NeuroSoul Том 1.

Глава 20. Глаза

Они были синие и мерцали белыми прожилками энергии. Дроид — догадался Андрей, эти гигантские глаза, наполненные гневом и ненавистью, принадлежат огромному дроиду.

Этого быть не может. Самый большой сухопутный дроид — зубр, он входит в государственный реестр, имеет животное сознание и не используется за рамками своего природного предназначения. Других не существует, этого быть не может.

Ты все еще думаешь, что пришел сюда, чтобы избавиться от страха перед ними?

Сияние было таким огромным, что в каждом глазу могло поместиться по зубру. А ведь оно находилось далеко внизу, и взгляд делал их еще меньше, чем они есть на самом деле. Глаза моргнули, доказывая, что это все-таки глаза, и внизу на мгновение снова настала тьма. Потом они снова появились, но уже больше, чем были до этого. «Оно приближается. Оно идет вверх». Кого можно было посадить в эту колбу? Очень широкую, но длинную сверхпрочную диэлектрическую колбу, словно ловушка для… змеи. Эти ученые кричали что-то про змей.

До встречи оставались считанные мгновения, но Андрей лихорадочно думал, размышлял, строил догадки, вместо того, чтобы просто смотреть — будто это могло чем-то защитить. Предупрежден, значит, вооружен. Так ведь говорят? Когда гигантская змея протянула массивное тело по всей длине стеклянной ловушки, Андрей понял, что знаниями вооружаться поздно.

Грузная и тяжелая голова размером с небольшой космолет раскрыла пасть, оттуда вывалился голубой свет встроенных в стальной череп мозгов. Таких же огромных и массивных, как и вся она. Кто-то опрометчиво ударил по стеклу, и по змее прошлась волна дрожи — щитки, покрывавшие все ее тело, оттопырились и заволновались. Между ними можно было разглядеть толстые жгуты нановолокна, в зазоры между стальными щитками смело помещалась целая рука. Гибкое модифицированное нановолокно, заменявшее ей мышцы, ползало под стальной кожей, делая змею — змеей. Движения ее были плавными, настороженными и любопытными.

Столько мелких объектов вокруг… непривычно. Они все кричат, копошатся и размахивают руками. Никогда здесь не бывало так громко.

Щитки еще немного разошлись друг от друга, делая возможным просунуть кроме руки еще и запястье, и вдруг стали белеть на концах. Когда волосы на голове Андрея зашевелились, он сразу догадался, откуда это ощущение наэлектризованности. Теперь он пользовался глазами настолько сильно, насколько мог. Внутри этой чудовищно огромной змеи зарождался ток, который она пустит по всему телу. И именно это она планирует сделать сейчас. Но… зачем?

Крионановолокно слишком прочное, чтобы лопнуть от ее ударов, пусть даже и очень мощных… она бы не находилась здесь до сих пор, если бы могла воспользоваться своими умениями. «Ты забыл, что сделала толпа с оборудованием. Она разнесла его к чертовой матери, а что-то из этого могло отвечать за безопасность, — осадил его здравый смысл. — Нет… не могло… точно отвечало. Если не была бы нарушена герметичность, мои волосы не шевелились бы. Цилиндр уже сломан. Среди этой толпы найдется хотя бы один человек, которому никогда не везло по жизни. Сегодня ему опять не повезет, а вместе с ним и всем остальным».

Андрей видел, какой величины дендровое ядро у нее в башке, и, в конце концов, мог догадаться, что она не настолько тупа, чтобы подумать о том же, о чем и он.

Змея раскрыла гладкое брюхо, отодвинув монолитные пластины, идущие друг за другом в ряд, словно лестницы. Внутри она прятала черную жижу, очень сильно похожую на ферромагнитную жидкость. Теперь к синему, белому и серым цветам примешался еще и черный. Серые щитки, белое брюхо, синие глаза и черная злость. Она стала кружить в цилиндре, прилепившись брюхом к стеклу. Круг — остановка, дрожание щитков, круг, остановка… змея все больше и больше разгонялась, заставляя дрожать стеклянную тюрьму.

Почему все так безмолвно смотрят? Почему я так безмолвно смотрю, с ужасом спросил себя Андрей. Его кожа прилипла к парапету, не в силах оторвать ладонь от стали. Огромное чудовище, которое не может объять глаз, и движется так плавно и умело, что невозможно стряхнуть морок.

В одно мгновение стало невыносимо жарко. Теплые капли пота потекли по щекам. Этот жар идет от нее… Неужели никто не видит, как у нее накалилось брюхо? Когда по сверхпрочному крионановолокну пошла первая трещина, увидели все. Хрупкий звук треснувшего стекла расколол тишину, умудрившись высечь визг из толпы. Еще никогда Андрей не видел, чтобы онемевший ступор превращался в панику так быстро.

