Магическая Москва

Глава 5. Прошлое и настоящее

Особистов интересовало все. Во что был одет Толик, как говорил, где находился ресторан, куда они ехали, как выглядели дома вокруг, какой высоты забор у Антона Сергеевича, какие машины стояли в гараже… И еще множество подробностей, из которых Инга сумела припомнить разве что гравировку в виде кошачьей морды на серебряном кольце Антона Сергеевича да цену заказанных в ресторане блюд.

Больше всего обоих мужчин заинтересовал светящийся кристалл, который Инга видела в руках у напавшего на нее. Вот только об этой вещи она мало что могла рассказать. Темно было, да и страх разум застилал. Но Инга прекрасно помнила, что не было никакого «ритуального зала». Только недострой, дурацкий кристалл и ночное небо над головой.

К концу рассказа аристократ ушел в себя, а Павел задумчиво поглядывал на Ингу, словно пытаясь что-то для себя решить.

– Что-то не так? – осторожно осведомилась она.

Кто их, магов, знает? Может быть этот кристалл навредил или там изменил в ней что-то…

– П-призма Хеопса, – с некоторой тоской отозвался Павел. – Редкая штука. Мы п-предполагали, что п-прикрыли всех, кто их изготавливает, но, судя по всему, это не так.

– Если это она, – отозвался Андрей Васильевич.

– Или что-то д-до крайности п-похожее с таким же методом д-действия, или копия.

– Призма выкачивает много. Никаких забегов потом.

Инга жадно следила за разговором, опасаясь узнать о себе что-то новое и не очень приятное.

– Адреналин, – пожал плечами Павел, – и сильный Исток, п-пусть и Малый. К тому же д-для п-пропуска через П-призму нужно собственное п-полноценное ядро, и если каналы тонкие, то тянуть б-будет узким потоком. И забрали много, Алиса п-попеняла, что не стал сразу звонить.

– Интересно, кто у нас такой умный решил подтянуть себе магика-краснометочника?

– И решил ли… Как-то б-больше на смотрины п-похоже. Но Исток не п-показал ложь…

– Смотрины? – рискнула уточнить Инга.

Маг поморщился.

– Человек, с которым ты общалась, скорее всего, занимается п-продажей информации о магиках и магах. И он хотел убедиться в том, что ты связана с Истоком.

– Он вроде как клубами владеет…

– Это сказал твой д-друг.

– Толик не обманывал! – Инга сузила глаза. Ее злил такой поворот разговора. – И его шеф тоже. Я что, не понимаю, как это все может быть опасно? Я четыре года сама живу и знаю, как вляпаться можно, умею всякое дерьмо обходить. И контракт – не найм, но все равно же официальная бумага.

– Бумага, – усмехнулся Андрей Васильевич, – вот только ты, Безродная, прости уж за прямоту, безродная для того, чтобы потом через контракт чего-то требовать. Послали бы тебя в любом суде. Этот документ так, пыль в глаза пускать. Да и если этот твой Антон Сергеевич сам не из потомственных, то писать может что хочет. Хотя мне интересно, как он прописал в контракте твою легализацию. Паспорт-то у тебя хоть есть?

Инга откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

– Приму за ответ «нет», – усмехнулся аристократ.

– Есть вообще-то.

– Покажешь?

– Хранится где-то в кабинете директора «Приюта сердца».

– И как ты собиралась подписывать контракт без паспортных данных, и в какой суд думала обращаться со своей меткой и без документов? Уж прости, юная леди, независимо живущая уже четыре года, – с иронией проговорил Андрей Васильевич, – но все же дурнопахнущую субстанцию ты не обошла. Сдали тебя Ловчим с потрохами.

– Антон Сергеевич не лгал, – мрачно повторила Инга, – он верил в то, что говорит, и был рад заполучить меня к себе. Думал, что помогу ему, дам возможность достичь большего. Я бы заметила подвох.

– Значит, не заметила, – отмахнулся аристократ.

– Или он и п-правда верил, – отозвался маг.

– Отсекай лишние сущности.

– Аспект или работает, или нет. Наш «Антон Сергеевич», чье имя, кстати, может быть фальшивкой, занимается, скорее всего, чем-то совсем не законным или не совсем законным. А в такой среде конкуренты способны нанести п-превентивный удар. И использовать его могли, п-подсмотреть через него или п-подслушать.

