Магическая Москва

Глава 14. И одна новая работа

Помимо Павла и Андрея Васильевича, в столовой сидела Кюн, деловито распаковывающая коробки с пиццами, и носивший очки щуплый брюнет в выцветшей черной майке с символом смутно знакомой Инге рок-группы. На вид брюнет был ее старше в лучшем случае лет на десять, а то и меньше.

– Знакомься, – Павел кивнул на парня, – наш аналитик Д-Демидов Василий Николаевич. Инга Б-Безродная, п-прошу любить и жаловать.

– Лучше Демыч, – аналитик на мгновение поднял глаза на Ингу и тут же опустил, продолжив говорить немного монотонно: – я не столь близкий и значимый родственник Оскара Викторовича, чтобы заострять внимание на моей фамилии. К тому же, если говорить откровенно и принимать во внимание генеалогическое древо, то моего деда, который приходился тогдашнему главе Демидовых лишь десятиюродным племянником, изгнали из рода. Реабилитировали посмертно. Текущее положение дел и нормы вежливости таковы, что я обязан уведомить всех новых знакомых о том, из чьего рода я происхожу. Но все же прошу не заострять на этом внимания, как и готов, для соблюдения социального контракта, не заострять внимания на неприемлемых для вас вещах. Я надеюсь, что буду правильно понят, и…

– Воу-воу, дай ты ей хоть слово сказать, а, умник? – Кюн подцепила руками пиццу, которую и Павел, и Андрей Васильевич ели с вилкой и ножом. – Ты никогда не заведешь себе девушку, если будешь тараторить без умолку.

Инга прислушалась к ощущениям. Парень, и так невероятно смущенный и отчаянно надеявшийся не выставить себя дураком перед красивой (это перед ней-то?) девушкой, покраснел до кончиков волос и принялся за пиццу. Замечание Кюн его расстроило.

– Все в порядке, я рада познакомиться, – эмпат улыбнулась, пытаясь сгладить ситуацию.

Демыч покраснел еще больше и тихо и невнятно проговорил что-то о своей радости от встречи.

– Удалось д-достать д-дела, которые я просил? – поинтересовался Павел у Надежды.

– Да, все на зашифрованной флешке, отдам хоть сейчас. Не знаю, подойдут или нет, но за такой срок больше не накопать.

Павел кивнул.

– Я заберу и п-просмотрю п-после тура по маготехническим лабораториям. Так, молодняк, времени на обсуждение мало. У нас с Андреем сегодня еще целый список мест для п-посещения, так что вы б-будете работать самостоятельно. Заодно и выясним, чего стоите б-без руководства Аслана.

– Он только мешал, – надулась Кюн, – то не так, это не этак, тут мы вообще во всем ошиблись. Одни претензии! А мы, между прочим, Димского поймали сами.

– Строго говоря, – вклинился Демыч, – нам тогда пришлось действовать, потому что мы не заметили ловушку на входе в квартиру, и…

– Да неважно! Мы готовы к самостоятельной работе, от и до. Вот.

Андрей Васильевич вздохнул.

– Уже одно то, как ты это говоришь, заставляет меня сомневаться. Ладно, давайте к делу. Нам нужно выйти на работодателя Анатолия, друга Инги. Узнать, кто он, чем занимается и причастен ли к деятельности Ловчих. Выросший в приюте Анатолий едва ли страдает от излишней доверчивости, так что присутствие на встрече кого-то кроме Инги может спугнуть его и, что хуже, спугнуть его работодателя. Потому вопрос к нашему эмпату: как у тебя с притворством?

Инга смутилась.

– Я не люблю обманывать.

– От обмана получают наслаждение в основном люди с достаточно существенными физиологическими нарушениями мозговой активности, – откликнулся Демыч, которого Инга про себя уже прозвала «умником». – Психопатия связана с недостаточностью функций зеркальных нейронов и недостаточностью эмоциональных реакций. При этом не формируется тот комплекс переживаний, который отвечает за соответствие принятым в обществе правилам и называется «стыдом». Патологическая лживость может быть и формой приспособления…

Андрей Васильевич мягко поднял руку, и парень смолк.

