Охотники. Серебро и полынь

Глава 17. Флюорит. I

Ночь была темнее всех, что мы застали в дороге: настало новолуние. Вдобавок небо заволокли плотные тучи, и свет звёзд едва пробивался через них.

Пришлось приладить фонарь на крюк под козлами, чтобы видеть хоть полста футов впереди. Фургон трясло, фонарь дёргался и дребезжал. Я опасалась, что на какой-нибудь особо удачной кочке лампа приложится так, что стекло треснет.

Вокруг было пустынно — только ночные бабочки беззвучно порхали серыми размытыми точками между призрачно-белыми соцветиями дикой юкки, будто сияющими в темноте. Хорошо хоть, что дорога вела мимо этих зарослей — в отличие от остальных ночных насекомых, юкковой моли не нужен был свет луны для навигации. По той же причине зажжённая лампа её нисколько не интересовала.

С детства ненавижу звук то и дело врезающихся в стекло насекомых.

От наблюдения за мелькающими перед колёсами камешками, контрастно подсвеченными снизу, у меня рябило в глазах.

Но когда сбоку от нас, далеко на горизонте, мелькнула зарница, это стало меньшей из проблем.

Росс присвистнул и прибавил ходу.

Технически, Кендривилль уже входил в аллею торнадо — местность, в которой в середине лета стихия бушевала особенно сильно. До опасного сезона было еще полно времени, но между лопатками всё равно пробежал холодок. В кои-то веки я была не против, чтобы Росс прибавил скорости.

— Думаешь, отыщем укрытие до начала грозы? — с сомнением уточнила я.

— Если ветер не переменится — да, — уверенно кивнул он, не отводя взгляда от дороги. — Мы почти проехали половину пути до Флюорита, скоро будет перекрёсток, а на нём, судя по карте — дилижансная станция.

— Ты же не любишь ночевать на дилижансных станциях, — поддела я.

— Ночевать под проливным дождём я люблю еще меньше.

Далёкое ворчание грома подтвердило наши опасения.

Крупные, увесистые капли начали падать с неба, когда впереди стал виднеться небольшой деревянный дом с навесом. Одна из них попала мне точно по темечку, и я невольно прикрыла голову ладонью. Дождь немедленно скорректировал своё направление, и следующая капля разбилась о мой нос.

К счастью, спустя минуту мы уже въехали под навес, и из фургона зашли прямо на крыльцо, не высовываясь наружу. Судя по тому, что Тесса выпрыгнула из-под тента и первой направилась к двери станции, она тоже не была любительницей дождливой погоды.

Когда Росс открыл дверь, прямо за нашими спинами сверкнула молния, и дождь наконец хлынул стеной. К счастью, посетители станции не обратили ровно никакого внимания на наше появление: внутри было довольно людно, но часть уже спала прямо за столиками, часть — выпивала и активно двигалась к тому же состоянию.

Раскат грома смешался со стуком захлопнувшейся двери.

Тесса брезгливо задёргала лапами, и спустя пару шагов я поняла, почему: мои подошвы то и дело прилипали к полу, отклеиваясь с тихим специфичным звуком.

— Места есть? — Росс уже подошел к трактирщику, растиравшему грязь по стойке — уборкой я назвать это не могла.

— Только в зале, — трактирщик кивнул на пару свободных столов. — Делай заказ и оставайтесь хоть до утра.

Тейкер обменял несколько звякнувших сен на две тарелки и кружки с сомнительным содержимым, и мы расположились за столиком. К сожалению, укромных мест у стены или окна не осталось — пришлось занять стол в центре. Коготок забралась под столешницу, поджав лапы и хвост, чтобы не отдавили.

Что ж, по крайней мере, хаунд в этом заведении никого не волновал — возможно, он даже делал пол чище.

Я принюхалась к похлёбке (из ингредиентов удавалось различить только лук) и разбавленному пиву, от которого явно несло кислятиной, и с сомнением посмотрела на Росса.

— Тоже нет аппетита? — напарник расслабленно откинулся на стуле, будто стараясь отодвинуться подальше от ужина.

— Тоже есть инстинкт самосохранения, — хмыкнула я. — Пожалуй, лучше потерпеть до утра и приготовить что-нибудь самим.

— Отъехав подальше и тщательно помыв руки перед этим.

