Мастер путей. Часть 4

Глава 9 Чем больше шкаф — тем громче падает

Нашло своё физическое воплощение сказание из басен: мёд лился рекой, и снедь улетала только в путь.

Буквально сразу же после команды Морозова, занявшего своё место во главе стола, со всех сторон послышались характерные пробковые «ЧПОК» от раскупориваемых бочонков и бутылей. Зазвенела металлическая посуда, застучали кубки об столешницы. Со всех концов начали сыпаться громогласные заявления, изречения, поздравления и пожелания в адрес хозяев мероприятия.

Первая партия небольших, литров на несколько, бондарских бочонков оказалась опустошена буквально за несколько минут. Во здравие спасённой и её родителей пил и стар, и млад. Даже Ветрана пригубила бордового цвета напиток, от которого и на улице слышался характерный запах С2Н5ОН.

Не укрылось от моего взора и то, как к небольшому, сообразно её возрасту и размеру руки, резному кубку потянулась Милослава.

Со своим уставом в чужой монастырь не ходят, но не спросить подробностей не я мог.

Наклонился к Ветране и тихо поинтересовался:

— Это нормально, что ребёнок употребляет вино? Поправь, если ошибаюсь… Милославе всего лет десять от роду?

— Оно же не креплёное, — также тихо пояснила Морозова-старшая. — К тому же, пусть привыкает. Ей скоро инициализации проходить. А, как ты, безусловно, знаешь, в таинстве используется напиток Силы, собранный на основе вина.

Хозяин — барин, ему виднее.

Не думаю, что мелкая сумеет выжрать столько, что понадобится бригада реаниматологов, токсикологов и вытрезвитель. Может, если пару раз лизнёт, макнув язык, ничего страшного и не будет.

Мне же кубок налили прямо от души. И стоял передо мной уже не деревянный резной, а самый натуральный металлический, инкрустированный камнями и самоцветами. Возможно, даже позолоченный. Однако, прикидывая в руке вес…

Нет.

Ни хера.

Золото.

Чистое.

Может, и не высшей пробы, но это точно не гальваника. Тяжёлый кубок однозначно выполнен из золота. И налили в него буквально литр.

С тем же успехом я мог бы хлестать прямо из горла бочонка.

Если б не был бы при исполнении.

Как-то так себе идея встревать в мясорез бухим. Вот закончим с праздником, отобьём акцию синдиката, которой может и не быть, тогда и настанет пора предаваться праздному возлиянию и увеселению. А пока что просто прикладываюсь к кубку губами, чтоб не отрываться от коллектива. Благо, что большой объём позволяет довольно долго не подливать.

Не такое уж и очевидное «палево», что главный приглашённый гость не пьёт с хозяевами заодно.

То тут, то там, из-за стола вставали по очереди гости, чтоб засвидетельствовать своё «здрасьте». Прилюдно охулив недоброжелателей, во всеуслышание заявляли поздравления в адрес спасённых и благодарность в адрес спасителей. Особо учтивые не забывали благодарить и их родителей.

Не переставая, раздавался перестук явно дорогой, не на каждый день, посуды. Туда-сюда сновали слуги, поднося свежие блюда и унося опустевшую тару.

Быстрее всего уходило мясо. Туши птиц и крупных, размером с порося, животных, стояли буквально через одного гостя, но надолго не задерживались. На свежем воздухе аппетит, всё же, злее. За каких-то несколько минут от сравнительно здоровой туши оставались лишь обглоданные кости.

Я же к снеди прикладывался постольку, поскольку. Довольно тяжело одновременно есть и следить за окружением. Это же не мой профиль.

Ладно, жрать в подлеске урывками, краем глаза «паля фишку» на предмет движения или чужой «птички» в небе. Это ещё ладно, это детский сад. Но тут передо мной десятки человек. Пусть в них уверен Морозов, но не уверен я. И среди них надо умудриться отследить появление чужака, который может и не появиться, и успеть среагировать на его выпад, который может быть абсолютно любым.

Я не успел даже втянуться в задачу, как судьба форсировала ход событий, за что ей отдельная благодарность. Час Ч случился, когда сам был ещё здоров и полон сил, а не уставший из-за обилия целей для контроля.

Большой П-образный стол, за которым сидели гости, был собран из десятка сравнительно коротких. Пусть общая рассадка людей проходила вдоль внешних граней этой фигуры, но короткие столы были составлены такими образом, чтоб сохранить меж ними проход для удобства прислуги. В узкие проёмы, достаточные лишь для того, чтоб в них промелькнула компактная служанка с разносом в руках, туда-сюда и сновали помощницы, поднося новую еду и утаскивая прочь пустую посуду.

