Наследник Мудрецов

Глава 21 Откровенность, или Как настала пора раскрывать тайны

После общения с родственниками, которое вышло не таким уж и плохим, если брать не эмоциональный окрас беседы, а результаты, я отправился к себе, где беззастенчиво завалился на кровать.

Состояние было разбитое.

Не из-за родни. Там-то всё как раз ожидаемо. Дядя сделал ряд намёков на возможное сотрудничество по силовому контуру. В том смысле, чтобы я взял военную часть дел рода на себя. Но это пока только намёки, и вряд ли это перейдёт во что-то большее, хотя зарекаться не буду.

Потому что передо мной стоял вопрос, как далеко я готов зайти в своей мести.

Ранее, когда до меня дошло, что Игорь причастен к той подставе, я, конечно же, был готов его порвать и размазать с особой жестокостью. Не раз себе этот момент представлял, со всеми кровавыми подробностями. С тех пор много времени прошло. Два года вдали от дома — это довольно много. И вот я вернулся. Получил подтверждение, что Игорь причастен. Вскоре получу ещё доказательства и…

И я не знаю, как быть. Надо бы себе в этом признаться.

Также я не знал, как быть с семьёй. С одной стороны, приняли они меня отнюдь не ласково. Именно дед был инициатором и главным двигателем нашего с Игорем конфликта. Остальные родственники тоже причастны, в том числе моя матушка. Но это в целом понятно, каждый действует в своих интересах. С другой стороны, если я уберу Игоря, это нанесёт нашему роду существенный ущерб. Возможно, фатальный. Нет наследника — нет перспектив. Возможно, кто-то захочет позариться на то, что у нас ещё осталось. Наверняка возможности Кристины удачно выйти замуж резко снизятся. Также это подкосит родителей Игоря, и кто знает, как его отец дальше будет вести дела. Вариант, когда род Валовых остаётся без всего — вполне себе реальная перспектива. Да, есть ещё мы с братом. Но чего уж. Отслуживший и только что вернувшийся на гражданку наследник — это не то же самое, что наследник, который получает качественное образование и уже второй год крутится среди других наследников, самых разных, но из обеспеченных и влиятельных семейств.

Поэтому вопрос надо было рассматривать не только в плоскости, хватит ли духу. Хватит, если потребуется. Мораль тут не особо важна, потому что спровоцировать Игоря на открытое нападение — задача из серии проще простого. Если же он нападёт сам, лицом к лицу, то рука у меня не дрогнет. Поэтому и говорю, что иначе надо смотреть на проблему.

Готов ли я лишить род большинства перспектив? Готов ли окунуть его в пучину безумия? Сломать деда, когда он лишится наследника? Лишить Кристину шансов хотя бы на сытое будущее?

Ладно-ладно. Я им не спаситель. Дед сам ответственен за те плоды, что мы пожинаем. Родители Игоря ответственны за то, как его воспитывали и как натравливали на меня. А Кристина уже взрослая девушка, и не надо её совсем уж списывать со счетов. Возможно, она и одна пробьётся по жизни. Ума ей не занимать. Как и красоты, кстати.

Тем не менее, даже несмотря на все скандалы, попытку меня убить и всё прочее, вынести приговор роду Валовых я так легко не мог.

Особенно когда был и другой вариант. Игорь талантлив и трудолюбив. Он идёт по классическому пути аристократа. Получает профессию, нарабатывает связи, копит влияние. Кристина пошла по пути религии. Как по мне, путь сомнительный, но это после встречи с Мудрецами. А так церковь Мудрости вполне себе самостоятельный игрок с большим влиянием среди одарённых. Савелий не дурак и пусть и пошёл по кривой дорожке, но там тоже власть и деньги водятся. Взять того же Шубкина. Аристократ, а всяким разным промышляет. Я же прогулялся по пути войны и собираюсь поступить на службу к силовикам. Получается четыре разных направления. Если грамотно разыграть эту комбинацию, то… Если не подохнем, у нас у всех есть очень неплохие шансы подняться высоко.