– Сложная схема.

Павел отмахнулся.

– А когда Ловчие п-простые использовали? Нам нужно выйти на этого п-предпринимателя и п-потрясти его. Инга, как ты д-должна б-была общаться с Антоном Сергеевичем?

– Через Толика. У меня есть его номер на телефоне.

– У тебя п-при себе не б-было сотового, – нахмурился маг, – скорее всего, его забрал напавший.

– У меня номер отдельно записан, – Инга чуть улыбнулась, вспоминая, как часто ее выручала привычка заносить в блокнот номера приятелей и вообще все нужные номера, – вещи в хостеле. И контракт там же, в нем же должно быть полное имя и все такое. Толя встречу организует, и сами у Антона Сергеевича все спросите.

Инге подумалось, что, возможно, она серьезно подставляет приятеля, впутывая его во все это. Но ведь Толик обещал работу – и что получилось? Он и его работодатель не прятали кота в мешке, но кто-то ведь задумал ее похищение, и этого «кого-то» надо найти. Инга не хотела приходить в себя на пустыре еще раз.

– Организует… – Павел постучал пальцами по столешнице. – Так. Ты готова на небольшую п-поездку? Найду тебе обувь и отправимся выяснять, что там у хостела случилось. Если затребовать аналитическую п-поддержку на контракт, то…

– То есть ты решил в этом копаться? – с неудовольствием заметил Андрей Васильевич.

– Я решил п-помочь, – неожиданно жестко ответил Павел. – И как наследственный д-дворянин, защищая жизнь, честь и д-достоинство д-другого лица, намерен оказывать этому лицу содействие в устранении несправедливости.

Андрей Васильевич тяжело вздохнул.

– Речь идет о краснометочнике.

– Стабильном.

– Не зарывайся.

Взгляды мужчин скрестились. Инга старалась не дышать, чувствуя, что сейчас решается ее судьба.

Маг уступил первым.

– Ладно, твои идеи? Я не отступлю. Отпуск, п-помнишь? То время, которым я распоряжаюсь так, как считаю нужным.

– Помню, – проворчал аристократ, – и вижу, что не отступишь. Давай мне рецепты, предписания и заключение о том, сколько твоя красавица в день ходить может.

Инга сглотнула. Что он задумал?

– Может, я просто вернусь в хостел? – осторожно предположила она. – Сама. Позвоню Толику, назначу встречу, вы, если захотите, придете на нее, и…

– Жить надоело? – хмуро полюбопытствовал аристократ. – Одного нападения мало?

– Они не будут там меня ждать.

Где в мотеле ее можно подкараулить? И хозяйка никого не пустит просто так. И даже если и пустит… Инга знает об опасности, второй раз не попадется.

Павел сочувственно улыбнулся.

– Они-то как раз и б-будут. Или оставят какой-нибудь неприятный сюрприз, – маг повернулся к Андрею Васильевичу: – какие у тебя идеи?

– Нам нужно найти Ловчих и изъять Призмы. И, если мы хотим понять, как Ловчие вышли на жертву, то нам нужен этот Антон Сергеевич. Но есть закон, так что ты едешь в приют, – аристократ протянул магу вырванный из ежедневника лист с адресом, – и ищешь основания для временного ослабления режима ограничений. На переаттестацию шансов нет, нужно через суд отменять нынешнюю оценку. Доказывать подлог долго, но если удастся найти подтверждения необъективности аттестации, то можно будет установить динамический надзор, и тогда Анна Эдуардовна проведет повторное тестирование. Я ее попрошу. Иначе мы оба пойдем под Трибунал за содействие краснометочнику. Это раз. И второе: найдешь обувь на нее?

– Зачем? – не вытерпела Инга. Говорит так, словно ее тут нет… – Вы что задумали?

– Я задумал тебя из статуса «при обнаружении вернуть в изолятор» вывести, – отрезал Андрей Васильевич, – и разобраться в случившемся. Вернуть твои вещи, посмотреть на контракт, на дружка твоего, непонятно чем на деле занимающегося, и – особенно пристально – на его шефа. И тебе бы при этом неплохо присутствовать. Сдюжит?

