Орден хрустального черепа

Глава 19. Новое в новом

Я чувствовала, как покидаю собственное тело. Словно нечто, сидящее внутри меня, вдруг становится легким как перышко и поднимается ввысь, стремясь за потоками воздуха. И тут же, словно что-то извне заковало мое тело в невидимые путы, превратив его в надежную непробиваемую тюрьму. Мое сознание металось под кожей, билось о стенки, но покинуть тело не могло. Я слышала и понимала все, что происходило вокруг, но сделать ничего не могла.

У меня чуть не разорвалось сердце, когда услышала, как плачет мой друг. Как он всеми силами пытается меня спасти, как шепчет заклятие призыва рода и когда рассекает острым ножом ладонь мне хочется вскрикнуть от боли, но крик тонет где-то в глубине меня, так и не сумев прорваться наружу. Затем ко мне приходит огненный бог. Он приходил ко мне в снах почти каждую ночь, но с тех пор, как я встретила Тэтчерда, больше не являлся.

А теперь он снова здесь. Протягивает ко мне свои пылающие руки и сжимает в огненных объятиях. Я чувствую, как его огонь наполняет меня и зажигает изнутри. Слышу, как он тихо шепчет мне на ухо о том, что я была обещана ему и вот, наконец, этот момент настал. Огонь неистово бьется внутри меня и будит вторую стихию — воздух. Метка, оставленная Рэдом и обозначающая мою новую принадлежность к роду воздушному роду Вирэ, так же наполняет меня своей магией. Две стихи переплетаются и смешиваются во мне, клокочут неудержимой силой, пытаясь вырваться. К ним добавляется что-то третье. Нечто темное и древнее словно сама смерть впрыскивается в кровь и ползет к самому сердцу. Паучий яд. Он смешивается с двумя пульсирующими стихиями, толкается вверх, пытаясь выйти через горло. И не в силах больше терпеть эту боль я делаю глубокий вдох.

Следующие два дня меня то и дело выворачивало наизнанку. Я показывала свой богатый внутренний мир каждые пару часов, а Крис прилежно выносил за мной ночные горшки и менял простыни. Избавление от яда процесс небыстрый и довольно грязный, но зато к вечеру второго дня я смогла влить в себя пару ложек крепкого бульона без того, чтобы через десять минут выдать их обратно.

Следом за мной понемногу оживал и мой фамильяр. Сначала Шнырь только кряхтел и тихо постанывал, затем начал переворачиваться, а к третьему дню уже вовсю требовал, чтобы ему принесли из кухни огромный двухъярусный торт.

Впрочем, от этой идеи он затем быстро отказался. Наученные горьким опытом, мы теперь остерегались есть то, что нам приносили слуги и за провиантом приходилось ходить в город. Приняв единогласное решение никому не сообщать о попытке отравления, мы на время затаились. Необходимо было разработать совместный план действий по спасению королевского трона от Тэтчерда и спасению самого Тэтчерда от влияния каких-то злых сил, которому он, несомненно, подвергся. После его обещания поскорее меня похоронить, о нашей свадьбе для меня речи уже не шло.

Стрелецкая башня королевского дворца Дархайм, настоящее время

Потеряв после отравления несколько футов своего удельного веса, я стала еще более тощей чем была и при сильном желании, наверняка смогла бы прятаться за шваброй. Тащить на себе груженый снедью поднос и прячущегося в юбках чертяку, хотя он тоже ощутимо похудел, мне было тяжело. Стараясь пыхтеть поменьше и потише, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, я вперевалку тащилась за старой грузной кухаркой вниз по винтовой лестнице Стрелецкой башни прямо к тюремным казематам.

Спустившись на несколько уровней под землю, мы остановились около большого дубового стола, за которым сидел совсем молоденький паренек. При виде кухарки и большого подноса у меня в руках, он вскочил и, позабыв обо всякой осторожности, радостно кинулся к нам. Забрав еду, родственники принялись делиться друг с другом последними новостями, не обращая на меня больше никакого внимания и, кажется, даже позабыв на время о моем существовании. Я же вместо того, чтобы, как нормальный человек стремящийся скрыться, воспользоваться этой ситуацией, принялась с интересом бродить по тюремным коридорам.