Что касается Игоря — его можно загнать под клятву. Такую, чтобы даже думать плохо в мою сторону боялся.

Нечто первобытное требовало оторвать ему голову с особой жестокостью, а рациональность толкала искать другие пути. Посмотрим, как сложится.

Пока размышлял, сам не заметил, как уснул. Проспал часа три, не меньше. Солнце к горизонту клонилось, когда проснулся. Тени сделались особо глубокими.

Тени.

С моим восприятием точно что-то не так. Или так, но оно менялось, трансформировалось.

Я прокрутил в голове то, что знал и понял, что не так уж много мне известно. Церковь Мудрецов официально поклонялась Битве, Власти, Плетельщику и Творцу. Это при том, что даже в официальных источниках Мудрецов упоминалось куда больше. Правда, на страницах этих же учебников хватало уточнений, что точно никто не знает, сколько их было, потому что, с точки зрения людей, Мудрецы обладали непостижимыми, мистическими способностями. Как бы там ни было, в церкви говорили именно о четырёх. Битве поклонялись те, кто ассоциировал себя с воинами. Не только одарённые. Обычные люди тоже. Которые часто просили у Мудреца соответствующего Дара, силы или удачи в начинаниях. Власти молились все те, кто ассоциировал себя с властью, как ни странно. Политики, главы кланов и просто амбициозные люди. Плетельщик был покровителем магии и магов. Всех тех, кто владел заклинаниями. Творец же покровительствовал мастерам.

Помимо этой четвёрки, я ещё видел людей с Даром Охоты. Всё остальное, что видел, — вариации упомянутых.

Про Тень же мне было ровным счётом ничего не известно. Поправка. Неизвестно до встречи с Ильдаром. Если сравнивать развитость наших с ним Даров, то находились они на схожем, то есть начальном уровне. Значит, у него не должно было быть много способностей. Он каким-то образом маскировался и перемещался. Причём настолько хорошо, что в темноте его никто не заметил. Ну да, если честно, так себе достижение. На мосту фонари давали так мало света, что, сиди он на балках сверху просто в чёрном костюме, его бы и так не заметили. Аналогично и с перемещением по улицам. Я кое-что в этом понимаю. Имел сомнительное удовольствие встречаться с теми, кто умеет незаметно перемещаться, без всяких Даров. Да и сам осваивал это искусство. Незаметность куда чаще ведёт к выживанию, чем сильная Власть.

Так что же получается? Ильдар хорошо маскировался. Предпочёл ударить в спину. Его не было ни слышно, ни видно. Он как-то перемещался куда быстрее, чем бегом. Ещё и меня обходил. Был впереди, а появлялся сзади. Также у меня с утра появилась негативная реакция на яркий свет, а тени будто жизнью наполнились.

Выводы, в общем-то, напрашивались закономерные. Осталось проверить догадку, но что-то мне страшно. Я хорошо помнил, что для новопробужденных одарённых техника безопасности не пустой звук. При должной неловкости той же Властью можно переломать себе кости. Наследникам Битвы попроще, но и они легко ранили себя, разрывая не готовые к сверхнагрузкам мышцы и связки. Чем может быть опасна тень? Да чем угодно.

Особенно меня смущало то, что второе имя Грани — царство теней. Там нет солнца, но есть «световой день», и лучше успеть закончить все дела при свете. Иначе даже хорошо подготовленной группе ночью будет сложно выжить.

Ещё раз обдумав все за и против, всё то, с чем мог столкнуться, я приступил к экспериментам и начал с того, что попытался воздействовать на тень. Пока солнце не ушло, выставил руку так, чтобы тень от неё падала на стену рядом с кроватью. Сосредоточился, попытался увести тень в сторону, руку оставив на месте.

Ничего не получилось.

Тогда я решил притянуть тень к себе. И снова ничего не получилось. Причина в том, что на руку падает солнечный свет?