– Думаю, понятно, что если что-то нужно узнать, то можно обратиться к нашему аналитику. Но пока давайте не будем отвлекаться. План прост: Инга идет на встречу в кафе «Шоколадница» с новообретенным другом, – Кюн, успевшая обратиться в собаку, задорно тявкнула, – которого не с кем оставить. Возможно, в присмотре за ним состоит твоя новая работа или что-то в этом роде. Подумай, в общем, откуда взялась собака. Инга, твои задачи: вызнать у приятеля все о его работодателе и о том, что Анатолий делал позавчера вечером и как узнал, где ты остановилась. И все это нужно будет сделать с использованием некоторого количества технических устройств.

– Технических… устройств?

– Именно, – Павел достал из принесенного с собой дипломата несколько небольших коробочек. – Во-первых, ты можешь упустить из виду что-то важное. Во-вторых, если твой несостоявшийся работодатель связан с Ловчими, то я не исключаю п-попытки д-давления или устранения, так что это еще и мера п-предосторожности.

– Устранения… Это ведь Толик, – немного растерянно проговорила Инга, – он такого не сделает. Он не станет.

Она не знала, насколько могла доверять Толику после трех лет разлуки. Но все же…

– В-третьих – твой п-приятель может п-предложить тебе что-то, например, п-поездку к Антону Сергеевичу, и у тебя д-должна б-быть связь. Не смс, а нормальная связь. С группой п-поддержки.

– Группой поддержки в виде меня, как я полагаю? – полюбопытствовала Надежда, которая пиццу ела руками, хотя поначалу тоже взяла себе нож и вилку.

– Тебя и Д-Демыча, – кивнул Павел. – П-прости, у тебя выходные редко…

Надежда отмахнулась.

– В некотором роде я всегда на службе. Да и давно уже не развлекалась слежкой.

– Вот и прекрасно, – подвел итог Андрей Васильевич. – Инга, тебе нужно продумать, почему ты не вышла на связь раньше.

Эмпат склонила голову. Выдумки – не ее сильная сторона, вот уж точно. Нужно что-то такое, что звучало бы нормально и при том объясняло, откуда взялась собака.

Увы, ничего осмысленного в голову не приходило.

– Может, правду сказать? – предложила Инга, – не всю, понятно. Ограбить в Москве могут кого угодно. А потом, ну не знаю, меня в расстроенных чувствах встретила… бывшая работодательница? У меня с одной неплохие отношения были, пока она свой отель не продала. Встретила и предложила за деньги смотреть за ее… животным, которое боится оставаться одно.

Кюн, вернувшаяся в человеческий облик и продолжившая есть пиццу, фыркнула.

– Звучит, не обижайся, как османский сериал.

– При населении Москвы вероятность встречи… – начал Демыч, но Павел остановил его одним взглядом.

Маг ее идею неожиданно поддержал:

– Звучит неправдоподобно, но часто неправдоподобные вещи оказываются истиной, – эмпат чувствовала, что Павел говорил не только про ее придумку, – и чем меньше п-прямой лжи, тем легче п-поддерживать легенду. Если этому Антону Сергеевичу нужны твои способности, то остальное не д-должно иметь значения. Если что, тебе п-позвонят на телефон и п-попросят «вернуться с Моней», д-давая п-повод уйти со встречи. Ясно?

Инга кивнула. В голосе мага слышалась тревога. Павел наверняка опасался, что она завалит ответственное поручение, и его можно было понять: знакомы они всего ничего, и пока Инга ничем выдающимся не отличилась.

Эмпат попыталась уверить всех, и себя в том числе, в том, что она со всем справится:

– Я Толика знаю, он нормальный. Три года прошло и все такое, но он – нормальный. Мы просто поговорим, и все.