Вопрос адресовался магу.

Павел на мгновение склонил голову. Потом странно вывернул ладонь, и к животу Инги устремился видимый лучик света. Пара секунд – и маг кивнул, расслабив руку.

– Только б-без б-беготни и прочего. Съездили, вещи забрали – и все. Если что, то ты знаешь, где алхимия лежит.

Андрей Васильевич кивнул. Перевел взгляд на Ингу:

– У тебя есть вариант остаться в комнате без окон, есть тут одна для буйных. Есть вариант отправиться в больницу и в приют потом, мы и без тебя с расследованием справимся. Или едешь со мной и слушаешь меня от и до. Любое неповиновение – и возвращаемся к варианту с больницей. Доступно?

Инга несколько неуверенно посмотрела на Павла.

Почему маг не мог с ней поехать, а аристократ мог? Из-за должности? Или было что-то еще?

– Из-за некоторых обстоятельств, п-пока в твоем отношении не б-будет п-получено уточнение режима, – последние два слова Павел почти выплюнул, – п-по городу ты можешь ездить только вместе с Андреем. Если п-по каким-то п-причинам мои коллеги заинтересуются тобой, то только в этом случае у их интереса не будет негативных п-последствий.

Значит, дело в должности. Но и в чем-то еще. Какое-то существующее обстоятельство ощущалось за словами мага. Но сейчас в это лезть не стоило.

Обувь нашлась. Великовата, но ходить можно.

Инга не без опаски дошла за аристократом до его не самого дорогого на вид автомобиля, припаркованного совсем рядом с домом мага. Внутри не слишком шикарный, но чистый салон пах кожей и чем-то неуловимо-хвойным.

Андрей Васильевич повернулся к ней:

– Первое и последнее обсуждение. Я не намерен нянчиться с детьми, и у меня, как и у Павла, отпуск. Поэтому или ты не делаешь глупостей и не пытаешься удрать, и мы с тобой ладим, или ты делаешь глупости – и будешь предоставлена своей судьбе. О бегающем по Москве краснометочнике без послаблений по содержанию я обязан сообщить. Если ты и правда получила свой статус из-за чужих козней и взятки, то докажи это своим поведением. Мы с Пашей будем расследовать это дело в любом случае, как и разбираться с приютом и возможными махинациями в нем, но никто не будет искать тебя на улицах города. Никто, кроме Ловчих. Так что или держи свой страх в узде и принимай помощь, или проваливай. Если эмоции застилают тебе разум, то значит и метка стоит по делу.

– Я не боюсь, – не сдержалась Инга.

Еще чего! Ее лишь раздражала необходимость слушать чужие указания.

Аристократ хмыкнул.

– У меня нет подобного твоему Аспекта, но достаточно опыта общения, чтобы не согласиться.

Он принялся вбивать в навигатор адрес хостела.

Инга предпочла не спорить. Ни сразу, ни после того как аристократ вывел автомобиль с парковки.

Просто смотрела на проносящуюся за окном Москву. На районы с домами старых родов, потом – на многоэтажки, построенные в начале прошлого века, перемежавшиеся с возведенными недавно однотонными строениями, лишенными всяких украшательств. Потом потянулись заборы, мелькнул проулок, в котором виднелась огороженная стройка. Инга замерла на мгновение. Другая стройка, просто показалось…

Большой город. Очень большой город. Может, ее родители отсюда? Может, они из какого-то старого рода, где из поколения в поколение передавались магические силы? Может, дом ее семьи стоял на Старом Арбате или где-нибудь еще подле Кремля?

Она покосилась на Андрея Васильевича. Вроде как ведь важно, кто ее родители. Или нет? Их реально найти?

– В чем дело? – резковато отозвался аристократ, поворачивая на какую-то узкую улицу.

– Ни в чем. Извините. Просто подумала… что моя семья могла быть отсюда.

– У тебя есть основания так считать? Доказательства?

– Нет. Никаких. Просто… Большой город.

– Столица тоже большой город, и там живет куда больше магических семей, чем у нас. Последствия пожаров Великой Магической. Не думала об этом?

Инга пожала плечами. Она как-то раньше не задумывалась о том, откуда могла происходить ее семья: из Москвы, Петербурга, провинции или и вовсе откуда-нибудь из-за границы Империи. Просто посмотрела за окно на бесконечные дома и представила, что в одном из них могли жить ее предки.

