Отступник

Глава 12

Про нас все забыли. Во всяком случае складывалось именно такое впечатление, главное, что еду приносили. Казалось приезд Наместника сделал еще больше суматохи, чем во время беспорядков. Весь замок на ушах стоял. Все бегали туда сюда как ужаленные. Сам дон Сальваторе сидел в своем кабинете, принимал отчеты. И тех кто эти отчеты приносил. Очень мало спал и мало ел, зато много пил и очень много ругался. К нему в кабинет выстраивалась очередь бледных как полотно начальников стражи и городского магистрата. Кто-то уходил сам после приема. Кого-то уводила тайная стража. Очевидно, что ему было совершенно не до нас, Летиция жива здорова, а значит дела стоят на первом месте. А дел у него было невпроворот.

Так что вспомнили про нас только на следующий день и то Летиция. Она приказала устроить целую церемонию на завтрак. В богато украшенном зале где не стыдно проводить королевские балы. Мне принесли парадную одежду. Белую шелковую рубашку с широкими рукавами, черную, вышитую золотыми нитями жилетку, колюты (короткие штаны застегивающиеся ниже колена) и белые гетры с идиотскими туфлями. Уже порядком отросшие волосы собрал на макушке в мужской хвост. И в сопровождении или под конвоем тут уж с какой стороны посмотреть отправился на завтрак.

Остальных так же переодели в новые нарядные одежды. Мари и Аннет смотрелись потрясающе. Гораздо лучше, чем присутствующие немногие девушки из костеродных, что жили в замке. Или так случайно совпало, или специально подобрали платье под цвет глаз. Мари блистала в своем бежево-сером платье с открытыми плечами. И без того ее отличную фигуру подчеркивал корсет позволяющий по достоинству оценить ее прелести. Так что на нее неприкрыто пялились благородные господа. Четверо молодых костеродных, они были все старше меня на несколько лет, выше и тяжелее. Они все были из богатых семей и служили у Наместника. И я кожей почувствовал неприятности как только зашел. Мари стояла с краю зала, вместе Аннет и Калебом Маркосом.

— Дамы, вы выглядите просто потрясающе. — Подойдя к ним я попытался следовать этикету, и слегка поклонился как должен поклониться кавалер даме. Но за неимением практики это вышло криво и неуклюже.

— Ты тоже выглядишь отлично. — Мари сверкнула глазами и чуть не ослепила меня улыбкой. Присев в легком приветствии.

— Неправда, я выгляжу как шут. И чувствую себя так же. — Я поправил ремень своих страшно неудобных штанов.

— Привет Дарий. — Аннет попыталась повторить книксен Мари. Но тоже вышло не очень. — Я вдохнуть не могу в этом корсете. Как его носят в высшем свете.

Она была тоже очень красива, но носить такие платья нужно уметь. К этому приучаются с детства, как ходить, как держать осанку. Это целое искусство. Аннет была из самых низов, из беженцев и зарабатывала на жизнь тем, что продавала себя. Это было в порядке вещей, выбора попросту не было. Или ты воруешь, или идешь на панель. У нее не было образования и она была безграмотна. Она пыталась найти работу, но всякий раз все сводилось к тому, что работодатель или тащил ее в постель или выгонял со скандалом. Потому что ее тащили в постель мужья работодателя. Она была очень красива, всегда кокетлива и добра. Она не могла подать себя так как Мари. Но брала своей природной красотой и обаянием, а его было хоть отбавляй.

Всегда веселый Калеб был притихший, как и Маркос. Жизнь так сложилась, что они старались обходить стороной костеродных, а сейчас они были в самой середине. Все вокруг демонстративно и показательно не обращали на нас внимания, словно мы часть интерьера. А если обращали, это были язвительные шуточки, нелестные комментарии. Никто из них уразуметь не мог, что за муха укусила Летицию, что притащила сюда такой мусор. Половина думала, что мы куча навоза, и обходила нас, словно боясь испачкаться, а вторая считала, что мы часть предстоящей развлекательной программы. Что мы тут для того, чтобы их потешать. Все это явно чувствовалось, незримо витая в воздухе, поэтому мы забились в уголок.

— Вот бы мама сейчас меня увидела, я похожа на принцессу. — Аннет поправила свое платье.

