Мечников. Том 11. Свет разума

Глава 23

Жизнь в этом мире приучила меня к неприятным сюрпризам. С позитивом же я сталкиваюсь гораздо реже. То, что геомант-архитектор собирается показать мне какие-то изменения в доме, сделанные по его личной инициативе — это исключение из правил.

— Что ж, ведите, Мирослав Дмитриевич, — бодро произнёс я. — Не стану лгать — вы меня заинтриговали.

По какой-то причине представитель компании «Богатая жизнь» забеспокоился. Кудряшов смотрел то на меня, то на архитектора так, будто ожидал подвоха.

Подозреваю, что мы с Кудряшовым сейчас думаем об одном и том же. Как же так вышло, что компания дополнила особняк тем, что изначально не входило в план? И самый главный вопрос: кто за это платил?

Только Афанасия Амосовича такое положение вещей напрягало, а меня радовало.

Мы прошли в дом. У входа нас встретила Анна Елина. Выглядела она так, будто только что напилась зелья из чистого дофамина. К слову, такого рецепта я не знаю, но гормоны счастья у моей невесты выделялись в избытке.

Зрачки расширены, места себе найти не может. В волнении сцепила пальцы и перебирает их между собой. Сразу видно, что она вне себя от счастья.

— Алексей, ты себе представить не можешь, какой это прекрасный дом! — произнесла девушка. — Он намного лучше, чем особняк, который принадлежит моему отцу. Гораздо удобнее!

— Ты уже всё успела осмотреть? — улыбнулся я. — В таком случае — проводи экскурсию. Дом я видел только на схемах. А интерьер пока что даже представить себе не могу.

Интересно, чем он лучше особняка Иннокентия Сергеевича? У моего будущего тестя гораздо больше площади. Хотя… Дело ведь не всегда упирается в площадь. Главное — функциональность!

Такого восторга, как Анна, я не испытал при осмотре, поскольку моя нервная система гораздо менее восприимчива к любым эмоциям, но всё же я получил непривычно большое наслаждение, осознавая, что уже через неделю это место станет моим домом.

Изнутри особняк оказался гораздо больше, чем я думал. На первом этаже располагался просторный холл, кухня, столовая, гостиная, санузел и баня. Также к дому прилегало просторное помещение, в которое Мирослав Дмитриевич меня решил пока что не пускать. А Кудряшов косился на дверь так, будто за ней скрывался жуткий зверь, готовый всех нас растерзать.

Или растерзать кошелёк его компании. Хотя их громадному бюджету навредить сложно.

— Туда, Алексей Александрович, пройдём уже после того, как вы осмотрите весь дом. Давайте не будем спешить, — предложил архитектор.

Я был не против. Интригу, которую подвесил геомант, я бы не отказался оставить на десерт.

Второй этаж представлял из себя чисто жилую зону. Хозяйская спальня, две детские комнаты, личный кабинет, гардероб и второй санузел. Очень просторные комнаты. Также около лестницы на втором этаже находился выход на чердак, а на первом этаже в той же точке можно было спуститься в подвал, где находилась бойлерная, винный погреб и несколько других помещений, которые можно обставить по собственному желанию.

И дело ведь не только в самих комнатах. В оплаченную мной сумму входила закупка мебели. Все помещения были уже обставлены и полностью декорированы.

Даже местная «техника», работающая на магических кристаллах, уже была доставлена в комнаты. Холодильные камеры на морозных кристаллах, плита на огненных магических камнях, водоснабжение и прочие элементы роскоши.

Для людей из двадцать первого века — это норма. Душ, плита, холодильник. Разве это может кого-то удивить? В моём мире такое уже даже в глухих деревнях есть.

Но в условиях девятнадцатого века — это настоящая роскошь. То, чем могут гордиться дворяне.

Причём наш особняк был не единственным зданием на территории будущего имения. В нескольких метрах от нас уже выстроили дома для прислуги, небольшие казармы, конюшню и другие служебные здания.

Осмотрев все помещения, я понял, что так удивило Анну Елину. Дело не в площади помещений, а в их удобстве. Потолки высокие — воздуха много. Окна качественные — никаких сквозняков. Стены толстые, летом не впускают жару, а зимой не выпускают тепло. Да и магическая техника продвинутая, а мебель соответствует последнему писку моды.