Прижав руку к стене, я сел и закрыл ладонь, да и всю остальную руку собой. Попробуем ещё раз. Череда экспериментов показала, что на тени я всё же могу воздействовать. Чем-то это напоминало Власть. Там тоже надо было волей двигать что-то. С той поправкой, что делать это надо было расслабленно. Важная деталь обучения Власти — новички обожают тужиться. Это происходит инстинктивно, когда Дар ещё не развит. Напрягаются мышцы, стискиваются челюсти, люди пыхтят и потеют. Я тоже через это прошёл, но дед Ярослав меня быстро отучил. Власть — это нечто отдельное. Не тело, не мышцы. Для того, чтобы сформировать точку фокусировки, и вовсе нужно научиться управлять Властью, разграничивать её, что связано с управлением вниманием. Весь этот опыт мне как раз и пригодился с Тенью. Я нащупал путь, потренировался и начал свободно двигать тенью из стороны в сторону. Под ладонью тоже смог скопить её, но дальше не пошёл.

Меня снова замутило, и я решил повременить. В конце концов, обычно уходит не меньше недели, чтобы Дар интегрировался, так что мне бы подождать.

А жаль, жаль. Сегодня я ещё могу себе позволить отдохнуть, завтра придётся разобраться с Отбоем. Мне в понедельник на работу, между прочим, устраиваться.

Как-то выпало у меня из памяти, что сегодня отец должен был вернуться из больнички, или куда там его поместили, чтобы задобрить. Бил я его не настолько сильно, чтобы потребовалась серьёзная помощь врача или тем более целителя, поэтому всем было понятно, что это игра на публику.

Тем удивительнее было то, что я услышал под окнами ругань. Они у меня располагались с краю от главного входа. Возле которого и расположилась компания явно подвыпивших мужчин. Всё бы ничего, мало ли, кто там, на наших улицах и не подобное встретишь, но я услышал голос матери. Которая ругалась с теми, кто там был. Выглянув в окно, в вечерних сумерках разглядел и её, выпившего отца и ещё троих каких-то придурков.

Я тут недавно размышлял, стоит ли мне разбираться с Игорем радикально или нет, но конкретно сейчас у меня натурально весь мир в красные тона окрасился.

Не прошло и минуты, как я по лестнице сбегал.

Там же, на лестнице, встретил и мать, которая испуганно отшатнулась, когда я выскочил на неё.

— Сергей? — разглядела она меня. — Ты куда это так несёшься?

— Тебя тронули?

— Эти дураки? — догадалась она, о чём я. — Нет. Не ходи туда, прошу тебя. Он выпил и с дружками пришёл. Тебя караулит.

— Так это же хорошо, — сказал я, выдыхая.

Убивать прямо сейчас никого не требовалось. Я выдохнул и честно постарался расслабиться.

— Чем это хорошо? — возмутилась мать. — Иди домой, Сергей. Сейчас же!

— Спокойно, — посмотрел я на неё. — Что мне делать — сам решу. И этот сброд я под окнами у себя терпеть не собираюсь. Не беспокойся, матушка. Я контролирую ситуацию.

— Все вы так говорите, — вздохнула она.

Что-то здесь было не так. Из матери будто стержень вынули. Она чего-то опасается?

— Ты его боишься? — прямо спросил я.

— Его — нет.

— Ты боишься меня?

— Что? — нахмурилась она. — Нет, ты что. Не говори глупости. Я просто переживаю, как бы не стало хуже. Потом об этом поговорим. Уж точно не здесь, — опомнилась она, поняв, что мы на лестничной площадке стоим.

— Хорошо. Иди домой и ни о чём не беспокойся.

Ещё разок вздохнув, матушка ушла. Я же постоял с минуту, приводя мысли и чувства в порядок. Если есть возможность успокоиться, то ей определённо стоит воспользоваться. В любой ситуации. Если бы отец снова тронул мать, я бы своё обещание оторвать ему руку уже выполнил. Но если он проявил должное благоразумие, что ж. Я тоже проявлю.

