Охотник на демонов

Глава 12

Глава 12

Я собрался с мыслями, стараясь говорить как можно более осторожно.

— Нет ли у тебя знакомых в каких-нибудь серьезных клиниках? Мне бы провести исследование… ну, моих способностей. Моего дефекта, и это, можно ли его исправить, чтобы я смог стать полноценным магом.

Кайл внимательно посмотрел на меня, его взгляд стал серьезнее. Он не спросил, откуда у меня деньги на «серьезные клиники». Он и так все понял.

— Правильно мыслишь, Саня, — одобрительно кивнул он. — Вложение в себя — лучшее вложение. Своим главным оружием нужно заниматься. Но тут все не так просто.

Он откинулся на спинку кресла.

— Обычные целители тебе не помогут. Они умеют латать дырки в теле, но не в магической сути. Для серьезных недугов, особенно врожденных — это как трещина в родовом клинке — нужны узкие специалисты. А они стоят… баснословных денег.

Он помолчал, давая мне осознать сказанное.

— И это еще полбеды. Лучшие клиники и мастера в империи — это закрытый клуб. К ним не всегда можно попасть, даже если у тебя полный мешок золота. Нужно имя, нужна рекомендация, а ещё к ним очередь обычно.

Я почувствовал, как мой недавний оптимизм угасает, сменяясь глухим унынием. В этот момент я снова ощутил себя тем, кем и был — сиротой без имени и рода. Что толку от денег, если ты не можешь открыть ими нужную дверь?

Кайл, видимо, прочел все это на моем лице. И вздохнул.

— У моей рода старые дружеские отношения с родом Волконских, что как раз могут подобное провернуть. Но цены там такие, что тебе придется ограбить казну не самого последнего рода. Так что это — на самый крайний случай. А пока… давай попробуем варианты попроще.

Он взял со стола коммуникатор и набрал короткий номер.

После чего, дождавшись ответа, заговорил уже другим тоном — более спокойным и уважительным.

— Дядя Игорь, это Дмитрий. Не отвлекаю? У меня тут боец с любопытной проблемой магического характера. Нужно толковое обследование, полное. Куда сейчас можно сунуться, чтобы по делу и без заоблачных ценников?

Кайл на мгновение замолчал, внимательно слушая ответ.

— Так… «Исток», говоришь… А еще? «Эгида-Про»? Тоже вариант… Понял. Хорошо. Сделай тогда одолжение. Сообщи им, что в течение месяца к ним может заглянуть лейтенант Александр Зверев. Чтобы приняли без лишних проволочек и отнеслись к парню серьезно.

Он снова выслушал ответ.

— Да, буду очень благодарен. Спасибо, дядя.

Он положил коммуникатор и посмотрел на меня…

Я лишь кивнул ему с благодарностью.

Еще вчера я отправлял им письма, не надеясь на ответ. А сегодня…

Кайл достал из ящика стола визитницу, вынул карточку с серебряным тиснением и протянул мне.

— Вот, держи. Это не пропуск «везде». Но гарантия, что с тобой будут говорить серьезно и не попытаются впарить какую-нибудь чушь. Имя рода Кайловых в этом городе еще что-то значит. Скажешь, что от меня.

Я взял визитку. Она казалась тяжелой, как слиток золота.

— Спасибо, Кайл. Я… даже не знаю, как тебя благодарить.

— Да брось, — отмахнулся он. — Ты часть команды. Твоя сила — наша общая сила. Давай, разберись с этим.

Я надеялся, что смена пройдет спокойно. Но у судьбы, как оказалось, было отменное чувство юмора.

В первый раз сирена взвыла после обеда, заставив меня едва не подавиться остывшим кофе. Мы облачились в броню за рекордные сорок секунд и уже через пять минут неслись в нашем фургоне по улицам города.

Вызов поступил из старого жилого дома.

Перепуганные до смерти жильцы докладывали о «шипящей тени с красными глазами» в их подвале. Звучало как классика жанра.

Мы ворвались в сырой, пахнущий плесенью подвал, готовые к бою. Гром с молотом наперевес шел первым, я и Ворон прикрывали фланги, Лиса сканировала пространство. В дальнем углу действительно что-то шипело и клубилось в полумраке, а у самого пола блеснула пара красных огоньков.

— Вижу цель! — прошипел я, готовясь открыть огонь.

