Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 9

Глава 5

— Тщ-щ, не разгоняйся, пожалуйста. — На первом этаже Такидзиро прихватил её за локоть и развернул к самому правому выходу из огромного холла.

— Kashikomarimashita, goshujin-sama , — хмыкнула она фразой, которая используется в японских maid cafе как подчинённая лексико-грамматическая форма ( Слушаюсь, господин мой ). — Надеюсь, отсутствие передника и униформы ты мне простишь.

— Во-первых, прощать не за что, как минимум пока что. Во-вторых, разве на тебя можно долго сердиться? — светски махнул ладошкой новоявленный аутсорсер МИДа Японии, щеголяющий, впрочем, вполне официальным документом.

— Так и сердиться на меня тоже не за что — мог бы за руку помягче взять. — Она откровенно капризничала и развлекалась — надула и лопнула на весь холл огромный пузырь жвачки.

— Блин, — Такидзиро на мгновение замер, проворно скосил глаза и резко озадачился. — А, ну да… Слушай, ты без косметики реально можешь тинейджером притворяться. При желании. Хорошо, одежда теперь нормальная, почти как взрослая, — на его лице отразилась нешуточная работа мысли. — Оставить как есть? Или вернуться в номер ненадолго — накрасишься по-быстрому?

— Никто никуда не возвращается не будет, так поедем. А представь, — она решительно направила его вперёд, прижалась на мгновение к мужскому телу зоной декольте и развеселилась от пришедшей в голову мысли. — В некоторых интересных географиях сам факт ночёвки взрослого мужика типа тебя с девчонкой, о которой только поду-у-умают , что она несовершеннолетняя… Пха-а-а-ха-ха, ну и физиономия! Видел бы ты себя со стороны, новоиспечённый дипломат-сан!

— У нас с тобой нет дипломатических рангов, — кое-кто погряз в дурацких размышлениях, оттого совсем не ловил вайб и без перехода спикировал в непроходимое занудство. — А от тех географий, которые ты вспомнила, со спутницей типа тебя вообще лучше держаться подальше! Тоже из соображений их законодательства — там ведь и ты за оскорбление общественной морали статью схлопотать можешь!

— Соображаешь, — айтишница беззаботно подпрыгнула на ходу, как школьница. — Кстати, классное утро. Или это потому, что я вчера вечером не бухала?

— Вообще-то уже далеко не утро, — пробормотал Решетников. — И это, держи себя в руках, пожалуйста.

Вряд ли по-японски здесь кто-то понимал, судя по лицам — стало быть, можно оставаться собой, не притворяться серьёзной и не париться, нести любую пургу, даже такую. Плюс Уэки женским чутьём ощущала ту уникальную волну, которую они сейчас оседлали вдвоём. Если бы речь шла о физике, явление б называлось резонансом — иногда во взаимной чуши, которую несёшь напару, смысла много больше, чем кажется на первый взгляд.

Особенно со стороны.

— До чего же иногда хорошо жить, — промурлыкала она полголоса. — Почему этот выход, кстати? Он же не центральный. Потом что, идти назад от угла? Что за походы по спирали?

— Нас ждут именно здесь, — они как раз спускались с крыльца. — Так надо.

— Эта машина — наша? — айтишница быстро сообразила, за что зацепился взгляд.

На непростой пекинской парковке такого же непростого отеля средь множества транспорта «родной» являлась только она — флагман японской элиты Toyota Century с номером 12301, чёрным с белыми иероглифами (Ута уже успела заметить, что номера местных наоборот бело-чёрные. Эти, стало быть, посольские).

Несмотря на чисто японскую сдержанность, Toyota Century с дипломатическими номерами была леворульной — специально собранной для правостороннего пекинского трафика.

Дверь водителя, находящаяся с непривычной стороны, распахнулась и на асфальт мегаполиса шагнул чистокровный японец, по виду ровесник Решетникова. Он, в отличие от остальных, напрочь проигнорил симпатичную молодую соотечественницу, поскольку не сводил глаз с метиса:

— Кто бы мог подумать… — и едва заметная, но очень много значащая улыбка уголком рта.

Нисколько не из вежливости. Тут что-то большее, явно личное.

— … А ещё лучше — сделать, — Такидзиро словно продолжил вторую половину фразы, известной обоим и звучавшей раньше. — Рад видеть. Спасибо, что приехал.