На улицу я вышел без спешки. Четверо мужчин. Двое сидят на лавке рядом с подъездом. Двое стоят напротив этой лавки. Один из них мой отец. Одет — как пижон. В белой рубашке, штанах бежевых. Туфли надраены. Остальные ему под стать. Это не забулдыги какие-то нищие. Сразу видно, что господа при деньгах. Ну, или, скорее, их семьи при деньгах, что они успешно исправляют, проматывая родовой капитал. Учитывая их внешний вид и то, где они находятся, эти господа стремятся к социальному дну, но ещё его не достигли.

— А это кто? — спросил один из тех, кто сидел на лавке.

Отец обернулся и на меня уставился.

— А-а, выбрался из своей дыры, паршивец! — обрадовался он. — Ну, иди сюда, поприветствуй отца как следует! Прояви уважение!

— К тебе, что ли? — смерил я его взглядом.

— Что, отца не признал, ублюдок?

— Ублюдок? — хмыкнул я. — Ты тогда кто? Жалкое ничтожество?

— Каков наглец! — воскликнул поддатый мужик, что первым меня заметил. — Проучи его, Вова! Отца надо уважать!

Вова, в смысле, мой так называемый отец, реально попытался меня проучить. Подшагнул, замахнулся от души и попытался врезать кулаком. Будь я с завязанными глазами, скован по рукам и ногам, всё равно бы увернулся, потому что он не смог попасть по мне. Кулак пролетел мимо сантиметрах в десяти, меня обдало запахом вина, и я отшагнул в сторону, дав упасть этому энтузиасту.

Дружки отца почему-то не захотели его поддержать, а дружно зашлись обидным смехом.

— Ты что, попасть по сыну не можешь⁈ — смеялся тот, что предложил меня проучить.

— Эй, господин хороший, — глянул я на него. — Ещё слово, и я вызову тебя на дуэль. Или ты не из благородных и трусливо откажешься?

— Что⁈ — подскочил этот трус.

Без всяких сомнений, именно трус. Знаю я таких. Да их любой знает, кто видел мелких псин, которые громко лают, но мигом затыкаются, если на них надавить.

— Ах ты! — поднялся отец, пошатываясь. — На дуэль моих друзей вызываешь⁈ Я тебя, ублюдок, принял! Воспитывал! Кормил! А ты мне так за всё отплатил⁈

Внезапно его тело поднялось в воздух. Руки и ноги выкрутило. Горло перехватило, не давая закричать. Крутанувшись вокруг своей оси, мужчина повис вниз головой. Внезапно это произошло только для четвёрки. Для меня же это было вполне осознанное усилие.

Как разрулить эту ситуацию, были разные варианты, но я пошёл по пути открытости. Скрытность вчера ночью была нужна в первую очередь для того, чтобы Отбой раньше времени не занервничал. Да и в бою с Ильдаром помогла. Очередное доказательство того, что всегда нужно держать козыри при себе. Поэтому идея раскрыться мне не нравилась, но я слишком отметился, чтобы у людей не возникли вопросы. Секретность перед роднёй рассыплется после первого же прямого вопроса, так как врать я не собирался. Ложь слишком много проблем создаст. А что касается Отбоя — так вопрос с ним пойду решать в ближайшее время, а значит, с этой точки зрения, прятаться особо смысла уже нет. С отцом же проще всего разобраться, показав, какая пропасть между нами. Иначе точно будет и дальше гадить. Да и чего уж. Это тупо приятно, поставить пьяницу на место.

— Что-то ты слишком болтлив, — сказал я вмиг присмиревшему отцу. — Что там про ублюдка говорил? Кормил и воспитывал? Это когда такое было? Что-то не припомню. Зато помню отца-приживалу, который всё время паразитировал на семье Валовых. Но ладно. Ты повиси немного, а я пока с остальной твоей шоблой разберусь, — сказал я, проходя мимо него. — Ну так что, господин хороший, — сказал я не без иронии. — Ещё слово, и дуэль, или валишь отсюда и больше мне на глаза не попадаешься?

