Мои неотразимые гадюки. Книга 3 (СИ)

Глава 3

Стабилизатор вынужден заниматься чёрте чем, а он агрегат умственный

До подножия крутобокой горы, что числилась границей между Черным и Белым «горьями», возницы с пастухами доехали честно. А дальше ни в какую. Даже на тройной оклад не клюнули: гони, добрый господин, нашу деньгу и адью. Да не гони нам тут, будто с тобой мы будем в шоколаде. Плавали, знаем! Пришлось рассчитать несговорчивых работников и схватиться за голову. Дон панически боялся этой колышущейся кучи громадных рогатых тел. Совершенно не умел руководить тёмными несознательными массами. А те немедля почуяли слабину лидера и попытались разбрестись.

— Ты будто первый день народился, — посетовал Гоб, добравшись до трусливо-пупырчатой шкурки манипулятора, прилипшей к возу. — Пугани их сигналом опасности. Как там у тебя это делается. И коровы сами соберутся в кучу. Так им проще защищаться.

— Ага, объяви воздушную тревогу, — иронично посоветовала подкатившаяся Паксая.

— Какую тревогу? — мигом встал в познавательную стойку Гоб.

— Иди коров собирать! — окрысилась Паксая. — Устроил тут диспут за чашкой чая! Там моего Фуфа сейчас количеством задавят, — махнула она рукой не пойми куда.

Впрочем, Гобу навигатор не требовался: армы друг друга чуют на расстоянии. Он исчез с глаз, а сестрица продублировала его совет:

— Ты бы и вправду их поднапряг. Мыслительно. А то не успели надзиратели смыться, как эти сволочи мигом разболтались.

— Я бы их поднапряг, — уныло признался Дон, — кабы умел. Ты же знаешь: почти все мои силовые напряги кончаются летальным исходом. Тут нужны щупы с их непревзойдённой способностью… Кстати, а где Грана?

Он оглянулся в поисках малявки — ту словно те самые коровы слизали. В животе противно похолодело. А в мозгах «барбос» объявил тотальную борьбу с прорвавшимся в кровь адреналином. Паксая взлетела на воз и поползла на гору увязанных мешков с зерном. Уселась там враскорячку и закрутила головой.

— Ну, дают! — внезапно завопила сестрица, всплеснув руками.

— Что?! — полез Дон на воз.

— Это надо видеть! — категорично заявила сестрица.

Он не стал штурмовать зерновую гору, опасаясь, что та разъедется в стороны под двойным весом альпинистов. И без того разглядел плывущую над коровьими спинами, аки по воздуху, Граничку. Если бы не бритая башка Гнера, которую обнимали тонкие ручонки, как есть библейское чудо. Или как там они называются — во всяких там богословиях Дон был полным профаном.

Щуп Грана воздействует на животных с целью консолидации их… Да понял уже — досадливо заткнул он «системник». С какой ещё целью Гнер станет таскать детёныша щупов по жаре и пылюке? Может, рокировку — закинул он предложение «эрудиту» в том смысле, что манипулятор категорически против детского труда. Тот не задержался с критикой, мол, удерживать вместе животных, в которых инстинктом заложено держаться вместе, может и ребёнок. Особенно с такими показателями воздействия щупа на мозги крупных млекопитающих. А если вызывать кого-то из взрослых щупов, ведущих грагов тайными тропами, то эти тропы могут перестать быть тайными. Ибо держать в узде грагов — то паникующих, то сгорающих от жажды исследования окрестностей — та ещё морока. И уж точно не детская. Это тебе не коров пасти — резюмировал «эрудит», и Дон согласился, что «шило на мыло» не их метод.

