Мечников. Том 8. Луч надежды

Глава 6

Я понимал, что Лихой тут ни при чём. Что главный домовой ничем Токсу не вредил. Но меня переполнила злоба из-за того, что тот лишь безучастно наблюдает за гибелью моего друга. Ради чего он сюда пришёл? Выступить в качестве зрителя?

Нет. Он что-то знает. Знает о теле Токса то, чего не знаю я.

Взяв себя в руки, я выдохнул и выпустил из себя скопившийся гнев. Нет смысла злиться и бросаться на Лихого. Нужно извлечь из него информацию любыми способами. Токс не должен умереть.

— Почему его тело начало отторгать душу? — спросил его я.

— Алексей, с главным домовым так не разговаривают, — прошептал Доброхот. — С домовыми вообще не разговаривают в таком тоне!

— Тихо, — перебил его я. — Что скажешь? Ответишь на мой вопрос?

Громоздкий дух почесал большой мясистой рукой свою чёрную бороду и тихо усмехнулся.

— Кто вообще присоединил его к этому телу? — спросил он.

— Это сделал некромант, причём случайно, — сказал я. — Сначала мана-клещ высосал из своей жертвы магическую энергию и, судя по всему, вместе с ней захватил и душу. А потом некромант воскресил их обоих. Так они и слились.

— Ясно. Проще говоря, обычное слияние, — кивнул Лихой. Как ни странно, он всё же решил пойти со мной на контакт несмотря на то, что я не стал обращаться к нему, как к авторитету. — И что же ты думал, хозяин Доброхота? Что эта гниющая плоть насекомого вечно будет держать в себе душу неупокоенного человека? Видимо, тебе не приходилось видеть ни одного слияния.

Я понял, что разговор этот может затянуться надолго. Присел рядом с Токсом, положил на него правую руку и принялся восстанавливать его тело как мог. Пытался продлить его жизнь, параллельно извлекая из Лихого полезную информацию.

— Любой предмет, любое тело не может вечно носить душу, — сказал Лихой. — Вот вы, люди, сколько живёте? Лет шестьдесят — восемьдесят? Как повезёт, да? Потому что ваши тела — такие же сосуды. Теперь понимаешь, к чему я клоню, хозяин Доброхота?

Лучшего объяснения я и не ожидал. Значит, нельзя просто взять и прицепить чью-то душу к предмету или чужому телу навечно.

— Другими словами, если мы найдём способ пересадить душу Токса, к примеру, в крепкий неодушевлённый предмет. Скажем, в какой-нибудь нержавеющий металл! Он и в нём протянуть не сможет?

— Это — дурная затея, — покачал головой Лихой. — Начнём с того, что его душу уже невозможно пересадить в тело, которое ему никогда не принадлежало. Вам в этом ни один некромант помочь не сможет. А если бы его изначально помещали в какой-нибудь нерушимый предмет, он бы протянул ещё меньше. Душа и неживые материалы долго вместе держаться не могут.

А он умён. Пока не понимаю, почему Доброхот на него так взъелся. Может, он только к своим подчинённым относится с жестокостью, а с людьми сотрудничает более благосклонно?

— Я не верю тебе, — к удивлению Лихого, заявил я.

— А? — вскинул густые брови главный домовой. — Чегой-то?

— Чувствую, что ты знаешь больше, чем говоришь. Помоги мне спасти его жизнь, Лихой. И можешь просить у меня всё, что угодно. Заключим сделку, — предложил я.

Лихой выдержал паузу, а затем громко рассмеялся. В этот момент Токс сделал короткий вдох и снова замер. Его тело еле держалось. Видимо, на сражение с братом он истратил последние силы.

— Сделку? Между домовым и человеком? — утирая выступившие от смеха слёзы, спросил Лихой. — И что же ты мне можешь предложить, хозяин Доброхота? Я тебе — не демон. Душу мне не продать. Ты уже и так подарил мне своего домового в услужение. Больше тебе предложить нечего.

Раз он начал торговаться, значит, помочь мне он и вправду может. Лихой отрицает возможность честной сделки с моей стороны, но не со своей.

— Вообще-то, кое-что я тебе предложить могу, — произнёс я. — Когда-то Доброхот был не просто домовым. Он был живым проклятьем моего прошлого дома. В те времена я понял, что вы, духи, имеете плоть. А значит, можете болеть.

