Олигарх из будущего. Часть 7. Операция "Цунами"

Глава 23

— И что ты хочешь от меня? — тихо спросил Белозерцев.

Мы сидели в том же пустынном кабинете, что и раньше. Ремонт в нем пока не начался, хотя подготовительные мероприятия активно велись.

— Ускорьтесь по Рокволду, — попросил я. — Время для передачи информации по нефтезаводам истекает. Как только он поймет, что я не намерен передавать информацию по предприятиям и досье на руководство, отчет моей жизни пойдет на часы. И да, за Владу надо бы ответить.

— Вы уверены, что её убили по приказу этого старичка, а не твоей Мадлен? — остро глянул Виктор Иванович.

— Нет, не уверен, — с каменным лицом признался я. — Допускаю, что без семейки Рокволдов здесь не обошлось. Но не вижу смысла, зачем нефтяному магнату, банкиру и одному из самых богатых людей США и мира устранять Владу, обычную советскую медсестру. Логики здесь точно нет. Скомпрометировать меня перед лицом внучки, смысл имеется, убивать девушку, не причастную к нашим делам — нет. Это большая глупость, чреватая самыми непредсказуемыми последствиями.

Возможно, психанула Мадлен, после получения фальшивого доклада. Но тут я не уверен, она годами терпела Майерса, хладнокровно плела комбинации и интриги, а тут просто слетела с катушек и устранила конкурентку? Не знаю, в жизни всё бывает, конечно, и женская ревность — страшная штука, но пока сомневаюсь. Мой человек заметил за рулем «москвича», совершившего наезд, мужика, похожего на Барина. Это главарь уничтоженной банды, пытавшейся ликвидировать меня и Ашота в офисе, потом расстрелявшей машину Барсамяна из засады, убившей Сашу-водителя, хорошего парня. Как вариант дополнительной версии — месть за убитых подельников. Но я больше склоняюсь к тому, что наезд на Владу, всё-таки каким-то образом связан с Рокволдами. Есть установленные факты — она увидела меня с Мадлен, вышла, засветилась и уехала на «Скорой». Всё происходило в присутствии людей Рокволда. Затем один из сотрудников банка, по описанию, как две капли воды похожий на начальника СБ — Дэвида Джонса, организовал слежку за Владой. Потом заплатил нанятому доморощенному детективу, бывшему менту, чтобы заменить отчёт фальшивым, скомпрометировать меня, и подтолкнуть Мадлен разорвать отношения. Я уверен — без команды старика никто никуда бы не дернулся, и такие махинации не проводил. Но есть ещё одно важное обстоятельство, вынуждающее ускориться в ликвидации Рокволда. Речь даже идёт не о моей жизни и смерти, а о том, если меня уберут, на всех наших замыслах можно поставить один большой крест. Я понимаю, ликвидировать человека такого масштаба невероятно трудно, но надо напрячься. И по возможности сделать так, чтобы гибель Рокволда выглядела естественно, например, сердечный приступ или несчастный случай.

— Мы так и задумывали с самого начала, — сообщил Белозерцев. — Это против моих правил, но я немного приоткрою замысел операции. У Рокволда есть личный сомелье Алан Раппорт. Составляет коллекцию вин, закупает спиртное, дегустирует, подбирает напитки для разных торжеств и приемов. Хороший профи, знает все элитные марки, выпускаемые для ограниченного круга миллионеров и миллиардеров, в курсе, какого года урожая покупать конкретное вино, а какого — не стоит. У его сына был рак. Парня могли спасти, нужно было делать дорогостоящую операцию. Раппорт обратился к Рокволду, попросил выделить недостающих шестьсот тысяч долларов, обещал отдать и отработать их в течение нескольких лет. Рокволд наотрез отказал, и даже унизил своего работника. Парень умер. Сомелье внешне смирился, но ненависть затаил. Все это время он искал способ отомстить, так чтобы на него не пало подозрение. И мы ему в этом можем.

— Отравить Рокволда вином? — хмыкнул я.

— Хорошим виски, — улыбнулся Белозерцев. — «Чивас регал салюте». Рокволд его пьет под настроение вечером перед сном в своем кабинете. Немного, обычно глоток-два на сон грядущий. Не каждый день, но раза два в неделю точно. Алан просто заменит бутылку на нашу, потом обратно поменяет. У банкира в семидесятых годах была операция на сердце, оно серьезно пошаливает, это знает прислуга, ближайшее окружение и даже некоторые журналисты. В бутылке будет специальный препарат из наших запасов, он вызывает аритмию, спазм коронарной артерии, приводит к обширному инфаркту, обычно заканчивающемуся летальным исходом. Препарат трудно обнаружить, составные вещества имеются во многих лекарствах, и быстро распадаются в крови.