Пока стабилизатор углублялся в самокопания, маленькая, но жутко деятельная девочка Граничка причесала мозги чуть ли не половине стада. Броуновское движение в нём приобрело более осмысленный и целенаправленный вид. Целенаправленный прямиком вдоль дороги, ведущей в Черногорье. Ретировавшиеся возницы обещали, что в прежнем темпе движения они дня за три легко достигнут разорённой крепости нара. Если, конечно, не нарвутся на кабанов и не достигнут задницы, в которую так стремились сунуться. Дорога в Черногорье была добротная. Ещё от древних — даже колченогий по ней прокатится, не споткнувшись. Так что…

Так что следующие пару суток прошли спокойно и деятельно. Дон бросил филонить и отнял у армов своего щупика. Взгромоздил Граничку на плечи и лично проводил обходы пациентов. Малышка лишь вскрывала каналы в мягком щадящем режиме щупа и запускала туда манипулятора. А там уж он самолично производил долговременное зомбирование в разрезе достижения цели. Стадо пёрло безмозглым паровозом, все альтернативы которого сводятся к двум параллельным рельсам, на которых ему параллельно, куда его направляют. Армы пилотировали возы, соорудив вместо шести самостоятельных единиц, три, но с прицепами. Управлять такими сложнее, но испытания лишь украшают жизнь охотников за испытаниями. Наконец, Тарьяс осуществлял общее руководство табором, буквально разрываясь.

Вторая ночь так же не принесла сюрпризов. Коровы паслись на лужке с родником и травой по пояс, которую не объедали минимум сотню лет. Паксая с Дайной забацали классный ужин из нескольких блюд. Даже сварганили что-то вроде пирога с ягодой — Дайна где-то дорогой насобирала, наплевав на приказ не отлучаться и получив по загривку от Гнера. А утром, едва двинулись дальше и завернули за угол следующей горы, воткнулись в некое сооружение вроде форта. Вроде — оттого, что ваяли сей объект по принципу «что под руку попало». Попало много и разнообразно, так что окружающие поселение стены напоминали поставленную на дыбы помойку. Что, впрочем — по оценке армов — не умаляло её защитных функций.

— Чего надо?! — проорали со стены фирменное приветствие черногорцев.

— Вам коровы не нужны?! — задрав голову, ответил Дон, самолично явившись на переговоры. — Задаром! Можем отдать два десятка и быка.

Ответа не последовало, ибо такое предложение требовалось переварить.

— Ну! — подбодрил их Дон, присев на валун, валяющийся сбоку от ворот. — Чего замёрзли?! Коров брать будете?!

Он уже, было, совсем решился воздействовать на доморощенных аналитиков силой своего умственного «коллектива поддержки», как на стене появился дюжий седеющий мужик. Рожа, как и у Югена, в шрамах. На ней решимость мочить всех, кто ударит каменным лбом в стену. Явно лидер этой коммуны имени самозащиты: командир и мер. Мужик внимательно и неспешно ознакомился со всей живой массой, медленно проплывающей мимо их крепостицы. Многозначительно пощурился на возниц-атлантов, держащих на плечах обоз.

— Зерном тоже можем поделиться! — выдвинул новое предложение Дон, борясь с мухами, которых они приобрели вместе с коровами.

— Что ты хочешь за зерно?! — прогудел поселковый мер, свесившись со стены.

— Сгружаете сами! — категорично заявил Дон и тут же спохватился: — А вместе с возом не заберёте?! А то достало их таскать! Но, главное, коровы! Зерно без коров не отдам! Забираете два десятка коров! К ним быка! Тогда получите зерно! Задаром! — напомнил он и сглотнул, пытаясь смочить высохшее горло.

Вытащил флягу, глотнул бальзамчика манипуляторов, который Паксая наловчилась варить не хуже деда.

— И чего тебе надо в качестве оплаты?! — не поверил мер в свалившуюся на голову халяву.

— Нескольких крепких помощников! — во второй раз спохватился Дон, что чуть не продешевил. — Помочь дотащить всё это! — размахнулся он рукой, очерчивая проклятущий обоз. — До крепости! Есть такие, что не побоятся?!

— Найдутся! — чуток подумав, признал мер. — И сколько тебе надо?!

— Сколько дашь! — начал раздражаться Дон.

Ибо переговоры, на которых приходится нещадно драть глотку, не вдохновляют на долгое и вдумчивое обсуждение проблем.

— Короче! — заорал он уже почти зло. — Или забираете и даёте людей! Или мы уводим ваших коров! И ваше зерно!

Мужик весь искрутился в поисках засевшей где-то поблизости засады. Дескать, они ворота откроют, а из кустов на них кинутся злодеи.

— Не смеши! — презрительно проорал Дон. — Кому ты нужен с твоими голодранцами?! Что у вас брать?!

