Обсидиановые нити

Глава 23

Лерон очнулся на полу той же темницы. Осторожно пошевелил руками и ногами. Тело не ответило болью, значит, раны он все-таки смог закрыть. Свет через окошко видел, слышал топот мышиных лапок и гнилостный запах тюрьмы, пальцы ощущали холодный камень, а во рту до сих пор соленый привкус крови, то есть все пять чувств в норме. Какое-то время магистр не поднимался, переосмысливая необычное и странное возвращение из Бездны и воспоминания о прошлой жизни.

Они оставались нечеткими смутными видениями. Фрагменты, обрывки, на уровне ощущений и подсознания. Лерон просто знал, что когда-то родился в королевской семье. Его волосы были иссиня-черными, свидетельствуя о том, что в нем текла кровь симфов, доставшаяся от отца — сводного брата короля Карланта. Лерон знал, что когда-то ему подчинялась темная магия. Он видел нити, управлял ими, умел не только разрушать, но и соединять, ткать сложный узор человеческих судеб. Все еще не веря в реальность своих новых воспоминаний, Лерон переключился на темное зрение. Его темница вспыхнула переплетением обсидиановых нитей. Чернота в ее благородных оттенках, клубилась вокруг, закручивалась спиралями, сплеталась кружевом. Лерон моргнул. Обсидиановая изнанка мира погасла.

Чтобы стать темным, нужно умереть и вернуться из Бездны. Лерон горько усмехнулся. Добро пожаловать в мир, магистр темных искусств, — повторил он про себя когда-то сказанные ему наставником слова. Его посвящение в этот раз оказалось невероятно болезненным, но было неизбежным, как сплетенный заново обсидиановый узор.

Интересно, а почему его тело не отправили в «королевский двор»? Карающий! Всполошился он. Кольцо! Лерон бросил взгляд на правую руку и облегченно вдохнул: кольцо симфов осталось на пальце. Почувствовало, что хозяин вернется?

Дверь темницы приоткрылась с тихим скрипом. Лерон решил не раскрывать того, что жив и пришел в себя. В свете факела тяжело рассмотреть посетителя. Но то, что это мужчина, магистр понял сразу, как и то, что видит этого мерзавца не в первый раз. Наверное, пришел за его телом. Но мужчина что-то принялся высматривать на полу. Свет факела отразился от клинка, слепя глаза.

Его мечи, его магическое оружие рядом. Он когда-то их сам выковал из собственных нитей. Незнакомец протянул ладонь к рукояти обсидиановых мечей, но тут же отдернул с диким воплем.

— Карающий! Почему вы до сих пор защищаетесь, ваш хозяин же умер?

Голос говорившего казался знакомым, но Лерону было не до того. Магистр резко вскочил, прыгнул на посетителя и свалил на пол, щедро приложив кулаком по лицу. Из носа незнакомца хлынула кровь. Факел выпал из его рук и покатился по полу. Рука Лерона потянулась к клинку, он схватил знакомую рукоять и приставил к горлу незнакомца.

— Ты в этом так уверен? — оскалился он, надеясь, что пленник не окочурился от страха.

Но мужчина даже не вскрикнул. Он смотрел в лицо магистру и спокойно заметил, будто у его горла не было острого заточенного клинка.

— Значит, темный был прав, когда не дал сжечь твой труп и приказал запереть здесь. Ну, здравствуй, братец, давно не виделись.

Молодой магистр не ожидал такого. Вздрогнул, когда понял, почему голос пленника кажется таким знакомым. Желая убедиться в своих догадках, Лерон пробормотал пару слов и над головами мужчин появился маленький шарик света.

— Твою ж Бездну! Хантор?! — ошеломленно выдохнул мужчина. — Это невозможно! — магистр был настолько ошеломлен, что отпустил противника и вскочил на ноги.

Бывший пленник медленно поднялся и, демонстративно отряхнув одежду от грязи, скрестил руки на груди. Его спокойный взгляд нервировал магистра. Лерон осознал, что у него дрожат руки. В последний раз он видел эту сволочь, который был ему кровным братом, в собственном старом доме. Безжизненного, навеки потерянного в неизмеримом. Мать рыдала над телом любимого старшего сыночка и сыпала проклятиями в адрес младшего, разрывая в клочья сердце. А отец молча указал Лерону на дверь, навсегда отлучая от дома. Тот день будущий магистр помнил, как в тумане. Он брел по лесу, проклиная бывших друзей, едва сдерживая желавший вырваться на волю тоскливый вой. Душу выворачивало наизнанку, чувство вины, слезы и проклятия матери, хмурый и укоризненный взгляд отца до сих пор иногда приходили во снах, как вечное напоминание о совершенном преступлении. А потом… они просто исчезли. Дом опустел. Стал сиротой при живых хозяевах, как и сам Лерон.