Они коротко поклонились друг другу по национальному обычаю, не обращая внимания на снующих рядом китайцев. Затем водитель протянул ладонь.

Рукопожатие, что ли? Между японцами? Да ну? Впрочем, если оба — мужчины, за границей, раньше были связаны по армейской линии, то в принципе допустимо, прикинула топ-менеджер.

Вот я тебя и вычислила влёт, неизвестный друг загадочного стажёра в возрасте.

— Такидзиро-кун, это твой товарищ с самого первого места работы? — она не стала вслух произносить «Министерство обороны» даже на нихонго.

— В точку, — хафу как раз отлип от бывшего сослуживца. — Учились за одной партой, можно сказать.

— Там парты были одноместными, — ещё шире улыбнулся встречающий.

— Без разницы. Я фигурально.

— Хорошая машина, — Ута обошла тачку по дуге, затем поняла, что послушно молчать, как надлежит фемине среди мужиков, не хочет и не будет. — Модель используется преимущественно императорской семьёй, премьер-министром, высокопоставленными дипломатами. Стиль — чистая японская роскошь без показухи. Респект, чё, — она оттопырила вверх большой палец. — В Японии это как Rolls-Royce, только без кричащего лоска. Интересно, понимают ли местные.

— Где ты её нашёл и кто она? — без рисовки, по-прежнему улыбаясь, в третьем лице поинтересовался о ней японец, который незнакомке из своей страны пока не представился (тоже своего рода знак, если что).

— Это ещё кто кого нашёл! — Уэки снова хлопнула пузырём жвачки, «возмущённо». — Дядя, побольше уважения! — затем стала нормальной. — Вообще-то, в небоскрёбе Йокогамы, где Такидзиро-кун годами гоняет пыль на нижних этажах, я не первый квартал рулю департаментом на верхних. Если что. Поэтому кто кого нашёл — вопрос спорный. У молодых миллионерш возможностей всё же чуть побольше, чем у немолодых стажёров логистики, если вы понимаете, о чём я.

— Классная спутница, где-то завидую, — искренне заценил незнакомец, однако он так и не взглянул на неё, как на аппетитную самку, продолжая разговаривать с Решетниковым. — Что, едем? По машинам?

— Угу.

Ута стремительно залезла на заднее сиденье, сбросила туфли и беззастенчиво разлеглась, чтоб лучше прочувствовать атмосферу:

— Вы ж всё равно оба спереди? Поговорить о старых делах, всё такое? Я в этом салоне ещё никогда не ездила, дайте поваляться.

— Да, мы оба спереди. Конечно, располагайтесь.

— Знаешь, Такидзиро-кун, я теперь, наверное, буду лучше понимать тебя. — Поскольку спутники пока молчали, Уэки потянуло разглагольствовать — из-за неконтролируемого сваливания в режим тинейджера.

— На какую тему? — отстранённо улыбаясь, с выражением лица удовлетворённого дебила, поинтересовался логист, путешествуя с прикрытыми глазами.

— Ещё пару минут назад я думала, ты просто эгоистичная бездушная скотина, — сгустившаяся резко тишина пролилась по душе приятным бальзамом. — Не обращаешь на меня внимания, только юзаешь как тёлку, всё такое прочее. При случае. — Ута со значением помолчала. — А сейчас я смотрю — в вашем учебном заведении все такие, судя по твоему товарищу. Который даже не попытался через тебя мне отрекомендоваться. А вроде из одной страны, молчу уже об этикете.

— Уэки Ута, Директор Департамента IT корпорации Йокогама, Токио, Япония. Знакомьтесь. Огихара Даити, мой старый товарищ. — Решетников в своей нахальной манере формализмом не стал страдать лишь в одну сторону, её представив по полной.

— Такидзиро-кун, а кем в нашем посольстве служит твой загадочный друг? Они с тем хмырём, который только что приходил в отель, на разных этажах обитают, что ли?

— Как догадалась?

— А чё тут догадываться. Машина на дипломатических номерах, крались мы с тобой через весь холл за угол специально — я ещё спросила, почему выходим через боковой выход.

Водитель уважительно присвистнул, но ничего не сказал.

— Получается, один сотрудник японского посольства старательно пытается не пересечься с другим сотрудником японского посольства, — завершила пояснение айтишница.

