Обсидиановые нити

Глава 30

Он как губка впитывал знания, которые оставил сам себе в далеком прошлом. Иногда Лерон засиживался в храме, пока солнце не совершало полный оборот. Бриана не отвлекала, только присылала слуг с едой, чтобы не умер с голоду.

Теперь Лерон знал, почему в прошлой жизни перешел на сторону Багрового повелителя. Он пытался разобраться в устройстве «абсолютно черного меча» и найти способ побороть его влияние на магию других рас. И он нашел ответ. Все было просто и сложно одновременно. Симфы не могли противостоять «абсолютно черному мечу», потому что он не отражал света. Его поглощающей способности хватало на то, чтобы обезоружить всех магов отражения. Симфы становились беспомощней котят, потому что чересчур привыкли полагаться на отражения — основу их жизненного уклада. Чтобы вырвать из плена поглощающей способности меча магию симфов, достаточно было всего лишь оцарапать его клинок. И тут начиналось самое сложное. Клинок защищен могущественными рунами, чтобы его оцарапать нужна сила четверых и обсидиан — противостоящий магии материал.

Как убить Багрового повелителя, чтобы в будущем не столкнуться с новым воплощением, Лерон, как и его прошлое воплощение не знали. Но он мог лишить врага главного оружия. Руны на клинках Синхар вырезал как раз для того, чтобы усилить мощь своего личного оружия.

Однако как всегда существовало «но», не обошлось без этого и здесь. Принц вырезал на клинках три руны, которых было достаточно, чтобы оцарапать меч Багрового повелителя. А вот четвертую, без которой использование обсидиановых клинков могло быть очень опасным, не успел. У Синхара не хватило времени, чтобы реализовать свой план и открыться тем, чья помощь ему требовалась. Он оставил точные указания, как чеканить руны и подробное описание недостающего узора. Но узор был слишком сложен. Возможно, с ним справилась бы Бриана. Рунная магия всегда подчинялась видгарам больше, чем остальным расам. Однако на личном оружии из обсидиановых нитей вырезать руны мог только владелец.

Большую часть времени Лерон пытался вырезать руну, но это оказалось довольно непростым делом. За месяц он испортил груду обсидиановых заготовок, но не смог достичь нужного результата. Руна не светилась — значит, он где-то слишком сильно нажал или отклонился на миллиметр в сторону.

А потом пришли новости из «королевского двора». Илар отчаянно пытался связаться с ним, но магистр какое-то время просто игнорировал попытки друга, о чем пожалел впоследствии.

Лерон раздраженно отшвырнул обсидиановую заготовку, понимая, что руна по-прежнему не хочет загораться. И в чем проблема мужчина не знал. А без этого узора он никогда не решится использовать клинки в бою. Если бы речь шла только о его жизни, то уже давно активировал руны. Но все было не так просто. И в результате вместо царапины на «абсолютно черном мече» Лерон мог получить рассеянные по Бездне обсидиановые нити, уничтожить себя без права на перерождение, да и не только себя.

Снова замигало кольцо на пальце. Магистр вздохнул и повернул камнем вовнутрь, принимая вызов илара.

Мысли передавались без эмоций, но после первых слов Лерон представил паникующего Ранера.

«Лер, ситуация дно, возвращайся. Лорды сговариваются о союзе с Речным источником против замка, конечно, за моей спиной. Я не знаю, что делать. И, если честно, не знаю даже, что ты сможешь сделать».

«Перерезать всех», — зло подумал Лерон в ответ, забыв, что илар на связи.

«Заманчивое предложение. Или это приказ?»

Перед глазами тут же всплыло ухмыляющееся лицо Ранера. Как будто расстояния нет, и они разговаривали в одной комнате.

«Ха-ха-ха! — передал Лерон. — Ты устроишь для меня такой сюрприз? Я возвращаюсь, жди у портала на озере Мрака. Пока не нужно афишировать мое прибытие».

Лерон разорвал связь. Последний раз попытался вырезать руну, но снова неудачно. Что там Крис говорила, все у них повторяется? Уже и поверить несложно, время против него работало, как и было с Синхаром. Без четвертой руны он не решится использовать клинки, не сможет потребовать такой платы после стольких лет недоверия и вражды.