В дальнем углу кто-то грохнул о стол кружкой так, что будь она глиняной — точно разбилась бы. Присмотревшись, я заметила на своей оловянной кружке многочисленные вмятины.

В противоположном углу достали гитару — расстроенную настолько, что звуки струн больше напоминали истошное мяуканье в разгаре марта. Росс поморщился. Я вздохнула, подпёрла щеку ладонью и забарабанила ногтями по столу — чтобы хотя бы для себя перекрыть эти звуки.

Когда шум дождя снаружи почти стих, мы, не сговариваясь, поднялись из-за стола и направились к выходу. Остаток ночи мы предпочли провести под навесом — к счастью, сбитым хоть давно, но на совесть, и потому почти не протекающим.

Мы выбрали самое сухое место, достали из фургона пончо и спальники, и так и заночевали: справа меня подпирала брезгливо вылизывающаяся Тесса, слева — Росс, а от ветра защищала стена дома и боковина фургона.

Звуки, глухо доносящиеся из здания, баюкали не хуже колыбельной: особенно радостным было от осознания, что я снаружи, а не внутри. Где-то через час я услышала звуки короткой стычки: кажется, в станции количество желающих спать превысило количество желающих пить и петь, и всё стихло.

На утро о непогоде напоминали только поблескивающие в лучах встающего солнца лужицы. Дорога почти просохла, и мы могли ехать дальше.

Я привычно оглядывала окрестности из-под шляпы. Тейкер вёл фургон и даже еле слышно мурлыкал какую-то мелодию. Прислушавшись, я узнала в ней вчерашний гитарный мотив — только не фальшивый, а гармонично исправленный.

— Ты еще и музыкой занимался? — спросила я, дождавшись окончания песни.

— С учётом рода деятельности моей матери — было бы странно, если нет, — пожал плечами Росс.

Мне показалось, или он смутился? Стоило проигнорировать это маленькое выступление? Я ведь тоже могла напевать себе под нос, но только когда находилась в одиночестве. Может, Тейкер задумался и забыл о моём присутствии рядом.

— Не так основательно, как остальными науками, но аккомпанировать могу. Точнее, мог — лет пять назад. Сейчас всё, конечно, забылось.

— Ты это имел в виду, когда говорил, что после года работы охотником можешь заняться чем угодно?

Росс хмыкнул:

— Мужчина из рода Тейкеров — музыкант? Интересный выбор карьеры, на такое у меня воображения не хватило.

Мне почудилась грусть в его тоне.

— Зато навыков целителя хватило в самый раз, — я пошевелила пальцами, показывая, что рука прекрасно себя чувствует. Что тут скажешь: действительно, для охотника музыка на последнем месте по важности. Разве что вечер за игрой на гитаре скоротать пригодится.

— К твоим услугам, — шутливо отсалютовал Тейкер. — Эти умения мне прививали гораздо тщательнее.

— А как? — заинтересовалась я. Действительно, медицинская магия требовала особого характера и подхода, даже если не принимать во внимание сложность отработки на практике. — Это тяжело?

— Обычно, — напарник ненадолго отвлёкся на управление фургоном — грунтовая дорога сменилась на идущую на возвышение насыпь, — Сначала много теории, потом — пару лет практики.

— В доме милосердия?

— Почему? — Росс удивлённо покосился на меня. — В госпитале при форте. Мне же нужно было не чахотку лечить, а боевые ранения. Самое сложное было — проникнуться концепцией природников, искренним желанием помочь. Не так-то легко, когда бывалый вояка с рваной раной смотрит на тебя, как на привилегированную вошь…

Настала моя очередь смерить Тейкера взглядом. Привилегированный — безусловно, но вошь? Хотя, если отнять четыре года школы, и еще несколько лет практики — действительно, выходило, что в госпитале он ошивался еще подростком.

— А мне… — я замялась, — Когда ты лечил меня, сложно было проникнуться? Из-за того, что я сделала перед этим?

— Если бы не хотел помочь — не лечил бы, — неожиданно сухо отрезал Росс. — Смотри, мы уже подъезжаем к карстовым озёрам, — кивнул он в сторону смешанного леса на обочине.

Я вгляделась в ландшафт. Чем дальше мы ехали, тем более каменистой и голой становилась почва — деревья изо всех сил впивались в неё корнями, выступающими на поверхность. Вдалеке виднелись сполохи — солнце играло в многочисленных лужах, и кое-где стволы стояли прямо в воде.

