Магическая Москва

Глава 25. Выбирая путь

Инга проснулась, по собственным меркам, поздно. Сказывалось напряжение последних дней. Читать и анализировать сухие факты в таком количестве эмпату даже в школе не приходилось.

Да и подслушанный ночью разговор долго не давал уснуть. Она не все поняла, но основное уловила – дядя не слишком радовался перспективе работать рядом с ней.

Не сказать, что ее это задевало. Разве что совсем чуть-чуть…

Инга всего две недели назад приехала в Москву. И сколько всего случилось с тех пор? Нападение, побег, знакомства с магами, аристократами, полицейской и магиками, перспективы трудоустройства в Особом, обретение живых и мертвых родственников, пара разгаданных загадок…

У нее появилась комната, новые вещи взамен всех потерянных старых, некоторое количество денег, временные документы, позволяющие не бояться поимки особистами и возвращения в приют… Да и приюта-то уже и не существовало, как оказалось.

Инга задумалась о том, что, возможно, надо было, как узнала о пожаре, валить куда-нибудь в Тулу или в какой-нибудь еще город поменьше. Рассказать, что ей по голове дали, что не помнит имени-отчества, семьи нет, документы отобрали… И молчать про магию. Дали бы новый паспорт – и отпустили бы с миром. Началась бы новая жизнь. Свободная жизнь...

Но – нет. Польстилась перспективами… Хотя, пожалуй, сидеть на допросах – тоже ничего. Лучше, чем быть горничной, не так ли?

Хотя противный голос в голове намекал, что, желая довольствоваться малым, она бы так и сидела в своем «Приюте сердца». А что: кормят, пусть и плохо, кровать есть, потолок над ней тоже есть, а остальное…

Инга мотнула головой, выбираясь из постели. Разлеглась тут. Разленилась. Растеклась, решив расслабиться. С чего это вдруг? Да, неожиданно, но в первый раз что ли?

Погостила в Москве – и хватит.

Хотя можно узнать какие условия у «помощника, проводящего допросы». Так-то, если сбежит, то наверняка эти «послабления режима содержания» отменят…

Инге не нравилось признаваться в этом даже себе, но ей хотелось остаться в команде сыщиков. Общаться с Кюн, с занудой Демычем, узнавать что-то новое от Павла и Андрея Васильевича… С ними было неожиданно спокойно, как никогда раньше.

Но ее желания, увы, расходились с объективной реальностью. Не стоило раздражать своим присутствием новообретенного дядю-мага, иначе все может очень и очень плохо закончиться.

За этими размышлениями Инга добралась до столовой. Хотелось выпить воды и выяснить, что, собственно, от нее требуется дальше. Просто ждать девяти часов и расспросить Толика о том, что произошло в той квартире и на кого он теперь работает? Или есть допрос, на который можно съездить?..

В столовой обнаружился Павел за ноутбуком.

Инге подумалось, что было бы проще, веди Ноль социальные сети. Хотя, может, он и вел – от лица какой-нибудь сногсшибательной красотки или накачанного бодибилдера. Или от ее лица… Даже селфи мог бы выставлять, какие хотел бы. Ингу передернуло от одной мысли об этом. Впрочем, какая разница? Она-то никогда не вела никаких аккаунтов.

– Доброе утро, – попыталась сказать Инга как можно более спокойно и ровно.

Какое ей вообще дело до того, что думает о ней один маг, которого она знает несколько дней? Никакого.

Но эмпат все же предпочла, пока не выгнали, сбежать на кухню. За водой, да.

– Еда в микроволновке, – заметил ей в спину Павел.

Нет, ну в самом деле…

Инга выругалась про себя. Постоянный накал страстей в собственной душе начинал раздражать. Она во второй приемной семье как-то, за компанию с матерью семейства, смотрела один индийский сериал. Там все размахивали руками, громко говорили, танцевали. И в османских сериалах все так же. И еще все друг другу родственники.

Но она-то не героиня сериала! Хотя, может, и героиня... Но какого-то, судя по надвигающимся проблемам и количеству смертей вокруг, криминального.

В микроволновке и правда обнаружилась еда. Выглядела и пахла она так, что аппетит пришел тут же.

