Меченый. Том 3. Жребий брошен

Глава 7−3 Оргвыводы

29 мая 1986 года; Москва, СССР

ЗА РУЛЕМ: Волжский автозавод приступает к разработке нового 16-клапанного двигателя

На Волжском автомобильном заводе начались работы по созданию первого советского серийного двигателя с распределённым впрыском топлива и 16 клапанами. Как стало известно нашему журналу, новый силовой агрегат сохранит проверенную временем схему — 4 цилиндра, 1,6 литра рабочего объёма, но получит современную систему питания и газораспределения. Ожидается, что это позволит добиться 90–95 лошадиных сил мощности и 120–140 Н·м крутящего момента — показатели, достойные лучших зарубежных аналогов.

Для ускорения разработки ВАЗ заключил техническое соглашение с западногерманскими специалистами, уже имеющими опыт создания подобных моторов. Это решение выглядит разумным: советские двигателисты, безусловно, способны решить задачу самостоятельно, но помощь коллег из ФРГ поможет избежать досадных «детских болезней» и сократить сроки доводки.

Новый двигатель создаётся в первую очередь для перспективного внедорожника «Нива-2» — еще не получившего собственного имени, — который планируется выпускать на строящемся Елабужском автозаводе. Как сообщают источники, автомобиль сохранит все достоинства легендарной «Нивы» — постоянный полный привод и блокируемый дифференциал, но станет просторнее и комфортабельнее.

Параллельное создание нового завода, новой модели и нового двигателя — задача беспрецедентной сложности. Неизбежно возникают вопросы: успеют ли конструкторы завершить разработки в срок? Будет ли обеспечено должное качество? Однако есть все основания надеяться, что совместными усилиями советских и зарубежных специалистов эти трудности будут успешно преодолены.

В дальнейшем новый мотор, вероятно, найдёт применение и в других моделях — прежде всего в переднеприводных «Спутниках», которые сейчас активно внедряются в производство. Это позволит значительно повысить их динамические характеристики и экономичность.

После моего выступления кинематографисты как-то заметно сдулись. Ну то есть их с одной стороны никто не обещал наказать за своеволие, никто не грозил карами, можно даже сказать, генсек поддержал их порыв в некотором смысле. А получилось все равно не так, как они хотели.

Кто-то еще потом выступал после меня, произносились речи про развитие, про обновление, про становление нового советского кино… Но все это было уже без огонька, без задора, и бухать по углам шкерясь киношники перестали, и смех как-то поутих, и хлопать новым ораторам стали откровенно жидковато. Короче говоря: пришел Горбачев и все испоганил, ну в общем, как обычно.

Уже собираясь обратно, в фойе я заприметил еще одно знакомое лицо и не постеснялся подойти, сказать пару теплых слов.

— Борис Александрович, здравствуйте. Рад вас видеть. Ваши «Пираты XX века» — как раз пример того, о чем я говорил в своем выступлении: хороший качественный развлекательный фильм, собравший отличную кассу, народ его обожает. Скажите, какие у вас планы на будущее? Собираетесь снимать продолжение пиратской истории или вы окончательно решили уйти в сторону от приключенческой тематики?

Дуров был прекрасным, и что особенно ценно — «кассовым» советским режиссёром. Даже несмотря на его уход в сторону более бытовых драматичных фильмов после тех самых пиратов, они все равно каждый раз встречались зрителем с теплотой.

Режиссёр пожал плечами:

— Да, успех «Пиратов» меня несколько ошеломил. Честно скажу, я тогда не рассчитывал на такой резонанс. Людям, наверное, была нужна приключенческая лента, в которой есть напряженный сюжет, хорошие герои и злодеи. А что дальше? Есть кое-какие замыслы, но подходящего сценария для продолжения как-то «не родилось», да и на подобные картины нужен совсем другой уровень финансирования, сами понимаете, товарищ Горбачев.

Ну да, это вам не школьный класс снимать на натуре. Без спецэффектов и сложной техники делать это можно практ

ически бесплатно, с «Пиратами» так не выйдет, там и взрывы, и аренда техники, и прочие затраты. Совсем другая смета.

