Конструктор живых систем: На пути к цели

Глава 8 Награждение

Граф Васильев смотрел на лицо проходящего мимо барона Дегтярёва. Под руки его вёл гвардеец, барон выглядел плохо. Стекавший по его лицу пот размазал слой пудры с бледного доселе шрама. Сейчас след косого разреза щеки резко побагровел и выглядел откровенно уродливо в своём настоящем естестве.

Юноша выложился полностью, показывая картину боя, что стало очевидно графу, да и не только ему. Наверное, на месте барона так поступил каждый, но не каждый смог бы оказаться на его месте. Поэтому император и проявил такое участие в судьбе юноши.

Последние слова Павла Пятого, обращённые как бы ко всем, а на самом деле всего лишь к двоим или троим присутствующим, говорили только об одном. Точнее, намекали только на одно: император приказал женить юношу на знатной невесте одного из старых аристократических родов, пообещав отцу нового семейства своё личное покровительство. А это, ой, как много стоило, ох, как много.

Занятый своими раздумьями, граф чуть не пропустил прямой вопрос императора, и только сев на своё место, в полной мере осознал весь груз ответственности, что внезапно лёг на его плечи. Все эти намёки и полунамёки, что высказал в его адрес император, сейчас стали ему ясны и понятны. Вот только сейчас.

Тем временем награждённые потянулись в фуршетный зал. Встал и граф, отправившись туда же, предполагая, что император ещё не всё сказал ему, что хотел, ведь он напрямую указал, что у него есть для всех целых двадцать минут, в течение которых он готов обсудить различные вопросы с любым из приглашённых. Так оно и оказалось.

Официанты разнесли всем шампанское и закуску, и первый бокал граф выпил очень быстро, определив себе выпить не больше трёх, чтобы снять напряжение. Лёгкая закуска оказалась очень питательной и немного приглушила действие газированного вина. Вино, конечно же, оказалось отменным, но и повод выпить оказался ему под стать.

Император подзывал к себе то одного, то другого, кратко беседовал и отпускал. Некоторые и сами подходили к нему, дабы засвидетельствовать своё почтение и радость от полученной награды. Васильев получил награду больше за выслугу лет, чем за руководство губернией, и поэтому не лез к императору, надеясь, что тот о нём забудет, как оказалось, абсолютно напрасно. Уже почти в самом конце фуршета император дал знак подойти ему, и граф, отставив бокал с пенящимся напитком, тут же выполнил приказ.

— Справитесь, граф, с награждением?

— Да, Ваше императорское величество! Награждать всегда приятно, это не требует никаких специальных навыков, да и не первый раз за свою карьеру я занимаюсь подобным.

— Не сомневаюсь в вас! Как ваша дочь, поедет учиться на второй курс?

— Пока ещё не решил определённо, но охрану ей обеспечил, как вы мне и указывали на то.

— Хорошо. Я слышал, у неё помолвка с князем Юсуповым?

— Да, Ваше императорское величество!

— Мм, тут мне докладывал начальник отдельного корпуса жандармов, что глава семейства Юсуповых замешен в деятельности, корни которой вредят Склавской империи, так что, стоит задуматься о дальнейшей преданности нашей стране этого семейства. И если данные факты подтвердятся, то…

— Я понял, Ваше императорское величество!

— Тогда прошу вас узнать, как себя чувствует барон Дегтярёв, и проведите от моего имени его награждение.

— Слушаюсь, Ваше императорское величество!

Император благосклонно кивнул и отвернулся, высматривая последнего или предпоследнего, с кем намеревался ещё переговорить. Граф понял и сразу же удалился. Взяв третий бокал с подноса официанта, он сделал большой глоток и с наслаждением почувствовал, как кисло-сладкое вино прохладной волной убирает внезапную сухость с его горла.

— Однако, князь, однако, — еле слышно пробормотал он вслух и, сделав ещё один глоток из бокала, на этот раз небольшой, медленно пошёл на выход.

Здесь ему уже делать нечего, пора идти выполнять прямой приказ императора. Его уход заметил камергер и вышел вслед за ним. Граф, отойдя недалеко от входа в фуршетный зал, остановился, здесь его и догнал камергер.

— Готовы, Владимир Михайлович, награждать?

— Надобно сначала юношу найти и узнать, как его здоровье, Модест Петрович.

— Думается, что с ним уже всё нормально, да и награды принимать — это не в бой идти, потому что всё самое страшное уже позади.

— Согласен, тогда я найду его, а вы пока всё приготовите для награждения⁈

— Да, награждение пройдёт в том же зале. Проведём всё быстро и в то же время торжественно. Жду вас там.