— Ты не только красивая, ещё — умная. Уже говорил, — озадачившийся по второму кругу Решетников даже соизволил оглянуться на неё назад с переднего сиденья. — Снимаю…

— Держи свой заезженный пассаж про шляпу при себе, — перебила топ-менеджер, — а то я снова выдам ответ, от которого ты будешь смущаться и краснеть. Ты уже понял, насчёт чего.

— К-хм.

— А тебе сейчас нужно, насколько я понимаю, настроиться на пару минут короткого, но очень яркого перформанса возле тюряги. Угадала?

— Страшный ты человек, — утвердительно кивнул Такидзиро. — За обманчивой внешностью едва ли не малолетки — если как сейчас — скрывается даже не могу сходу сформулировать, кто.

— Все в нашем небоскребе хищники, Такидзиро-кун, — взросло вздохнула Уэки. — Вопрос лишь, в какой степени. Я так ещё где-то безобидная. В том смысле, что хоть и не Хьюга далеко, но по большей части стараюсь тоже быть откровенной и камней за пазухой не складировать. На верхних этажах, мой дорогой престарелый логист, уже на уровне третьего заместителя директора департамента травоядных не вводится от слова совсем, а я всё же целый Директор IT.

— Классная она женщина, — неожиданно глубоко выдал спутнику водитель. — Аплодисменты.

— Могли хотя бы в зеркало по мне взглядом мазнуть! — фыркнула Ута с заднего сиденья, продолжая синхронизацию с хорошо знакомым привычным образом.

— Зачем? — абсолютно серьёзно поинтересовался Огихара. — Это контрпродуктивно по целому ряду причин. Особенно в данных обстоятельствах.

Следующую минуту Уэки хохотала искренним смехом счастливого человека:

— Знаешь, Такидзиро-кун, тебе стоило раньше познакомить меня с кем-то из твоих однокашников. Мои претензии в твой адрес сразу снизились бы с заоблачных до минимальных или вовсе нулевых.

— Почему? — посольский наконец посмотрел на её отражение, на мгновение становясь живым человеком. — Расскажешь потом? — второй вопрос адресовывался метису.

— Потом, — односложно кивнул хафу.

— Потому что вы — одного теста моти, — без иронии пояснила топ-менеджер. — Раньше я считала, что наш загадочный стажёр логистики Решетников просто имеет проблемы в анамнезе. То ли с воспитанием, то ли с мировоззрением, то ли с психологическими травмами в прошлом.

— Ха-ха-ха, видимо, всего понемногу, — дипломат чему-то в её словах развеселился. — А теперь как думаете?

— Теперь я начинаю подозревать, что он такой не сам по себе вырос, равно как и не стал настолько отмороженным в один момент. Вы с ним просто продукты какой-то одной системы, — Ута сладко зевнула и закинула ногу на ногу. — Боги, до чего классная машина, хоть себе покупай. Дома.

— Насколько я успел услышать, по деньгам для вас не то чтобы проблема? — неформально поинтересовался предположительно бывший вояка, выезжая на магистральную улицу и здорово добавляя газу. — В чём загвоздка? Хочется — купите.

— Ну-у, если считать баксами (как это всегда делает Такидзиро-кун), то сто восемьдесят штук — не самые мелкие деньги, — не согласилась Уэки. — Говоря прагматично, на дереве они не растут и даже для меня не являются расходами на утренние бутерброды — на завтраках такое не сэкономишь.

— Она супер! — посольский в один миг вспыхнул восхищением и энтузиазмом. — Это просто ух! — и ткнул метиса кулаком в бок.

— Хоть кто-то меня ценит не в роли трахательного станка… Но дело даже не в этом. К такой машине нужен водитель, согласны? — Ута закрепила успех на автомате.

Огихара резко впал в задумчивость:

— Возможно. Никогда не задавался вопросом. Для меня любая машина — служебная и проходная, в том смысле что ненадолго. По крайней мере, пока не выйду на пенсию. Я на вашем уровне их так глубоко не ощущаю, — он похлопал по натуральному лакированному японскому клёну, которым была отделана изнутри дверь водителя.

