Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 10

Глава 5

Младшая Миёси профессионально оценила состав правоохранительной делегации.

От Департамента полиции на такой вызов прибыл не патруль, а усиленный состав: дежурный наряд охраны общественного порядка, оперативная группа уголовного розыска, следственно-оперативная группа (СОГ) с дежурным следователем. Этих ребят химэ хотя и видела впервые, но отлично между собой различала.

Особняком стояли криминалисты со специфическим оборудованием, тоже парой.

Нормально. Ситуации соответствует. Учитывая выстрелы и жертву на месте, минимум и должно быть шесть-восемь сотрудников.

Прокурорские представились по второму кругу, по лицам было видно, что фамилия адвоката их впечатлила.

— Обычно же прокуратура на «рядовые» вызовы не ездит? — Моэко запустила пробный шар, никоим образом не давая понять, что через сложную систему здешних коммуникаций отлично видела и слышала весь предыдущий разговор.

Равно как слышала и ответ на этот вопрос, данный буквально в предыдущей итерации.

Прокурор добросовестно перечислил то, что действительно было логичным:

— … потому что общественная опасность и потенциальный терроризм — высокий этаж небоскрёба, кроме прочего. Мы прямо обязаны проконтролировать законность действий полиции…

Понятно. Межведомственная конкуренция начнётся прямо сейчас — полиция Токио и Окружная прокуратура будут играть независимые партии.

— … Квалифицировать состав преступления. Предварительно я вижу признаки теракта, покушение на групповое убийство, предполагаю незаконное использование спецсредств. — Кондо Рё, прокурор по особо тяжким, сделал паузу и напрягся в ожидании её реакции.

По перечисленным пунктам Моэко юстицию полностью поддерживала, поэтому коротко кивнула. Декларации часто расходятся с делом, но в данном случае возражать значило спорить со здравым смыслом.

— … Запустить процессуальное расследование сразу на месте. Мы прибыли, чтобы оформить дело как тяжкое преступление с особой общественной опасностью и взять его под прямой надзор.

— У вас уже готова квалификация? — «удивилась» Моэко.

— А у вас есть сомнения? На основании фактического материала? — девица-помощница ответила своим пробным шаром.

Она пыталась технично прощупать, что адвокат успела выяснить по пути сюда.

— У меня пока нет никакого фактического материала, — покачала головой адвокат.

С натяжкой это являлось правдой. Если б место происшествия было возможно обследовать по интернету или по фотографии, зачем полиции тогда вообще на него выезжать?

— В Японии расследование тяжких преступлений жёстко регламентировано и проходит по алгоритму. — К ним подступил один из полицейских. — Адвокат-сан, при всём уважении к вам, — фамилия «Миёси» не прозвучало, но откровенно подразумевалась.

— Какой алгоритм? — поинтересовалась якудза исключительно из протокольной вежливости, поскольку и сама ответ неплохо представляла.

— Оцепление и фиксация территории — мы должны перекрыть входы и выходы в сектор бассейна.

— До чего вовремя, — хрюкнула сбоку Уэки, не сказать что не по делу. — Нет чтобы на час раньше.

— Посторонние, включая клиентов и часть персонала, должны быть выведены, — продолжил омивари-сан. — На время работы доступ останется у полиции и прокуратуры.

— Клиентов можно не выводить — их нет в наличии. Из всего персонала лучше всего справлюсь я — непосредственная участница событий и по совместительству собственник. Однако меня смущает неопределённость ваших сроков, — спокойно заметила Хину. — Эксплуатация этих площадей равно миллионы. В год, но тем не менее.

— Я думаю, речь максимум о часах, — к ним подошёл один из двух криминалистов. — По крайней мере, кроме нас с соскобами со стен возиться некому. Протокол на основании нашей работы — дело техники. Так?

Полицейский следователь кивнул:

— Если в ходе не будет возражений у прокуратуры.

Многозначительный взгляд помощницы по фамилии Хасэгава показал, что такие возражения точно будут. Моэко подумала, не нужно иметь степени по психологии, чтоб понять: конкретно в этом тандеме главный — не специальный прокурор. А именно что молодая и ничего не решающая (если стереотипно) помощница.

Как бы «не решающая» — но право вето в их паре написано на лбу у неё, не у него.

Борёкудан задумалась, выбирая оптимальную тактику. Проблема в том, что адвокат не может объявить прокурору отвод прямо на месте происшествия. Это не суд: здесь прокурор действует как надзирающий за следствием — он направляет полицию, фиксирует законность.

