Меч и сумка

11

Мрак сгущался вокруг них и снег доходил уже до колен. Пыхтя и чертыхаясь, путники взобрались на вершину холма и остановились, чтобы прислушаться к зловещему завыванию в долине. Казалось, снег мешает варгульфам напасть на их след, но вот раздался сзади них торжествующий вой — видимо, варгульфы обнаружили следы своих жертв.

— Похоже, они несутся за нами, — прошептал Килгор.

Звон меча усилился и стал похож на сигнал к бою.

Скандербег поправил Асни и пошел вперед еще быстрее.

— Торопись, Килгор! Их влечет запах крови, они ведь волчьей породы! Торопись, Беорстад недалеко.

— Еще не ночь, а варгульфы несутся за нами. Они знают, что мы здесь, да?

— Вполне возможно. Тронд наверняка предупредил их до того, как отпустил нас.

— Ну, а теперь, когда они вышли на след, разве есть у нас надежда убежать? — спросил Килгор, с трудом поспевая за Скандербегом.

— Не теряй дыхание, — посоветовал Скандербег. — Просто беги и побыстрее.

И они бежали, скользя и спотыкаясь. Килгор дважды проваливался в промоины и промочил ноги. Только он хотел выяснить, далеко ли до крепости, как увидел впереди у подножья слабый свет.

— Беорстад! — выдохнул Скандербег, пытаясь двигаться быстрее.

Земля под ногами была скользкой, но все же бежать здесь стало легче, чем по тропе. Килгор уже различал черные нагромождения камней, по обеим сторонам скалы. Стемнело.

Юноша заметил черную зловещую тень, приближающуюся к ним, и крикнул, чтобы предупредить Скандербега. Колдун без звука упал на землю, когда на него прыгнул варгульф с оскаленными зубами и леденящим душу рычанием. Затем зверь сразу кинулся на Килгора, который стоял с мечом в руках, готовый к бою. Но варгульф успел схватить его за руку. Жгучие иглы вонзились в тело. Холодное дыхание обожгло лицо. Жуткие, почти человеческие глаза варгульфа были всего в дюйме от его глаз. Меч со звоном выпал из онемевшей руки. Варгульф выпустил руку и бросился вперед, стараясь схватить юношу за горло. Килгор изо всех сил старался отшвырнуть прочь это рычащее порождение ночного кошмара. И вдруг варгульф повалился на землю, как кукла.

— Килгор! — раздался испуганный голос Асни. — Скандербег! Помоги! Его укусили!

Килгор с трудом столкнул варгульфа и сел.

— Это не так страшно. А ты пришла в себя? Ведь целый час ты спала, как мертвая.

— Ты мелешь чушь! — рявкнула девушка. Я ни на секунду не сомкнула глаз. Но, подожди. Ведь это не та скала. Что это за свет, Скандербег? Я вижу, сюда кто–то идет.

Пронзительные звуки рогов прорезали морозный воздух. Килгор увидел две цепи людей, медленно идущих среди каменных утесов. Он услышал свист стрел и крики умирающих варгульфов. Их грозное завывание перешло в визг отчаяния. В слабом свете Килгор разглядел, как варгульфы беспорядочно отступали под градом поющих стрел. Их черные тела четко выделялись на белом снегу. Килгор левой рукой вложил меч в ножны, правая рука не действовала. Скандербег быстро забинтовал ее, причем Килгор ощутил, что руки старого колдуна дрожат.

— Ты ранен, Скандербег? — спросил юноша.

— Нет, нисколько. Теперь быстро в Беорстад. Асни, следи, чтобы снова не подобрались варгульфы. Нам нужно спешить. — в его голосе слышались напряжение и тревога.

— А что бывает с тем, кого укусит варгульф? — невесело поинтересовался Килгор. — Он умрет или станет варгульфом?

Скандербег неохотно ответил:

— Об этом мало известно. Но ты не беспокойся, предоставь все мне. Я веду вас в Беорстад. — Он крепко взял Килгора за здоровую руку и повел вперед.

— Это Альфары, — с облегчением сказала Асни.

— Кто идет? — раздалось из темноты. — Есть раненые?

— Да, — отозвался Скандербег. — Я колдун Скандербег и со мной два друга. Мы идем в Беорстад, чтобы просить убежище на ночь. Мы выполняем поручение Эльбегаста, и у меня есть пароль в Беорстад.