Что услышали мимо проходившие мимо трио костеродных дам. Одна из них презрительно фыркнула. Она была полновата, талии не было от слово совсем. Она завернулась в шелка в несколько слоев. Ношение платья определялось понятием «луковицы», когда верхнее платье надевалось поверх нижнего, и количество слоёв зависело от социального статуса хозяина, его состоятельности, и от местных традиций. Так что я если честно немного злорадствовал, гляди как богатые дамы соответствуя своему статусу, шелестели бесчисленными одеждами, откровенно от этого страдая. Попробуй поноси четыре платья в жару, затянувшись корсетом, в котором и дышать то сложно. Вот одни из таких толстых луковиц демонстративно фыркали проходя мимо нас. Они завидовали красоте и молодости наших девушек и старались всячески уязвить их.

Все мы старались не обращать внимания на редкие комментарии в нашу сторону и косые взгляды. Для меня они не играли никакого толку, мне было просто плевать, а вот на остальных сильно давили, даже на Мари. Но тем не менее, сам факт того, что я чистый и хорошо одетый приглашен на завтрак с наследницей. А не закован в кандалы по рукам и ногам на пыточном стуле, очень обнадеживал. Так что всякие насмешки и комментарии от разряженных овец и надутых козлов в богато украшенном загоне меня вообще не беспокоили.

Спустя минут двадцать в зал вышла Летиция. Это был уже совсем другой человек, не та перепуганная маленькая девочка. Она прям сочилась высокомерием, блистая серыми алмазами артефактов, надев на руки странные наручи. Казалось простой старый серый метал — очень старый метал. Они казались неуместны с пестрыми камнями и шелковым светло-голубым платьем. Но от них просто фонило магией. Она степенно спускалась по широкой лестнице, неторопливо неся себя к гостям в компании двух фрейлин, шедших чуть позади. Так, чтобы все могли внимательно рассмотреть ее. Она приветствовала всех, улыбаясь и принимая поздравления и похвалу. На нас она даже не взглянула, не по чину. Это было театральное представление, предназначенное врагам.

Как бы говоря: «вот они мы, вы ничего не сделаете нам, мы вас сильнее».

Я не сомневался, что все происходящее в замке Наместника после его приезда будет известно его врагам. Нас всех усадили за длинный П образный стол во главе с Летицией. Нам выделили места с самого краю на левой стороне. После нас сидели люди Наместника из числа простых, чиновники, служащие и доверенные люди, потом шли мелкопоместные костеродные, а потом уже сидело более состоятельное сословие и так по возрастающей. Мари посадили отдельно от нас, вместе с костеродными, как раз рядом с парочкой надутых молодых козлов, что злобно зыркали на меня и откровенно пялились на ее декольте. И сейчас она мило вела с ними светскую беседу, ослепительно улыбаясь. Нужно признать, что только девушки умеют так улыбаться людям с которым им неприятно общаться, а у некоторых самая лучшая улыбка та, которую они дарят таким неприятным типам. Вот и сейчас она смеялась в ладошку, дарила свою лучшую улыбку костеродным. Они уже накачались вином и были взвинчены перипетиями недавних событий. Они были молоды и оживленно жестикулировали, стремясь произвести впечатление на красивых девушек и обязательно защитить их от воображаемого нападения.

Это был другой мир, ее мир, из которого ее вышиб родной дядя. Она хотела попасть назад, я сделал все, что было в моих силах для нее. Дальнейшая судьба полностью в ее руках. В этом мире важно умение разговаривать, располагать к себе людей. Заводить интриги, любовников, друзей и правильных врагов, и только время покажет кто есть кто на самом деле. Мариэль была умна, очень красива, прекрасно знала цену верности, думаю она справиться.

Стол просто ломился от разнообразия блюд, армия прислуги бегала туда сюда, принося и убирая тарелки чашки и столовые приборы. Все больше разговаривали между собой, лишь изредка ковыряясь вилками, оживленно обсуждая недавние события, основной темой были варианты ответных действий. Нас четверых это мало касалось, точнее вообще никак. Никто с нами не разговаривал, даже не смотрел кроме прислуги. Так что мы сосредоточились на содержимом стола, все было просто потрясающе вкусно. Никто из нас четверых никогда даже не видел ничего подобного, а уж тем более не пробовал. Мы были голодные дети улиц, которые добрались до еды.

