Олигарх из будущего. Часть 7. Операция "Цунами"

Глава 31

— Итак, уважаемые леди и джентльмены, с вами передача «Доброе утро, Америка» и я её ведущая, Джоан Линдон, — хорошо поставленным голосом сообщила, ослепительно улыбнувшись, молоденькая блондинка.

— На какую минуту перематывать? — уточнил я, держа в руках пульт дистанционного управления.

— Смотреть лучше, начиная с восьмой, — сообщил сидящий на другом конце дивана Белозерцев.

Я щелкнул пультом дистанционного управления и квадратный экран большого черного «Панасоника» подернулся серой рябью. У установленного на полке ниже видеомагнитофона на табло замелькали желтые цифры.

Дождавшись отсчета восьмой минуты, остановил перемотку и нажал кнопку воспроизведения.

Весь экран заняло печальное лицо Шинейд О’Коннор. «Nothing Compares», — стонала стриженная налысо ирландская певица.

— Она уже заканчивает, — невозмутимо сообщил полковник. — После этой песни, всё начнется.

Отгремели последние аккорды хита, и на экране снова появилось жизнерадостное лицо ведущей. Рядом с нею восседал мужчина с курчавой седой шевелюрой и надменным лицом истинного аристократа.

— Итак, уважаемые леди и джентльмены сегодня у нас в гостях профессор Отто фон Вальдбек, профессор геологии, один из ведущих мировых специалистов по изучению месторождений полезных ископаемых, — сообщила Джина и повернулась к седовласому джентльмену.

— Профессор, я слышала, что в Европе готовят к подписанию очень важный документ по освоению Арктики?

— Да, это так, — важно кивнул фон Вальдбек. — Как вы знаете, в пятьдесят девятом году был заключен Договор об Антарктике, включающий в себя полную демилитаризацию этой зоны и использование её сугубо в мирных целях. Предположительно на осень готовится подписание отдельного документа в форме протокола, запрещающего добычу всех полезных ископаемых в Антарктиде на длительное время.

— Очень интересно, — белозубо улыбнулась ведущая. — Два месяца назад вы были в Берлине на симпозиуме геологов. Там упоминалась и эта тема. В беседах с коллегами вы заявили, цитирую.

Джоан подняла листочек из лежащей перед ней пачки и прочитала:

— Не нужно трогать Антарктику. На земле ещё достаточно мест с огромными залежами полезных ископаемых. Недавно, в западной Африке обнаружили уникальное месторождение золота, по своим объемам превышающее «месторождение Витватерсранд». Вот такими местами надо заниматься, а не нацеливаться на Антарктиду. Не можете сказать, о каком именно месторождении идет речь?

Профессор скривился.

— Это был частный разговор, не предназначенный для СМИ. Я дал письменные обязательства не разглашать подробности, не давать точные координаты месторождения и не называть его хозяина. Могу только подтвердить: я действительно говорил эти слова. Хозяин этого месторождения, на котором я имел честь побывать, очень известный в мире финансов человек. Больше ничего добавить не могу, извините.

— Хотя бы скажите два слова о месторождении, — взмолилась ведущая.

— По всем признакам, оно не уступает, возможно, даже превосходит совокупные месторождения Витватерсранда. Ничего подобного я в своей практике не встречал. По самым грубым подсчетам, я оцениваю запасы золота в руде, на многие десятки тысяч тонн, точное число трудно сказать, но не меньше, а то и больше, чем в ЮАР. Пробность сопоставима с южноафриканским золотом — от девятисот и выше, плотность от трех — трех с половиной килограмм на тонну руды. Напомню, в Витватерсранде — от трехсот грамм до трех килограмм.

— То есть, это месторождение, получается, гораздо богаче? — взволнованно воскликнула блондинка-ведущая.

— А я вам, о чем говорю? — самодовольно усмехнулся профессор. — Если бы я не видел рудники собственными глазами, и не провел необходимые исследования, сам никогда бы не поверил.

— Можно останавливать, дальше ничего интересного, — сообщил Белозерцев, и я щелкнул кнопкой «стоп».

— Интересно, на чем вы поймали этого профессора, что он на такое подписался? — поинтересовался я.

— Разворовывание научных фондов, приставание к студенткам и несовершеннолетним, — усмехнулся Виктор Иванович. — Он постоянно катался в Монако, во время отпуска, летал в Лас-Вегас. Стал скрытым игроманом. На работе всегда аккуратно одет, чопорный и строгий, в казино, бесшабашный гуляка и мот, пил как лошадь, просаживал деньги. Пролетел в рулетку на крупную сумму. Чтобы продолжать играть, запустил руку в научные фонды, которыми распоряжался — общественные и свой университетский. Задолжал казино около двухсот тысяч долларов. Скоро подходит срок отчитаться за проекты, а ему банально нечего показать инвесторам. Дело идет к тюрьме на долгий строк, банкротству, клейму «афериста и ворюги». Мы помогли ему погасить долги перед казино и немного разобраться с проблемами. Профессор знает: после ознакомления инвесторов с расходом денежных средств, ему грозит тюрьма. Он согласился подыграть нам, чтобы мы помогли ему сделать новые документы и уйти от правосудия. Хочет жить, где-нибудь в Азии возле океана и отдыхать от научной суеты.