— Не только ты можешь вернуться из Бездны, — спокойно ответил незнакомец, зажимая разбитый нос. — Что не ожидал, брат?! Думал, избавился от меня? Радовался, наверное.

— Никогда. Я. Не радовался. Твоей смерти, — почти по слогам произнес Лерон.

Руки так крепко сжали рукоять сабель, что побелели костяшки. Магистр смотрел в лицо человеку, которого много лет считал погибшим. Именно его смерть разрушила многолетнюю дружбу и швырнула Лерона в «королевский двор». Не мог он до сих пор простить того, что Алард тогда заставил поучаствовать в убийстве брата через гадкий ритуал, разносящий нити в клочья.

Из мести лорд самолично принял решение казнить Хантора, используя их связь. А Дэниель и Лестер без колебаний соединили свои руки с ладонью ведущего в объединении мага, поддерживая его решение. Лерон был зол на брата, но, как только золотая вязь засияла на руках его друзей, будущий магистр почувствовал по-настоящему глубинный ужас и отказался убивать наотрез.

Дело не в родственных чувствах. Хантор был той еще мразью и казнь заслужил. Лерон собирался самолично отправить мерзавца в Бездну, вызывал на дуэль. Но даже самые кровавые преступники не заслуживали смерти без права перерождения.

Теперь, как темный маг, вернув магию и вспомнив постулаты веры в Карающего бога, адептом которого он стал в прошлом навечно, Лерон понял причины своей тогдашней слабости. Но «друзья» посчитали, что он струсил, заставили силой принять участие в ритуале. И разорвать связь, прерывая ритуал, Лерону удалось лишь в тот момент, как их жертва лежала на траве без признаков жизни. Будущий магистр тогда совершенно случайно вошел в состояние темного боя и видел, как разметало обсидиановые нити Хантора. В тот момент Лерон осознал, что они совершили самое жуткое преступление перед лицом Бездны и Карающего бога. И это все им аукнется в этой или следующей жизни. Не осознавая, что делает, Лерон протянул руку, пытаясь удержать разлетающиеся нити брата.

Хантор не умер, но его душа потерялась в Неизмеримом пространстве.

Много лет Лера мучили кошмары о том дне. Да он много убивал в своей жизни, не раздумывая, не сомневаясь, иногда очень жестоко и бывало подло. Он отправлял людей на пытки и изредка получал удовольствие, наблюдая за мучениями врагов. Но во сне в кошмарах приходил именно тот день, когда Хантор, задыхаясь, упал на траву, а его нити разлетелись обрывками в саду Бездны.

И вот брат жив-здоров и стоит перед ним. Пару тактов он присматривались друг к другу, пытаясь угадать о чем думает каждый.

— Ты позволил этому произойти! — бросил Хантер обвинение.

— Если бы я не разорвал связь и не словил твои нити, ты точно был бы мертв. И никогда бы не переродился, — нахмурился Лерон.

— Так ты мой спаситель, что ли? — рявкнул мужчина. — Вот уж спасибо. Вознести тебе хвалу?! Я потерялся в Неизмеримом! Прежде чем освободиться, пережил ужасные пытки. И если бы мать не сохраняла мое тело, я бы не очнулся никогда. Так бы и остался в Бездне потерянных.

— Считай, что это тебе возмездие, — сквозь зубы ответил Лерон. — То, что ты сделал, заслуживало смерти. Скажи спасибо, что первым тебя нашел не я и не Алард, а Лес. Я бы точно размазал тебя, убивал бы медленно и с удовольствием. Заслужил, Бездна и все ее демоны, за твои гадкие бесчестные и жестокие поступки.

Мужчина и бровью не повел в ответ на обвинения, только глаза закатил и хмыкнул:

— И это мне говорит Лерон Кровавый? Так тебя в Симфонии прозвали? Убийство полусотни безоружных людей на озере Мрака во время переговоров теперь считается благородным и милостивым поступком?

Но молодой магистр даже не поморщился.

— Думаешь меня этим задеть? — усмехнулся Лерон. — Они заслужили свою казнь. Это была месть. И я за нее отвечу перед Карающим в Бездне, а не перед тобой. Темный бог решит, имел ли я на нее право. Ты же посмел осквернить святое. Взял силой чистую, светлую и самую добрую девушку в Симфонии. Целительницу! Твою ж Бездну! Как ты посмел над ней надругаться?!

— Она заслужила, — не смутился Хантор.

— Чем? — давняя ярость, возрождалась в груди, хотела вспыхнуть пламенем, просилась наружу. — Тем, что выбрала не тебя?

Лерон вспомнил рыдающую Вайяну в разорванной одежде, как нес ее в замок, прижимая к груди и успокаивая. Что ни говори, а Алард не просто так тогда озверел. Да и у Лерона было только одно желание: растерзать брата.

