Орден хрустального черепа

Глава 17. Легенда о хрустальном черепе

Точнее за чтение принялась только я, потому что Крис вдруг вздумал устроить чертяке экзамен на знание дворцового этикета. Слушая увлеченные враки Шныря и строгие отповеди друга, я бегло оглядывала страницы учебника истории артефактов, пытаясь выцепить взглядом что-нибудь интересное.

Помолвочное кольцо, то и дело сверкающее на безымянном пальце, никак не давало нормально сосредоточиться. Может быть стоит теперь его снять? Хотя это наверняка вызовет скандал. И стоит ли говорить друзьям о своих подозрениях в неверности Тэтчерда? Точно нет, потому что я просто умру со стыда. Лучше сначала самой свыкнуться с этой мыслью.

Размышляя, как лучше поступить я вдруг обратила внимание на колечко-накопитель, которое мне вручила Амалия Астэр. Камень внутри больше не искрил и не переливался как раньше. Он был как будто… пустой!

— Эй! Заканчивайте свой балаган, — позвала я, привлекая внимание друзей. — Нашелся ответ на вопрос почему от потери магии пострадали все кроме меня.

— Сдача экзамена на знание дворцового этикета вовсе не балаган, а очень даже необходимое занятие, — назидательно заметил барон и вдруг осекся. — Погоди, что ты говоришь?

— Говорю, что раскрыла секрет собственной уникальности, — усмехнулась я и помахала рукой перед носом друга. — Вот он. Магический накопитель полностью пуст.

— Значит это подтверждает нашу теорию с использованием артефакта-вместилища, — задумчиво почесал подбородок Крис.

— Но опровергает виновность моего жениха, — непонятно зачем ляпнула я.

Шнырь с другом только молча обменялись многозначительными взглядами, но вслух ничего не сказали. От чего возникло неприятное ощущение, что от меня что-то скрывают. Но учитывая, что я и сама недоговаривала, допытываться что там за разговоры ведут между собой эти двое я не стала.

— Давайте лучше посмотрим, что пишут в учебнике об артефактах, — мирно предложила я.

Рассевшись кружком, мы рьяно взялись за поиски нужной нам информации.

— Королевский терновый венец… — громко зачитывала я.

— Был уничтожен во время Великой войны, — в ответ уточнял барон. — Дальше.

— Шкура золотого быка, — продолжала водить пальцем по содержанию.

— Полезная вещь в хозяйстве, но нам не подходит, — заявлял Шнырь и в ответ на наши удивленные взгляды пояснял. — Она превращает в золото все что на нее положишь. Подойдет тем, кто хочет разбогатеть, а нам такого не надо. Мы и голью перекатной счастливо проживем.

Так мы и изучали древнюю науку. Озвучивали варианты и делились знаниями о том или ином артефакте. Если он нам подходил или же наоборот был никому не известен, то зачитывалась глава посвященная интересующему нас предмету. И уже в зависимости от ее содержания, артефакт отправлялся либо в категорию подходящих, либо отбрасывался как ненужный. В итоге, к концу содержания у нас собралось около десятка артефактов, которые среди прочего имели свойство накапливать большое количество магии и которые теоретически могли бы сохраниться.

— Хрустальный череп Нериды, — прочла я одно из последних названий в справочнике.

— Впервые слышу, — задумчиво почесал рожки чертяка.

— А я всегда полагал, что это просто легенда, — изумился Крис. — Но если нет, то должно быть это старейший артефакт из существующих…

Заинтригованная такой характеристикой, я открыла нужную главу и принялась читать вслух.

— Давным-давно, когда боги еще спускались на землю, влюбился как-то верховный бог грома Омер в смертную женщину Липу. И так сильны были его чувства, что оставил он небесный трон и ушел жить с нею среди людей. От той великой любви родилось у Липы трое сыновей — Ксаар, Румер и Балазар.

Но человеческая жизнь коротка, стала жена стареть и вскоре умерла. Загоревал Омер, но пришла ему пора возвращаться в свои божественные чертоги. Не мог он бросить родных детей, ибо не было керубам9 места ни среди богов, ни среди смертных. Подозвал тогда Омер сыновей и сказал им: «Дети мои, я не могу взять вас с собой, но могу подарить вам царства, которые станут вашим новым домом. Решайте, кто из вас чем хочет править. Только помните, запрещено вам отныне любить смертных женщин. Ослушаетесь моего приказа, падут ваши царства».