— Отставить, Зверев, — раздался спокойный голос Кайла. — Убери палец со спускового крючка, пока не пристрелил ни кого.

В свете мощных тактических фонарей «шипящая тень» оказалась прорванной трубой с горячей водой, которая хлестала во все стороны, наполняя подвал паром.

А «красные глаза» принадлежали двум здоровым крысам, которые больше были похожи на отожравшихся котов.

Кайл вышел из подвала и подошел к бледному патрульному, который нас вызвал.

— Отлично, сержант, — с ледяным сарказмом произнес капитан. — Демона-водопроводчика и его крысиную свиту мы спугнули. Можете вызывать экзорцистов из ЖЭКа. В следующий раз, прежде чем поднимать по тревоге спецотряд, попробуйте для начала хоть краем глаза посмотреть.

Мы вернулись в отдел злые и мокрые от пара.

Второй вызов случился глубокой ночью, как раз тогда, когда я провалился в тяжелый, беспокойный сон на койке в комнате отдыха. Сирена снова разорвала тишину. На этот раз — «ужасные крики и потустороннее свечение» из окна строящегося здания на окраине.

Снова гонка по ночному городу, снова полная боевая готовность. На месте мы действовали тихо, окружая здание. Крики и вправду были, как и странные вспышки света. Мы ворвались внутрь, ожидая увидеть как минимум ритуал призыва.

А увидели десяток студентов-придурков, которые устроили в заброшенном здании квест-попойку с воплями и фонариками.

В этот раз Кайл даже не стал язвить. Он был просто в ярости. Тихий, ледяной голос, которым он отчитывал перепуганных до икоты студентов, был страшнее любого крика.

К утру, когда наша смена наконец закончилась, я чувствовал себя полностью выжатым. Тело гудело от постоянных рывков из сна в полную боеготовность, нервы были натянуты, как струна. Я не сражался с демонами, не рисковал жизнью. Но был вымотан до предела. Не боем, не кровью, а дурацкой, бессмысленной суетой, которая, как оказалось, и являлась большей частью работы охотника.

Я вывалился из дверей отдела выжатый как лимон. Утреннее солнце било по глазам, и мир казался слишком ярким и громким. Все, чего хотело мое тело, — это горизонтального положения, а желудок — чего-нибудь горячего и жирного. Мечты были простые, почти примитивные, но от этого не менее желанные.

Дорога до общежития прошла как в тумане. Я зашел в свою комнату, провернул ключ в замке и сбросил с плеч рюкзак. Свобода. Тишина. Можно было наконец-то выдохнуть. Первым делом — к холодильнику. Я распахнул дверцу в предвкушении… и уставился в пустую, унылую белизну.

— Ну, конечно, — пробормотал я в пустоту. — Идеальное завершение идеальной смены.

Желудок скрутило от голодного спазма, и это стало последней каплей. Сон откладывался. Я снова натянул ботинки, чувствуя, как гудят ноги, и поплелся на улицу. План был прост: добежать до маленького магазинчика за углом, купить пачку пельменей и вернуться в свою берлогу.

Но, как я уже успел заметить, в моей новой жизни простые планы имели свойство усложняться.

На двери магазинчика висела аккуратная, но от этого не менее издевательская табличка: «УЧЕТ».

Я тупо уставился на нее, чувствуя, как внутри закипает глухое раздражение. Ну какой, к черту, учет в девять утра?

Я стоял на перекрестке, голодный, злой и смертельно уставший. Впереди маячил поход до большого универсама — минут десять бодрым шагом, который сейчас казался марафоном. А слева был он. Тихий, узкий проулок между двумя старыми домами. Прямой, как стрела, он срезал почти половину пути.

Проулок был безлюдным, немного запущенным, но усталость и голод стали весомыми аргументами. Ноги гудели, голова была ватной от недосыпа, а мысль о лишних десяти минутах ходьбы вызывала почти физическую боль.

— Да плевать, — буркнул я и, не раздумывая больше, свернул в прохладную тень переулка.

Воздух здесь был другим — пахло сыростью, пылью и почему-то цветущей сиренью. Шаги гулко отдавались от кирпичных стен. Я сделал всего несколько шагов в глубь этой тишины, когда ее, разорвал пронзительный женский крик.

Он резанул по ушам, мгновенно стирая из головы все мысли о голоде и усталости. Внутри будто щелкнул тумблер. Гражданский, плетущийся за едой, исчез. Его место занял охотник. Ноги сами сорвались с места, неся меня в глубь проулка, на звук.