Все, кто находился на нижних ярусах кинулись на верхние, давя друг друга, а те, кто находились на верхних, бросились к выходу.

— Курва! — послышался отчаянный вопль Тадеуша сквозь визг обезумевшей от страха толпы.

Казалось, Андрей единственный, кто не поддался панике — он так и стоял, вцепившись в парапет и смотрел во все глаза. Они стали чуточку больше, когда трещина в крионановолокне накалилась и вслед за оглушительным треском на него полетел массивный кусок цилиндра. Словно крошка со стола, щелкнутая пальцами. Дальше он почувствовал резкий рывок — Дэвид схватил его за плечи и отодрал от края, они вместе упали на пол посреди множества ног. Сверху послышался грохот, почти сразу их обдало жаром и в нос ударил запах чего-то резкого, жженого, смешанного с запахом запекшегося мяса. Волосы на голове Андрея встали дыбом, да так, что черные пакли стали похожи на антенны, а его голова — на колкого морского ежа.

Крики… они забивали мозги, мешая хорошенько все обдумать. Андрей забыл, что на размышления у него совсем нет времени. Гигантский кусок прозрачного цилиндра шипел и плавил все вокруг себя, он врезался в стену, войдя в бетон и металл легко, как богатый клиент в шлюху. На дымящемся куске висела парочка игроков, приварившись сплавленной экипировкой к раскаленному крионановолокну. Голова одного упала на грудь, у второго валялась под ногами, отвернувшись кудрявым смоляным затылком от Андрея, так что лиц он не разглядел. По стене сползала половина рыжего парня, аккурат около щитка, который он распотрошил. Вторая половина куда-то затерялась. Андрей ошибся на этот раз — это была не комнатная плесень, а вполне себе человек, и внутри у него было все, что должно наполнять человека. Теперь это валялось на полу. Парень обронил вниз и пояс, дымящейся паленой кожей. Череп на бляхе сверкал только одним рубиновым глазом, второй выскочил и укатился.

Снова рывок — Андрея подняло над полом легко, словно он и не весил ничего. Он всегда был длинным и тощим, и Дэвид позволял себе швыряться им, как хотел. Телохранитель двинул Андрею в челюсть, чтобы тот оставил попытки размышлять и задвигал ногами.

— Надо валить отсюда! — закричал Дэвид ему прямо в ухо, чтобы слова не потерялись по пути. Но Андрей и сам это понял. — Бежим!

Они бежали под отчаянные крики и скрежет металла. Позади еще было слышно, как набирали обороты щитки гигантского монстра. Походило на звук заведенного двигателя космолета, готового вот-вот взлететь. А дальше — скрип сминаемых стропил, грохот бетона и дрожание туннеля, по которому они уносили ноги. Давка была такая, что не продохнуть.

Сверху посыпались пыль и грунт вперемешку с диэлектрической облицовкой. Андрей не почувствовал ни одного препятствия по пути — толпа подхватила его и перенесла через все пороги. А, может, это был Дэвид… кто-то полз по потолку. Кое-кто из дроидов вгрызался прочными пальцами в камень, перебирая руками, словно ловкий паук.

Глаза… они были повсюду. Не такие огромные, но совершенно так же пылающие синим. Они исчезали во тьме и вновь вспыхивали, точно как маленькие копии змеиных глаз, моргавших и растворявшихся в сплошной черноте испытательного цилиндра. Синие огоньки заполонили весь тоннель, сверху донизу — особенно сверху, усеяв потолок, словно десятки суетливых светлячков. Ядовитый мерцающий свет подкрашивал темноту, превращая ее в полумрак. Дроиды перемещались быстро и хаотично, и с потолка сыпалась обшивка, покрошенная стальными пальцами.

Хорошо, что вокруг почти ничего не было видно. Если бы он смог рассмотреть дроидов, ползущих по потолку, словно рой стальных насекомых, он бы не смог передвигать ноги от страха, мелькнула мысль в голове Андрея. Его толкают, топчут и давят в черно-синем полумраке, но все лучше, чем это ужасное зрелище…

Дроиды раньше всех покинули тоннель, все еще сверкая яркими, словно фосфоциновые фонари глазами.

Когда в лицо пахнуло удушливым зноем пустыни, Андрей вдохнул полной грудью. Он готов был снова упасть, прямо тут, у вдоха, но Дэвид держался рядом, то исчезая, то снова появляясь, и заставлял его стоять на ногах.