Если имеются доказательства (либо подозрения) в коррупции либо в заведомой предвзятости конкретного сотрудника (как в случае комментариев Уэки на тему одного нестандартного и очень интересного ювелирного гарнитура), подаётся жалоба в вышестоящую прокуратуру — применительно к данному случаю это будет Верховная прокуратура Японии. Кроме того, существует обращение в Комитет по проверке прокуратуры — адвокатские запросы, к слову, там обрабатываются добросовестно, потому что гласность и гражданское общество.

Однако глаза девицы по имени Томоко красноречиво свидетельствовали: она закусила удила и даже сам протокол составлять, с её-то участием — тот ещё квест будет. Особенно с учётом наглухо прибитого Решетниковым покушавшегося.

— Думаешь, как сбрить коррупцию? — айтишница без затей подступила к якудзе и открыто ткнула пальцем в прокуроршу. — Чтоб она уже на этом этапе не интерферировала со следствием?

— На месте происшествия адвокат может лишь заявить протест и зафиксировать в протоколе недоверие, но убрать прокурора с места по своей инициативе он не вправе. — Очень обтекаемо ответила Моэко, тщательно выверенные формулировки пришли на язык сами.

— Как так? Даже если она — ворюга⁈ — детское непосредственное возмущение Уэки смотрелось здорово (если не знать её лично как взрослую тётку и топ-менеджера непростого концерна), как минимум повторно прониклись все без исключения полицейские, тоже плюс.

У токийского департамента МВД с прокуратурой и так, к-хм, свои отношения. Регулярно далёкие от взаимной чистой любви.

— Отстранение или замена прокурора возможна только решением вышестоящего руководства прокуратуры, не по требованию стороны, — отчеканила адвокат. — Мы имеем право требовать замены прокурора и внести это в протокол, но юридически отвод реализуется никак не сейчас. — Миёси постаралась предать своему голосу максимальную бесстрастность, как это отлично получается у Хину.

— Когда и как? — Хьюга тут как тут. — Это реализуемо практически?

— Через официальные процедуры, не «с ходу» в бассейне. Это на тему «как». Когда: точнее скажу завтра, в рабочее время, — Моэко изящно намекнула, что и на владелицу оригинального гарнитура у Эдогава-кай может быть своё противоядие в виде связей либо в Верховной прокуратуре, либо в Комитете.

Прокуроры после последней ремарки занервничали.

— Побудь футбольным судьей, — ровно предложил Такидзиро.

На первый взгляд — абсолютно нейтральная фраза, которая ничего не значит. Другое дело что в контексте их узкой компании она уже стало мемом. Если перевести на нормальный язык (незнакомые с контекстом тупо не поймут), товарищ сейчас сказал: у нас есть козыри, просто я не могу их озвучивать. Пусть работают. Если будут нарушения, в частности, в исполнении прокурорских, я очень хорошо знаю, что делать.

— Что ещё остаётся, — «вздохнула» Моэко, всем видом транслируя, «полагаюсь на тебя».

Ввиду уникальности и резонансности события никого из присутствующих удалять не стали — спасибо полиции. Прокуроры попробовали что-то сказать насчёт процедуры, но криминалист (который постарше и с немалым опытом) хмуро спросил:

— Прокуроры-сан, я могу поинтересоваться вашим личным конкретным опытом? — «личный и конкретный» он выделил голосом. — Сколько раз вы успешно обезвреживали вооружённого террориста, находящегося среди вашего либо дружественного личного состава и уже открывшего огонь из огнестрела? При этом ни вы, ни дружеские единицы не вооружены? — Подумав, он ещё более хмуро добавил. — Ничем кроме энтузиазма, Устава и верности Императору.

— К чему такой вопрос? — беззлобно удивился формально старший из прокуроров Рё.

— Какая задача у меня? Точнее, у полиции Токио? Та, что номер один у нас, а не у вас?

— Сделать так, чтоб подобное больше не повторилось, — честно ответил прокурор по особо тяжким под нечитаемым взглядом напарницы. — Если опираться на ваш полицейский устав, ваша задача — чтобы таких происшествий больше не было. Прочее вторично либо инструмент, включая наказание виновных.

— В точку. А восстанавливать хронику мне вы поможете? Или тот, кто успешно решил задачу? На практике, своими руками? После того, как вы его удалите по процедуре отсюда?

— Какую задачу? — вынырнула из самнабулических размышлений униженная айтишницей девица.

— Обезвредить, — полицейский кивнул на труп под ногами.