Взгляд зацепился за рыжую, буквально ржавую шевелюру одной из девушек, одетой в форму служанки Морозовых. Вот только даже мне было видно, что служанка она только в категории фильмов для взрослых. Каждое её движение, каждый шаг отдавали соблазнением и желанием. Пусть в этом мире я ещё новичок и могу не знать всех местных правил поведения, но ни одна служанка ни на одном приёме не будет вести себя так, будто призывает разложить её прямо на столе. Игриво строить глазки всем подряд, подмигивать. Сами по себе действия не порицаемые. Но в них вложено столько призывов к интиму, что хоть святых выноси.

Этим она резко контрастировала с девчонками Морозовых, пусть и была одета также. Те держались если не чопорно и скромно (многие тоже позволяли себе блеснуть формами под облегающими сарафанами), но, хотя бы, не настолько вызывающе.

Призывный качок бедром рыжей возле стола — и один из гостей, уже принявший изрядное количество увеселительных напитков (возможно, даже заранее), не удержался, чтоб не шлёпнуть девчонку по попке, прикрытой коротким сарафаном. Так она и не против!

И буквально в следующий миг, пересекая пустое пространство внутри П-образно составленного стола, рыжая, буквально чуть (но, очевидно, нарочно) изменив свою траекторию, смачно и старательно врезалась в невидимое нечто, сочно облив его всем, что несла на разносе. Жирные подливки, соусы, кубки с напитками, плошка с мёдом… Всё это прицельно оказалось вылито на силуэт, материализовавшийся перед нами буквально из ниоткуда сразу же после этого.

В появившемся силуэте размером со шкаф с антресолью мозг споро опознал человека, чьим портретом старательно трясли перед моими глазами ранее, наставительно внушая запрет на его убийство.

Оный человек, стремительно багровея от злости, попытался было схватить рыжую и врезать ей по первое число, но промахнулся. Вёрткая девчонка извернулась, и, пропустив замах здоровенного мужика мимо себя, юркнула под него и отскочила, стремительно разрывая дистанцию.

«Видимо, приходить по-английски в этом мире не принято», — подумалось мне.

А ещё вспомнились слова разноглазки о том, что в этом мире существует способ спрятать объект от обнаружения. Видимо, гость воспользовался им или одним из таких же. Иначе никак невозможно объяснить, каким образом он миновал охранение и проник на территорию имения, да ещё и предстал пред нами во всей своей некрасе.

Бойцы гвардии Морозовых среагировали профессионально и быстро. Численностью с полнокровный взвод галопом подскочили к гостям и возвели защитные заклятья, закрыв их силовыми куполами. Может, не Бог весть какими непробиваемыми, но реакция на высоте. Зачёт: быстро, без шума, гама, лишних слов и суеты.

Впрочем, гости и сами с усами. Главы семей быстро сориентировались, что появление незваного чужака из пустого места явно не часть хозяйского представления, и за какие-то секунды повскакивали с мест, выстроили разрозненные, но очаги обороны, закрыв собой своих родных. Дети и жены, демонстрируя дюжую ретивость, укрылись за ними. Видать, и впрямь нападения тут в порядке вещей. Люди точно знают, как на них реагировать и готовиться к ним.

Невозмутимым остался лишь наш стол, да и то, с натяжкой. Настя с Катей сорвались слаженно, будто подобная ситуация для них в порядке вещей или была отработана раньше. Одна подскочила к Ветране и встала за её спиной, другая оказалась подле Милославы. Мигом позже в руках обеих девушек оказались пистолеты незнакомой мне конструкции.

Хозяева дома всем своим видом показывали, будто всё идёт по плану и даже бровью не повели. Повела ею лишь Алина, но и только. Её же родители остались спокойны, хотя из кобуры Святогора на колени перекочевал короткоствол.

А я просто не знал местных реалий и решил не пороть горячку, предварительно в ситуации разобравшись. Появившийся из ниоткуда хмырь внушал отвращение и отторжение, но руки его были пусты, а потому создавалось обманчивое чувство безопасности.

