Неправильный лекарь. Том 2

Глава 14

Пятница. Последний рабочий день на неделе, самый долгожданный для всех, кто начиная с понедельника как следует вкалывал или даже просто ходил на работу и изображал бурную деятельность лишь бы от него отвалили. Сначала я думал, что вызовусь работать и по выходным, но желание к этому времени немного угасло. Да что там немного, отбило напрочь совсем. В выходные надо отдохнуть, тем более, что заседание коллегии в Питере теперь отложено на неопределённый срок, дар ко мне вернулся в достаточном для прохождения испытания объёме, а развивать я его и дальше буду, но теперь уже не обязательно это теперь делать с надрывом и полной самоотдачей, это прямой путь к выгоранию.

С семьёй в конце концов время можно провести, сходить в кафе, театр, кино, просто погулять по парку. Эти дни я один летал как вжик, а домашние довольствовались общением со мной только во время вечернего чаепития после ужина. Я рассказывал о своих личных достижениях, о начале ведения учебного процесса и первых успехах своих учеников.

С понедельника обучение приобретёт массовый характер, буду вести семинары и устраивать демонстрации при большем количестве людей, чем один стажёр. К этому мероприятию надо как следует подготовиться, чтобы излагать информацию по полочкам так, чтобы все успели записать важные моменты и сразу понимали о чём речь.

Виктор Сергеевич вызвался помочь мне нарисовать плакаты для семинаров. Он даже закупил ватман, набор перьев и тушь. Насколько многогранно талантливый человек оказывается, и неважно, что дар у него не такой мощный, как у других столичных лекарей, он и без этого кому хочешь даст прикурить.

Итак, вернёмся к пятнице. Это то самое утро, когда уже начинаешь ждать конец рабочего дня, а когда эта мысль приходит в голову в первый раз, понимаешь, насколько он далёк этот вечер.

По пути до своего кабинета снова собирал улыбки и приветствия, отвечая взаимностью. Леночка как всегда идеально подготовила кабинет к началу рабочего дня, который мы безотлагательно и начали, так как под дверью уже сидело несколько пациентов. Интересно, это просто стечение обстоятельств, или тут тоже успели новость разнести, что приехал столичный лекарь, который творит чудеса?

Всё познаётся в сравнении. Я, например, не считаю, что творю чудеса. По Питерским меркам я слабый маг, к которому по большому счету только начал возвращаться дар. Для лечебницы имени «Святой Софии» я кудесник, чуть ли не сошедший с небес. Но тут-то не лечебница и работает здесь маги, а не знахари с пучком травы за пазухой и в других недоступных глазу местах. Именно поэтому меня и удивляет такая реакция на моё появление.

Я приступил к исполнению своих обязанностей, вызывая одного пациента за другим, поглядывая на часы. Скоро полдевятого и должен прийти следующий молодой стажёр. Гладышев решил начать именно с новичков. Вот теперь только не совсем ясна причина, он их хотел быстрее ввести их в лечебный процесс или просто их не жалко и можно отправить на эксперименты? Типа Белки и Стрелки. Ну ладно, пусть будет так.

Большая стрелка часов улеглась вертикально вниз и в дверь скромно постучали, словно ждали сигналы точного времени. Лена открыла дверь, на пороге стоял не совсем молодой человек, как предыдущие, лет на пять старше меня как минимум, может и больше. Неужели тоже новичок, обладающий слабым даром? Сейчас проверим.

— Александр Фёдорович? — спросил он достаточно ровным спокойным голосом, без раболепия и лебезения, как начинали двое предыдущих. — Я недавно приехал в Ярославль и устраиваюсь работать в эту клинику. Главный лекарь сказал мне сегодня пройти стажировку у вас, вы, наверное, самый лучший сотрудник в этом учреждении? Это похвально, в таком-то молодом возрасте.