— Хорошо.

Барон обнаружился, как и ожидалось, в столовой. Васильев, приближаясь к нему, чувствовал себя немного странно. Совсем недавно этот ещё «зелёный» юноша стоял на торжественном мероприятии в честь поступления на первый курс и ничего не знал, и не понимал, но прошёл всего лишь один год, и он — кавалер ордена Белого орла. Это очень щедрый жест со стороны императора, а его слова ещё более щедры, но предполагают то же и от других.

Подходя к юноше, граф спрашивал себя, а хочет ли он, на самом деле, видеть барона у себя в зятьях? Спрашивал и не находил приемлемого ответа, слишком всё оказалось сложно.

— Барон, меня направил за вами император, как вы себя чувствуете?

Юноша встал и, оправив студенческий мундир, ответил.

— Передайте императору, что я чувствую себя хорошо и прошу простить меня за минутную слабость.

Граф пристально посмотрел в лицо юноше и только сейчас осознал, насколько поменялся этот человек. Внешне он приобрёл пока только шрам и худобу, а вот внутренние изменения его воли и духа хорошо читались в его глазах, в ранних морщинах на лбу, да в жёстких складках ещё немного по-детски пухлого лица.

— Обязательно передам, а сейчас прошу вас пройти в тот же зал для завершения процедуры награждения вас высшим орденом Склавской империи. К сожалению, император не смог вручить вам его лично, в связи с вашим недомоганием, но процедура должна быть завершена.

— Я готов!

— Тогда прошу следовать за мной.

Через несколько минут граф вошёл в зал награждений в сопровождении барона и, подойдя к камергеру, встал рядом. Камергер, который уже ждал обоих, деловито открыл коробку из резного дерева и достал великолепный орден, сделанный из серебра и золота с вкраплением нескольких мелких бриллиантов.

Подойдя к юноше, он сказал.

— Наградную реляцию уже озвучили, поэтому позвольте мне поместить орден на ваш мундир.

Юноша выпрямился, и камергер многократно отработанным ловким движением прикрепил орден на мундир. Отойдя, он вложил в коробку все прилагающие к ордену ленты и документы и, закрыв, вручил её барону.

— Премиальные десять тысяч злотых, о которых сказал император, перечислят вам на счёт в течение недели, и дальше вы вольны распоряжаться ими, как вам будет угодно.

— Благодарю Вас!

— Меня благодарить не надо, благодарите императора.

— Я благодарю его и прошу передать ему мои слова.

Камергер кивнул и улыбнулся такой детской непосредственности и юношеской наивности. Император действительно умел удивлять, как своих поданных, так и своё близкое окружение. В этом же случае камергер в глубине души с ним согласился.

— Ваши слова благодарности будут переданы императору. Мой помощник поможет вам выйти из дворца, а автомобиль дворцовой охраны доставит вас по вашему домашнему адресу. Если у вас нет собственной квартиры, то я бы советовал вам взять в аренду личную ячейку в банковском сейфе и хранить все значимые награды только там, во избежание их утери. Орден Белого орла — высший орден Склавской империи и, поверьте, найдётся много желающих заполучить его с целью дальнейшей перепродажи за границу. Вы должны это иметь в виду. Что касается наградной сабли, которую вы заберёте у охраны, то её желательно также хранить пока в сейфе, но это уже на ваше усмотрение. У вас есть ко мне вопросы по поводу награждения?

— Нет, Ваше высокопревосходительство!

— Ну и славно, ещё раз поздравляю вас со значимым награждением. Желаю вам всего хорошего.

Юноша понял, что ему пора, а подошедший помощник камергера сделал приглашающий жест рукой в сторону выхода. Юноша-то ушёл, а граф остался наедине со своими мыслями. У него возникла необходимость с кем-то посоветоваться, и больше всего для такого разговора подходил военный министр.

Попрощавшись с камергером, граф Васильев направился на поиски и нашёл министра в фуршетном зале. Император уже покинул собравшихся, но в зале ещё находились почти все, участвующие в награждении, в том числе и военный министр.

Граф взял с подноса официанта бокал, но на этот раз не с шампанским, а с лёгким белым вином и, найдя военного министра, подошёл к нему.

— Господин военный министр!

— Владимир, брось ты официоз.

— Мы на приёме, но я понял. Как тебе награждение?

После обмена приветствиями и обсуждения награждения, они постепенно перешли к нужной теме, отойдя подальше от остальных чиновников.

