Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 10

Глава 20

ИНТЕРЛЮДИЯ

Хаяси Юто вышел на этаже департамента финансов из того лифта, которым могли пользоваться даже не все члены Совета Директоров. Его появление в стеклянном коридоре осталось незамеченным до последнего момента — с этой стороны никто никогда никого не ждёт.

Начать с того, в конкретной кабине нужны либо специальный электронный ключ (отдельная тема), либо внесённая в базу биометрия — есть и датчики для отпечатков пальцев. При этом, каждый допуск к лифту одобряется либо им, либо Хьюгой Хироя.

Сам Юто в список допущенных никого не вносил вот уж несколько лет, а старый Хьюга и вовсе в этом замечен не был — Хироя категорически не любил делиться. Никогда, ничем, даже таким бесплатным моментом, как собственный лифт (в этом месте Хаяси-старший про себя хихикнул). Патологические и маниакальные нотки у некогда близкого товарища с возрастом стали проявляться всё больше — но компаньону молодости об этом не скажешь.

Бестолку. Старшего Хьюгу и раньше в критическом мышлении замечали нечасто, а уж теперь.

В следующую секунду патриарх одёрнул себя: веселиться — после. Не суди других так, как не хочешь, чтоб судили тебя. Мало ли. Может, Хироя просто первый в их тандеме, у которого отказал тот самый орган организма, о котором четверть часа вещал Такидзиро-кун (головной мозг).

Старость — штука такая; вдруг к Хьюге с абсолютно той же клинической картиной на каком-то этапе присоединится и он сам. Мало ли.

Хотя где-то досадно: если бы не кое-чьи проблемы с головой, то в тандеме, соединив влияние, они — двое учредителей — сейчас могли бы и на уровне министерства дать всем прикурить, в хорошем смысле.

К огромному сожалению Хаяси-старшего, для подобного требовалось то самое пресловутое объединение усилий. А как это возможно в настоящий момент с Хьюга Хироя, Юто не брался придумать даже теоретически.

— Хаяси-сама? — секретарь на пару лет младше внучки удивления скрывать не стала.

Дед главы финансов чужим человеком ей не был по определению, сотрудница посчитала правильным выдать обратную связь. Стрельнула глазами влево-вправо, удивлённо указала на голые мужские щиколотки в возрасте и на деревянные сандали под хлопковым халатом, затем вопросительно подняла брови.

— Томико-тян, я в своём уме, — сообщил патриарх тихо, на грани слышимости. — Если ты так тревожишься о моём самочувствии, можешь не переживать: я понимаю, что делаю, — он доброжелательно наклонил голову и зажал подмышкой прозрачный полиэтиленовый пакет с резиновыми сланцами для бассейна.

— Вид у вас сейчас крайне нетривиальный, — честно заметила, глядя в глаза. — Не смогу промолчать: Хаяси-сама, на этаже финансов и конкретно здесь вам более чем рады всегда, однако я не уверена, что в других департаментах компании… в таком виде… ваша репутация…

— Ха-ха-ха, я понимаю. На то и расчёт, — Юто заговорщицки опустил на пару секунд веки. — Я, кстати, по делу. Свежая сводка по активам готова?

— Да, состоянием на десять утра.

По заведённому правилу, Йокогама дважды в сутки считала активы, делал это Департамент Финансов: сколько живых денег на счетах, сколько продукции на складах, сколько должны самой Йокогаме контрагенты, далее по списку.

Был у корпорации период, когда пристальный контроль являлся непременно условием дальнейшего роста, Юто тогда ещё активно работал.

Времена те вроде как и прошли местами, но с нынешней цифровизацией документ отменять не стали — формируется автоматически, выгружается дважды в день из бухгалтерских программ, актуальную картину отражает. Почему нет?

— Вам распечатать или в электронке? — старшая смены секретарей кивнула на принтер, поскольку держала в памяти, что старое поколение часто предпочитает бумагу.

— Упаси боги, — покачал головой старик. — Бумага — это лес, живые деревья, пусть и не у нас. Не будем губить и тратить их понапрасну. Отправь, пожалуйста, в мессенджере? — он огляделся. — Я вышел без планшета, отсюда мой тебе второй вопрос. Томоко-тян, можно у вас разжиться каким-нибудь стареньким планшетиком? Таким, который тебе будет не жалко потерять?

Девушка удивилась повторно, выбивая сложные барабанные дроби по клавиатуре:

—???

— У меня есть плохое предчувствие, — Юто доверительно наклонился вперёд. — Я сейчас в этой сводке увижу то, что мне не понравится.