Мужик сглотнул. Степень опьянения у него в глазах снижалась прямо в моменте.

— А ты ведь Серый? В смысле, тот Серый? — спросил другой мужик.

— Тот — это который?

— Это который вчера Боксёра отправил раков половить, — осмотрел меня мужик по-новому. — Ну да, ты. Брат же Савелия. Че-то я совсем мозги пропил, раз не догадался. А сынок-то твой, Вова, совсем отбитый. Людей налево и направо режет.

— Что-то ты тоже слишком болтливый, — придавил я его взглядом. — Может, мне вам всем показать, насколько я отбитый?

— Не-не, — выставил он ладони. — Ну нах. — Для верности он ещё и головой покачал из стороны в сторону. — Я сваливаю. Пойдёмте, мужики. Не будем это… того… Отцу с сыном мешать общаться.

Троица испарилась, будто и не было.

— Какие преданные у тебя друзья, — вернулся я к отцу, который так и висел посреди улицы.

Отпустив мужчину, чуть подправил ему падение, чтобы шею не сломал. Убивать отца прямо на улице — это перебор, как ни крути.

— Ну что, благодетель, — присел я рядом с его головой.

Вставать он не спешил, хрипел и в себя приходил. Рожа красная, взгляд мутный.

— Ты с чего-то решил, что сможешь меня проучить, что поносить меня на людях — это хорошая идея, что можешь ругаться с моей матерью.

— Дед тебя за такое выгонит… — прохрипел он.

— Совсем ты мозги пропил, — покачал я головой осуждающе. — Я уже съехал. У деда нет влияния на меня. Никакого. Да и живи я с ними, как проспишься, подумай, кто ценнее. Наследник с Даром или неудачник-алкаш. Но я понимаю, на что ты рассчитываешь. На свои многочисленные связи среди таких же неудачников и то, что дед боится твоих мелких пакостей. Но ты кое-чего не учёл. Сейчас семья меня упрашивает обходиться с тобой помягче, но что будет, если ты станешь бесполезен или, того хуже, начнёшь вредить? Я ведь могу совсем иначе за «ублюдка» спросить. Лучше не забывай об этом. Целее будешь.

— Зря я тогда согласился… — поднялся он на карачки и сплюнул.

— Хватит! — раздался голос матери. — Сергей, иди домой! А ты уходи!

Этот недочеловек всё же смог подняться. Заковылял отсюда, и я не стал его одёргивать или уточнять, что он имел в виду.

Достаточно было посмотреть на мать, увидеть страх и чувство вины у неё на лице, чтобы сделать в общем-то очевидные выводы. Поворот так поворот.

Устраивать разборки на улице и выяснять отношения с матерью сразу я не стал. Спокойно прошёл с ней в дом, к ней же в квартиру, усадил за стол. Заварил чай. Даже печенье в ящике нашёл. Матушка смотрела на меня тяжёлым взглядом и то ли боялась, то ли готовилась защищаться, то ли придумывала, что отвечать.

— Ну-с, — протянул я. — Придумала, как врать будешь?

Мать дёрнулась и уставилась на меня теперь уже злым взглядом.

— Не собираюсь я тебе врать.

— Да неужели. Тогда это всё упрощает. А то я было подумал, что надо догнать этого неудачника, который несколько раз акцентированно меня ублюдком назвал, и уточнить у него, какой смысл он вкладывал в это слово. Желал оскорбить с помощью бранного слова или всё же пытался обличить, указывая на реальный статус ублюдка, то есть того, кто родился вне брака.

— Хватит плести столь уничижительные словесные кружева, Сергей, — сказала мама строго. — Ты родился в браке. Официально признан. Фамилия Валовой — твоя по праву.

— Кто же плетёт словесная кружева, матушка? Не ты ли, уходя от ответа?

— А ты ничего не спрашивал, чтобы я отвечала. Да и не обязана я отчитываться. Зато спросить — имею право. Уж не про тебя ли гуляют слухи сегодня по всему кварталу? Уж не ты ли опять дрался с кем-то?