— Как тебе показанный бароном Дегтярёвым фильм о нападении, Болеслав?

— Реалистично и правдиво, да и сам барон не притворялся и весьма упорен в своей правде.

— Гм, не спорю. Не понимаю только, когда он успел понравиться императору?

— Не интересовался этим вопросом, Владимир, но император благоволит храбрецам, а храбрецам, стоящим на страже имперских законов, вдвойне, если не втройне.

— Это понятно, но…

— Ты же знаешь, что отец императора рано умер, оставив его управлять государством фактически в юном возрасте.

— Ты думаешь, что он видит…

— Да, думаю, что император видит в этом юноше самого себя, к тому же, того есть за что уважать, не каждый станет в подобной ситуации рисковать и настолько наплевательски относиться к собственной жизни.

— Это минус.

— Не спорю, особенно для того, кому придётся выдать за него свою дочь.

— Ты думаешь, что император напрямую приказал мне?

— Нет, я так не думаю, он просто сделал весьма прозрачный намёк, ведь в зале присутствовали и другие, у кого есть дочери на выданье. Дело твоё: принять его предложение или нет, но это у твоей же дочери помолвка с князем Юсуповым?

— Да.

— Понятно. Князь подозревается в государственной измене, поэтому я бы тебе посоветовал, как можно быстрее, разорвать с ним помолвку, а что касается дочери, то тут ты волен поступать в соответствии с её желанием, учитывая определённые перспективы, озвученные императором.

— Я бы не хотел себе подобного зятя.

— Понимаю, но тебе всего лишь порекомендовали, а дальше ты волен поступать, как тебе заблагорассудится.

Васильев кивнул и допил своё вино.

— Ладно, мне пора.

— Так ты вручил орден мальчишке?

— Да, он уже уехал с ним домой.

— М-да, интересный парень, очень интересный, с таким не заскучаешь.

— Вот этого я и боюсь.

— А с другой стороны, всегда будешь на виду у императора, а уж Дегтярёв столько всего пережил, что даст фору многим. Просто нужно помочь ему, договориться, чтобы его обучили военному делу и поднатаскали, как профессионала. Могу направить его на курсы снайпинга, пусть занимается в свободное от учёбы время. Каждый день по паре часов, раз в три дня, и вскоре получится из него отличный стрелок. Также могу переговорить с министром внутренних дел, он направит его по своей линии на дообучение. Глядишь, окажется сыскарем, каких поискать.

— Зачем мне сыскарь? Он дворянин и если допустить вероятность его женитьбы на моей дочери, то зачем аристократу ловить уголовников?

— Уголовников нет, а вот ренегатов и предателей среди дворян достаточно, и в скором времени подобные сыскари окажутся очень востребованы, как ты понимаешь.

— Понимаю, но не хочу, тогда проще обратиться к жандармам.

— Проще, но я бы тебе не советовал. Пусть лучше по военному делу идёт, а дополнительно набирается сопутствующих навыков, что пригодятся ему в жизни. Глядишь, со временем отдельную службу придумает и возглавит. Кто их знает, эту молодёжь, особенно в наше-то время…

— Сказки это всё, Болеслав, сказки…

Военный министр пожал плечами и отхлебнул из своего фужера, в котором плескался тонкий выдержанный коньяк, а не вино.

— Ты спросил, я ответил.

— Спасибо! Мне, пожалуй, уже пора. Сегодня переночую здесь и поеду обратно.

— До встречи!

Пожав друг другу руки, они распрощались, и граф покинул зал, более ни с кем не разговаривая и нигде не задерживаясь. Сейчас он торопился к жене. Они приехали сюда всей семьёй, решив, что дочь должна, всё же, продолжить обучение на втором курсе академии, конечно, с охраной, и проучиться хотя бы несколько месяцев, а дальше будет видно.

Жена сопровождала его в эту поездку, чтобы остаться на некоторое время с дочерью и посмотреть, как она живёт, и вот ему теперь есть, что обсудить с обоими.

— И как же всё это неожиданно, совсем неожиданно, — покачал головой граф.

Нет, с Женевьевой он ничего обсуждать не намерен, а вот с супругой ему придётся разговаривать очень долго, нужно многое обсудить: и разрыв помолвки (это дело решённое), и как поступать с прозрачным намёком императора. И главное, а этому Дегтярёву интересна ли его дочь вообще? Вот ведь вопрос…

С супругой графу удалось поговорить в тот же день, благо они, оставив недовольную этим Женевьеву дома одну, поехали в один из самых дорогих ресторанов Павлограда, чтобы отметить радостное событие — получение ордена Станислава II степени.