— Вот как? — брови домиком, тихий шёпот, по традиционному японскому обычаю прикрытый ладонью рот.

— Я практически в этом уверен, Томоко-тян, — компетентно кивнул патриарх. — Потому что я даже знаю, из какого места министерские пытаются украсть у нас прямо сейчас, пользуясь случаем. В надежде на то, что Регулярный Менеджмент, обезглавленный отсутствием Хину-тян, в режиме реального времени за руку их не схватит.

— Хину-сан? — в секретариате финансов были в курсе альянсов корпорации (кто с кем против кого дружит), однако не владели полностью нюансами последней недели.

Когда Хьюга-младшая здорово увеличила дистанцию со своей непростой роднёй, а с учредителем Хаяси Юто такую дистанцию наоборот сократила (из-за Такидзиро-куна большей частью, но это уже технические подробности), здесь могли банально об этом не узнать.

— Хьюга Хину-сан, последняя глава нашего Регулярного Менеджмента, — кивнул патриарх, выпрямляясь и игнорируя шум его спиной — в помещение входили сотрудники других этажей. — Пока она работала на должности, все расходы и перерасходы были под двойным прицелом: финансов — в конце отчётного периода, а регулярного менеджмента — в процессе работы. Кот из дома — мышки в пляс… Так что там со сводкой, Танака-сан?

— Вот, — девочка протянула, как он и просил, неновый планшет, извлечённый из ящика стола.

— Благодарю.

— Зайдёте? — Томоко демонстративно не поприветствовала вошедших, указывая на двери кабинета внучки.

— Не сейчас, — отмахнулся патриарх. — Пусть работает.

Развернувшись, он небрежно ответил на поклоны и будто так и надо поцокал деревянными «рогами» традиционных японских гэта к лифтам.

Через пару минут, на два десятка этажей ниже.

— Будьте добры, ответьте на пару вопросов. — Юто вошёл в комнату для совещаний как к себе домой, хозяином.

В принципе, почему как.

— Хаяси-сама! — а из присутствующих поднялись приветствовать лишь двое, департамент продаж.

Старик тщательно отзеркалил паре поклон, не обращая внимания на оставшихся за столом: бывшие логисты Номура и Камамото, представители юридического департамента, маркетинга, трое из министерских — «члены антикризисной комиссии».

Номура до всех последних событий был начальником управления, в котором работали Решетников и его несостоявшаяся невеста Такахаси. Камамото — предыдущий начальник отдела снабжения, Такидзиро формально занял его кресло после того громкого скандала с откатами.

— Кто модератор совещания? — не тратя времени на неуместные расшаркивания, патриарх обвёл заседающих обманчиво спокойным взглядом. — В электронном графике встреч пусто — графа не заполнена, будто вы здесь в го играть собрались. А не трудиться.

Сидящие за столом затеяли переглядываться.

— Это же рабочая группа? Не клуб по интересам? — продолжил давить основатель.

— Круглый стол здесь, — ровно ответил Номура. — Без модератора, с вашего разрешения. Обмен мнениями, предварительно, подготовка базы под возможное соглашение по развитию.

— Нет такого формата в Йокогаме, круглый стол, — покачал головой Юто. — Здесь не политические дебаты, а жёсткая бизнес-вертикаль. Вам, Номура, как с позором уволенному за коррупцию, это может быть невдомёк — набивая карманы на руководящей позиции деньгами корпорации, вы могли быть слишком заняты, чтобы изучить Кодекс Менеджера Йокогамы как надо. Но я в курсе того, что там написано, в отличие от вас.

Да, именно так. Сейчас в деликатность играть нельзя. Без уважительного суффикса, только по фамилии — как с подонком и отбросом, каковым он, в принципе, и является.

Под запись.

— КТО БУДЕТ МОДЕРИРОВАТЬ ЭТО СОВЕЩАНИЕ? — Дальше Юто пояснил для гостей. — Рабочее время сотрудников ЭТОЙ компании является материальным ресурсом компании. Моим ресурсом, с вашего позволения! Совещание без модератора — деньги на ветер, эта азбука давно известна даже на нижних этажах, — он ещё раз «удивлённо» огляделся. — А здесь собрались ранги повыше.

Бывший начальник управления сходу не нашёлся, что ответить — претензия Компании по его предполагаемому фроду была передана в полицию сразу по обнаружении. Следствие открыто тогда же, квалификация — уголовное обвинение, никак не административка за переход улицы на красный свет.

Всё это, конечно, может ещё много раз измениться (хоть и до суда), но на сегодня пока так.