— Боюсь, что насчёт лучшего сотрудника — это вряд ли, — хмыкнул я. Очень странный шаг сделал Гладышев, прислав явно более опытного лекаря на стажировку именно ко мне. Ну ладно, пусть будет так. — Сам здесь даже недели не отработал, так что пока и не знаю, кто здесь лучший. Я только не услышал, как вас зовут?

— А, я же не представился, Пётр Семёнович Белогородцев, — сказал он и протянул мне руку, сканируя меня взглядом, как рентгеном. Что-то мне этот взгляд напомнил, где-то я его уже видел. Примерно также сканировал глазами Тимофей Проскурин. — Значит вы успели за неделю так себя проявить, что для проверки уровня навыков меня послали именно к вам. Вы же не возражаете?

— Нет, конечно, — улыбнулся я, а сам пытался уловить малейший неверный жест, взгляд или интонацию у нового стажёра. Почему-то он меня начал напрягать, хотя в поведении ничего особенного нет. — Начальство высоко сидит, ему оттуда виднее.

— Значит следующий пациент мой? — спросил он и улыбнулся одними глазами, продолжая изучать меня, словно смотрел прямо в мозг.

— Безусловно, — кивнул я. — Лена, зовите следующего.

Три пациента пришли с относительно небольшими проблемами, с ними стажёр справился без затруднений и видимых усилий. Я уже начал про себя молиться, чтобы привезли кого-нибудь с переломом или раной, чтобы этот новенький показал насколько он крут и ушёл. Его присутствие меня тяготило, я даже не могу объяснить почему.

Мои молитвы мыли услышаны. За дверью послышался шум и возмущённые возгласы. Да уж, и в клинике для знати тоже бывают конфликты, ведь каждый считает себя более выдающимся пупом Земли, чем остальные. Медсестра выглянула в коридор, чтобы выяснить в чём дело.

— Александр Фёдорович, привезли с аварии открытый перелом правой голени и бедра, завозим?

— Ты ещё спрашиваешь, конечно! — сказал я и отошёл в сторону, чтобы не мешать санитарам, а сам в это время набирал номер мастера душ. Сообщил ему о тяжёлой травме, он обещал быть через пару минут. Потом обратился к стажёру. — Давайте, наверное, я здесь сам. Случай сложный, для проверки навыка не подходит.

— Я вас понимаю, Александр Фёдорович, вы же меня не знаете, но я всё же настаиваю, что смогу справиться.

Я внимательно посмотрел ему в глаза, но не увидел ни капли сомнения или страха. Твёрдая спокойная уверенность и всё.

— Ну хорошо, Пётр Семёнович, пробуйте, — пожал я плечами. Если что, не поздно ведь будет всё сделать самому.

В кабинет как призрак ночи влетел мозгоправ, на ходу буркнул что-то типа «здрасьте» и сразу приступил к своим обязанностям. Уже через минуту пострадавший перестал оглашать кабинет стонами и демоническим завыванием. Я дал знак Белогородцеву приступать. Когда я увидел, что он даже не пытается сделать репозицию костных отломков, а просто приложил ладонь на область перелома, уже хотел крикнуть «стоп», но не успел. Прямо под его рукой кости с характерным хрустом сами приняли правильное положение, конечность выровнялась, а через пару минут он перешёл от бедра к голени, где повторил то же самое. На всё ушло меньше пяти минут и остались лишь два небольших рубца. Работа завершена. Мастер душ уставился на ногу, словно там было огромное морское чудовище, настолько был в шоке от увиденного. Да и для меня это было где-то за гранью возможного. И чему я буду его учить? Зачем такой крутой маг вообще сюда приехал?

— С вами всё, — сказал я пациенту, когда мастер душ вернул его в сознание. — Можете идти.

— Долго я был в отключке? — спросил мужчина, разглядывая свою теперь уже здоровую ногу.

— Меньше десяти минут, — хмыкнул я. — И с вами теперь всё в порядке. Можете одеваться и идти домой.

— Десять минут? — пациент посмотрел на меня, как на умалишённого. — Да вы шутите?