— Штази собираются ему помочь? — иронично поднял бровь я.

— Нет, конечно, — усмехнулся Белозерцев. — Мало того, что Отто ворюга, он ещё и извращенец. Подробности рассказывать не буду, но когда я ознакомился с материалами, возникло желание утопить это человекообразное существо в выгребной яме. Кроме того, подобные люди очень ненадежны. Они уязвимы и в любой момент могут сдать всех нас с потрохами. Поэтому фон Вальдбек, когда начнется заваруха, просто бесследно исчезнет.

— Если всё так, как вы говорите, туда ему и дорога, — кивнул я. — Не будем больше отвлекаться на него. Продолжайте.

— Журналисты «Финансиал Таймс» после этого интервью провели собственное расследование, — сообщил Белозерцев. — У меня в столе лежит подборка материалов. Показать?

— Пока не нужно, — отказался я. — Расскажите своими словами.

— Они выяснили, что профессор летал в Демократическую Республику Конго, или Заир, как его сейчас называют, примерно, в то же время там пребывал Франсуа, купивший больше года назад, большой участок плато в провинции Шаба. Журналюги даже попробовали до него добраться, не смогли. Плато окружено горами и густыми джунглями. Но кое-что интересное увидели и узнали. По горным тропам туда перегоняется техника, привозятся люди, ведутся строительные работы и разработка карьеров. Вывод, которые они сделали: Франсуа Шеро — тот таинственный коммерсант, получивший в своё владение, предположительно, самое крупное золотое месторождение. После публикации в «Финансиал Таймс» Шеро пришлось летать в Киншасу, задабривать перевозбудившегося царька деньгами и дорогими подарками, обещать процент от прибыли после отбития расходов. Группа местных, как мы подозреваем, бандитов, контролируемых одной из группировок чиновников, попробовала захватить рудники. После короткой перестрелки, удрала, оставив несколько трупов в шлепанцах и дырявой обуви, с кучей стрелянных гильз и несколькими «калашниковыми». Разумеется, мы показали, минимум, своих возможностей, засветили только стрелковое оружие.

— Раненные, убитые с нашей стороны есть? — деловито поинтересовался я.

— Один легко раненный, — сообщил Виктор Иванович. — Нам повезло, атаковали не профессионалы, а банда местных голодранцев.

— Понял, — кивнул я.

— После публикации в «Финансиал таймс» в деловых кругах поднялась настоящая буря, — продолжил полковник. — Известие, что он акционирует свою фирму на фондовой бирже, вызвало настоящую истерику. Шеро начали осаждать журналисты, телевизионщики, акционеры, будущие инвесторы. На него даже вышли представители «Англо-Американской корпорации», предложили заплатить от полумиллиарда за прииск, разумеется, после обследования рудников их специалистами.

— Компания покойного Эрнеста Оппенгеймера? — уточнил я.

Белозерцев кивнул и добавил:

— Помимо золота, «Англо-Американская корпорация» занимается ещё платиной, медью, алмазами и другими полезными ископаемыми. Через основателя связана с «Ле Бирс». У неё многомиллиардные доходы, в конце шестидесятых ворвалась в сталелитейную индустрию, приобретя «Скоу Металс». Имеет рудники в Южной Африке, Латинской Америке, месторождения в Индии, активно осваивает производство целлюлозы, лесоматериалов, бумаги. Настоящие гиганты, у них давно многомиллиардные обороты, несколько десятков тысяч человек персонала. Заплатить за рудник полмиллиарда или миллиард долларов смогут легко.

— Как же хорошо, что мистер Дэниэль Рокволд нас, к сожалению, покинул, — лицемерно вздохнул я. — У этой компании, насколько я помню, банк «Манхэттен Чейз» — один из самых важных и крупных партнеров, сопровождающий и частично кредитующий многие большие сделки. Отсюда следует их связь с Мадлен.

— Так и есть, — усмехнулся Белозерцев. — Только мисс Рокволд они воспринимают не только как партнера, но и как возможного конкурента. Сначала они попробовали договориться с Шеро самостоятельно, не ставя Мадлен в известность. После отказа, обратились к мисс Рокволд, попросили повлиять на француза. Обещали дать процент от прибыли, если сделка при её посредничестве состоится. Безрезультатно.