— Работайте! — Рё придержал подчинённую. — Мы не будем мешать. Безопасность в будущем — приоритет номер один. Не до ведомственных дрязг.

Всё это фиксировалось на видео, в том числе, нейросетями Атлетики, поэтому борёкудан особо не обольщалась насчёт совпадения декларируемого и реального.

Если кто-то вознамерился вставлять палки в колёса дознания в корыстных клановых целях, он уж точно не будет об этом заявлять вслух на уровне спецпрокурора. При фигурантах, при полиции да под запись.

— … Первичная фиксация обстановки…

протокол с описанием… лежит тело… оно расположено… в одежде… — омивари-сан добросовестно работали.

Насколько Хину видела со своих дилетанских позиций, их фото и видеосъёмка добросовестно включила бассейн, бортики, камеры видеонаблюдения, оборудование, вещи. Параллельно полицейские не стеснялись (и тоже фиксировали) обращаться к ней за малейшими пояснениями.

— … Отмечаются следы крови… оружие… неустановленного назначения прибор типа «ящик» — подозрительное устройство…

Моэко реяла коршуном и успевала всюду, даром что двойки и тройки правоохранителей то и дело трудились в разных точках.

— Кто нажал тревогу? — следователь выбивал дроби в планшете, не глядя на собеседников.

— Я, — Хину протянула смарт-браслет и в полминуты пояснила особенности здешней системы безопасности.

— Круто, — впечатлился второй следователь, заглядывавший через плечо первому. — Кто первым вступил в контакт с вооружённым?

— В какой контакт? — доброжелательно вклинился Такидзиро. — Пожалуйста, уточните формулировку?

— Э-э-э?

— Там, где я учился, контактом считается начало разговора. То, что случилось дальше — огневой и силовой контакт. Хронологически они идут после первого.

— В физический. Вот вы вышли, эти плавают. Он собирает установку, — дознаватель покосился на криминалиста, колдующего вокруг неизвестного пластикового контейнера. — Как вы драться начали? И где его пистолет был?

Логист добросовестно ответил.

На заднем плане помощница прокурора Хасэгава, не отрываясь, следила за руками одного из оперов, пакующего оружие нападавшего в пакет. Дальше девица встряхнулась, как будто сбросила некое наваждение, и присоединилась к ним:

— Кто применил смертельную силу? В каких обстоятельствах? — будто оправдываясь, она пояснила старшему напарнику. — С точки зрения справедливости лично для меня первичен ответ на вопрос, были ли действия необходимой самообороной.

— Какие у нас разные представления о справедливости! — молодой лошадью со своего места заржала Уэки.

Хину незаметно улыбнулась: похоже, айтишница что-то прикрутила в базовых настройках личности и свою безбашенность вкупе с эпатажем сейчас направила в конструктивное русло.

— В спорткомплексе работает видеонаблюдение, — логист дружелюбно потыкал пальцем в систему камер над головой. — Я понимаю, что вы не можете сейчас покинуть место происшествия, но на каком-то этапе работа здесь окончится. Вы сможете сделать выемку записи… — он обернулся к ней, — Хину-тян, на этаж выше?

— Да. Над бассейном есть спортзалы, в конце верхнего сектора — всё оборудование.

— Благодарю, — девица непроизвольно скривила губы в недовольной гримасе. — Решетников-сан, вы утверждаете, что этот пистолет был у подозреваемого с самого начала.

— Я его не трогал после того, как обезвредил — из уважения к вашей работе и вашему времени, понимая специфику неизбежного дознания. У него под одеждой наверняка обнаружатся жилет шахида и оперативная кобура.

— Что?

— Для скрытого ношения кобура. Даже я могу назвать виды экспертизы, которые подтвердят, что эта кобура и ствол — родные. И что потожировое следы этого джентльмена в спецовке…

— БЛАГОДАРЮ. Сколькими выстрелами он успел воспользоваться?

— Высадил больше половины магазина.

— Вы утверждаете, что ваши действия были вынужденными для защиты окружающих. Что составляет вас так полагать?..

Там же, через некоторое время.

К каждому ответу прокурорша относилась педантично, чтобы не сказать скептически: перепроверяла лично у свидетелей, где возможно — просила подтвердить Уэки, Хаяси и саму Хину; делала пометки для будущей выемки видеозаписи.

— Мне кажется или вы предвзяты? — на каком-то этапе Моэко задала неудобный лобовой вопрос.

