Люди и нелюди

Глава 18

Георг за ногу сдернул с водителя навалившуюся на него тушу, с усилием отвалил в сторонку и уже собирался добить, приставив дуло автомата к оскаленной морде, когда раздавшийся рядом отчаянный женский крик заставил его дрогнуть:

— Нет!

Обернулся.

Ната Чех бежала, сломя голову, размахивая руками:

— Нет! Нет!

— Пошла, — огрызнулся Георг. — Ч-черт…

— Не стреляйте!

Водитель, кашляя и потирая шею, уже поднимался на ноги. Его спас бронежилет, в верхний край которого вцепился напавший хищник. Он все еще сжимал лазерник, прикладом которого вырубил нападавшего, поскольку прицеливаться было некогда.

— Командир…

— Не трогайте его!

Задыхаясь на бегу, срывая голос, Ната подлетела, споткнулась, чтобы не упасть, вцепилась в локоть водителя.

— Не надо…

— Почему?

— Он… вы сами не видите, кто это?

— Кто? — Георг посмотрел на тело у своих ног. Оскаленная морда, закатившиеся глаза, стиснутые кулаки. — Зверь…

— Обезьяна, — выдавил водитель. — Человекообразная обезьяна.

— Да? — Ната с трудом переводила дыхание. Горло саднило, слюна наполняла рот, мешая говорить. Она сплюнула, брезгливо вытерла повисшую на губе дорожку. — А на этой планете разве существуют человекообразные обезьяны? Если уж на то пошло, здесь вообще есть высшие млекопитающие, не говоря уже о приматах?

— Я не знаю, — водитель попятился от женщины. — Я не биолог.

— Их нет, — выдала Ната. — По крайней мере, мы не нашли…

— Нашли, — кивнул Георг. — Вот их.

— Может быть, — Ната выпрямилась наконец, бросила взгляд вдаль. Убегавшее стадо пропало за кустами. — Но это не повод их убивать.

— Почему? Вы видели, что они сделали? Имирес Понго…

Ната оцепенела. Она ведь пробегала мимо геолога, и та не подавала признаков жизни.

— А до этого были и другие жертвы.

— Карликане, — напомнила Ната, намекая на ксенофобию командира охранного отряда.

— Да, карликане. А до них — может быть, и другие.

— Колонисты с «Мола Северного»?

Их взгляды встретились, и Ната похолодела. А ведь это могло быть правдой. Разгромленный лагерь. Скелет землянина без обеих ног. Тот, второй скелет, который они выкопали… Всего этого более, чем достаточно, чтобы оправдать убийство хищника. И чего ее потянуло защищать его?

Тихий стон заставил ее вздрогнуть. Оглушенный хищник приходил в себя. Тело его слегка дрогнуло, шевельнулись губы, наползая на оскаленные десны, дрогнули глазные яблоки. Медленно, очень медленно он повернул голову и тихо застонал. И было в этом стоне что-то такое, отчего Ната решительно положила руку на ствол автомата в руках Георга:

— Оставьте его…

— Отпустить? Ты сошла с ума! Он зверь!

— Вот и не ведите себя также! Будьте человеком, в конце концов!

Георг расхохотался. И это говорят ему! Ему, Кушнишскому палачу, который лично расстреливал пленных аборигенов! Правда, положа руку на сердце, у тех мартышек с людьми было меньше сходства, чем у этого парня с ним. Что оглушенный в себя хищник был самцом, было заметно невооруженным глазом, несмотря на то, что гениталии скрывались в светло-коричневой мягкой шерстке внизу живота.

— Да. Человеком, — прошипела Ната. — У вас есть наручники?

— Вы хотите забрать его с собой? — догадался Георг. — Для исследований? Но там, кажется, уже есть подходящий «материал»!

Да, она видела. Видела, как луч лазера сперва превратил в живой факел одного из нападавших, а потом преследователи подпалили подранка. Оба валялись где-то в траве, и место их падения отмечали клубы дыма.

— Этот «материал», по крайней мере, целый, — огрызнулась она. — И потом…вы разве не видели, что он сделал?

— Что сделал, что сделал, — сердито проворчал водитель. — Метнул в меня свое копье, а потом чуть не загрыз!

— Вот именно! Он метнул в вас копье! А перед этим? Вы не заметили, что он сделал перед этим?

— Была охота смотреть, — скривился мужчина.

— Он пытался защитить самку! Беременную самку! Все просто разбегались, а он… он думал не только о себе! Да живее! Пока не начался пожар!

