Охотник на демонов

Глава 20

Глава 20

Лиса приехала ровно в восемь. Я смахнул со стола пачку денег, засунул ее во внутренний карман куртки и выскочил на улицу.

Сел к ней в машину, и Лиса, не говоря ни слова, по привычке сорвала «Аврору» с места со свистом шин. Мы неслись сквозь вечерний город. Яркие огни центральных проспектов сменились тусклыми фонарями рабочих кварталов, а затем и они остались позади. Несколько минут мы ехали в молчании, нарушаемом лишь низким рыком двигателя.

— Последний шанс передумать, Саня, — вдруг произнесла Лиса, не отрывая взгляда от дороги. Ее голос был ровным, без обычной иронии.

— Не передумаю, — твердо ответил я.

Она коротко кивнула, принимая мой ответ.

— Хорошо. Но ты понимаешь, что твоя эта… антимагия может и не сработать? Или сработает не так, как ты ожидаешь.

— Я понимаю риски, — сказал я, хотя по спине пробежал холодок.

Она ловко объехала глубокую яму на разбитой дороге.

— Мой тебе совет: не лезь на рожон сразу. Сначала присмотрись. Пойми, кто есть кто. И не показывай все, на что способен, в первом же бою.

А после с улыбкой на меня посмотрела, будто что-то решила утаить.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я. — Учту.

— Ну вот… приехали, — сказала Лиса, когда в свете фар показался высокий забор с колючей проволокой. Ее голос снова стал серьезным. — Добро пожаловать в «Яму».

Она везла меня на окраину, в место, которое давно вычеркнули со всех официальных карт — в заброшенный складской район. Ржавые остовы ангаров тянулись к темному небу, как скелеты доисторических чудовищ. Среди этого царства упадка выделялось одно здание — огромное, обнесенное высоким забором. Оно выглядело не как склад, а как тюрьма.

Лиса сбавила скорость и плавно подкатила к тяжелым стальным воротам. У въезда по обе стороны стояли двое.

Я сглотнул. Попасть сюда, похоже, было не проще, чем проникнуть на вражескую базу. Первое испытание начиналось прямо сейчас.

Лиса плавно остановила «Аврору» в паре метров от ворот. Один из охранников, не меняя выражения лица, отделился от стены и медленно подошел к водительской двери. Он не наклонялся, не заглядывал в салон — он стоял, как скала, ожидая, что мы первые проявим инициативу.

Лиса бесшумно опустила тонированное стекло.

— Госпожа Толстикова, — коротко бросила она.

Охранник кивнул, словно ожидал это услышать. Он достал из-за пояса небольшое устройство, и по лицу Лисы скользнул зеленый луч сканера. Раздался тихий звуковой сигнал.

— Ольга Александровна, — произнес он низким, басовитым голосом, в котором слышалось формальное уважение. Он перевел свой холодный, пустой взгляд на меня. — Вы ведь знаете наши правила. Гости только по предварительной заявке. А этот господин в списках не значится.

Он говорил не со мной. Он говорил обо мне, словно я был просто предметом, нарушившим порядок. Я чувствовал, как напряжение в салоне сгущается. Это был вежливый, но абсолютный отказ.

Лиса не стала спорить или уговаривать. Ее лицо стало жестким, а в голосе прозвенели нотки ледяной стали.

— Разумеется, — отчеканила она. — Я ручаюсь за него.

Эти четыре слова повисли в ночном воздухе. Я почувствовал их вес. Это было не просто «он со мной». В этом мире, мире дворян, поручительство было священным. Она только что поставила на кон свою репутацию, свое имя, связав его с моим. Если я здесь что-то натворю, отвечать придется ей.

Охранник несколько секунд молча смотрел на нее, оценивая. Затем переглянулся со своим напарником. Тот едва заметно кивнул.

Здоровяк нажал кнопку на коммуникаторе. С тяжелым, протестующим скрежетом массивные стальные ворота начали медленно расползаться в стороны, открывая путь в темноту.

Мы въехали на территорию. Огромная подземная парковка была забита дорогими и эксклюзивными машинами, каждая из которых стоила больше, чем я заработаю за десять лет. Мы припарковались, вышли из машины и молча направились к единственному освещенному входу, ведущему вниз.

Спустившись по широкой бетонной лестнице, мы оказались перед второй линией охраны. Там нас встретили еще двое таких же здоровенных амбалов и миловидная девушка в строгом черном платье, сидящая за столом.

Лису снова проверили сканером, и девушка вежливо кивнула:

— Добрый вечер, Ольга Александровна. Проходите.