— Почему ты отдаёшь нам своё добро?! — потребовал внятных объяснений мер.

— Потому, что дал обет богу, — подсказала умница Дайна, подкравшись к бесполезно потеющему на переговорах манипулятору.

Тот проорал подсказку, и мер тотчас пропал со стены. Через несколько минут то, что тут служило воротами, со скрипом отворилось. Наружу высыпало целое войско из десятка мужиков и десятка же сопляков. Мер шествовал к Дону впереди своего воинства. А дойдя, решился и выпалил:

— Мы берём твой дар!

— Шевелитесь, — проворчал Дон, ибо стадо уже почти миновало крепостцу. — Коров выбирайте сами. Мы для вас выставку устраивать не станем. Торопимся.

— Два десятка? — уточнил мер, сделав своим жест рукой, дескать, хапайте, что дают.

Войско дружно кинулось хапать. Фуф — едва речь зашла о зерне — тормознул свою паранормальную паравагонную конструкцию в ожидании решения. И теперь он слетел с козел расцеплять вагоны. Несколько мужиков уважительно обступили черноволосого Геракла в ожидании результата.

— Забираете вместе с возом, — категорично и грозно выдал Фуф. — И коня. Чего встали? Выпрягайте.

— Так чего, коня тоже отдаёте? — вновь уточнил у Дона мер.

— Вы поторапливайтесь, — проворчал тот, не желая больше тратить силы на то, что можно было решить в полпинка. — Торопимся, — повторил он, дабы не казаться совсем уж конченым невежей.

— Ты бы это добро в крепость не тащил, — задумчиво посоветовал мер.

— Почему? — насторожился Дон. — Мне сказали, что там до сих пор живут её обитатели.

— Да не живут, — досадливо сплюнул мужик, не сводя глаз с сородичей, отрывающих от стада бурёнок. — Это к нам кабаны не так уж часто заглядывают. А у них, почитай, пасутся. Они там вечно в осаде. Где им стадо обиходить? Разве что сожрать. Ты бы лучше стадо прямиком в Чесла тащил. Там народ живёт куда привольней. Тамошний владетельный барр Радгар мужик толковый и сильный. Дружина у него добрая. И народ из разорённых сёл к нему бежит. Чесла себя защищает. И коров защитит. А в крепости их голодом заморят, покуда сожрут. Там всего-то с пару десятков народа осталось. Да и то бабы с детишками.

— А почему у вас до сих пор нового нара не завелось? — спросил Дон. — У прежнего что, наследников не осталось?

— Дочка, — махнул рукой мер. — Да увезли её куда-то. А новому нару что достанется? Старая крепость да разорённый край? Кому такое добро сдалось? Вон даже Радгара из Чесла в нары не затащишь. Это ж где ему силы взять, чтоб всё Черногорье защитить? А уж прочие нары Рунии и вовсе на нас не обзарятся. Они уж давно крест на нас поставили. Да и диктатор. Нет нас для него, будто померли, — горько посетовал мужик.

— Ну, так слушай меня, — пожалел мужика Дон. — Я тебя обманул. Не дёргайся, — усмехнулся он, когда мер схватился на рукоять меча. — Дослушай. Обманул я тебя лишь в одном: никакого обета не было. Всё, что мне нужно, чтобы вы продержались ещё три-четыре месяца. Не умирали с голода и не уходили прочь. Скоро кабаны перестанут разорять Черногорье. Нужно только ещё немного потерпеть. Поэтому я вам зерна со скотиной и подкинул.

— С чего ты взял про кабанов-то? — недоверчиво процедил мер, так и не сняв руки с меча.

— А мой господин колдун, — брякнула затаившаяся за спиной манипулятора Дайна. — Могучий. Ты, дядька, не сомневайся. Он тех кабанов во как, — девица сделал зверскую рожицу и потрясла сжатым кулачком. — Сама видала, — поспешила она заверить недоверчиво щурящегося мужика.

— Чего она несёт? — уточнил мер.

— Правду, — вздохнул Дон, поднимаясь с валуна, где беспощадно отсидел задницу. — Всё. Мне пора. Я тебя предупредил. А там уж сам решай. Прощай, — махнул он рукой и потопал догонять облегчившийся воз Фуфа.

