Только когда они отошли от поляны по меньшей мере на милю, уроборос решился пожаловаться:
— В жизни таких зануд не видел! Ну как это можно — человека за цветок принять? И чеснок уже им дали, так нет, все равно ко мне цепляются, чтоб им пусто было! Ну, больше вы меня в такую историю не втянете! Не стану больше всякую чушь изображать.
— Если придется — изобразишь, куда ты денешься, — поддела его иир'ова. — И любой из нас изобразит. Обстоятельства — страшная штука! Не всегда удается повернуть их так, как нам хочется.
— Плевать я хотел на обстоятельства! — запальчиво передал уроборос. — Тебя-то за богиню не принимали! А просто так говорить легко, пока на собственной шкуре эти самые обстоятельства не испытаешь!
— Будет вам, — усмехнулся брат Лэльдо. — Это уже позади. А что будет завтра — кто знает?
— Малыш знает, — напомнила ему кошка. — Он ведь, вроде бы, во сне видел белоствольные деревья с гроздьями яблок? Видел. А значит, ждет нас встреча с людьми, носящими на головах печные трубы. В каменном городе. Неизбежно.
— Ну, может, мы их как-нибудь обойдем? — с надеждой в мысленном голосе пробормотал уроборос. — Может, уже можно повернуть на восток?
— Пока нельзя, — развеял надежды малыша брат Лэльдо. — Я уже проверил. Пока что полосы нестабильного пространства слишком широки, километров шесть-семь, не меньше. Слишком опасно.
— Жаль, — вздохнул уроборос. — Ну, ничего не поделаешь.
Местность в очередной раз начала менять характер. Лес кончился, и теперь вокруг виднелись невысокие холмики, перелески, сырые лощинки… И Лэса, и брат Лэльдо присматривались ко всем подряд новым растениям, встречавшимся им, — кто знает, вдруг попадется чудо-лекарство? Но пока что ничего особо интересного в медицинском отношении им обнаружить не удалось. Здесь росли самые простые травы, подвиды тех, что растут вообще везде и всегда — подорожник, белая кашка, махровый густо-малиновый клевер, далматская ромашка, в сырых низинках на солнечной стороне плотными стенами стоял трехметровый лабазник, а ближе к вершинам маленьких холмов красовались роскошные кусты белой наперстянки и синего дурмана.
День понемногу угасал, пора было подумать о ночлеге. Решено было устроиться повыше, на бугорке, чтобы иметь достаточный обзор местности. Иир'ова, то и дело уносившаяся вперед, чтобы разведать обстановку и размять ноги, вернулась в очередной раз с сообщением, что нашла очень симпатичное место с ручейком, в котором водится кое-какая рыбешка. Брат Лэльдо и уроборос пошли следом за кошкой.
Холмик был и вправду хорош. На его вершине зеленели невысокие финиковые кусты, сплошь усыпанные зрелыми ягодами, склоны поросли невысокой пышной травой. Ручей, огибавший холм с запада, был чист и прозрачен, а чуть ниже по течению образовывал небольшую заводь, почти сплошь покрытую цветами розового лотоса.
Иир'ова заявила, что сначала нужно наловить рыбки на ужин, а уж потом лезть в заводь купаться, — иначе, понятное дело, вся рыба разбежится. Брат Лэльдо пошел к ручью вместе с рыболовами, хотя и не намеревался принимать участие в забаве. Лэса и малыш Дзз скользнули в воду. Уроборос отправился пешком по дну, кошка тихо поплыла вдоль берега к зарослям водяной осоки. Эливенер сел на землю, с любопытством ожидая результатов совместной «рыбалки» приятелей.
Не прошло и пяти минут, как вода в метре перед Лэсой вскипела, чье-то огромное черное тело, гибкое и блестящее, выскочило на поверхность, разбросав фонтаны брызг. Иир'ова бросилась на добычу, но рыбина оказалась настолько большой и сильной, что даже опытной охотнице не удалось сразу справиться с ней. Добыча снова ушла на глубину, но там ее, конечно же, поджидал уроборос, — и она снова рванулась наверх. Битва продолжалась недолго, но была яростной и шумной. И вот уже рыбина, в которой было никак не меньше десяти килограммов веса, вылетела на берег и грохнулась на траву. Лэса и уроборос выскочили следом и набросились на бьющееся и извивающееся черное тело. Рыбина колотила хвостом, разевала длинную зубастую пасть, — но ее участь была предрешена. Еще через секунду ятаган эливенера отсек рыбью голову.
— Ну и ну! — шумно выдохнула иир'ова, отряхиваясь. — Вот это килька! Ни разу такой не ловила! Надеюсь, не зря старались, а? Вроде бы съедобная.
