Меченый. Том 3. Жребий брошен

Глава 10 Дальний восток

24 июня 1986 года; Находка, СССР

ГОВОРИТ И ПОКАЗЫВАЕТ МОСКВА: «Фабрика звёзд» — новый телевизионный проект для молодых талантов!

«Искусство принадлежит народу!» — под этим лозунгом Шестой канал Центрального телевидения СССР объявляет о старте всенародного отбора участников для нового музыкального проекта «Фабрика звёзд»!

К участию приглашаются юноши и девушки в возрасте от 18 до 25 лет, обладающие яркими вокальными данными, артистизмом, сценическим обаянием и стремлением покорять сердца зрителей! Особое внимание будет уделено эстрадному пению, пластике, умению держаться на сцене и внешней привлекательности.

Отборочные прослушивания пройдут в тридцати крупнейших городах Советского Союза — от Ленинграда до Ташкента, от Киева до Новосибирска! Специальная съёмочная группа вместе с профессиональным жюри лично оценит каждого претендента. Лучшие из лучших отправятся в Москву для участия в финальных съёмках.

По итогам проекта будут сформированы два музыкальных коллектива — мужской и женский, по пять человек в каждом. Участников ждёт интенсивная подготовка, выступления на главных концертных площадках страны, а в перспективе — гастроли за рубежом, в том числе в дружественные и капиталистические страны. Поэтому знание английского языка (а в идеале — и других иностранных) станет серьёзным преимуществом!

Первый выпуск «Фабрики звёзд» — уже 1 сентября на Шестом канале! Не упустите шанс проявить себя — советская эстрада ждёт новых героев!

График отборочных туров будет опубликован дополнительно. Следите за анонсами в газетах и телеэфире!

Вперёд, к звёздам, товарищи!

Из Мексики я полетел через Тихий океан — вернее, вдоль его побережья, с промежуточной посадкой в Анкоридже — на Дальний Восток. Давно стоило это сделать: немало планов у меня было завязано на этот регион, однако всё никак руки не доходили — постоянно какие-то важные дела вылезали поближе.

Вообще-то изначально планировался визит в Японию. Было у меня желание прощупать почву насчёт стабилизации отношений между двумя странами и возможности перевода их из политической в экономическую плоскость. Но премьера Накасонэ Ясухиро неожиданно «вызвали на ковёр» в Вашингтон. Очевидно, Буш понял, что собственными силами закончить войну в Ираке будет сложно, и решил активизировать переговорный трек в плане создания более широкой коалиции. Тут ему можно было только удачи пожелать — поди найди ещё дураков, которые в такой блудняк впишутся. Тем более шансы республиканцев удержаться у власти в следующий электоральный цикл таяли буквально на глазах. И, конечно же, помогать неудачникам особой очереди за забором не наблюдалось.

— Там у нас готовится площадка под строительство нового контейнерного терминала для приёма грузов из Японии и Кореи, — сказал сопровождающий.

В прошлой жизни я всегда смотрел по телевизору вот эти кадры, когда большое начальство в белых касках ходит по стройке с умным видом и кивает в ответ на пояснения местных начальников, сохраняя при этом скепсис. Ну, всё равно же ты на «земле» нихрена не понимаешь, что и как делается, так зачем нужна эта показуха?

Но нет. Во-первых, это просто по-человечески интересно. Вот когда на твоих глазах из земли и кучи строительных материалов вырастает что-то новое. Во-вторых, как оказалось, местное начальство от одного осознания возможности появления руководства из столицы реально начинает работать лучше. Планы неожиданно начинают выполняться, снабжение улучшается и так далее. Ну и в-третьих, составить себе представление о том, как это выглядит в физическом воплощении, тоже бывает нелишним — как минимум, чтобы не отрываться от народа.

— Угольный терминал?

— Нет, угольный терминал не здесь, — экскурсию для меня проводил местный первый секретарь крайкома Дмитрий Николаевич Гагаров.

Я сначала скептически отнёсся к такой кандидатуре гида, но, пообщавшись с товарищем, обнаружил в нём знающего человека и большого патриота своей малой родины, что не могло не вызвать симпатии.

— Там, в бухте Врангеля. Решили не строить ещё один, а расширять уже имеющийся. У нас тут горы, сопки. Подходящих мест немного, те, что есть, приходится использовать по полной.