Бриана по лицу поняла, что он собрался покинуть «царство теней». А Лерон по ее глазам прочитал, что королева видгаров боялась его отпускать. Перспектива снова остаться в одиночестве с полусумасшедшим племянником, которого Лерону пришлось однажды усмирить, пугала женщину. Сейчас она была той юной девчонкой, которую Синхар оставил в одиночестве, отправляясь в свой последний бой.

Видгары считали себя самой могущественной и сильной расой. И магистр готов был признать за ними это право. Огненные имели уникальные силы: убить их можно было только прямым ударом в сердце, все остальные даже самые жуткие раны затягивались благодаря магии. Видгары могли сражаться любым видом оружия, не требовали обучения и продолжали бой, получив страшные увечья. Из прошлой жизни Лерон помнил, каким вернулся после дуэли брат Брианы: поломанные ребра разорвали кожу, одна рука едва держалась на сухожильях, а вторая оказалась сломанной в трех местах, что не мешало мужчине держать меч и ухмыляться, а на утро проснуться целым и невредимым.

Видгаров по праву называли магами войны и крови. Представитель любой другой расы, который вкусил крови видгара, получал страшное проклятие. Особенностей этой магии Лерон не знал, однако помнил, что особо опасных преступников наказывали как раз видгары своей кровью. И вся Симфония в прошлом дрожала при одном упоминании об этом ритуале.

А еще видгары были самыми искусными оружейниками и чеканщиками рун, управляли огнем, хотя это умение доставалось лишь избранным. Но боги вместе со щедрыми дарами наградили своих подопечных отвратительным характером. Видгары в основном были не в меру вспыльчивыми, гордыми и высокомерными, слишком самоуверенными и грубыми. А если копнуть глубже, то оказывалось, что все это лишь внешние проявления, а под фасадом спрятан страх сойти с ума и лишиться близких. Но ни один огненный никогда вам в этом не признается, да еще и в зубы даст, если намекнете, что тот чего-то боится.

Вот так и с Брианой. За то время, которое Лерон провел в «царстве теней» их отношения пару раз были на грани драки. Кроме того, магистр видел явную симпатию к своей особе со стороны королевы. Любая женщина-видгар, которые отличались на вид хрупким телосложением, могла уложить в бою до ста человек в одиночку. Поэтому завоевать сердце спесивых красавиц можно было, только одолев их в бою, что Синхар успешно и сделал в прошлом, завоевав нездоровый интерес со стороны Брианы к своей особе. Женщина и не скрывала чувств. В её природе было подчиняться только сильному самцу, а в отсутствие видгаров, магистр «королевского двора» оказался сильнейшим.

Королева видгаров молчала, маленькая и невероятно сильная женщина вжалась в кресло. Её плечи опустились от безысходности и тоски. На Лерона волнами накатывала симпатия и желание защищать. И не дух войны сейчас виноват. Бриана стала для него частью жизни, воскрешая воспоминания Синхара, — такое же противостояние и общие беды. Бри так и не рассказала ему, что случилось с её народом. А любое упоминание о Багровом повелителе вызывало у нее вспышки ярости.

— Ты уходишь? — едва слышно спросила королева.

— Да, Бри… И я хотел бы забрать тебя во внешний мир.

Женщина грустно усмехнулась.

— Я не могу.

— Почему? Что тебя здесь держит?

— Проклятие… — она не стала объяснять непонятные ему слова, и Лерон знал, что не услышит ответов, даже если спросит. — Я не нужна тебе там. Буду только мешать в отношениях с принцессой. Но я ждала твоего предложения. То же самое предложил Синхар.

Лерон выругался, вызвав её усмешку.

— Мне начинает казаться, что всю мою жизнь кто-то тщательно спланировал. И если я настолько повторяю Синхара, то и закончу так же.

— Нет, Лер, цикл можно разорвать, ты пока не пришел к контрольной точке. Получил какие-то новости? — перевела она тему. — Ты же не успел закончить работу.

— Да, новости, — буркнул в ответ Лерон.

— На твоем лице столько гнева. Расскажешь? Я могу посоветовать, в войне мы все асы.

— Да… возможно…

И он рассказал, начиная с самого первого предательства и заканчивая сложными взаимоотношениями с лордами и их последней выходкой.

— Твои лорды воины? — выслушав, спросила королева.

— Не все. Меньшинство, — презрительно скривился магистр.