Люди остановились, но пение рогов продолжалось. Очевидно, эти звуки отпугивали варгульфов. Вдали послышался вой, который постепенно затихал, скрывался в ущелье. Несколько Альфаров вышли вперед, чтобы встретить Скандербега. В темноте их было не видно. Путники разглядели только плащи и надвинутые на глаза капюшоны. Затем они стали все вместе пробираться сквозь пургу ко входу в Беорстад.

— Я Эльдарн, капитан крепости, — заявил предводитель. — Я пущу вас в Беорстад на ночь. Если твой друг серьезно ранен, нам нужно торопиться, чтобы спасти его. Мы давно поджидаем вас, зная, что Эльбегаст вручил меч смертному. Вам повезло, что вы сумели пробраться сюда.

К этому времени замерзшие ноги Килгора охватил огонь, а в голове мелькали призрачные видения грандиозного пира в Брандсток-холле. Юноше было жарко от вина, хорошей пищи и дружеской компании. Он ясно видел своего отца, сидящего в резном кресле, но все эти картины просто всплывали в мозгу. Вальсидур держал в руках ржавый меч, которым играл Килгор. Лицо отца было старым и печальным. Килгору хотелось сказать ему что–нибудь доброе. Юноша знал, что горе старика было вызвано его исчезновением. Затем он увидел, что Вальсидур нетерпеливо поднялся с кресла и воскликнул:

— Я чувствую, что моему сыну сейчас угрожает страшная опасность! Будь проклят меч эльфов! Хоть бы его никогда не было!

— Не беспокойся, — прошептал Килгор, — мы уже пришли в крепость эльфов Беорстад.

Вальсидур застыл, услышав этот шепот. Килгор чувствовал знакомую теплоту Брандсток-холла. Он представлял, как сидит на своем любимом месте у огня, а девять толстых советников переругиваются у него за спиной.

— Вы слышали? Вы слышали что–нибудь, — испугался Вальсидур. — Мне показалось, что Килгор говорит со мной. Килгор, где ты?

И тут его голос превратился в голос Скандербега:

— Килгор! Килгор! Ты слышишь меня? Ты еще жив, мальчик?

Килгор открыл глаза. Темнота и снег ударили ему в лицо. Его несли на носилках, сооруженных на скорую руку. Еще никогда в жизни Килгору не было так холодно, и холод исходил от правой руки. Он увидел в каком–то странном свете Асни и Скандербега, затем над его головой проплыла арка ворот и путники вошли в Беорстад. Перед его глазами оказался золотобородый Альфар в цветной мантии с золотым орнаментом, но эти цвета стали путаться, таять, и Килгор погрузился в глубокий холодный сон.

Как только Эльдарн вошел в Беорстад, он сразу послал за врачом. И пока процессия двигалась по коридорам и туннелям, спускаясь в подземные холлы, Берлиот уже прибыла и ждала. Скандербег обменялся с ней приветствиями, и Килгора внесли в небольшую, но великолепно обставленную комнату. Берлиот объявила:

— Чтобы излечить укус варгульфа, нужна абсолютная тишина. На всякий случай оставьте двух вооруженных охранников. Вдруг мне не удастся исцелить его. Кроме того, мне нужен огонь и немного фьяллагросов.

— Фьяллагросов? В это время года, — переспросил Альфар, стоящий у дверей. — К тому же, сейчас по равнине рыщут варгульфы.

— Их непременно нужно добыть, — согласился Скандербег, стремительно входя в комнату и одним движением зажигая пламя в очаге, такое ослепительно яркое и горячее, что Альфар в испуге отскочил. Скандербег положил руку на лоб Килгора и посмотрел на Берлиот с испугом. — Холодный, как лед, — прошептал он. — Есть хоть какая–нибудь надежда?

— Очень маленькая. А без фьяллагросов — никакой, — спокойно ответила Берлиот, осматривая следы зубов на руке Килгора.

— Тогда мы найдем фьяллагросы, — решительно перебила Асни, выходя из–за спины Скандербега.

Она знала эти коричневые или серые цветы, хотя они встречались чрезвычайно редко. Их целебные свойства были широко известны.

— Ты останешься здесь, — возразил Скандербег, покопавшись в сумке и достав странный меховой плащ. — Эта ночь для зверей, а не для людей. Если вдруг я не вернусь, тогда ты с мечом продолжишь путь в Гардар. Возможно, он откроется для тебя, если при тебе будет меч. Не возражай, дорого каждое мгновение.