Я внимательно смотрел на него. В голове у меня уже сложился план, и сейчас было самое время озвучить его:

— Деньги не проблема, найдем средства. Как я и говорил на своем выступлении, отныне определять успешность кинотворчества будем рублем. Кто-то после этого снимать перестанет, — я мысленно усмехнулся, годик-другой, и на дно стремительным домкратом пойдут не то что отдельные деятели, целые студии вероятно придется закрывать или как минимум реорганизовывать. Ну какую кассу может дать поделка условной студии «Армянфильм», снятая еще со своими актерами на армянском языке? А ведь стоит он будет не сильно меньше, чем «нормальная» картина предназначенная для показа во всем СССР. — А кто-то наоборот — получит себе расширенное финансирование, включая удовлетворение буквально любых хотелок. Вы, я вам скажу по секрету, попадаете во вторую категорию.

— Как-то это неожиданно звучит, товарищ Горбачев, — Дуров нахмурился и задумчиво почесал затылок.

— Смотрите, Борис Александрович, у нас сейчас идёт масштабная кампания по привлечению молодёжи к спорту. Вы наверняка заметили: антиалкогольная кампания, антитабачная, пропаганда здорового образа жизни. Мы хотим, чтобы советские дети больше бегали, прыгали, плавали, занимались борьбой или футболом, волейболом, хоккеем, чем угодно. Лишь бы по улицам не шлялись и приключений себе на пятую точку не находили лишних, — Дуров на этих словах отчетливо хмыкнул, но возражать против такой постановки вопроса не стал. — Так почему бы вам не начать снимать спортивные фильмы? Причём мы можем вам помочь организовать финансирование по любой самой высшей норме, ведь это напрямую отвечает государственной задаче. А аудитория, уверяю вас, будет колоссальная.

Дуров качнул головой, в его глазах мелькнул интерес:

— Спортивные фильмы? Ну, с одной стороны, тема достаточно избита — у нас и раньше были фильмы про хоккеистов или про футболистов. Но если грамотно подойти, то, возможно, получится что-то вроде «советской спортивной драмы». Надо будет только над сценарием подумать…

— Сценарий простейший, причем его можно повторять хоть каждый год, он не устареет! — Оживился я. — Представляете, берём классическую формулу драмы: есть подросток, без больших спортивных способностей, или, наоборот, способный, но не умеющий раскрыться. В процессе он преодолевает трудности, учится побеждать, воюет с таким же подростком-антигероем, находит друзей, а может, и первую любовь, сталкивается с искушениями, а потом всё-таки побеждает. Обгоняет злейшего врага на последнем метре, и все счастливы, танцуют и радуются. Или наоборот — антигерой использует подлость чтобы выиграть, наш парень приходит вторым, но та самая девушка все понимает и выбирает «хорошего парня».

— Ну да, — кивнул Борис Валентинович, — вариантов тут можно сколько угодно накрутить.

— Вот! — Я поднял вверх указательный палец, — И зритель, особенно юный, будет смотреть и думать: «Хочу быть как он!». На западе это целое направление в кинематографе, нам стоит перенять данный опыт, можно хоть каждый год по фильму снимать. А главное — никаких лозунгов, никакой пропаганды «в лоб», всё должно быть основано на эмоциональном подъёме, на сопереживании героям.

— Допустим, — сказал режиссер. — А какой именно вид спорта?

Я махнул рукой:

— Да любой! Хоть бокс, хоть бег, хоть фигурное вырезание ложек, вид спорта тут имеет совершенно не первоочередное значение. Главное — положительные эмоции, правильный посыл, и чтобы подросток зрительно мог ассоциировать себя с героем. И, конечно, нам будет важно учесть моменты пропаганды здорового образа жизни, антиалкогольные, антиникотиновые нити. Вам несложно вплести пару сцен, где герой отвергает эти пагубные привычки. Да, это идеология, но всё-таки у нас государственное кино, и задачи государства… Впрочем, вы наверное мое мнение по этому вопросу уже слышали.