И потеряшка Камамото нашёлся. Этого вообще не могли отыскать, как ни старались. А он вот.

— Хаяси-сама, мои извинения! — Министерские переглянулись, один из них подскочил со стула гасить пожар.

Ну-ну.

— Данное совещание — наша инициатива! — самый молодой из троицы чужаков ещё не понимал, с чем столкнулся, и затеял принимать огонь на себя. — Как представители Министерства, мы не до конца в курсе ваших местных регламентов — но мы и не обязаны, — вежливый поклон. — Таких компаний как Йокогама у нас в отрасли…

— Ровно пять, — перебил Юто. — Это хоть и не закреплено в законе о промышленности, но давно есть в постановлениях Парламента, контролирующих Кабмин. Не один десяток лет как. Точнее будет сказать, в постановлениях, контролирующих Премьер-министра — поскольку министров назначает и увольняет Премьер. После того, как за него проголосует Парламент.

Схема, которую здесь пытались протащить на скорую руку, ему была очевидной ещё до ввода антикризисного управления перед выходными на той неделе. Лично для него стоял вопрос, через какой канал это будут пытаться сделать, а не да или нет.

Сводка, которую вместе с отслужившим планшетом вручили старику в департаменте внучки, оный канал только что прожекторами не подсветила.

— Хаяси-сама. Я могу задать вам встречный вопрос? — старший из министерских остался сидеть, эдакий завуалированный плевок в лицо при всех. — Вы здесь с какой-то конкретной целью? — Чиновник указал взглядом на халат и гэта, — я могу пои…?..

— Нет, не можете. Никаких вопросов вы задавать не можете и не будете, пока я вам не разрешу, — перебил основатель компании. — Во всяком случае, в этом здании и пока я жив. В следующий раз перед тем, как раскрывать рот в моё рабочее время и тратить мои деньги, дождитесь ответа на ваш же собственный первый вопрос — можно ли вам это делать. Не придётся прилюдно терпеть оплеухи.

Тип покраснел молниеносно, хотя и старался волнения не показать.

— Я начинаю здорово сомневаться в компетентности вашего министерского начальства, — продолжил патриарх. — Если они присылают откровенного дилетанта вроде вас, ещё и дурно воспитанного, в компанию ТАКОГО уровня, — рукой вокруг. — И надеются, что подобная персона может что-то исправить и чем-то помочь нам в кризис? — насмешка в последних словах. — Не знаю, не знаю.

В углах под потолком весело моргали красными огоньками работающие камеры — трансляция, как и положено на встречах менеджмента, шла сразу в несколько адресатов, в том числе — пиарщикам.

Что, в свою очередь, более чем логично: Йокогама — концерн не из последних, видеофиксация уже много лет идет в спайке с аудиорядом, о чём добросовестно предупреждают надписи на входе и на стенах.

Гениальные идеи, неожиданные умственные прорывы и эврики людей такого уровня — слишком большая ценность, чтобы потерять очень дорогую мысль по случайности, банально забыв через несколько часов после окончания совещания.

Если она не будет зафиксирована.

— Вы забываетесь, — чиновник, краснея лицом, начал подниматься.

— Вы это сейчас кому сказали? — Юто перевёл на него взгляд. — Где, по вашему, вы находитесь? И кто вы такой? — Старик сделал шаг вперёд, к нахалу.

Маски сброшены.

Противник промолчал — хорошего ответа в его положении не существует по определению.

— Ваш внешний вид можно счесть за оскорбление. — Молчавший до этого момента третий министерский (точнее, второй, если ранжировать по возрасту. Кстати, судя по повадкам и кое-какие внешним признакам — явно из юристов) быстро поднялся впереди шефа. — Хаяси-сан, или вы считаете иначе?

— Я не припоминаю, чтобы в своём доме, — старик снова повёл рукой, — я спрашивал вашего мнения, как мне выглядеть, либо позволял вам говорить. Мой вопрос неслучаен: вы пришли сюда украсть из моего кармана и надеялись, что я не замечу. Приношу извинения за внешний вид, но только вам двоим, — он качнулся вперёд-назад в сторону пары продажников, — у меня не было времени переодеться. Торопился не опоздать.

— Хаяси-сама, вы о чём сейчас? — добросовестный парень из коммерческого блока честно наморщил лоб.

Впрочем, задача была ему по определению не по зубам — не его уровень, не его компетенции, не его массив информации.

Продажников Йокогамы сейчас банально использовали, как то пресловутое резиновое изделие в скабрезных анекдотах. Разыгрывали втёмную, если сказать культурно.