Захотел старший брат править в небе и подарил ему отец свои крылья. Обернулся Ксаар огромной птицей и стал повелителем над всеми ветрами. Средний сын посмотрел на старшего брата и решил сделаться царем над землею. Снял тогда Омер с плеча звериную шкуру и набросил на Румера. Обратился тот могучим львом и ушел править в лесную чащу.

«Чем же наградить тебя, меньшой? Братья твои забрали себе самые большие царства», — обратился к сыну Омер. Но младший сын был самым умным и самым хитрым из братьев, а потому попросил у отца такую вещь, которая позволила бы ему иметь власть над каждым живым существом во всем белом свете. Отдал тогда Омер ему свой божественный медальон и сказал, что тот дарует силу подчинять разум любого живого существа на земле. Надел Балазар украшение, обратился змеем и пошел в мир, искушать людей своими речами.

Много лет прошло с той поры, когда поделил Омер между сыновьями царства. Мудро и справедливо правили его дети. Пока однажды не встретили смертную девушку, красавицу Нериду. Влюбились в нее братья, позабыли отцовский наказ и принялись выяснять кому же она в жены достанется. А чтобы невеста не сбежала, заперли ее до поры покоях.

На протяжении многих дней бились они друг с другом. Да только силы их были равны, и никто победить не мог. Пока, наконец, не предложил младший брат спросить у самой девушки, кто из них ей больше люб.

Открыли они запертую дверь и увидели, что любимая их давно уж погибла голодною смертью. Поняли тогда, как сильно увлеклись своими спорами и красавицу погубили.

Увидел это с небес их отец, разгневался, что сыновья наказа его ослушались, спустился на землю и горько заплакал над невинною душою. Взял он тогда с останков девичьих череп, омыл своими слезами и превратил в хрустальный сосуд. Забрал он у детей своих силы божественные, спрятал в тот череп и отдал простым людям.

С той поры вынуждены были керубы оставить свои царства и жить с простыми смертными, а в мире людей появилась магия.

— Выходит, этот артефакт родоначальник магии во всем мире? — ошарашенно спросила я ни к кому толком не обращаясь. — Это же сколько ему лет…

— Несколько тысяч, — задумчиво ответил Крис. — А там не указано его последнее местонахождение?

— Ты же говорил, что он не мог сохраниться, — напомнила я, выискивая в книге то, что попросил друг.

— Я говорил, что считал хрустальный череп выдумкой, — поправил тот. — Но если о нем пишут в учебнике истории, значит есть весомые доказательства его существования. А что до сохранности, то как раз-таки огромное количество магии в нем и могло помочь ему сохраниться.

— К сожалению об этом здесь ничего не сказано, — заключила я, дочитав главу до конца. — Автор только упоминает, что после того, как из черепа выпустили магические силы, его след теряется.

— Все это, конечно, очень интересно, но может быть мы уже поедим? — встрял мой вечно голодный фамильяр.

Мы вызвали Агату и попросили ее принести нам обед на троих в мои покои. Когда через час раздался стук в дверь, я не глядя распахнула дверь, уверенная, что это горничная принесла нам еду. Но оказалось, что на пороге стоял Рэд. Точнее, его светлость, герцог Вирэ.

За все время, что я знаю Тэтчерда, увидеть его при полном параде мне удавалось буквально несколько раз. И в основном на официальных приемах, где соблюдался строгий этикет внешнего вида. В повседневной же жизни он предпочитал комфорт и простоту. И вот сейчас, первый паладин его величества стоял при полном параде, в бело-золотом мундире и красном кушаке.

— Ого, а по какому поводу праздник? — изумленно протянула я, забыв даже поздороваться.

— Хотел пригласить тебя к себе на обед, — ответил Рэд и сверкнул белозубой улыбкой.

— Да я, вроде как уже… — мне очень не хотелось проводить с ним время, но внятной причины для отказа придумать с наскока в этот раз не удалось.

А тут еще и Шнырь подсуетился и принялся меня буквально пинками выпихивать из комнаты.

— Раз хотели — приглашайте! — бесцеремонно заявил он и нагло добавил. — Нам больше достанется.

— Но… — жалобно протянула я глядя на Криса и отчаянно сигнализируя, что я не хочу уходить.

Но друг предпочел не заметить мои мольбы и присоединился к фамильяру.

— В самом деле, Кира, почему бы не пообедать со своим женихом? — сказал он. — А мы со Шныриком здесь сами закончим.