— Меняешь тему и идёшь в наступление, — покивал я. — Что ж, будь уверена. Если потребуется, я и правда найду твоего пока ещё мужа, расспрошу его как следует, и что-то мне подсказывает, расскажет он мне всё с большой охотой. Разве что сделает это, подав информацию в максимально отвратном виде. Поэтому я предпочёл бы услышать факты от тебя, дорогая матушка.

— Ужасный ты человек, Серёжа, — посмотрела она осуждающе.

— Что-то я не понял. Ты сейчас меня похвалила или пытаешься оскорбить?

— В нашем мире это похвала, — ответила она, уставившись куда-то вдаль. — Без силы, власти, ума и денег ты никто. Любой захочет вытереть об тебя ноги. Если не хочешь прозябать и жить в унижении, оставайся таким же сильным, сын.

Я не стал говорить, что она опять тянет время. Молча выслушал и вернулся к вопросу.

— Так что за тайна всплыла, когда не ждали? Мой отец кто-то другой?

— Тебе лучше не лезть в эту историю, — ответила она, переводя на меня твёрдый, ясный взгляд.

— Во-первых, я сам решу, куда мне лезть, а куда не стоит. Во-вторых, тайну знаешь не только ты, но и другие люди, а значит, позиция у тебя так себе. В-третьих, ты меня вроде бы хорошо знаешь и должна понимать, что мне хватит красноречия убедить тебя рассказать.

— Да уж, риторике тебя обучили как надо.

— Не только, — качнул я головой. — Дед Ярослав учил меня ещё и манипулировать.

— Тоже неплохо. От родни ты ловко отбиваешься. Родную мать в угол загонять не стесняешься.

— Слабая попытка вызвать у меня чувство вины.

— Какой же ты… — сжала она кулачок, будто хотела ухватить меня и как следует потрясти. — Типичный наследник Власти.

— Не буду спорить.

Смысл спорить, если это действительно так. Сама моя природа требовала, чтобы я всё держал под контролем. Точнее, это имело как природную составляющую, так и здравый прагматизм.

— Так и? — прервал я паузу в разговоре, видя, что мать не спешит откровенничать.

— Я тебе расскажу всю историю, как было, а ты мне расскажешь, в какие неприятности влип.

— Хорошо, — согласился я, подумав.

— Тогда начинай.

— Даже не подумаю. Ты первая. Как так вышло, что у меня другой отец и кто он?

Мы обменялись взглядами, но мать уже поняла, что на мне типичные заходы не работают. Как говорится, что об стенку горох. Поэтому собралась с духом и всё же ответила.

— Когда была молода, я полюбила одного человека. Дело нехитрое, знаешь ли. Его положение было куда выше моего. Где-то в тот же момент у нас начались проблемы, род потерял во влиянии, в стране была сложная ситуация… В общем, если вначале я ещё могла мечтать о браке, то потом стало ясно, что мне ничего не светит. В то же время я узнала, что беременна.

— И ты сказала об этом тому мужчине?

— Сказала. Он предложил забрать ребёнка и обеспечить мне финансирование на какой-то срок. Я отказалась. Не была готова отдать тебя.

— Жениться он не предложил?

— Нет.

— Откуда тогда взялся Владислав?

— Отец устроил. Быстро нашёл мне пусть и не самого выгодного, но всё же жениха с Даром. Чувств тогда между нами никаких не было, чисто брак по расчёту.

— Тогда? А что, потом изменилось?

— Савелий — его сын, — посмотрела мать на меня осуждающе. — Раньше Владислав был… Куда лучше. Обаятельный, честно пытался что-то делать, но любовь к алкоголю его сгубила. Хотя как посмотреть. Живёт он лучше меня и ни в чём себе не отказывает, — скривилась мать.

— Вот как, — задумался я.