Лихой перестал смеяться. Прищурился и внимательно всмотрелся мне в глаза. Похоже, такого предложения он не ожидал. Он уже понял, о чём идёт речь.

— Я могу пообещать, что буду помогать любому живущему здесь духу. Буду оказывать лекарскую помощь до тех пор, пока не перееду в другое место. А случится это не скоро, — произнёс я.

— Допустим, я знаю, как отсрочить гибель твоего друга, — после недолгого молчания произнёс Лихой. — Но ты понимаешь, что предлагаешь мне, хозяин Доброхота? Ты предлагаешь мне золото, когда я сам живу в золотом руднике.

— Это ты к чему?

— Тут повсюду лекари. Можно попросить любого из них. Вряд ли кто-то откажет нам в помощи, — пожал плечами он.

— Не стоит меня обманывать, — ответил я. — Думаю, я — единственный в этом доме, кто видел вас лично. Духи обычно не показываются людям. И уж точно не вступают в разговор и не пытаются торговаться. Кроме меня здесь больше нет лекаря, которому известно о вашем существовании. Прими моё предложение, Лихой. Я тебя не подведу.

— Ой, да что ж такое… — оскалился он. — Насколько же тебе дорога жизнь этого насекомого? Кем он тебе приходился? Братом? Другом?

— Не говори о нём в прошедшем времени, — велел я. — Он ещё жив. И да, он — мой друг. Мы с ним через многое вместе прошли. Я дал ему обещание и обязан его сдержать.

Лихой заёрзал на шкафу и чуть не продавил фанеру своим весом. Затем уселся поудобнее, после чего произнёс, на этот раз обращаясь к Доброхоту:

— Вижу, твой хозяин отчаянно пытается держать свои обещания. Это выставляет его с выгодной стороны. Но что мне скажешь ты, Доброхот? — Лихой насупился. — Только не пытайся меня обмануть. Ты знаешь, что я почувствую твою ложь. Можешь подтвердить, что я могу положиться на Алексея Мечникова?

Похоже, в итоге последнее слово будет за Доброхотом. Я доказал честность своих намерений. Осталось только, чтобы домовой встал на мою сторону.

— Хозяин несколько раз спасал мне жизнь, — произнёс Доброхот. — Хотя я был проклят и рушил дом, в котором он жил. Подвергал опасности его семью. Можно сказать, что до его появления я и домовым-то не был. Он меня сделал одним из вас. Хотя в тот момент у меня был совсем другой хозяин. Мы были чужими друг другу. Более того, когда Алексей захотел переехать, он не оставил меня в том доме. Забрал с собой. Если тебя интересует, поддержу ли я его, Лихой, мой ответ будет таким…

После этого Доброхот набрал воздуха в грудь и вывалил такой поток трёхэтажного мата, что у Лихого волосы дыбом встали. Половины его ругательств даже я не знал, но если кратко, он сообщил, что готов за меня прикончить кого угодно.

Услышав столь пламенную речь, Токс ещё на долю секунды пришёл в себя, прожужжал что-то и вновь потерял сознание.

Нависшая в моей квартире тишина продлилась недолго. Её прервал громкий надрывный смех Лихого. Через пару секунд кто-то из соседей начал барабанить мне в стену.

— Успокойтесь уже, наконец, и дайте нам поспать! — послышался чей-то голос из-за стены.

— Тьфу ты! — выругался Лихой, а затем просунул голову сквозь стену и прокричал. — Коловрат, успокой там чем-нибудь своих хозяев! Они мешают мне вести деловой разговор.

Видимо, Коловрат — это один из соседских домовых. Судя по тому, как вибрировал голос Лихого во время высказанной им последней фразы, эту частоту могли расслышать только те, кому предназначалось обращение. Вряд ли соседи увидели или услышали главного домового.

— Хорошо! — заключил Лихой и спрыгнул со шкафа. — Договор в силе, Мечников.

Ого, он даже по фамилии меня назвать решил. Ранее он говорил «хозяин Доброхота», будто я был для него никем. Теперь же, заключив сделку, мы сблизились.

— Вижу, положиться на тебя можно. Меня устраивает такой расклад, — сказал главный домовой. — В таком случае твоего друга я забираю.