Пора отвыкать мыслить земными категориями. Раз тут местные способны херачить колдунством направо и налево, наличие или отсутствие в руках оружия ещё не показатель уровня исходящей угрозы…

— Надо же, какие гости… — невозмутимо пробормотал светлейший князь Морозов. — Пелагий Любомирович собственной персоной, хоть и названной… Ну, что ж. Никто не упрекнёт род Морозовых в отсутствии должного гостеприимства! Мало ли, сколь значимым поводом стопы привели сюда аж самого оружничего Императорского двора? Добро пожаловать, боярин! Отпотчуй с нами, чем Бог послал! Хотя, вижу, уже так набрался, что на себя всё пролил…

Ухо зацепился за имя персонажа, взрезавшее слух. Для меня в этом мире всё в диковинку, а потому какое-то время по инерции продолжу подмечать всякое непривычное, включая не слишком расхожие у меня дома имена. Конкретно сейчас сознание не могло не отметить, что имя гостя оказалось тождественным отчеству намедни умерщвлённого одноразового противника.

Кажется, последнего Ветрана именовала «Дмитрием Пелагиевичем». Да и, если присмотреться, некоторые черты сходства просматриваются даже сквозь заросшую морду лица. Не могу сказать, будто боров откормил себе харю. Просто грузный тип.

А ещё противный. Буде я деловым человеком, дела бы с ним отказался вести уже только из-за его внешности. Не знаю, почему, но лично мне это хрен моржовый с первого взгляда не понравился. Пожалуй, на фотороботе он смотрелся в куда более выигрышном свете.

— На костях пируешь, Властислав Иванович, — медленно протянул низким злым голосом визитёр, процедив сквозь зубы. — А ведь по-доброму тебя сважал…

— Это на чьих же, с позволения сказать, костях я пирую? — деланно удивился хозяин имения и окинул руками задний двор с гостями, занявшими оборонительные позиции вперемешку с гвардейцами рода. — У меня все живы, здоровы. Жена. Дети. Гости. Дорогие други рода. А вот ежели кто кости свои в землю сырую внести порешил, так лишь супостаты окаянные. Веришь, нет? Вот как пять дюжин зараз повадились, так все насмерть и успокоились. Вот те крест, Пелагий Любомирович, Господь Всемогущий свидетель!

Пусть Морозовы и оставались внешне спокойными, но в голосе главы рода даже я услышал вязкую тягучую желчь.

Теперь понятно, в кого Ветрана такая ядовитая сучка. Видать, того картонного противника морально уничтожила, научившись у бати.

Пелагий Любомирович сплюнул наземь.

— Воистину, дай дело дураку, он и лоб расшибёт, да только дело не справит… Ничего, дорогой мой Властислав Иванович. Недолго тем супостатам в ожидании томиться. Им вскорости грядёт загробная встреча.

Мозг заработал с утроенной скоростью, принимая во внимание подоспевшие вводные.

Некто, по первичным идентификационным признакам приходящийся близким родственником убитому на дуэли одноразовому дебичу, явился в отчий дом спасённой от его докучливых приставаний Ветраны.

Оный же некто явился не просто инкогнито, а буквально по стелсу, избежав обнаружения службой безопасности, гостями, слугами и хозяевами.

Оный же некто имеет отвратительный вид и ещё более отторгающий голос, не сулящий ничего хорошего.

И оный же некто отводит рукой полы дорогой на вид накидки, прикрывающей его разодетое в недешёвые тряпки тело. Шмотки обманчиво вычурные, внушающие почтение высокопоставленному гостю да уважение зажиточному хозяину вещей, да только слишком уж знакомое это для наёмника движение, чтоб и дальше сидеть, тупить хлебалом, ища свой бессрочный дембель.

А ещё он явился в одного супротив десятков. Ладно, я такой же ненормальный. Но я, хотя бы, работал с дистанции, с закрытой огневой позиции, против неспособного ничего противопоставить врага. Этот же крендель встал, как лист перед травой, среди десятков гостей и гвардейцев рода Морозовых, перед двумя светлейшими князьями, каждый из которых явно далеко не мухомор. Да ещё в довесок присутствует Великий Архимаг Путей. Пусть не ахти какой боевой маг, но, мать его, маг!

В такие расклады не встревают, не будучи уверенными в своём неоспоримо превосходстве. Или, если случается иное, то это билет в один конец. Но на смертника гость не похож, хотя и до смерти хочет свести некие счёты: это видно буквально по всему. Разве что на лбу не написано.

В довесок, он чуть ли не прилюдно и во всеуслышание расписался, что организация нападения — его рук дело. Тут же свидетелей тонна и ещё маленькое ведёрко! А, коли так, отпускать живыми никого из нас не в планах.

