Медицина Древнего часть вторая

Глава 1

Секунд-майор Мешков. Следственное управление.

Кабинет секунд-майора Владлена Герасимовича Мешкова встретил посетителей промозглым холодом. Несмотря на работающую батарею, в помещении царил неуютный сквозняк. Старые петербургские стены словно впитывали мороз, а потом медленно отдавали его обратно. Жалюзи, опущенные наполовину, пропускали блеклый зимний свет, рассекавший воздух на полоски.

Мешков сидел за массивным столом, массируя пальцами виски. Чашка остывшего кофе стояла рядом с горой папок. Секунд-майор презирал бумажную работу, но ещё больше он ненавидел ситуации, когда приходилось опускать хвост перед аристократами.

Тяжёлые шаги в коридоре заставили его поднять голову. Дверь распахнулась без стука — в управлении только один человек позволял себе такое.

— Владлен, — капитан Державин вошел, отряхивая с плеч снег. Его седоватые усы заиндевели от мороза, а на красном от холода лице читалось плохо скрываемое раздражение. — Ты звал.

Это не был вопрос. За ним в кабинет молча проскользнули лейтенант Воронцов и поручик Светлов — молодые офицеры, которых Мешков привлёк к наблюдению за Орловым.

— Садитесь, — Мешков кивнул на стулья, не поднимаясь из-за стола.

Державин сбросил шинель на вешалку, с неё посыпались снежные кристаллы. Воронцов нервно поправил манжеты, поглядывая на капитана, словно ища у него поддержки. Светлов остался стоять у стены, скептически разглядывая обстановку кабинета.

— Новости по Орлову, — Мешков выложил на стол папку с красной полосой по диагонали. — Он уезжает.

Державин нахмурился: — Куда?

— На Урал, — секунд-майор открыл папку, демонстрируя билет на поезд.

Капитан потёр подбородок, взгляд его холодных глаз стал жёстче: — И что? Аристократишка едет к родне. Нам какое дело?

Мешков откинулся в кресле, скрипнувшем под его весом. Лицо секунд-майора, с тяжёлыми складками у рта, выражало глубокое недовольство.

— Державин, не валяй дурака, — процедил он. — Сколько месяцев мы пытаемся прижать этого Орлова? Сколько раз он выскальзывал у нас из рук? — Он ударил кулаком по столу. — А теперь внезапно собирается и мчится на край света. Тебе не кажется это подозрительным?

Воронцов невольно поёжился от этой вспышки. Светлов же остался невозмутимым, только чуть приподнял бровь.

— После нападения на его особняк? — Державин пожал плечами. — Логично, что он хочет отсидеться у родни.

— Именно! — Мешков подался вперёд. — После нападения, которое мы так и не смогли раскрыть!

Воронцов нервно откашлялся: — Но у нас нет прямых улик…

— Заткнись, лейтенант, — отрезал Мешков, не глядя на молодого офицера. — Слушайте меня внимательно. Вы двое, — он перевёл взгляд на Воронцова и Светлова, — отправитесь следом за Орловым. Билеты уже куплены.

Он выложил на стол два железнодорожных билета. Воронцов неуверенно взял их, изучая маршрут.

— Екатеринбург? — он посмотрел на Мешкова. — Но как мы объясним командировку?

— Всё оформлено, — секунд-майор раздражённо махнул рукой. — Официально вы едете проверять жалобы на местное отделение жандармерии. Неофициально — не спускаете глаз с Орлова. Каждый шаг, каждая встреча, каждый разговор — я хочу знать всё.

Светлов наконец подал голос: — А если он заметит слежку? Он же аристократ, наверняка имеет защитные артефакты.

Мешков усмехнулся, и эта улыбка не предвещала ничего хорошего. Он выдвинул ящик стола и достал небольшой серебристый прибор, похожий на карманные часы.

— Вот, — он протянул устройство Светлову. — Новейшая разработка спецотдела. Отслеживает ауру даже через маскировочные артефакты. С этим вы его не потеряете.

Светлов принял прибор, рассматривая тонкую гравировку на крышке.

— И держитесь подальше от людей Бестужева, — добавил Мешков. — Наверняка этот старый лис отправит свою охрану. Не попадайтесь им на глаза.

