НеТемный 7

Глава 32

Люблю, когда всё идёт по плану…

Облако пара и грязи, поднявшееся в том месте, куда воткнулся огромный огненный вихрь вместе с Кутенем, развеялось, и мне стал виден мощный поток воды, вырывающийся из пробитой бреши.

Зеркало озера тут же стало выгибаться в том месте, где вода устремлялась в дыру, и по прорытой дьяволом борозде ринулся грязный бурный поток, выворачивающий и катающий даже громадные валуны.

Правда, побурлив, вода стала бежать и в другую сторону — к Калёному Щиту, откуда и притащилось это рогатое отродье.

Я выругался:

— Да смердящий свет, куда⁈

Кутень, появившийся рядом со мной из портала Тьмы, весело протявкал:

— Бам-бам-бам!

А я, снова рисуя узор, уже показывал ему в другое место.

— Завалить проход надо! Вода не должна туда течь! — от спешки у меня сорвалась рука, и узор потух.

— Срам-срам-срам, — цербер прикрыл лапой морду, покосившись на меня.

В его взгляде так и было написано: «Бросские инженерные расчёты оказались не очень…» Ах он морда кромешная!

— Умный, да⁈ — рявкнул я, заканчивая наконец узор, — Пошёл давай!

Цербер снова унёсся вслед за запущенным огненным вихрем, а я с замиранием сердца стал следить, как всё выйдет на этот раз. Ну, так-то цербер прав — такие вещи надо продумывать до, а не после… Ну так и я сейчас варвар, моё дело топором да магией махать, а Всеволод был давно и неправдой!

Снова грохнул взрыв, и на этот раз Кутень попал… эээ… нет же, это я попал мастерски. Сила огня буквально вырвала кусок земли с этой стороны от борозды, заваливая её тоннами грунта. И теперь вода, с рёвом вылетающая из озера, устремилась только в одну сторону.

Ну, как я и рассчитывал… да, да, Кутень, как я и рассчитывал…

— Сам-сам-сам, — протявкал появившийся цербер, насмешливо скалясь и покачивая головой.

— Иди во Тьму, — буркнул я.

В общем, снежная лавина и вода ударили в дьявола одновременно. Массы снега, перемешанного с деревьями, ударили в грудь чудовищу, и не успел он прикрыться, как мощный поток грязной воды накрыл его сзади.

Чудовище тут же исчезло в огромном облаке пара, и по долине прокатился ужасающий рёв. А потом раздался взрыв…

Воздух так был напитан влажностью, что взрыв сначала раскрылся идеальной огненной полусферой, снося и нагибая все деревья на своём пути. Я окутал нас с Кутенем щитом, в который тут же прилетела взрывная волна.

Из громадного облака пыли и грязи, поднявшегося вслед за взрывом, вдруг вылетела рогатая голова. Оставляя дымный след, она рухнула в воду, оставшуюся на дне озера, прокатилась по нему, да и застыла, глядя потухшими глазницами куда-то в мою сторону.

Я даже приподнял одну бровь от удивления. Ух, продрись небесная, как всё-таки красиво-то! Такого эффекта я, если честно, не ожидал, и мы с цербером переглянулись.

— Всё просчитано, — я постучал пальцем по лбу, — Бросские мозги.

— Там-там-там?

Ткнув цербера кулаком в плечо, я засмеялся.

— Да, именно там!

Но медлить больше было нельзя, и я, вскочив на Кутеня, ухватился за его чёрную гриву и почуял, как заалели от внутреннего огня мои пальцы — Тьма цербера жгла меня и распаляла изнутри, но сейчас мне это только нравилось. Вся эта злость достанется Волху — Первый точно не уйдёт обиженным!

Подумав, я обернулся и, набрав больше воздуха в грудную клетку, гаркнул во всё горло:

— Виол!!! — мой крик унёсся эхом, — Я в Калёный Щит! Спешите!

Бард услышит.

Пришпорив цербера пятками, я послал его в галоп. Эээ… Точнее, Кутень повернулся и, скривив морду, глянул на меня. Ну так-то он прав, мне же достаточно мысленной команды, а коня из него делать не обязательно. Поэтому я похлопал его по шее:

— Ладно, давай уже, поехали.

И цербер полетел…

Взвились мои волосы, ветер засвистел в ушах, а весь мир смазался в одну разноцветную полосу. Луга, лес, снег — всё это проносилось под чёрной тушей цербера так быстро, что я едва успевал реагировать.

А мне надо было реагировать. Я быстро, несмотря на то, что меня трясло на спине пса, сконцентрировался, пропуская через себя все потоки Вселенной. Выставил вперёд руку.

