Мир бога и дьявола

Глава 491. В особняке

Войдя в особняк бывшего главы города, Юэ Чжун увидел здесь восемь красивых девушек-горничных, которые выстроившись по обе стороны от ковровой дорожки, уважительно поклонились новому господину, приветствуя его возвращение.

Восемь вьетнамских красавиц-горничных с некоторым страхом смотрели на Юэ Чжуна, так как их жизнь, ранее зависимая от другого человека, теперь принадлежала новому неизвестному мужчине. Тем более, новый хозяин был китайцем, поэтому незнание языка может сильно сказаться на их судьбе.

Чуть позже в холле особняка появилась красивая зрелая женщина европейской внешности в вечернем пурпурном платье с глубоким разрезом на груди. Высотой примерно метр семьдесят пять, сексуальное горячее тело, стройные ноги, белоснежная кожа, безукоризненное лицо, обрамленное белокурыми волосами – все это делало женщину неотразимой красавицей. Подойдя к Юэ Чжуну, она принесла с собой волну приятного аромата и, очаровательно улыбнувшись ему, сказала по-английски:

— Приветствую! Меня зовут Салли Болейн. Позвольте спросить, как вас зовут?

— Салли Болейн! – услышав имя женщины, удивленно воскликнула опешившая Наньгун Бинъюнь. [п/п: поправка – девушка и ее отец китайцы, прибывшие во Вьетнам с инспекцией]

— Она знаменита? – с любопытством спросил Юэ Чжун.

Девушка, не находя слов, посмотрела на него с еще большим удивлением, после чего опомнилась и ответила:

— Салли Болейн – звезда Голливуда. Несколько лет назад она стала суперзнаменитой во всем мире, даже позже ее популярность несильно уменьшилась, она до сих пор считается голливудской звездой первой величины. Последний фильм с ее участием – «Землетрясение» – только в китайском кинопрокате собрал 200 миллионов юаней.

— О! – только и ответил Юэ Чжун.

На него это не произвело впечатления, так как он не являлся поклонником кино, как-никак Юэ Чжун был весьма практичным человеком – будучи студентом, все свободное время он был занят зарабатыванием на проживание и пропитание. Что же касается кино, то помимо классических фильмов, он практически ничего не смотрел.

— Молодой господин, можете ли вы сказать мне свое имя? – снова спросила женщина с неловкой улыбкой.

— Меня зовут Юэ Чжун, – посмотрев на нее, ответил он, – можете ли вы говорить по-китайски?

— Я с детства была восхищена 5000-летней историей Китая, этой древней и мистической цивилизацией, – протянув к нему руку, воодушевленно ответила Салли. – Я уже давно хотела приехать в Китай, чтобы погрузиться в старинную и таинственную культуру.

Естественно, все, что она только что сказала, было ложью. Просто Салли Болейн была зрелой женщиной с богатым жизненным опытом, поэтому узнав, что новый глава города китаец, она тут же открыто похвалила его родину. На самом деле, все, что она знала о Китае, так это то, что в прежнем мире знаменитому иностранцу там можно было хорошо заработать.

— Да, у вас позже будет шанс посетить страну, – несмотря на открытую лесть, вежливо ответил Юэ Чжун и, также протянув руку, осторожно потряс ее кисть, после чего отпустил ее.

В глазах Салли промелькнуло разочарование, когда он отпустил ее руку, к тому же, она видела, что этот молодой человек не обратил внимания на ее специально подобранный открытый наряд. Ее зрелая красота, шикарное тело и известность были ее основным оружием, которым она умела пользоваться. С началом апокалипсиса Салли с помощью этих трех достоинств легко вскружила голову Цзэн Чжи и жила здесь словно принцесса. Впрочем, и в прежнем мире на это клевало множество мужчин, готовых валяться в ее ногах и, тем не менее, Юэ Чжун проигнорировал ее очарование, что не могло ее не расстроить.