— Куда? — спросил я, пока Лихой засовывал еле живое тело Токса в дырявый мешок.

— Туда, где живым людям делать нечего, — произнёс он. — Твой друг будет находиться под нашим подвалом. Там у нас есть особая зона, где мы удерживаем духов других людей, не давая им покинуть этот мир. То же будет и с почившим охранником. Он побудет там, пока не решит, захочет он остаться и стать одним из нас или нет.

— Ты что же, предлагаешь сделать Токса домовым? — поинтересовался я.

— Нет, Мечников, — покачал головой Лихой. — Превращать полуклеща-получеловека в духа — это кощунство. Я лишь смогу временно замедлить его гибель. На неделю — не больше. Твоя задача — придумать, как вернуть ему его настоящее тело.

Я устало провёл рукой по лицу, восстанавливая в голове план, который я уже начал продумывать.

Лихой неправильно понял мой жест, фыркнул, а затем произнёс:

— Я не обещал его спасать. Я обещал помочь. Скажи «спасибо», что даю твоему другу хоть какой-то шанс.

— И я тебе за это благодарен, — кивнул я. — Продержи его в этом мире столько, сколько сможешь. Я найду способ спасти его. А если кому-то из твоих духов понадобится помощь — ты знаешь, где меня искать.

— На этот счёт не беспокойся, — он прошёл сквозь стену вместе с мешком. В квартире осталась только его косматая голова. — Чувствую, скоро к тебе выстроится очередь.

Лихой скрылся из виду, Доброхот поспешно восстановил все защитные чары, чтобы мы могли переговорить, не опасаясь того, что нас подслушают другие духи.

— Ну ты выдал, Алексей! — затопал Доброхот. — Разговаривал с Лихим так, будто он — пустое место! Не думал я, что в тебе столько запала. Уважаю!

— Ты проследи, пожалуйста, чтобы он тоже выполнил часть своей сделки. Каждый день проверяй, в каком состоянии Токс.

— Это будет нетрудно. Меня больше интересует, как ты его спасать-то собрался? Его тело уже давным-давно черви съели. Откуда ты возьмёшь ему новое? — поинтересовался домовой.

— Скоро узнаешь.

Для начала нужно найти моего клона и через него выйти на мага, который его создал. Поскольку он действует против меня, я никаких методов гнушаться не буду. Заставлю его любой ценой создать точно такого же клона для Евгения Балашова.

Для этого ритуала ему понадобится биологический материал. Кровь или что-то иное, что принадлежало Евгению. Но с этим проблем не возникнет. Я знаю, как работает организм мана-клеща. Он скапливает в своём теле клетки тех, чью кровь он пил. Задача упрётся только в одну проблему — как отделить клетки Балашова от клеток других жертв покойного мана-клеща.

Но об этом думать ещё рано. Для начала стоит начать охоту на клона. Благо теперь у меня есть всё необходимое, чтобы его задержать. И для этого мне даже не понадобится обратный виток. План рискованный, но я обязательно его реализую. Иного выбора у меня нет.

Наконец, этот безумный день закончился. Мне пришлось принять снотворное, чтобы силой лекарственного препарата погрузить себя в сон. Завтра нужно быть бодрым и полным сил. Дел ещё много, а будучи уставшим и вялым, я их точно не осилю.

По крайней мере, этой ночью произошло хотя бы одно относительно хорошее событие. Я навсегда избавился от одного из своих врагов. Мы с Токсом здорово отделали барона Балашова. После окончания схватки он уже был ходячим трупом. А мой двойник закончил его страдания.

Хорошо бы обрести возможность поговорить с ним, когда он будет освобождён от клятвы лекаря. Уверен, нам есть, что обсудить. Но слишком благосклонно относиться к нему тоже не стоит.

Да, он — раб. Да, он следит за семьёй моего дяди, питает к ним те же эмоции, что и я, и даже помогает из тени. Но для меня он является бомбой замедленного действия.

Если рано или поздно двойник вспомнит, что я прибыл сюда из другого мира, или расскажет хозяину о том, что я сотрудничаю с богиней Гигеей… Нет. Этого допустить нельзя. Кроме того, я храню множество секретов других людей.