Вот начал впереди темнеть магический эфир… Ловушка! Но только я подумал предупредить цербера, как тот сам рванул в сторону, обходя западню, поставленную Волхом. Такую топорную магию Кутень замечательно чуял и сам.

Знахарь явно спешил, ловушки были расставлены вразброс, без продуманной системы. Но одна превзошла все мои ожидания.

Мы уже достигли края долины и неслись вдоль прорытого дьяволом ущелья по траве, слегка прикрытой снегом, смешанным с грязью, когда мне пришлось рвануть цербера за гриву, буквально вздымая его на дыбы. Он затормозил всеми лапами, скользя по траве и снежной грязи, и остановился в на волоске от смерти… От моей смерти.

Кутень зарычал, наконец почуяв впереди невероятно мощную защиту, пересекающую всю долину. Волх наверняка отдал за неё несколько лет своей жизни.

И ведь я тоже совсем не почуял её, а остановила меня только бросская звериная интуиция. В общем, варвар во мне просто понял, что сейчас умрёт, и сделал всё, что смог.

— Первый, ты всё так же силён, — с уважением прошептал я, подняв руку и чувствуя искусную и очень опасную Магию Крови, смешанную с Магией Смерти.

Тонкая пелена, протянувшаяся в бесконечную даль вправо… и влево. Только в этот раз это не защита, а ловушка. И любой, кто пересечёт её первым, просто умрёт. Ловушка сразу испарится, ей будет достаточно одной жертвы.

Название у этого заклинания было поэтичное: «Первая любовь». Ловушка, способная висеть годами в ожидании того единственного, кто её пересечёт. Кстати, забирая жизнь несчастного в качестве жертвы, ловушка возвращает заклинателю пожертвованные им годы.

Я поводил рукой, ощущая, что мы с Кутенем легко могли бы просто перелететь — стена смерти была невысокой, всего-то пара метров. Цербер тут же присел, готовясь воспарить вместе со мной, но я его придержал.

— А остальные?

Кутень виновато чихнул. Ну да, забыл…

Жизни спутников, из которых кто-то мог попасться, были мне дороги, поэтому я, спрыгнув с цербера, задумался. Магия Крови настолько же мощна, насколько и уязвима.

Наколов палец Губителем, я хотел брызнуть на магическую пелену, потом всё же задумался. Нет, Первый Жрец не был бы Первым, если бы не продумал этот момент. Свою силу он получил не за красивые чакры…

Быть может, именно сейчас я и делаю то, что он хочет. Поджав губы, я потёр подбородок, задумчиво оглядываясь.

Что, ждать остальных и перекидывать? Нет, я уже отсюда чувствую вибрацию земли — Дети Недр, как их назвали Хморок и Яриус, сейчас двигались к Храму.

Найти какую-нибудь зверушку и принести её в жертву?

Я обернулся, Кутень тут же поднял голову, принюхиваясь. Наши разумы соединились в едином порыве… Да, со зверушкой может получиться.

Но неожиданно обоняние Кутеня принесло мне совсем другой запах. Я хищно закрутил головой, жадно втягивая ноздрями блаженный аромат крови. Волх, потерявший руку, летел через эту долину…

Зелёные луга кое-где были покрыты снегом, а снег замечательно сохраняет кровь.

— Ищи, Кутень, ищи!

Цербер тут же сорвался чёрной молнией, мелькая над лугом, и зарычал в полусотне шагов от меня. Через несколько секунд я уже был там… О, да, Первый Жрец был очень щедр, и обильно полил снежную бровку в небольшом овраге.

Я снял лату и сгрёб весь снег и, подумав, половину вывалил во внутреннюю Тьму Губителя. Она хорошо сохраняет холод, а кровь самого Волха мне ещё пригодится — раз он любит сюрпризы, не буду его разочаровывать.

В следующее мгновение мы уже были возле магической стены, в которую я просто бросил горсть окровавленного снега. Воспалённым зрением я увидел, как пелена, с тихим звоном замерцав, просто испарилась…

Мне показалось, я даже услышал вопль Первого, прорвавшегося сквозь астральный эфир — ну какой Тёмный Жрец любит терять несколько лет жизни впустую? Их обычно закладывают, чтобы подкараулить невинную жертву и получить ещё больше.

Следом эфир принёс мне отзвуки волны гнева, которую испустил Волх. О-о-о, кажется, я кого-то вывел из себя⁈ Десятый это умеет и, кстати, Первый должен был об этом знать.

— Спокойнее надо быть, — проворчал я.