— Их войска приносили кровную клятву верности своим лордам? — следующий вопрос.

Лерон задумался. Однозначно ответить на него магистр не мог. Иларская клятва приносилась только, если и вассал и сюзерен были уверены в верности друг другу до гробовой доски.

— Вряд ли, — тихо ответил магистр, вспомнив своих соратников.

— Тогда тебе стоит поступить как абсолютному сюзерену — просто казнить всех несогласных с твоими решениями. Это покажет твою силу.

— И начнется мятеж, — улыбнулся Лерон. — Знаешь, сколько раз я хотел это сделать.

— Так сделай. Только заручись поддержкой войска. Власть ваших колец — ничто в войне. Войско понимает и принимает только сильнейшего. Воины сами выбирают себе лидеров и это часто не те, кто довлеет над ними изначально. И если ты таким народным избранникам докажешь, что сильнейший, можешь не опасаться предательства. Войско пойдет за тобой в огонь и в воду. А теперь пойдем, я открою тебе портал.

Бриана даже не дала времени обдумать её слова. Взмах руки и в пространстве раскрылся портал с опаленными краями.

Прощаясь, королева видгаров позволила себе последний поцелуй и вздох сожаления. Лерон погладил её в ответ по щеке и шагнул к озеру Мрака.

Ранер встретил друга у портала. «Ну, слава Всезнающему, живой!» — прочитал Лерон по его лицу.

— Господин, — с усмешкой поклонился илар.

— В зуб хочешь? — огрызнулся Лерон, сграбастал илара в объятия и постучал по плечам.

— Рад тебя видеть, Бездна на твою голову!

— Взаимно, — расплылся в улыбке Ранер.

Лерон отпустил удивленного илара.

— Ну, рассказывай, что за новости. Только давай что ли в дом советов, а то мы прекрасные мишени.

На берегу озера Мрака предки выстроили небольшой дом, состоящий из одного большого зала, площадь которого занимал стол и множество стульев. Использовалось помещение для проведения всеобщих советов. Чаще всего заседали только магистры, решая вопросы, касающиеся всех доменов. Например, решение не употреблять год мясо, было принято на таком вот совете.

Лерон поспешил скрыться в доме на берегу озера Мрака. Не стоило пока афишировать свое возвращение. По крайне мере, пока не услышит рассказ илара и не придумает, что делать.

Он занял кресло, которое привык считать своим на всеобщих советах. Ранер сел напротив, лицо мрачнее гримасы демона.

— Что, все так серьезно? Рассказывай, — потребовал Лерон, приготовившись проглатывать очередную горькую пилюлю.

— На следующий день после твоего ухода, явились лорды, требуя срочного совета с магистром. Я собрал совет и заявил, что выступаю от твоего имени, пока ты… э, хлопочешь об интересах державы…

Лерон хмыкнул.

— Ничего лучше не мог придумать? И где же я хлопочу?

— Иди в Бездну… Нужно было самому сказочку выдумывать. Что я должен был говорить, когда сам не знаю, где ты шастаешь? В подробности я не вдавался. Ну, так как я был твоим представителем, мне мягко намекнули, что пора что-то решать с замком. Я ответил, как ты и говорил, что до твоего возвращения никаких сражений и союзов против замка. Не скажу, что им это понравилось, но никто и слова не сказал. Все мирно разошлись, и я даже подумал, что обошлось. А потом пришла Орат. Она рассказала…

— Не понял, кто такая Орат? Я таких не знаю, — перебил друга Лерон.

Рот Ранера растянулся в усмешке.

— Знаешь… Сам у неё присягу принимал, только ума не хватило сообразить, что баба.

— У меня среди лордов есть женщины?

— Есть, — Ранер заржал, увидев пораженное лицо сюзерена. — Помнишь того мальчишку, который бесил тебя на советах, тем что вздыхал, как девица и посылал тебе влюбленные взгляды. Ты еще так не слабо прошелся по его самолюбию, намекал ядовито на всякие непотребности. Так вот, мальчишка-то бабой оказался. И Орат верна тебе до омерзения.

— Верна до омерзения… — с гримасой отвращения повторил Лерон. — Ну и выражения ты подбираешь. Подожди немного, а то мои мозги никак не справятся с мыслью о лорде-бабе, которую я не заметил и унизил. Да как такое вообще возможно? Я что девушку от парня не отличу?