Жена жаждала подробностей награждения, а также хотела, чтобы он поделился своими впечатлениями от встречи с императором. Что же, впечатлений он получил более, чем достаточно, и есть чем поделиться, супруга, несомненно, останется довольна.

Как только стол, за которым они разместились, сервировали и, отпив великолепного вина, они принялись за еду, граф начал рассказывать, делая это короткими фразами, в перерывах между едой. Начал он с краткого рассказа, как всё происходило, и по мере завершения праздничного ужина переходил к более конкретным вопросам, которые волновали его и скоро смогут заставить волноваться и супругу.

— И что, там вновь оказался Дегтярёв?

— Представь себе, да! Он вновь в центре внимания и показывает картину своего собственного боя императору!

— Как тот его наградил? — живо переспросила супруга.

— Как? По-императорски. Наградил десятью тысячами злотых и орденом Белого орла, и это, не считая ордена Анны четвертой степени за храбрость, от военного министерства.

— Орден Белого орла безвестному юноше⁈

— Представь себе, император был сегодня в ударе, но это ещё не всё, самое интересное я оставил рассказать на потом.

— Что-то случилось?

— У тебя бокал пуст, дорогая, советую наполнить его и выпить, а потом я тебе расскажу.

— Ты хочешь напоить меня, дорогой? Но дома нас ждёт Женевьева, стыдно появляться перед дочерью сильно навеселе!

— От такой новости, моя дорогая, ты быстро протрезвеешь.

— Ты меня пугаешь, Вова.

— Ну почему же, пока нет.

— Хорошо, тогда налей мне! — граф наполнил её бокал и графиня, отпив ровно половину, молча уставилась на супруга, ожидая рассказа о самом интересном.

— Так вот, — начал граф, — император намекнул мне в личном разговоре на фуршете о том, что над князем Юсуповым нависла угроза опалы.

— Да⁈ Честно говоря, ни сколько не удивлена, и для нас это даже лучше.

— Чем это, дорогая?

— Одной проблемой меньше. Зачем нам зять, который не захочет наследника, а если таковые и появятся, то вероятность того, что они окажутся нетрадиционной ориентации, весьма высока. Твой род, дорогой, один из самых древних, и ни разу не запятнал себя подобным.

— Да, ты права, я не слышал о таком, и у нас всегда был приток свежей крови. Что же, я сам склоняюсь к подобной мысли. После разговора с императором я ещё имел беседу с военным министром, и он напрямую сказал, что князя и, соответственно, его сына, напрямую обвиняют в государственной измене, со всеми вытекающими для них последствиями.

— Я поняла, — графиня если и опьянела, то после этих слов сразу же пришла в себя. — Я сегодня же напишу и оформлю официальный отказ от помолвки, мы её разрываем в одностороннем порядке.

— Да, император намекнул мне об этом.

— Ясно, тогда я отправлю помимо письма и телеграмму в их адрес, — более встревоженно сказала графиня.

— Хорошо, пусть так.

Супруга кивнула и, подхватив свой полупустой бокал двумя пальчиками, мигом осушила его. Граф кивнул, следя за манипуляциями супруги, и тут же доверху наполнил её бокал, вылив остатки вина из бутылки себе в фужер. У него получилось намного меньше, чем у супруги.

— Дорогой, ты что-то ещё приготовил для меня?

— Да, к сожалению, да, а может, и к счастью, не знаю.

— Тааак, — протянула графиня, пристально смотря на мужа, но так и не поняв, что он ей хочет сказать. — Я так думаю, что мне стоит выпить весь бокал⁈

— Ну, не весь, но половину точно.

— Надеюсь, тебе не предложили новую должность?

— Нет.

— Поехать в действующую армию?

— Нет.

— Выдать Женевьеву за кого-то другого?

— В точку!

— Что??? — графиня уставилась на графа, но тот казался невозмутимым и, допив вино, отставил далеко в сторону свой бокал.

— Ещё вина, дорогая?

Графиня сдвинула брови и, допив своё вино, также отставила далеко в сторону бокал.

— Нет, хватит на сегодня, дома напьюсь. Закажи бутылку домой, будем поить дочь.

— Наталья, ты чего это удумала?

— А что, она уже взрослая девица, должна знать, как на неё оказывает действие вино, заодно и мы узнаем, как оно на неё действует, и заранее примем меры, а то, мало ли что.

— Гм, дорогая, ты меня пугаешь!

