Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VII

Глава 2

Триграммы — это нечто… Вот зачем все эти мудреные переплетения линий и потоков, мудреные схемы течения Ци, — если есть такая хм…печать? Взял и создал. Всё. — поделился я с Ли Бо.

«Я уже говорил тебе, до какого-то уровня не все так могут. Смотри, сошлись несколько факторов: у тебя в три раза больше Меридиан, чем у остальных, они больше, узел у тебя огромный, а еще тебя научила концентрированной Ци та белка, любящая чай заваренный из листов с сомнительными свойствами. Все это в совокупности приводит к тому, что если использует триграммы так, как ты — это будет уже треть его запаса Ци, а техники…они потребляют меньше. Поэтому я удивлен, что та девица, о которой ты рассказал, на ступени Просветленной, уже использовала вовсю Триграммы. Значит ее контроль был поразителен для ее уровня.»

Ты сказал, что техники потребляют меньше? — с недоверием уточнил я, — А ты уверен, что найди я технику удара, она бы потребляла меньше Ци, чем Триграмма?

«Да ты сам посмотри на то, сколько потребляет Ци твой Шаг Восьми Триграмм, а сколько шаги Святого или техника передвижения — несопоставимо меньше.»

Я задумался, в целом, так и было. Техника передвижения, после того как я освоил ее на достаточном уровне, как и шаги Святого, — потребляли кратно меньше Ци чем вначале, именно поэтому я мог их использовать часами. И все же…я возразил Ли Бо.

Ну так и Шаг нужен, чтобы запечатать сильную тварь. Это не менее важно. Кроме того, возможно со временем и тут я сумею добится минимального расхода Ци.

«Так —то да, может и сумеешь, но думаю у Праведников есть менее энергозатратные техники, являющиеся аналогами подобного.»

У них может и есть, но я собираю знания и техники по крупицам. Так что мне и это пригодится.

«Это да… — вздохнул Бессмертный, — Ситуация у тебя не из веселых…»

Еще и учитель мало знаний дает.

«Пф…был бы вообще без этого.»

Я вздохнул и усилием воли начал рисовать перед собой триграмму. Зачем Ли Бо вообще завел этот разговор, не понимаю. Как будто передо мной лежат десятки техник на каждый случай жизни, только и бери и выбирай с наилучшим соотношением расхода и эффективности.

Десять секунд — и перед моей ладонью возникла триграмма.

Долго. Пока еще слишком долго.

Еще раз.

Еще…

Еще…

Следующие полчаса я полностью сконцентрированный то и делал что создавал и…развеивал триграммы. Именно экспериментируя с триграммами я научился кое-чему новому — экономии. Едва триграмма по моей команде начинала терять четкие очертания, как Ци тут же пыталась ускользнуть от меня и стать частью Поднебесной, и в этот момент я тут же втягивал ее всю в небольшой комок, все для того, чтобы использовать ее же для продолжения тренировки.

Удивительно, но сразу мне это в голову как-то не приходило. Конечно, определенный потери при таком «сборе, » всё равно были, но большая часть Ци сохранялась, где-то девяносто процентов.

То есть я выпускал Ци, создавал триграмму, развеивал ее и снова создавал из той же Ци. Из этого и состояла теперь моя тренировка и это сразу сократило затраты энергии во время тренировки, и тем самым увеличило ее длительность. Я мог тренироваться подряд не один час, пока уровень моей концентрации не падал до того состояния, в котором создавать печать Триграмм было уже опасно, она могла рвануть, как и случилось при первых попытках ее создания.

Пожалуй, самым неприятным в момент распада печати было вовремя отгонять слишком любопытных пчел, которые были не прочь полакомиться моей Праведной Ци.

Самое интересное, что подобный фокус с «обратным» сбором Ци не работал с монетным мечом. Да, я уже знал, что он несколько видоизменяет мою Ци, словно чуть повышая ее до следующей ступени, и почему-то после того, как монетка вылетала из него я просто не мог собрать Ци обратно, будто терял над ней власть, Ци как песок утекала сквозь пальцы.