— Да успокойся. Девчонка скрывала свою принадлежность к слабому полу. Я бы и сам не догадался, пока не познакомился ближе. Фигурка мальчишеская, лицо молодого смазливого паренька… Ну что, продолжать можно?

Лерон кивнул.

— Орат вызвала меня на встречу и сообщила, что определенная часть лордов договаривается о союзе с Речным против замка. И твое отсутствие им только на руку. Они уже все решили, твои сторонники остались бы в меньшинстве, и Кегур решился тебя унизить, проигнорировав вообще.

— Кегур, — прорычал Лерон. — Напомни, чтобы я убил этого идиота с особой жестокостью.

— Хорошо, — быстро согласился Ранер. — Только что делать дальше я не знаю. Кегур перетянул на свою сторону большую часть лордов. Есть группка нейтральных, а наших сторонников минимум. Гад придумал умный ход. Он не может тебя убить, но может лишить реальной власти.

— А я могу лишить его кольца и жизни, — предвкушающее протянул Лерон.

— Нет оснований. Мы до сих пор воюем с замком, а Речной вызывается помочь. Тебя не поймут. Решение всем кажется правильным. Их не пугает даже то, что наши границы окажутся открытыми. У замка нет меча войны. Они не смогут закрыть внутренние порталы, но и мы не сможем. А если учесть, что та сумасшедшая баба, которая приходила к тебе — из Речного, то нам, по-моему, конец вместе с замком.

— Ты абсолютно правильно мыслишь, — согласился Лерон. — Но официально войны с замком у нас как раз нет, так как нет меча войны. Для всей Симфонии в Озерном крае сто пятьдесят лет длится мятеж не более того. То есть это все наши внутренние проблемы. Что мне в один голос и поют в других доменах, когда срывают торговые договора. Поэтому ни одна шавка извне не имеет права мне, сюзерену всего домена, указывать, что делать с собственными мятежниками, — рявкнул Лерон. — Хочу — перебью всех, захочу — прощу и дам права. Я — магистр Озерного края, а не Крис. Я любого могу обвинить в измене и казнить.

— Это все понятно, — хмыкнул Ранер. — Но было бы так все просто, ты бы уже давно повесил придурка.

— Да, ты прав. Но у меня есть кое-какие мыслишки, — ехидно сощурившись, ответил Лерон. — Можешь как-то узнать, когда планируется объявление войны?

— Орат знает. Они считают её своей. Кегур даже не догадывается, что девчонка зло на него затаила. Не знаю, чего там у них произошло, но теперь ты ее кумир и герой.

— Отлично.

Магистр замолчал, обдумывая возникший в голове план. Бри очень тонко натолкнула его на нужную мысль. Конечно, все рискованно, но… по-другому никак. Либо он сейчас рискнет, либо погибнет в первом бою вместе с «королевским двором».

— Ранер, возвращайся во дворец. И разошли всем лордам приглашение на совет. Я сегодня вечером появлюсь с шумом. На совете не удивляйся сильно тому, что услышишь и увидишь…

— Что ты задумал?

— Об этом потом, добро? Я пока не в настроении на комплименты нарываться, да и не знаю ещё, имеет ли моя затея шансы на успех.

Лерон намеренно появился во дворце, только когда все лорды прибыли по его призыву на совет. Своих планов он пока не раскрывал даже ближайшим соратникам. Но, если быть честным, ещё не продумал все возможности и пути отступления. Сегодняшнее представление — зарисовка к последующим событиям.

Вошел в зал советов, когда вассалы уже недовольно переговаривались по поводу его опоздания. Ранер оглядывал галдящих магов и постукивал ногой по полу, нервничая из-за задержки сюзерена.

При появлении Лерона все дружно замолчали и впились в него взглядами. По реакции магистр сразу определил, где враги, где союзники, а где те, кто никак не определится. Кегур посмотрел на своего сюзерена с плохо скрытым превосходством. Наверное, мало его проучили в тот раз, ну ничего, после такого Лерон собственноручно пустит зарвавшемуся лорду кровь. Кольцом не отделается, будет умирать долго и мучительно. Если, конечно, Лерон сам останется жив после всех своих безумных замыслов.