Минус одна загадка. Получается, Мудрец выбрал меня, потому что я получил какую-то важную генетическую линию через биологического отца? Возможно, но всё равно бредово. За триста лет я уж точно не первый наследник, который объединил в себе все линии. Поэтому те его слова не стоило воспринимать всерьёз. Ну, или стоило исходить из того, что я не первый, на ком он поставил свой эксперимент.

— Получается, дед в курсе?

— В курсе, — кивнула матушка.

— Остальные?

— Не могу знать точно, но вроде бы нет.

— Хм… — задумался я, оценивая, насколько возможно скрыть хоть что-то в условиях жизни под одной крышей. — Как зовут того мужчину?

— Хочешь с ним встретиться?

— Нет. Просто если столкнусь где-то и встречу неадекватную реакцию, хочу знать, с чем имею дело.

— Вряд ли ты встретишь неадекватную реакцию. Он из клана Разумовичей.

— Ого, — вырвалось у меня. — А ты высоко метила, матушка.

— Никуда я не метила. Точнее, метила, но… А, — махнула она рукой. — Я тогда той ещё фантазёркой была.

Клан Разумовичей знал каждый, кто хоть как-то интересовался тем, как устроена высшая политическая жизнь в стране. С точки зрения могущества и боевого потенциала, они были далеко не самыми крупными, но по влиянию… Клан Разумовичей — это клан лучших аналитиков. Главные мозги государства. Ледяные интеллектуалы — вот как их называют. Понятно теперь, что имела в виду матушка, когда говорила, что неадекватной реакции не последует. Этот клан славился предельным прагматизмом и рациональностью. В ущерб чувствам.

— Прости за интимный вопрос, но как можно было влюбиться в эту ледышку?

— У тебя неправильные представления об этом клане. Не все из них не имеют чувств. Даже не так. Они все чувствуют, просто хорошо контролируют эмоции и на первое место ставят рациональность. Пока дело не вредит клану и можно позволить себе расслабиться, они так же, как и другие, веселятся и влюбляются. По крайней мере, таким был Олег.

— Олег? Был?

— Да, твоего настоящего отца зовут Олег. Был — я не знаю, жив он или нет. Ты должен знать, что многие приближенные императора пострадали. Не обошло это и род Разумовичей. После смерти императора они присоединились к его старшему сыну, и это снова ничем хорошим не закончилось. Последнее, что слышала, Разумовичи потеряли верхушку клана, отошли от активной политики и заняли нейтральную позицию.

Старшего наследника императора тоже убили. Как и заметную часть тех, кто это провернул. Бойня там знатная прошла.

— Этот Олег был из верхушки?

— Нет. Как сейчас — не знаю. Не думаю, что искать его — хорошая идея. Ты бастард, не признанный, взялся непойми откуда. Рационально такой ресурс использовать, не заботясь о его сохранности. Понимаешь?

— Более чем, — ответил я. — Не беспокойся. К ним лезть не планирую. Уж точно не сейчас, когда я никто. А там посмотрим.

— Посмотрит он. Давай рассказывай, куда вы влипли с братом.

— Там особо нечего рассказывать, — ответил я задумчиво. — Есть авторитет, который отвечает за ближайшие районы. Савелий побил его человека. После чего нам с братом устроили травлю. Я же донёс общественности, что так делать не стоит.

— Говорят, весь мост в крови был. Кого-то из реки выловили.

— А ты от меня чего хочешь, мам? — прямо спросил я. — Быть милосердным по отношению к тем, кто может на улице ножом пырнуть? Нет и нет. Такие люди будут обходить нас стороной, только зная, что обязательно последует расплата. Понимаю, это звучит странно, но не переживай. Я контролирую ситуацию и скоро разберусь с этим.

— Не переживай. — фыркнула она едко. — Хорошо тебе говорить, а мне как быть?

— Обычные будни, — пожал я плечами. — Поверь, шпана мне физически ничего сделать не может. Это не матёрые головорезы. Так что разберусь. А ты отдыхай. Мне же нужно обдумать всё услышанное.

А ещё перепрятать трупы, которые я вчера оставил в укромном месте.