Мечников. Том 11. Свет разума

Глава 7

— Аллергия? — не понял пациент. — А что это вообще такое?

— Если объяснять простыми словами, ваш организм просто не может переносить магию. Возможно, вам доводилось встречать людей, которые начинают чихать даже от самых безобидных запахов. Или покрываются сыпью, как и вы, если съедают что-то, что не сочетается их организмом. То же самое и у вас, — объяснил я.

— А как вы это поняли, Алексей Александрович? — с недоверием спросил пациент.

Могу его понять. Для него то, что я рассказываю, звучит ещё менее реалистично, чем всем привычная магия.

— Вы сказали, что переехали на Южную улицу. Там живёт очень много аристократов. И все они владеют магией. Думаю, одного их присутствия рядом достаточно, чтобы спровоцировать у вас приступы, — произнёс я.

Но и это — не главная проблема. Не стоит ему об этом рассказывать, но, как показывает практика, почему-то именно на этой улице постоянно случаются дуэли. Чёрт знает, почему дворянам там так неспокойно живётся. Может быть, рядом поселились враждующие рода.

Факт остаётся фактом, Разумовский уже четыре раза ездил на эту улицу лечить пострадавших на дуэли дворян. А каждая дуэль приводит к выбросу большого количества магической энергии. Для этого пациента — это критическая доза. С тем же успехом можно бросить человека с бронхиальной астмой в мешок, забитый цветочной пыльцой.

— То есть мне придётся переезжать? — уточнил мужчина.

— Обязательно. Другого варианта у вас нет. Как привести вас в нормальное состояние — я придумаю. Но вашу аллергию полностью излечить невозможно. Только сдерживать её, купировать приступы и избегать контактов с магией — других вариантов нет.

Придётся восстанавливать больного созданными мной лекарственными средствами. Причём надо отобрать только те препараты, которые я производил не из магических ингредиентов. Все лекарства, созданные из Уни-грибов, сразу идут лесом. Ими я пациента только добью и уже ничем не смогу его спасти.

Причём нужно постараться вылечить его как можно быстрее. И дело даже не в тяжести его состояния. Просто я одним своим присутствием усугубляю симптомы аллергии. А если он задержится в стационаре надолго, то вообще никогда не выздоровеет. В губернском госпитале постоянно мечутся лекари и студенты академии. А на третьем этаже лежат больные дворяне. Магический фон здесь убийственный!

— Вам бы переехать из Саратова куда-нибудь в глушь, — посоветовал я. — В деревню или маленький городок. Подальше от магии.

— Я постараюсь что-нибудь придумать, Алексей Александрович, — кивнул он, слегка расстроившись. — Спасибо за совет.

— Сейчас я введу вам один препарат, чтобы повысить давление, а затем отойду минут на пятнадцать, чтобы приготовить для вас капельницу, — объяснил я. — Надолго не задержусь.

Пульс у пациента не был сильно повышен, поэтому я с чистой совестью смог ввести ему кофеин. Сейчас давление повысится, и он сможет продержаться ещё немного до моего возвращения.

Я вернулся в отделение Разумовского с целью осмотреть склад препаратов на предмет противоаллергических средств. Однако заметил, что в моё отсутствие кое-что изменилось. Главного лекаря обступили господа в строгих костюмах. И это не пациенты. На их форме нашит герб ордена лекарей.

Что это здесь происходит?

Мужчины отошли от Разумовского и принялись осматривать палаты пациентов. Александр Иванович, заметив, что я вернулся, быстро осмотрелся по сторонам, а затем побежал со всех ног навстречу ко мне.

— Господин Мечников, — он вцепился в мои плечи. — У нас беда. Проверка из ордена.

Волосы Александр Иванович всегда стриг очень коротко, но даже несмотря на это, я заметил, как короткие волоски на его макушке встали дыбом.

— Только не говорите, что у проверяющих есть кристалл, определяющий некротику, — прошептал я.

— У тех двоих нет. А вот у председателя комиссии есть, — тихо, но эмоционально ответил Разумовский. — Но нам повезло. Сейчас он направился осматривать первый этаж в отделение для простолюдинов. Видимо, вы с ним разминулись!