Соседняя пара упитанных чиновников из магистрата косилась неприязненно на нас. К ним ближе всего сидела Аннет, она тоже ела, но пыталась делать это не спеша и хотя бы создать видимость приличия. Но она не знала правил этикета, как и что именно держать из столовых приборов. Я сидел сразу ней, и показывал, что именно нужно и как держать для каких блюд. Она тихо возмущалась, что вообще не понимает, зачем ей три вилки, три ножа и две ложки.

Это были два упитанных и солидных мужика, обеспеченные торговцы. Их животы с трудом помещались в расшитые камзолы. Они заработали уважение и почет, места в городском совете магистрата. Но они с высокомерием и пренебрежением смотрели на худых подростков по соседству, которые впервые увидели такое изобилие еды, и желали попробовать все. Воистину, сытый голодного не разумеет. Один хотел что-то сказать второму насчет нас но заткнулся, потому что ко мне подошел камердинер Наместника. Он склонился между мной и Аннет, чтобы не сильно громко говорить.

— Прошу прощение, вы же Дарий? Вас хочет видеть дон Сальваторе. Пожалуйста, пройдемте со мной.

Тем сильнее было их удивление. Их приглашали в замок и на званные обеды за стол к наследнице, да с самого краю, но все же за один стол. Но никогда не звали в кабинет к хозяину. Я кивнул ему, подмигнул притихшим друзьям, вытер жирные губы салфеткой и последовал за камердинером.

Кабинет Наместника располагался в жилых помещениях донжона. Мы прошли несколько коридоров поднявшись на пару этажей. Они еще носили следы недавнего побоища. Разрушенные стены и обгорелые пятна красноречиво об этом говорили. Но пройдя центральное крыло, мы попали в сам донжон. Как будто в пузырь нырнули, что окружал сам донжон. Он немного давил, покалывая кожу. В самом донжоне не было ни одного разрушения или последствий драки. Видно сюда нападающие не попали, или не захотели, или просто не смогли. Его покои охраняли рыцари из костеродных. Даже не гвардия. У меня немного засосало под ложечкой, потому что у массивных дверей вместе с рыцарями неподалеку стояла тайная стража. А эти ребята цепные псы черного барона, его личная армия.

Входя в какую-либо дверь, мы делаем шаг как в пространстве, так и во времени. Каждая дверь ведет не только в данное помещение, но также в его прошлое и текущее нам навстречу будущее. Так же и я, застыл в нерешительности на мгновение перед массивной резной дверью. Потому что за ней меня ожидало как и прошлое, так и настоящее с будущим. Именно за ней сейчас решиться моя судьба, какой именно она будет. Так что вздохнув поглубже как перед погружением, я легонько постучал и толкнул массивную створку.

Кабинет был большой и просторный, на удивление простой и аскетичный, без малейшей претензии на помпезность, заставленный стеллажами почти по кругу. Тут была масса книг и свитков. Какие-то артефакты лучившиеся магией. Центральным элементом был большой камин, несмотря на то что сейчас было позднее утро, огонь в нем весело потрескивал поедая дрова. Справа стоял массивный стол перекрывая плотно зашторенные окна. Напротив стола в левой части был большой диван с одеялом и подушкой, он похоже тут и спал. В комнате стоял густой полумрак, насыщенный густым табачным дымом и парами золотого вина.

Меня ждало трое. Три старых хрыча. Сам Наместник сидевший за своим столом с бокалом вина. Старый хрен из библиотеки и черный барон. Они сидели в глубоких креслах у камина друг напротив друга, пыхтя трубками, пуская целые облака дыма. Бранкати пыхнул трубкой, многозначительно глянув на меня исподлобья, выпустив струю дыма. Он свирепо нахмурился, челюсти сомкнулись, лицо приняло выражение непроницаемой сдержанности. Такое же непроницаемое выражение было у старого мудня с тростью, он попыхивал трубочкой, поглядывая на меня прищурившись из-за попадавшего в глаза дыма. Уж не знаю кто он такой, но слуги так себя в присутствии хозяина не ведут точно. Они молчали разглядывая меня. А я первый не решался начать разговор, приняв простую стойку как в армии, руки за спиной, спина прямая и смотрел перед собой и в никуда одновременно, ожидая.

Спустя минуту затянувшегося молчания Наместник допил вино осушив хрустальный бокал разом и стал внимательно разглядывать что-то на донышке, затем поставил бокал на стол так медленно и осторожно, словно опасался что тот мог внезапно рассыпаться на тысячу мелких кусочков.

