Метатель. Книга 7

Глава 6

— Скажи мне, — начал Модуль-17, его голограмма слегка мерцала в полумраке, — что ты знаешь о движении объектов в космосе?

— Не так много, — я пожал плечами. — В основном то, что помню из старых учебников. Да и какой смысл? У нас даже электричества нет.

— А вот это интересный момент, — в его голосе появились нотки, которые я не мог точно идентифицировать. — За четыре года тебе нужно найти способ изменить траекторию НИС.

Я даже присвистнул от удивления:

— Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что мне нужно как-то повлиять на космический корабль… с поверхности планеты? Без технологий? Это вообще возможно?

— Возможно всё, — Модуль-17 сделал жест, напоминающий человеческое пожатие плечами. — Вопрос в том, как именно ты это сделаешь.

— А нельзя просто связаться с ИИ корабля и…

— Нет, — он резко перебил меня. — Прямое взаимодействие с ИИ исключено. Более того — Система не должна знать об этом разговоре.

— Почему?

— Архитекторам запрещено вмешиваться в жизнь параллельностей, — Модуль-17 произнес это металлическим тоном. — Нарушение этого правила ведёт к дизактивации Аватара и переназначению ИИ на другие задачи.

«Интересно», — подумал я. — «Значит, они действительно дорожат своими физическими телами».

— Хорошо, — я начал рассуждать вслух. — Система не в курсе. Прямой контакт запрещён. Но как, чёрт возьми, я должен повлиять на траекторию космического корабля с планеты, где даже лампочку включить нельзя?

— У тебя есть четыре года на поиск решения, — спокойно ответил Модуль-17.

— И всё? Никаких подсказок? Советов?

— Подсказки будут, — он склонил голову набок. — Мы можем давать их, но только такие, которые не влияют на естественное течение событий.

— И как же мне получить эти подсказки? — я почувствовал, как начинаю раздражаться. — Прилетит почтовый голубь с конвертом?

— Узнаешь чуть позже, — в его голосе промелькнула улыбка. — Сейчас нам нужно заканчивать — поддержание связи требует огромных энергетических затрат.

Я хотел возразить, сказать, что у меня ещё тысяча вопросов, но тут Модуль-17 добавил:

— И кстати — не во всех параллельностях ситуация такая же, как у вас. Не все планеты в вашей части мультиверсума находятся на таком примитивном уровне развития.

— Это можно считать первой подсказкой? — спросил я, чувствуя, как в голове начинают формироваться какие-то идеи.

— Можно, — ответил он, и мир погрузился во тьму.

Когда зрение вернулось, я обнаружил себя в том же месте, где был до того, как оказался в том странном пузыре посреди космоса. Сознание плыло, пытаясь ухватиться за реальность. А точно всё это было⁈ Или это очередной глюк Системы? Может, она опять решила поэкспериментировать с восприятием пользователей?

Я потёр виски, пытаясь собрать мысли в кучу. Руки всё ещё подрагивали от остаточного давления космоса — вены под кожей пульсировали в такт сердцебиению. По крайней мере, это было вполне материальным доказательством того, что произошедшее не было галлюцинацией.

Тут Кира, словно подтверждая мои мысли, толкнула меня локтем:

— Во, Артём, ты видел — снова моргнуло в интерфейсе!

— Да, Кир, видел, — я кивнул, наблюдая, как статбары на периферии зрения то появляются, то исчезают. — Значит, не показалось…

Не успели мы обсудить очередные странности Системы, как внезапно попали в настоящий ураган под именем Астра! Она буквально материализовалась рядом с нами, сграбастала в объятия, от которых затрещали рёбра, и потащила в сторону столовой.

— Так, вы двое! — командовала она, крепко держа нас за плечи. — Сначала перекусим, а потом мне всё расскажете! И даже не думайте отвертеться!

При этом она тут же, не сбавляя шага, начала засыпать нас вопросами:

— Ну что, свергли тиранов? Как там Виктор, перенял бразды правления? А остальные разрушители как отреагировали?

Я только ухмыльнулся, вспоминая недавние события. Астра мгновенно среагировала на мою ухмылку:

— Между прочим, я тут вообще-то вопросы задаю! Имей совесть, отвечай!

— Но ты же сама сказала — сначала перекусим, а потом всё расскажем, — парировал я, стараясь сохранять невинное выражение лица.

— Жук! — фыркнула Астра, но в её глазах плясали весёлые искорки.