Час от часу не легче! Это совсем не облегчает задачу. Сейчас на чаше весов два человека. Святослав Березин и пациент с аллергией на магию. Если председатель комиссии зайдёт к больному на первом этаже, его аллергия отреагирует на магический кристалл и ему станет ещё хуже.

А если заглянет к Святославу, то решит, будто перед ним лежит некромант.

Разорваться напополам и спасти сразу двоих я не смогу. Придётся действовать хитро.

— Держите, Александр Иванович, — я всучил Разумовскому связку ключей.

— Что это? Зачем? — растерялся он.

— Ключи от моей квартиры. Отдайте их Святославу и выписывайте его. Лучше задним числом, — посоветовал я. — Он должен покинуть госпиталь до встречи с председателем. А я вернусь на первый этаж. Помогу пациенту и задержу проверяющего, чтобы выиграть вам время.

— Милостивый Грифон! Но ведь это такой риск! — вздохнул Разумовский.

— Потом поговорим о рисках. Нельзя терять ни минуты. Действуем! — скомандовал я.

Главный лекарь рванул к палате Березина. Нам повезло, в то крыло помощники председателя пока что не пошли. Значит, они не заметят экстренную выписку пациента.

Я влетел на склад, схватил аналоги глюкокортикостероидных гормонов, противовоспалительные мази, капельницу и бутылку с физиологическим раствором.

Главная задача — не перепутать стероиды. Одни я синтезировал сам, а другие извлёк из Уни-грибов. Но благо коробки у меня помечены. Как знал, что когда-нибудь это сыграет свою роль!

Я спустился вниз. Важнее всего для меня было как можно скорее поставить пациенту капельницу. Однако уже около двери меня окликнул монотонный гнусавый голос.

— Господин Мечников! Пожалуйста, не спешите, мне нужно с вами поговорить.

В конце коридора за моей спиной стоял незнакомый мне мужчина. Судя по значку ордена и кристаллу в правой руке, именно он и являлся председателем комиссии.

Проклятье, выбрал же он время, чтобы меня поймать. Теперь уже никуда не деться. Придётся выкручиваться другим способом.

Есть у меня одна затея. И его задержу, и пациента вылечить смогу.

— Добрый день, уважаемый! — поприветствовал проверяющего я. — К сожалению, задерживаться я не могу. У меня пациент в тяжёлом состоянии. Если хотите, можете пройти в палату вместе со мной.

— Хм, — он окинул меня оценивающим взглядом. — А я представлял вас несколько иначе, Алексей Александрович. Думал, что вы старше.

До чего же странный тип. Худощавый, долговязый, губы вытянуты, как утиный клюв. Ещё и голос занудный — аж в сон клонит.

Кстати, странно… В его словах есть одна несостыковка.

Кофеин ещё должен действовать, давление у пациента в ближайшие несколько минут не упадёт. Так что у меня есть время, чтобы с ним поговорить.

— Мы с вами не знакомы, — подметил я. — Могу я узнать ваше имя?

— Виктор Генрихович Вебер, — представился он. — Заместитель главы ордена лекарей.

— Заместитель? — удивился я. — А куда делся предыдущий?

— Ушёл со своего поста вместе с предыдущим главой, — заявил он. — Сегодня последний день их работы. Мы с новым главой уже заступили на пост и решили сразу же провести, так сказать, профилактическую проверку.

Всеволод Углов оставил свой пост? Печальная новость. Он был хорошим главой. Подозреваю, что это случилось из-за раскрытия преступлений его сына. Наверное, ему выдвинули ультиматум. Увольняться или быть уволенным.

— Вы сказали, что представляли меня иначе. Но как вы тогда поняли, кто я такой? — подметил я.

— Господин Разумовский описал мне вашу внешность. Сказал, что вы сейчас дежурите вместе с ним, — не мешкая ответил Вебер.

Ложь. Ответ он придумал быстро, но я уверен, что заместитель мне врёт. Очень непохоже на Разумовского. Чтобы он расписывал мою внешность проверяющим? Звучит, как какой-то бред. Да и зная Александра Ивановича, уверен, он бы от волнения наплёл такой ерунды, что меня проверяющие потом даже с собаками бы найти не смогли.