— У этого артефакта такое свойство, — ответил Ли Бо мне, когда я спросил его об этом, — По сути, когда Ци вылетает она уже не твоя. Возможно, когда ты станешь на пару ступеней выше и твой контроль Ци станет выше, то научишься и подобное возращать. Пока для этого рановато.

Что ж, нет так нет.

А вот с обычной триграммой ситуация была иная. Ци не проходила через «посредников» — я изначально работал со своей Ци без изменений. Только сжатие, вернее, уплотнение — и всё. Да, если бы это была тренировка техники, то энергия неизбежно тратилась бы на ее поддержание, но я пока тренировал просто, начертание, триграммы.

Так что я добавил себе дополнительное задание-тренировку: после того, как я создавал Триграмму, то подержав ее в воздухе какое-то время, осторожно разрушал ее. Это, к слову, нужно было делать в определенной последовательности. Когда я сделал первый раз так, и убрал пару линий из печати, то…бахнуло. Да, от моей Ци ничего не осталось.

Подсказал мне верный выход Бессмертный.

— Печать нужно разрушать всю одновременно. Все линии. Все черточки. Иначе будет…

— Бум… — ответил я, как раз после такого «бума».

— Именно. Жаль, что ты до этого сам не додумался. Впрочем, иного от тебя я и не ожидал.

Я вздохнул и продолжил. Наконец-то у меня были знания и техники с которыми можно было работать и главное, экспериментировать. Еще бы с десяток разных техник, вообще была бы красота, но, как говорится, бери что дают.

Надо сказать, что развоплощать Триграмму поначалу было почти так же сложно, как и создавать ее. Но освоить этот навык это было нужно, поэтому я уделил этому почти все время. Ци мне всегда не хватает, и чем меньше я ее трачу, тем дольше могу продолжать тренировки.

К сожалению, это вдобавок еще и значило, что просто тренировка на автомате, без «осознанности» не прокатит. Одна ошибка — и всё разрушится. Триграммы — это не Символы, которые были вбиты в подкорку и где я уже никогда не ошибался. Тут я каждый раз был как на минном поле: чуть криво вывел линию — бабах; не одновременно убрал «Волю» из триграмм — бах.

Сбор Ци, увы, работал лишь на тех Триграммах, которые не были «использованы» и которые просто висели нарисованные в воздухе. Если же я использовал печать для техники удара, то Ци было уже не собрать. Она просто рассеивалась.

Добавочным эффектом после подобных тренировок стал шаг Восьми Триграмм. Он начал получаться заметно проще и легче, хотя ему я время перестал уделять. Тут одно было связано с другим. Ведь менялись лишь детали. Суть оставалась прежней. Печать Триграмм, пусть и несколько видоизмененная была основой техники.

И ведь как получалось: не уничтожь мы с лисами несколько месяцев назад тот демонический цветок и черных кур, у меня не было бы монетного меча. А без него и духа, который обучил бы меня двум «приемам», я бы не научился использованию «импульса Ци» и, соответственно, не смог бы адаптировать Триграммы для ударной техники. А так я усвоил тот принцип и приложил его к «удару».

Хотелось проверить «технику» удара, убедиться, что я не сделал «пустышку», что техника эффективна.

И для проверки мощи я решил ударить…дерево. Ну а что — не живых же существ бить? А камень бить я побаивался. Дерево, конечно, тоже живое, но по другому.

Ничего страшного не произошло. Просто отбил кулак и разбил до крови пальцы. Ну а дерево…его мощно тряхнуло и листья посыпались на меня. То, что я никогда бы не смог так ударить просто физической силой было и так понятно. Техника «удара» была вполне рабочей. И судя по темпу развития событий вокруг, мне выдастся возможность ее протестировать в деле. Как минимум на обычных цзянши, как максимум, на их главаре.