— Тогда поверьте эксперту, — Ута аппетитно потянулась. — В брендах и всей сопутствующей чепухе шарю профессионально. Классная тачка, — она тоже похлопала по дверце. — Но водитель у меня пока не обсуждается в принципе, а если водить Тoyota Сentury самостоятельно, тем самым водителем себя ощущать и будешь. — Топ-менеджер пощелкала пальцами в воздухе, подбирая аналогию. — О. Всё равно как в лимузине ездить! Нужно или сзади пассажиром, или, если ты — владелец, тупо менять машину. Без вариантов.

— Думаете?

— Знаю. За рулём лимузина чувствуешь себя водителем, даже если являешься владельцем, — повторила она. — Как и тут.

— Понял, спасибо за урок, не вникал. Знаешь, а теперь я уже не нервничаю, — неожиданно выдал Огихара Решетникову без перехода. — Какая-то есть в ней энергетика, — тычок большим пальцем назад. — Как недостающий камешек в мозаику.

— Тебе-то чего нервничать? — сварливо огрызнулся Такидзиро. — Стоишь себе да снимаешь картинно со стороны, в отличие от нас — вообще прикрываешься дипломатическим иммунитетом.

— Ну, так-то, вам тоже трястись не с чего, — веско заметил водитель. — По большому счёту, самые большие риски — над твоим клиентом. Ладно, перекашляем.

— Как оно всё может быть? — хафу без перехода стал другим, таким, каким раньше Ута его не видела. — Стандартные варианты какие? Ты же ориентируешься в обстановке.

— Ты про давление непосредственно после выхода?

— Угу. Начнётся неформально или сразу — пресс юстиции? Мне надо понимать для своих манёвров.

— Неформально поначалу. Ты ж сам говоришь, по линии безопасности к нему претензий по нолям — своё честно отбыл, действующий генерал покровительствует.

— Судя по сказанному, Комиссия церемониться не склонна.

— Тут вообще никто не церемонится, если речь о бывших заключённых. Особенно о находившихся под стражей МГБ КНР — с учётом китайской специфики. Но Комиссия пока очень оглядывается на формальное законодательство, для тебя это плюс.

Ута навострила уши — было интересно. Не столько сама информация (лично ей — никакого интереса, пофиг, раз послушать и забыть через секунду), сколько общая атмосфера.

— … Вот как может выглядеть давление на освобождённого, — покладисто продолжал Огихара. — Прямая наружная слежка. Социальное и цифровое давление. Ограничения по месту жительства и перемещению. Давление через родственников и работу…

— Отпадает, — машинально покачал головой метис.

— … могут «пригласить на разговор». Ведомства разные — поэтому сразу от выхода.

Мужчины немного помолчали.

— Ещё детей могут не принимать в хорошие школы, родственникам могут отказывать в трудоустройстве — негласно. Но тебе оно не актуально, как я понимаю, — дипломат поначалу собирался было проскочить на красный (номера позволяли), но в последний момент сдержался.

— Если не секрет, кем вы работаете в нашем посольстве? — спросила Ута со своего места.

— Временная замена, исполняю обязанности нашего атташе по культуре, — товарищ Решетникова посмотрел зеркало извиняющимся взглядом. — Простите, не могу в деталях.

— А тот тип, который нам весь фарш приносил только что? — она обратилась к Такидзиро. — Он из какого подразделения? Что не из культуры, я уже поняла.

— Он как раз из какого надо отдела, — неожиданно мрачно ответил логист. — Они там традиционно всего боятся, всегда трясутся и никогда ни за что не отвечают.

Отчего-то захотелось баловаться.

— Не буду спрашивать, каким образом вас, Огихара-сан, занесло в культуру, — поддела посольского айтишница. — Также, не буду спрашивать, что сподвигло законопослушного японца начать помогать нам несмотря на официальную сдержанную позицию. Заведения, в котором вы служите.

— Ну, Посольство — это никак не монолит, — неожиданно нормально начал пояснять соотечественник, трогаясь на зелёный. — Пожалуй, это как отдельный организм и маленькая копия всего государства. Разные этажи, разные люди, разные службы, разные интересы. Это на вторую часть вашего вопроса. А что до меня в культуре, то, наверное, также, как и его — к вам в Йокогаму? — посольский кивнул в сторону Решетникова. — Только я, в отличие от него, даже самому отдаленному начальству перед строем, образно, в морду не бил, ха-ха-ха. Поэтому с той же учёбы вышел чуть с иными документами.

— Ты заговариваешься, — отрывисто бросил товарищу Такидзиро.

— Извини.