Лиса прошла, остановившись в паре шагов за постом, ожидая меня. Настал мой черед.

— Добрый вечер! — поприветствовала меня девушка. Зеленый луч сканера скользнул по моему лицу. Ее улыбка была приторной и холодной. — Вас нет в нашей базе. Вы у нас впервые?

— Да, — ответил я. — Зверев Александр Иванович. Хотел бы стать гостем вашего заведения.

Девушка что-то быстро набрала на проекционном мониторе, который парил над ее столом. На ее лице не отразилось никаких эмоций, пока она изучала появившиеся данные.

— Хорошо, господин Зверев. Пара стандартных вопросов для верификации личности, согласно данным имперского реестра. — Она подняла на меня свои пустые, кукольные глаза

— У вас есть дети?

Я на мгновение опешил. Вопрос был настолько абсурдным и неожиданным, что я едва не рассмеялся. Я, сирота, без гроша за душой — и дети? Это была проверка.

— Нет, — твердо ответил я. — Детей нет.

Она молча сделала пометку.

— Ваше предпоследнее место проживания до прибытия в столицу?

— Общежитие при Академии МВД, город Нижний Новгород, — отчеканил я.

— Благодарю. — Она снова сделала пометку и поставила передо мной небольшое устройство размером с хоккейную шайбу, в центре которого был небольшой кристаллический шип.

— И финальное подтверждение для регистрации. Приложите большой палец.

Я приложил палец к устройству и почувствовал легкий, жгучий укол.

— Регистрация завершена. Приятного времяпрепровождения, господин Зверев, — с улыбкой произнесла девушка спустя несколько секунд.

Один из охранников шагнул вперед и жестом пригласил нас следовать за ним по длинному, гулкому коридору. Я шел рядом с Лисой и чувствовал холодок по спине. Эта проверка была не просто фейс-контролем. Они имели доступ к закрытым имперским базам данных. «Яма» была не просто подпольным клубом. Это место, защищенное на очень, очень высоком уровне.

Наконец, мы остановились у массивной двустворчатой двери из черного металла. Охранник толкнул ее, и она бесшумно распахнулась.

Едва мы шагнули внутрь, как меня окутала густая, напряженная атмосфера.

Это был не хаотичный рев толпы. Это был низкий, уверенный гул сотен голосов, принадлежащих людям, привыкшим повелевать. Он смешивался со звоном дорогих бокалов и тяжелой, ритмичной музыкой без слов, которая била в грудь, задавая тревожный, нагнетающий ритм. Воздух был густым и тяжелым, но пахло здесь не дешевым пивом и потом. Пахло дорогим табаком, выдержанным алкоголем, тонким женским парфюмом и чем-то еще едва уловимым, металлическим — запахом пролитой крови и чистого, холодного азарта.

Когда глаза привыкли к полумраку, я замер на месте, пораженный увиденным. Это была не просто «Яма», это настоящий Колизей, циклопическое сооружение, вырытое под землей.

В самом центре, ярко освещенная магическими фонарями, располагалась круглая арена, посыпанная крупным, золотистым песком. А вокруг нее, уходя ярусами вверх, словно в амфитеатре, располагались бесчисленные столики. Там, в дымной мгле, сидели сливки общества: мужчины в безупречных костюмах, женщины в темных, элегантных платьях. Их лица были спокойны, а движения — сдержанны, но в том, как они наклонялись вперед, не отрывая взгляда от арены, чувствовалось хищное, нетерпеливое ожидание.

Нас проводили наверх и усадили за небольшой столик на двоих на одном из верхних ярусов, откуда открывался отличный вид.

— Приятного вечера, — безразлично бросил охранник и растворился в толпе.

Я оглядел эту респектабельную, жаждущую зрелищ публику и песчаный круг внизу. Это было не просто подпольное заведение. Это был их частный цирк, где гладиаторами выступали маги, а кровь становилась лишь еще одним дорогим развлечением.

— Слушай, — повернулся я к Лисе, которая как раз подозвала официанта. — А сюда всегда так провожают? С личным конвоем?

Лиса, не отрываясь от изучения винной карты, которую только что принес шустрый паренек, хмыкнула.

— Нет, — лениво протянула она. — Только новичков. Считай, это был последний этап проверки.

Она опустила меню и посмотрела на меня, в ее глазах плясали знакомые чертенята.

— Они смотрят на твою реакцию. Убеждаются, что ты пришел сюда как гость, а не как проблема. Раз мы сидим здесь, а не лежим мордой в пол на входе, — она усмехнулась, — значит, ты им понравился.

Не успел официант отойти, как по залу ударил усиленный магией голос распорядителя, заставив меня вздрогнуть.