Я знаю, где сейчас обитает подпольный продавец Ксанфий Апраксин. Я знаю, что Илья Синицын долгое время употреблял наркотические вещества. И это — лишь верхушка списка. Передав свои знания другим через своего двойника, я могу поставить под угрозу огромное количество людей.

Вопрос избавления от клона касается не только меня, но и всех, кого я знаю. Поэтому проявлять излишнее милосердие не получится.

Утром следующего дня на занятия мне идти не пришлось. Группа «3В» сегодня не стояла в моём расписании. Половину дня они должны были изучать юридическое право в лекарском деле у того самого Андрея Углова, а вторую половину дня — болезни сердечно-сосудистой системы у Владимира Мансурова.

Прямо-таки аномальный день у моей группы. Весь день должны провести с моими врагами. Тут уже даже я не могу предположить, совпадение это или очередной дурацкий план моих недругов.

Зато у меня освободилось огромное количество времени на работу в мастерской. Светланы Бронниковой, как и студентов кружка, там не было, поскольку все они были на занятиях в академии. Хорошо, что Светлана оставила мне ключи. Теперь я мог посещать мастерскую в любое удобное для меня время.

Я проторчал там почти два часа и полностью закончил создание одной-единственной плёнки для рентгена. Но она меня полностью удовлетворила. Наконец-то получилось сделать хотя бы одну не бракованную.

Теперь на основании неё другие студенты гораздо быстрее смогут создать такие же.

Вскоре мне по магической почте пришло письмо. Прислал его Илья Синицын, но на деле там было сообщение от мастера Захарова. Очевидно, к чему такая путаница. Магической почтой могут пользоваться только дворяне, а Захаров к таковым не относится.

Хотя титулы лично для меня не имеют никакого значения. Мой кузнец и мой «электрик» ничего общего с аристократией не имеют, но обходят их в плане интеллекта по всем фронтам.

Захаров сообщил, что закончил сразу несколько прототипов будущего рентген-аппарата и уже завтра прибудет в Саратов, чтобы мне их показать.

Разумеется, в конце письма Синицын вставил свои пять копеек и упомянул, что Захаров занял у него деньги на дорогу. Будто решил этим намекнуть, что я должен вернуть их через «электрика».

Синицын не меняется! Всё такой же скряга.

Также в письме были приложены схемы, которые начертил Максим Захаров. Я пробежался глазами по изложенным им идеям и понял, что предсказать эффект собранных им кристаллов невозможно. Имеет смысл тестировать рентгеновскую трубку где-то в отдалении — за городом. Мне бы не хотелось облучить студентов или преподавателей.

Вроде все три схемы казались мне разумными, но в каждой из них я видел недочёты. Одна сплошная непредсказуемость. А если учесть, что магические кристаллы обладают огромным зарядом энергии… Нет уж, лучше перестраховаться. Мне что-то совсем не хочется вместо создания рентгена случайно организовать аварию по типу Чернобыльской.

Закончив работу в мастерской, я решил заглянуть в ректорат, чтобы обсудить с Ефремовым итоги проверки. А заодно — отпроситься. Он как-то предлагал мне взять два выходных. Думаю, самое время воспользоваться этим предложением. Буду лишь изредка заглядывать к своей группе и давать им задания. Они уже неплохо начали справляться с учёбой самостоятельно. Хотя некоторых из них приходится постоянно контролировать.

Только выходные мне нужны не для отдыха. Нужно срочно найти способ поймать моего двойника. Это — моя главная цель на данный момент.

Однако, как оказалось, Константин Фёдорович Ефремов меня уже ждал.

— Алексей Александрович! Ну наконец-то! Где вас черти носят⁈ — прокричал ректор.

— Я был в мастерской. Занятий у меня сегодня нет, — коротко ответил я. — А что стряслось?

— Проверка эта дурацкая стряслась. Вы вообще в курсе, какую вы в очередной раз проблему к себе притянули? — протараторил он.

Проклятье, да какая там может быть проблема⁈ Они же проверяли документацию, в которой особо не к чему придраться даже при всём желании!

— Андрей Всеволодович Углов наковырял у вас в документах более трёх десятков ошибок. Причём грубых. Он заявил, что я должен уволить вас ещё до экзаменов. Иначе документацию передадут в вышестоящие организации.