Наверное, за всю мою новую жизнь — это был самый насыщенный на тренировки период. Пока что. Скорее всего в дальнейшем их будет еще больше. Особенно если мне достанутся новые знания.

Да и честно говоря, впервые я был так «заряжен» на тренировки. Я смотрел на одежду Святого, и понимал, что кроме прекрасного и действительно полезного эффекта «спокойствия» у нее есть и другой эффект, — очевидно подавлялись практически все слишком сильные эмоции и спектр того, что я испытывал в очень небольшом диапазоне. Не то, чтоб я сам по себе был излишне эмоциональным, но разницу я ощущал. Пожалуй, эту одежду стоит надевать лишь перед боем, и уж точно не во время обычной жизни и тренировок.

И быть собой мне нравилось больше, чем быть абсолютно спокойным. Так, у меня каждый раз после укуса нефритовой пчелы и просмотра воспоминаний был мощный всплеск эмоций, отчего я мог зависнуть на час, проматывая и обдумывая в голове увиденное. Причем это не обязательно должны были быть важные воспоминания, часто это были куски детства и юности Праведников. Просто частички чужой жизни, где ничего особо полезного, с точки зрения знаний, почерпнуть я не мог. А вот с точки зрения «жизни» — мог. Воспоминания, особенно чужие, не требуют осмысления в буквальном смысле, они больше требуют переживания или даже сопереживания. Разве можно сделать выводы из чужих жизней? Нет. Их, эти жизни можно только прочувствовать и это и был на мой взгляд единственно верный подход.

Каждый день пчелы продолжали отдавать мне частицы воспоминаний, а я их регулярно подкармливать. В некоторых воспоминаниях мне вновь довелось увидеть то, как работала с Триграммами Просветленная. Именно тогда-то я и понял: то, что я определил как молитву девушки-Просветленной, когда она держала между ладоней светящийся символ триграмм, молитвой не являлось.

Это было кое-чем другим: Просветленная отдавала Ци Вселенной. В этом у меня не было ни малейших сомнений. Я улавливал отголоски ответа Поднебесной. Ответа, который означал, что Вселенная принимает эту Ци. Меня волновал один вопрос, почему и для чего она использует в таком простом действии триграммы? Бай-Гу учила меня рисовать палочкой на песке и воде и с помощью этого отдавать Ци обратно в мир. Для удобства поначалу я использовал символ Инь-Ян, но потом даже этого мне не требовалось. Я просто мог вытянуть руку, выпустить Ци и получить отклик Вселенной. Этого было достаточно. Но это мне достаточно. А что, если другие ощущали всё иначе? Что если у них были большие сложности с тем, чтобы «отдать» Ци? Ведь мало просто выпустить Ци, нужно и почувствовать «отклик» Поднебесной. И видимо печать Восьми Триграмм и помогала той девушке ощутить подобный отклик. Не у всех были такие «тепличные» условия обучения, как у озера Бай-Гу.

Я спрашивал Бессмертного об этом, но в таких вещах он был…не силен. Зная его характер, он скорее всего никакой Ци обратно не отдавал.

Спрашивал я и лис и улитку о том, как они «отдают» Ци.

— Хвосты…у нас очень чувствительные хвосты, — сказала Хрули.

— У нас это происходит во сне, — добавила Джинг, —как-то само собой.

Взял себе на заметку понаблюдать за ними во сне. Пристально.

— А я вообще совершенно по-другому ощущаю всё вокруг. — сказала Ло-Ло, — У меня формально и глаз-то нет. Хоть я и все вижу… в особых цветах и энергиях. Ну а как я отдаю энергию…ты Ван, уже должен был догадаться.

В тот же миг я вспомнил ее серебристый след, который ночью светился как лунная дорожка на воде.

— Именно, Ван, именно. — кивнула она, подтверждая мои мысли.

Что ж, все было логично. Связь с Поднебесной у духовных существ другая, гораздо теснее, чем у людей. Они и Ци ощущали иначе.