— Нам важно сразу собрать юридические аргументы, была ли это «необходимая оборона» либо «крайняя необходимость». — На помощь подчинённой пришёл шеф. — Свидетелей не было кроме хозяйки бассейна…

— Запись, — напомнила адвокат, которая уже составила все нужные впечатления о происходящем и только что определилась с тактикой дальнейшего общения.

— … Вода, трое пострадавших, вооружённый стрелок. С ваших слов. Вопрос не в тактике, а в правовой квалификации. — Не дал себя перебить Кондо Рё. — Мы пытаемся определить и зафиксировать, была ли угроза жизни реальна.

— А мы сейчас как раз подходим к этому вопросу, — буднично кивнул Такидзиро с видом чемпиона по покеру, вскрывающемуся в последней выигрышной партии крупного денежного турнира.

На заднем плане криминалисты как раз закончили оформлять ящик.

— Хину-сан, сейчас же здесь всё пишется? — уточнил Решетников по виду обоснованно, но на самом деле картинно — и так ясно, уже не раз сказали.

— Да. С подстраховкой. — Лаконично кивнула хозяйка бассейна.

Подстраховкой в данном случае был слив записи в режиме реального времени в онлайн облака — гарантия сохранности. В принципе, система видеонаблюдения здесь всегда так и работает, просто сейчас её не стали ни выключать, ни перенастраивать.

— Я могу спросить, что вы написали в характеристиках прибора? — всё также буднично поинтересовался логист у криминалистов и следователя, оборачиваясь назад.

— Неизвестный прибор, требует дополнительных исследований, предположительно — генератор частот, которые…

— Я уже называл, в том числе скорой помощи, механику поражения троих пострадавших в бассейне, — Такидзиро мягко перебил. — От этой установки.

Полицейские переглянулись. Потерпевшие уехали в реанимацию и предположительно в ней в данный момент должны были находиться. С ними предстоит работать не тут и не сейчас.

— Вы должны были внести в протокол характер травм, — подключилась Моэко, угадывая игру подзащитного и вписываясь в неё без подготовки. — Это сделано?

— Со слов подозреваемого? — помощница прокурора наконец сбросила маску. — Нет уж, только после каких-либо заслуживающих доверия документальных свидетельств. Например, по итогам работы клиники скорой помощи, куда были увезены отдыхавшие.

— Тридцать седьмая поправка, — без перехода ровно выдал Такидзиро. — Танака-кейши, я прошу вас как компетентного технического специалиста сейчас меня услышать, — он обратился к старшему криминалисту напрямую, в уважительной к должности форме, игнорируя прочих.

Омивари-сан подобрались. Сотрудники прокуратуры, не сговариваясь, свели брови на переносицах.

— Говорите. — Начальник отдела криминалистов, прибывший на резонансный случай лично, служил давно и почувствовал некую подоплёку.

— Я чудесно понимаю, что у вас не может быть в принципе технической возможности идентифицировать здесь этот прибор — для этого нужно знать в лицо линейку. Никто из вас, — логист обвёл взглядом правоохранителей, всех без исключения, — не служил в Кайдзё Дзэйтай — Морских силах самообороны Японии. Никто из вас не тренировался и не состоял в штате Токубэцу Кейби-тай — «Специального охранного отряда» ВМФ.

— Каждый из нас на своём месте служит стране не менее достойно, — неожиданно пронзительно возразила помощница прокурора.

Такидзиро уважительно поклонился и помолчал пару секунд. Затем продолжил:

— Никто из вас никогда не выступал в роли токусю сэнсуй-ин — «специального водолаза».

Хину в рамках кругозора профессионального пловца ещё в сборной слышала о последних. Подразделение создано в две тысячи первом, полный аналог американских SEAL.

— Причём к сказанному тридцать седьмая поправка? — следователь.

— Вы бы знали, будь вы флотскими, — логист опустился на скамейку возле стенки. — Подводный направленный низкочастотный излучатель — он для нейтрализации находящихся на погружении водолазов. Это не прибор двойного назначения; это не щадящее либо нелетальное средство, которым выдают предупреждение либо сигналят заплывшим не туда.

— Тут переключатель режимов, хотя маркировки нет, — подал голос второй криминалист.

— Можно выставить амплитуду поменьше, — кивнул логист. — Это не меняет подоплёки: переносимость инфразвука — штука индивидуальная. Кто-то поморщится и потеряет сознание, пусть и с хорошими шансами, что потом откачают. А кто-то умрёт безвозвратно в первые секунды. Это боевое техническое средство нападения, находящееся в штатном перечне противо-диверсионных средств Военно-морского флота Китайской Народной Республики. Конкретно на этом не будет никаких маркировок, я уверен, но сам прибор профильные спецы идентифицируют однозначно. Просто вы ими не являетесь.