Дайна семенила рядом, виновато сопя. Дескать, влезла в мужской разговор незваной-непрошеной.

— Ты умница, — похвалил её Дон и спросил: — Как думаешь, поверил? Не уйдёт в Белогорье?

— Да он и без того бы не ушёл, — удивилась аборигенка. — В холопство-то? Да черногорцы скорей зарежутся.

— Юген же ушёл, — напомнил Дон.

— Так он один у них защитник остался, — резонно заметила Дайна. — Куда уж деваться? А тут вон ещё мужиков полно. Продержатся, — пообещала она. — Особо теперь, когда хлебушком разжились. А уж с коровками паче того продержатся.

— А что ты думаешь, насчёт Чесла? — решил Дон, что совет столь здравомыслящей особы лишним не будет. — Может, действительно отогнать коров туда? Не хотелось бы узнать, что столько корячился ради того, чтобы коровы сдохли от голода в этой их крепости.

Дайна ответила не сразу, чем обрадовала: значит, реально подумала, прежде чем выступить.

— В Белогорье сказывают, будто в нары черногорцы страшно хотят Радгара из Чесла. А тот, дескать, упирается. На базаре слыхала. Многие о том твердили, как слышали, куда мы путь держим. Вот и здесь о том же говорят. Стало быть, тот Радгар важный господин. Как бы обиды ему какой не учинить.

— И как бы так её не учинить? — придирчиво уточнил манипулятор.

Ибо блоку идентификации для вычисления оптимального варианта требуется такая пропасть исходной инфы — неделю можно проводить опрос населения и всё равно промахнуться. Сколько людей, столько и мнений — чего бедняга «эрудит» никак не всосёт своими заковыристыми «мозгами». Как в таком разе систематизировать?

— Надо бы тому барру Радгару подарочек преподнести, — осторожно посоветовала Дайна.

— Ага! — раздосадовался Дон. — Ещё и к нему заворачивать. А это, между прочим, на западе от крепости. Нужно будет туда тащиться, а после обратно к ней. А у нас с тобой граги, которых вечно прятать не получится. Вообще удивляюсь, как там девки до сих пор не спалились.

— А дядька Муран на что? — хитренько так чирикнула Дайна.

— Какой дядька Муран? — не понял Дон.

— Так, провожатый наш. Его старшим с нами послали. Вон-он там! — приподнялась Дайна на цыпочки и, вытянув руку, засеменила балериной: — Он наперёд стада убежал. Чтоб, значит, грагов первым встретить да попотчевать. Не знает же, кого защищать вздумал. Вот его и подрядить, чтоб в Чесла подарочек доставил. Он ломаться не станет. С сильным барром и в прочих-то местах ссор не желают. А уж тут и подавно. Дойдём до крепости, а оттуда уже и в Чесла кого-нибудь послать. Ещё иначе можно, — продолжила комбинировать девчонка. — Пускай из Чесла, раз там воины сильные, сами за стадом явятся. Не переломятся за ради дармовщины, — уже вполне по-хозяйски окрепшим голоском резюмировала Дайна.

А Дон всматривался в разглагольствующую комбинаторшу, словно впервые увидал. Не столь яркая красотка, как его гадины. Круглое личико, высокие скулы, большие ярко-тёмно-серые глаза. Чуть курносый обалденный носик, ямочки, пухлые губы. Обаяшка — так бы и потискал. Она вроде Паксаи: не сказать, что красота писанная, а мозги так и размягчает. Руки к ней так и тянутся. Кто знает, может, и дотянутся — чуть приотстал он, оценивая вид сзади. А что? Девчонка умная, и руки растут, откуда надо. Главное, умеет себя вести: никогда и ничего лишнего, отчего бы ей хотелось зарядить пинка. А то и вообще прибить.

Короче, когда они достигнут цели и обживутся на новом месте, придёт время новых отношений. И тогда такие альянсы возникнут, что в трезвой памяти и не подумаешь. Так всегда бывает: с первого взгляда хочется в гроб уложить, а с третьего или четвёртого уже в постель. А после три тысячи третьего всё-таки в гроб — мысленно усмехнулся Дон, припомнив кое-кого из мимолётных увлечений.