Юто поискал глазами вокруг себя, подхватил стопку распечаток, пролистал, выбрал нужную:

— Соглашение о совместной разработке, — отчеркнул ногтем. — «Интеллектуальная собственность партнёра передаётся Йокогаме с отсроченной оплатой».

— Что не так? — всё тот же парень-продажник.

Патриарх не торопился отвечать, пристально разглядывая оставшихся. Вот дрогнул министерский юрист (номер два), за ним — номера три и один.

Вот отвёли взгляд юристы Йокогамы. Интересно, а этих когда и как купили?

— Как хорошо, что здесь всё записывается, — удовлетворённо кивнул Хаяси-старший. — На всякий случай, предупреждаю заранее: видеофиксация этого разговора является собственностью Корпорации, — он вытянул руку в направлении предупреждения на стене. — Как и вся интеллектуальная собственность, появляющаяся в стенах таких помещений, — похлопал ладонью по столу, затем повернулся к продажнику. — Это рейдерская схема, причём не одноэтапная.

—??? — глаза парня полезли из орбит.

Справедливости ради, именно он и его товарищ в теме быть не могли по определению.

— Ну или рейдерско-мошенническая, смотря как квалифицировать, — вздохнул старик. — В обсуждаемом проекте не указана стоимость. Так не делается, если намерения чисты.

— Вы отдаёте себе отчёт в своих заявлениях? — министерский юрист уверенно изображал хорошую мину при плохой игре.

— Здесь всё пишется, — напомнил Юто. — И PR-департамент обнародует запись ещё до конца сегодняшнего дня.

— Это угроза? — лениво поинтересовался Камамото.

— Обещание. Итак, что дальше; когда цена за продукт не указывается на этапе протокола намерений, она потом никогда не оказывается разумной — задним числом всегда «дорожает» минимум до стоимости блокирующего пакета.

— Вы уверены, что готовы обвинять министерство? В нашем лице? — мгновенно сориентировавшись, добавил вторую фразу к первой чиновник номер один.

— Что здесь делают эти воры? — патриарх последовательно ткнул пальцем в Номура и Камамото. — Они уволены ещё позапрошлой неделей.

— Мы их привлекли как экспертов. Они — бывшие высокопоставленные сотрудники вашей компании, очень хорошо знают всё изнутри. Нам не нужны ваши разрешения для привлечения собственных экспертных групп, — снисходительная улыбка. — Этим людям платит министерство.

— Знаете, в чём вы ошиблись?

— Да ну?

— Ваш расчёт в подобных ситуациях всегда на то, что резать своего ребёнка никто не даст, — Юто занял ближайший свободный стул. — Чем гарантированное банкротство либо около того, в трудный момент рядовой концерн соглашается на любую помощь. Тем более что эта «интеллектуальная собственность» — лишь один пункт из сотни, над которыми работает министерство. Справедливости ради, остальные часто реально полезны.

— Что дальше? — оба продажника захлопали глазами и забыли подобрать отвисшие челюсти.

— Потом, после обнародования цены, в лучшем случае — торговаться с представителями той стороны, — Юто небрежно кивнул на министерских. — Если повезёт купить конкретных персон, можно отделаться процентом акций. Но в нашем случае, думаю, будет другой сценарий. Точнее сказать, планировался другой.

— Почему вы позволяете ему говорить? — Номура что-то прикинул про себя и обратился к старшему чиновнику. — Корпорация под меморандумом Кабмина, назначена антикризисная комиссия. У одного акционера, даже такого, нет прав так с нами общаться и обращаться!

— Блокирующий голос, — проскрипел зубами юрист Йокогамы. — Закреплено в уставе. На сделки выше… — он назвал цифру, — может применяться вето учредителя, любого из двух. По его единоличному желанию.

— Но это же вчерашний век! — возмущённо вскинулся юрист министерства. — Так давно никто не делает! Да, я помню об этом в вашем предупреждении, но этот механизм же легко оспорить? Любой арбитражный суд отменит за четверть часа!

— Оспаривайте, — равнодушно бросил Юто, насчёт четверти часа и скорости арбитража в данном случае имевший своё персональное мнение.

Связи в судах есть не только у Двора, простые японцы тоже что-то могут — если добросовестно трудились всю жизнь и напряжённо работали не только над набиванием своих карманов.