Это последнее замечания подхлестнуло мужчин, заставив их действовать быстро. Огонь, зажженный лазерниками, действительно распространялся во все стороны, грозя подобраться и к людям.

Вернувшись на корабль, Георг сразу отправился к капитану Тимменсу. Еще с полдороги он отправил ему сообщение на общую частоту, поэтому не только сам капитан, но и добрая половина экипажа оказалась в курсе происходящего. Тело Нонны Понго было немедленно доставлено в медотсек, куда на помощь врачу устремилась и Диана Рудная, немного смыслившая в медицине катастроф. Остальные либо рассредоточились по лабораториям, либо набились в кают-компанию, перекрывая выход из рубки управления, где командира отряда охранников ждал капитан.

Переступив порог, тот сразу взял быка за рога:

— Господин капитан, я требую, чтобы мне немедленно были даны полномочия на проведение акции зачистки территории.

— Вот как? Зачистка? По какой причине?

— Причина — угроза жизни людям.

— И вы предлагаете…

— Устранить угрозу. Некоторые формы жизни здесь представляют опасность для человека. И отнюдь не потенциальную опасность. Есть жертвы…

— Знаю, — капитан посмотрел на пульт, где горели, переливаясь, огни внутренней связи. С каждым отсеком можно было связаться, не сходя с места. Один из огней обозначал медицинскую часть. — Насколько все серьезно…

— … скажет врач. Но я предпочел бы…

— Форсировать события?

— Да. Я там был. И все видел. Эти животные… они активно нападали. С нашей стороны была только самозащита. Но лично я считаю, что мы должны — обязаны! — ответить ударом на удар.

— И ликвидировать угрозу?

— Да, ликвидировать угрозу, пока жертв не стало еще больше.

— То есть…

— Да. У меня есть опыт проведения подобных мероприятий.

Капитан снова посмотрел на пульт. Некоторые огоньки горели ровно, другие — пульсировали. В любом случае, это значило, что пока все под контролем. Вот если рисунок изменится…

— Знаете, командир Ортс, я ведь знаком с вашим досье, — негромко промолвил он.

— Я тоже, — нахмурился Георг, уже понимая, к чему тот клонит. Уж если на гражданке люди знают кличку «Кушнишский палач», то капитану, ответственному за жизни пассажиров и экипажа, она непременно должна быть известна. — И что это меняет?

— Многое. Я знаю, что вы неоднократно участвовали именно в операциях по зачистке территорий на других планетах, а также в подавлении восстаний. У вас большой послужной список… для своего возраста. И, несомненно, есть огромный опыт. Но есть и еще кое-что, что не дает мне права брать ответственность целиком на себя.

— У нас есть доказательства.

— Вот как?

— Да. И вы о них прекрасно осведомлены, капитан.

Тот выразительно поиграл бровями, демонстрируя вежливый интерес.

— Карликане, — Георгу очень не хотелось произносить этого слова, но пришлось. Едва они выбрались из вездеходов, как два карликанина буквально упали им в ноги. Они ломали руки, чуть ли не рвали на себе волосы — вернее, покрывавшую черепа растительность — и причитали на два голоса так, что понять их вопли можно было лишь по смыслу. Смысл же сводился к тому, что теперь и люди пострадали от нападения опасных местных тварей и просто обязаны ответить ударом на удар.

— Карликане? — переспросил капитан Тимменс, помнивший, как Георг относится к представителям этой расы.

Георг хмыкнул. Он недолюбливал краснокожих карликов, но работа требовала забыть про эмоции.

— Карликане. У нас есть сведения, подтвержденные палеонтологическими находками, что некоторое время назад карликане подверглись нападению тех же самых хищников, которые сегодня напали на наш лагерь. Этих же хищников мы видели в записи, когда один из них во время охоты сбил наш исследовательский дрон. Их агрессивность и… слаженность действий дают основания считать, что эти твари представляют потенциальную угрозу для всех животных, не говоря уже о людях. И, — он помедлил, вспомнив разговор в кабине вездехода, — это далеко не единственный случай, когда эти хищники нападали на людей.

— Вот как?

— Экипаж «Мола Северного», — произнес Георг. — Вы в курсе, что базовый лагерь землян был кем-то разрушен, а некоторые предметы обстановки сломаны или разбиты. Кроме того, найдено два трупа… кхм… два скелета землян с явными признаками насильственной смерти — тот безногий скелет, который отыскали возле разрушенного лагеря и еще один, найденный сегодня и еще не до конца изученный.