За мусорными контейнерами, в узком каменном мешке, разворачивалась уродливая, банальная сцена: двое отморозков зажимали в углу девушку. Один, коренастый, пытался вырвать у нее из рук сумочку, второй, повыше, держал ее за плечи, скалясь гнилыми зубами.

— Эй, вы двое! — Мой голос прозвучал резко, как выстрел в утренней тишине. — Отпустили.

Они обернулись. На их лицах мелькнуло удивление, тут же сменившееся презрительной злобой.

— О, герой нарисовался, — просипел высокий. — Вали отсюда, пока ноги целы.

Его напарник, грубо оттолкнув девушку к стене, шагнул ко мне. В его руке тускло блеснул дешевый складной нож.

— Сейчас мы тебя научим не совать нос куда не просят.

Он бросился на меня — неуклюжий, предсказуемый выпад, рассчитанный на страх. Я не стал уклоняться и выбросил левую руку вперед, формируя перед собой воздушный щит.

Раздался низкий, вибрирующий гул. Лезвие ножа врезалось в магическую преграду, будто в стену из каучука.

Мой кулак впечатался ему в челюсть с глухим, влажным хрустом. Тело бандита мешком рухнуло на грязный асфальт. Его напарник, видя это, застыл лишь на долю секунды, но этого было достаточно. Шаг, удар в солнечное сплетение. Он согнулся пополам, хватая ртом воздух, и следующий удар с колена отправил его в беспамятство вслед за товарищем.

Бой окончен. Не прошло и десяти секунд.

Я выдохнул, стряхивая с рук остатки адреналиновой дрожи, и повернулся к девушке. Она все еще стояла, вжавшись в стену, и смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— С вами все в порядке? Они вас не ранили? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и буднично.

— Н-нет… спасибо вам… огромное спасибо. — Ее голос все еще дрожал, но взгляд был на удивление твердым. — Я… я видела…

Я не дал ей закончить. Достав коммуникатор, нажал кнопку вызова.

— Лейтенант Зверев, тридцать второй отдел. Требуется наряд по адресу… — Я назвал улицу и номер дома. — Двое нападавших обезврежены. Одна пострадавшая, не ранена. Ситуация под контролем.

Я убрал коммуникатор и ободряюще кивнул ей.

— Полиция уже едет. Теперь вы в безопасности. Она смотрела на меня, и я видел, как в ее голове благодарность борется с тысячей вопросов. Этот день определенно перестал быть скучным.

Прибывший наряд патрульных сработал быстро и без лишних вопросов. Грабителей повязали, девушку отвезли в ближайший отдел для дачи показаний. Я, представившись и коротко обрисовав ситуацию как «самооборона при попытке ограбления», был свободен.

А там и до магазина добрался, наконец купив еды.

Вернувшись домой, я наскоро проглотил купленные пельмени. План был прост — завалиться спать и проснуться только к следующей смене.

Вот только проспал я от силы пару часов. В голове была вата, да и состояние так себе. Вот только я понял, что больше не усну, и мой взгляд упал на стол, где лежала визитка Кайла.

Я посмотрел на карту. Ближайшей из двух клиник была «Эгида-Про». Решено.

Аккуратно вскрыв тайник и распотрошив одну пачку, я взял двадцать тысяч и направился на выход.

Добираться пришлось на метро. Я спустился в гулкое подземелье имперского метрополитена. Вагон был набит людьми: щебечущие студентки, хмурые служащие. Обычная дневная жизнь города, до которой мне, казалось, не было никакого дела. Поезд вынырнул из тоннеля на мост, и за окном пронесся величественный, нереальный пейзаж: шпили старинных соборов, устремленные в небо, соседствовали с гладкими, переливающимися башнями корпораций.

Клиника располагалась в респектабельном районе, где старые особняки прятались за высокими оградами.

«Эгида-Про» занимала один из таких — здание из темного камня, увитое плющом. Никаких кричащих вывесок, только скромная бронзовая табличка. Атмосфера здесь была пропитана покоем и очень большими деньгами.

Внутри царил дух сдержанной роскоши. Пахло натуральным деревом, кожей и какими-то успокаивающими травами. У стойки администратора меня встретила приветливая, но холодная девушка в строгом костюме.

— Добрый вечер. Вы записаны на прием? — Ее улыбка была вежливой, но дежурной.