Перекинув плащ через плечо, Скандербег выскочил на улицу, Асни только успела заметить столб дыма, а затем увидела большого белого волка, который галопом умчался в снежную пустыню.

Внезапно она поняла, как ослабела. Ей стало совсем одиноко. Девушка посмотрела на дверь комнаты, где находился Килгор и откуда ее выставили, взглянула на стены и потолки Беорстада.

Полы в холлах были устланы коврами, в стенах торчали факелы так что везде было светло, как днем. Альфары, разодетые, как короли, спешили по своим делам. Вежливая девушка, одетая в роскошную мантию апельсинового цвета, сделала почтительный реверанс и предложила:

— Если угодно, я проведу тебя в комнату, где ты сможешь освежиться и отдохнуть.

— Я не могу уйти отсюда до рассвета, — ответила Асни, усаживаясь в маленьком алькове. — Принеси мне выпить горячего, а я скину сапоги. Этого вполне достаточно. Мне надо ждать здесь. Я должна знать, останется ли в живых тот, кто владеет мечом.

Девушка присела в реверансе и исчезла в шуршании шелка. Асни безнадежно вздохнула, жалея, что не настояла на том, чтобы пойти со Скандербегом. Ожидание оказалось хуже, чем самая жестокая и отчаянная битва. Где–то в глубине дворца Альфаров звучала сладостная мелодия, исполняемая на струнных инструментах. Эта мелодия успокоила нервы девушки, и течение ее мыслей стало более мерным. Кресло, где она устроилась, было мягким и удобным, так что она вскоре заснула. Факел в ее алькове догорел и погас. Асни спокойно спала.

Ее разбудил звук торопливых шагов. Это был сам Эльдарн в серебристо-голубом плаще. Он легонько стукнул в дверь, и дверь со скрипом открылась.

— Принесли фьяллагросы? — быстро спросила Берлиот.

— Нет, это я, Эльдарн. Я пришел спросить, каково состояние смертного юноши, — прошептал капитан.

Берлиот нетерпеливо вздохнула:

— Я сообщу, если произойдет нечто такое, о чем тебе необходимо знать. Ты должен сделать так, чтобы к двери не подходили и не дышали в замочную скважину, пытаясь подсмотреть или подслушать, что происходит здесь. Скажи, что он спит, и ничего больше. Если я замечу кого–либо поблизости, я отрежу ему уши. — И она захлопнула дверь перед самым носом Эльдарна.

Эльдарн запоздало кивнул двери и стоял в задумчивости, глядя на нее и вертя золотую цепь в руках. Он прошел взад-вперед, а затем заметил Асни, сидящую в углу.

— Ты здесь? — изумился он, не веря своим глазам. — Я послал свою дочь, чтобы она провела тебя в лучшие покои Беорстада. Но она, должно быть, забыла. Я прошу прощения от ее имени, ты ведь ужасно устала.

— Нет, я жду здесь, — объяснила Асни. — Мне не нужны удобства, когда жизнь моего друга в опасности. Мне очень удобно здесь, благодарю тебя за беспокойство и заботу. Я солдат, и я привыкла к трудностям и неудобствам.

— Солдат? — лицо Эльдарна выразило крайнюю степень удивления.

— Я Асни Вольфгангер, королева Гардара. Ты знаком с нашими обычаями?

— Конечно. И отношусь к ним с большим уважением. Но эти обычаи канули в небытие, как и все остальное в Гардаре. Как же ты сумела выжить, когда твое существование представляет угрозу для Сурта? — он нахмурился и понизил голос.

Асни оглянулась вокруг, чтобы увидеть, не подслушивает ли кто.

— Меня освободил от заклинания Килгор. Шестьдесят пять лет я была околдована. И теперь я освобождена для того, чтобы принять корону моей страны, когда Сурт будет убит. Я уверена, что все это предрешено свыше, силами более могущественными, чем мои, или Килгора, или любого смертного.