Кормят. И кормят вкусно. А она еще и недовольна…

Инга хотела поесть на кухне. Потом вспомнила сказанное Надеждой – и передумала. Зачем нарушать правила этикета? Все равно присутствие Павла хоть рядом, хоть в соседней комнате привносило какое-то напряжение. Почему? Бояться-то его стоило раньше.

Но нет-нет, а на мага Инга поглядывала.

Павла это подглядывание явно нервировало. Маг закрыл ноутбук и поймал ее взгляд, но неожиданно отвел глаза, словно не знал, что, собственно, должен говорить.

Инга тоже не знала. Подслушивать некрасиво, да и что сказать: «Я все слышала и я съезжаю? Спасибо за заботу, мне пора?»

– Я, к сожалению, не так хорошо читаю людей, как Андрей, но все же п-предположу, что ты могла уловить что-то из нашего с ним вчерашнего разговора, верно?

– Притворство – не самая сильная моя сторона, – признала Инга.

Она честно пыталась контролировать лицо. Много лет пыталась. Толик всегда говорил, что получалось у нее это смешно и нелепо.

Эмпат поспешила объясниться, не желая показаться неблагодарной скотиной:

– Все в порядке. Вы очень много для меня сделали. Не знаю, могу ли еще помочь с текущим расследованием, но, если нет, то, как я понимаю, без нужных бумаг и поручительства мне нельзя перемещаться по стране, и…

– Так, так, – маг выставил руки перед собой, словно намеревался от кого-то защищаться, – Инга, п-подожди. Не торопись.

Эмпат коротко улыбнулась. За словами мага стояло неприкрытое облегчение от того, что она не злится и правда готова работать в отдалении.

Кажется, Павел это понял или увидел, как она применяет магию. Он хотел что-то еще добавить, но неожиданно в кармане Инги завибрировал телефон.

Эмпат отвлеклась на сообщение.

Маг подобрался, словно хищная птица, готовая к атаке.

– Твой п-приятель? – в его голосе слышался разом и азарт, и напряжение, и какая-то отдаленная тревога.

К чему тут тревога, Инга так и не поняла, но честно кивнула. Наверное, будущая встреча важна в свете расследования.

Она не являлась фанатом всех этих аристократов, лечащихся в таких больницах, куда ее и на порог бы не пустили, но и смерти им не желала. Инга все же не была совсем уж оторвана от мира, смотрела новости, слышала рассказы про все эти захваты террористами заложников и взрывы в небоскребах и, определенно, не считала насилие чем-то хорошим. Даже против тех, кто получил миллионы рублей явно не за красивые глаза и одни только добрые дела.

Насмотрелась в приюте оправдывающих свое желание что-нибудь отнять или просто пар спустить тем, что вот он или она – кривая или тупой, или слишком много имеет, или слишком косо смотрит… Нет в этом ничего хорошего.

– Толик говорит, что не сможет встретиться вечером. Но, если я не передумала отдавать деньги и вообще увидеться, готов пересечься через час или полтора. Прислал, куда приходить. Обещал показать пару красивых мест неподалеку.

– Адрес п-покажи.

Инга, загнав подальше раздражение, протянула магу телефон.

Павел, прочитав сообщение, нахмурился.

– Красивые места там – старая царская резиденция и крошечный не самый людный лесопарк. Нашел место... Хотя в Измайлово свой шарм есть. И ехать туда п-прилично… Но нам весьма и весьма нужен твой товарищ или тот, кто может вместо него п-прийти. Так, дай п-подумать.

Инга подавила новый приступ раздражения. Маг вел себя так, словно ее время и ее право встречаться или не встречаться с приятелем были какими-то несуществующими вещами. Ситуация сложная, но это ж Толик. Да, он мог куда-то влезть. Да, он бывал резок, не лез за словом в карман, они с близнецами встревали из-за него в драки… Но все же.

– Я понимаю, что Толик – свидетель и все такое. Но… он нормальный. И если он придет сам, то я хочу с ним поговорить без препятствий. Мы год вместе жили, вместе искали работу, прикрывали друг друга. И он в приюте мне помогал. Он наверняка не знает про эти все убийства, взрыв и прочеею

Павел вздохнул и заговорил с явным сожалением в голосе:

– Инга, даже если твой п-приятель и п-правда ни о чем не д-догадывался и все это время п-просто использовал выпавшие шансы… Люди, оказываясь в новых обстоятельствах, открывают в себе новые стороны. Люди меняются. И люди, все люди, п-преданы лишь себе. Ты ведь его три года не видела, так?