— То есть, — капитан Тимменс ухватился за поданную мысль, — вы считаете, что колонисты с «Мола Северного» подверглись нападению этих…

— Хищников. И, если бы не они, история колонизации этой планеты пошла бы по другому пути.

Капитан какое-то время молчал, раздумывая. Казалось, он был убежден. Во всяком случае, в голосе его звучала неуверенность, когда он сказал:

— Мне необходимо сделать запрос.

Дотянувшись, он нажал кнопку вызова радистов:

— Дежурного на связь! — и, дождавшись ответа, надиктовал: — Срочно сформулируйте и отправьте по официальному каналу запрос о проведении операции «Зачистка» на Планете Мола Северного, — и перевел взгляд на стоявшего перед ним Георга: — Срок давности по этому делу весьма значителен. Если бы операция проводилась по горячим следам, я бы сам готов был поступить в ваше распоряжение, командир. Конечно, вы можете сказать, что вашу группу направили сюда по просьбе правительства Карликании и с ведома Межгалактического Совета по колонизации, но в данный момент речь идет еще и о пострадавших людях. Ситуация… не совсем стандартная.

— Да чего тут нестандартного? — воскликнул Георг. — Хищники напали на людей! Можно сказать, это местные проблемы и решать их надо на месте…

— Но только не в том случае, когда затронуты интересы третьей стороны! Вы забываете, что от них пострадали люди разных миров! И каждый из них имеет право на возмездие. Следовательно, решение этой «местной проблемы» должно исходить сверху!

Прерывая его, мигнул огонек вызова радиста.

— Капитан, проверьте черновик запроса!

Тимменс быстро пробежал глазами бегущую строку символов и отправил приказ к отправке.

— Ну, вот, — обернулся затем к Георгу, — все, что могли, мы сделали. Теперь надо немного подождать.

— Сколько?

— От нескольких часов, до, возможно, пары суток. Все зависит от того, как скоро «там» получат наше сообщение и примут решение.

— Бюрократы, — прошипел Георг, отступая к дверям. Если бы не многочисленные буквы закона, которые цепляются одна за другую и порой только мешают двигаться к цели, он бы им показал! Квадрат, в котором обнаружены хищники, известен. Отправить туда всего один флайер и два вездехода, прочесав территорию — и через час-полтора все будет кончено. Можно даже пригласить развеяться кого-нибудь из членов экипажа — вряд ли найдутся люди, не желающие стрелять по бегущим мишеням. А если тут все сплошь гуманисты и готовы часами слезы проливать над каждой невинно замученной букашкой, что ж. Ему не первый раз пачкать свои руки. На гражданке даже не представляют, какой ценой покупается мир. По сути, он всегда так поступал. И на Кушнише ему бы расстрел сошел с рук, если бы… если бы он догадался просто поставить начальство в известность. Мол, так и так, приступаю к ликвидации враждебного элемента. И не важно, одобрили бы его поступок в верхах. Скорее всего, предпочли бы прикрыть своего человека или сочинить красивую легенду, что, мол, кушнишские повстанцы начали первыми. Главное — есть запрос. Не важно, каков будет на него ответ, когда запрос отправлен и когда получен. Сам его факт придавал поступку тогда еще капитана Ортса видимость законности. Но тогда он был слишком взволнован и слишком устал, чтобы просчитывать ситуацию. Сейчас он поумнел и, слегка остынув, понял, что иногда следует подумать о будущем.

Он думал об этом, пока не переступил порог кают-компании, где на него сразу налетели оба карликанина.

— Вы обязаны! Вы должны! Это несомненно и не подлежит обсуждению! Надеюсь, вы вполне отдаете себе отчет в том, что мы на этот раз оказались абсолютно правы и не станете противоречить фактам, которые говорят сами за себя? — затараторили они, чуть ли не перебивая друг друга. — Вы не можете не понимать, насколько серьезна нависшая над нами всеми угроза! Это не пустые разговоры и не трата времени! Речь действительно идет о жизни и смерти! Уже не только представители нашей расы, но и вали соплеменники пали жертвами этих чудовищ! Их опасность доказана! Мы категорически требуем осуществления самых суровых мер наказания…

За спинами невысоких карликан Георг увидел остальных ученых и кое-кого из своих людей. В их числе была и вошедшая только что Диана Рудная. Ее выражение лица все объясняло, но Георг все равно сделал шаг к ней:

— Что?..