— Если честно то я в полнейшем замешательстве парень. Ты столько оказалось наворотил, сколько некоторые за всю жизнь не сделают. — Он поставив локти на ручки своего массивного кресла, сложив пальцы домиком, крыша которого упиралась коньком в его острый подбородок. Поглядывая на меня своими темными глазами. — Слишком многих людей такой юнец как ты успел отправить в бездну, тебе не кажется? Плохо, когда такой молодой человек привыкает убивать других. Многовато крови за тобой оказалось.

— Плюс ты устроил переполох в черном замке. Из черного замка никто не сбегал больше века. Карло по праву гордился своей репутацией. Потом влез ко мне в дом. Напал на моих людей. Умудрился одолеть Кастуса, первого меча Королевств, он конечно уже не тот, старость никого не щадит, но все же. Стащил книгу из-за которой погиб мой второй сын. Ты даже не представляешь сколько было сил и финансов потрачено чтобы ее получил наш Род, а не наши враги.

Он вздохнул глубоко посмотрев на потолок продолжил.

— С другой стороны, ты сделал мне огромное одолжение, долг крови. Спас Летицию, смысл моей жизни. Как мне Кастус рассказал ты убил моих врагов. Предупредил гильдию и они в свою очередь дали знать моим людям и они успели частично приготовиться, часть города осталась цела из-за этого. Так же мне рассказали, что именно ты пару лет назад приготовил лекарство, что спасло тысячи людей от холеры. Тебя даже орден признал. Насколько мне не изменяет память, ты первый из лекарей кого они признали.

Он подался вперед, облокотившись локтем на стол, внимательно меня разглядывая.

— Скажи, как ты умудрился увидеть висящий блок на Летиции⁈ Пока она не сказала мне про невидимую блокирующую пленку на источнике, все думали, что она просто не может пробудить дар. Его под печатями родового алтаря не видно. Даже я его не видел. Это девятый круг! Ты никак не можешь видеть такие вещи, это просто невозможно!

Вот и что мне ему ответить, что я ничего и не видел то, просто сидел и корчил из себя великого магистра магии. Надувая щеки и хмуря брови. Я уже давно понял, что Полночь видит все по другому, а говорить про нее я не хочу никому. Им тем более.

— Простите дон Сальваторе. Я не знаю, что мне вам ответить. Что-то вижу, что-то чувствую, а что это я понятия не имею. Я вообще ничего не понимаю в магии, я к вам то влез в надежде хотя бы учебники взять. И то только потому, что нечаянно узнал о грядущих событиях. В надежде, что никому не будет до меня дела. Я даже и предположить не мог, что так все закрутится. А насчет ваших первых вопросов. Я уже говорил дону Карло. Я не плохой человек, ни одного обычного человека я не убил. Ни одного невинного, ни одного торговца. Все те, кто был целью моих заказов это заслуживали. Да и не было у меня выбора. Меня просто поставили перед фактом, или иди делай или сдохнешь. А насчет черного замка, мне там не понравилось, кормят плохо.

Бранкати подавился дымом услышав это и закашлял. А старый хрыч кого Наместник назвал Кастус засмеялся глухим каркающим смехом над ним. Дон Сальваторе не смеялся, он буквально просвечивал меня взглядом, ища в глубине ответы. Он даже не обратил внимания на мою слабую попытку увильнуть с неприятной темы.

— Врет поганец, вернее не договаривает. — Хрыч перестал смеяться, снова пыхнув трубкой. Наместник не обратил на него внимания, естественно он и сам понял, что я не договариваю.

— Вот и скажи нам Дарий, как нам поступить? Я в полном замешательстве.

— Отпустите меня дон Сальваторе. Я ведь много раз уже мог сбежать и никто бы меня не нашел. Но я дал слово Мариэль, что помогу защитить девочку. Мне ничего не нужно, я просто хочу учиться.

Наместник молча откинулся на кресло, разбирая на меня взглядом на части. Зато Бранкати прокашлялся и указал на меня рукой.

— Сальватор! Ты же не собираешься его отпустить⁈ Посади на клятву, и пусть будет доволен.

