Мечников. Том 11. Свет разума

Глава 16

Узнать Викторию было очень трудно. Если бы я не почувствовал знакомую магическую ауру, которую вовсю блокировали орихальконовые кандалы, я бы сходу и не понял, что передо мной та самая коварная создательница клонов, с которой мне пришлось столкнуться несколько месяцев назад.

Выглядела Мансурова так, будто провела несколько лет в рабстве. От былого величия не осталось и следа. Кожа обтянула исхудавшее тело. Жира не осталось, а некогда крепкие мышцы превратились в сухие пучки.

Виктория Мансурова когда-то была очень крепкой женщиной. В её теле в принципе превалировали мужские черты. Форма черепа, распределение мышечной и жировой массы, ширина плеч. При прошлой встрече я сразу сделал вывод, что Мансурова запросто может одолеть в ближнем бою любого мужчину.

Но вся эта сила куда-то испарилась. Только взгляд остался тот же, что и прежде. Надменный, гневный. Тело сломили, а дух, судя по всему, нет.

Однако сейчас у меня больше вопросов к Кастрицыну, чем к Мансуровой.

— Роман Васильевич, я, конечно, понимаю, что вам захотелось начать своё собственное расследование, но… У вас в подвале лежит истощённая женщина, скованная орихальконом, да ещё и с кляпом во рту, — подметил я. — Если честно, у меня к вам много вопросов.

— Так это же Мансурова! Вы её не узнали? Та проходимка, которая похищала людей и терроризировала вас и вашего брата! — воскликнул Кастрицын.

— Уверяю вас, я уже догадался, кто она такая, — сказал я. — И всё же это перебор. Почему вы её городовым не передали? Если вскроется, что вы всё это время держали её здесь, вам ведь тоже достанется.

— Понимаю, — кивнул он. — И готов взять на себя такой риск. После всего, что случилось в Саратове за последние несколько месяцев, я уже окончательно перестал доверять людям. На орден рассчитывать не стоит, а городовые… Чёрт знает, может, среди них тоже есть предатели? Я потому и позвал вас, Алексей Александрович. Только вам я мог доверить эту информацию. Боевых товарищей у меня уже не осталось. Все мои коллеги, с которыми я когда-то охотился на некромантов, уже давно в могиле. А те, кому посчастливилось выжить, даже ложку супа самостоятельно поднять не могут. Я один на этой войне.

Да… Заварил же Кастрицын кашу. С одной стороны, я его понимаю. Виктория Мансурова не менее опасна, чем любой некромант. Если бы я оказался на его месте, тоже связал её, но после этого сразу же сообщил бы городовым. А так получается, что Кастрицына самого можно провести по делу о похищении людей!

— Вы правильно сделали, что позвали меня, Роман Васильевич. Сейчас мы вместе со всем разберёмся, — уверил его я. — Вы её хотя бы кормили? Воду давали? Погодите, сколько времени она провела в вашем подвале?

— Кормил⁈ Да вы шутите, что ли? Обойдётся! — вспрыснул Кастрицын. — Три дня она у меня лежит. Подпитываю её понемногу лекарской магией. Допросить пытался, но она орёт, как резаная. Потому и воду с едой не даю. Она своими криками меня выдаст.

— Повезло ещё, что у вас орихальконовые кандалы в доме завалялись, — подметил я. — Откуда они у вас? Этот материал очень дорого стоит.

— Ну… Скажем так, уходя в отставку, я не всё своё снаряжение вернул в орден, — коротко усмехнулся Кастрицын.

Наворотил делов мой друг, но побуждения у него были благие. Придётся его снова выручать. Надо попробовать переговорить с Мансуровой самостоятельно. Возможно, со мной она пойдёт на контакт.

— Доставайте кляп, Роман Васильевич, — велел я. — Сейчас я с ней побеседую.

— М-м-м! — прокричала Мансурова и закаталась по полу.

— Тихо-тихо, успокойтесь, Виктория Сергеевна, — попросил я. — Вреда я вам не причиню. Просто поговорим. Ради вашего же блага, не начинайте кричать.

Может, она и враг, но пользоваться её состоянием — бесчестно. Допрашивать или пытать я её точно не стану. Учитывая, сколько времени она провела в плену у сектантов, велик риск, что её рассудок пострадал.

Как только Кастрицын достал кляп изо рта Мансуровой, женщина поморщилась, сделала глубокий вдох и облизала пересохшие губы. Правда, это ей совершенно не помогло, поскольку слюны у неё тоже не осталось.