— Слишком поздно, — молодая женщина покачала головой и прислонилась к стене у дверей. — Доктор Цепеш сказал, необратимые повреждения мозга… Она умерла еще до того, как ее положили в вездеход.

Всхлипнув, Диана отвернулась и зарыдала в голос, не сдерживаясь, когда Теяр Шаню подошел и обнял ее, утешая.

— Вы! Вы это слышали? — снова заверещали карликане. — Не отпирайтесь! У нас есть свидетели! Совершено чудовищное преступление. Сначала пострадали наши сородичи, а теперь в опасности и ваши люди! Неужели у вас нет ни капли человечности? Вы обязаны нас защитить! Угроза должна быть устранена! Люди в опасности! Люди…

— Слышал, — отрезал Георг, взглядом зацепив своего заместителя. — Лейт Фёст, готовьте группу.

— Есть, — отчеканил тот.

— Ура! — крики карликан на сей раз были подхвачены остальными. — Наконец-то! Давно пора!

— Но, командир, — протиснувшись мимо ликующих, лейт остановился перед Георгом, — а разве разрешение получено?

— Разрешение будет получено… официальное. Неофициальное у нас уже есть. И, когда сверху придет подтверждение, мы не должны потерять ни минуты.

— Понимаю, — кивнул тот.

— А раз понимаете — идите, готовьтесь!

— Есть!

Лейт исчез, как будто растворился, но Георг не успел ни слова сказать, ни шагу сделать — в кают-компанию из боковой двери выскочил радист:

— Где?.. — взор его скользнул по собравшимся.

У Георга слегка замерло сердце. Наконец-то!

— Я здесь, — шагнул он вперед. — Разрешение… получено?

— Нет, при чем тут вы, — отмахнулся радист. — Где Натана Чех? Для нее сейчас передается сообщение с Земли!

— Может быть, с Вангеи? — осторожно уточнил Теяр Шаню.

— Нет, — скривился радист. — Кодировка земная! Сообщение длинное, еще минуты две примерно… И гриф «срочно». Найдите ее!

Георг окинул взором кают-компанию. Кроме Наты Чех, не было ни Греты Борн, ни Патрика Словиша, ни тем более ассистента Наты Петера Ли. Ну, еще бы! Антропологи заполучили в свои цепкие ручонки такой экземпляр! Даже «компьютерного червя» Тима Уотса припрягли, хотя он и сопротивлялся. Конечно, что им общие интересы… Кроме своей науки, ничего не видят!

— Нет нужды, — отрезал он. — Завершайте прием и скиньте мне на личный комм. Я сам сообщу имирес Чех последние земные новости…

А заодно и поинтересуюсь, с какого такого перепуга она отрывается от коллектива.

Ната жалела только об одном — что не может быть во всех местах одновременно. Ей ужасно хотелось поспеть везде, и делегировать часть полномочий Петеру Ли и Тиму Уотсу пришлось, скрепя сердце. Хорошо еще, супруги палеонтологи не требовали ее внимания — пока шла механическая обработка найденного костяка, где ее присутствие не обязательно. Было время заняться тем, что ее действительно увлекало.

Накачанный транквилизаторами, жестко зафиксированный ремнями, на столе сканнера лежал молодой крепкий самец неизвестного науке вида. Над ним нависал экран сканнера, снимая показания внутреннего и внешнего строения тела. Пришлось немного переделать аппарат, который до этого применялся только в работе с относительно мелкими животными. Конечно, намного быстрее и проще было воспользоваться медицинским сканнером, где человек помещается в обычную камеру и съемка идет сразу трехмерная, но до него не доберешься — там сейчас помещалось тело геолога Нонны Понго, и врач вместе с зоологом пытались сделать хоть что-то для ее спасения. Сама Ната не была в этом так уж уверена — слишком много времени прошло с момента, как имирес Понго упала под ударами палки — но переспорить врача, что установка нужнее ей для работы с живым материалом, не сумела. Приходилось обходиться тем, что есть.

И сейчас она металась между аппаратом, едва ли не вручную устанавливая его над отдельными участками тела пленника и компьютером, где также отдельными фрагментами появлялось его трехмерное изображение. Тим Уотс и Петер Ли помогали ей, но поспеть на женщиной не могли.