— Конечно, конечно, — согласился Эльдарн, потирая подбородок. — Я желаю успеха в твоем предприятии. Но твоя жизнь в большой опасности. Сурт самый могущественный колдун на Земле. Во всяком случае, он чересчур силен для нас, Альфаров, и я сомневаюсь, что ты сможешь с ним справиться. Мы предлагаем вам гостеприимство здесь, пока ты не решишь вернуться обратно к людям, куда–нибудь на юг. Ведь я знаю, что есть много теплых приятных стран за этими горами.

Асни в изумлении посмотрела на него:

— Но Сурт хочет завоевать все! Он создал ледяное облако над Херонессом и Вэйленессом. И это облако движется на юг, превращая все в лед. Ты же знаешь, что Сурт хочет изгнать отсюда всех людей, сделать их жизнь невыносимой. Как я могу покинуть свою родину? Разве ты не слышал о Вечной Зиме, которую Сурт хочет наслать на весь Скарпсей?

— Мы слышали об этом, — осторожно согласился Эльдарн, — но мы получаем мало информации от самого Эльбегаста. Пожалуй, мне лучше объяснить тебе все. Я Эльдарн, премьер-министр в изгнании, раньше я был премьер-министр Эльбегаста, короля Альфаров. Среди Альфаров возникли споры относительно того, стоит ли вручать меч Килдурин в руки смертного. Я отказался от положения, от дома, от будущего, от лучших друзей, чтобы избежать ответственности за то, что может случиться. Этот меч может послужить причиной изгнания всех Альфаров из Скарпсея. А, с другой стороны, если Сурта оставить в покое в Гардаре, остальной Скарпсей он отдаст Альфарам и людям.

— Но теперь ясно, что Сурт не удовлетворится Гардаром. Он хочет наслать Вечную Зиму на весь Скарпсей и должен быть остановлен, — возразила Асни. — Мы очень сожалеем, что побеспокоили тебя. Сразу же, как только Килгор будет вне опасности, мы продолжим свой путь. Мы благодарны тебе за спасение от варгульфов. Ведь они, несомненно, разорвали бы нас на куски. Я понимаю, что твой врач просто выполняет долг, пытаясь спасти Килгора.

— Я уверен, что она сделает все возможное, — сказал Эльдарн слегка поклонившись. — Она спасет юношу, если еще возможно его спасти. Надеюсь, я не показался тебе негостеприимным. Беорстад будет твоим домом, пока ты сама желаешь, и я хотел бы, чтобы ты осталась здесь навсегда, вместо того, чтобы вызывать Сурта на новые кровавые злодеяния. Я хочу сказать, мы сделаем для вас все, как для простых людей, но ничем не сможем помочь вам, как врагам Сурта, потому что мы не хотим посылать вас на неминуемую смерть. Я не дам вам людей и не позволю использовать наши тайные туннели в Гардар.

— Благодарю, — произнесла Асни с истинно королевским хладнокровием, хотя глаза ее метали молнии. — Но я уверена, вы пожалеете, что отстранились от нашего дела, когда я снова буду на троне. Ты нам, конечно, не враг, но ты и не друг. Когда Скандербег вернется, я расскажу ему, какую позицию вы заняли.

Эльдарн поклонился. Его золотые украшения мягко звякнули. Затем он ушел от Асни. Выждав некоторое время, она в бешенстве, сжимая кулаки, забегала взад-вперед по холлу.

— Трус, — бормотала она. — Я сразу поняла, что он не воин. На нем слишком много золота и украшений. Дезертиры. Все они дезертиры.

Дверь Берлиот приоткрылась. Тихий голос позвал девушку:

— Зайди сюда. Я хочу поговорить с тобой. — Берлиот открыла дверь пошире, впустила Асни и тут же закрыла за ней. — Я все слышала, Альфары всегда подслушивают.

Асни смотрела на Килгора, не замечая Берлиот. Он совсем посинел, хотя в комнате было жарко, как в печке. Берлиот закутала его в теплые одеяла, а ребенок-эльф подкладывал ему к ногам нагретые камни.

— Он как будто окоченел, — прошептала Асни, чувствуя тяжесть в груди.

Берлиот молча взглянула на нее фиалковыми глазами. Она была не так красива, как большинство Альфаров, и почти такого роста, как Асни.

— Колдун еще не вернулся, — вздохнула она. — Время кончается. Что будем делать?

Асни нетерпеливо вскинула голову:

— Я не останусь здесь с предателями. Если ты симпатизируешь Эльбегасту, почему ты здесь?

Берлиот не отвела своих глаз от Асни.