— Бестужев? — Державин нахмурился ещё сильнее. — Он всё ещё опекает этого Орлова?

— Не просто опекает, — Мешков скривился. — Прикрывает. После открытия клиники мой источник сообщил, что он лично разговаривал с начальством, чтобы нас отозвали от расследования нападения на особняк Орлова.

Светлов переглянулся с Воронцовым. Лейтенант выглядел откровенно встревоженным — связываться с людьми Бестужева никому не хотелось.

Воронцов нервно сглотнул:

— А если всё-таки это просто поездка?

Мешков окинул его таким взглядом, что лейтенант съёжился.

— Тогда вы отдохнёте на Урале, — сухо ответил секунд-майор. — Но я чую нутром — он что-то скрывает. И на этот раз мы его прижмём.

Державин поднялся, забирая папку со стола: — Я буду на связи. Если что-то пойдёт не так, сразу звоните.

Мешков кивнул: — Только смотрите, не лезьте на рожон. Никаких прямых контактов с Орловым. Только наблюдение.

Когда офицеры вышли, Мешков подошёл к окну. За стеклом кружила метель, заметая улицы Петербурга тяжёлым, мокрым снегом. Где-то там, в этой белой круговерти, затаился его враг — молодой аристократ, выскользнувший из всех расставленных ловушек.

— На этот раз, Орлов, — пробормотал секунд-майор, глядя на метель, — от меня не уйдёшь.

Граф Пётр Алексеевич Бестужев, родовое поместье

Кабинет Петра Алексеевича Бестужева был погружён в полумрак. Снежинки бесшумно ударялись о стекло, а в камине потрескивали дрова, бросая причудливые тени на портреты предков, висевшие на стенах. Тяжёлые бархатные шторы приглушали городской шум, создавая атмосферу изоляции от внешнего мира.

Бестужев стоял у окна, заложив руки за спину. Его высокая фигура с седыми пружинистыми кудрями до плеч казалась неподвижной статуей. Только глаза — выцветшие, серые, настороженные — внимательно следили за улицей.

Хрустальный бокал с янтарным коньяком в руке Бестужева поймал отблеск пламени. Он сделал глоток, позволяя благородному напитку согреть горло. На губах старика играла едва заметная улыбка — сегодня он получил новость, которую ждал долгие годы.

Дверь отворилась бесшумно, и в кабинет скользнул Вертинский — начальник его личной охраны. Этот человек всегда появлялся неожиданно, словно материализовался из теней. Строгий костюм, безупречно выбритое лицо с тонким шрамом, пересекающим левую скулу, и пронзительные глаза, не упускающие ни одной детали.

— Пётр Алексеевич, — он слегка поклонился, сохраняя идеальную осанку.

Бестужев не повернулся, продолжая наблюдать за улицей.

— Вертинский, — его голос звучал удовлетворённо, почти мягко. — Слышал новость? Наш молодой друг решил навестить деда.

— Да, — кивнул Вертинский. — Орлов купил билет на утренний поезд до Екатеринбурга. Забронировал отдельное купе. Едет вместе с одним своим гвардейцем.

Теперь Бестужев обернулся. На его лице с толстыми губами расплылась улыбка, и впервые за много дней она отразилась и в глазах.

— Наконец-то, — он отошёл от окна и направился к столу. — Я уже начал думать, что придётся его силой туда тащить. Дед столько лет ждёт, а этот мальчишка всё не решался.

Он опустился в кресло, обитое тёмной кожей, и жестом предложил подчинённому сесть напротив.

— Я предлагал ему охрану, — продолжил Бестужев, вертя в пальцах бокал. — Отказался. Сказал, что справится сам. — Старик покачал головой. — Такая самонадеянность. После нападения на его особняк…

— Он не подпускает к себе никого близко, — заметил Вертинский. — Даже Шальную держит на расстоянии, хотя она явно не против сблизиться.

Бестужев хмыкнул, поставив бокал на стол: — Шальная… Да, она настойчивая особа. Но не в этом дело. — Он посмотрел Вертинскому прямо в глаза. — Орлов едет к деду. За наследством. Ты понимаешь, что это значит?