– Да.

– Ты не знаешь, что Анатолий д-делал эти три года и с чем он столкнулся. П-пока все, что нам известно – он работал на Михалкова, знавшего о п-планирующемся теракте и собиравшегося заработать на его п-последствиях. Анатолий находился в квартире, когда убили Михалкова, его жену и народовольца Семенова. Анатолий не стал п-предупреждать тебя о п-произошедшем и вообще хоть о чем-то сообщать, и, наконец, он общался с Нолем и неизвестно, о чем они д-договорились.

– Он пытался защитить ребенка!

– Или отдал ребенка «Новой воле», – парировал Павел.

Инга такого названия раньше не слышала.

– «Новая воля»? Кто это?

– Вероятнее всего – п-преемники народовольцев, еще б-более злые, еще б-более готовые к террору и использующие в том числе и экологические п-проблемы д-для оправдания своих действий. Хотя у нас есть основания считать, что д-дело не в самих п-проблемах, а в воровстве казенных д-денег, которые выделены на решение этих п-проблем. Я п-понимаю, что ты хорошо относишься к Анатолию, но наши личные отношения не д-должны мешать объективному восприятию д-действительности.

Инга невесело улыбнулась в ответ, уловив больше, чем было сказано.

Вот она кто: «Помеха объективному восприятию действительности». Зато честно.

Павел, подумав еще, принял решение:

– Соглашайся на встречу. Рискованно, но выбора у нас нет, твой п-приятель хоть что-то, д-да знает. Искать его п-по всей Москве – д-долго, и у нас есть д-дела важнее.

Инга кивнула и принялась писать ответ.

В ожидании реакции Толика она задала вопрос, пришедший на ум еще вчера, но не подвернулась случая узнать у мага ответ.

– А не проще найти в ваших базах этого Ноля? Перевертышей, или как правильно, его возраста ведь немного будет, верно? Он же вряд ли ребенок совсем или старик, коль таким вот живет.

– Немного, – согласился Павел, – а если точнее – ни одного.

– Что?

Маг невесело усмехнулся.

– У нас д-два зарегистрированных п-перевертыша на Империю, способных менять и тело, и голос. Один живет в П-Приамурье и руководит сетью рыбных ресторанов, а второй и вовсе п-при п-посольстве во Франции сейчас. Так что, к моему огромному сожалению, Ноль избежал внимания закона. Есть еще п-пара п-почти п-подходящих кандидатур, но, увы, они – женского пола, а нам нужен мужчина.

– Мужчина? – Инга вернулась к завтраку, но все же решила поддержать разговор: – обезображенный и хромой, как Ярослав описывал?

Что бы ни ждало ее в будущем – если узнает, как выглядит этот Ноль, то не попадется еще раз к нему в руки.

– Д-да, скорее всего. Андрей говорил, что владелица хостела отметила неловкость д-движений Ноля. Это стандартные п-проблемы обращении в п-представителя д-другого п-пола из-за разницы в центрах тяжести. Значит, он – мужчина. К тому же ни один магик не может п-постоянно использовать свои способности. У тебя не выйдет сутки напролет вслушиваться в чужие слова. Что-то ты п-пропускаешь мимо ушей, что-то анализируешь кусками, что-то и так п-понятно. Д-демыч устает от п-поиска информации. Андрей не может вечно сдерживать магию. Щен… Оборотни иные, они скользят между сущностями, оставаясь собой в теле зверя, но б-боль или сильное п-потрясение п-препятствует смене формы. П-перевертыш – не оборотень, он не может д-долго находиться в чужом облике. У Ярослава Ноль п-пробыл немало, и едва ли под чужой личиной.