– Что ты вообще знаешь о магии? О том, что она собой представляет, об Истоках? Как я понял, ты термин «Аспект» вчера услышала впервые.

– Я не слишком люблю историю. Вроде после разрушения Константинополя узнали, что есть магия. Что можно получить Истоки откуда-то из мира снов… Или образов. Мира за Завесой, вот. Научились передавать Истоки по наследству. Появились маги, умеющие много разного, и магики, которые умели только что-то одно, вроде там чтения мыслей, например. И те, и те были весьма могущественными, и им многие завидовали. Все начали искать эти Истоки, исследовать там всякое. И те, у кого деньги водились, и целые страны, ну и оружие магическое делали. В итоге началась война чуть ли не всех со всеми, – Инга чувствовала себя словно на экзамене и торопилась побыстрее закончить разговор, упуская все ненужное, – Великая Магическая. В начала девятнадцатого века оставшиеся маги и правители поняли, что еще немного, и править будет просто некем. Особенно после того как случился, ну, этот... Год Без Лета, вот. Тогда все кое-как закончили войну Парижским договором, Ограничением, запретили использовать магию как оружие. Законы всякие приняли. Чтоб подавить и контролировать всех, кто магией владеет, ограничить и не давать ничего сделать.

Андрей Васильевич фыркнул.

– И чему теперь только в школах учат… Если бы законы сами собой позволяли все контролировать, то я бы давно сидел без работы. Да будет тебе известно, что законы лишь устанавливают правила, которые надо соблюдать. До Парижского мира в магии этих правил не имелось, и про результат можно почитать в учебниках в главе о последствиях Великой Магической. А теперь правила есть, и их необходимо придерживаться, а не разгуливать с красной меткой по Москве и искать приключений на одно место.

Инга бросила взгляд на аристократа. Что-то странное было в его словах… Непонятное. Проверка, что ли? Думает, что она сейчас сбежит? Удачно ведь на светофоре остановились… Или правда хочет вернуть ее в приют? Но он ведь не врал Павлу насчет того, что собирается ехать в хостел. Передумал?

– Я сказала правду про то, как получила метку, – как можно спокойнее проговорила Инга, следя за реакцией Андрея Васильевича.

Тот лишь усмехнулся:

– Думаю, мой коллега это скоро выяснит. А пока помни, что законы принимают, чтобы жить, не поубивав друг друга. Павел почему-то решил, что ты сможешь с нами сработаться. И коль так, то предлагаю несколько раз подумать над тем, что, кому и о чем можно говорить. Сейчас сказанное тобой звучит как выступление народовольца, утверждающего, что нынешние законы мешают создать прекрасное общество, в котором у каждого будут бесконечные блага.

Инга криво улыбнулась:

– Я не из этих. Просто неудачно выразилась.

Аристократ кивнул, словно принимая ее оправдания. Хотя, может, и правда принимая…

Этот Андрей Васильевич явно не в восторге от всего дела, и его можно понять. Он же сыщик – значит, обязан защищать законы. Даже дурацкие.

А дурацких законов много. Например, существовала необходимость учета всех владеющих Истоками и преследования тех, кто верил, что сможет пройти через Завесу и обрести магические способности. Инга слышала и в школах, и в приюте, и позже множество рассказов о том, что на самом деле император и его приближенные скрывают рецепт, по которому любой может стать магиком, а то и магом. Множество гуру, просветленных и просто «великих людей» с упоением рассказывали, что если молиться или медитировать в нужной позе нужное время, то Завеса приоткроется, и…

И, как сказал Павел, этого недостаточно. Оснований не верить настоящему магу у Инги не имелось. Хотя она всегда считала, что что-то нашла в своих детских снах, и потому умеет чувствовать ложь… А выходит, дело в родителях, которых она никогда не знала.

Четыре года после побега из приюта худшим кошмаром Инги являлась встреча с особистами. О сыскарях, работавших с магиками и магами, ходило много совершенно не радостных историй.

Теперь кошмар воплотился в реальность. Но стоило признать, что сам кошмар начался несколько раньше, чем появились особисты. Это обнадеживало.