Вертинский кивнул, в его взгляде промелькнуло понимание: — Это ключ ко всему.

— Именно, — Бестужев откинулся в кресле. — И я не могу позволить, чтобы что-то помешало. Даже если сам Орлов не понимает важности момента.

Он достал из ящика стола фотографию — снимок сгоревшей базы наёмников за городом. Среди обугленных останков виднелись тела, изуродованные до неузнаваемости.

— Кто бы ни напал на его особняк, — Бестужев постучал пальцем по фотографии, — они не оставляют следов. Профессионалы. И они могут попытаться снова.

Вертинский задумчиво наклонил голову: — Вы думаете, это те же, что устроили нападение у ресторана Афины?

— Возможно, — Бестужев вздохнул. — Или кто-то ещё. У Орлова за эти месяцы появилось немало врагов.

Он замолчал, словно обдумывая что-то. Затем его толстые губы растянулись в усмешке: — Даже его собственный отец… Удивительно, как быстро Дмитрий Юрьевич смирился с уходом жены и дочери из рода. Раньше он бы землю перевернул, чтобы отомстить за такое оскорбление.

— Вы подозреваете, что он?..

— Я подозреваю всех, — отрезал Бестужев. — И тебе советую. — Он подался вперёд. — Соберите лучших людей. Десять человек, не меньше. Орлов не должен пострадать. И ничто не должно помешать ему добраться до деда и получить наследство.

Вертинский достал из внутреннего кармана небольшой блокнот в кожаном переплёте, сделал короткую запись серебряной ручкой.

— Всё будет организовано, — произнёс он. — Билеты купим. Десять человек, как вы сказали. Лучшие из моих людей. Опытные, проверенные. Они будут следовать за ним незаметно.

Бестужев удовлетворённо кивнул: — Орлов не должен знать о них. Он упрям и независим. Если поймёт, что я всё-таки отправил охрану, может сделать что-нибудь… необдуманное.

Старик поднялся, подошёл к резному шкафу из тёмного дерева. Открыл дверцу, достал хрустальный графин и второй бокал.

— Выпьем за успех нашего предприятия, — он наполнил бокалы золотистым коньяком. — Это гораздо важнее, чем может показаться.

Вертинский принял бокал с лёгким поклоном. Бестужев поднял свой, посмотрел на жидкость через свет камина.

— Это наследство, — проговорил он задумчиво, — ключ ко многому. Старик слишком долго держал его у себя. Пора…

Он не закончил фразу, но Вертинский понимающе кивнул. Оба отпили из бокалов, наслаждаясь изысканным вкусом.

— А жандармы? — спросил Вертинский после паузы. — Мешков явно что-то подозревает.

— Мешков, — Бестужев поморщился. — Этот упрямец не оставит Орлова в покое. Наверняка отправит своих ищеек следить за ним.

— Уже отправил, — кивнул Вертинский. — Воронцова и Светлова. Молодые офицеры, не слишком опытные в оперативной работе.

— Твоя осведомлённость впечатляет, — Бестужев приподнял брови.

— Для этого вы меня и держите, — Вертинский слегка поклонился. — Мои люди не пересекутся с ними. Если только не возникнет необходимость… устранить помехи.

— Действуй по обстоятельствам, — Бестужев вернулся к окну. — Главное — Орлов должен добраться до деда. Живым и невредимым.

За окном метель превратилась в настоящую снежную бурю. Ветер выл между домами, швыряя в стёкла целые горсти снега. Но в кабинете было тепло и уютно — камин гудел, бросая на мебель золотистые отблески.

— Знаешь, Вертинский, — задумчиво произнёс Бестужев, не оборачиваясь. — Я ждал этого момента много лет. С тех пор, как старик Орлов заключил со мной договор…

Он не договорил, словно вспомнив о присутствии подчинённого. Махнул рукой: — Иди. Подготовь людей. И помни — никакого давления на Орлова. Он должен получить наследство по собственной воле.

Когда Вертинский ушёл, Бестужев долго стоял у окна, глядя на метель. В его глазах отражались огни фонарей, а на губах играла загадочная улыбка.