— Принесите воды, Роман Васильевич, — попросил я.

— А вы уверены, что хотите оставаться с ней наедине? — нахмурился он.

— В данный момент мы с ней друг для друга опасности не представляем, — произнёс я. — Дайте ей попить. Понимаю, что вы привыкли обращаться с пленными врагами таким образом, но она — не некромант.

Кастрицын молча кивнул и удалился за водой.

— Говорить можете? — спросил я.

— Решили поиграть в благородство? — прохрипела Виктория. — Меня вы этим не обманете, Мечников. Я знаю, как это работает. Один пытает, а другой ведёт милые беседы. Со мной у вас эта методика не пройдёт.

— Я позабочусь о том, чтобы Роман Васильевич не причинил вам вреда. Если не станете делать глупостей, — произнёс я. — Подождите, он вас пытал?

— По сравнению с сектантами — нет, — сухо усмехнулась она. — Но обращался он со мной не как с дворянкой.

— Ну, хоть я и не согласен с его методами, но судить Романа Васильевича не стану. Вы сами создали себе такую репутацию, — ответил я.

Виктория закашлялась. Её голос совсем осип. Через минуту подошёл Кастрицын и помог ей напиться. Я восстановил её голосовые связки лекарской магией, после чего мы продолжили беседу.

— Скажу сразу — мы передадим вас городовым, — произнёс я.

— Что⁈ — воскликнул Кастрицын. — Алексей Александрович, а моего мнения вы спросить не забыли? Вы же сами сказали, что меня осудят, если узнают, что я держал её здесь взаперти.

— А что предложите вы? — поинтересовался я. — Допустим, мы её допросим. Дальше что? Убьём? Или будем держать взаперти до глубокой старости? Вам такое «счастье» в подвале точно нужно?

— Проклятье! — выругался Кастрицын и принялся расхаживать из стороны в сторону по своему подвалу. — Вы правы, Алексей Александрович. Не хочу этого признавать, но мне больше ничего не остаётся. Придётся сдать её городовым.

— Нет уж! — воскликнула Виктория. — У меня есть идея получше. Я знаю, как нам всем выйти из этой ситуации без лишних неудобств.

— Да ну? — не скрывая сарказма, спросил Роман Васильевич. — И что же вы предлагаете, госпожа Мансурова?

— Я расскажу вам всё, что мне известно о сектантах, — произнесла женщина. — А после этого вы дадите мне чистую одежду и отпустите. Тогда городовые не узнают, что вы меня здесь держали. Я обрету свободу, а вы получите необходимую информацию.

— Это даже не обсуждается, — помотал головой я. — Мне только ещё одного врага на свободе не хватает.

— Врага? Вы себе льстите, Мечников, — ответила Виктория. — Ваша персона меня сейчас меньше всего интересует. Предлагаю сделать всё так, как я велю. И будем квиты. Никакой мести. Ни вы мне, ни я вам.

Это она сейчас так говорит. Выберется на волю, вернётся в Санкт-Петербург к своим родственникам. А затем восстановит силы и нанесёт контрудар. Если уж даже Филипп Сперанский так яро мстит за своего друга, то Виктория за себя любимую и подавно захочет отыграться.

Кроме того, её способность слишком опасна. За счёт своих клонов она может обмануть кого угодно.

— Нет, Виктория Сергеевна. Придётся нам искать другой компромисс, — заключил я.

— К городовым я не вернусь, — прорычала она. — Я не хочу гнить за решёткой всю оставшуюся жизнь!

— А чего ж вы тогда так орали⁈ — предъявил ей Кастрицын. — Если бы я не воспользовался кляпом, сюда бы уже точно нагрянули полицейские.

— Я рассчитывала, что вы испугаетесь и отпустите меня, — ответила Мансурова. — И так было бы лучше для всех. Но если вы всё же решите передать меня городовым, я расскажу им, что вы меня тут месяц держали. Ни о каких сектантах и речи не зайдёт.

— Не получится, Виктория Сергеевна, — помотал головой я. — Роман Васильевич сам за решёткой почти целый месяц просидел.

— Правда? — усмехнулась она. — Но вы-то, Алексей Александрович, были на свободе, верно? Значит, я скажу, что вы были в сговоре. Пока Кастрицын сидел под стражей, вы следили, чтобы я не сбежала. Скажу, что вы надругались надо мной. Морили голодом, истязали. Другими словами, мстили мне. У вас ведь и мотив имеется, верно?