В очередной раз переставив сканнер, Ната задержалась, окинув тело пленника долгим взглядом. Они уже установили, что это молодой самец, роста примерно метр семьдесят три сантиметра, с весом всего пятьдесят семь килограмм, худощавого, но крепкого сложения. Видимо, в последнее время ему не часто приходилось есть досыта. Типично «обезьянье» лицо с вступающими надбровными валиками, выдающаяся вперед челюсть со скошенным подбородком и плоским носом, глубоко посаженные глаза. Сложением он настолько сильно напоминал австралопитека Бойса, словно именно с него когда-то и рисовали самые первые картинки. У него уже взяли все возможные анализы, в том числе и генетические, и машина выдала категоричный ответ — да, австралопитек. Но не Бойса, а какой-то новый вид. Тот самый, отличавшийся на те самые 0,8 %. Крепкое тело покрывали светло-коричневые волосы. Гуще всего волосяной покров был на голове, спине, плечах, нижней части живота и ногах, но, в принципе, в этом не было ничего оригинального. Ната знала некоторых людей, которые страдали такой же повышенной волосатостью. Например, тесть одного из ее братьев. Если его раздеть и положить рядом, то еще неизвестно, у кого «шерсти» окажется больше. Так что тут не было ничего странного. Обычный австралопитек…

Нет, не обычный. Достаточно было посмотреть на его тело. На ноги и руки, руки и ноги существа, которое не помнило, как это — лазить по деревьям. Его стопы и кисти были стопами и кистями типичного пешехода, в то время как у обычных, настоящих австралопитеков ступни больше напоминали обезьяньи. Во всяком случае, большой палец не так плотно прижимался к остальным, служа больше опорой при ходьбе и беге, чем для того, чтобы обхватывать пальцами ветки.

И это было еще одной загадкой, вдобавок к тем, что ожидали ее дальше. А Ната не любила загадок.

Закончив любоваться — а он довольно симпатичный, даже для австралопитека — она включила сканнер.

— Пошла запись, — окликнул ее Тим.

— Иду!

На экране медленно — несовершенство техники, которая не «привыкла» работать с такими крупными объектами — стала появляться голова и часть шеи с плечами. Сканнер мог захватывать одновременно только сорок сантиметров. Для большинства местных животных — нормально, а для человека — нет.

— Что видим интересного? — задала Ната первый вопрос пару минут спустя.

— Черепную коробку, — ответил Петер.

— А что такого интересного в черепной коробке?

— Мозг, — подал голос Тим.

— Угу. Мозг… довольно крупный мозг, вам не кажется?

— Мне рассчитать объем? — понял намек Петер.

— Давай. Но заодно обратите внимание на черепную крышку.

— А что с нею не так? — напрягся Тим.

— Она слишком толстая. У человека она примерно на полмиллиметра тоньше…

— Но это же ничего не значит… наверное? — уже начавший вводить программу расчетов Петер пожал плечами. — Мозг — самое ценное в организме и естественно, что он нуждается в защите!

— Ты прав, — кивнула Ната. — Может ничего не значить… а может значить очень многое. Хм… Парни, вы это видите? — наклонившись вперед, она ткнула пальцев в экран.

— Зона Брокка? — блеснул познаниями Петер.

— Да. Тут должна быть зона Брокка…

— Но ее нет? — встрял Тим.

— Наоборот. Она… она есть. Но слишком мала для мозга такого размера. Петер, есть предварительный расчет?

— Сейчас… Ага! Тысяча двести пятьдесят кубосантиметров.

— Сколько? — Ната бросилась к его ноуту.

— Я чего-то не понимаю, — снова заговорил Тим. — Это много или мало?

— Это нормально для человека. Для человека, понимаете? У австралопитеков он намного меньше. И при таких размерах наличие недоразвитой зоны Брокка, зоны, отвечающей за понимание речи…

— Он может разговаривать? — сообразил аспирант-зоолог.

— Он может… вернее, он плохо может понимать речь. Но… это невероятно. Он же австралопитек… ну, или близкая к нему форма. А у австралопитеков не было зоны Брокка! То есть, разговаривать и понимать речь они в принципе не могли. То есть, звуками обменивались, но… но на уровне обычных обезьян.

— Может, он мутант?

— Может быть. Жаль, что мы не успели взять анализы у тех двоих его соплеменников…

Ната вздохнула. Степной пожар помешал им со сбором материала. А было бы интересно провести сравнительный анализ. Кроме того, те два существа — австралопитеками Ната их не хотела называть хотя бы потому, что здесь была не Африка — были мертвы. Их останки могли послужить науке. Описывать новый вид по всего одному телу… Такие случаи бывали, но всегда вызывали много споров. Велика вероятность ошибки.