Брат Лэльдо уже обмакнул палец в темную рыбью кровь, осторожно лизнул маслянистую каплю…
— Отличная рыбка, — уверенно сказал он. — Просто на удивление.
— У нее там нора, на дне, — сообщил уроборос. — Здоровенная! Она хотела от меня спрятаться, я ее за хвост вытащил.
— Вот спасибо тебе, — улыбнулся брат Лэльдо. — Только уж слишком она большая. Не успеем съесть, пропадет.
— Ничего, червякам тоже кушать хочется, — засмеялась Лэса. — Останется им на разживу.
Рыбу вычистили и порезали на куски. Иир'ова, выбрав для себя ломоть потолще, тут же впилась в него острыми зубами.
Брат Лэльдо, покачав головой, зажарил свою порцию с помощью булатного посоха. Он подумал, что несмотря на долгое общение с цивилизованными людьми, степная охотница по-прежнему предпочитает сырую пищу… а может быть, именно поэтому она такая сильная и ловкая? Ну, я все равно не стану сырое мясо лопать, решил эливенер, даже если от него можно во сто раз поумнеть и окрепнуть.
Запив ужин свежей холодной водой, трое друзей решили как следует изучить окрестности. Близилась ночь, и никому не хотелось подвергнуться в темноте внезапному нападению какого-нибудь хищника.
Юный уроборос принялся сканировать местность доступным лишь ему одному способом. Иир'ова и брат Лэльдо, сосредоточившись, начали поиск чужих потоков сознания. Эливенер взял на себя сектор север-запад, Лэса исследовала направления юг-восток.
Через три-четыре минуты Дзз сообщил:
— Впереди и со всех сторон — одно и то же. Холмы, совсем невысокие, лощинки, перелески. Но, похоже, подальше к северу — болото. За холмами не разглядеть.
— Я никаких крупных плотоядных не нашла, — доложила вслед за уроборосом кошка. — Травоядные имеются, на востоке, небольшие, примерно как те козы, что живут у суртов. Стадо голов в двадцать. Остальное вообще не стоит внимания. Но есть змеи.
Брат Лэльдо тоже не нашел ничего опасного. И тоже заметил змей. Он вопросительно посмотрел на Лэсу. Конечно, путешественники знали, как защититься от опасных холоднокровных.
— Уложим веревки? — спросил молодой эливенер. Если лагерь обнести веревочным кольцом, прочитав при этом правильное заклинание, — ни одна змея не подберется к спящим людям. Веревки в их заплечных мешках имелись. Бенет позаботилась об этом.
— Зачем веревки? — поинтересовался уроборос.
Выслушав объяснение, малыш Дзз хихикнул и передал:
— В жизни не слыхал о таком способе! Надо будет запомнить, вдруг кому-нибудь пригодится.
— А тебе самому разве не может пригодиться? — тут же спросила иир'ова, уловив в мысленном тоне уробороса нечто подозрительное.
— Нет, нашему народу это не нужно, — весело ответил уроборос. — Во-первых, ни одна змея к нам и близко не подойдет, а во-вторых, если нужно, например, защитить кого-то другого, мы можем сделать вот так…
Он подпрыгнул, на лету свернулся кольцом — и упал на землю вертикально, как колесо, и тут же покатился по траве, очерчивая большой круг, так, чтобы его друзья оказались в его центре. Замкнув «чертеж», уроборос как ни в чем не бывало встал на многочисленные пушистые лапки, и в его ярко-синих глазах заиграло озорное веселье.
— Через эту линию змеям не переползти.
Иир'ова молча встала и подошла к краю круга. Присев на корточки, она долго рассматривала примятую траву, принюхивалась к ней, о чем-то размышляя. Наконец Лэса удивленно передала:
— Действительно, это сильная защита… От травы пахнет ежом!
Да уж, подумал брат Лэльдо, какая же змея окажется такой дурой, чтобы лезть в ежиное гнездо? Ай да малыш, в который уже раз он сумел удивить своих спутников!
Ночь прошла спокойно, а незадолго до рассвета трое друзей, отлично отдохнув и выспавшись, снова отправились в путь. Фляги были наполнены свежей водой, несколько кусков громадной рыбины уложены в заплечные мешки. Ночная жизнь холмистой равнины уже затихла, дневные существа еще не пробудились, и вокруг стояла удивительная тишина, та тишина, которая наступает лишь в короткие минуты перед восходом солнца.
И вдруг эту мирную тишину прорезал отчаянный мысленный крик каких-то существ, зовущих на помощь.
Крик беспомощных, почти новорожденных… птиц? Ни брат Лэльдо, ни кошка не могли разобраться, кто это. Похоже на птиц, да, но одновременно с частотами, присущими птицам, в волнах мысленных голосов гибнущих детенышей звучало что-то еще, непонятное. Но как бы то ни было — трое друзей решили поспешить к месту происшествия.