— Ни капли, — вздохнул я. — Вы не хотите уходить? Останетесь с нами, пока не поверите, что ваша нога в полном порядке?

— Ну всё, ухожу, ухожу, — пробурчал мужчина, спрыгивая со стола на левую ногу, а правую осторожно поставил на пол, всё ещё не веря в своё счастье. — Спасибо вам всем, до свидания.

Пока дошёл до двери, мужчина убедился, что ему не надо хромать и дальше двинулся ровной походкой.

— Думаю, вам можно приступать к самостоятельной работе, Пётр Семёнович, — сказал я стажеру, поворачиваясь к нему, когда пациент уже покинул кабинет.

В этот момент Лена взвизгнула, Белогородцев поднял правую руку, по пальцам бегали мелкие искорки и разряды.

— Так вы уже неделю в Питере не были, Александр Петрович, я правильно понял? — спросил мой совсем не стажёр. Услышав своё настоящее отчество, я вздрогнул, по спине пробежал холодок. Да не может такого быть! Предчувствия меня не обманули, но я старательно из задвигал и не верил. — А мы по вам скучали, особенно Егор Маркович. Вы же так и не вернули ему его драгоценность? Князь очень расстроен.

В кабинете мы остались втроём. Я, медсестра и лекарь, он же боевой маг из Питера, который чудом меня нашёл. Да почему чудом? Надо было сидеть дома тихо, как мышь, и не высовываться. Так нет же, надо было выделиться так, что уже весь город в курсе, что тут какой-то странный приезжий лекарь появился. Значит Баженов разослал везде своих людей, и они рыскали по городам и весям в поисках беглецов. Я в принципе был уверен, что те, от кого мы бежим, не поверят в нашу гибель и трактуют это по-своему, то есть правильно.

Лена вжалась в угол и пыталась кому-то позвонить по телефону, но маг вырвал телефон у неё из рук и разбил об пол. Девушка ещё сильнее вжалась в угол и сползла вниз по стенке, дрожа от страха и закрывая лицо руками. У меня же никакого оружия и боевых навыков мага, чтобы атаковать его. Я даже ударить не могу, он стоит по другую сторону от манипуляционного стола, держа безопасную дистанцию. Скорее всего ближний бой не его конёк.

— Если я правильно понял, золотой амулет у вас не с собой, так ведь, Александр Петрович? — зловеще улыбнулся мой оппонент.

Теперь его взгляд был точь-в-точь, как у Тимофея, когда тот собирался броситься на меня с огромным тесаком. Это не сулит мне ничего хорошего. Даже если я дам слабину и скажу ему где искать амулет, в живых он меня не оставит. А Лену скорее всего уберёт, как свидетеля.

— Ну почему же не с собой, — хмыкнул я, отчаянно стараясь сделать равнодушное лицо. Уж не знаю, насколько хорошо у меня это получилось. — С собой. Просто не активирован. Если он тебе так нужен, подойди и возьми.

— Хочешь повыпендриваться? — ухмыльнулся он. — Я бы не советовал. Давай амулет.

Он протянул в мою сторону левую руку ладонью вверх, а правую так и держал на уровне лица, гоняя по пальцам мелкие разряды, которых становилось всё больше. Я вздохнул и продемонстрировал ему совсем не дворянский жест. Поднёс ко рту кулак, дунул в него и, как бы случайно оттуда выскочил средний палец. Я вытянул в таком виде руку перед собой, сам с удивлением разглядывая непонятное природное явление.

— Вот он, забирай, — улыбнулся я, демонстрируя ему незамысловатую комбинацию.

Белогородцев, если это конечно его настоящая фамилия, в чём я очень сомневаюсь, набычился и двинул правую ладонь в мою сторону. Из неё одна за другой начали выстреливать молнии, как тогда делал Андрей, спасая меня от огневика. Только теперь молнии били именно в меня. Точнее в невидимую защитную сферу, которую моментально создал мой раритетный медальон. Я скрестил руки на груди и с любопытством разглядывал, как молнии, не долетая до меня, распластываются светящимися кругами по преграде и исчезают, не достигнув цели.