Маг смотрел на нее сложночитаемым взглядом.

– П-поговорите.

А ведь он хотел сказать о чем-то другом. Инга не смогла понять, о чем, какая-то мешанина эмоций…

– Мы были наедине, и он мне ничего не сделал. А тут – кафе.

– Если б-бы твой п-приятель настаивал на уединенности, то ни о какой встречи и речи б-бы не шло, – отрезал маг. – Не лезь на рожон. Б-будет команда уходить – уходи. Кюн – рассчитываю на твое б-благоразумие.

– Подождите, подождите! – Кюн принялась быстро запихивать в себя два куска пиццы. –Вот, все, доела, теперь поехали.

– Куда п-поехали?

– Ко мне домой. За благоразумием, она хранится в прихожей, в шкафу, на самой дальней полке.

Павел несколько расслабился, Демыч с Надеждой не сдержали усмешки, даже Андрей Васильевич улыбнулся.

– Работайте, молодежь. Доказывайте делом свою самостоятельность, – негатор поднялся из-за стола, – и не заставляйте за вас краснеть.

– Это уж как получится, – тихо-тихо пробормотала Кюн.

Эмпат чувствовала – Щенка волновало то, как все пройдет. Инге казалось немного странным, что ее простой разговор со старым приятелем для всех этих людей – целая военная операция. Может, и не военная, но как в кино – секретная.

И подготовка к разговору походила на что-то из истории про шпионов: Ингу снабдили крошечным микронаушником, не менее крошечным микрофоном-передатчиком, незаметным под черной тканью свободной рубашки, и камерой. Последняя была замаскирована под одну из частей псевдоиндейского амулета на кожаном шнурке, который предстояло носить не снимая.

Еще одну камеру закрепили на ошейнике Кюн, с явным неудовольствием согласившейся терпеть шлейку и вести себя как «благовоспитанное животное».

Демыч, являвшийся разом кем-то вроде ходячей энциклопедии и техника, настроил трансляцию с камер и микрофонов на свой массивный ноутбук, и отправился ждать в машину Надежды. Вооруженная хозяйка этой самой машины собиралась припарковаться неподалеку от «Шоколадницы», чтобы иметь возможность вмешаться при необходимости. Инга же вместе с Кюн в обличии шпица добиралась на автобусе, денег на проезд и «непредвиденные расходы» Павел выдал щедро.

Эмпат, придя в кафе чуть раньше назначенного Толиком времени, чувствовала себя до крайности неловко. Заведение-то весьма и весьма приличное, а Щен, желая соответствовать своей весьма активной породе, вести себя прилично не собиралась. На подходах в кафе она оббежала вокруг каждого дерева, и внутри на месте не сидела, успев и полазить по мягкому диванчику, и запутаться в стульях, и попытаться залезть на стол.

Хорошо хоть дождя давно не было и Инге не пришлось краснеть из-за следов грязных лап.

В целях конспирации эмпат заказала себе кофе. Самый простой, но все же на чужие деньги. Чувствовала она себя не в своей тарелке. Или это серьезность сыскарей так подействовала?..

– Никогда не заведу собаку, – пробормотала Инга, стаскивая Щен с очередного стула. И добавила громче: – Сиди ты смирно, а то выгонят еще!

«Вряд ли, – раздался негромкий голос в наушнике, и эмпат чуть на месте не подпрыгнула, – не станут».

Казалось, что Демыч стоял рядом.

– Ты нашла себя подругу? – с удивлением спросил подошедший Толик.

Приятель пришел не один, а с маленькой, наряженной в розовое девочкой.

– Собака! Я хочу гладить собаку!

– Она не кусается, но все же лучше не надо, – заметила Инга, увидев маленькую руку, тянущуюся к Кюн.