Стало быть, случилось мясо.

— «Твердыня»!!!

Сработали синхронно.

Даже, если бы захотелось после уморительных репетиций и боевых слаживаний, и то не вышло бы столь единовременно. Алина, я, Ветрана, Катя и Настя одновременно выставили силовые поля с перекрытием, образовав многослойную защиту.

— Сразу видно недоносков, — процедил презрительно Пелагий. — Ни одна «Твердыня» не остановит снаряд, щенки.

Последние слова он произносил, уже доставая из кобуры револьвер.

«Вот это реальный попадос…», — подумалось мне.

Язык сплёл паутину ответа раньше, чем я сам осознал, что несу.

— Щенок — это твой полоумный недоросль-полудурок. А я — пёс войны.

Ведь, так нас называет народная молва?

В мгновение ока морду лица Бесчестных (а, по всему судя, это именно он и был) перекосило. Он покраснел, а после побагровел так, что чуть не почернел.

— … Мастеров…

К наведённому на меня стволу мне не привыкать. Равно как не привыкать смотреть в жерло дульного среза этого самого ствола, взирающим со стороны хищным одноглазым змием погибели. Несколько раз ловил прилёты пластинами «плитника». Потому знал и понимал, что такое пистолетный выстрел с десяти метров, произведённый в тело, прикрытое бронежилетом скрытого ношения второго класса защиты.

А ещё я понимал, что такое обращение с револьвером одной рукой человеком, который ввиду своей комплекции и телосложения однозначно не уделял должного времени обращению с оружием. Скорость стрельбы — самое меньшее из проблем, с чем мы могли столкнуться в тот миг. Гораздо хуже, если оружие начинает «плясать» в руках стрелка, который тем самым допускает повышенное рассеивание попаданий. Хрен с ним, что целится в меня. Рядом со мной Ветрана и её домашние.

И плевать на щиты. Мой РПК сам пробивал их, игнорируя с пренебрежением.

Почти одновременно сработали Бесчестных и Берислав.

Первый успел произвести единственный выстрел: пуля пробила каскад наших щитов и мой китель, ощутимо толкнула в грудную клетку сквозь предусмотрительно поддетый бронежилет скрытного ношения. Второй класс защиты справился с револьверной пулей девятнадцатого века, остановив её. Было очень неприятно, но не более того. Сквозного пробития нет.

Мгновением позже Великий Архимаг Путей обезоружил гостя также, как ранее изъял из моих рук нож, которым я готовил для нас двоих пищу. Просто в один момент револьвер исчез из руки Бесчестных и оказался в руке Берислава.

— Довольно, Пелагий Любомирович.

Спокойно, демонстрируя полнейшую уверенность в контроле над ситуацией и превосходство над противником, произнесла Алина, поднимаясь с места.

— Ваши деяния переходят допустимые границы, — сообщила разноглазка. — Именем действительного тайного советника первого класса, приказываю вам остановиться и не усугублять своего положения. Вам собираются выдвинуть весомые обвинения и без того.

Я не стал дожидаться, пока ситуация скатится в дешёвый киношный фарс, который придётся разруливать сообща без гарантии положительного результата.

У нас есть очевидно негативный тип, причиняющий дичь и творящий бред. Оный же тип вознамерился пристрелить меня и явно не собирался останавливаться на достигнутом. Применение оружие в моём отношении я бы ещё, быть может, и стерпел бы, но у нас тут дети, которые тоже чуть не попали под раздачу.

Сколько ещё должен нахеровертить этот хрен, чтобы до меня дошло, что надо действовать?

Возможно, в каком бы то ни было ином случае в этом месте оказался бы размашистый очерк изумительно кровопролитного эпизода, где, превозмогая и хуля противника, на чём свет стоит, сошлись бы два не последних по силе супостата. Кровь, кишки и далее по тексту. Но вместо этого всё закончилось буквально так же быстро, как и началось. Какую бы грязь не захотел отчебучить незваный гость, тайно просочившись на незваную вечеринку, его намерения так таковыми и остались. Одно пулевое отверстие в моём кителе — всё, что успел сделать визитёр.

АПБ перекочевал из-под полы прострелянной куртки в руку. Секунда — и я, вставая с места, опрокидывая стул со спинкой, дослал патрон в патронник, передёрнув затвор. Мигом позже правый коленный сустав гостя перестаёт существовать как материальная единица. Пуля от 9×18 не оставляет хирургам шанса собрать его обратно. Слишком велики поражения для уровня развития местной медицины, какими бы колдовскими знаниями она ни пользовалась.