Дуров кивнул, скрестив руки на груди:

— Понимаю, Михаил Сергеевич. Если такая концепция будет поддержана фондами, хорошими съёмочными площадками и, главное, прокатом, почему бы и нет? Готов попробовать.

Мы ещё немного обсудили детали: я пообещал посодействовать выделению ресурсов и лояльность цензуры, а он — проработать сценарные заготовки. Я буквально видел в его глазах, как он прикидывает всё: «Пираты XX века» доказали его умение работать с динамикой, а теперь «спортивные фильмы» — это новая волна, способная принести серьёзную кассу и одобрение сверху.

«Посоветовал» — совет генсека, это тот случай, когда стоит прислушаться — взять в команду кое каких молодых и талантливых специалистов хорошо зарекомендовавших себя в будущем. К сожалению российское постсоветское кино так и не смогло в итоге подняться на тот же уровень или хотя бы приблизиться к нему, но все же кое-какие знаковые фамилии, за которые не стыдно, вспомнить оказалось вполне возможно.

— Балабанов? Качанов? Качанов это сын Романа Абелевича? Не знаком, если честно, но если вы советуете, почему нет, найдем место молодым талантам.

Вероятно Дуров подумал, что это какой-то родственник или что-то подобное, благо подобного рода продвижение в СССР никогда зазорным не считалось.

— Хорошо, — я кивнул, и напоследок добавил, — и да, Борис Александрович, тему боевиков тоже не забрасывайте. Если будет сценарий хороший или просто… Идея какая-то достойная, можете смело ссылаться на мое мнение. Как показала практика, подобные фильмы востребованы у зрителя, и опять же туда отлично ложится идеологическая составляющая. Хороший парень, «наш» конечно же, побеждаете всех плохих парней. «Не наших». Тем более что даже фон не нужно выдумывать будет. Можно действие в Афганистан поместить или в Пакистан, мы не стесняемся того что там были наши военные, они там за правое дело боролись, будет не бесполезно показать это и зрителю. Обещаю поддержку по высшему разряду.

Ну и заканчивая историю с фильмами и вообще киноделом в широком смысле этого слова, захотелось мне сделать небольшую подляну выбесившим меня до последней крайности киношникам. Приняло это забавную форму — в ближайшее рабочее окно я поехал в Гостелерадио и переговорил с товарищем Мамедовым насчет активизации работы комиссии по закупкам иностранных фильмов. Нельзя сказать, что иностранные, в том числе западные и насквозь капиталистические фильмы, у нас не крутили в прокате. Такое случалось, но редко, куда реже, чем стоило бы. Например отлично себя показали в прокате фильмы «Великолепная семерка», «Спартак», «Золото Маккенны», «Крамер против Крамера».

Советские цензоры выбирали традиционно фильмы либо исторической тематики, не имеющие отношения к современности, либо камерные драмы, где отсутствовал напрочь всякий пропагандистский фон, либо вообще картины с налетом разоблачения ужасов американской действительности. И вот последних, как мне кажется, появлялось в советском прокате преступно мало. Кто-то может сказать, что возможно такая ситуация складывалась из-за бедности СССР, который не мог себе позволить права на западные фильмы, но при детальном рассмотрении оказывается, что это полный бред.

Союз традиционно выкупал фильмы не новые, а 5–7 летней давности, интерес к которым уже подугас, и оттого имеющие невысокий ценник. Например «Крамер против Крамера» обошелся СССР в скромные 30 тысяч долларов, и в целом большая часть цен на кинокартины из-за океана крутились где-то вокруг этой цифры. 20–50 тысяч долларов единомоментного платежа за право на показ в одной стране без ограничений на количество кинотеатров. С учетом закрытости советского кинорынка подобные сделки были чистым плюсом для кинокомпании. Либо продашь старый фильм за набольшие деньги и получишь бонус себе на мороженное, либо нет и русские купят что-то у другого производителя.