Как-то неудобно получается, это ведь все-таки человек, а не собака…

Девочка слова Инги проигнорировала начисто и принялась с упоением наглаживать рыжего шпица. Кюн, судя по блаженному виду и повиливанию хвоста, ничего против такого обращения не имела.

Толик оглядел всю эту сцену со сдержанным непониманием, и Инга поспешила объясниться:

– За прошедшие два дня я успела нарваться на грабителей, лишиться телефона и найти временную работу. Правда, приходится мириться с ней, – эмпат указала на шпица.

– О как! Рассказывай. И давай возьмем по пирожному – я Марье обещал. Дочь шефа, – пояснил Толик.

Инга смотрела на приятеля как-то чуть иначе. Толик вроде бы не изменился, но что если он замешан? Предлагал работу он искренне, но…

На самом деле она оказалась той еще дурой. Польстилась на легкие деньги и чуть не распрощалась с жизнью. Да, не Толик на нее напал… Но сидела бы себе на югах – и никаких Призм и нападений. А родственники… Не знала бы – и дело с концом.

– Эй! Ин, ты уснула?

– Извини, задумалась, – призналась Инга, сдержанно улыбаясь и стараясь задвинуть подальше все свои подозрения. – Да и рассказывать нечего. Совпадение, не более. Пошла прогуляться, подумать. Забрела в парк, а там пара амбалов. Догнали, сволочи. Отдала и телефон, и деньги, какие были – с двумя мне не справиться, а у них еще ножи. Иду обратно расстроенная, и тут навстречу Олимпия Павловна – я у нее в «Летнем Рае» отработала почти два сезона. Она уехала к Эльбрусу, так пути и разошлись. Оказалось, она теперь в Москве живет. Разговорились, я и пожаловалась, что, может, и получится с работой, но теперь работодателя еще найти надо, денег нет… Она мне и предложила жилье и небольшой доход в обмен на уборку и выгул вот этого рыжего чуда, которое одиночество не любит. Я и согласилась пока – хоть какие-то деньги и крыша над головой, хостел-то не бесплатный.

Врать Инга не очень любила, но все же надеялась, что подозрений ее рассказ не вызовет.

– Хоть позвонила бы. Мой номер же в книжке твоей есть. Решили бы все, – за словами приятеля чувствовались разом и разочарование, и тревога, и подозрение.

– Я ее потеряла. Давно еще.

Официантка принесла заказ: три пирожных и кофе. Тут Толик себе не изменил, заказав двойную порцию самого крепкого. Такой кофе Инга пить не стала бы и под дулом пистолета. А Толику и раньше нравилось, и теперь.

– Ты темнишь, подруга. Дай угадаю: парня нашла, а? Такого, что увезет за сто морей?

Все-таки Толик ей не поверил. Имел право, хотя его предположение о том, как все на самом деле, царапнуло нутро. Неужели она похожа на готовую к первому встречному в день знакомства переезжать? Что, если молодая и приезжая, то… Стереотипы!

– Нету у меня никого, – не без раздражения отозвалась Инга.

– Темнишь… Ладно, не буду лезть, куда не просили, – хохотнул приятель, – только смотри: тут много охотников за красивыми девушками. Ты, если что, скажи, и я в рыло дам, ага?

Инга кивнула. Толик остался Толиком. Немного недоумевающим от происходящего, но все же своим простым парнем, пусть с бицепсами и без привычных «патлов».

– В общем, я к чему: ты как, согласна? Про то, о чем шеф говорил? А то ты исчезла, телефон не отвечает. Я поискал хостел рядом с тем местом, где тебя высадил, и решил узнать, не уехала ли ты, а теперь вот пришел с предложением. Тема такая: коль ты не сбежала сразу, но пока еще думаешь, шеф предложил разовую работу. У него сегодня в четыре обед с важным человеком в «Листе». Место пафосное, но мы с тобой там сможем нормально посидеть, заведение больше для деловых встреч, а не для потрясания перьями. В общем, там для нас столик. Еда с меня, как и напитки. Просто посмотрим, послушаем. Разговоры будут о бизнесе, и шеф хочет знать: кидалово или нет. Платит за раз двадцать, а нужно просто посидеть часик и чужие беседы послушать. Вот задаток в десятку, бери.