— Да кто вам поверит⁈ — воскликнул Кастрицын. — У господина Мечникова безупречная репутация!

— Пока что, — ответила она.

— Мансурова права, Роман Васильевич, — заключил я. — Может, часть её обвинений городовые и пропустят мимо ушей, но факт остаётся фактом. Мотив у меня есть. И находится она в вашем доме. Мы оба пострадаем, если она окажется в полиции.

— Но и отпустить её не можем! — добавил Кастрицын.

Проблема. Но решение у неё есть. Тоже рискованное, но всё же наиболее логичное в этой ситуации.

— Слушайте, Алексей Александрович, — прошептал Кастрицын. — А может быть… Всё-таки мы её… это, — Роман Васильевич провёл большим пальцем по своей шее и звучно присвистнул.

— Даже не думайте! — прокричала Виктория.

— Да успокойтесь вы оба! — велел я. — Роман Васильевич, я прекрасно понимаю, что этот вариант решил бы все проблемы, но спешу напомнить ещё раз. Она — не некромант!

А если вспомнить Святослава Березина, то можно сказать, что и с некромантами не всегда стоит поступать так категорично. Некоторые, как выяснилось, готовы добровольно избавиться от своих способностей.

— У меня есть иное решение, — произнёс я. — Сбежать мы ей не дадим. Вместо этого вернём её к семье.

— Да вы же сами понимаете, что Мансуровы начнут мстить! — воспротивился Кастрицын.

— Не все Мансуровы враждуют со мной. Есть один человек, с которым я нахожусь в хороших отношениях, — произнёс я. — Мой студент. Артур Аркадьевич Мансуров. В данный момент он имеет титул графа. Власти у него предостаточно. Думаю, с ним мы точно придумаем как решить эту проблему.

— Отдадите меня этому предателю? — поморщилась Виктория. — Из-за этого молокососа нас с Аркадием и схватили! Если бы он тогда не освободил вашего брата, Мечников, ничего бы этого со мной не случилось.

— Кстати… — вспомнил я. — А ведь Аркадия Мансурова схватили вместе с вами. Он тоже сбежал?

— Нет. Ему повезло меньше, — Виктория стиснула зубы. Впервые за весь разговор она полностью отключилась от нашего спора. Взгляд женщины изменился. Её переполнил страх. — Вы себе и представить не можете, какие ритуалы проводят эти подонки. Мы с Аркадием долго готовили побег. Но две недели назад его принесли в жертву Тёмному богу. Поэтому мне пришлось бежать одной.

— Тем более, — заключил я. — Артур имеет право знать, что случилось с его отцом.

— Артур пускай идёт к чёрту! Я не пойду к нему. Это унизительно, — снова взялась упираться Виктория.

— Моё терпение тоже не резиновое, Виктория Сергеевна, — со сталью в голосе произнёс я. — Решение принято. Я сейчас же приведу сюда Артура. Либо вы принимаете мой вариант, либо я позволю Роману Васильевичу решить вашу судьбу. А он, как видите, уже всё для себя решил.

Этот аргумент стал решающим. Виктория замолчала. У неё было два варианта. Либо остаться заключённой, но в хороших условиях в доме своего родственника, либо же умереть.

Выбор невелик.

— Проследите за ней, Роман Васильевич, — попросил я. — Через час я вернусь сюда с Артуром.

— А вы уверены, что мы можем доверять мальчишке? — уточнил Кастрицын. — Представьте эту картину со стороны. Два преподавателя из академии держат взаперти его родственницу. Он нас не сдаст?

— Не беспокойтесь. Артур сам не питает к ней особой симпатии. Без него мы бы никогда не взяли её с Аркадием, — убедил Романа Васильевича я.

Особняк Мансуровых находился недалеко от центра города. Благо Артур оказался на месте. Большинство студентов во время каникул уезжают в столицу или отдыхают в Европе, но младший Мансуров был вынужден сидеть в Саратове, поскольку на него свалилось бремя правления, к которому его никто не готовил.

Весной он лишился старшего брата, а теперь потерял и отца, о чём я был вынужден ему сообщить.

Однако недобрую новость Артур принял стойко. И сразу же согласился помочь нам с Викторией. Этим же вечером Мансурову перевезли на карете в особняк, чтобы окончательно разобраться с её дальнейшей судьбой.

