Нож в сапоге. Том 1. Черный кот. Часть 2.

6.2

Утро началось с мытья полов – приказ Крофта. Теперь Вильгельм стал, можно сказать, полноправным вторым помощником управляющего. Условились, что он работает временно, выполняет мелкие поручения, и будет на подхвате – особенно когда первый помощник по каким-то причинам не может присутствовать на рабочем месте. И в связи с тем, что сегодня был именно такой день, Вильгельм намывал деревянный пол до, можно сказать, блеска. К обеду Ингар не появился. По этому поводу Крофт был сильно не в восторге. Старик ходил туда сюда и бубнил себе что-то под нос. Потом он вспомнил про мальчугана Борцано, и пошел за ним наверх. Вильгельм слышал, как Крофт громко стучит в дверь:

– А если б я забыл что тебя кормить надо, так ты б с голоду и сдох?

Скрипнула дверь.

– Да я просто.

– Вниз бегом марш! – Послышался топот. – Вильгельм!

– Я за него, господин Крофт! – отозвался пианист.

– Давайте ка ноги в зубы и бегом обедать! – он появился вслед за мальчиком. – Да брось ты уже эту тряпку, Вильгельм. Чисто все. Оставь этому лентяю. Когда явится, надо ж мне будет его чем-то занять.

– Хорошо.

– Так. Давайте ка к столу. И руки помойте оба! Тазик с мылом сейчас принесу и налью вам бульончика ароматного. Еще ягненок остался, сейчас принесу все. Обождите…

Через некоторое время Вильгельм уселся рядом с Борцано, а Гидеон принес еду.

– Собрался куда? – спросил Крофт, глядя на верхнюю одежду между вторым помощником и юным гостем.

– Погода сегодня хорошая, господин Крофт. Грех не погулять.

– Тоже дело. – кивнул капитан. – Ладно, ешьте. Если буду нужен, знаете где меня найти.

– Хорошо. – ответил Вильгельм, и взялся за бульон.

– Горячий суп. Ой горячий. – работал ложкой Ливий.

– Проголодался ты знатно. – улыбнулся пианист. – Ну ничего, героям нужны силы, чтобы побеждать зло.

– Ну да, это вы правильно заметили. – чавкал пацан.

– А ты только здесь геройствуешь?

– Это как?

– Да вот думал, что может быть ты в октябре здесь обитал?

– Ну вообще да, бывал я здесь. А почему вы спрашиваете?

– Да вот ищу кое что. – На ходу придумывал Бордо. – Может быть ты находил. Вот и решил спросить. – пианист отхлебнул еще бульона.

– А что у вас пропало что-то? Что-то ценное?

– Да не сильно то и ценное. Просто грустно. Ладно, расскажу. – он убрал в сторону тарелку с ложкой, приблизился к собеседнику. – В начале октября, кажется, я отдыхал с друзьями тут. Если я ничего не напутал. Напились мы тогда будь здоров. Играли мы в шахматы – это игра такая. Слыхал про такую?

– Не слыхал. А что за игра?

– Ты не знаешь про шахматы? – воскликнул не без удовольствия пианист. – Это сложная тактическая игра. Она развивает стратегическое мышление.

– Интересно.

– Ну и вот. Мы напились сильно, я проснулся утром дома, а шахмат нет. – развел он руки в стороны.

– Как нет?

– Да вот так. – восклицал Вильгельм. – Ну я на коня, представь. Приехал сюда, говорю Грисельду. А не видел ли ты Грисельд моих шахмат? Потерял, видимо. Ну а он говорит, что не видел. И я вот подумал, что если ты здесь давненько обитаешь, то может быть видел мои шахматы? Находил может быть? Такая черно-белая коробка. Точно не перепутаешь.

Борцано поднял задумчивый взгляд вверх:

– Ну я здесь иногда бываю. Не всегда-а. Да не-е-т, Вильгельм. Я бы запомнил. Шахматы я точно не находил. Да и вы наверное что-то напутали.

– Почему?

– Грисельда ведь здесь не было. Он уезжал куда-то по делам. За старшего оставлял Гидеона.

«Попался. Ну вот я и проверил свою мысль, Грисельд Монро. Не было тебя. Какое интересное совпадение. Как раз в тот самый момент, когда какой-то агент убил людей Валеца, а также некто по описанию очень похожий на тебя шастал по деревне и расспрашивал про взрыв.» – внутренний голос пребывал в восторге.

– А-а, ну тогда это меняет дело. То-то я думаю, что никто не знает про шахматы. И здесь как будто все изменилось. Может я вообще был не здесь? – импровизировал Бордо.

– А как это? – не понял пацан.

– Ну так я ж пьяный был, говорю же. Может это другое заведение было. Просто похожее… – он потер бороду. – Точно другое. Ну ладно. – досадно бросил он ложку в полупустую тарелку. – Так значит так. Значит буду грустить дальше… И буду в следующий раз внимательнее…

– Так а почему грустить-то? Что настолько важные шахматы были?