Никогда раньше не бывала в темницах прежде. Низкие каменные своды, массивные глухие двери с железными решетками и почти абсолютная тишина, нарушаемая только отдаленными звуками капающей воды. Повернув за угол и оставшись вне поля зрения надзирателя и его бабушки, я решила дать себе отдохнуть и вытряхнула из юбок прицепившегося Шныря.

— Аккуратнее! Чай, не дрова везешь, — тут же заворчал выпавший чертяка и оглядевшись тихо присвистнул. — А я думал мы из дворца убегаем, а не в плен сдаемся…

Чем объяснить свой внезапный порыв к изучению королевских казематов я не знала, поэтому просто пожала плечами и неуверенно предположила:

— Может быть где-то здесь есть тайный выход за пределы дворца?

Фамильяр оглянулся и посмотрел на меня как на полоумную.

— Тайный выход? В тюрьме? — ядовито переспросил он. — В таких местах, Кира, обычно бывает только вход.

— Ну и ладно, выйдем так же как и вошли, с кухаркой.

Не слушая больше ворчливого бубнежа, я потихоньку двинулась вперед, время от времени зачем-то останавливаясь и прислушиваясь. Вдруг возле одной из камер меня пронзил приступ внезапной боли. Метка, оставленная Рэдом на правом плече, раскалилась и запульсировала, словно ее пронзили копьем. Как безумная я принялась дергать тяжелый замок, в попытке открыть запертую дверь. В голове вместе с пульсом набатом билась лишь одна мысль — мне срочно нужно увидеть то, что скрывают в этой камере.

Отпереть железные засовы мне не составило большого труда, а вот замок стал серьезным препятствием. Ключ находился у смотрителя и стащить его незаметно не представлялось никакой возможности. Без помощи магии мне не обойтись. С другой стороны, охранник здесь всего один. Основные гвардейские силы сейчас задействованы на свадьбе и пройдет не менее десяти минут, прежде чем стражники из часовни доберутся сюда. Возможно, за это время мы со Шнырем успеем скрыться. Вздохнув, я решилась.

Быть сестрой, хоть и названной, сильнейшего огненного мага в королевстве, не только почетно, но еще и очень выгодно. До уровня урожденных Карье мне, конечно, не дотянуться, но вместе со второй жизнью род Криса подарил мне кое-какие магические способности и существенно расширил мой скромный ведьминский резерв. Пнув Шныря в сторону выхода со строгим наказом задержать любого, кто попробует прорваться, принялась плавить замок ровной струей магического огня. То и дело вздрагивая в ожидании рева тревожной сирены, но стараясь не нарушать беспрерывного потока, направленного на металлический язычок, я сосредоточенно взламывала королевский каземат. Когда дело было сделано, а колокола так и не зазвонили, потихоньку отворила дверь и заглянула в камеру.

В темной сырой комнате, на грубо сколоченных досках заместо кровати, одетый в мешковатое рубище, сидел узник. Только по широкоплечему силуэту можно было догадаться, что это, вероятнее всего, мужчина. Разглядеть черты лица и понять кто это было совершенно невозможно. Фигуру пленника окутывала серая полупрозрачная дымка, которое ежеминутно искажала его внешности и не позволяла задержать взгляда на чем-то одном.

— Морок… — пробормотала я, угадывая наложенное на него сильное заклятие.

Осторожно подойдя ближе, попыталась обратиться к нему, но мужчина даже не пошевелился, никак не реагируя на мое присутствие. Так что я даже не была уверена, слышал ли он меня. Тогда я приблизилась вплотную и схватила его за руку… Тотчас же меня накрыла волна тепла, такого знакомого и родного.

— Не может быть… Этого просто не может быть… — в шоке зашептала я и кинулась мужчине на шею. — Рэд? Это ты?

Все мои попытки растормошить его и привести в чувство провалились. Морок крепко держал своего узника магическими цепями. И вдруг меня словно громом поразила мысль: если Тэтчерд заперт в тюрьме, то кто же тогда сейчас сидит на троне?