— А что сама мисс Рокволд? — спросил я. — Неужели не предпринимает никаких движений?

— Ещё как предпринимает, — весело сообщил Белозерцев. — Вот об этом я и хотел поговорить. Как только Мадлен узнала о гигантском золотом месторождении, сразу помчалась в офис к Шеро. Пыталась осторожно получить более подробную информацию. Франсуа разговаривал с ней вежливо, но ничего прямо не сказал, однако намекнул, что это, действительно, его рудники и что скоро, он акционирует фирму-владельца через фондовую биржу. Хочет реализовать часть акций, чтобы получить инвестиции на организацию золотодобычи. Мадлен попросила придержать для неё десять-двенадцать процентов, и купила билеты в Москву. Завтра вылетает, послезавтра будет здесь. Хочет с вами поговорить. Но это ещё далеко не всё.

— И? — я вопросительно поднял бровь.

— Вы должны быть в курсе, что она сняла свой офис, на этаж выше вас, — вопросительно глянул полковник.

— В курсе, — подтвердил я. — Моя компания соучредитель её дома моды, она тесно сотрудничает с Макконелом, Джессикой, моими девочками из «Ники». Так что это не лишено смысла.

— Не лишено, — довольно подтвердил Виктор Иванович. — Тем более, можно установить «жучки», и сидеть этажом выше, слушать, о чем треплются ваши сотрудники.

— Она установила прослушку? — встрепенулся я. — Серьезно?

— Зачем мне шутить? — усмехнулся полковник. — Конечно, серьезно. Миниатюрные такие пуговички на присосках. В приемной, актовом и конференц-зале, бухгалтерии, даже в кабинете директора, когда общалась с Майком Адамяном. Везде, где побывала. К счастью, у вас хороший начальник службы безопасности, настоящий профи с огромным опытом. После ухода сотрудников с работы, ключи от кабинетов под роспись сдаются Баркли или Оливейре. Каждые два дня они проверяют все помещения и почти сразу их обнаружили.

Мы прослушку не трогали, пусть слушают целыми днями треп сотрудников, все равно там никто не в курсе наших дел. А Баркли и Оливейра ничего интересного в офисе не говорят, и ещё дополнительно ежедневно одежду проверяют на всякий случай.

— Замечательно, — криво усмехнулся я. — Мы под колпаком. А они?

— Тоже, — усмехнулся Белозерцев. — Баркли не был бы собой, если бы не организовал прослушку у них. Причем в отличие от вашей американской зазнобы сделал всё очень грамотно. Ежедневно в офис «Мадлен Ли» приходит много народу: журналисты, телевизионщики, кандидатки в модели, фотографы, различные заказчики, директора модных магазинов, чисто технически закинуть «жуки» в ответ, не составило никакого труда. Но он сделал акцент, не на количество, а на качество.

Теперь Баркли и Оливейра периодически сидят в дальней, закрытой комнате, официально считающейся пустой, слушают разговоры Мадлен. В огромных наушниках, чтобы ни звука наружу не вырвалось. Кстати, как раз об этом я и хотел с вами поговорить. Мы узнали много интересного. После прослушивания у штази и меня появилось несколько идей, как использовать информацию и закинуть юной Рокволд крючок с жирным червячком.

— Рассказывайте, — пожал я плечами. — Послушаю.

— Сейчас расскажу, — зловеще пообещал Белозеров. — Сначала о Мадлен. Предупреждаю: возможно, кое-что вас шокирует. Даже не знаю с чего начать.

— Например, о причинах её прилета в Москву, — любезно подсказал я. — О будущих замыслах и намерениях.

Вечером Анне позвонила Джессика. Сказала, что мисс Рокволд скоро вылетает, сообщила рейс, и попросила, чтобы я её встретил в аэропорту.

Встреча в Шереметьево прошла так же, как и прошлый раз. Мадлен отмахнувшись, от уже знакомого Джонса с парочкой охранников, с криком «Майки» бросилась мне на шею, жарко поцеловала, не обращая внимания на удивленные взгляды людей вокруг.

На этот раз она была не одна, с остановившимся чуть позади, улыбающимся Хэлловеем. Вдоволь нависевшись на моей шее, миллиардерша наконец разжала объятья и я смог обменяться рукопожатием с Джоном.

Девушка, как и в прошлый раз, предпочла мою «чайку», «роллс-ройсу», в который уселись Хэлловей, Джонс и парочка крепких охранников в одинаковых черных пальто.

— Что привело сюда, вас леди? — шутливо спросил я, когда мы уселись на заднее сиденье. — Открытие новых компаний, инспекция нашего цеха или московского филиала теперь уже вашего банка?