— Ну что, где ваш пациент? — перевёл тему Виктор Вебер. — Мне не терпится посмотреть, как вы оказываете помощь в этом… необычном отделении.

«Необычном!» Какой акцент он сделал на это слово. Аж поморщился, не захотел даже вслух упоминать простой народ. Очень неприятный человек. Горделивый и безнравственный. Хотя о себе он, разумеется, думает иначе.

Надеюсь, что хотя бы новый глава от него отличается.

— Пройдёмте во второй кабинет, Виктор Генрихович, — предложил я. — Но у меня есть одно условие. Кристалл придётся оставить снаружи. Вам с ним туда нельзя.

У него чуть очки с носа не упали. Он уже собрался возмутиться, но всё же не стал повышать тон.

— Это почему же? — спросил Вебер.

— У пациента аллергия на магию в любых её проявлениях, — ответил я. — Даже наше присутствие оказывает на него вред. А кристалл вызовет осложнения.

— Какие глупости, Алексей Александрович, — захихикал он. — Вы, должно быть, меня разыгрываете. Такого диагноза не существует.

— Значит, вы плохо читали мою методичку о работе иммунной системы человека, — ответил я. — Аллергию я очень хорошо описал. А насчёт реакции на магию, согласен, странная ситуация. Я столкнулся с ней впервые.

— Вашу методичку? — он слегка приподнял голову и взглянул на меня из-под очков. — А с чего вы решили, что её можно использовать как аргумент?

— Очевидно потому, что её приняли в Санкт-Петербургской лекарской академии, — ответил я. — Или они для вас не авторитет?

— Ну почему же… — хмыкнул он. — Авторитет. Но мы с новым главой планируем пересмотреть решения местного ордена, которые были приняты ранее. Ах да, и ещё кое-что. Запомните на будущее, Алексей Александрович. Губернское подразделение ордена имеет право менять лекарские законы в пределах своей области. Поэтому я не собираюсь слушать ваши доводы, описанные в методичке. Я зайду в эту палату с кристаллом — и точка.

— И станете убийцей, — продолжил настаивать я. — С каких это пор орден лекарей причиняет вред пациентам?

— Господин Мечников, вы начинаете действовать мне на нервы, — всё так же спокойно произнёс Вебер. — Я буду вынужден описать ваше поведение в своём отчёте. Уверен, главе это не понравится. Вы рискуете потерять работу. Я уже начинаю подозревать, что в этой палате лежит сектант или даже некромант. Неужто они и вас смогли обратить?

Как же он, чёрт возьми, вынуждает меня воспользоваться техникой, которую я сам себе запретил активировать. Я бы мог снова направить поток магии в его гиппокамп, изменить воспоминания, заставить забыть об этой проверке.

Но это снова приведёт к перегреву магических каналов. Придётся ещё неделю, если не больше, жить без магии. Кроме того, такой всплеск магической энергии непосредственно рядом с палатой навредит пациенту даже больше, чем кристалл.

Что ж… Он не оставляет мне другого выбора. Запретят мне работать в губернском госпитале — пускай. От этих денег я не завишу. В крайнем случае могу открыть частную практику.

Лучше лишиться работы, чем позволить какому-то болвану убить моего пациента.

Резким рывком я проскочил мимо Вебера в палату. Он даже опомниться не успел, а я уже оказался внутри и запер дверь на ключ.

— Господин Мечников! — послышался крик пришедшего в себя заместителя. — Что вы творите⁈ Все ваши действия будут внесены в протокол! Клянусь, если вы сейчас же не откроете…

Продолжение этой тирады я слушать не стал. По сути, обе миссии я выполнить смог. Теперь у меня есть возможность долечить пациента. А пока Вебер возмущается и тарабанит кулаками по двери, у Святослава есть возможность даже в другую страну сбежать!

Вот уж отвлёк — так отвлёк!

— Господин лекарь, что происходит? — испугался пациент. — Кто это сюда рвётся?

— Не обращайте внимания. Некоторые сотрудники ордена умом не блещут, — произнёс я. — Просто игнорируйте его.

Я приступил к лечению. Развёл лекарственное средство, поставил капельницу, а затем обработал кожу больного противовоспалительной мазью.