Уголь, можно сказать, стал катализатором всей этой поездки. Взрывной рост цен на нефть не мог не потянуть за собой котировки других энергоносителей. Летом 1986 года цена на уголь выросла до 60 долларов — ещё год назад «твёрдое чёрное золото» торговалось по 40–45 долларов за тонну. При объёме экспорта в 45 миллионов тонн в год выходила вполне кругленькая сумма в 2,7 миллиарда долларов. Куда скромнее, чем наши заработки на нефти, но тоже не копейки.

Проблемой тут, не позволяющей быстро нарастить экспорт угля — при том, что добывающие мощности это вполне позволяли — была пропускная способность железных дорог. Как в западном, так и в восточном направлении. Но я всё же хотел преимущественно сосредоточиться на востоке. Насчёт перспектив европейской цивилизации у меня иллюзий не было, а вот Азия в ближайшие десятилетия будет только активно развиваться. Резонно поворачиваться лицом в первую очередь именно к растущим рынкам.

— А станцию где строить решили всё же? — Для Дальневосточной СЭЗ, которая как раз в районе Находки и должна была появиться, утвердили строительство первой в этих краях атомной станции — двухблочной на ВВЭР-1000.

— С другой стороны. Между Владивостоком и Находкой, — Гагаров развернулся и махнул рукой обратно в сторону столицы Приморья.

— Какие вообще есть проблемы? Пожелания? Предложения? — Мы не торопясь обошли всю строительную площадку возводимого прямо в устье реки Партизанской нового порта, призванного обслуживать будущие предприятия СЭЗ. Стройка выглядела внушительно.

— Людей не хватает, товарищ Генеральный секретарь. Рабочие руки нужны как воздух.

— К вам разве молодежь среднеазиатскую не направляли? Должны были.

Механизм «комсомольских строек» в СССР работал на полную. БАМ, во всяком случае, первая её нитка, была закончена, теперь поток рабочих-переселенцев пошёл дальше.

На стройке БАМа за 10 лет, с 1974 по 1984, поработало около 50 тысяч комсомольцев, причём желающих было ещё больше — брали далеко не всех. Ещё в прошлом году мы, обсудив национальные проблемы с Егором Кузьмичём, решили, что лучшим способом борьбы с культурными пережитками — оторвать от традиционного патриархального общества, сохраняющегося вне больших городов, воспитать советских людей, ассимилировать в некотором смысле — в Средней Азии станет банальный вывоз оттуда молодежи. В частности, сюда, на Дальний Восток — кто из патриотизма, а кто и просто за длинным рублём. Уже в этом году было направлено около 10 тысяч человек в возрасте от 18 до 25 лет. За две ближайшие пятилетки предполагалось переселить в эти места — в широком смысле, имеется в виду не только Приморский край — около двухсот тысяч молодых парней и девушек.

— Направляют, регулярно новички приезжают, — кивнул первый секретарь крайкома. — Но ведь они ничего не умеют, фактически дети ещё.

— Так обучайте на месте.

— Обучаем. Вот только присылают нам комсомольцев под обучение, а планы ставят, как будто одни высококлассные специалисты едут!

— Других у меня для вас, к сожалению, нет. Весь Союз строится, везде нехватка рабочих рук, не только у вас.

Это тоже было правдой. Несмотря на мои попытки как-то притормозить капитальное строительство, сосредоточиться на закрытии тех объектов, которые можно было ввести в строй с опережением, и прочие административные меры, борьбу эту я явно проигрывал. Опять же, нужно понимать, что ситуация в СССР прямо сейчас была уже совсем иной, нежели в известной мне истории.

Бюджет 1986 года впервые больше чем за десять лет — в том числе и благодаря искусственной инфляции — сумели собрать без дефицита. Высокие цены на нефть позволяли активно закупать оборудование для перевооружения лёгкой и пищевой промышленности за границей, что позитивно сказывалось на росте производства товаров народного потребления. Только по росту промпроизводства мы в этом году, кажется (тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить), должны были выскочить за 5% годовых — впервые в этом десятилетии. Удерживать в такой ситуации чиновников на местах от старта новых региональных мегапроектов было действительно сложно.

— Столько строек одновременно у нас, наверное, со времён… — Гагаров смутился на секунду, но потом закончил предложение. — Сталина не было. И железные дороги, и порты, и судостроительный завод новый. Электростанция атомная, жильё целыми кварталами.