— Приветствую всех, — громко начал Лерон. — Я соскучился.

Кривая усмешка приклеилась к губам. Карающий! Сколько лет они вот так противостоят друг другу? Почтительные и любезные на советах и такие ядовитые вне дворца «королевского величия».

— Конечно, все ждут причины совета. С удовольствием озвучу. — Лерон повернулся к Кегуру, заставляя лорда нервничать от пристального взгляда убийцы. — Я вот тут шатался, размышлял об интересах державы. И пришел к выводу, что пора заканчивать затянувшуюся войну с замком…

Он специально замолчал, наслаждаясь реакцией вассалов. Теперь каждого насквозь видно. Кто «за», кто «против», кто слишком труслив для какой-то позиции. Шум, гам, споры… И все из-за одного предложения. А сколько возмущения, такое ощущение, что это их иларов лорды замка перебили или их самих гоняли по всей Симфонии, намереваясь прикончить. Идиоты! Если кто-то и имел право мстить, то только он. А все эти прихвостни жалки в своем тщеславии. Как же он ненавидел собственных вассалов. Конечно, были исключения, но вон ту группку с Кегуром во главе готов разорвать голыми руками. Слишком тяжело далась ему власть, чтобы уступить хоть крохи этому жалкому мальчишке, который только говорить красиво умел.

Насладившись, устроенным переполохом, Лерон попросил илара ударить в гонг, призывая всех к тишине.

— Что за шум, — недовольно протянул он. — Я недоговорил. Так вот… На чем я остановился?

Он опять в упор смотрел на соперника, надеясь не потерять ни одной эмоции на его лице.

— Ах, да… Пора бы уже уничтожить замок и прекратить эту глупую войну.

Зал замер. Все молча уставились на сюзерена, а Кегур растерянно захлопал глазами.

«Браво, Лерон! — похвалил себя магистр. — Ты добился, чего хотел. Но это ещё не все карты раскрыты».

— Так как у нас это не совсем получается, я решил прибегнуть к помощи соседей и подавить мятеж раз и навсегда. Речной любезно согласился помочь нам в этой войне. И я считаю целесообразным заключить союз с доменом Речного источника против замка.

Теперь это не шок — это полный паралич сознания! Кегур в коме… Он не знал, как реагировать. Лерон от души посмеялся над своей шуткой. Да уж мальчишка не знал, с кем сражается.

— И какие будут ваши мнения? — с усмешкой спросил Лерон.

Поднялся лорд Грон.

— Как скажешь, мы поддержим.

Лерон кивнул, понимая, что этот лорд за все его начинания.

— А мнение оппонентов? — Лерон снова повернулся к Кегуру.

Парень покраснел от гнева. Он-то думал, что наконец утрет нос магистру. Не ожидал такого поворота. Не знал, как реагировать. Соглашаться со своим же планом или начать перечить из вредности и испортить свою же интригу? Как бы было хорошо, если бы Кегур выбрал второй вариант. Но мозги все-таки у лорда на месте, он задрал вверх подбородок и высокомерно бросил:

— Мы одобряем!

Лерон ухмыльнулся.

— Я просто счастлив. Такое единодушие… Кегур ты даже слова поперек не скажешь?

Лорд посчитал, что отвечать ниже его достоинства и с насупленным видом уселся на место.

— Голосуем? — едва сдерживая смех, спросил Лерон.

Конечно, все единогласно проголосовали. Что ж, в их вечном противостоянии один плюс — Лерон успел всех досконально изучить и с легкостью предугадывал любую реакцию.

— Замечательно. Значит, решение принято. И последнее, на завтра я назначаю военный сбор. Хочу посмотреть войска в действии, так как бои предстоят нешуточные. После обычных учений парные бои и, конечно, в окончании вечера приглашаю всех во дворец отметить наше маленькое соглашение.

Он подождал, пока лорды покинут дворец, и начал тщательно ощупывать спинку трона.

— Я чего-то не понял, — пробормотал Ранер.

— Не надо заранее мутить воду, — хмыкнул Лерон. — Ты видел лицо Кегура? Я чуть со смеху не помер.

— Да уж… — только и смог выдавить илар, хмурясь ещё больше в попытке понять хоть что-то.

— Не заморачивайся, мозги закипят, — хлопнул его по плечу Лерон. — У меня у самого уже медленно начинается умопомешательство от грандиозных планов.