Такой феномен для Петра Семёновича оказался ещё большим сюрпризом, чем предложенная мной замена амулета. Молния теперь была одна, тоненькая и непрерывная. Она словно ощупывала мою защиту в поисках слабого места. Потом исчезла, как и искорки на его ладони. Он опустил руку вниз.

— Сними свой амулет и давай поговорим, как мужчина с мужчиной, — предложил Белогородцев.

— Такому разговору амулет не помешает, — спокойно сказал я и неторопливо начал обходить манипуляционный стол. Можно было и перепрыгнуть, но он был достаточно высоким. Не хватало ещё запнуться и полететь кубарем на радость противнику. — Так что хватит мочить подгузник и иди сюда, хочу обнять по-дружески.

— Мужские объятия? — вскинул он брови, потом изобразил отвращение. — Фу, какая гадость, это не моё.

Отступая он расстегнул халат и достал из-под рубашки кинжал с длинным клинком. Будучи уверенным теперь в своём превосходстве, пошёл мне навстречу, ловко поигрывая своим оружием. Всё-таки к ближнему бою он тоже неплохо подготовлен. Ну, кинжал не пистолет, если конечно он не собирается его метать, что с такой дрыной маловероятно.

Я подпустил его поближе, дал даже возможность сделать пару выпадов, совершенно безуспешных. После третьего выпада, когда он попытался пырнуть меня в живот, ушёл вправо с поворотом корпуса и выстрелом ноги вперёд. Мой любимый, ненаглядный маэ гири. Я старался вложить в удар максимум силы, что мне помешало достаточно отклониться в сторону и, перед тем, как сложившийся пополам гадёныш отлетел назад, я почувствовал резкое жжение в левом боку. Задел всё-таки, скотина!

Не обращая внимание на боль и чувство жара в боку, я ринулся на противника и добавил ещё несколько смачных пинков для более стойкого эффекта. Потом снял свой халат, левая половина которого уже вся была в крови, скрутил жгутом, перевернул стонущее тело мордой в кафель и крепко связал ему руки за спиной.

— Лена, вызывай полицию! — крикнул я медсестре, которая так и сидела в углу, ошарашенно наблюдая за происходящим.

— Но он разбил мой телефон! — пропищала девушка.

— Значит возьми у кого-нибудь! — повысил я голос, потом взял себя в руки. — Выйди в коридор и попроси любого, я свой телефон тебе дать не смогу, руки заняты.

— Да-да, сейчас, — прощебетала она и вдоль стеночки метнулась к двери.

Я отодвинул ворот его рубашки, моя догадка оказалась верна. Не церемонясь, я сорвал с его шеи серебряный амулет, точно такой же, как лежал у меня дома в чёрном блокноте. Я запомнил, как его деактивировать, отключил его и спрятал в карман. Потом решу, что с ним делать. Зато теперь никаких сомнений, что это человек Баженова. Насколько я помню, он никуда не звонил, значит и не мог сообщить, что нашёл меня, если не сделал этого раньше. Будем надеяться, что нет, он ведь сначала должен был убедиться, что новый доктор в клинике — это именно я. Всё равно обо всём случившемся я доложу главному полицмейстеру Питера Белорецкому, а только потом буду разговаривать с местной полицией.

Через минуту в кабинете уже было несколько лекарей из соседних кабинетов. Они уставились на кровавое зрелище и замерли на месте. Такого шоу у них в клинике наверно ещё не было.

— Всё в порядке, господа, не волнуйтесь, — вяло улыбнулся я, чувствуя, что взмок как мышь, а перед глазами потемнело. — Просто небольшое недоразумение, мы уже разобрались, дальше дело полиции.

— Александр Фёдорович, вы ранены, — услышал я знакомый голос. Даже не заметил, как сюда попал Олейников. — Пусть его кто-нибудь другой подержит, а я посмотрю вашу рану. Это он вас вот этим что ли?