— Так, – повернулся Юэ Чжун к вьетнамским горничным, – кто-нибудь из вас может говорить по-китайски?

Почти все девушки в растерянности начали переглядываться, не понимая его китайского языка, и только одна из них с неуверенностью проговорила:

— Господин Юэ Чжун, я знаю китайский язык.

Городок Цин располагался недалеко от Ханоя, вьетнамской столицы, поэтому здесь было немало местных жителей, которые понимали по-китайски.

— Как тебя зовут? – спросил Юэ Чжун.

— Чжан Цайлянь, господин.

— С сегодняшнего дня ты главная горничная, все они в твоем подчинении.

— Спасибо, господин! Спасибо, господин! – удивившись, обрадованно поблагодарила девушка.

Остальные служанки, видя радость Чжан Цайлянь, с завистью посмотрели на нее. Они не понимали, почему она радуется, но безусловно произошло что-то хорошее, а им оставалось лишь сожалеть, что не знают китайского языка.

— Мисс Салли, – снова повернулся к ней Юэ Чжун, – мы здесь не содержим бездельников. Раз вы полны тоски по Китаю, то я дам вам два варианта на выбор. Первый – я выдам вам продовольствия и воды на неделю, и вы сможете покинуть нас. Второй – вы займетесь творческой работой, например, обучением наших людей искусству пения, танцев или актерскому мастерству.

Хоть Салли гламурна и сексуальна и, более того, голливудская звезда первой величины, Юэ Чжуну она не интересна. У него достаточно красавиц, к тому же, такие гламурные женщины были не в его вкусе.

— Могу ли я остаться возле вас и предоставлять свои услуги вам? – многозначительно посмотрела она на него. – Служить горничной или служанкой также не будет проблемой для меня. Я хотела бы служить для вас.

Салли, обладая роскошным и дорогим телом, не хотела работать каким-то учителем и, само собой, не желала уходить из безопасного города. Все-таки внешний мир до сих пор кишел ордами зомби и толпами мутировавших зверей, и если такая женщина отправиться в дикую природу, то она там и останется навсегда. По этим причинам она хотела остаться возле Юэ Чжуна, в том числе, чтобы очаровать его со временем.

— Нет, – отверг ее предложение Юэ Чжун.

— Что ж, – в глазах женщины промелькнули недовольные огоньки и, тем не менее, достойно улыбнувшись, она сделала выбор: – Тогда позвольте мне заняться творческой работой.

— Хорошо, – ответил Юэ Чжун и посмотрел на Мин Цзяцзя.

— Пойдемте со мной, – тут же сказала малышка, обращаясь к Салли, после чего вместе с ней направилась наружу.

Разобравшись с этим, Юэ Чжун прошел в гостиную и расположился на диване. Чжан Цайлянь очень быстро приготовила две чашки зеленого чая, которые поставила на столик перед ним и Наньгун Бинъюнь, после чего сказала что-то по-вьетнамски – тотчас другая служанка подошла к Юэ Чжуну и, преклонив колени, начала массировать ему ноги. До недавнего времени Цзэн Чжи очень любил, когда красивые девушки нежно и мягко заботились о нем, и соответственно оставил возле себя тех, кто делал это лучше всех, вот и Чжан Цайлянь предлагала новому господину те же услуги.

Юэ Чжун же, посмотрев на сидевшую напротив Наньгун Бинъюнь, спросил:

— Что ты планируешь делать дальше?

— Лидер Юэ Чжун, я хотела бы получить ваше покровительство и быть полезной для вас, – с улыбкой ответила девушка. – Я знаю вьетнамский, английский, тайский и японский языки. Также у меня имеется опыт работы главным административным руководителем (CEO) филиала FK Group в провинции Гуанси, поэтому я думаю, что мои способности будут вам полезны.

Наньгун Бинъюнь хоть и являлась красивой молодой девушкой, не была глупой, раз семья доверила ей главный административный пост в филиале своей компании. Ее личные таланты также нельзя было недооценивать, знание четырех языков тоже значимый плюс, очевидно, что она и сама по себе была выдающимся человеком.