– Да не только поэтому. – вздохнул пианист. – Скучно просто здесь совсем. Я раньше любил играть с друзьями в шахматы. Это здорово развивает интеллект. Держит ум в тонусе. Мы с друзьями знаешь какие партии закатывали? Тебе и не снилось. – мечтательно закрыл глаза Бордо. – Азарта не меньше, чем от метания ножичков. Даже больше.

– Звучит интересно, Вильгельм. – озадаченно сказал Борцано.

– Научился бы?

– Ну наверное… А вы бы могли научить?

– Конечно. – твердо ответил Вильгельм. – Спрашиваешь? В этом местечке нужно же как-то время убивать. Шахматы – лучший способ.

– И что нам теперь делать? – расстроенно спросил Борцано.

– Не знаю, Ливий. Не знаю. – он секунду подождал, а потом произнес: – А вообще знаю.

– Да?

– Если интересно, можешь сходить к моему другу. Он даст шахматы в долг, пока я не куплю свои. Его зовут Фредди. Он живет в районе Поймы. Знаешь где это?

– Далековато. – прикинул Борцано. – Далековато.

– Ну если не хочешь…

– Да нет, нет, я схожу, Вильгельм. Интересная же игра…

– Очень интересная. – прищурился пианист. – Ты не пожалеешь. Только Гидеону не говори. Пусть это будет наш маленький секрет.

– Почему это?

– Да я старику уже все уши прожужжал про эти шахматы. – добродушно усмехнулся Вильгельм. – Всю плешь проел.

– А-а-а…

– Ну да. Если надумаешь идти за ними, то иди завтра. Улица роз двадцать семь. Не пропустишь. Сегодня он будет занят, а завтра у него как раз выходной.

– Хорошо…

«Как все здорово вышло, Грисельд Монро. Стоило лишь слегка надавить на этот прыщь, как я вскрыл гнойник.» – торжествовал Вильгельм. И когда мальчишка разделался с тарелкой супа, отложив посуду в сторону, как только его руки потянулись к мясу, на пороге показался опухший Ингар. Весь первый этаж обдало морозной свежестью. Плотный запах перегара также присутствовал.

– Помидорка ты мой ненаглядный. – Выполз из кухни Крофт. – Как себя чувствуешь?

– Да я просто. – сверлил пол вышибала.

– Вина тебя терзает, несчастный ты мой оболтус?

– Ну вот. – он поднял взгляд. – Да. Есть грешок за мной Гидеон. Еще и башка болит.

– Пивка бы сейчас, да?

– Нет, Гидеон. Пьянству бой.

Крофт расхохотался:

– Это ты с похмелюги такой трезвенник. К вечеру опять начнешь. Гидеон, а можно мне кружечку? Хер там! Будешь у меня картошку чистишь весь вечер. Не умеешь пить, так не пей. Не можешь срать, так не мучай жопу, понял?!

– Да понял, понял. – подошел ближе болезный.

– Нихрена ты не понял, Ингар. Нихрена. – он отмахнулся. – Ну ладно. Я ж не изверг какой. Рассольчик я для тебя приготовил. Там еще тебя командор Вейл ждет. – указал пальцем он в сторону лежащих на полу щепок. – Но мне кажется, что ты влепил ему свой коронный. Больше командор не встанет. Хана ему.

– Нишо не помню. – держался за голову Ингар. – Как? Шо? Констанция говорит, шо я еще на прохожих кидался. Ну беда, Гидеон. По ходу правда пить пора бросать. Больше ни грамма…

– Ну я надеюсь.

Здоровяк осушил банку зеленой жидкости, и они разошлись каждый по своим делам. Вильгельм еще какое-то время наблюдал за Ингаром, который, казалось, стал еще нелепее. Он чесал голову, ходил вокруг того что раньше было манекеном. Мальчишка, тем временем, закончил с едой. Он набросил теплую куртку, а потом растерянно стал хлопать себя по груди, животу, штанам, заглядывать внутрь накидки:

– Потерял? Точно потерял. – он посмотрел вслед Вильгельму, который уже поднимался по лестнице, а затем подошел к стойке. Крофт не обращая на него никакого внимания, пересчитывал бутылки:

– Восемь, двенадцать, шестнадцать…

– Господин Крофт.

– Чаво такое?

– А вы шапку не видели мою?

– Не-е, – не отрываясь от подсчета протянул уважаемый человек. – семнадцать, восемнадцать. Не сбился? – поправлял он повязку. – Один глаз это конечно плохо. Ой плохо.

– Странно. Куда же это она могла деться? – переживал Борцано.

– Восемнадцать, восемнадцать, двадцать. Зараза! – рявкнул он. – Опять заново. Два, четыре. Так, не мешай пока. Занят я. Шесть…

– Хорошо, хорошо. Простите. – и Ливий вышел на улицу.

Вильгельм, тем временем, медленно поднимался по лестнице. Половицы скрипели под покачивающимся, вальсирующим телом. Он напевал про себя сочиненную песенку на детский мотив. «Вышел мальчик погулять. Кот пошел его искать. Буду резать, буду бить. Кот теперь тебе водить.» – он закрыл дверь в комнату, вытащил головной убор из овчины прямо из под сорочки…

***