Ведь это именно людям изначально нужны специальные техники, методики, приспособления, чтобы обучиться владению Ци, а духовные животные просто живут ею, дышат. И, тем не менее, этим миром правят люди. Наверное. Я так-то не так много этого мира и видел. Одни окраины. Но почему-то в своих сородичах не сомневался. Это тут, на отдельно взятой реке власть захватил золотой карп, в других регионах такого скорее всего и близко нет.

Впрочем, мысли ушли куда-то не туда, поэтому я вернул их обратно. К Ци. К тренировкам.

Как и в случае с тренировками с мечом, я использовал нейросеть для отслеживания своего прогресса, только теперь в отношении Триграмм. Задача стояла такая же: уменьшить время создания печати, чтобы легко использовать ее в бою. Ведь моя сила, как я теперь это понял — это скорость создания печати триграмм и Символов. На настоящий пик своих возможностей мне еще только предстояло выйти.

Я иногда смотрел на заброшенный храм и понимал, что нам сказочно повезло наткнуться на это место. Ведь мои тренировки, без преувеличения, ускорились раза в три. И это не считая воспоминаний, в которых были полезные для меня вещи.

Наверное, я бы так не заморачивался по поводу Триграмм, а может и отложил бы их освоение в долгий ящик, если бы не провел один опыт. В голове застряли слова девушки-просветленной о том, что Триграмма — это усилитель.

Вспоминая это, я создал Триграмму и вложил в ее середину, один из Праведных Символов. То, что случилось дальше, заставило меня открыть рот.

Мощь, которую приобрел символ намного превосходила заложенную в него изначально. Он начал испускать такое сильное пульсирующее сияние, волнами расходящееся вокруг, что я даже не понял, как это возможно.

Подобный по мощности эффект я видел лишь однажды, когда на острове отшельника я создал огромные символы с его же помощью «закачал» в них много Ци.

В символе передо мной Ци было не так уж и много, однако он словно объединялся с Триграммами, которые тут же ожили и начали пульсировать и расталкивать пучки Ци вокруг себя.

Вот оно что… — понял я. — Та Просветленная была абсолютно права: Триграммы — усилители. И похоже, они усиливают любой символ.

Я выделил время на проверку этой теории.

Собственно, всё было именно так: каждый символ вырастал в мощи в десятки раз. Конечно был минус, после подобного использования триграммы-символа, уже было невозможно собрать Ци, которая расходилась вокруг меня. Символ использовал ее по своему назначению. И хоть изгонять или очищать тут было нечего, энергия всё равно уходила бесследно.

Триграммы и Символ будто дополняли друг друга и только теперь обрели цельность, законченность.

Я выделил один день и сравнил мощь и затраты на создание Символа такой же мощи, какую выделяли Триграммы вместе с Символом. И расход оказался раза в четыре меньше. Это заставляло задуматься. Символы я использовал часто и много, как в боях, так и просто в повседневной жизни.

Что теперь скажешь, учитель? — слегка язвительно спросил я Ли Бо, — Ты ошибался — триграммы уже сейчас полезны, а ты говорил, только на поздних ступенях.

«Что я скажу теперь?» — хохотнул Бессмертный, — «Что во-первых твой учитель не силен в Праведных техниках, а во-вторых что ты молодец, и всё нужно проверять самому, как и искать ответы. Ибо давать их никто тебе не будет.»

Наверное, примерно такого ответа я и ожидал.

Я вернулся к обычной Триграмме, поскольку основой была всё равно она и скорость ее создания нужно было довести до идеала.

Теперь, с уменьшенным расходом Ци, я мог тренировать еще и шаг Триграмм. Иногда голова, конечно, аж плавилась от бесконечного повторения одного и того же, но я продолжал. Вспоминались старые фильмы про шаолиньских монахов и их бесконечные тренировки. Пожалуй, я сейчас чем-то их напоминал, только что голова не была бритая.