— Выжить не сможет? — озабоченно поинтересовался я.

— С больным сердцем? — улыбнулся полковник. — Исключено. Даже если здоровое было, инфаркт всё равно неминуем.

— Вот и замечательно, -я криво усмехнулся. — Постарайтесь провернуть это до моего возвращения в Нью-Йорк.

— Постараемся, — серьезно пообещал Виктор Иванович. — А что с Мадлен делать будете, если вскроется, что она причастна к убийству девушки?

— Пока ничего, — сухо ответил я. — Помните «Крестного отца» Марио Пьюзо? Дон Вито Корлеоне, уважаемый мафиозо, говорил: «Месть — это блюдо, которое подают холодным», а я никуда не тороплюсь. Если Мадлен виновата в гибели Влады, что ещё надо доказать, она ответит, но в своё время.

* * *

Дела тем временем шли своим чередом. На следующее утро после ночного допроса Листкова с мешком на голове вывезли из базы и отвезли в Москву. Для достоверности, по команде Сергея, перед тем как освободить неудачливого частного сыщика облили водкой, и выпихнули из машины у сквера рядом с домом. Вадим, обработанный Сергеем и другими сотрудниками СБ, был шелковым и клялся выполнить любые наши поручения. Он прекрасно представлял, в какое дерьмо попал с работой на иностранца и что случится, если его письменные показания и видеоматериалы с признаниями дойдут до бывших коллег.

С дальневосточной командировки вернулся Ашот. Герман тоже отъехал в Ленинград, посмотреть, как идут дела в его отсутствие. На хозяйстве в приисках, остались Воха и Тоха с десятком бойцов. Первые тридцать два килограмма золота, взятые из запасов приисков, наших и тех, что были под Саввой и Серым, по частям уехали в Москву. Контрабандный канал по перевозке слитков и песка организовывал Белозерцев вместе с сотрудниками штази, работающими под дипломатическим прикрытием. В кулуарах МИД, у военных и спецслужб ГДР ходили слухи об объединении Германий, что придавало людям, использованным в операции, дополнительный стимул обеспечить себе будущее перед крахом государства. Зная серьезный подход Виктора Ивановича и Гельмута к планированию операций и подбору сотрудников, я был уверен — всё должно пройти идеально. Так и произошло. Через четыре дня после передачи золота штази, Белозерцев сообщил, оно у Эриха Крамера. Ювелир остался очень доволен качеством драгметалла, и после торгов с Гельмутом, согласился купить золото по десять с половиной долларов за грамм. С учетом процентов за обналичку, после точной граммовки товара, штази было передано триста тридцать тысяч долларов кэшем.

Деньги должны были дожидаться меня в Нью-Йорке, когда я прилечу туда на торжественное открытие хэдж-фонда. Американская компания по раскрутке Франсуа Шеро, после нашей встречи активно стартовала. Для начала вышло его интервью в «Уолл-стрит джорнал». Там француз разливался соловьем, описывая сказочные перспективы для коммерсантов, решивших вложить средства в новый хэдж-фонд. Он вдохновенно вещал о команде аналитиков, отслеживающих тенденции колебания цен на ценные ископаемые, промышленную продукцию и акции, способных, на основе открытых данных создавать долгосрочные математические модели развития технологий, выдающих рекомендации для выгодного вложения средств, способных принести инвесторам серьезную прибыль. Шеро был искрометно остроумен, сыпал цитатами и фактами биографий миллиардеров, красиво разворачивал интервью в нужную ему сторону и ненавязчиво пиарился, подводя читателей к мысли, что его предложениями по инвестициям, стоит воспользоваться, чтобы хорошо заработать.