Артур отозвал слуг, чтобы никто не узнал в прибывшей гостье пропавшую Викторию. Оставил только тех, кому мог доверять. Велел её отмыть и переодеть. При этом один из наручников с неё мы так и не сняли, чтобы она не воспользовалась своей магией для побега.

После этого Викторию привели в кабинет, который когда-то принадлежал Аркадию Мансурову. Там её ждали мы с Кастрицыным и сам Артур.

— Неужели тебе не стыдно, Артур? — опустившись на диван, спросила Виктория. — Что-то не вижу на твоём лице траура. Твой отец погиб. Во многом из-за тебя.

— Мне жаль отца, но он сам выбрал этот путь, как и ты, Виктория. Если бы вы вели честную жизнь, то не оказались бы в том здании суда во время нападения сектантов, — стараясь держать ровный тон, произнёс Артур. — Благодари господина Мечникова, что он доставил тебя сюда живой. Боюсь, будь я на его месте, всё бы произошло иначе.

— И что мы дальше будем делать? — пожала плечами Виктория. — Я переехала из подвала в особняк. Думаете, это что-то изменит?

Артур замялся. Затем перевёл взгляд на меня.

Я молча кивнул, вселяя в него уверенность. Перед тем как доставить сюда Викторию, мы обсудили с ним дальнейший план действий. Артур был растерян. Не знал, как лучше поступить с родственницей. И тогда я дал ему совет. Рассказал о единственном возможном способе разобраться с Викторией. Это мог сделать только другой Мансуров.

Точнее… Я тоже мог бы это провернуть, но правильнее будет, если точку в этой истории поставит именно Артур.

— Ты дашь мне магическую клятву, Виктория, — произнёс Артур. — Поклянёшься, что никому и никогда не расскажешь о себе. С этого момента ты будешь работать служанкой в моём доме. Никто и никогда тебя не обидит. Я прослежу, чтобы ты была всем обеспечена.

— Да что ты? — усмехнулась она. — А может, ещё что-нибудь пообещать?

— Да, — спокойно кивнул Артур, старательно вспоминая мои слова. — Пообещаешь всегда мне подчиняться, а также откажешься от использования своей магии.

— Иначе что? — с вызовом спросила она.

— Иначе мне придётся смыть позор с фамилии моей семьи твоей кровью, Виктория, — произнёс Артур. — Я готов совершить этот грех. Ты, отец и мой брат загубили сотни жизней ради своих амбиций. И я разорву этот порочный круг.

Молодец. Хорошо сказал. Понимаю, что для него это тяжело, но иного выхода нет. Я не заставлял Артура осуществлять этот план. Я лишь предложил ему этот вариант, и он сам согласился, что так будет лучше для всех.

Может быть, если бы Виктория оказалась здесь пару месяцев назад, она бы рассмеялась Артуру в лицо и приняла свою смерть. Но её воля была сломлена уже давно. Ещё в лагере сектантов.

Осознав, что Артур не шутит, она разрыдалась. Уж не знаю, была ли эта обычная истерика или слёзы раскаяния, но вскоре после этого она приняла свою судьбу и дала магическую клятву молодому графу Мансурову.

Только после этого мы сняли с неё орихальконовый наручник. Теперь она уже не сможет колдовать. Виктория в принципе теперь не сможет ничего сделать. Я хорошо продумал слова клятвы, и Артур убедил Викторию повторить каждую фразу. Спасибо покойному Янусу! Уж чему я научился, враждуя с этим богом, так это внимательно относиться к магическим клятвам.

Я взглянул на часы. Мне нужно быть в госпитале уже через час. Времени остаётся мало. А Виктория до сих пор не рассказала самое главное.

— А теперь, если Артур Аркадьевич не против, мы немного поговорим, — произнёс я.

— Говорите, — кивнул Артур. — Мне можно присутствовать?

— Это ваш дом. Вам и решать, — ответил я.

— Тогда я останусь, — заключил он и присел вместе с нами напротив Виктории.

— А теперь расскажите, Виктория Сергеевна, — попросил я. — Где вас держали? Сколько у них людей? Нам нужно знать все подробности.

— Смотрите рассудка не лишитесь, Мечников, — уже без яркого гонора произнесла она. — Вы и представить себе не можете, какую опасность на самом деле представляют эти люди. Они за вами давно наблюдают. И вы ведь, наверное, даже не догадываетесь, Алексей Александрович, почему они вас до сих пор не поймали?