— Ты думаешь о чём-то полезном для системы? — оторвал его от приятных размышлений неприятно насмешливый голос Гнера. — Оцениваешь потенциал объекта? — кивнул он на чесанувшую вперёд Дайну.

Армов она уважала, но до сих пор попугивалась.

— Миленькая, — выдал собственную оценку Гнер.

— Даже не облизывайся! — предупредил Дон. — Я первым на неё глаз положил.

— На Даслану тоже, — резонно напомнил Гнер, что подобный разговор уже имел место быть.

И не так давно.

— Я передумал, — невесело усмехнувшись, оповестил Дон.

— А я и не начинал, — усмехнулся Гнер. — Сельские красотки не в моём вкусе.

— Трудновато тебе придётся, — деланно пригорюнился Дон над незадачливым другом. — Видишь, куда нас занесло? Кругом одна деревенщина. За воспитанными да образованными придётся тащиться в центры цивилизации. Ну, да тебе не привыкать девок воровать.

— Как и тебе облизываться на всё, что в юбке, — не заржавело за армом. — Постоянство предпочтений говорит о серьёзности натуры.

— Рад, что мы разобрались, — похвалил себя Дон. — Теперь расскажи мне, как мы разберёмся с этой проклятущей скотиной. И с прочим барахлом. Наше собственное и полвоза не занимает. С учётом всех специй и разносолов, какими запаслись девчонки.

— С Мураном я договорился, — заявил Аэгл, возвращая манипулятору веру в святую халяву. — Он пошлёт в Чесла своего парня с известием о подарках. А сам посидит в крепости до приезда барра Радгара. Покараулит добро. Так что мы спокойно собираемся и валим занимать нашу базу. У меня уже руки чешутся запустить лапы в её склады.

— Ты так уверен в их наличии?

— А ты нет? — ухмыльнулся Гнер.

— Автономная отлично охраняемая секретная база в горах? Там должны быть невероятные склады старинного барахла. Если, конечно, это старьё не сгнило и не рассыпалось.

— На той базе, что ты уничтожил, не сгнило, — придрался к словам Гнер, до сих пор не простив тупице манипулятору такое расточительство, как похороны оружия древних.

— Аэгл, ты такой же нудный, как твой отец. Стану императором, никогда не возьму тебя советником.

— Ты? — удивлённо поднял брови Гнер. — Императором? Ты что, собираешься работать?

— Да, это неприятная сторона величия, — согласился Дон и поинтересовался: — Девчонок в крепость приглашать не станем?

— А зачем? Там всё равно нет горячей ванны. Не стоит раньше времени демонстрировать наши отношения с грагами. Лучше сначала устранить угрозу их вторжения, а потом уже всё остальное.

— Да, за ванну я бы и сам поборолся, — чуть ли не простонал Дон. — Самому не верится, что когда-то я принимал её каждый день.

— Мы можем задержаться, — скрепя сердце, предложил Гнер. — Прогуляемся в Чесла. Уж там-то нам за подарки устроят помывку.

— Нет, — чуток поборовшись с соблазном, покачал головой Дон. — Нам нужно рвать на базу, пока там о нас не узнали. Ты ведь это имел в виду?

— Это разумно, — указал очевидное арм.

— Ты так спокоен. Тебя не коробит при мысли, что, возможно, придётся убивать женщин?

— Если сведения верны, они не женщины, — холодно напомнил Гнер.

— Ты действительно так думаешь?

— Конечно.

— А наши девчонки?

— А наши девчонки не щупы. Они мои братья по оружию.

— Рад, что мы разобрались, — на этот раз искренно похвалил себя Дон.

Вообще-то давно следовало поговорить по душам, дабы разобраться в хитросплетениях душевных мотивов всех имеющихся в наличии мутантов. Он с грагами больше возился, нежели с людьми — совсем одичал.

Следующие сутки Дон то и дело возвращался к застрявшему в башке вопросу. Благо, никаких потрясений так и не случилось. Они спокойно добрались до обширной долины под названием Крепость — в честь самого крупного на всё Черногорье сооружения. Нет, крепости имелись и у барров — местных баронов, под которыми было немало земли. Не то, что на юге — здесь на севере земли обживались активней. Тут вопрос рождаемости не стоял настолько остро, хотя и настораживал. Во всяком случае, проблема обзаведения крестьянами была в приоритете у любого государства.