Как рассказал Белозерцев, принесший мне номер «Уолл Стрит Джорнел», интервью с фотографиями харизматичного француза широко обсуждалось среди состоятельных бизнесменов. На днях ожидалось его появление в передаче «Доброе утро, Америка», на «Эй-Би-Си», входящем в «Американскую большую тройку» самых крупных и популярных каналов США, а также в запущенном в прошлом году «Эн-Би-Си» шоу «Сегодня в Нью-Йорке». Через неделю, должен был выйти очередной номер «Мэнс Хэлс» с красочным фоторепортажем и большим интервью гениального французского бизнесмена, кстати, обладавшего мощным, прокачанным торсом. Журнал являлся относительно новым, открылся лишь в прошлом году, но с каждым выпуском завоевывал всё большую мужскую аудиторию по всей Америке. И это было только начало. После раздумий и консультаций со штази и Белозерцевым, я выделил на раскрутку «финансового гения» и «Глобал капитал инвестмент» три миллиона долларов из резервного фонда. До конца года со всех приисков планировали собрать около тридцати килограмм рудного золота и песка. Активно шла работа с Тарановым, Ашот сразу включился в переговоры вместе с дедом. Первую партию драгоценных камней и платины на днях пообещали привести в оговоренное место — дом на окраине поселка, принадлежащий одной из армянских семей. Там Ашот с дедом будут взвешивать, оценивать и договариваться с Тарановым по поводу окончательной цены. Барсамян-младший с моего разрешения взял предварительно миллион рублей в двух сумках из чёрной кассы и перетащил их к деду.

Я же, в ожидании кончины Рокволда и грядущей поездки в Америку немного заскучал. Дал нагоняй Вилену и его парням, чтобы суетились с новой силой, провел несколько совещаний, заслушал доклады бухгалтеров, начальника СБ, руководителей «ОСМА авто», съездил с Анной на швейное предприятие, посмотрел, как организована работа, запускаются новые линии одежды, теперь под официальным американским брендом «Мадлен Ли». Под руководством Вадима Ивановича и девушек, персонал пахал в три смены, не успевая отшивать одежду, новомодной американской марки. Мадлен за время своего пребывания в Москве, пока я работал, тоже времени не теряла. Анна организовала американке рекламные фотосессии на фоне живописных видов Москвы и в студии профессионального фотографа — её знакомого.

Совместно с моим секретарем и ребятами из коммерческого отдела «Ники», занимающимися рекламными компаниями, внучка миллиардера набросала несколько «рыб» для дальнейших публикаций в средствах массовой информации, подписала документы, дающие «Нике» эксклюзивные права на использование материалов, производства и реализации одежды «Мадлен Ли». В этих делах, во время присутствия Мадлен и после её отлёта, я участия почти не принимал, ограничившись рекомендациями и несколькими указаниями.

Поднаторевшие за время, проведенное в США, ставшие соучредителями, Маша и Алёна, работали со стахановским энтузиазмом, пропадая на предприятии круглыми сутками, все, делая и успевая. Начальник цеха, которому подняли зарплату и пообещали дополнительные премии, если вся одежда от «Мадлен Ли» будет пошита в указанный срок, от них не отставал.

Утром, прибыв в офис, и убедившись, что всё идет своим чередом: парни из «НКТ-сервис» и продавцы «Ники» активно проводят переговоры с клиентами, отгружают компьютеры и одежду, сотрудники «ОСМА-авто» собирают очередной заказ на иномарки и «ВАЗы», я решил немного отдохнуть и заняться спортом. Сперва побить грушу и постоять в парах у Василия Петровича, потом поплавать в бассейне, имеющемся в том же ДЮСШ. Даже снял трубку, чтобы набрать Олега, и предложить вместе прокатиться в зал бокса. Но моим планам было не суждено сбыться.

В дверь постучали.

— Да, — недовольно буркнул я.

В образовавшийся проем протиснулась Санина физиономия.

— А я думаю, почему мне секретари не звонят, о посетителях не предупреждают, — фыркнул я, кладя трубку на рычаг. — Ну чего тебе, Санчо, неймется? Хочешь воевать с ветряными мельницами?

— Чего? — в глазах товарища мелькнуло изумление. — Какими на хрен ветряными мельницами?

— Темный ты человек, Санчо, — ухмыльнулся я. — И дремучий. Стыдно в конце двадцатого века классику не знать. «Дон Кихота» Сервантеса читал? Между прочим, в седьмом-восьмом классе, в обязательной программе внеклассного чтения был.

— Миха, я тебя умоляю, — скривился Саня. — Я тогда отмороженный на всю голову был, совсем страх потерял. На блатную педаль без тормозов давил, через год-другой на малолетку загремел. Какая классика, какой «Дон Кихот»⁈ Выжить бы в этом крысятнике и на волю выйти, вот о чем думал.

— Ладно, — я улыбнулся. — В те времена я тоже недалеко от тебя ушел. Ты проходи, присаживайся. Что хотел-то?

— Тут к тебе моя сеструха пришла с подружкой, — сообщил товарищ. — Можешь им несколько минут уделить?

— Интересно, — хмыкнул я. — Зачем я ей и тем более подружке понадобился?

— Поговорить хотят, — дипломатично ответил товарищ. — Так что, примешь их?