— Потому что я смертная, а не из Альфаров. Много лет назад пришла сюда и решила остаться. И ни на секунду не пожалела об этом. Но ты должна знать, что если ты останешься, то никогда не сможешь уйти отсюда. Если колдун не вернется, ты должна будешь одна принять решение.

— Спокойная жизнь сведет меня с ума, — усмехнулась Асни. — Я сразу заберу меч и уйду.

— Эльдарн не позволит тебе взять меч. Он уничтожит его, чтобы Сурт не смог воспользоваться им против нас.

— Тогда мы должны сделать все, чтобы Килгор выжил, — угрюмо промолвила Асни. — Если он умрет, это будет смертью для всех, для всего Скарпсея, для всего мира.

Берлиот кивнула. Она взяла длинный плащ с капюшоном и оделась.

— Я оставлю тебя здесь ненадолго. Ставка слишком велика. Я рискну вызвать гнев Эльдарна и пошлю за Графнгримром. На твои вопросы я отвечу, когда вернусь.

Асни села и стала ждать. Большие песочные часы по крупинкам отсчитывали время ночи: его осталось совсем немного. Асни долго смотрела на Килгора. Его дыхание было почти незаметным и еле теплым. В следующие несколько часов оно или остановится или сделается ледяным, как у варгульфа. Девушка вздрогнула и отвернулась, непрошеные слезы стояли у нее в глазах. Она рассеянно погладила голову эльфа -ребенка. Тут ее взор упал на Килдурин, положенный в большой шкаф. Асни медленно подошла к шкафу и дотронулась до меча. Ничего не произошло. Тогда она медленно потянула его из ножен. Меч еле светился, только изредка белые искры перебегали по лезвию с конца в конец. Магические письмена стали черными, загадочными. Они были вытравлены на лезвии от самой рукоятки до окончания клинка. Асни коснулась пальцем острия и ощутила укол, чего не произошло бы, будь этот меч обычным. Девушка поняла, что меч достаточно остер для того, что она задумала. Скандербег должен прийти, если он еще жив. Глядя на почти пустые песочные часы, Асни поняла, что не может ждать совета Скандербега.

Рассвет пришел, сырой и ветреный. Когда последние варгульфы растаяли во мраке ущелья, Скандербег выбрался из расщелины, куда его загнали звери. Он не нашел ни одного фьяллагроса. Как быстрая молчаливая молния, белый волк помчался к Беорстаду. На пороге сбросил белый меховой плащ и устремился к комнате врача. В холле собралась толпа Альфаров. Их шелковые одежды шуршали и распространяли тепло огня и запах вина. Эльдарн и его министры только что вышли из комнаты Берлиот, и Альфары засыпали их вопросами. Некоторые были в гневе. Везде слышалось имя Графнгримра. Затем все увидели Скандербега, давая ему проход. Они молчали, пока колдун не скрылся за дверью, а затем гомон возобновился с новой силой. Но Скандербег не слушал. Асни сидела рядом с Килгором, а в отдалении о чем–то шептались Берлиот и одетый в черное незнакомец. Но все внимание Скандербега было приковано к Килгору. Он больше не был мертвенно бледен и холоден. Лицо его слегка порозовело и юноша спал.

— Что случилось? — спросил Скандербег. — Принесли фьяллагросы?

— Нет, — покачала головой Берлиот. Лицо ее было смущенным. — Я вышла отсюда на полчаса, чтобы вызвать Графнгримра из Мурада, зная, что только он может помочь. Когда я вернулась, юноша уже согрелся, заклятие исчезло, и даже следы зубов почти прошли. А теперь раны совсем нет на руке. Я впервые вижу такое, как и сам Графнгримр, один из последних колдунов Альфаров. В комнате оставались только ребенок Берси и Асни. Ни та, ни другая не способны на магию.

— У тебя есть какие–нибудь соображения? — обратился Скандербег к Альфару.

Графнгримр был худой, смуглый, с мелкими чертами лица и непропорционально длинными руками. В глазах его тоже застыло недоумение:

— Когда я получил сообщение Берлиот, прибыл сюда менее, чем через час, хотя был отсюда за несколько сотен миль. Без ложной скромности могу сказать, что я лучший среди колдунов Альфаров. Я изучил разные магии, в том числе и ту, которой занимается Сурт. Но я не знаю ничего, что могло бы излечить от укуса варгульфа полностью. Ничего, что было бы известно колдунам и магам. Это что–то совершенно новое, или же что–то очень старое и давно забытое. Единственно, что я могу предположить, расспросите девочку и Асни, которые здесь оставались.