— Наконец-то, — прошептал он, обращаясь к метели. — После стольких лет ожидания…

Изольда Игоревна Шальная в новом офисе

Офис Шальной занимал целый этаж в бизнес-центре из стекла и металла. Панорамные окна от пола до потолка открывали вид на замёрзшую Неву, скованную льдом и присыпанную снегом. Метель бросала белые хлопья в стекло, словно пытаясь прорваться внутрь, но натыкалась на тёплую преграду.

Изольда Игоревна стояла посреди просторного кабинета, постукивая ногтями по стеклянной столешнице. Сегодня она выглядела особенно эффектно: облегающий костюм глубокого винного цвета подчёркивал её роскошную фигуру, а волосы были собраны в сложную причёску, открывавшую длинную шею.

— И недели не прошло. — выдохнула она, бросив телефон на стол. — Клиника только-только открылась, а он решил уехать.

Она взяла в руки хрустальное пресс-папье и стиснула его с такой силой, будто хотела раздавить. Разговор с Орловым оставил её в бешенстве.

«Деду плохо… мать уже там… это важно…» — вспомнила она слова Кирилла. Отговорки, сплошные отговорки. Она знала, что за этой поездкой кроется что-то большее. Что-то, о чём он не хотел ей рассказывать.

Изольда раздражённо швырнула пресс-папье обратно на стол, оно прокатилось и остановилось у самого края.

— Чёртов Орлов, — процедила она сквозь зубы. — Решил всё делать сам.

Она подошла к окну, вглядываясь в метель. Снежные вихри кружились над городом, создавая причудливые узоры. Как и мысли в её голове.

Телефонный звонок заставил её вздрогнуть. Один из помощников сообщал о проблемах с поставкой медикаментов в клинику. Изольда выслушала его с нарастающим раздражением.

— Решайте сами! — оборвала она наконец. — У вас есть все полномочия. — Она бросила трубку и снова уставилась в окно.

«Завтра в утром», — вспомнила она время отправления поезда. Кирилл настаивал, что ему не нужна компания, что он справится сам. Но Изольда достаточно хорошо его знала, чтобы понимать: он что-то замышляет. И это что-то связано с его дедом.

Решение пришло внезапно. Она повернулась и решительно направилась к двери: — Светлана! — крикнула она секретарше. — Вызовите ко мне Стива и Марка!

Через несколько минут дверь открылась, и в кабинет вошли её телохранители. Стив — высокий блондин с военной выправкой и шрамом, пересекающим левую бровь; Марк — пониже, крепко сбитый, с умными глазами за стёклами модных очков. Оба в безупречных костюмах, под которыми угадывались кобуры с оружием.

— Вызывали, Изольда Игоревна? — Стив держался подчёркнуто официально.

Шальная кивнула, возвращаясь к столу. Её походка была мягкой, почти кошачьей, каблуки глухо стучали по мраморному полу. Она опустилась в кресло, закинула ногу на ногу, заставив покачнуться облегающую юбку.

— Орлов завтра уезжает, — произнесла она, наблюдая за реакцией телохранителей. — На Урал. К деду.

— Мы слышали, — кивнул Марк. — Говорят, старик совсем плох.

Шальная хмыкнула: — Возможно. Или нет. — Она постучала пальцами по столу. — Но дело не в этом. Он никогда не говорил о тёплых связях с дедом. Я хочу знать реальную причину, из-за которого можно бросить только что открытую клинику.

Стив и Марк переглянулись. Шальная поймала этот взгляд и нахмурилась:

— Что?

Стив прочистил горло:

— Изольда Игоревна, вы же сами поедете его провожать…

— На вокзал, да, — она нетерпеливо махнула рукой. — Но не на Урал. А мне нужно знать, что там происходит.

Она встала, подошла к сейфу, вмонтированному в стену. Набирая код, она чуть наклонилась, и облегающая юбка подчеркнула изгиб её бедер.

Сейф открылся с тихим щелчком. Изольда достала небольшую металлическую коробку и два билета на тот же поезд.

— Вот, — она протянула билеты Стиву, а коробку — Марку. — Артефакты и билеты. Вы едете следом за ним.

Марк осторожно принял коробку, удивлённо отметив её вес:

— Тут на целый отряд.