Сканнер тем временем продолжал работу. Появилась челюсть с полным набором постоянных зубов — еще одно свидетельство молодости пленника — а потом появились гортань, шея, трахеи…

— Мама дорогая! — Ната ухватилась за спинку стула, на котором сидел Тим. — Вы… это видите?

— Место прикрепления черепа к позвоночнику? — предположил Петер. — Указывающее на прямохождение?

— Гортань, дубина! Голосовые связки! Ты видишь, где они находятся?

— Эм-м…

— Вот именно, что «эм»! Гортань ниже. Ниже положенного… для обезьян. Там, где должна быть у существа, умеющего говорить.

Ната произнесла эти слова — и сама себе не поверила. Лежащее под сканнером существо могло говорить — об этом свидетельствовало строение его тела — но не говорило. Во всяком случае, там, в саванне, она не слышала от этих дикарей ни одного членораздельного вопля. Почему? Может быть, причина в строении мозга? Но почему мозг примитивного антропоида достался такому… м-м… развитому телу? Что за мутация привела к появлению этого вида животных? Или…

Она попятилась, отходя за спины практикантов, которые удивленно таращились на экран компьютера. Сканнер почти дополз до края, скоро надо приостановить запись и передвинуть его, чтобы можно было просканировать его грудную клетку. В третий раз сканнер передвинут так, чтобы изучить живот, затем — бедра и ноги. Работы на пару часов, не больше. Она успеет.

Торопливо метнулась к запасному компьютеру, активировала программу. Хм. Они уже сняли все анализы и запустили программу расшифровки генетического кода. Компьютер обрабатывал данные, уйдя в режим экономии. Экран не светился, но стоило Нате активировать программу, как по нему поползли столбики части расшифрованного кода.

Сорок семь хромосом. При этом, если верить анализу, не добавилась одна лишняя, как у больных синдромом Дауна, а одна из обычных разделилась надвое. В ископаемых останках — те самые волоски — хромосомы частично разрушились от времени, и это не было так заметно. Да, вот она, разделившаяся на две половинки. На «обрубках», если так можно выразиться, образовались «наросты» — оба «обломанных» конца «зарубцевались». И как раз там, на них, и были заметны те самые новые, невесть откуда взявшиеся, странным образом синтезированные гены, которые и дали пресловутые 0,8 % от «неизвестного вида». Но как? Почему?

Перед глазами задумавшейся Наты мелькали колонки давно знакомых букв. А, Т. Г, У, Ц…

Стоп.

«У»! Это ведь урацил. Белок, который образуется из цитамина только после смерти живого существа, при разложении обычных белков. Но это ведь образец крови, взятый у живого объекта. Почему здесь и сейчас нарушились законы природы? Не в этом ли причина?

Ната откинулась на спинку стула, поставив запись на паузу.

В теле человека происходит непрерывное деление клеток. Растут волосы и ногти. Изнашивается кожный покров. Гибнут и тут же синтезируются снова клетки крови и лимфы. Отмирают клетки печени, почек и слизистой оболочки желудка и кишечника. От вспышки яркого света могут частично отмереть в глазном яблоке «палочки» и «колбочки». Восстанавливаются погибшие нервные клетки. И каждый раз происходит синтез новых белков, из которых состоит тело. Четырех знакомых каждому биологу белков — аденина, гуамина, тимина и цитозина. Когда тело умирает, белки начинают разрушаться. Так появляется урацил. Но если что-то пойдет не так, если что-то нарушит нормальный синтез белков? Иногда это становится причиной рака. А иногда…

Иногда появляется это существо.

Ната сжала виски руками. В голове не укладывалась мелькнувшая мысль. Существо, лежащее на лабораторном столе, было человеком. Не австралопитеком, хотя близко к нему, а именно человеком. Человеком на 99,2 %. И лишь те самые пресловутые 0,8 %… Люди от шимпанзе отличаются на один процент. А тут намного меньше. Тут…

Что тут произошло? И…

— И вообще, откуда ты тут взялся? — произнесла она вслух.

Ответ на этот вопрос маячил где-то рядом, на краю сознания, но, чтобы поверить в то, что это не бред, нужно доказательство. Нужна дополнительная информация.

Нужно продолжать работу.

Стиснув зубы, Ната снова запустила программу анализа. Вовремя.

— Имирес Чех, пора сканнер двигать! — окликнули ее.