Что лисы, что Ло-Ло, что карп почти не мешали мне. Видя столь интенсивные тренировки они в целом стали меньше говорить и больше…молчать и сидеть в задумчивости. Открывали они рты только в моменты моего отдыха между тренировками и тут давали волю своим языкам. Впрочем, в таких перерывах они еще и хвастались. И было чем.

Все это время Ло-Ло заставляла их постоянно упражняться в иллюзиях и они, что меня удивляло, слушались ее. Почти безропотно.

Так что неудивительно, что их навыки создания иллюзий сильно выросли. Игры с тенями стали для них вообще очень простыми и они переключились на создание легких мороков, тумана, дыма, тени, и всё это вместе с запахами, а ведь раньше они могли либо то, либо другое — совместить запахи и видения они не могли. Теперь же, когда они насылали туман, я почти ощущал как на меня опускается влага, а вокруг становится невозможно ничего разглядеть. Где-то, конечно, я сам давал им себя обмануть, где-то чуть подыгрывал, а где-то они действительно были очень убедительны. Они теперь могли даже создавать вполне реалистичную копию себя же. Правда, когда эти лисы-двойники начинали двигаться, то из-за нехватки контроля и навыков, они время от времени становились полупрозрачными, но всё равно это был огромный прогресс по сравнению с прошлыми иллюзиями Хрули и Джинг.

Думаю, еще несколько месяцев под чутким руководством Ло-Ло — и они смогут запутывать обычных людей, что уже неплохо.

А я продолжал вдалбливать в себя новую технику удара, шага и просто Триграммы.

Хорошо, что человеческая память устроена так, что если повторил что-то несколько тысяч раз, то это превращается уже едва ли не в рефлекс. И в какой-то момент для того, чтобы сделать то, что было поначалу сложным уже даже не надо думать. Точно так же было и с шагами Святого.

На триграммы в совокупности ушло больше трех недель. Но теперь я знал, что это — основа всего. Кроме того, мне удалось совместить не только Символ и Триграммы, а еще и добавить к ним технику удара.

Получалось будто я бью импульсом через Триграмму-Символ. От такого мощь Изгнания или Очищения, которые я использовал, вырастала еще больше. Полагаю, как раз за счет разгона Ци по телу. Это были вроде бы мелочи, — о которых ни в одном из воспоминаний я даже упоминания не нашел, о подобном мне не рассказывала ни Бай-Гу, ни отшельник с острова, — но такие мелочи делали меня сильнее в разы.

Кроме того, я проверил и сделал то же самое просто с Символом. Совместил его и импульс Ци, для которого я раньше использовал меч. Я предположил, что принцип меча можно использовать и на теле. Весь процесс был перед моим духовным зрением и повторить его не составило труда.

И это сработало. Даже без Триграмм мощь Символа усилилась.

Хоть со стороны могло наверное показаться, что я никуда не спешу — это было не так. Я каждый день некоторое время сидел у могил-цветников-триграмм, и духовным зрением смотрел на нефритовых пчел, на то, сколько оставалось воспоминаний и понимал, что всё идет к закономерному итогу — к концу.

Я, вместе с моей Праведной Ци, послужил катализатором для этого места. Нефритовые пчелы день ото дня становились быстрее и активнее, а сияние в храме нарастало из ночи в ночь.

По скорости «переноса» воспоминаний пчелами я мог прикинуть, сколько времени осталось до…до чего я и сам не знал — я это называл про себя «уходом» — время, когда в цветниках не останется воспоминаний и энергии тел Праведников.

Несколько недель. На мой взгляд именно столько времени оставалось, прежде чем нефритовые пчелы останутся без дела.

Но самым явным признаком того, что все идет к концу стал голос девушки. Он набирал силу, теперь в ее бесконечном перечислении слов было с полсотни имен, а еще…она впервые за все время обратила на меня внимание и…заговорила.

Здравствуй, молодой Праведник. — раздался среди ночи уже хорошо знакомый мне голос Просветленной, заставивший меня отвлечься от созерцания бесконечных звезд на небе.