Толпа кинулась врассыпную сразу, как только туннель закончился. Андрей хотел броситься прямо, но Дэвид схватил его за шкирку и увел влево. За спиной росло нечто огромное, для чего камень — не преграда. Это была опасность. Неизвестно, далеко или нет они отбежали, но на этот раз Дэвид кинулся вниз вместе с Андреем. Позади грохнуло что-то и камень раскрошился в разные стороны. Весь сосуд разнесло на кусочки, от основания и до вершины, сквозь этот грохот ничего не было слышно, сколько бы глоток не кричало от ужаса. Что-то полетело на них, и Андрей не успел закрыть и открыть веки, как Дэвид выставил руку вперед и преградил стальной пластине дорогу. Она распорола ему руку от локтя и до запястья, но он смог откинуть ее в сторону. Потом смог схватить за пиджак Андрея и снова потащить его куда-то. Андрей уже как-то привык к этому, и уже не особо сопротивлялся, хотя отметил, что вполне мог передвигаться и сам. Кровь пропитала рукав куртки Дэвида, с кончиков пальцев его текло.

Из хаоса и пыли выскочила змея, перебирая стальным брюхом. Звук заведенного космолета так и не прекратился — вокруг дроида сверкали полосы тока, и она щерилась щитками-чешуйками.

Какая же она огромная… даже больше, чем его ужас сейчас, — промелькнуло в голове Андрея, хотя боялся он будь здоров.

— Нельзя останавливаться! — кричал Дэвид. — Чем дальше от этой дряни, тем лучше.

Андрей и сам это знал. Наверное, это было единственное знание, которое сейчас ему было доступно. Змея выползла и оглянулась массивной мордой, не переставая трещать.

— Сожрать нас хочет, — в панике прошептал Дэвид. Глаза у него были вылупленные, все равно что куриные яйца. — Бежать, нужно бежать…

— Ей не нужно наше мясо, дурак, — выдохнул Андрей. — Это дроид. Ему нужна только свобода.

И убивать он никого не собирался. Какое ему дело до букашек, разбегающихся внизу? Змея перестала трещать и поползла вперед, давя тех, кто убежать не успел, но ни за кем специально не гналась.

В небе показались полицейские дроны и несколько штурмовых космолетов. Змея зашипела и заволновалась, когда приняла первый выстрел. Андрей лихорадочно шарил глазами в поисках укрытия. Пусть он не всегда знает, куда бежать, но всегда чувствует, куда нужно спрятаться.

— Пошли, — потянул он за собой Дэвида, который все-таки поддался гигантскому зрелищу и замер, наблюдая как расстреливают змею. — Да пошли ты, дурень!

Змея извивалась, пытаясь увернуться от выстрелов. Потом внезапно встала и вытянулась, словно несгибаемая палка, раскрыв пасть.

— Почему они не отключили ее? — спросил Дэвид, проявив несвоевременное любопытство. — Она же такая большая, и там ученые. Теперь они стреляют в нее и не могут застрелить.

— Не отключили, потому что не смогли! — прокричал Андрей, — Валим отсюда, сейчас рванет.

При слове «рванет» Дэвида будто переключили, всего мгновение, и они вместе сорвались с места. За их спинами нарастал гул вместе с ревом несуществующего космолета. Совсем скоро он сменился на протяжный визг и в спины им ударил твердый, осязаемый заряд статического электричества.

Андрей обхватил голову руками, когда они упали под плечо большой статуи социалистического вождя, закопанного песками по грудь. Кажется, он кричал. Ударная волна пламени, жара и горячей злости ударила по камню, справа и слева вздыбился вскипевший до мутного искажения воздух. Стало трудно дышать, до боли. Горячий свинец тек в горло, обжигая легкие. Сверху отломилась рука, указывающая в светлое будущее, сплавленные пальцы разметало по песку. А дальше — внезапная тишина.

Тяжелый вздох и выдох, песок забивал горло вместе с жаром. Андрей обрадовался острому запаху свежей крови, идущей от раненой руки Дэвида. Это был запах жизни. Он вдыхал его еще какое-то время. Может, несколько минут, а, может, целую вечность. Вдали послышались какое-то копошение и крики.

— Вы куда? — спросил Дэвид, когда Андрей полез на четвереньках из укрытия.

Он быстро встал на ноги, сразу же, как обжегся ладонями о сплавленный песок.

— Эту тварь разорвало на куски, — вдали валялись оплавленные куски упавших на землю штурмовых дронов, раскуроченные фрагменты змеи и разные части тел — и людей, и дроидов. Все вывалялось в песке и дымило.

— Это как так? — Дэвид осторожно выглянул из-за укрытия и убедился сам.

— Она хотела сжечь их, — ответил Андрей, вяло отряхиваясь. Было бесполезно — он походил на песочного человека, и костюм его был рыжим, а не черным. — Сожгла и себя за одно. Сама себя убила.

— Сама себя? — удивился Дэвид. — Странные какие-то инопланетяне.

— Это не инопланетяне, а несовершенные технологии.