Взяв пеленг, они помчались напрямую, лишь огибая понизу холмы повыше. Уроборос и брат Лэльдо сразу же безнадежно отстали от быстроногой охотницы, умчавшейся вперед, словно ветер, но иначе и быть не могло. За степными кошками вообще никто был не в силах угнаться.
Мысленные крики то стихали, то разражались новым всплеском. Но, похоже, до их источника было еще далеко. Во всяком случае, уроборос, то и дело взбегавший на вершины холмиков, не находил никаких признаков крупных живых существ. А это значило, что попавшие в беду детеныши неведомого зверя обладали огромной силой передачи.
Но вот наконец уроборос, в очередной раз стремительно сканировавший местность, передал:
— Есть! Там кто-то есть, впереди! Большой и неподвижный! А рядом маленькие, вертятся…
— Где же Лэса? — на бегу пробормотал брат Лэльдо. — Какого черта она молчит?
Словно услышав его ворчание, иир'ова послала в пространство энергичное сообщение:
— Ну и дерьмо, черт побери!
— Эй, ты чего ругаешься? — удивился молодой эливенер, едва не споткнувшись от неожиданности. — Что ты нашла?
— Кучу дерьма, говорят же тебе! — огрызнулась кошка. — Здесь птервус!
— Ой, — мысленно пискнул уроборос. — Он один?
— Он дохлый, — ответила иир'ова. — Точнее, она дохлая. Похоже, удрала, когда мы громили их гнездовье, и умудрилась утащить с собой яйца!
— Много?
— Три. Здесь трое птенцов. Ну скоро вы доберетесь, черепахи?!
Молодой эливенер и уроборос поднажали, и через несколько минут до их ушей донеслись скрежещущие вопли тех существ, которые забили все окружающее пространство паническими мысленными призывами. Обогнув очередной холмик, Лэльдо и Дзз вырвались в широкую лощину, залитую теплыми солнечными лучами. Их встретила волна знакомой вони, а глазам предстало странное зрелище.
На противоположной стороне лощины, у подножия очередного холмика, лежала в тени гигантская черная туша, раскинувшая перепончатые крылья. Правее, на почти полностью лишившемся травы и основательно загаженном пятачке валялись темно-коричневые обрывки кожистой скорлупы. А еще дальше эливенер и уроборос увидели тех, кто испускал и мысленные, и физические вопли.
Это оказались маленькие летающие ящеры. Собственно, не такие они были и маленькие — их тела в длину достигали метра, а размах перепончатых крыльев, пожалуй, превышал два метра. Но, конечно, несмотря на размеры, это были всего лишь перепуганные насмерть птенцы.
Самка, удравшая от расправы и унесшая с собой три насиженные яйца, похоже, подохла всего несколько часов назад, но птенцы уже успели изрядно проголодаться.
Они подпрыгивали на месте и отчаянно вопили хриплыми от натуги голосами. А Лэса, бегая возле них взад-вперед, бросала в разинутые пасти маленьких ящеров куски рыбы, извлеченные из заплечного мешка. Сам мешок вместе с посохом лежал на безопасном расстоянии, чтобы птенцы не могли до него добраться.
Когда отставшая парочка подошла немного ближе, птенцы с визгом и кряканьем бросились к ним и начали колотить длинными клювами по ногам. Уроборос поспешно удрал подальше — «детки» были почти одного с ним роста, даже если не считать крыльев, и их острые клювы грозили уроборосу серьезными увечьями. На ногах брата Лэльдо были толстые кожаные башмаки, сшитые в поселке суртов, но и сквозь них эливенер ощущал энергичные удары.
— Ну и что нам с ними делать? — спросил брат Лэльдо, уставившись на птенцов и задумчиво почесывая затылок. — Младенцы новорожденные… придется, наверное, с собой взять! Не подыхать же им тут с голоду.
— Да ведь они хищники! — напомнила ему Лэса. — Что из них вырастет? Хочешь создать новое гнездовье мрака?
— Ты тоже по крови хищница, — возразил молодой эливенер, снимая свой мешок и доставая из него рыбу для бедных деток. — Но что-то я не замечал за тобой склонности к мрачным деяниям! Хорошее воспитание — залог благопристойного будущего!
Иир'ова расхохоталась и развела руками, признавая свое поражение.
— Ну, тогда нет смысла здесь задерживаться, — передала она. — А то дождемся, пока эта туша завоняет. Как будто нам мало аромата этих милых крошек!
И трое путников, рассмеявшись, не спеша зашагали вперед, на север, к странам Других людей.
Маленькие, но уже вполне сообразительные птервусы заковыляли следом за ними.