Деньги явно были отданы не зря.

Секретом для меня оставалось только последнее помещение, в которое архитектор просил не входить до тех пор, пока мы не осмотрим весь дом.

— Ну что, готовы, Алексей Александрович? — улыбнулся он.

— Всегда готов! — заявил я и распахнул последнюю дверь.

За ней оказалось просторное помещение без мебели. Совершенно пустое. Белёные стены, водяная точка и вентиляционная система — больше ничего не видно. Анна и Кудряшов явно были в замешательстве, поскольку не понимали, что предстало перед ними.

Однако я всё понял ещё в тот момент, когда открывал дверь.

— Вы построили медицинские помещения? — спросил я. — Это ведь встроенная в особняк частная клиника, верно?

— Фух, — с облегчением выдохнул архитектор. — А я боялся, что вы не поймёте. Мебели тут пока нет, поэтому сходу и не понять, что это за комнаты. Но планировалось, что конкретно это помещение станет приёмным кабинетом. Из него есть выход в две складские комнаты и одну процедурную. Тут можно хранить лекарства, оборудование — всё как в госпиталях, только в уменьшенном виде.

— Вентиляция, вижу, тоже работает как надо, — подметил я.

— О! Да у вас взгляд уже намётан, господин Мечников, — обрадовался моей догадливости Мирослав Дмитриевич. — Да. Я знаком с вашими статьями, поэтому знаю, как нужно обеспечивать воздухообмен, чтобы создавать стерильность помещения. Кроме того, вентиляция этой комнаты никак не сообщается с самим особняком. И двери между приёмным кабинетом и холлом…

— … оснащены герметичной системой, — закончил за него я. — Уже видел. Как только открыл дверь, сразу же почувствовал перепад давления. Поэтому догадался, что вы здесь выстроили. Мирослав Дмитриевич, это невероятно. Изначально ведь планировалось сделать холл обширнее, но скажу вам честно, этот вариант мне нравится гораздо больше. Теперь мне даже не придётся выкупать здание для своей частной клиники. Я смогу принимать людей прямо здесь.

Правда, впускать на свою территорию придётся только доверенных людей, но это не проблема. Я создам систему сортировки. Всё-таки частную практику я в ближайшее время открывать не собираюсь. Но если мы с Анной вдруг захотим организовать свою клинику — у нас уже есть помещения, с которых можно будет начать работу.

Я захотел ещё раз искренне отблагодарить архитектора за работу, но мне не дал высказать свои мысли Афанасий Амосович.

— Мирослав Дмитриевич, мы ведь договорились, что вы не будете заниматься самодеятельностью, — проворчал он. — Я понимаю, что вы пользуетесь своим статусом лучшего архитектора в нашей компании, но… Объясните, почему вы сделали эти помещения, не посоветовавшись с нами? Кто будет за них платить?

— Вообще-то, господин Мечников уже заплатил за них, — ответил геомант. — И за мебель, которую привезут в ближайшие два дня — тоже.

— Если вы хотите сказать, что эта «частная клиника» — плата за помощь, которую оказал вам Алексей Александрович, то вам придётся своими деньгами оплачивать все затраты. Вы же это понимаете?

Я уже понял, к чему клонил архитектор. Поэтому решил взять инициативу. Негоже, что такой добропорядочный человек отбивается от нападок Кудряшова, которого, судя по всему, интересуют только деньги.

— Афанасий Амосович, ну ведь очевидно, что Мирослав Дмитриевич не будет платить за эти помещения. Какие тут могут быть вопросы? — пожал плечами я.

Анна с интересом наблюдала за нашим диалогом. Она ещё не поняла, к чему я клоню. Зато архитектор, кажется, понял, что мысли у нас сошлись.

— Погодите, ничего не понимаю, — недоумевал Кудряшов. — Если архитектор не будет платить за эти помещения, тогда чьи деньги пойдут на этот проект?

— Разумеется, мои.