— Да, он такой, — поддакнула Кира, явно наслаждаясь ситуацией.

— Ой, подруга, а сама-то⁈ — я повернулся к ней. — Типа тебя там не было! Так что там было то⁈ — Астра чуть не подпрыгивала от нетерпения. — Рассказывайте немедленно!

В столовой нас ждал настоящий пир — Астра явно готовилась к нашему возвращению. Ароматный суп, запечённое мясо с травами, свежий хлеб… После всех приключений это казалось просто райским наслаждением. Мы набросились на еду, как голодные волки, но Астра не отставала с расспросами.

— Значит, говорите, Виктор теперь главный? — она подлила нам ещё супа. — И как он справляется?

Я прожевал кусок мяса, собираясь с мыслями:

— Знаешь, на удивление хорошо. Конечно, не всё гладко — некоторые командиры сопротивлялись, не хотели признавать новую власть. Но большинство поняли, что без него их организация развалится.

— А те, кто не понял? — Астра прищурилась.

— Скажем так, — Кира отложила ложку, — им доходчиво объяснили преимущества новой политики.

— И теперь они не разрушители, а созидатели, — добавил я. — Виктор решил, что пора менять не только руководство, но и саму суть организации.

Мы переместились в дом Астры — уютное место, где даже стены, казалось, излучали тепло и спокойствие. Устроившись в креслах у камина, мы подробно рассказали ей всю историю смены власти у разрушителей.

— Помнишь Виктор упоминал Ивана? — я грел руки о кружку с травяным чаем. — Он оказался ключевой фигурой. Именно через него мы вышли на командиров, которые были недовольны Главным.

— А те два психопата? — Астра передёрнула плечами. — Которые только ему подчинялись?

— О, это было интересно, — Кира улыбнулась. — Артём придумал использовать кристалл связи Главного имитируя его манеру речи…

— И они купились? — Астра подалась вперёд.

— Как миленькие, — я кивнул. — Пришли в кабинет, ожидая увидеть своего обожаемого лидера. А встретили нас и пару лояльных Виктору бойцов.

— Сопротивлялись?

— Убедительно, но недолго, — Кира пожала плечами. — Среагировали быстро и поэтому закончилось все хорошо.

Астра откинулась в кресле, переваривая услышанное:

— И что теперь? Думаете, это надолго? Новое название, новая политика…

— Посмотрим, как оно будет дальше, — я допил чай. — Виктор не похож на фанатика. Он понимает, что мир изменился, и старые методы больше не работают.

— Но связь будем держать, — добавила Кира. — Мало ли что. Если вдруг что-то пойдёт не так — вернёмся и настучим по бубну!

— По чьему бубну? — усмехнулась Астра.

— По любому, что подвернётся, — я подмигнул. — У нас богатый опыт в этом деле.

Мы просидели у Астры до позднего вечера, обсуждая планы на будущее. Она рассказала о развитии долины, о новых поселенцах, о том, как налаживается быт. Было странно и приятно осознавать, что посреди всего этого хаоса есть место, где люди просто живут, работают, строят планы.

— Кстати, — Астра внезапно вспомнила, — а когда наконец то займёмся вашей долиной? Я там начала кое-какие работы, но без вас не решалась развернуться на полную.

— О, — я переглянулся с Кирой, — у нас там свои планы. Особенно теперь, когда некоторые старые проблемы утряслись.

— Главное — не взорвите там ничего, — только и сказала она. — А то знаю я вас!

Мы засмеялись, вспоминая случаи, когда наши выходки заканчивались весьма неожиданно. Но теперь всё было иначе. Система изменилась, мы изменились, и будущее, хоть и туманное, казалось полным возможностей.

Мы с Кирой напросились, чтоб Астра организовала нам баньку. Та, фыркнув что-то вроде «Опять романтика у вас вместо дела», всё же махнула рукой в сторону сруба у ручья. Пар валил из-под двери, смешиваясь с вечерней прохладой. Кира тут же схватила меня за руку, таща за собой:

— Не мешкай! А то вода остынет, а ты тут философствуешь!

— Философствую? — я ухмыльнулся, едва поспевая за её прытью. — Это ты вон как рвёшься, будто в атаку!

Она обернулась, глаза сверкнули знакомым озорством:

— А что, не нравится?