— Именно, — Шальная вернулась к столу, выдвинула ящик и достала две банковские карты. — Орлов себе на уме. А после нападения на особняк… — Она замолчала, подбирая слова. — Я не хочу рисковать.

Она протянула карты телохранителям: — Все расходы оплачены. Гостиница, питание, транспорт. Не экономьте. — Её взгляд стал жёстким. — Главное — не попадайтесь ему на глаза. И держитесь подальше от людей Бестужева. Наверняка этот старый лис тоже отправит свою охрану.

— А если что-то случится? — спросил Стив.

Шальная медленно сняла очки, протирая стёкла шёлковым платком. Без них её лицо казалось более уязвимым, почти юным.

— Орлов… — она помедлила, подбирая слова. — Он сильнее, чем кажется. Но его сила… специфична. Если возникнет реальная опасность, помогите ему. Но не выдавайте своего присутствия без крайней необходимости.

Она вернула очки на переносицу, и маска деловой женщины снова скрыла мимолётное беспокойство.

— И ежедневные отчёты, — добавила Шальная, её голос стал требовательным. — Хочу знать о каждом его шаге.

Стив кивнул:

— Будет сделано, Изольда Игоревна.

Шальная подошла к книжному шкафу, отодвинула несколько томов и достала небольшой свёрток, завёрнутый в тёмную ткань.

— И вот ещё, — она протянула свёрток Стиву. — Этот артефакт особенный. Используйте его только в крайнем случае.

— Что это? — спросил он, не решаясь развернуть ткань.

— Лучше вам не знать, — покачала головой Шальная. — Просто храните его. И если дела пойдут совсем плохо… — она сделала многозначительную паузу. — Он поможет.

Стив кивнул и спрятал свёрток во внутренний карман пиджака. Шальная подошла к нему вплотную, поправляя воротник его костюма. Её духи — терпкие, с нотками пряностей и чего-то цветочного — окутали его на мгновение.

— Будьте осторожны, — произнесла она, глядя ему в глаза. — И не дайте ему наделать глупостей.

Когда телохранители ушли, Шальная вернулась к окну.

— Завтра, — пробормотала она, глядя на падающий снег. — Завтра я тебя провожу, дорогой. И даже пожелаю счастливого пути.

На её лице появилась лёгкая, чуть насмешливая улыбка. Она прижала ладонь к холодному стеклу, словно пытаясь дотянуться до кого-то очень далекого.

— А потом узнаю все твои секреты, — закончила она едва слышно.

Дмитрий Юрьевич Уваров-Орлов, бывший отец Кирилла. Москва

— Витя, ты уверен? — Дмитрий Юрьевич влетел в свой кабинет и поспешно захлопнул дверь. Никто не должен был услышать этот телефонный разговор.

— Так точно, господин, — отвечал в трубку глава гвардии рода. — Он направляется в Лоснёвку, до Урала на поезде поедет, билет уже купил.

— Наконец-то, — выдохнул Дмитрий Юрьевич.

От радости он изобразил несколько танцевальных па. Наконец-то лёд тронулся. Скоро, совсем скоро, косые взгляды и перешёптывания за спиной сменятся восторженными возгласами. Ещё бы, так повернуть в свою пользу всю эту ситуацию с переходом супруги и дочери в род Орлова…

Но больше всего его радовала другая мысль. Как только Кирилл получит наследство, оно станет его. Непременно станет. Тот сам его отдаст, ещё и спасибо скажет, что так легко отделался. А то ж, нечего умыкать из чужого рода девиц, пусть это и родственники. Читать законы Империи надо, а также кодекс аристократов.

— Так, Витя, — Дмитрий Юрьевич прекратил радоваться и сосредоточился на деле. — Главное, чтобы рыбка не сорвалась с крючка.

— Что, господин?

— Охрану ему обеспечь, вот, что, — буркнул Дмитрий Юрьевич, — только незаметно.

— Человек пятнадцать хватит? — уточнил Виктор, — чего опасаться?

— Думаю, хватит, — протянул Дмитрий Юрьевич, — только обязательно маги, чтобы были в отряде. Василий Сергеевич наверняка попытается помешать ему.

— Василий Сергеевич? Огонь-Догановский?