— Клятва не поможет, тебе ли не знать. — Наместник махнул рукой, — не будет он послушным. Выполнять то будет, но спустя рукава и стараясь ее обойти. Да и долг за мной. Боги не любят когда долг крови нарушают. Скажи Дарий, чего ты хочешь? Денег? Большой дом, может хочешь титул? Я все могу тебе дать, хорошую должность, титул, даже супругу помогу подобрать с родословной. Их полно, многие хотят одаренного взять в род.

— Простите дон Сальваторе, — я старался аккуратно подбирать слова, такие как он не любят когда им отказывают, — но если я буду работать на вас, ничего не измениться. В смысле в конечном итоге все будет одно и тоже. Я буду снова убивать, только уже за большую цену и других людей. Но итог все равно один. Я уже говорил, я очень хочу учиться. У меня сильно жжет дар и необходимо с ним справиться. Да и люблю я учиться.

— Грязный значит.

Я лишь поджал губы на его реплику. Он увидев это пояснил.

— Это не оскорбление. Привыкай, тебя многие так будут называть. Грязными называют магов у кого источник не стабилен. Он скачет рывками, может с первого круга сразу на третий прыгнуть, а потом на второй, пока не научишься его держать. И да, ты прав, если ты не стабилизируешь, он тебя убьет. Понимаешь, что такое стабилизируешь? — Получив кивок продолжил. — Многие костеродные грязные. Карло вот тоже грязный. Зачастую грязные сильнее и быстрее развиваются чем чистые. Но я отвлекся, обычно люди вроде тебя наоборот стремятся выбраться в свет, разве нет? Почему ты не хочешь на меня работать? Все так или иначе на кого-нибудь работают. Станешь уважаемым членом общества, обеспеченным.

— Простите до Сальваторе. Я наверное странный. Я просто насмотрелся на многих людей, я никогда не стану уважаемым, какой бы титул вы бы мне не дали. А деньги никогда не были конечной целью, как средство да. Но как цель в жизни они ничего не стоят. Я буду вам очень признателен если просто позволите мне уйти.

— Ты наверное считаешь, что все костеродные скоты да? Что все, кто управляет людьми одинаковые, поэтому не хочешь?

— Неправда, я так не считаю. Да и некогда не считал. Я прекрасно вижу, как вы относитесь к простым людям. И как относятся другие высокие господа. Вы третий влиятельный человек кого я лично знаю, и кто нормально относится к людям. Так как те этого заслуживают, независимо от того из какого они сословия.

— Да? И кто же эти люди? — Впервые он казалось был заинтересован.

— Джонатан де Готье и брат Нестор, экзекутор ордена Искупления.

Они замолчали, многозначительно переглянувшись.

— Все удивительней и удивительней. Я еще могу понять откуда ты знаешь Нестора. Но откуда ты знаком с Джоном?

— Он спас меня однажды и я работал у него лекарем в отряде.

— И что, экзекутор тоже нормально относится к людям? — Бранкати подал голос, его похоже тоже заинтересовало.

— Да, он хороший человек.

Он рассмеялся, как и Кастус, он снова закаркал своим странным смехом. Даже дон Сальваторе заулыбался.

— Мне начинает казаться, что ты очень плохо знаешь экзекутора. Я очень много чего про него слышал, но ни разу про него не упоминали как про хорошего человека. — Бранкати наконец отсмеялся. — Он один из самых жестоких людей каких поискать, убийца, фанатик, психопат. Вот как его обычно характеризуют, а не хороший человек.

— Да он убийца, как и все в этой комнате, вопрос лишь в том, кого он убивал, насчет фанатика я тоже не согласен. Он безусловно целиком и полностью предан своему делу, но он точно не фанатик. Так что да, я считаю, что он хороший человек в каком-то смысле.

Наместник слушал меня молча, разглядывая и размышляя. Я только сейчас заметил, как он устал. Из-за полумрака и падающих сквозь шторы редких солнечных лучей и висящего дыма его было плохо видно. Буквально серое осунувшиеся лицо, мешки под глазами и сплошная седина в волосах. На его плечах висело слишком много ответственности, за свой Род, за своих людей и будущее. Он был вторым человеком в королевстве после номинального жирного короля пьяницы. А на самом деле первым, по влиянию и по деньгам, уж по количеству врагов и завистников точно.

— А может, и не такой уж пропащий этот поганец, — заметил Кастус снова пыхнув трубкой. — По крайней мере, держится он неплохо. И соображает куда лучше, чем та слякоть в камзолах, что ходит в этот дом со своими просьбами.