Мне ничего не оставалось делать, как сцепить зубы и идти с Тэтчердом. В отличие от меня мой жених выглядел довольным и цветущим и шел явно в направлении своих покоев.

— Мы идем в твою комнату? — нервно уточнила я.

— Я позволил себе накрыть стол там, — подтвердил мужчина. — Хочу провести время со своей невестой. Не возражаешь?

Я дернулась как от пощечины. Возражаю и еще как, только предъявить пока что кроме своих домыслов ничего не могу. Если бы мы сейчас были в любом другом месте, то уже давно бы закатила скандал. Но, к сожалению, мы в королевском дворце, а здесь принято лицемерить. Поэтому я нацепила на лицо благожелательную улыбочку и решила, что прибью Тэтчерда позже, без свидетелей.

— Нет, конечно, — сладко проскрипела я.

Покои первого паладина оказались очень впечатляющими. Огромная просторная гостиная с высокими потолками и окнами почти во всю стену, минимум мебели. Добротный, но аскетичный в своем выполнении гарнитур из пары кресел, стола и пуфа. По сравнению с другими дворцовыми покоями, которые мне приходилось видеть, эта комната была практически монашеской келией. Нелепыми чуждыми этому месту пятнами смотрелись редкие элементы роскоши: коллекция старинных статуэток над камином, золоченая табакерка на столе и весьма обширный ассортимент напитков, разлитых по бутылкам причудливых форм и цветов.

— У меня страсть к коллекционированию, — заметив мой интерес сообщил герцог. — Если вижу что-то интересное, стараюсь тут же приобрести.

Я подошла ближе и провела пальцем по хрустальному телу темной богини Ллос, точной копии статуэтки, украденной у подземного народа дроу.

— Эту изготовил мой стеклодув, — пояснил мужчина и взял с подноса небольшую бутылку круглой формы, напоминающей ожерелье. — Ты не против вина?

— Вовсе нет, — бодро ответила я и продолжила осматриваться.

Среди прочих сосудов на столике стояло несколько черепов и один из них был хрустальным. Подойдя поближе и сделав вид, будто всецело поглощена выбором, я как бы невзначай взяла череп и откупорила. В нос тут же ударил крепкий запах бренди. Скривившись, заткнула пробкой и поставила на место. Глупая ведьма! Неужели ты ожидала, что найдешь здесь древнюю реликвию?

— Понравилась коллекция? — с улыбкой спросил Тэтчерд и жестом пригласил меня к накрытому столу. — Вижу, ты заинтересовалась некоторыми экземплярами.

— Просто недавно услышала о хрустальном черепе Нериды, — мне показалось, что скрывать это не имеет смысла. — Вот, стало интересно.

— А-а-а, легенда о трех керубах и смертной женщине, — понятливо кивнул он. — Знаю такую.

— Думаешь ее череп мог бы сохраниться до наших дней? — спросила я, без аппетита ковыряя мясное рагу.

— Если только каким-то чудом, — пожал плечами Тэтчерд. — И уж точно не в моем баре.

Он подлил мне в бокал еще вина и заботливо спросил:

— Ты плохо кушаешь, заболела?

В ответ я безразлично пожала плечами.

— Нет аппетита.

— Я знаю, чем тебя порадовать, — улыбаясь сообщил мужчина и достал из-за пазухи небольшой бархатный футляр. — Подарок в честь помолвки.

Взяла коробочку и с любопытством открыла. На черной бархатной подложке красовались изящные серьги с изумрудами.

— Спасибо, они очень красивые, — я постаралась выдавить искреннюю улыбку, но получилось какое-то фиглярство.

Герцог окинул меня пронзительным взглядом и вкрадчиво спросил.

— Нареченная моя, тебя что-нибудь беспокоит? Скажи мне, я все решу, — столько заботы и участия слышалось в этом голосе, что у меня свело зубы.

— Наверное я действительно больна. Подхватила простуду, — процедила, вставая и-за стола. — Думаю, мне лучше вернуться к себе, не хочу тебя заразить.

— Конечно, любовь моя, — легко согласился он, провожая меня до двери. — Выздоравливай скорее. Я пришлю к тебе лекаря.

— Не стоит, — воспротивилась было этой идее, но герцог лишь покачал головой.

— Мы должны убедиться, что твое недомогание неопасно.

Второй раз за день не найдя весомых аргументов, чтобы отстоять свою независимость, я вынуждена была кивнуть и согласиться.