— А остаться в живых ты хоть планируешь? — в голосе друга скрытая угроза.

— Как пойдет. Ран, я рискую, но риск оправдан, поверь. Главное, ты должен мне пообещать, что если все-таки убьют меня, ты с иларами не будешь кидаться в бой, чтобы отомстить.

— Размечтался. Ну, ты и кретин иногда. Совсем без мозгов последнее время.

— Буду считать это признанием в вечной дружбе, — хмыкнул Лерон и наконец-то извлек из спинки трона длинный меч, украшенный замысловатым орнаментом и горящими рунами.

Меч войны! Когда Симфония разделилась на домены, первые магистры создали четыре меча войны, дабы во времена смуты защитить свои суверенные части от магического проникновения по внутренним порталам или от атаки магией. Идею люди позаимствовали у видгаров, но реализовали, как умели. Существовал у народа огня меч прозванный стражем рубежей, охраняющий от магического воздействия любую очерченную по карте территорию. Но все, что удалось первым магистрам — четыре меча войны, связанные с порталами. При объявлении войны мечи занимали положенное им место в специальном камне около порталов домена, и руны блокировали порталы для колец врагов. Когда в замке обнаружилось ещё одно золотое кольцо, тех, кто мог создать такой же меч для замка, уже не было в живых. Поэтому и не признавали замок и «королевский двор», как разные домены. Замок считался прибежищем мятежников. Но за сто пятьдесят лет «королевский двор» так и не смог подавить «мятеж». В войне против Речного источника без меча войны замок окажется абсолютно беспомощным. Их уничтожат в считанные дни. И Лерон не собирался допускать этого. Только лордам пока знать об этом не обязательно.

— Замечательно, — пробормотал он, осматривая магическое лезвие. — Главное теперь не напороться на свои же планы.

Он завернул меч в полу плаща и бережно понес в свою комнату. Ранер поплелся следом, что-то недовольно бурча под нос. А у комнаты их, оказывается, ждали. Девчонка-лорд уничтожала их взглядом и, видимо, едва сдерживала ярость.

— Чего это с ней? — шепнул Лерон другу.

— Сам не догадываешься? Она рисковала ради тебя, а ты взял и согласился с Кегуром.

— Ясно. Короче, отомстить моими руками не получилось. Ох, не люблю я таких союзников…

— Ты не прав, — покачал головой Ранер. — Орат искренне пыталась помочь и я её прекрасно понимаю. Не знал бы я тебя столько лет, подумал то же самое.

— О, как? — расплылся в улыбке Лерон, оценив пылкую речь вассала в защиту девушки. — Что, так все серьезно?

Он ударил илара по плечу и встретил лукавой улыбкой его злой взгляд.

— Ладно, давай поговорим с твоей девочкой.

Он прошел мимо Орат в комнату, приказав жестом следовать за ним. Девушка подчинилась воле сюзерена и пошла следом. Лерон аккуратно, как дорогущее сокровище, положил сверток с мечом войны на стол и повернулся к Орат. Девушка за все это время даже позы не поменяла, застыла как статуя ярости посреди его комнаты. Глазенки горели, зубы крепко сжаты, рука по-мальчишески на мече.

Всезнающий! Она хоть держать-то его умеет?

— И в чем причина твоего недовольства? — высокомерно спросил Лерон.

— Я думала, вы враждуете с Кегуром.

— И что из этого?

— Ведь это была его идея союз с Речным заключить.

— Хорошая идея, не вижу причин отказываться…

— Вы меня дурой считаете? Я рисковала, выдавая его планы, а вы делаете то же самое.

— Орат, что тебя беспокоит? Я благодарен тебе за информацию, она была очень кстати. Утихомирь свой гнев. Если хочешь быть в моем лагере, то научись не задавать вопросов и подчиняться. И тогда тебя, как и своих иларов, я буду защищать до последней капли крови. Подумай над моими словами.

Лерон отвернулся, показывая, что разговор закончен. Но когда девушка была у двери, позвал:

— Орат, — он не оборачивался, но слышал, как девушка остановилась и, наверное, обернулась. — Запомни одно: иногда стоит поддаться, чтобы потом выиграть.

— Я поняла, — услышал тихий виноватый шепот.

— Молодец! Теперь иди.