— Я просто по тебе соскучилась, — шутливо надулась девушка. — Неужели не ясно? Но вообще-то ты прав. Мне нужно с тобой поговорить на очень важную тему.

— Всегда в вашем распоряжении, леди, — улыбнулся я.

— Но не сейчас, — погрозила пальчиком Мадлен. — Я очень устала. Приведу в себя в порядок, отосплюсь немного, потом поговорим.

— Как скажешь, — пожал плечами я. — Как у тебя вообще дела? Я не о бизнесе, а об общем ощущении. Ты теперь официальная миллиардерша.

— Знаешь, нормально, — задумчиво ответила девушка. — Конечно, много чего свалилось. Папашка и его дядюшка, рассчитывавшие, поживиться на наследстве, были в ярости. И если старикан только надулся, говорил через губу, папашка брызгал пеной, обещал подать в суд и отобрать часть имущества. Потом, после общения с дедовыми юристами, сдулся. Мне солидное хозяйство досталось. Один «Манхэттен Чейз» чего стоит. У меня в первый день от этих бумаг даже голова заболела.

— Но потом, когда ты ознакомилась с цифрами своего состояния, быстро прошла? — весело предположил я и получил шутливый толчок локтем в бок.

— Перестань, — буркнула Мадлен. — Я и до этого не была нищей.

Помолчала немного и призналась:

— Хотя, да, состояние впечатляет. Это совершенно другой уровень. Когда начинаешь вникать в дела и цифры, понимаешь, что такое настоящее финансовое могущество и богатство. Я со своими «миллион туда, миллион сюда», в глазах деда, наверно, смотрелась муравьем. Такие люди как он могут любого коммерсанта средней руки могут растоптать и не заметить.

Пришло столько письменных соболезнований от Виндзоров, Борухов, Бурбонов, Глюксбургов, Саксен-Готских, Кеннеди, Картеров, Рейганов, Бушей, Морганов и многих других. Смотришь все эти витиеватые открытки, читаешь приглашения в будущем посетить их поместья и ощущаешь себя ветвью королевской династии.

— Так теперь ты не Мадлен, а её Королевское Величество мисс Рокволд? — развеселился я. — Буду знать.

Острый локоток опять чувствительно ткнул меня в бок.

— Я такая же, как и была, Майк. Между нами ничего не изменилось.

— Приятно слышать. Что теперь будешь делать? Назначишь управляющих, и начнешь наслаждаться жизнью наследницы миллиардов? — поинтересовался я.

— Н-е-е-е-т, — хищно улыбнулась Мадлен. — Это не для меня.

Наоборот, новые возможности ещё больше мотивируют. Теперь я хочу стать самой богатой женщиной в мире. Сам же знаешь, не будешь крутиться как белка в колесе, остановишься и со временем потеряешь всё. Дед говорил: «Деньги должны делать деньги. Их никогда не бывает много. Только перестанешь зарабатывать, следить за изменениями в законах и экономике, начнешь почивать на лаврах, со временем обязательно разоришься».

— Мудрый у тебя был дед, — улыбнулся я. — Правильная постановка вопроса.

— Ладно, давай пока закроем эту тему, — внезапно погрустнела Мадлен. — Дед был единственным родным человеком в этом мире.

— А как же Джон, Грета, Норма и её парень? — поинтересовался я.

— Они все работают на меня, — резко ответила мисс Рокволд. — Не чужие люди, конечно. В чем-то родные, особенно Грета, которая меня забрала после гибели матери и некоторое время воспитывала. Но дед, это дед.

— Ладно, извини, если чем-то задел.

— Всё нормально, Майк, — отмахнулась Мадлен. — Но давай не будем больше на эту тему? Окей?

— Окей, — согласился я.

— Приедешь, ко мне вечером в номер, когда я отдохну? — внезапно спросила девушка. — Поужинаем вместе, заодно и поговорим.

— Конечно, — кивнул я.

Я проводил Мадлен до самого номера, того же президентского «люкса», того же, что и в прошлый раз, и вежливо распрощался.

В коридоре банковского офиса меня встретил Белозерцев. Поздоровался, глазами указал на дальнюю комнату, я кивнул и прошел за ним. Виктор Иванович достал из ящика стола, небольшой чемоданчик, раскрыл. Провел по моей одежде прямоугольным черным устройством, напоминающим приемник, повторил, хмыкнул, когда на дисплее загорелась красная кнопочка.

Глазами показал снять пальто, покрутил перед ним детектором. Ничего. Потом подошел ко мне, поводил устройством, торжествующе улыбнулся, когда в районе моего затылка опять загорелась красная лампочка. Жестами показал снять и передать ему пиджак. Минуту его исследовал, затем усмехнулся и показал еле заметную булавочную головку микрофона, за ярлыком сзади.

Я скривился, кивнул и надел пиджак.