Долина представляла собой почти ровное пространство с шикарным озером почти посередине. Почти на берегу озера стояла почти целая крепость нара, убиенного десять лет назад. С невысокого перевала — через который даже коровы переваливали почти без особых проблем — были видны почти узнаваемые руины деревушек и хуторов по берегу озера. Вся долина изнывала от засилия травы, которую давным-давно не косили и не жевали на корню.

— Как же красиво, — вздохнула Паксая, решив, как и брат, подняться на перевал пешком, облегчая ношу лошадям. — Вот бы где поселиться.

— Думаю, внутри горного комплекса Утроба, красот не меньше, — проворчал Дон, досадуя, что его отвлекают.

Он пытался разглядеть тот самый северный перевал, через который повадились таскаться граги. Жаль начало темнеть, а то ж нетерпелось ознакомиться с плацдармом дальнейших действий. Как-то уже определиться: стоит ли продолжать жить, или уже, наконец, сдохнуть без предварительных болезненных трепыханий. Вдруг завтра на северном перевале его пришибёт несбыточностью надежды на авось, так какого хрена трудиться? Пусть пришибёт в момент безделья — по крайней мере, не будет мучительно больно за бесцельно потраченные усилия.

А то эти усилия уже попахивают каким-то садизмом. Вот на кой хрен они тащили сюда говядину? Тащить нужно было строительные бригады и красный крест с его глобальной гуманитарной помощью.

— В крепости нас заметили, — указал Фуф на очевидный лишь для армов факт.

— И как нам это помешает? — флегматично отозвался Дон, честно следя за психологическим состоянием спускающихся вниз коров.

Дайна популярно разъяснила пустодырому колдуну, что коровы вполне себе нормальненько преодолевают такие некрутые склоны, как на этом перевале. Сползут вниз, как миленькие и рога не обломают. Главное, чтобы их не пугали всякие там разные. Кто они такие — всякие-разные — девица не уточнила, хотя и косилась на Дона многозначительно. Граничка пообещала отцу-командиру, что присмотрит за бурёнками. И, если что, как следует успокоит по мозгам. Но «системник» требовал подключиться к процессу, ибо девчушка не железная. А бессовестный стабилизатор вконец оборзел.

Стабилизатор вовсе не оборзел — обиженно бухтел про себя Дон, мониторя психологический фон стада. Стабилизатор вынужден заниматься чёрте чем, а он агрегат умственный. Нельзя запрячь в одну телегу коня и… так далее. Кажется, серну. Да нет: лань. Да ещё и трепетную, как манипулятор, нервы у которого, между прочим, тоже не железные. Это все прочие участники туристической эмиграции прилепились позже, а он нянчится с этой долбанной системой уже страшно сказать, сколько лет. Никакого детства, ни минуты покоя, ни единого шанса пожить для себя — эпизодический секс не в счёт.

А тут ещё коровы — просто кошмар какой-то. Да впереди по курсу вместо обещанных развалин торчит вполне себе нормальная крепость. Стены на месте и весьма высоки. А с виду и толсты, как подобает подобным сооружениям.

— Заметили со стен? — уточнил Дон.

— Угу, — подтвердил уже Гоб, ибо Фуф давным-давно миновал мечтателя-манипулятора.

А Грассин помогал першерону с возом аккуратно спускаться по устроенной на склоне ленточной дороге для транспорта. Транспорт тебе не коровы, которым дороги вообще по барабану: прут, куда глаза таращатся.

— А нам это не повредит? — слегка поплохело Дону при мысли о ядре катапульты, летящем поприветствовать гостей долины.

— Они уже никому повредить не смогут, — насмешливо прокомментировал Гнер, поравнявшись с ним. — Что-то ты какой-то дёрганный, — участливо заметил он и потащил дальше недовольного коня, за которым погромыхивал на камнях воз.

Дон согласился с другом, что его и вправду подёргивает сверх меры — куда только «барбос» смотрит? Он хлебнул манипуляторова бальзамчика. И продолжил спуск в рядах крупного рогатого скота, душа которого изо всех сил тянулась к зеленеющему внизу океану травы.