— Праведник нашелся, — фыркнул Хантор.

— Я никогда никого не насиловал, придурок. А в ее сторону даже дышать боялся.

— А магия искушения у нас уже насилием не считается?

Лерон крепко стиснул зубы.

— Завидуешь до сих пор, что не тебе досталась такая магия? — ядовито спросил он.

— Тебе?! — рассмеялся Хантор. — Не льсти себе. Ты всегда был неудачником.

— Да что ты? И именно поэтому ты от яда исходил, когда магистр Саген взял меня в ученики? Пытался стянуть мои мечи. Отбить моих женщин. Распускал обо мне гадкие слухи и подставлял. Поссорил с отцом и матерью. Не много ли чести для неудачника?

— Отцом и матерью?! Даже заикаться о них не смей! Мать изнасиловал придурок с даром искушения. Она смотреть на тебя не могла без отвращения. Скажи спасибо, что мой отец не удавил тебя в колыбели, ублюдок темного мага. Что, твой настоящий папашка так и не признался тебе? Все играл в учителя и ученика.

— Магистр Саген не был мне отцом, — спокойно ответил Лерон, хотя сердце болезненно заныло, злые слова достигали цели, воскрешая болезненные воспоминания: грязные сплетни, шепотки за спиной, вечную холодность матери и жестокое воспитание отца.

Но Лерон давно уже научился отгонять призраков прошлого. Мать действительно нагуляла его на стороне. Лерон всегда ощущал ее холодность. И все же он благодарен приемному отцу и матери, что приняли его и не выкинули на улицу. Пусть и задевали его в детстве слухи и шепот за спиной, но с этими демонами памяти он уже давно справился. А когда по Симфонии, не без участия Хантора, поползли слухи, что магистр Саген его настоящий отец, он даже рад был этому. Но учитель быстро объяснил ему, что кровь у них разная. Все осталось в прошлом, раны затянулись и больше не беспокоили, поэтому добавив яда в голос, Лерон добавил:

— А даже если и так, то я рад, что меня воспитали не таким завистливым уродом, как ты, насилующим целительниц.

— Иди в Бездну! — огрызнулся Хантор, выходя из себя.

— Я только оттуда, братец, — развел руками Лерон.

Хантор сжал кулаки. Братец едва сдерживался. Поддеть, чтобы набросился? И с чистой совестью отправить его в Бездну? Лерон только презрительно хмыкнул. Много чести для такой мрази. Обсидиановые клинки марать не хочется. А вот воспользоваться братцем, чтобы выйти из темницы можно.

Хантор поднял руку. С его пальцев сорвался небольшой сгусток магии. Лерон инстинктивно закрылся от атаки клинками. Магия не достигла цели. На руке у брата сверкнуло золотое кольцо домена. Твою ж Бездну! У Речного источника магистр сменился? А прежний, видимо, отдал концы, когда темный извлекал клинок из его личного пространства.

— Вот как? — криво усмехнулся магистр «королевского двора». — Мне воспринимать нападение на себя, как объявление войны между нашими доменами, ваше магистерство? Или как семейную сцену? Что скажет совет магистров на это? Разве Речной источник воюет с Озерным краем?

— Закрой свой рот! — рявкнул Хантор. — Ты сгниешь в моей темнице! Ты думаешь, кто-то расстроится, что пропал магистр «королевского двора»? Тебя продали собственные лорды, придурок! Они будут счастливы, когда на их стороне в войне с замком выступит Речной источник.

— Этого никогда не будет, братец, — коварно усмехнулся Лерон. — Потому что задерживаться здесь я не собираюсь.

Он резко вскинул руку. Обсидиановые нити замерцали перед глазами, пальцы запутались в личном пространстве брата.

— Дернись только и я вырву тебе сердце, — холодно пообещал он побледневшему Хантору.

Сволочь чувствует, как натянулись нити. Одно движение и они лопнут.

— Сейчас ты любезно проводишь меня к порталу.

На губах у брата появилась кровь. Лерон знал, что вломился в нити Хантора, как неуклюжий увалень. Смерть немного притупляет инстинкты, былое филигранное мастерство управления нитями придется возвращать долгими упорными тренировками. Но быть с братцем «нежным» и не собирался.

— Вперед! — скомандовал он.

Хантор уничтожил его взглядом, но повиновался, выводя пленника из подвала. К своему удивлению Лерон понял, что держали его не в Речном источнике, а в подвале какого-то деревенского дома. Никакой стражи. Братец такой придурок, что явился к нему один.

Можно было просто оглушить его и спокойно уйти и без применения темной магии. Хантор проводил его до самого портала. Но Лерону было неспокойно. Слишком просто удалось вырваться. Не покидало ощущение приближающейся беды.