— А как у вас в плане местной кооперации с северокорейскими товарищами?

— Никак, практически. Всё только через Москву решается.

— А сами корейцы вам как?

— Хорошие работники. Беспроблемные, дисциплинированные.

— Я от вас в Пхеньян лечу, буду ставить вопрос об увеличении количества работников. Будем вам их в первую очередь направлять.

Гагаров пожал плечами и кивнул. Против корейцев он в целом ничего не имел, но опять же — это была, как и в случае с молодежью и за Средней Азии, преимущественно дешёвая рабочая сила, а требовались специалисты. Вот только взять их было неоткуда. Слишком у нас много всего строилось, людей просто не хватало физически.

КНДР задолжала Союзу на момент 1986 года чуть меньше двух с половиной миллиардов переводных рублей, и долг этот, несмотря на все попытки Кима выровнять торговый баланс, продолжал потихоньку расти. Даже при том, что я с приходом к власти краник с ништяками немного и подкрутил. Нужно было тут что-то решать, поэтому поговорить с бессменным корейским вождём я хотел лично.

Ну и конечно, как не упомянуть события военной направленности — о них сейчас говорил буквально весь мир, новость не сползала с телеэкранов и первых полос газет, — а именно наземную операцию коалиции против Ирака. Самым главным тут событием, разорвавшим течение вошедшей уже в определенную колею войны, стал взрыв в порту Умм-Саид, главные нефтяные ворота Катара, через которые в 1986 году проходило около 200 тысяч баррелей нефти в сутки.

Это был как раз тот случай, когда неспособные равноценно противостоять «коалиции» иракцы с выдумкой подошли к возможному асимметричному ответу, чтобы нанести противнику максимальный ущерб за минимальные деньги. Нужно понимать, что Катар во всей этой заварухе стал главным логистическим хабом как для флота США, так и для их авиационных сил. В отличие от соседнего Бахрейна — остров совсем краем обдало радиационным облаком при взрыве в Рас-Тануре, но этого оказалось достаточно, чтобы эмир Иса II всё для себя понял и сделал правильные выводы, — где власти заняли подчёркнуто нейтральную позицию, запретили взлетать со своей территории для ударов по Ираку и даже закрыли воздушное пространство для военной авиации коалиции, Катар для себя, видимо, прямой угрозы не чувствовал. А может, просто платили американцы очень щедро, времена, когда полуостров станет самым главным мировым экспортёром СПГ, ещё не настали, а кушать тоже хочется…

Так или иначе, утром 27 июня в порт Умм-Саида вошёл танкер «Утренняя звезда», чтобы встать под загрузку нефтью. Был ли нефтеналивной терминал сознательным выбором иракцев или просто находящиеся чуть севернее причалы, возле которых обитали американские корабли, охранялись лучше, я даже и не знаю. Не хочу знать. Однако вскоре после швартовки из недр пустого танкера на берег вырвались две сотни прятавшихся до поры до времени бойцов — катарские таможенники без проблем за небольшой бакшиш пропустили судно, закрыв глаза на «ящики с мелкой контрабандой» — вооружённых лёгким стрелковым оружием. А в спину совершенно ничего не понимающим работникам порта ударили ещё и скрытые до поры до времени боевики, инфильтрованные на объект под видом рабочего персонала.

Тут нужно понимать, что по статистике около 20–30% населения Катара — арабы. Каждой твари по паре, но и из Ирака выходцев немало, учитывая продолжавшуюся шесть лет войну с Ираном и в целом дружественные отношения Дохи и Багдада — до войны, теперь-то они изрядно попортились, — ничего в этом странного нет. Ну и вот среди этих 3–4% населения совсем несложно было создать несколько глубоко законспирированных спящих ячеек, которые в нужный момент и сработали своеобразной пятой колонной.

Нет смысла описывать всю операцию. Как легендировали танкер, покупая судно через 15-е руки, как в открытом море вдалеке от чужих глаз грузили людей, оружие и «заправляли» этот брандер взрывчаткой, как… Не важно.