Дверь захлопнулась за нами, и мир сузился до деревянных стен, полок с вениками и густого пара, обволакивающего кожу как второе дыхание. Кира, не теряя времени, скинула комбинезон, оставшись в лёгкой футболке. Ткань прилипла к телу, обрисовывая каждую линию. Я замер, глядя, как она наклоняется, чтобы проверить температуру воды.

— Артём, ты чего? — она подняла бровь, заметив мой взгляд. — У тебя же лицо как у Хранителя, когда он цветёт.

— Просто… — я кашлянул, отводя глаза. — Не ожидал, что баня такая…

— Какая? — она рассмеялась, и звук этот звенел, как родниковая вода. — Ты как мы вернулись сюда — какой-то задумчивый!

Но шутки шутками, а пар уже начал своё дело. Мышцы, забитые за дни сражений и прыжков, понемногу отпускали. Мы сидели на полке, плечом к плечу, и я чувствовал, как её энергия — та самая, что высекала молнии — теперь пульсирует спокойнее, гармонируя с ритмом пара.

— Знаешь, — Кира наклонилась, чтобы набрать воды ковшом, — иногда кажется, будто всё это — Система, уровни, бои — просто сон. А настоящая жизнь вот она. Пар, берёзовый веник, твои руки в мозолях…

— Руки в мозолях? — я фыркнул, хватая её за запястье. — Это ты меня дразнишь или комплимент пытаешься сделать?

Она вырвалась, брызнув мне в лицо водой:

— И то, и другое!

Вода стекала по щеке, но я даже не успел огрызнуться — она уже нырнула в бочку с ледяной водой у стены. Всплеск, смех, брызги… Я последовал за ней, втянув воздух перед погружением. Холод обжёг кожу, вытеснив остатки напряжения. Когда я вынырнул, она уже стояла на краю, вода струилась по её шее, сливаясь с каплями пара на коже.

— Красиво, — вырвалось у меня прежде, чем я успел подумать.

— Что? — она прищурилась, откидывая мокрые волосы.

— Всё. — Я махнул рукой, но она подошла ближе, капли падали с ресниц.

— Артём… — её голос стал тише, пальцы коснулись моей груди, где голубые прожилки энергии пульсировали ярче обычного. — Ты светишься.

Я посмотрел вниз — под кожей действительно мерцали те самые «архитекторские» узоры, реагируя на близость Киры. Её прикосновение вызвало волну тепла, разлившегося по телу.

— Это… новое, — пробормотал я, чувствуя, как энергия отвечает на её касание. — Не знал, что так будет.

— А я знала, — она улыбнулась, прижимаясь губами к тому месту, где бился пульс. — Ты всегда светишься, когда рядом я.

Мы вернулись в наш дом который Астра выделила нам казалось уже вечность назад. Луна висела над лесом, заливая серебром крышу и тропинку к порогу. Кира шла впереди, напевая что-то под нос, а я смотрел на её спину, на волосы, высыхающие на ветру, и думал, как странно — после всех битв именно такие моменты кажутся самыми настоящими.

— Артём, — она обернулась на пороге. — Ты опять в облаках?

— Нет, — я ускорил шаг. — Просто… запоминаю.

— Что? — она приподняла бровь.

— Этот вечер. Тебя. Всё.

Она замерла, потом мягко потянула меня за рукав внутрь:

— Тогда запоминай быстрее и пошли уже.

Дверь закрылась, и мир снова сузился — на этот раз до комнаты с очагом, где тлели угли, и широкой кровати, застеленной шкурами. Кира зажгла свечи — пламя заплясало в её глазах, отражаясь в каплях воды на коже.

— Артём… — её голос дрогнул, пальцы разжали пряжку моего пояса. — Ты же чувствуешь, да?

Я кивнул, не в силах вымолвить слово. Эмпатия, обострившаяся после слияния с силой Архитекторов, превратила каждое её движение в симфонию. Я чувствовал, как учащается её пульс, когда мои пальцы скользят по её спине; как мурашки бегут по коже при прикосновении губ к шее; как дыхание сбивается, когда я беру её за талию, прижимая к себе.

— Не торопись, — прошептала она, но её руки уже стягивали с меня рубаху, ногти слегка впивались в плечи.

Мы упали на шкуры, и мир перевернулся. Я водил пальцами по её телу, чувствуя, как под реагирует каждая клеточка. Она ответила тем же — её ладони скользили по моей груди, останавливаясь на шрамах, будто читая историю каждой битвы.

— Здесь… — она коснулась рубца над сердцем. — Это от того копья что на сквозь прошло?