Толик положил купюру прямо на стол.

Инга склонила голову, перебирая варианты действий. В ухе Демыч что-то бубнил о каких-то расчетах…

Да и пусть себе рассчитывает. Толик говорил честно, да и вот он, шанс еще раз увидеть Антона Сергеевича. И не только увидеть, но и заснять.

– А с собаками туда пускают? Мне Олимпиада Павловна голову открутит и на улицу выкинет, если с Щенком что-нибудь случится.

– Так давай ее домой отвезем.

– Вчера она чуть не удавилась, запутавшись в шторе, – на лету придумала Инга.

Щен тявкнула и к восторгу девочки встала на задние лапы, как цирковой пес.

– Ладно, что-нибудь придумаю, – поскреб затылок Толик, – так ты в деле?

– Да, – Инга согласилась быстрее, чем Демыч закончил свою тираду про то, что шансы непредвиденных осложнений составляют больше шестидесяти процентов.

Не хотелось расстраивать Толика, который надеялся на ее согласие и собственную реабилитацию в глазах начальства. Приятель хотел как лучше. Да и двадцать рублей… На это можно месяц, а то и больше, жить. Месяц! Хоть половину суммы за одежду отдаст.

– Отлично! Тогда поехали, нам стоит прибыть раньше партнеров шефа. Так, на всякий случай. И деньги бери, не обижай, это аванс, все честь по чести. Для шефа это ерунда ведь. Не хочешь сама тратить – вместе потом куда-нибудь сходим с твоей собакой. В кафе там, а?

Обрадованный согласием Толик буквально всунул купюру ей в руку.

Инга в два глотка допила уже остывший кофе. Марья, поняв, что пора идти, попыталась уговорить «дядю Толю» остаться, но узнав, что «милый песик» едет с ними, обхватила собаку и понесла на выход. Щен при этом отчаянно виляла хвостом.

Инга хотела улучить момент и вернуть деньги за несделанную работу, но стоило им отъехать, как Толику позвонили, и почти всю дорогу приятель согласовывал какие-то поездки. Марья с упоением гладила шпица, и только Инга, смотря в окно на проплывающие дома и слушая выкладки Демыча о вероятных исходах предстоящего мероприятия, чувствовала себя неуютно.

«ЛистЪ» оказался небольшим и на удивление уютным заведением. Расположенный в старом доме, с интерьером в стиле начала даже не прошлого, а позапрошлого века, этот ресторан утопал в дереве, теплых цветах и вычурных фресках. Надпись на входе гласила, что Яков Лист работал в далеком 1791 году императорским поваром, пережил Великую Магическую и отправился в Москву, где открыл маленькую семейную кухмистерскую, в которой и по сей день работали его потомки.

Судя по всему, заведение было рассчитано как раз на «старых дворян» – на столах приборов лежало куда больше, чем Инга привыкала.

В углу обнаружился скучающий Антон Сергеевич в парадном костюме, кивнувший Инге и Толику. Рядом с предпринимателем сидела его жена, к которой тут же рванула Марья, таща за собой Щенка. Неподалеку разместился небритый, не самый опрятный мужчина средних лет, бросивший на вошедших пронзительный взгляд.

Толик подвел Ингу к столику у окна и решил уточнить:

– Так, мы с тобой будем сидеть тут. Делай вид, что ты ни с кем не знакома, рассказывай все мне. С шефом его родственник-маг, такой небритый чувак, вот он сидит, я как-то о нем говорил. И, чтобы честь все по чести, с деловым партером шефа тоже будет маг. Но мы сидеть отдельно будем, и никто на нас внимания не обратит.

Инга похолодела.