Мой ответ заставил Кудряшова улыбнуться. По блеску в глазах вижу, как он почувствовал запах наживы. Ну естественно! Отличный шанс вытащить из клиента ещё пару тысяч рублей. Вот только этот трюк у него не прокатит. Я не привык зажимать деньги, но и обманывать себя не дам.

— Так значит, Алексей Александрович, вы оплатите затраты на эти помещения? — уточнил Афанасий Амосович.

— Нет, — помотал головой я.

Кудряшов оторопел. Видимо, окончательно запутался в моих суждениях.

— Погодите, Алексей Александрович, вы ведь только что сказали, что всё оплатите сами, — нахмурился он.

— Так я уже оплатил. Забыли? Я отдал деньги с избытком, — произнёс я. — Подозреваю, что именно этот избыток Мирослав Дмитриевич и использовал для проектировки этих помещений. Верно же?

— Всё так, Алексей Александрович, — улыбнулся архитектор. — Не пропадать же деньгам без толку?

Кудряшов вскипел, но всё же смог сдержать скопившуюся в нём ярость. Конечно! Он ведь тоже не хотел, чтобы деньги пропадали без толку. Скорее всего, он собирался их сэкономить и разделить между руководством компании. Или забрать всё себе.

Но ему не повезло. Архитектор оказался добропорядочным человеком. Да и я сразу понял, где тут собака зарыта.

— Ах, ну да… — вздохнул Кудряшов. — Всё верно, господин Мечников. В таком случае у меня к вам больше нет вопросов. Вы нам ничего не должны.

Последние слова дались ему тяжко. Но деваться было некуда. Теперь уже всё решено.

Перед тем как покинуть особняк, я задержался, чтобы обсудить с архитектором ещё один момент. Наедине.

— Мирослав Дмитриевич, у меня к вам всего один вопрос, — произнёс я. — Признаться честно, я не ожидал, что кто-то из компании «Богатая жизнь» подарит мне целое медицинское отделение. А уж ваша фраза о том, что вы изучали мою статью о том, как создавать правильную вентиляционную систему для таких помещений, меня и вовсе удивила. Скажите прямо, почему вы решили пойти вразрез с планом компании?

— Потому что я вам был должен ещё до того, как вы сделали заказ на строительство дома, Алексей Александрович, — признался он. — До того, как вы помогли мне вылечить руки. На самом деле я уже несколько месяцев знаю вас. Вы помогли нескольким моим родственникам. Матери, сестре и двоюродному брату. Все они были у вас на приёме или лежали в госпитале. И вы помогли каждому из них.

— Как ваша фамилия? — уточнил я.

— Чернов. Но фамилии у нас в семье сильно разнятся. Как так вышло — история долгая. Главное, что я смог хотя бы немного отплатить вам за помощь. Мать с больным сердцем, сестра с сахарным диабетом, брат с травмой — каждому из них стало лучше.

— Можете мне не верить, но эта новость меня порадовала даже больше, чем созданное вами отделение. Рад, что у вашей семьи всё хорошо, — заключил я. — Кстати… Сильно настаивать не буду. Но имейте в виду — если вам вдруг не захочется больше работать на эту компанию, я с радостью возьму вас к себе. Не в ближайшее время, но в будущем я планирую строить сеть амбулаторий и госпиталей. Мне понадобится такой человек, как вы.

— Напишите мне, как только захотите приступить к делу, — не задумываясь, ответил он. — Я буду рад помочь.

Так я получил себе будущего союзника. Правда, его услугами я воспользуюсь уже после того, как разберусь с орденом, сектантами и прочими напастями. Но он мне точно пригодится. С Мирославом Черновым мы ещё поработаем!

Всю дорогу к центру города Анна, не умолкая, восхищалась тем, какой нам выстроили особняк. Да я и сам был под впечатлением. Там может уместиться вся семья. Комнат хватит на всех. На моего дядю с его семьёй, и на нас с Анной с учётом того, что мы запланируем ребёнка.

Если вдруг кому-то будет тесно, я всегда смогу расширить этот дом. Свободной территории осталось очень много!