– Приехали, – пока Инга размышляла о прошлом, Андрей Василевич заехал на ту же парковку, где совсем недавно останавливался Толик. – Оставлять тебя здесь глупо, так что пошли. Заодно покажешь, в какой дыре остановилась и где тебя усыпили. Только далеко от меня не отходи.

Инга вылезла из машины и, скосив глаза, успела заметить, как захлопнувший дверь аристократ цепляет себе на пояс небольшую складную дубинку. Она умела такой пользоваться, и довольно неплохо. В одной драке, правда, отняли.

Андрей Васильевич уверенно направился к хостелу. Как аристократ спрятал свое оружие так, что оно не мешало носить костюм, частично облегающий фигуру, Инга не понимала. Опыт, наверное. Интересно, почему не пистолет? Сыскари же могли огнестрелом пользоваться…

При свете дня двери в подъезд хостела казались самыми обычными, пусть и навевали неприятные воспоминания. Инга потерла место укола.

– Здесь должен был ждать Толик, – она указала на площадку у подъезда.

Бетон и бетон. Лавочка, сейчас пустая. Небольшой газончик перед домом. Может, на приятеля напали? Но нет ни крови, ни рассыпанных продуктов, никаких следов… Ничего.

– Если тут должен был ждать твой Толик, то, значит, он заодно с Ловчими. Или совершенно случайно не заметил, как его подругу усыпили и потащили прочь, – хмыкнул Андрей Васильевич. – Какой вариант тебе больше нравится?

– Он бы не стал ничего такого делать! Мог раньше на машине увезти куда-нибудь, если бы хотел. Но следов нападения нет… я не знаю. Может, его и не было… Я поверила хозяйке хостела насчет ждущего внизу парня, думала, Толик решил купить что-то…

В честь приезда. Словно ресторана мало…

– Сглупила, в общем, – подвела итог Инга.

Особист это никак не прокомментировал. Внимательно осмотрел все вокруг, едва ли под лавку не залез, и только потом спросил:

– У тебя ключ-карта из хостела с собой?

Инга кивнула. Ее, в отличие от телефона, оставили.

– Давай сюда. И держись за мной.

– Я могу сама спросить у хозяйки…

– Можешь. Но не будешь. Даже если кто-то доверил Призму Хеопса бездарям, неспособным ей как следует пользоваться, это не значит, что он или она пустят на самотек все остальное. И, скажи мне на милость, куда бы ты собиралась пойти, если бы не встретила Павла? Опустим самый вероятный вариант – отправиться на тот свет без магической помощи. Проигнорируем второй по вероятности – оказаться в руках официальных целителей и вернуться в приют. Вариант третий?

– Прийти сюда.

Вчера она мчалась, не разбирая дороги, желая оказаться как можно дальше от стройки, кристалла, человека с замотанным лицом. Но успокоившись, рванула бы сюда – за вещами, остатками денег, да хоть Толику позвонить…

– Именно. И если заказчики похищения в курсе, что похищение не удалось, то наверняка отдали команду замести следы, и ничего хорошего внутри ждать не стоит.

Инга протянула ключ-карту. Андрей Васильевич открыл подъезд и начал подниматься по лестнице так, словно заходил сюда уже много раз. Казалось, этот человек привык излучать уверенность в каждом действии.

Лестница вела в небольшой пустой холл, за которым находился коридор, объединявший помещения хостела. Стоило звякнуть входному колокольчику, как из первой же двери слева, из кухни, появилась хозяйка заведения. Краска на ее волосах едва маскировала седину, а притворная радость на лице плохо скрывала удивление и страх.

– О, Инга, а ты решила вернуться с другом?

– Вернуться?

– Ну да…

– Я и не выезжала, – руки Инги начали сжиматься в кулаки, – вообще-то.

Что тут происходит? Почему хозяйка хостела ее… Боится?

– К-как не выезжала? – на лице женщины появилось искреннее недоумение.

– Да вот так. Я только сейчас хочу свои вещи забрать.

– Батюшки святы, – хозяйка перекрестилась, – сгинь, нечисть!

Женщина попыталась юркнуть на кухню, но Андрей Васильевич не дал, задержав ногой дверь.

– Госпожа, я из Особого отдела, – он достал и развернул удостоверение, – так что могу уверить, что эта девушка вовсе не нечисть. Почему вы считаете, что она выехала?