Все-таки дети из семей с гораздо лучшими условиями, нежели у обычных граждан, быстро становились лидерами среди ровесников. И чем дальше, тем больше становился разрыв, и тем больше выделялись дети из элитных семей, и все благодаря разному уровню жизненного опыта.

— Если я выделю тебе 200 вьетнамских выживших, ты сможешь управиться с ними? – помолчав, спросил Юэ Чжун.

— Без проблем, – уверенно ответила Наньгун Бинъюнь.

— Хорошо, тогда передаю под твое руководство две сотни человек, – решил Юэ Чжун.

В конце концов, под его властью находилось слишком большое количество вьетнамских выживших, и контролировать их полностью было очень сложно. Малейшая ошибка, и среди вьетнамцев появится бунтарь, который взбаламутит остальных, и тогда бунт или восстание доставят Юэ Чжуну большую головную боль. Все-таки он – китаец, поэтому ему очень тяжело заручиться их поддержкой.

— Хорошо, – ответила девушка, после чего сама попросила послать кого-нибудь, кто проследил бы за ее работой: – Я надеюсь, что вы сможете направить кого-нибудь, кто подскажет и направит меня.

— Да, конечно, – согласился Юэ Чжун.

Получив его одобрение, Наньгун Бинъюнь поклонилась и покинула его виллу, желая быстрее приступить к деятельности и получить своих людей.

Таким образом, на город в скором времени начала опускаться ночь, к этому моменту жизнь в нем уже стабилизировалась и нормализовалось.

Однако в то же время, пользуясь ночной темнотой, через джунгли один за другим к городу Цин двигались черные безмолвные силуэты. Вскоре этот отряд, состоявший из более чем сотни теней, собрался недалеко от города и, дождавшись, когда луна скроется за облаками, направился непосредственно в сторону города.

На воротах в город в эту ночную смену стояло восемь вьетнамских солдат, среди которых только один был вооружен автоматом, причем всего с тремя патронами, в то время как остальные имели лишь стальные мечи. Как-никак Юэ Чжун не мог доверять тем солдатам, которые только что сдались.

И вот скрывавшиеся сто человек осторожно и безмолвно продвигались ко входу в город. Но оказавшись на расстоянии двадцати метров от ворот, один из них внезапно подлетел в воздух.

Ба-бах!

Раздался громкий взрыв, и мужчина, наступивший на мину, подлетел от взрыва и, разлетевшись на окровавленные куски, умер ужасной смертью.

— Нападение! Враги атакуют!

Тотчас по всему городу Цин начал разноситься звуковой сигнал тревоги, а вьетнамские солдаты на воротах запаниковали и тут же бросились в укрытия.

Не сумев проникнуть в город бесшумно, лидер людей в черном, вооруженный огромной черной булавой, взревел громко:

— Убить китайских собак! Вьетнамские братья, следуйте за мной! Убейте захватчиков! Ради наших жен и детей! Не позволяйте им становиться рабами захватчиков! Убейте всех китайских ублюдков!

Под действием навыка «Усиление звуковых волн» его крик разлетелся далеко вокруг, соответственно, все жители города также услышали его призыв.

Мужчина же, проревев свой яростный призыв, немедленно бросился вперед и, подавая пример своим сообщникам, начал атаку на ворота города в первых рядах.

— Позвольте мне присоединиться к вам и убить этих китайских выродков! – выкрикнул один из охранников ворот, услышавший крик лидера нападавших.

— Я тоже пойду с тобой!

— Убить китайских свиней!

Под патриотическим призывом все восемь вьетнамских солдат примкнули к людям в черном и восстали против китайских захватчиков.

— Открыть огонь! Убить их всех! – скрываясь в темном переулке, приказал Бо Сяошэн, смотревший в сторону атаковавших город боевиков.