— Добрый. Нет, я без записи, но по рекомендации. — Я протянул ей визитку Кайла.

Она взяла карточку, и выражение ее лица мгновенно изменилось. Дежурная вежливость сменилась неподдельным уважением и толикой любопытства.

— Минуту, — сказала она и, что-то быстро набрав на коммуникаторе, уже через несколько секунд подняла на меня глаза. — Александр Павлович вас примет. Он сейчас подойдет.

И действительно, не прошло и пары минут, как из коридора вышел мужчина средних лет в идеально белом халате. Спокойное, интеллигентное лицо и на удивление проницательные глаза, которые, казалось, видели не только меня, но и мою ауру, все ее трещины и изъяны.

— Александр Зверев? — Его голос был мягким и уверенным. — Меня зовут Александр Павлович, профессор медицины и целитель во втором поколении. Прошу за мной.

Его кабинет был похож на лабораторию, смешанную с кабинетом алхимика. Он указал на удобное кресло.

— Итак, слушаю вас. Рекомендация от рода Кайловых достаточное основание, чтобы отнестись к вашему случаю со всем вниманием. Рассказывайте, что вас беспокоит.

Я рассказал все как есть. О своем «дефекте», о том, что магия есть, но она будто заперта внутри, не слушается, работает только вплотную и выходит из-под контроля.

Доктор внимательно слушал, не перебивая. Когда я закончил, он несколько секунд молчал, постукивая пальцами по столу.

— Любопытный случай магической диссоциации, — наконец произнес он. — Судя по вашему рассказу, ваша сила не слаба, но ее вектор направлен строго внутрь, а внешний контур аномально замкнут. Картина ясна. Но, чтобы понять причину, нам необходимо провести полное обследование.

Он говорил спокойно, используя профессиональные термины, и от его уверенности на душе становилось легче. Я был не сумасшедшим, не бракованным. Я был пациентом со «случаем диссоциации».

И, кажется, наконец-то попал в руки к специалисту, который мог мне помочь.

— Что ж, Александр, слова — это хорошо, но давайте посмотрим на факты, — сказал доктор Ефимов, поднимаясь из-за стола. — Прошу за мной.

Процесс диагностики напоминал странный, сюрреалистичный ритуал, где передовые технологии сплетались с магией. Меня провели в стерильно-белую комнату.

Доктор Ефимов попросил меня сесть в кресло в центре и начал прикреплять к моей голове и рукам гладкие, прохладные датчики, от которых по коже пробегала легкая, щекочущая вибрация.

Затем меня попросили пройти через высокую арку, которая вспыхнула мягким, молочным светом. Шагнув внутрь, я словно погрузился в теплую, вязкую тишину. Все звуки внешнего мира исчезли, и на одно жуткое мгновение я увидел самого себя со стороны — вернее, не себя, а свою ауру. Это было рваное, отчаянно трепещущее пламя голубоватого цвета, испещренное темными провалами.

В завершение мне предложили приложить руки к большому, гладкому кристаллу обсидиана. Едва мои ладони коснулись его, он засветился мягким голубым светом, но через пару секунд свет стал тревожно-алым, кристалл ощутимо нагрелся.

Доктор Ефимов с непроницаемым лицом попросил меня подождать в комнате отдыха.

Ожидание было пыткой. Я сидел в роскошном, но бездушном холле, где даже тишина, казалось, стоила денег. Наконец, дверь кабинета открылась. Профессиональная маска спокойствия на лице доктора дала трещину — он выглядел серьезным и даже несколько встревоженным.

Провел меня обратно в свой кабинет. Вместо того чтобы повернуть ко мне монитор, он подошел к странному артефакту в углу комнаты — сфере из хрусталя на металлической подставке. Положил на нее руку, и сфера засветилась. В воздухе перед нами начала формироваться дрожащая, полупрозрачная иллюзия. Моя аура. Тот самый рваный, голубоватый вихрь энергии, который я видел в арке. Он медленно вращался в воздухе, живой и пугающе реальный.

— Вот, смотрите, — сказал доктор, указывая на самый центр вихря. — Это ваш магический исток. Стандартная структура для начинающего мага. А теперь… посмотрите сюда.

Он сделал жест рукой, и иллюзия приблизилась, фокусируясь. Там, в центре голубого сияния, медленно пульсировала черная точка.

— Что… — прошептал я, и собственный голос показался мне чужим. — Что это?