— О чем? — усмехнулся я. — Мы с нею вращаемся в разных Вселенных. Она студентка-первокурсница, я бизнесом занимаюсь. Что у нас общего?

Саня промолчал, ожидая ответа.

— Подожди, — насторожился я. — В прошлый раз сеструха к тебе обращалась, когда Ева в Москву приезжала. Опять что-то с нею связано?

— Это они сами тебе расскажут, — Саня смущенно отвел глаза.

— Точно о Еве говорить будут, — сделал вывод я. — Ну пусть заходят, пообщаемся.

В приоткрытую дверь первой проскользнула маленькая, юркая Наташа, сестра Сани.

— Привет, Наташа, — вежливо поздоровался я. — Проходи, садись.

— Привет. Я не одна, — пискнула Ната. — Тамарка, заходи.

В кабинет величаво вплыла высокая брюнетка. Я хмыкнул оценив, внушительный бюст, провокационно натянувший тонкий свитерок.

«А она ничуть не изменилась», — взгляд машинально отметил ямочки на пухлых щечках подружки Евы, симпатичное личико с белой сияющей кожей, черную волну волос, собранный в струящийся по спине блестящий хвост.

— Здравствуйте, Михаил, — с достоинством поздоровалась Тома.

— И тебе, Тамара, пламенный привет, — усмехнулся я. — Как у тебя дела? Пытаешь вдолбить историю в каменные лбы современных школьников?

— С переменным успехом, — улыбнулась брюнетка. — Как в песне Высоцкого. «В далеком созвездии Тау Кита всё стало для нас непонятно. Сигнал посылаем: Вы что это там? А нас посылают обратно».

— Чем обязан? — я не собирался разводить политесы, хотел сразу выяснить, что им понадобилось.

— Я смотрю, ты татуировки с пальчиков стер? — брюнетка скользнула взглядом по моим рукам.

— Стёр, — подтвердил я. — Ты об этом хотела поговорить? Или разрыдаться на моей мужественной груди и ошарашить откровением, что ты моя единоутробная сестра, похищенная в младенчестве злобной мордастой цыганкой? Сразу предупреждаю, сказки на меня не действуют, по четвергам, а также по пятницам, субботам, воскресеньям, понедельникам и другим дням недели не подаю, извини.

Ната растеряно хихикнула и сразу сконфужено замолкла. Тамара выждала паузу и ответила:

— Нет, не об этом. И рыдать на твоей груди не собираюсь, не мечтай даже.

— Замечательно, — я облокотился на столешницу, сложил ладони домиком перед лицом. — Вынужден повторить свой вопрос, чем обязан?

— Хочу поговорить о Еве, — заявила Тамара. — Это очень важно.

— Замечательно, — хмыкнул я. — Не прошло и трех лет. Но дело в том, что со мной уже поговорили — очень серьезно. Альберт Алексеевич, Ирина Сергеевна и грозный ментяра — Евин дядя. Они на меня втроем набросились, всего слюнями забрызгали, хорошо, что не покусали, иначе бы пришлось прививку от бешенства делать.

— Ева же тебе все объяснила, — негодующе пискнула Наташа.

— Объяснила, — вздохнул я. — Она ни в чём не виновата, старики нагадили, из самых лучших побуждений. Я её ни в чём не виню. Но за это время у меня всё перегорело, отмерло. И тогда я уже встречался с другой девушкой. Будем продолжать разговор, или вам уже всё стало ясно? Можно склеить разбитую вазу, но такой как прежде она уже никогда не будет.

— Да причем здесь это? — фыркнула брюнетка. — Просто нам реально не к кому обратиться за помощью. А ты с ней всё-таки встречался, вроде не чужие люди друг другу были.

— Ладно, — сердце кольнуло мимолетное чувство вины. — Говорите, что у неё произошло?

— Ева в беде, большой беде, — выпалила Тамара. — Я не шучу. И помочь ей можешь только ты, Миша! Больше никто!

Примечание:

В Глобальной сети и желтой прессе широко расходилась информация что прототипу Рокволда — Дэвиду Рокфеллеру шесть или семь раз делали операцию по замене сердца. Первый раз 76-ом году, последний — в возрасте 99-ти лет. На самом деле это фэйк — никаких операций не было. Информация пошла от шуточной публикации на ресурсе «Ворлд Ньюс Дейли Репорт».

Рыба — в среде журналистов, шаблон, черновик, основа материала, скелет будущего интервью и репортажа для подготовки финального варианта, одобренного автором и героем публикации.