Недоумение на лице женщины сменилось тревогой и сожалением. Хозяйка отошла от двери кухни и заговорила негромко:

– Я так и знала, что дело нечисто… Но что ж я господ сыскарей беспокоить буду по такому поводу? И так пьяниц гоняют да дурманщиков…

– К делу, – поторопил Андрей Васильевич. – Что случилось ночью?

– Да ничего. К Инге пришел парень.

– Какой парень?

– Да уж не знаю, я ж не видела его. По голосу – парень, он ж позвонил в домофон. Я и передала все, как он просил. Инга ушла вниз и быстро не обернулась. Но я ж не дура, знаю, как парни и девушки время проводят, порадовалась только. А то худая такая, одинокая…

Инга метнула на хозяйку хостела мрачный взгляд. Та говорила с аристократом, не обращая на нее внимания. Вот ведь…

– Я уже думала спать лечь, как – звонок. Вернулась Инга. Двигалась как-то странно немного, неловко, сказала, что выпила, что нашла жилье и съезжает, а карту входную потеряла, заплатила за нее денег нормально так. Я вещи-то отдала, там рюкзак один да обувь. Она все в руки взяла и ушла. Я подивилась, конечно. Инга, ты, – сочувствие в голосе казалось липко-удушающим, – лучшего заслуживаешь, а не чтобы вот так, выпив, подцепить кого-то и ехать прочь… Но это все не мое дело.

– И что вас насторожило настолько, что сейчас вы назвали Ингу нечистью? – особист уже успел сделать несколько пометок в блокноте.

– Поначалу-то ничего. Пить и все такое любая может. Вот только Генка поутру со смены возвращался и принес мне тапки. Я жильцам их при заселении выдаю – дешевле, чем мыть все время. Сказал – внизу стояли. И тут-то до меня и дошло, что за вещами-то постоялица в тапках пришла. А кто ж пьет, себе парня и жилье ищет – и все это в тапках домашних? И не под домом же гуляли, я б услышала… Конечно, и переобуться можно во что-нибудь одолженное, но странно это. А тут – вы, я и испугалась. А кто это приходил-то?

– Прекрасный вопрос… – пробормотала Инга, чувствуя, что ничего хорошего дальше не случится.

Ее рюкзака со всеми записями, телефонами и прочим в комнате не оказалась. Все унесла самозванка.

– Пока не распространяйтесь о случившемся и нашем визите, – уходя, Андрей Васильевич протянул хозяйке хостела визитку, – и, если вспомните что-то еще о прошлой ночи или кто-то будет искать вашу постоялицу, позвоните. Мы скоро вернемся. Пойдем, – аристократ поманил Ингу за собой.

Она пошла как телок на веревочке.

Там, в том рюкзаке, вся ее жизнь... Деньги. Одежда. Мишка-брелок от сестренки из первой семьи. Нить, связывающая с хорошими людьми, не успевшими оформить усыновление до отъезда за границу. Оловянный солдатик от брата из второй семьи. Телефоны приемных и приютских. Рисунки Марты, немой девочки, зачем-то ей, Инге, дарившей свои творения. Ракушки с первой работы, простенькое украшение с отколотым камнем – в память о недолгих отношениях и первом поцелуе, старенький плеер, купленный на первую зарплату...

Телефон. Деньги. Контракт.

Инга заставляла себя ровно дышать. Сжала руку в кулак. Воспоминания лезли и лезли в разум, вновь и вновь напоминая о потерянном.

Слишком привязываться к вещам нельзя. Но…

– Ситуация неприятная, – резюмировал Андрей Васильевич, стоило им вернуться в машину, – но кое-что из нее выжать можно. Не могу гарантировать, что твое добро к тебе вернется, но шанс есть.

Инга вопросительно посмотрела на казавшегося почти дружелюбным особиста.

– С отпуском распрощаюсь не только я, но, думаю, Щенок будет рада возможности себя показать. Потом день отгула возьмет, если захочет.

– Ще... щенок?

– Увидишь, – добродушно улыбнулся аристократ. – Придется скататься за город, но, думаю, оно того стоит.

Инга кивнула. Ей было уже все равно.

Новая, мать ее, жизнь…