Я завёз Анну в отель рядом со своим жилищем и оплатил ей проживание на несколько суток. Не знаю точно, сколько по факту ей придётся провести времени в Саратове. Но сегодня вечером я планирую заняться созданием диализа. Если к утру он будет готов, то сразу после этого она сможет вернуться домой.

От циркулирующих металлов девушка очистится. Останется только понять, откуда, чёрт подери, в ней взялся орихалькон? Я бы ещё мог понять ситуацию, если бы в Хопёрском районе имелись шахты по добыче этого материала. Но это не так. Хопёрск специализировался на скотоводстве, рыболовстве, вырубке лесов и земледелии. Что угодно, но только не магическая руда!

Оставив Анну в отеле, я направился на дачу Василия Ионовича Решетова. Старый лекарь будто чувствовал, что я скоро прибуду на место, хотя его никто не предупреждал.

Он со своей женой Клавдией уже ждал меня около входа на их территорию.

Да что же это за чудеса такие? С этим Решетовым я уже начинаю забывать, что живу в девятнадцатом веке. Такое ощущение, что Анна позвонила ему и сказала, что я уже выехал и очень скоро прибуду.

Но такого быть не может.

— Здравствуйте, Василий Ионович, Клавдия Ивановна, — покинув карету, поприветствовал старых коллег я. — Спасибо за тёплый приём. Не ожидал, что вы меня прямо у ворот дома встретите.

— А мы просто подышать вышли, Алексей Александрович, — улыбнулся Решетов. — Проходите скорее. У нас тут не хоромы, конечно, но мы с радостью с вами пообщаемся. Только…

— Господин Мечников, я вас сейчас накормлю так, что вы от нас уехать ещё несколько суток не сможете, — перебила мужа Клавдия. — Я ведь с тех пор, как вы назначили мне лечение, чувствую себя прекрасно. Лет десять мучилась от этой… Как вы там её называете? Хронической мозговой недостаточности? Неважно! В общем, летаю тут, как бабочка. Даже в огороде тружусь.

— Рад это слышать, Клавдия Ивановна. Только надолго я задержаться всё равно не смогу. Уж очень много дел.

— Клава! — воскликнул Решетов. — А приготовь нам чаю. Мы с господином Мечниковым переговорим пока в беседке.

Василий Ионович явно был готов к моему приезду. Пока Клавдия бежала домой, он уже провёл меня в беседку, уселся за столик и тут же произнёс:

— Насчёт моей жены не беспокойтесь. Надолго она вас не задержит. Я ей помешаю, если придётся. Я знаю, зачем вы сюда прибыли, Алексей Александрович. Знаю, что вы нашли книгу моего брата. Знаю, что вы хотите сделать. Знаю практически всё, что с вами сейчас происходит, — заявил он.

— Василий Ионович, давайте по порядку, — я присел за стол и приготовился к долгой беседе. — Первый вопрос у меня отпал. Кирилл Ионович Решетов — владелец книги «Безумие и меланхолия» под авторством Демокрита, это ваш брат. Верно?

— Был моим братом. Он уже умер, к сожалению. И книгу вы нашли у его слуги Семёна. Это я тоже знаю, — опередил мои мысли Василий Ионович.

Ну это уже перебор. Он знает даже то, что знаю только я.

— Что происходит? Откуда вы всё это знаете? — перешёл к делу я.

— Такого информатора, как у меня, больше ни у кого нет, Алексей Александрович, — улыбнулся старик. — Он связался со мной уже очень давно. И рассказывает мне всё о том, что с вами происходит. Я знаю всю вашу историю от начала и до конца. Так что не удивляйтесь. И, если честно, изначально трактат Асклепия я вам не планировал давать. Мы с Клавдией хотели обойтись пирожками. Однако «информатор» просил, чтобы я отдал вам книгу.

Так это была не его инициатива… Тогда чья?

— Кто ваш информатор? — ускорил расспрос я. — Почему у вашей семьи столько ценных книг, господин Решетов? Прошу, ответьте честно.

— Я не буду вам лгать. Скажу прямо. Мой информатор — сам Асклепий, — заявил Василий Ионович. — А касаемо ценных книг… Тут вы кое в чём ошиблись, Алексей Александрович. На самом деле моя фамилия не Решетов.