— Он самый, — нахмурился Дмитрий Юрьевич. — А, знаешь, что, Витя, поезжай сам. Отчёты каждый день. Дважды в день.

Мысль отправить главу гвардии показалась Дмитрию Юрьевичу правильной. Тот недавно взял бакалавра, должен справиться. А уж с поддержкой вторых и третьих рангов, так и вовсе, станет грозной силой.

Василий Сергеевич Огонь-Догановский, родовая усадьба

Василий Сергеевич барабанил пальцами по столу и напряжённо всматривался в собеседника. Собеседник же, мужчина лет сорока, всё сказал и ждал ответа.

— Значит, Бестужев отправляет отряд прикрытия? — протянул Огонь-Догановский.

— От жандармов тоже будет несколько сотрудников.

— Уверен, — Василий Сергеевич посмотрел в потолок, — его папаша тоже подсуетится, пару человек зашлёт.

— Василий Сергеевич, я не совсем понимаю, — мужчина убрал руки с подлокотников кресла и развёл ими в стороны, — ему-то это зачем?

— А ты не раскусил его игры, Лёня? — усмехнулся Огонь-Догановский, — думаешь, хитрый крыс просто так отдал в род жену и дочь?

— Не понимаю…

— Он попытается сыграть на древних законах, Лёня, и потребует сатисфакции. Я сам не сразу понял. Хитёр Димка, хитёр.

— Василий Сергеевич, мы в любом случае готовы, — Леонид выпрямился в кресле и протянул папку с бумагами, — нами выкуплены целых три вагона. На каждой станции туда будут подсаживаться наёмники. К моменту, когда пойдут безлюдные места, мы будем готовы уничтожить там всех.

Леонид закончил доклад и ушёл, а Василий Сергеевич, ознакомившись с документами, сжёг их.

«Наследство моё, — думал он и, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла. — Никто, никто не сможет мне помешать».

Дальше в его голове мысли превратились в кино. Вот он получает наследство Орловых, свой приз. Вот, сам Император чествует его. Вот Бестужев признаёт его главенство и уступает пост лидера фракции.

В мечтах князь Огонь-Догановский давно уже видел эту картину. Уже как двадцать лет, в грёзах, он стал вторым после семьи Императора. Осталось только реализовать это в жизни.

Конрад Бергсон конспиративная квартира в столице

— Вам ясны приказания? — Конрад Бергсон стоял перед младшим командором, сиром Отто Ланге, и хмуро разглядывал, кем его решил заменить в этой миссии Великий магистр.

— Ясны, сир Бергсон, — отвечал Отто, соответствующий своей фамилии на все сто процентов. Он был на пол головы выше своего начальника.

«С таким ростом ему в поезде будет тяжело развернуться, — думал Конрад, — лучше бы послали кого низкорослого».

Сомнения одолевали Бергсона с того момента, как Великий Магистр отреагировал на его доклад по Антону Соколову, и прислал Отто с отрядом рыцарей. А теперь, так совпало, что и Орлов уезжает на поезде…

— Следить, по возможности уничтожить, Урал нужен нам самим.

— Так точно, сир, — вид у Отто был бравым, но глаза выдавали, что он поскорее хочет отправиться в путь. Начальство ему надоело.

Бергсон видел это и злился ещё сильнее. Сам Ланге почти дотянул до звания магистра. С ним четверо рыцарей бакалавров, и двуранговые оруженосцы. Да с такими силами он и сам бы выполнил это задание. Вообще, не слишком ли?

Но великому магистру видней. Нужен Конрад в столице, значит, так тому и быть. И плевать ему на скверные предчувствия Бергсона. Когда они его останавливали?

На памяти Конрада никогда. Она махнул рукой, отпуская младшего командора, и посмотрел на своих ассистентов, которым до рыцарей было дальше, чем до Стокгольма пешком.

— Усильте слежку за объектом, — буркнул Конрад, перебирая пальцами бронзовые чётки, — послезавтра навестим его.

Кирилл Орлов или Кириллос Аэтос. Утро понедельника. Раннее утро.

Сестру я оставил в особняке. Хоть она и рвалась провожать меня на перроне, но, к моему выходу из дома, даже не проснулась.