— Да, — я прикрыл её руку своей. — Ты тогда чуть не…

Слова растворились в поцелуе, глубоком и медленном, как погружение в омут. Я чувствовал каждую искру её энергии, каждую дрожь, пробегавшую по телу. Мои способности, обычно направленные на разрушение, теперь сплетались в танце с ее эмоциями, создавая что-то новое — яркое, живое, неконтролируемое.

— Артём… — она откинула голову, когда мои губы коснулись ключицы. — Не останавливайся.

Я не стал. Её тело отзывалось на каждое прикосновение, будто мы говорили на одном языке. Эмпатия превратила желание в диалог — я знал, как и когда, где замедлиться, а где ускориться.

— Ты… — она задыхалась, впиваясь ногтями в спину. — Ты же читаешь меня как книгу.

— Не читаю, — я прижал лоб к её к себе, слушая бешеный стук сердца. — Я просто… чувствую.

Она притянула меня ближе, и мы слились в едином ритме. Мир сузился до её дыхания, до шепота имен друг друга, до тепла, растекающегося по жилам. Голубые прожилки под моей кожей светились ярче, переплетаясь с золотистыми искрами её энергии. Казалось, сама комната наполнилась этим сиянием — два потока энергии, сплетённых воедино.

Когда волна накрыла нас, Кира вскрикнула, и я почувствовал, как её молнии — обычно разрушительные — обернулись мягкими разрядами, пробежавшими по коже. Она дрожала, цепляясь за меня, а я прижимал её к себе, пытаясь удержать хрупкость момента.

— Только попробуй отпустить… — прошептала она, пряча лицо у меня на плече.

— И не сообирался, — я провёл рукой по её спине, чувствуя, как энергия успокаивается.

Мы лежали, сплетённые как корни одного дерева, слушая, как за окном шелестит лес. Свечи догорали, отбрасывая последние тени на стены. Кира провела пальцем по моей груди:

— Интересно, они там, — она указала пальцем в потолок, — знают, что их сила годится не только для войн?

— Думаю, догадываются, — я поймал её руку, прижимая к губам. — Иначе зачем бы дали её нам?

Она рассмеялась тихо, как ручей подо льдом:

— Романтик.

— Реалист, — поправил я. — Просто… с хорошим воображением.

Её смех сменился зевотой. Она устроилась у меня под боком, прикрыв глаза:

— Спи, герой. Завтра опять начнётся ад.

— А сегодня? — я обнял её, чувствуя, как веки тяжелеют.

— Сегодня… — она уже засыпала. — Сегодня просто мы.

Проснулся я от того, что сквозь ставни пробивался розовый свет зари. Кира спала, прижавшись лбом к моему плечу, одна рука всё ещё лежала на моей груди. Я осторожно приподнялся, стараясь не разбудить её, но она потянулась, ворча:

— Куда… рано…

— Посмотреть, как восходит солнце, — я прикоснулся к её щеке. — Хочешь со мной?

Она открыла один глаз, потом фыркнула и уткнулась лицом в подушку:

— Ты иди смотри. А я тут… подожду.

Я вышел на крыльцо, вдыхая воздух, напоённый хвоей и росой. Лес просыпался — где-то щебетали птицы, трещали ветки под лапами каких-то зверьков. И тут я почувствовал его — лёгкий толчок в груди, как удар крошечного молоточка. Во втором потоке сознания активировался поток мыслеобраза и перед глазами возникла голограмма Модуля-17.

— Артём, — голос звучал чётче, чем там, в пузыре. — Найди источник энергии у храма чуть севернее твоей долины. Он поможет нам…

Изображение распалось на пиксели, а я застыл, глядя на пустое место. Кира все-таки вышла на крыльцо, всё ещё заспанная:

— Что случилось? Опять эти твои видения?

— Не видения, — я повернулся к ней. — Инструкции. Нам пора в путь.

Она вздохнула, опираясь на косяк:

— Ну конечно. Отдохнули пару часов — и снова в бой. Ладно, — она потянулась, и в её глазах зажглись знакомые искры. — Только кофе сначала. И завтрак. А то умрём героически на пустой желудок.

Я рассмеялся, глядя, как она скрывается в доме, что-то бормоча про «ни минуты покоя». Да, покоя нам не видать.

— Эй, герой! — её голос донёсся изнутри. — Без меня никуда!

— Да куда ж я без тебя, — ответил я, шагая в дом.