— Напоминаю: запись этого разговора с момента моего появления будет в сети в открытом доступе. На парламентском антикоррупционном комитете, на Временной Следственной Комиссии вы уже придумали, как будете объяснять своё патологическое и маниакальное желание? — Хаяси-старший улыбнулся чистой улыбкой младенца, глядящего на этот новый прекрасный мир.

— Какое желание? — младший из продажников отмер и наивно захлопал глазами.

— Влить деньги в концерн, основатель которого на всю страну кричит об откате, — пояснил Юто, — который под эгидой помощи пытается пропихнуть «Антикризисная комиссия». Влить СТОЛЬКО в компанию, родной отец которой против — и аргументированно доказывает, почему это нецелесообразно.

Он знал, что прав. Договора их отрасли, как и других стратегических в Японии, достаточно жёстко зарегулированы постановлениями Кабинета Министров.

В данном случае не проставить стоимость услуги, точнее, обозначить, что стоимость будет указана после оказания самой услуги — чёткое противоречие Закону о борьбе с коррупцией от 1979 года, по последнему есть многотомные разъяснения и правоприменительная практика в каждом министерстве.

В силу возраста и опыта Хаяси-старший отлично знал подоплёку, в том числе — на собственном опыте предыдущих лет, при прошлых составах Кабмина. Ну и как дед главы финансов концерна тоже.

— Вы вообще не опасаетесь Министерства? — поинтересовался старший чиновник, интонациями подчёркивая очень толстый намёк.

— Нет, — твёрдо ответил Юто. — В крайнем случае развалю Йокогаму сам — судебными тяжбами с вами. Но я не позволю сделать из неё прачечную.

— Прачечную? — и снова брови на затылке продажника.

Ребятам-продажникам определённо нужно отправить какие-нибудь знаки внимания от тебя лично, подумал патриарх. За искренность. Так подыграть — даже если бы договаривался с кем, не факт, что вышло бы. Все три раза подряд.

Вслух же он ответил:

— Да, прачечную, кохай. Ту, в которой отмывают грязные чёрные деньги.

Юто мог бы за три минуты начертить схемы, рассказать и показать все дальнейшие шаги той стороны — от протягивания своих подрядчиков на тендеры после соглашения до регулирующих «в острый период» ценовую политику постановлений министерства.

По контексту ясно, что за последними дела не станет — нынешний чиновничий состав будет стремиться успеть вывести в свою пользу максимально возможное количество финансов.

Схемы, схемы, схемы.

Если же абстрагироваться от конкретной комнаты для совещаний, ещё одно подтверждение налицо: Премьер действительно имеет свои договорённости с Акисино. Другого объяснения такой «финансовой активности» чиновников ниже рангом быть не может.

— Почему вы его слушаете? — возмутился тем временем Номура, мысленно уже наварившийся на сделке и даже потративший в мечтах свою часть украденных миллионов.

Как патриарх и предполагал, бывший начальник Решетникова попытался применить силу: вскочил на ноги, даже схватил старика за плечи.

В принципе, его горячий взрывной характер Юто предугадал — бывший начальник управления как-то и с Решетниковым подрался. Безопасность при предыдущем начальнике еле тот скандал погасила — замодерировала.

Юто не растарялся. Он ждал чего-то в этом духе — и резко ткнул ребром планшета в переносицу крепкого нестарого мужчины, тот на мгновение завис в шоке. Дальше Номура протёр мозги и качнулся вперёд с далёкими от радушия намерениями.

Юто добавил ему сверху — плашмя по голове:

— ОХРА-А-АНА-А! — стекло экрана посыпалось на пол.

Вот и пригодился неновый гаджет, идущий на списание. Как в воду глядел. Годы есть годы, опыт есть опыт.

Крепкие ребята из Эдогава-кай в политические тонкости вдаваться не стали — мгновенно материализовались рядом, растащили по углам всех подряд, вызвали главу службы безопасности и, одновременно, полицию.

В общем, всё по уставу. На то и расчёт.

Патриарха всё устраивало: после подобного гласного скандала (чем он ни закончись) об инъекциях грязными «активами» Министерства, которые потом надлежит вернуть в виде платежей своим и правильным компаниям, можно смело забывать — пиарщики Йокогамы сейчас наверняка кладут запись в сéти, это оговаривалось с ними отдельно перед тем, как он пошёл сюда.

— Посмотрим, как у вас получится купировать этот скандал в режиме реального времени и синхронно заливать нас чёрными деньгами, — совсем не тихо сказал патриарх из своего угла, глядя на министерского юриста.

Тот сверкнул полными ненависти глазами, но с ответом не нашёлся — лишь тоскливо покосился на моргающие красным огоньки камер под потолком.