— Так насколько хорошо ты плаваешь?

Вопрос застал меня врасплох. Что может считаться хорошим плаванием? Скорость гребли? Способность долго держаться на поверхности? Ныряние и задержка дыхания?

一 На поверхности удержусь, но на скорость соревноваться не стану, 一 определилась я. 一 А что, предлагаешь остановиться на привал?

— Хотелось бы отмыться от Кендривилля, — подтвердил он. — Но дно в этих озёрах может быть непредсказуемо. Не хотелось бы случайно тебя утопить.

一 Тогда достаточно просто не тянуть меня под воду, 一 уверила Росса я, 一 Я освежусь у берега, и заодно эту разбойницу помою.

При свете дня было видно, что после набега на грядки Тессу удалось отмыть постольку-поскольку, да и в целом её шерсть нуждалась в уходе.

Росс свернул с маршрута на Флюорит, когда подвернулась удачная развилка, и вскоре мы оказались у небольшого озера.

Деревья здесь цеплялись за светлый карст, оголяя корни. Берег с нашей стороны удачно был пологим, а вот напротив выходило на поверхность белёсое скальное основание, возвышаясь над поверхностью воды.

Неровное, оно было испещрено среднего размера пещерами 一 в некоторые едва голову просунешь, а в некоторые, загадочно чернеющие над самой водой, можно было даже заплыть.

Поросшая самыми живучими деревьями скала идеально ровно отражалась в зеркальной глади. Вместе этот вид будто складывался в крылья гигантской бабочки.

Я наклонилась к воде: она была непривычно прозрачной. Светлое каменное дно было видно не только у берега, но и в паре футов впереди, на глубине. Водорослей не наблюдалось 一 видимо, не могли зацепиться за карст.

一 Ледники, 一 Росс уже сбросил куртку и закатал рукава рубашки. 一 Прохладнее, чем я думал, 一 вынес он вердикт, погрузив руку в воду. Умылся, зачесав мокрыми руками волосы ото лба так, что с кончиков прядей стало капать. Я невольно проводила капли взглядом 一 они стекали по шее и скрывались за воротником.

一 Дамы вперёд, 一 освежившись по-быстрому, Тейкер вернулся к фургону. Коготок оценила расстановку сил и решила присоединиться ко мне, не приближаясь, впрочем, к кромке воды.

一 Ну-ка, 一 я разулась и сбросила лишнюю одежду. Пальцами ноги попробовала температуру 一 нормально, по крайней мере у берега вода уже успела прогреться. 一 Сейчас узнаем, сколько ещё в тебе кошачьего.

Опасения оказались оправданными: ни уговоры, ни игры с палкой, ни брызги в её сторону не убедили Тессу коснуться воды. Затянуть химеру в озеро оказалось возможно только собственным примером, погрузившись почти по глаза. Только тогда она заволновалась и ринулась «спасать» меня, всей своей мордой выражая крайнее сочувствие к моим выживательным навыкам. Тут-то я её и намылила от души, наконец выведя застарелую грязь и свекольный окрас.

К счастью, единожды намокнув, Тесса уже не сопротивлялась, и даже после помывки плавала вокруг меня, как чёрная и очень тощая акула, не спеша возвращаться на сушу.

В чём заключалась её цель, мне стало ясно совсем скоро. Коготок дождалась, пока я вытрусь насухо, и только после этого вышла на берег. Сопровождаемая ручьями, текущими с её длинной шерсти, она подошла вплотную ко мне 一 и тщательно, ни капли мимо, отряхнулась.

Мы вернулись к фургону 一 Тейкер добросовестно сидел за ним спиной к озеру, но обернулся на звук шагов. Рубашка уже была расстёгнута, обнажая кожу на груди. Я старательно отвела взгляд.

一 Как водичка? 一 закинув полотенце на плечо, он уже направился к озеру, но не мог уйти без того, чтобы переброситься парой фраз.

一 Грязнее, чем была, 一 подумав, честно призналась я. 一 Не стоило мыть хаунда вперёд людей.

一 Ничего, озеро большое, 一 отмахнулся Росс. 一 Я всё равно хотел понырять на глубине.

一 А ты настолько хорошо плаваешь? 一 забеспокоилась я. Одно дело 一 плескаться в прохладной воде у берега, другое 一 заплыть на глубину и оказаться в ледяной.