Дорого это? Ну как сказать. Давайте подсчитаем. Возьмем фильм «Великолепная семерка», его в СССР посмотрело 60 миллионов человек. Возьмем среднюю в 1961 году цену билета в 20 копеек — с начала 1986 года это дело кстати тоже подорожало и теперь средний билет стоил около 50 копеек — и перемножим, получив 12 миллионов рублей. 30 тысяч долларов пусть даже по «серому» курсу это примерно 120 тысяч рубелей, пусть сколько-то съел русский дубляж, производство пленки, сама работа кинотеатров, но даже в самом худшем случае речь шла о марже в 1000%. Не плохо так, да? Есть за что побороться. Просто поразительно, что советские чиновники от культуры впоследствии просто забили хрен на такой относительно легкий и безотказный способ изъятия дензнаков у населения.

Короче говоря уже летом 1986 года в США направилась большая делегация наших специалистов по кино и пылесосом прошлась по старым залежам американских студий. Уловом стало огромное количество фильмов — в том числе откровенных шедевров исторической значимости, — которые до этого советскому зрителю были неизвестны.

Психологические драмы типа «Пролетая над гнездом кукушки», «Таксист», «Серпико», «Сеть».

Антивоенные фильмы: «Апокалипсис сегодня» и «Охотник на оленей».

Антиутопии и пост-апокалипсис: «1984», «Бразилия», «Побег из Нью-Йорка», «Безумный макс», «Бегущий по лезвию».

Всякие социальные драмы, политические триллеры, изобличающие американскую систему власти, просто хорошие фильмы далекие от пропаганды. Всего было куплено больше двух сотен картин на общую сумму около десяти миллионов долларов. Цена одного МиГ-29, смешно сказать! А сколько пользы!

Впрыск большого количества качественного иностранного кино имел впоследствии эффект сравнимый со взрывом атомной бомбы. Хотя нет, это плохое сравнение, учитывая местную конъюнктуру, впрочем аналогия, наверное, понятна.

Во-первых, резко выросла посещаемость кинотеатров, которая как уже говорилось выше изрядно страдала. В следующем 1987 году мы махом обновили рекорд по количеству зрителей немного перемахнув за четыре с половиной миллиардов зрителей. Два с копейками миллиарда рублей — полпроцента от советского годового бюджета, вполне прилично как для такой «непрофильной» по советским меркам индустрии. Потом правда советские граждане немного пресытились западными фильмами, и тренд опять пошел на снижение, но далеко не так драматично, как до этого.

И из вышеперечисленного вытекает во-вторых. Закупленные в США фильмы показали, что ходить в кинотеатры советские люди хотят и будут, если там «продадут» качественный продукт. Это вылилось в программу масштабной модернизации всей системы советского кинопроката. Забавно, что по технической части у нас с теми же проекторами было все не плохо, например советские широкоформатные стереоскопические — которые впоследствии стали называться 3D — системы экспортировались даже в западную Европу. Но вот в организационном плане… Короче говоря, как обычно: советский чиновник — птица гордая, пока не пнешь, не полетит. Пришлось пнуть. Выделить валюту на закупку части оборудования за рубежом, поставить в план расширение внутренних возможностей, активизировать строительство новых кинотеатров в том числе с несколькими залами, первые «мультиплексы» появились в СССР на излете 80-х. Ну и в целом подтянуть отрасль на более-менее приличный уровень. Насколько это вообще возможно было в СССР с его традиционно «ненавящевым» сервисом.

И в-третьих, по счету, но не по важности, «засилье иностранных фильмов» больно ударило непосредственно по советскому кино. Немалая часть режиссеров, которые до того как-то там снимали среднего уровня фильмы и благодаря отсутствию конкуренции относительно удачно прокатывались внутри СССР, с появлением альтернативы сдулась подобно воздушным шарикам. Как я и пообещал с 1986 года была принята новая программа финансирования советского кино основанная на сборах — умеешь снимать кино, на которое идет зритель — снимай. Нет — переквалифицируйся в управдомы. Короче говоря, часть наших киношников просто смыло по причине невозможности перестроиться на новые «рыночные» — боже как я люблю, когда вот таких вот раделетей за свободу этой этой самой свободой и нахлобучивает — отношения. Зато им на смену вылезла целая плеяда новых творцов, тот же Балабанов, которого я насоветовал Дурову в помощники успел в этой истории снять куда больше отличных фильмов.