Прежде, чем Асни успела открыть рот, чтобы опровергнуть любое предположение о том, что она знает магию, в дверь просунул голову Эльдарн:

— Мы хотим говорить с находящимся вне закона Графнгримром, — произнес он. — Конечно, если он закончил дело.

— Он закончил, — ответила Берлиот. — Но входите или выйдите. Я не хочу, чтобы дверь была открыта.

Эльдарн и еще трое зашли в комнату, сохраняя на лицах торжественное выражение.

— Раз уж ты прибыл сюда по вызову, мы простим твое появление в Беорстаде, — сказал Эльдарн. — Но ты должен сейчас же убраться отсюда и никогда не появляться, как гласят наши условия. Я даю тебе один час, чтобы ты покинул Беорстад.

— За это время, — усмехнулся Графнгримр, — я могу слетать домой и вернуться обратно. У меня вовсе нет желания оставаться здесь. Здесь слишком холодно для меня.

Эльдарн резко повернулся и вышел из комнаты вместе со своими министрами. Колдун взял сумку и посох, накинул плащ и стал затягивать ремень с большой золотой пряжкой.

— Прежде, чем я уйду, — попросил он, — я хочу задать вопрос, хотя это и не в моих привычках. Могу я увидеть меч Килдурин? Он ведь у вас?

— Да, — вскочила Асни, загораживая собой шкаф, где лежал меч. — Но почему он тебя интересует? Мы поняли, что Альфары не собираются помогать нам в борьбе с Суртом. Какова твоя позиция?

— Как вы слышали, я изгнан из Беорстада, — пояснил Графнгримр. — Я не совершил никакого преступления кроме того, что осмелился высказать свое мнение. Одно время я был главным советником Эльдарна, когда он отправился в изгнание. Тогда мы с ним разделяли опасения относительно меча и верили, что воинственность Сурта имеет пределы. Но теперь любое разумное существо видит, что Сурт не желает останавливаться. Я воспользовался своим высоким положением, чтобы убедить Альфаров Беорстада присоединиться к Эльбегасту. Нет нужды говорить, что мои доводы расходились с соображениями Эльдарна, и я был изгнан из Беорстада. Но нисколько не жалею об этом. К тому же мои занятия магией очень беспокоили этих, желающих жить спокойно, Альфаров. Я изменил внешность и проник к темным Альфарам, чтобы изучить их магию. Врага всегда нужно знать. Эльдарн был возмущен этим и меня даже назвали двуличным перебежчиком. Я не стал спорить и удалился в замок Мурад, где и провожу эксперименты по магии. Я хочу видеть этот меч отчасти потому, что пострадал из–за него, отчасти потому, что мне хочется посмотреть, какая магия в нем заключена.

Скандербег с сомнением потер лоб.

— Если я покажу тебе меч, ты не должен дотрагиваться до него даже пальцем. Я полагаю, ты обладаешь большим могуществом, и для пользы Сурта можешь одним прикосновением его испортить. Среди Альфаров произошли большие изменения. Они развалились на группы и перестали быть организованной силой. Мы не можем доверять никому, хотя мои симпатии на твоей стороне. Я очень сожалею, но не доверяю тебе, старина. Может, тебе лучше удалиться в Мурад?

— Может быть, — сказал Графнгримр, отвесив поклон.

— Нет, — перебила Берлиот поворачиваясь спиной к огню и пряча ладони в рукава. — Не торопись. У нас всех была ужасная ночь, но кризис, кажется, миновал. Скандербег, ты очень осторожен, но умоляю, подумай. Я видела, что упоминание о черных Альфарах насторожило тебя. Однако, я могу поклясться тебе: он честный Альфар, и многое знает о Черных Альфарах. Хотя я просто смертная, о положении в Скарпсее я знаю столько же, сколько и Эльдарн. К нам попадали раненые люди, они рассказывали об ужасах, которым оказались свидетелями. Я все слышала. И умоляю тебя, позволь Графнгримру помочь вам.

Графнгримр пожал плечами.