Мы с цербером снова понеслись, только уже вверх по склону, одна сторона которого была изуродована проходом дьявола. Долина была позади, и едва я перескочил седловину, как увидел впереди у подножия горы крохотные крыши домиков. Моё сердце дрогнуло — Малуш во мне признал Калёный Щит.

Одновременно с этим я увидел за краем горы далёкие и размазанные над вершинами полосы густого дыма. Был ли это дым от священного вулкана, или именно там к Храму двигались другие дьяволы, я не знал, но просто пустил цербера вскачь.

Броссы строились довольно просто — округлые дома, сложенные из камней, и крыши из хвороста. Правда, дома были выкрашены в приятный белый цвет, а крыши венчали забавные столбы. Это прутья, соединяющиеся в центре, связывали в единый сноп, торчащий к небу.

Окружала деревню невысокая, в полтора бросских роста, но толстая каменная стена. Вход был единственным — через округлую арку.

Половина Калёного Щита была ужасно раскурочена и просто провалилась в дымящееся ущелье. У меня замерло сердце, когда я вдруг понял — вызов Детей Недр прошёл как раз там, где находилась кузня знахаря Волха. Сраный Первый!

А ведь именно из его кузницы вёл к Храму Хморока секретный ход. И именно там, в этом лазе, находилось место, куда мне нужно было доставить таинственное Семя.

Стой, это ведь сам Волх мелькнул там⁈ Что он тут делает? Ну, врёшь,не уйдёшь!

— Стой, дерьмо жреческое! — я выругался, спрыгнув с цербера и пролетев через арку в Калёный Щит. Вернее, в то, что от него осталось.

Правда, на меня тут же из-за домов появилась куча броссов. Кто в доспехах, кто нет, но все были вооружены топорами и копьями, и с криками: «Еретик!» — бросились на меня.

Только вот крики сплелись в единый ломаный хор, и до меня только спустя секунду дошло — это же дети! Правда, многие были уже довольно рослые, выходящие из подросткового возраста, и их удары были такими же смертельными, как и у взрослых воинов.

«Кутень, нельзя!» — тут же хлестнул я цербера, который, клацнув пастью и зарычав, сначала бросился на нападающих, а потом просто запрыгнул на ближайшую крышу.

Некоторые были ещё совсем детьми, десяти-двенадцати лет, но они так же без страха бросились на меня, бок о бок со старшими подростками защищая свою деревню.

Но самое страшное… Отец-Небо, нет!!!

Я вдруг остро ощутил, что залетел в самый центр начертанного узора, выведенного сразу за аркой. И что дети, несущиеся на меня, тоже один за другим забегают на этот рисунок.

Твою ж ма-а-ать-Бездну!!! Я сразу покрылся холодным потом, вдруг осознав, что это за магия, и что будет, если хоть капля крови…

«Волх, вестник ты сволочности, убью!» — подумал я, плетя вокруг себя плотную защиту из полутёмного огня. Плотную, прочную, но мягкую и аккуратную.

Ещё никогда я не был так сосредоточен, как сейчас… Толпа детей с настоящим оружием билась смело и яростно, но только беда была в том, что они могли покалечить больше друг друга, чем меня.

И я запомню на всю жизнь этот танец… Когда мой «огненный» кокон превратился в ауру, полную сотен извивающихся щупалец, и они оплетают каждое копьё, каждый топор, каждое тело, растаскивая это всё в стороны и отводя острые лезвия от юных голов. Их очень много, слишком много, столько движений, и половина могут пролить кровь, а другая вообще смертельные…

— Ну куда ты так бьёшь, дурень⁈ Смотри, чуть не попал в эту девчонку! — нервно шептал я, напрягая мозги до беспредельной концентрации и растягивая время до вселенского треска, — А ты куда летишь, напорешься же? В кого ты метнула, косоглазая?

Всё заняло, наверное, всего пару секунд, а для меня растянулось на несколько мучительных минут. Для засевшей толпы детей же это выглядело так — вот влетел в арку бросс, о котором предупредил старый знахарь Волх, и они все набросились на него, крича и замахиваясь оружием.

Но не успели даже понять, как очухались, непонятным образом уложенные в разные стороны. Да ещё их оружие — все топоры, копья, вилы и молоты — каким-то образом оказалось собрано в одну кучу, и эта куча таким же странным образом улетела куда-то за дома и сверкнула напоследок разноголосым железным блеском.

— А теперь поговорим, — тяжело дыша и смахивая со лба льющийся градом пот, проворчал я.

Да уж, смердящий свет! Не знал я, что можно так надорвать чакры там, где надо будет не убивать, а наоборот — сделать так, чтобы не пролилось ни единой капли крови.