— А ты меня, своими недомолвками, может, ты перестанешь ходить вокруг да около и скажешь уже напрямую, что от нас хотят и какая судьба уготовлена нашей дочери?

— Я не знаю, какая судьба уготовлена нашей дочери, пока что эту самую судьбу решаем мы с тобой и немножко она, но в целом, да, пора уже сказать тебе, готова?

— Да!

Граф замолчал, делая вынужденную паузу, хотя графиня медленно кипела, ожидая его ответа, но он хотел, чтобы она за это время перебрала в уме множество различных вариантов, чтобы уж его ответ показался ей либо очевидным, либо наоборот, слишком фантастическим. Сам граф склонялся ко второй версии в понимании супруги, но уверенности сто процентной в том не имел.

— Император во всеуслышание объявил о том, что барон Дегтярёв настоящий герой, и он берёт его под своё личное покровительство, в связи с тем, что тот сирота, а оба его родителя погибли во славу империи, — на этом месте граф сделал паузу и выжидающе посмотрел на супругу.

— Так, и что?

— И предложил обратить на него внимание тем, у кого имеются дочери на выданье, чтобы ввести его в одну из старых аристократических семей.

— Вот как⁈ — выдохнула графиня, и её лицо приобрело розовый оттенок, когда она поняла всю суть ответа. — Пожалуй, не надо брать вино с собой, закажи его сейчас, достаточно по одному бокалу.

— Хорошо, ну и что ты думаешь?

Графиня думала долго, и на её губах блуждала странная улыбка, она не ответила до тех пор, пока не принесли бокал вина, и даже пригубив его, не собиралась отвечать. Теперь уже граф стал нервничать в ожидании ответа графини, чем она, скорее всего, и наслаждалась.

— Так что, долго ты собираешься меня пытать ответом, дорогая?

— Ты не торопился мне отвечать, Вова, и теперь моя очередь всё хорошенько обдумать.

— Мы можем этот вопрос отложить на потом, время терпит.

— Время никогда не стоит на месте, а император умеет следить за своими словами и тем, как их выполняют его чиновники. Поэтому я сегодня же отправлю телеграмму Юсуповым, как тебе уже сказала, что не останется незамеченным для людей, которые докладывают ему обо всём, а завтра, завтра мы поговорим с нашей дочерью и окончательно решим с ней вопрос. Я уже сама устала от этой неопределённости. Если она хочет учиться в академии, то должна выйти замуж, чтобы к ней никто не подходил и не дискредитировал её, если же нет, то учеба остаётся под вопросом, следить за ней каждый день, охранять её каждый день, контролировать каждый день тяжело и практически невозможно. Пусть этим занимается её муж, вот он, как раз, и окажется самым лучшим контролером и хранителем всех известных семейных ценностей, заодно и охранять её станет, а уж тот, кто и сам за себя постоять может, тот и Женевьеву в состоянии защитить, согласен?

Граф долго молчал, переваривая информацию, потом молча выпил залпом содержимое своего бокала и заказал официанту ещё, мимолётно пожалев, что не взял коньяк, но сейчас уже поздно, так как вино с коньяком плохо сочетается, а ему ещё завтра разговор предстоит важный и сложный, который откладывать на потом никак нельзя.

— То есть, ты предполагаешь, что император захотел, чтобы именно наша дочь вышла замуж за это выскочку-барона?

— Он не выскочка, дорогой, он просто счастливчик, вылезший из своей провинции ценой выдержки, упрямства, храбрости и беззаветной преданности империи.

— Последнее особенно пугает, — буркнул в ответ граф.

— Да, пугает, но пока он молод и не женат, он решает поступать именно так, а вот дальше, дальше зависит уже от его жены, окружения и нас.

— Гм, так ты хочешь выдать за него замуж Женевьеву?

— Не то, что хочу, но если император сказал об этом напрямую…

— Он не сказал об этом напрямую, — разозлился граф.

— А император и не должен такие вещи говорить напрямую, дорогой, он рассчитывает, что его вассалы умные и всё понимают с полунамёков.

— То есть, у нас нет другого выхода?

— Нет.

— Ты уверена в этом?

— Абсолютно!

— Ясно, — граф надолго замолчал. Графиня же заказала им по чашечке кофе с пирожными.

— А что скажет Женевьева?

— Вот завтра мы и узнаем.

— Завтра она идёт в академию.

— Да, но долго там не задержится, и мы успеем с ней поговорить до твоего отъезда.

— Хорошо, но не нанесет ли это урон нашей чести?

— Нет, ведь это приказ императора, точнее, просьба.

— Я понял, официант, счёт!