Ирина Леонтьевна от души накормила нас и сунула в руки Николаю целую сумку провизии. Слон погрузил вещи в машину, а Василий отвёз нас на вокзал.

Несмотря на раннее утро автомобилей на дороге оказалось прилично. У самого вокзала ещё больше. Но мы доехали почти без пробок. Постоять пришлось на парковке — дожидались Шальную. Мой партнёр, в отличие от сестры, всё же примчалась меня провожать.

— Вот, — Изольда протянула мне спортивную сумку, — это тебе.

— Что там? — спросил я, не спеша её брать.

— Бери, — надавила она, и, как только я взял её, обняла меня.

Прижала так крепко, что я, даже через пальто ощутил два упругих холма под её шубкой.

Она мазнула губами по моей щеке и отстранилась. Всхлипнула наигранно и, часто-часто заморгав, поднесла к лицу платочек.

— Ну, чего стоишь, — фыркнула она, — пойдём, а то поезд без тебя уедет.

Не понимаю эту женщину. В ней пропадает гениальная актриса. Она так себя ведёт, что я не всегда различаю, где правда, а где наигранность. А некоторые её поступки, так вообще, не укладываются в голову. Вот, скажите на милость, зачем мне целая сумка артефактов? При чём слабых и неказистых. У меня своя такая же есть и там всё высшего сорта. Из моих рук.

На перроне я задерживаться не стал. Поезд уже стоял на посадку. Шальная ещё раз прижалась ко мне всем телом. Проводник сверил билеты, и мы с Колей поднялись в тамбур.

Бедняга, я хотел налегке поехать. Взял всего две сумки. Так женщины накинули на него ещё. Теперь он походил на вьючного мула. Протискивался по вагону бочком.

В купе Коля свалил сумки на свой диван и принялся разбираться, куда их деть. Я же уселся на своё место и задумался.

Как-то быстро всё получается. Быстро и неожиданно.

Мне бы в клинику сегодня поехать, она вот-вот начнёт принимать пациентов. Майор Петров, вроде бы, взял всё в свои руки, и переживать не о чем, но я так и не успел ознакомиться с бумагами за ремонт. Арсений, управляющий, словно избегал меня. Хотя, копию бумаг я у Шальной взял. По дороге ознакомлюсь.

Хорошо ещё, что Бестужев, как и обещал, организовал мне послабления в академии на время поездки. Как Шелестов не скрипел зубами, но разрешение мне выдал. Причём в воскресение. Вечером! Хех, а говорил, что академия вне политики.

Хотя, он и тут подгадил. Не каникулы дал, а разрешение на дистанционное обучение. Придётся, как приеду, выходить на связь и слушать лекции, сдавать сессию.

Но это ерунда, а вот возможности Бестужева, всё же удивили. Надо будет запомнить это на будущее. Может, пригодится. Хм, а может ли Бестужев снять комендантский час?..

Нет, это точно мимо. Слишком очевидно…. Тифона мне в напарники, я ж так и не купил весло Харону! Да ещё и не успел наведаться, ни к банкиру, ни к лейб-гвардейцу. Поездка к деду сорвала все планы по усилению, хотя, там же рядом будет артефактор с моей аурой. Что ж, номер три станет первым…

Стук в окно прервал мои мысли. Повернул голову и увидел Шальную. Она стояла прямо напротив и картинно махала белым платочком.

— Чего? — развёл я руками в стороны.

Изольда что-то сказала, но я за стеклом не услышал.

— Чего? — я снова повторил свой манёвр руками.

— Идиот, — прочитал я по губам девушки, и она указала рукой в верхнюю часть окна.

Глянул туда и увидел задвижку. Потянулся, повернул её, и окно открылось.

— Традиция такая, дубина, — донёсся до меня голос Изольды, — тебя что, не провожали никогда?

Ответить я не успел. Состав дёрнулся, что-то лязгнуло, стукнуло, зашипело, и поезд тронулся. Медленно, громко, он поехал вперёд. Шальная отдалялась, но всё так же стояла и махала платочком.

Что ж поездка началась. И хоть у меня в столице много дел осталось, да и дед, уверен, озадачит, но, нет худа без добра. Ехать нам почти двое суток. Отдохну.