Повисла тишина. На лицах полицейских последовательно сменились задумчивость, удивление и облегчение — дело стремительно выходило из-под подведомственности.

— Прошу считать мои слова официальным заявлением ветерана Сил Самообороны Японии. Я имел дело с этим оборудованием, кроме прочего, в рамках службы по контракту. Применение средств из списка тридцать седмой поправки, само наличие их на территории Японии не является полицейской компетенцией. — Решетников мимикой дал понять, что всё это время он старательно давал Хасэгаве проявить себя поярче и увязнуть поглубже. — Прошу представителей прокуратуры, в рамках продекларированного вами же надзора за законностью, в срочном порядке уведомить центральный аппарат контрразведки Министерства Обороны, в частности, контразведки флота.

— Почему? — один из оперов полиции брякнул на автомате, чистый рефлекс.

— Потому что ни у кого из здесь присутствующих не хватит ни знаний, ни подготовки для надлежащего следствия. Есть перечень номенклатур. Да, здесь не ядерная боеголовка, но в перечне тридцать седмой поправки не она одна. Есть вещи, на которые Государство реагирует однозначно. Ящик — из их числа.

— Хм.

— Я вам больше скажу — уверен, вы и типа не сможете в итоге идентифицировать, — логист небрежно махнул рукой в сторону трупа. — И только углублённо покопавшись, получите в лучшем случае что-нибудь типа размытого экспертного мнения: «…фенотип и конституциональное сложение типичного китайца».

— Какой ты прошаренный в биологии, — нейтрально заметила Моэко, после заявлений о тридцать седмой наплевавшая на политесы.

Хину хорошо знала подругу, потому поняла, что всё это время та здорово волновалась.

— Что за незнакомые слова? Такидзиро-кун, расскажи? — вспыхнула любопытством Уэки.

— Есть генотип. Есть фенотип. Есть конституциональное сложение типичного представителя этноса. Давай чуть позже?

— Почему вы так уверены, что он — китаец? — задумчиво спросил Кондо Рё.

— Видел по нему. Исходя из вышеперечисленных идентификационных признаков, маркеров-идентификаторов. Действовала государственная организация, иностранная, действия носили откровенно враждебный нам характер. Это не «пьяный в бассейне» утонул.

— Не круто для простого бездарного логиста с нижних этажей? — попыталась взять на слабо прокурорша.

— Кто на что учился, — не стал вступать в полемику Решетников. — Хотя, если только персонально для вас… Хасэгава-сан, я буквально несколько часов назад вернулся в Японию из КНР. В Пекине я принимал участие в операции Аналитического Департамента Министерства иностранных дел Японии. Если не для протокола…

— Вы покидали Японию? С ограничительным браслетом на ноге, вопреки предписанному? — на лице девицы вспыхнуло неприкрытое удовлетворение. — Признаётесь сами?

— Готов ответить за проступок по всей строгости закона, — ухмыльнулся половиной лица логист. — Суть в другом. Аналитический Департамент подтвердит: в результате второй, параллельной операции, о которой я не могу сказать по независящим от меня причинам, самые верхние круги Тяньаньмэнь могли захотеть по недипломатическим каналам дать ответ Японии на нашу дипломатическую миссию.

— Из-за того мужика в туалете? — брякнула непосредственная Ута на автомате.

Решетников поморщился:

— Уэки-сан, это не наша с тобой информация. — Кивнул на Хасэгаву, — а она — не наш друг и не доброжелатель тех, кто нам помогал в Пекине. Хотя ты и права: верхушка хань должна была отреагировать очень остро. Это щелчок по носу даже не их хвалёной Системе, а конкретной персоне, которая полагает себя себя Самым Могущественным Человеком Мира.

— Хм.

— Я тебе потом объясню нюансы.

— Да я и сама понимаю… — с поправкой на имидж айтишницы смотрелось более чем убедительно.

Моэко решительно хлопнула в ладоши:

— Уважаемые прокуроры, жду ваших действий. Предлагаю оставаться в рамках действующего законодательства. Какова ваша официальная реакция на официальное заявление компетентного участника событий? Вопрос относится к компетенциям национальной безопасности, не к полицейской функции. Сказано гласно, при всех, под неудаляемую запись. Или у вас какое-то своё особое мнение?