Росс открыл рот с таким выражением, будто уже придумал подходящую шутку 一 и закрыл его, так ничего и не сказав.

一 Конечно, 一 вместо этого нейтрально произнёс он. 一 Не переживай.

Когда Тесса почти перестала отряхиваться на меня 一 не потому, что ей надоело, а исключительно по причине того, что с её шерсти уже не брызгало достаточное количество воды 一 я всё-таки позволила тревожности одержать верх. Тейкер слишком долго не возвращался.

Я осторожно выглянула из-за фургона. Хвала Двуединому, Росс сразу же обнаружился в центре озера, боком ко мне. Уловив движение, Тейкер начал поворачивать голову 一 и я юркнула обратно, надеясь, что моё подглядывание осталось незамеченным.

Я сразу же почувствовала себя глупо: ну любит человек плавать, почему меня вообще дёрнуло проверить, в порядке ли он?

У меня было стойкое ощущение, что именно проконтролировать его купание Тейкер и хотел предложить в ответ на моё беспокойство.

Если бы он заметил, что я последовала его совету… Да что там, даже я на его месте не удержалась бы от подтрунивания.

Я принялась разбирать шерсть сменившей гнев на милость Тессы. Лучше занять руки делом, чем голову 一 дурацкими мыслями. Поддавшись порыву, я произнесла то же заклинание, которое использовала для сушки своих кудрей 一 и чувствительная к магии химера прильнула к моей руке, нежась под потоком энергии. Казалось, ещё немного 一 и замурчит. Но этого хаунды, к сожалению, не умели.

一 Ну, на тебя ещё и кристаллы тратить? 一 проворчала я, огорошенная внезапной лаской. Но была уже куплена с потрохами 一 когда Росс наконец вернулся, Тесса выглядела больше похожей на выставочную собаку, чем на страшного зверя. Конечно, её шерсть лежала не тугими пружинками, а просто собиралась в аккуратные волны 一 но и это производило разительное впечатление. В ярком дневном свете я заметила неразличимый до помывки узор в форме буквы «М» у неё на лбу — на тон светлее черной шерсти.

一 Ты где-то добыла ещё одного хаунда? 一 оценил мои успехи Тейкер.

Коготок вяло помахала хвостом, уже полностью лёжа на моих коленях, разомлевшая и добродушная.

Такую идиллию мы предпочли не нарушать 一 обед пришлось готовить исключительно силами Росса. Заставить Тессу встать с меня смогла только её порция мяса 一 на этот раз, щедро перемешанная с вареной морковкой, раз уж свеклы в наших припасах не было.

Дорога становилась всё хуже, и фургон с трудом форсировал крутые подъемы. Мы явно приблизились к тому самому Кристаллическому поясу — горной гряде, обнаруженной три века назад и послужившей одной из причин бурного магического роста Новой Этерии. Светлый карст сменился каменистой породой цвета охры, местность вокруг выглядела всё более безжизненной.

Хорошо, что чем выше мы поднимались, тем сильнее был ветер. Он не только гонял перекати-поле, но и ощутимо спасал от палящего солнца. Я потуже затянула тесёмку шляпы — под самым подбородком — и проводила взглядом череп бизона, белеющий на выжженной земле.

В Флюорит мы добрались позже, чем рассчитывали. Работник магистрата уже закрывал двери на ключ.

— А зачем вам постоялый двор, — широко улыбнулся он в ответ на наш вопрос, — Вы к Пайкам сходите. Хорошие ребята, я с ними давно знаком. Уж не откажутся приютить на ночёвку коллег, да и новости из столицы узнать.

Я внутренне поёжилась. Снова вливаться в компанию охотников не хотелось, в прошлый раз ничем хорошим это не закончилась. Тесса тут же беспокойно ткнулась влажным носом в руку, опровергая мои мысли.

Ладно. Для разговоров у нас есть Росс, а мы с химерой, надеюсь, сможем посидеть в уголке, не отсвечивая.

Дом Пайков оказался неподалёку от магистрата, и выглядел неожиданно уютным для жилища охотников. Перед домом были разбиты клумбы с незнакомыми мне фиолетовыми, розовыми и белыми цветами, а через раскрытые ставни виднелись клетчатые занавески. Ветер играл с ними, то раздувая парусом, то почти вытягивая наружу — тогда было видно, что снизу ткань украшена полоской кружева.