— Дамы и господа! Приветствуем наших бойцов! На арену выходит любимец публики, неуловимый маг огня… Феникс!

В свете прожекторов на золотистый песок выбежал худощавый, жилистый парень с огненно-рыжими волосами. Он двигался легко и стремительно, пританцовывая, а над его ладонями уже мерцали маленькие, тлеющие огоньки.

— И его противник! Мастер холода и льда, хладнокровный… Ледяной Клинок!

С другой стороны арены плавно вышел высокий, бледный мужчина с длинными белыми волосами. Он двигался медленно, с ледяным презрением во взгляде, и от его шагов песок, казалось, покрывался инеем.

Толпа взревела, предвкушая зрелище.

— Бой! — рявкнул распорядитель.

«Феникс» тут же начал яростную атаку, швыряя огненные шары и выпуская струи пламени. «Ледяной Клинок» отвечал ледяными щитами и стенами, которые с шипением испарялись под натиском огня. Зрелищно. Громко. И до смешного неэффективно.

Я смотрел на это представление, и внутри меня росло холодное разочарование. Я видел, как «Феникс» после мощного заклинания на долю секунды остается полностью открытым, но «Ледяной Клинок» вместо контратаки лениво ставит очередной щит.

Это была работа на публику. Дешевый спектакль.

Кульминация наступила через пару минут. «Феникс», войдя в раж, бросился на ледяную стену, пытаясь пробить ее огнем — тактический идиотизм. Пока он тратил на это силы, «Ледяной Клинок» спокойно ударил ладонью по песку. Прямо под ногами огненного мага из земли вырвались ледяные шипы, пронзая ему ступню.

«Феникс» закричал от боли и рухнул на колени. Его огненный щит погас. Бой был окончен.

Толпа ревела, приветствуя победителя. А я сидел и чувствовал, как во мне закипает злость. Это был не бой. Это был цирк.

Тут подошел официант и с безразличной элегантностью поставил на столик бутылку темного вина и тарелку с сыром. Толпа все еще ревела, приветствуя победителя, который картинно вскинул руки, наслаждаясь своей фальшивой славой.

— Лиса, но это же… это же бред! — наконец вскипел я, не в силах больше сдерживать свое возмущение. Я повернулся к ней, и мой голос, несмотря на гул зала, звучал тихо и зло. — У него было как минимум десять возможностей его вырубить! У того, другого, тоже! Это же не бой, а какой-то спектакль!

Ее спокойствие раздражало еще больше.

— Да, ты прав, — с легкой усмешкой произнесла она. — Это и есть спектакль. Настоящие бои здесь тоже бывают. Это просто развлечение для богатых, которые платят за зрелище, и способ заработка для вот таких вот магов-гладиаторов. Большое представление.

Она посмотрела на меня, и в ее глазах была тень усталой мудрости.

— А еще — песочница для молодых и горячих дворянчиков. Место, где можно испытать себя, потешить эго и разогреть кровь, не рискуя при этом своей драгоценной головой.

— Но зачем тогда… зачем эти приемы? — Я сделал в воздухе жест, имитируя увиденное.

Лиса покачала головой.

— Работа на публику. Чтобы бой длился дольше, чтобы поднять ставки. Ты сам подумай, — она наклонилась чуть ближе, — представь, что было бы, если бы отсюда каждый вечер выносили трупы сыновей влиятельных родов? Эту лавочку прикрыли бы за один день. А хозяев, несмотря на статус, распяли бы на собственной двери. Поэтому тут у всех есть негласная договоренность.

Я молчал, переваривая ее слова. Весь этот первобытный азарт, рев толпы, пафосные псевдонимы — все это было лишь хорошо срежиссированным, дорогим цирком. Мое разочарование было почти физически ощутимым. Я пришел сюда, чтобы проверить себя в настоящем бою с магами. А попал на театральное представление.

Я посмотрел на опустевшую арену, на которой рабочие уже разравнивали песок, стирая следы фальшивой битвы. А затем на респектабельную, жаждущую новых зрелищ публику. Разочарование внутри меня медленно сменилось чем-то другим — холодной, злой решимостью.

Я резко отодвинул стул и встал.

Лиса вздрогнула от неожиданности и подняла на меня встревоженный взгляд. Она увидела что-то в моих глазах, и ее лицо мгновенно изменилось.

— Уже хочешь попробовать? — склонила она голову на бок.

Я не смотрел на нее. Мой взгляд был прикован к золотистому песку арены внизу.

— Безумно хочу, — произнес я тихо, и в моем голосе не было ни капли сомнения.