Мужчины! Ничего не могут без женщин сделать! Она со вздохом поднялась, подошла к практикантам, бросила взгляд на трехмерную модель. Голова, шея, плечи…

— А это что?

Поскольку объект был явно теплокровным, разные ткани отмечались разными оттенками красного — от бледно-розового до насыщенно-рубинового. И сканнер среди бледно-розовой мышечной ткани у самой ключицы — форма ключицы это, как говорится, отдельная история! — высветил почти черное пятно.

— Уплотнение какое-то. Мы заметили, но подумали…

— Дай разрешение.

Тим Уотс с готовностью выполнил приказ.

— Инородное тело… Пуля?

Ната решительно шагнула к столу. Слегка, чтобы не повредить датчики, приподняла неподвижное тело. В густой шерсти на плече обнаружился характерный звездчатый шрам. Вообще, все тело пленника было покрыто шрамами, что нормально для существа, живущего в дикой природе, что уж говорить о паразитах и глистах, от которых его обработали прежде, чем сюда доставить. И этот шрам Ната тоже видела, но не подумала связать с…

— В него стреляли.

Раздражение на солдат командира Ортса, всколыхнувшись, тут же улеглось. Шрам был старым. Возможно, этот молодой самец участвовал в нападении на базу карликан. Возможно, даже убивал лично кого-то из колонистов. А может, наоборот. Пуля-то вошла сзади. Значит, стреляли в спину. Стреляли по бегущим. Не слишком-то хороший поступок. Но это, как говорится, дело прошлое. И значило оно лишь то, что эти…существа уже сталкивались с людьми. И, если вспомнить про находки черепов карликан, питались ими. И, столкнувшись после карликан с землянами, легко переключились с одного объекта охоты на другой.

— Ты бы и меня убил, да? — прошептала женщина, наклоняясь к лежащему на столе самцу.

Тот, естественно, ничего не ответил.

— Имирес Чех, время идет! — взмолился Тим Уотс.

— Сейчас.

Передвинув сканнер, она отступила, рассматривая тело на лабораторном столе. Вопросы, вопросы… на некоторые ответы уже есть. На другие их только предстоит отыскать. А потом принять решение. И Ната чувствовала, что оно будет непростым.

Пискнул звонок зуммера — кто-то собирался проникнуть в лабораторию. Кто-то посторонний — у своих был код доступа. Вздохнув, Ната пошла открывать.

За порогом стоял Георг Ортс собственной персоной. При виде командира стрелков Ната испытала двойственное чувство облегчения и досады.

— Что случилось?

— Вам письмо, — он поднял на уровень груди руку с коммом.

— А почему нельзя было скинуть его по внутренней почте?

— Потому… — он помялся. — Мне так захотелось. Как идет работа? — Георг попытался через плечо женщины увидеть внутренность лаборатории.

— В пределах нормы. Скиньте мне письмо, — она тоже активировала комм.

— Что-нибудь интересное узнали? — медлил он.

— Да.

— Не поделитесь открытиями?

— Пока нет, — она решила ограничиться полуправдой. — Кроме того, что это — молодой и почти здоровый самец…лет восемнадцати на человеческую мерку.

— Почти здоровый?

— Да. Обычный набор болячек — простуда, дизентерия, глисты, блохи, вши, кое-какие подкожные паразиты — со всеми мы уже справились. И огнестрел.

— Что?

— У него карликанская пуля в плечевой мышце застряла. Немного не достала до ключицы. По хорошему, надо ее удалить… Вы нам поможете?

— Чем? — Георг даже отступил.

— После того, как скинете мне файл с письмом, — отчеканила Ната, нажимая на каждое слово, — вы не могли бы связаться с медотсеком? Коммы доктора Цепеша и Дианы не отвечают…

— Вы хотите, чтобы они провели операцию? Но зачем?

Ната неопределенно пожала плечами. Этот молодой самец был слишком человеком. Генетически он и был почти человеком. И не просто был «почти человеком». Он был почти гомо сапиенс, человек разумный, почти землянин, если не считать несчастных восьми десятых процента, которые и дал-то невесть откуда взявшийся урацил.

— Думаю, доктору Цепешу будет интересно… в плане практики…

— Вряд ли. Только что стало известно — имирес Понго умерла. И проводить операцию ее убийце… — Георг покачал головой. Гуманизм гуманизмом, но есть ведь еще и пресловутый человеческий фактор.