Вскоре Вебер перестал ломиться в дверь. В коридоре послышался голос Александра Ивановича. И Грифон меня раздери, таких интонаций я от него ещё никогда не слышал!

— Сейчас же забирайте своих помощников и убирайтесь из моего госпиталя! — проревел он.

Поверить не могу. Это точно Разумовский? Тот самый Разумовский, который по ночам в своём кабинете от вымышленных приведений прячется?

Я воспользовался замешательством Вебера, отпёр дверь, вышел в коридор, а затем снова запер палату.

— Вы оба спятили! — возмутился заместитель главы. — Вы хотя бы примерно представляете, чем для вас чревато такое поведение? Вас не просто уволят, вас лишат лицензии! Вы навсегда потеряете возможность работать лекарями.

— Об этом я буду говорить не с вами, — продолжил наступать на Вебера Разумовский. — Ваши помощники довели двух моих пациенток до слёз. Копались у них в личных вещах. По-вашему, это нормально? Я вас спрашиваю!

— Этого требует новый протокол проверки! — принялся оправдываться Вебер. — Раз они позволили себе такое поведение, значит, посчитали ваших пациенток подозрительными. Привыкайте к новым правилам.

— Проявите уважение, — бросил Веберу я. — Главный лекарь уже сказал своё слово. Убирайтесь.

Виктор Генрихович прикрыл отпавшую челюсть, затем поправил очки и, повернувшись к нам спиной, произнёс:

— Я этого так не оставлю. Можете собирать вещи, господа. Это последний день вашей работы в этом госпитале.

Заместитель прошёл в фойе. Мы с Александром Ивановичем молча смотрели в окно, наблюдая за тем, как Вебер несётся вместе со своими помощниками к зданию ордена лекарей.

— Ох и тёмные же наступили времена, Алексей Александрович, — не отрывая взгляда от окна, произнёс Разумовский. Его гнев утих. Теперь главный лекарь выглядел разбитым. — Если таких людей набирают в орден, мне страшно представить, во что превратится лекарская сфера под их руководством.

— Учитывая, как повёл себя заместитель, думаю, новый глава ничуть не лучше, — заключил я. — Вы как, Александр Иванович?

Он взглянул на меня и неожиданно рассмеялся.

— Как я его, а? — ухмыльнулся Разумовский. — Аж на душе легче стало. Но… Пока нас ещё не уволили, господин Мечников, не стоит забывать о своих обязанностях. Нас наверху ждут пациенты. Пойдёмте. Там у половины больных гипертонический криз случился из-за обыска, который устроили эти болваны.

Мы вернулись к работе. Поделили отделение пополам, провели обход и помогли всем, кто нуждался в лекарской поддержке.

Палата Святослава Березина была пуста. Хотя бы ему удалось избежать столкновения с этими психами. И откуда их только достали? Из тюремной колонии, что ли? Судя по словам Разумовского, эта комиссия больше напоминала досмотр камеры заключённого.

Как только со всеми делами на третьем этаже было покончено, я вернулся к пациенту с аллергией и обнаружил, что ему стало гораздо лучше. Реакция на магию возникла очень быстро и точно так же быстро исчезла, стоило мне ввести верное лекарство.

Мы с главным лекарем решили, что больного стоит прямо сейчас отпустить домой. Сотрудники ордена сюда в любом случае вернутся. И всё равно воспользуются кристаллом. И мало того, что они навредят им моему пациенту. Это — полбеды. Есть вероятность, что они сочтут его реакцию на кристалл за проявление некротической магии. Отправят на допрос, будут пытать. Невинного человека.

Пусть лучше бежит подальше от большого города, как я ему и советовал.

Как только мы с Александром Ивановичем уселись отдыхать, к нам поднялся кучер Константин.

— Ты учти, Костя, если пришёл с плохими новостями — голову долой, — рассмеялся Разумовский.

Расшутился он, видимо, из-за нервов. До сих пор не отошёл от произошедшего.

— Тогда рубите, господа, — вздохнул Константин. — Прислали гонца из ордена. Вас обоих ждёт у себя в кабинете новый глава. Требуют, чтобы вы явились сейчас же.

— Ну что, Алексей Александрович, — пожал плечами Разумовский. — Пойдёмте сдаваться!