Я повернул голову в том же направлении, что и Павел Алексеевич. На полу валялся кинжал почти ювелирной работы с длинным окровавленным клинком.

— Да, он самый, — сказал я, пытаясь встать, но меня повело в сторону.

— Коллеги, помогите! — крикнул Олейников и меня дружно подхватили и уложили на мой же манипуляционный стол.

Весь левый бок горел адским пламенем. Не исключено, что клинок был еще и отравлен. Павел Алексеевич не церемонясь рванул на мне рубашку, пуговицы полетели во все стороны. Осмотрев рану, он присвистнул. Значит там совсем весело, а мне показалось, что он просто задел по касательной. Олейников приложил ладонь к ране, и я почувствовал, что жжение усилилось. Мог бы и мастера душ позвать, изверг! Вслух я этого говорить не стал, человек за мою жизнь борется, а я ещё под руку вякать буду. То ли от нарастающей боли в ране, то ли от кровопотери или действия яда, я отключился.

Странные видения. Андрей рассказывал мне сидя за столом в ресторане о пользе золотого амулета и как он выручает в жизни. В том числе в бытовых целях — помогает мыть полы и вытирать пыль с люстр. Мне было так смешно, что я не удержался и ржал во весь голос. Андрей обиделся и начал пулять в меня молнии. Боли не было совсем, наоборот щекотно, особенно в левом боку. Я закатился от смеха так, что было трудно дышать, практически невозможно. Именно поэтому я с детства ненавижу щекотку.

Когда я смог резко вдохнуть, открыл глаза и сначала не мог понять, где нахожусь. Перед лицом выключенная бестеневая лампа, вокруг меня стоит несколько человек, среди них есть и знакомые лица. Усилием воли я пытался успокоить сбившееся дыхание и угомонить пульс.

— Первый раз в жизни вижу, как человек сначала начинает ржать, а только потом приходит в себя после глубокой операционной седации, — этот голос принадлежал мастеру душ. Я его не видел, потому что он стоял у изголовья, но не совсем рядом. — Вам приснилось что-то интересное, Александр Фёдорович?

— Да уж, — выдавил я слегка осипшим голосом. — Ну их на хрен такие сны.

Я внезапно вспомнил про мага, пытавшегося меня убить и резко крутанулся в ту сторону, где я его скручивал. Там никого не было, даже следов крови на полу уже не было, всё успели убрать. После моего резкого поворота в левом боку зажгло и появилась лёгкая болезненность. Я глянул на это место, вместо длинной раны лишь свежий рубец, осталось лишь небольшое покраснение, чего не должно было быть. Странно.

— Его увезли полицейские, — сказала Лена. Она сразу поняла, чем я обеспокоен. — Просили вас приехать в управление, когда придёте в себя.

— Только не надо так торопиться! — остановил меня Олейников, не давая подняться. — Полежите немного, отдохните. Ваших пациентов мы распределим по другим лекарям и скоро как раз ваш обед приедет. Вот подкрепитесь как следует, тогда уже и будете с полицией разговаривать.

— Справедливо, — сказал я, всё ещё ощущая общую слабость и дискомфорт в левом боку. — Спасибо большое за заботу. Половине клиники рабочий день сорвал.

— Пустяки, разберёмся, — отмахнулся Павел Алексеевич. — Главное, что это хорошо закончилось. А вы боец, оказывается.

— В юности занимался, — хмыкнул я. — Вот и пригодилось.

— Неплохо занимались, судя по всему.

Я всё ждал, что он начнёт расспрашивать, что это за человек и почему пытался меня убить, но он на эту тему не проронил ни слова. Не думаю, что ему не интересно, вот что значит тактичность прирождённого интеллигента. Возможно расскажу ему потом, когда рядом не будет посторонних. Я автоматически записал Пашу в категорию «друзья», хотя мы знакомы всего несколько дней. Бывают такие люди и такие моменты в жизни, что сразу всё становится понятно, не нужно других слов и испытаний.