— Все, что я знаю, я дам вам, если это сможет помочь. Но здесь говорить небезопасно. Я должен показать Эльдарну, что покинул этот дом, и тогда они снова вернутся к музыке, вину, успокоению. Мы поговорим позже. Ждите меня вечером.

Шурша плащом и сверкая кожаными сапогами, он открыл дверь и встретил неодобрительный взгляд Альфаров. Графнгримр быстро ушел, не бросив ни одного прощального взгляда.

— Итак, — вздохнул Скандербег, садясь в кресло и стягивая сапоги с помощью маленькой Берси, которая успела принести теплое вино. — Я не ожидал этого в Беорстаде. Альфары против Альфаров. Вот из такого конфликта в древности и появились Темные Альфары. К чему все это приведет? Боюсь, ни к чему хорошему. О, моя спина так болит, будто она сломана. Мне пришлось всю ночь прятаться по расщелинам, а варгульфы старались вытащить меня оттуда. Это отвратительное занятие — быть колдуном. Берлиот, на какую помощь Альфаров мы можем рассчитывать?

— Только на то, что они выпустят вас отсюда, — ответила Берлиот. Она взглянула на Асни, которая все еще сидела возле Килгора.

Девушка посмотрела на нее с выражением заговорщика:

— Берлиот, если хочешь уйти отсюда, идем с нами. Я могу сказать, что у тебя сердце и ум воина. У меня нет сомнения, что ты решишься.

Берлиот засмеялась.

— Я останусь здесь, пока все не кончится. Когда по дорогам можно будет ездить, я вернусь к своей семье. Давайте не говорить обо мне. Я хочу узнать, как ты вылечила юношу от смертельной раны.

Асни тревожно поглядела вокруг.

— Я не хочу, чтобы Эльдарн знал, как Килгор излечился. Пусть думают, что это сделал Графнгримр. Пусть Эльдарн думает, что Килгор в опасном положении. Тогда он решит, что мы со Скандербегом будем продолжать дело одни, и попытается отнять у нас меч. Он обрадуется, что мы уходим, а мы сможем уговорить его дать нам провизии и снаряжение, необходимое для перехода через Трайдент. Любым способом надо заставить Эльдарна думать, что он перехитрил нас.

— Это легко устроить, — улыбнулась Берлиот, — Я объявляю, что комната на карантине.

— Теперь расскажи, как все произошло, — попросил Скандербег.

— Я боялась, что лечить Килгора другими средствами поздно, — пояснила Асни, поднимаясь и подходя к шкафу, где лежал меч. — Кровопускание — это самый древнейший способ излечения от заклятия. Так ты избавил меня от заклятия Тронда. Я подумала, что то же самое средство может быть применимо и к Килгору, но я знала, что в его случае заклятие более могущественное и более опасное. Я взяла Килдурин и уколола Килгора. Кровь из пальца потекла по лезвию, и я ощутила, как сильнейшая магия заполнила комнату, и произошло ее столкновение с ледяной магией. Но все кончилось очень быстро. Меч перестал сверкать и стал излучать ровное спокойное сияние. Вот такое, — и Асни слегка выдвинула меч из ножен, чтобы люди могли видеть сияние. — И тут я поверила, что Килгор излечится. Надеюсь, что все сделала правильно. Я очень боялась, что Килгор умрет, потому что рана от этого меча всегда смертельна. Но ведь он властелин меча и я подумала, что меч поможет, ведь в нем заключена могущественная магия.

Скандербег кивнул головой.

— Я и сам так считал, но я все всегда усложняю. Ты, Асни, вполне достойна стать королевой Гардара, когда мы его освободим. А теперь, может, нам послать Берси на кухню? Пусть принесет поесть. Ведь пока мы в полной безопасности. — Он зевнул и потер глаза, устраиваясь в кресле поудобнее. И только глаза его закрылись, как кто–то постучал в дверь. Берлиот отворила, и появился посланец, одетый в алое и пурпурное, разукрашенный перьями. Отвесив церемонный поклон, посланец объявил:

— Его Честь Премьер-министр в изгнании желает обсудить с уважаемым Скандербегом важные вопросы. В своих апартаментах.

Не обращая внимания на помпезность обращения, Скардербег, ворча, натянул сапоги. Взяв посох, он вышел из комнаты вслед за посланцем. Время от времени колдун как бы случайно наступал ему на пятки. Угрюмая ухмылка на его лице заставляла всех уступать дорогу.