– Сдурел? Маги вычислят меня в два счета.

«При использовании артефактов типа «Всевидящего ока» или заклинаний с таким же эффектом, вроде «Вороньего глаза», вероятность обнаружения при десятисекундном фокусе составляет семьдесят процентов, при двадцатисекундном приближается к девяноста...» – бубнил в ухо Демыч.

– Расслабься, все отлично будет. Шеф заинтересован в том, чтобы тебя не раскрыли.

Инга сделала глубокий вдох, стараясь усмирить бешено бьющееся сердце. Ее-то, может, не раскроют, но она ведь не одна… Да и небритый мужчина смотрел в упор, словно все понял.

Зазвонил телефон. Номер незнакомый, но Инга смутно догадывалась, кому он мог принадлежать.

Щен словно бы что-то почувствовала, изогнувшись в руках девочки и смотря на эмпата.

– Олимпия Павловна…

– Вам пора валить домой, – прошипела трубка голосом Надежды, – сейчас же.

Инга поднялась на ноги. Толик правда верил в то, что все пройдет отлично, а вот Демыч, продолжавший что-то бубнить, был напуган до смерти. Как и Надежда.

– Прости, я срочно должна идти, – Инга в два шага подошла к столику Антона Сергеевича, выхватила у испуганной девочки собаку и устремилась к выходу из ресторана.

– Подожди, Инга, ты…

Она увернулась от руки Толика, заслонившего путь к выходу. Прижала к себе шпица, чувствуя, как что-то тянется к мыслям, что-то незримое, заставляющее остановиться, замереть…

Двери ресторана распахнулись. Двое почти квадратных мужчин отодвинули Толика в сторону, и в сторону же шагнула Инга. За «квадратами» шли сухопарый старик и молодая рыжеволосая девушка. Их появление развеяло ощущение скованности разума, и эмпат рванула прочь, мимо оттесненного в сторону приятеля. На улицу, как можно дальше от всего этого…

Остановилась она кварталах в четырех. Прижатая к груди Щен уже хрипела от недостатка кислорода.

Инга обернулась – никого. Отпустила собаку…

И совсем рядом послышался шелест шин. Эмпат повернулась, намереваясь бежать прочь, но ее поймали за руку.

– Свои, свои, – Щен обернулась в человека, – все, отбегали, дальнейший марафон ни к чему.

И правда – за рулем автомобиля сидела Надежда, а на заднем сидении обосновался Демыч.

– Залезайте и валим отсюда. Сейчас приедут штурмовики Особого и будет жарко.

Инга, не веря, что все закончилось и этот маг с пронзительным взглядом далеко, села на кожаное сиденье. Защелкнула ремень и пыталась отдышаться и сосредоточиться на том, что она – в машине. Ее никто не тронет. Под спиной мягкая кожа, на грудь давит ремень.

– Будут штурмовики? – уточнила Кюн, подвинув Демыча на заднем сиденье, – мы нашли серьезную шишку?

– Я изучил не все записи, – оторвался от стоявшего на коленях ноутбука аналитик, – но с наибольшей долей вероятности помимо предпринимателя Антона Сергеевича Михалкова и его жены Афанасьи Михайловны Михалковой, в девичестве Сивонтян, в ресторане так же находится маг Василий Федорович Семенов, разыскиваемый за связь с «Народной волей». Среди вошедших присутствовала Мария Александровна Кинимская, она же Мари Киним, агент британской разведки.

– Эй, а задержать их? – Кюн перевела взгляд на Надежду, направляющую автомобиль прочь, – они же преступники, народоволец так точно…

– И маги, – отрезала десятница. – Пускай задерживают те, кому по должности положено. Хватит с нас. Нужно еще выяснить, не повесили ли на вас какой-нибудь зловредной магической гадости.

– Но мы могли бы проследить…

– Нет, – жестко ответила Надежда.

И Инга очень радовало это «нет».