Важно, что сначала атака боевиков с убийством всех подряд, минированием оборудования, прорывом в сторону Дохи — тут, правда, у иракцев не выгорело особо, раствориться в большом городе им не удалось, большую часть положили на подходе, а остатки потом выловили достаточно тщательно — и, конечно, взрывом танкера нанесли Умм-Саиду и расположенному там нефтеперерабатывающему заводу тяжелейшие повреждения. Не Рас-Танура, конечно, но добрых четыре месяца потом завод простоял в ремонте, да и просто расколовшийся пополам у причала танкер поднять на поверхность оказалось тем ещё геморроем. Про полтысячи погибших портовых рабочих и других случайно подвернувшихся гражданских даже говорить смысла нет, на фоне остального это было такой мелочью…

Ответственность за теракт ничтоже сумняшеся взял на себя Саддам, выступив с обращением ко всему арабскому миру с призывом сплотиться против единого врага. Конечно, данный призыв остался без ответа, однако уверен, все, кому нужно, это обращение услышали.

Что же касается основного, так сказать, фронта, то к концу июня американцы смогли взять под контроль большую часть Басры и наконец окончательно взять в кольцо Эль-Кувейт. Надо сказать, что прорывающиеся в обороняемый иракскими войсками город по ночам катера не сильно беспокоили янки, ну сколько там можно завезти-вывести на катере водоизмещением в двадцать-тридцать тонн? Вот только оказалось, что вместе с ранеными катера вывозят из Эль-Кувейта ещё и отснятый материал. Сотни часов отснятого материала.

Что сказать? Я уделял правильной пропаганде немало внимания. Могу с гордостью сказать, что моя личная идея купить пару тысяч ручных камер и отправить их в Ирак для съёмки боевых действий «от первого лица» окупилась примерно миллион раз.

Тут нужно сделать оговорку, что официальная американская пропаганда вместе с «самыми свободными и честными СМИ» рисовали всему миру картину, в которой солдаты благословенной Америки ведут хоть тяжёлые, но успешные бои, захватывают квартал за кварталом, уничтожают сотни боевиков, а сами практически не несут потери.

И тут начинает вылезать видео совсем иного рода. Вот «Абрамс», снятый с пятидесяти метров, ведёт огонь по очередной груде битого кирпича — собственно, весь Эль-Кувейт к этому моменту уже представлял собой кучу развалин, так что подобные пейзажи там были примерно везде — из какой-то щели вылезает солдат с РПГ-7 и в упор всаживает в борт танка кумулятивную гранату. Сначала кажется, что ничего не происходит, а потом машина начинает дымить, открываются люки, изнутри пытается вылезти экипаж, попадает под автоматный огонь, а в итоге танк и вовсе взрывается от детонации боеукладки. И не важно, что бахнули заряды в башне в отделённой от основной части боевой машины кормовой нише, зато выглядит это очень эффектно.

А вот кадры того, как прилетевший поддержать огнём свою пехоту «Апач» — самый новый, только-только начавший поступать в войска ударный вертолёт — ловит ракету из ПЗРК и падает, превратившись в объятый огнём дымный шар.

А тут видео, как американская — ну, наверное, так во всяком случае подразумевается — бомба прилетает в лагерь содержания местных жителей. Крики, кровь, рыдающие женщины, куски тел… Ко второму месяцу боевых действий разозлённые большими потерями янки, кажется, совсем перестали обращать внимание на выставляемый иракцами «живой щит» и стали шмалять куда придётся, вовсе не заморачиваясь моральными аспектами. Тем более что уже случались инциденты, когда переодетые в «гражданку», замотанные в тряпьё иракские солдаты косили под беженцев, подбирались к американским солдатам вплотную и потом тупо их расстреливали из скрытого под одеждой оружия. Рядового Джона с винтовкой тут понять вполне можно, ему политика до фени, ему просто выжить хочется, и инстинкт самосохранения резонно подсказывает стрелять во всё, что движется. С другой стороны, симпатии сидящего на диване и покуривающего кальян Ахмеда где-нибудь в третьей мусульманской стране при виде такого отношения к единоверцам могут оказаться совсем не в пользу «звёздно-полосатых»…

Или не менее интересный фильм, как тройка бравых американских штурмовиков попадает в засаду и падает поломанными куклами, словив длинную-длинную пулемётную очередь. И, конечно, быстрая нарезка снайперского огня: выстрел — убит, выстрел — ранен, выстрел…

При этом совсем не важно, что за каждого убитого американца иракцы платили четырьмя или даже пятью своими. Багдад за годы войны с Ираном к потерям уже был привычен, а кто в «цивилизованном мире» будет считать вонючих арабов в тапочках, а вот способность американской нации мириться с идущими в метрополию гробами была под большущим вопросом.