Ната стиснула кулаки, пытаясь сдержать свои эмоции.

— Мы отправили запрос, чтобы нам разрешили провести операцию по зачистке планеты от опасных для человека… существ, — отчеканил Георг, запнувшись на последнем слове потому, что с губ чуть было не сорвалось «тварей». — Через несколько часов должен прийти ответ. А пока…

— А пока, — процедила Ната, — может быть, вы все-таки скинете мне файл?

— Уже, — он демонстративно поднял руку с коммом на уровень ее лица. На крошечном экране светились два слова: «Сообщение отправлено».

— И вы столько времени морочили мне голову? — выдохнула Ната. — Спасибо.

И, захлопнув перед носом Георга дверь, кинулась к ноуту.

Письмо состояло из двух частей — большой пакет данных и коротенькое прикрепленное сообщение от Линель. Сразу поставив файл на расшифровку, Ната углубилась в чтение письма от подруги.

«Ната, привет! Хотела отправить голосовое сообщение, но оно не влезает — прикрепленный файл слишком большой. А если все равно сделать «голосовалку», то объем превысит норму, и письмо будет идти дольше. А там такие новости… Ты файл уже открыла? Открой первым. Закачаешься!

Короче говоря, послала я запрос на Землю. Отписалась, что и как… Так вот, ответ пришел буквально сразу! То есть, как будто они там сидели и ждали моего сообщения! Я прикинула по времени отправки-получения. У них на все про все ушло примерно полчаса. То есть, реально все ждали и все приготовили заранее. Ты в этом что-нибудь понимаешь? Лично я — нет. Что там у вас происходит? Хотя бы намекни! Вы какое-то мировое открытие сделали? Хомяк и тот в шоке. К файлу была прикреплена «сопроводиловка», так на ней стоял гриф «Строго секретно». Хомяк прочел, проникся — да и взял с меня подписку, что я файл вскрывать не буду.

Я не вскрывала, нет, что ты. Так, одним глазком заглянула. Там все зашифровано, и код настроен именно на тебя! То есть, больше реально никому. Но похоже, там генетические коды. Это то единственное, что мне удалось понять. Там кусочек слегка «приоткрыт», чтобы просто проверить содержимое, тот или не тот файл прислан.

В общем, такие вот дела. Я по тебе ужасно скучаю. Так скучаю, что прямо не знаю, что писать. Если бы только увидеться — не на фото, а вживую. Я б тебе прислала свою фотографию, но опять-таки этот дурацкий объем. Даже нельзя многого в письме написать — ограничение по количеству символов. Это чтобы оно быстрее до…»

Дальше письмо обрывалось. Видимо, последние слова на самом деле подпали под ограничение.

Свернув письмо и упрятав его в папку «Личное», Ната взглянула на файл. Раскодировка шла полным ходом, уже было готово больше тридцати процентов. Но сопроводительное письмо уже открывалось. Чтобы его открыть до конца, надо было ввести пароль — личные данные. Ната осторожно нажала несколько кнопок, и на экране высветилась надпись:

«Строго конфиденциально.

При подготовке экспедицию на планету КХ-216/6 шаттла «Мол Северный» особые меры безопасности не предпринимались. Однако во избежание диверсии у всех членов экипажа были взяты образцы генетического материала, расшифрованные коды которых высланы настоящим сообщением. Сюда же были включены полученные в разное время генетические коды отдельных колонистов. Просьба не злоупотреблять полученными знаниями».

И все. Догадайся, мол, сама.

Впрочем, кое-что понятно и так. Они нашли останки нескольких человек. Если сравнить генетические коды костных останков с присланными образцами, станет понятно, кто из членов экипажа шаттла или группы колонистов остался тут, так сказать, навсегда. Остался похоронен в этой земле, застолбив планету за Землей.

Застолбив планету за Землей вопреки решению Межгалактического Совета по колонизации.

Но почему же обязательно брать образцы мертвых тканей, если есть вполне себе живой…м-м…экземпляр?

Словно отвечая ее тайным устремлениям, послышался голос Петера Ли:

— Имирес Чех, мы закончили сканирование. Что теперь с ним делать?

— С кем? — не поняла Ната.

— Ну…с экземпляром. Утилизировать или…

Ната вытянула шею, через всю лабораторию высматривая тело на столе. Утилизация — это просто. Один укол. Даже не укол, мягкое прикосновение дозатора к любому месту тела. Даже будь он в полном сознании, не успеет ничего почувствовать.

— Или как.