Пришлось Дэвиду покинуть безопасное место и пойти за Андреем, останавливаться-то он не собирался. Следопыт сразу начал искать голову змеи, потому что подумал о том же, о чем и все. Выжившие, словно обезумевшие, выползали из своих укрытий и шарили по кускам раскуроченного железа. Будто и не произошло ничего, будто и не валяется вокруг куча трупов…

Большинство оставшихся в живых, конечно же, были дроиды. Помятые, кое-где с оторванными конечностями, но все же на ходу. Дэвид удивленно пялился по сторонам, будто происходящее вокруг для него в новинку. Хотя это должен был делать Андрей, никогда не видевший столько трупов одновременно.

— Здесь в пару сотен, не меньше, — прикинул Дэвид, когда они дошли до огромной головы с потухшим синим взглядом.

Она лежала на боку, раскрыв клыкастую пасть. Наружу вываливался длинный раздвоенный язык из приоволокна. Он еще немного потрескивал, теряя остатки электричества. Ток, жар и жажда свободы — вот и все, что понадобилось, чтобы превратить это место в могилу.

— Рикар, давай наверх, у тебя зад железный! — отовсюду стягивались игроки, кое-кто уже умудрился запрыгнуть на остывающую змею. Кожа ее сплавилась, щитки и крионановолокно под ними слились воедино. — Нужно открыть эту чертову башку.

— Там может быть опасно, — Дэвид предостерег Андрея, загородив здоровой рукой ему проход.

— Опасней, чем было, уже не будет, — Андрей без труда преодолел препятствие, вторая рука Дэвида висела как плеть. — Им нужна маркировка, и мне тоже. Хотя и так понятно, чьих рук это дело, но я хочу взглянуть на ее мозги.

— Зачем?

— Чтобы увидеть самое большое дендровое ядро в Солнечной Системе. Лучше позаботься о себе. У тебя вся рука раскурочена, от локтя до ладони.

— Я ничего не чувствую, — честно признался Дэвид про свою правую руку. — И крови не так много вытекло. Заживет.

Послышался рев резака, как-то уцелевшего в этом пекле. Андрей задрал голову — сплавленный металл и крионановолокно загораживали солнце, заслонка на голове змеи вздыбилась, обнажая потухшие мозги. Изнутри огромной черепной коробки почему-то тянуло холодом. Дроиды, словно мухи, падкие на гниение, облепили оторванную голову и завизжали резаками, встроенными прямо в их тела. Похожие механизмы были у Вильгельма, только он предпочел шампуры вместо пилы. К слову, Вильгельм тоже оказался здесь. Позади него не оказалось синего плаща, только рваные сгоревшие лоскуты свисали по закопчённой спине. Он помогал остальным, ковыряясь шампурами между заевших створок.

— Она слишком огромная… с чего это они взяли, что у них получится? — не успел Андрей закончить мысль, как на него со скрипом начала наваливаться стальная крышка.

Дэвид заученным движением оттащил Андрея от линии столкновения, и крышка упала рядом, окатив вихрем пыли и морозного пара.

Мозги змеи размером с пару-тройку добротных байков были покрыты инеем. Серые, бугристые, в них угадывалось нечто, похожее на извилины человеческого мозга. Мелкие кристаллы сверкали на солнце и уже начали таять. Жар наплывал отовсюду — от жарких лучей солнца, от зноя, идущего от песка, от сплавленных щитков самой змеи. Вода текла, забиваясь в борозды между серых извилин. Голубые нейронные связи потухли, и мозг механизма был мертв.

— Рикар, видишь что-нибудь? — крикнул снизу мужичок лет пятидесяти, полноватый сверху и с тонкими ножками внизу. Длинная борода доставала ему до самой фляги, висевшей на поясе. — Кто-нибудь что-нибудь видит?!

— Туда, — дыша часто и отплевываясь от пыли, Андрей пальцем указал ему прямо наверх, так как стоял рядом.

Если честно, следопыт был очень удивлен, что надпись располагалась там, где ей положено — на срезе черепной «кости», как прописано в утвержденном реестре по маркировке дроидов государственного образца. «Голем» нарушил все марсианские законы, прошлые и настоящие, кроме одного — подписал свое преступление, как полагается. Гигантские цифры и буквы тоже заросли инеем и сейчас истекали талой влагой. На черном фоне нановолокна они были белыми и слишком хорошо читаемыми, чтобы ошибиться хотя бы в одном символе. Только Андрею захотелось, чтобы он ошибся в каждом. В каждой букве, из которой должно сложиться слово «Марс», но так и не сложилось. За длинной вереницей символов тянулась стандартная запись принадлежности к государственной юрисдикции образца: «Формат H-178906258603258-MD, дендровое ядро типа Lido-L мощностью 5KL-Z, Венерианское Объединение Повстанцев, Республика Независимости. «Венет».»