Под дикий оглушительный рёв забиваемого камнями мамонта (да, между прочим! Прострелянный коленный сустав — это писец, как больно!) туша Бесчестных рухнула на подкосившуюся ногу, которую выше места ранения попытался прижать её хозяин. А смысл?

Секунда — и второй сустав выходит из чата.

Десять метров — не такая большая дистанция, а я не настолько пьян, чтоб из пистолета не попасть в цель размером с кулак. Тем более, когда оружие приведено к нормальному бою, баллистическая кривая пули хорошо известна, а рука ещё помнит всю механику, начиная с упреждения и заканчивая обработкой спуска.

Алина скосилась на меня с лёгким укором.

— Ну, и надо оно было?

Я пожал плечами.

— Учёные доказали, что выстрел в колено заменяет сорок минут воспитательной беседы.

Со стороны Берислава раздалось едва слышимое старческое:

— «Безмолвие»…

От места, на котором сидел Великий Архимаг Путей, прошлась волна, наподобие ударной. Ей благодаря мы могли наблюдать, как в агонии корчился Бесчестных, но его оглушительных воплей больше не слышали. Уж что-что, а глотка и впрямь горланистая. Так орать надо ещё уметь. Я, конечно, понимаю, что ранение не самое приятное. Но по децибелам сражённый супостат умудрился обойти всех известных мне живых существ на планете Земля.

— Мне напомнить тебе, что его нельзя убивать? — спросила Бериславская, воспользовавшись моментом относительной тишины. — Он обязан предстать для суда живым.

— Да на здоровье. Подумаешь, несколько лишних дырок в нём понаделаю. Вентиляция — дело полезное.

Два выстрела. Минус два патрона в магазине. В сухом остатке ещё восемнадцать, плюс запасной магазин на двадцать. Надеюсь, этого хватит…

Мы с Бериславской обошли стол и приблизились к орущему в немой истерике гостю. Я не спускал с него глаз, постоянно держа на мушке. Захочет отчебучить чего-нибудь лишнего — получит ещё одно вентиляционное отверстие.

— Его надлежит доставить в стены Канцелярии, — сообщила Алина. — Необходимо время, чтоб сюда добрались наши люди… А его не сказать, что очень много…

Разноглазка обернулась к предку.

— Дедушка Берислав! Не подсобишь? Путь до Тайной Канцелярии проложить надобно. Не то долго ждать придётся. А праздник и без того безбожно попран.

Старец поднялся со своего места, опираясь на боевой посох.

— Всему вас, молодых, наставлять требуется… — старчески пробормотал он. — Ежели ведали, что незваный гость нагрянет, отчего ж не подготовились? Где силы ратные? Почто дружинники не бдят?

Пробормотал, в общем-то, больше для проформы.

Потому что как раз ратных и дружинных сил было в преизбытке.

Одних только гвардейцев Морозовых при беглом подсчёте можно насчитать с две дюжины.

Обошёл стол, проследовал до нашей позиции. Занёс посох над безмолвно орущим раненым и коснулся подтоком его тела в районе живота.

— «Бессилие»…

Уже привычная ударная волна прошлась от места касания посоха жертвы. Только на этом спецэффекты не закончились. Навершие посоха засияло подобно штурмовому прожектору.

Полезные, однако, навыки у деда инсайда. Он из супостата Силу выкачал, что ли? Удобно, удобно…

— И да разверзнутся врата…!

Истекающего кровью Бесчестных, немо раскрывающего рот в безудержном оре, преисполненном адской боли, Берислав схватил за шкирку и потащил к открывающейся рядом с ним прорехе в пространстве, будто это был не шкафоподобный хряк с весом под пару центнеров, а тюк, набитый дрянным тряпьём.

Секундой позже Великий Архимаг Путей со своей ношей исчез в портале, который захлопнулся за убывшими, оставив участников мизансцены один на один с оставшимися проблемами.

Сходил, блин, называется, на званый приём…

У них тут все мероприятия такой веселухой заканчиваются⁈

То Ветрану чуть не размазали тонким слоем по стадиону Академии. То Лану едва аномальный зверь не схарчил без соли. Меня, вон, чуть на дуэли ножом не застрелили…

Если так и дальше пойдёт, надо будет пересмотреть процентовку и окладную часть вознаграждения. Я за эту неделю в стычках участвовал больше, чем в своём родном мире.