Инга прикусила губу. Калека из приюта… Нолю наверняка пришлось несладко. Если хромой, то заработать физическим трудом сложно, а если лицом страшен, то и торговать не возьмут. Только и остается, что пользоваться своими возможностями и работать на тех, кто за них готов заплатить. Жить-то хочется, а еда сама себя не купит. Приютского никто, как Ярослава Красильникова, содержать не будет и простую работу не даст. Хотя этот Ноль мог бы устроиться на мониторы смотреть или что-то программировать. Пойти туда, где плевать на хромоту и внешний вид. Мог пойти сложным путем, но не захотел.

И она ведь могла, но не захотела. И, не напади Ноль, согласилась бы на предложение Антона Сергеевича. Потому что работа непыльная, платят хорошо, и, правда, не всю же жизнь с тряпкой провести…

Всем хочется легких денег.

Инга поежилась, поняв, насколько много у них общего. Ноль с легкостью убивал, но ведь он наверняка не всегда таким был. Просто однажды ему предложили работу. Непыльную высокооплачиваемую работу.

Телефон завибрировал. Толик с радостным смайликом указал место встречи – у моста, ведущего к усадьбе Измайлово. Инга понятия не имела, где это, но Павел ведь должен знать.

– Довольно б-безлюдное место в б-будни… Времени на нормальное копирование личины нет, д-да и твоего б-близкого п-приятеля я обмануть не смогу, так что нечего и п-пытаться. П-потому туда идешь ты, а я за тобой п-присмотрю. П-появляется Ноль – задержу. П-попробуй уговорить своего друга п-пройти с тобой к нам. Не удастся – я и его задержу, не вмешивайся. Вызывать кого-то еще слишком рискованно, если твой п-приятель заметит ловушку, то наверняка развернется еще д-до встречи и растворится на п-просторах Москвы. П-просто б-будь собой и п-попытайся узнать все, что сможешь, о том, на кого теперь работает Анатолий и зачем на самом д-деле захотел встретиться. Ничего не узнаешь – не важно, все равно д-допрашивать б-будем. Сейчас п-придется п-провести одну п-процедуру, возможно – неприятную.

Инга с подозрением посмотрела на мага. Скрывать свое недоверие к «неприятной процедуре» она не собиралась.

– Твои амулеты п-пока не настроены п-полностью, но все же от б-большинства физических атак п-помогут. Увы, д-для защиты разума не существует артефакта за вменяемую цену.

– Ноль – не маг, как и Толик.

– Но б-британка – маг. Едва ли она п-придет, но все же. Есть еще одна д-девушка, заглядывавшая в «Убежище». И мы не знаем, осталось ли у Ноля то алхимическое средство, которым он п-подчинил неслабого мага Семенова. П-поверь, разбираться с какой-нибудь внедренной командой так себе развлечение. Д-да и условия содержания могут изменить в худшую сторону, если решат, что в твоем разуме есть закладка.

– Ладно, – признала поражение Инга, – что нужно делать?

– Встать и смотреть на меня. Ну и не д-дергаться лишний раз, это отвлекает.

Эмпат одновременно с Павлом поднялась на ноги. Поймала взгляд мага…

Немного странно – смотреть в лицо человеку, который вроде как твой дядя, твоя кровь, но при том испытывает облегчение от твоего согласия убраться подальше. Очень странно. Инга не могла понять, как относиться к Павлу. Вроде и помогает, а вроде и спину не подставишь. А она, если признаваться себе, понадеялась, что правда сможет найти кого-то… «своего». Не Толика – он уже стал другим. Кого-то еще. И дядя…

Ничего ей не обещал. И нечего пустые надежды питать, нечего!

«Неприятная процедура» оказалась скучной. Маг застыл в напряженной позе, взглядом буквально пригвоздив Ингу к месту, но и только. Ничего не происходило: один вдох, два, десять. Но в какой-то момент эмпат ощутила странный туман, словно бы сгустившийся вокруг мыслей. Сгустившийся… И впитавшийся во что-то вокруг ее головы.

Павел отвел глаза. Инга, приняв это за разрешение расслабиться, помотала головой, пробуя вытрясти из нее туман. Не вышло.

– Ладно, п-пора собираться, – голос мага казался задумчивым, а через слова пробивалась непонятная растерянность, перемешанная с сожалением, – иначе опоздаем. Ты только ничему не удивляйся.

Инга пожала плечами.

Чему удивляться-то?