Кратос 1

Военный совет

Из пьяного полусна меня вырвал голос Юли.

— Просыпайся, пьяная свинья! Ты так все проспишь! Даже собственную смерть!

Я приоткрыл один глаз и увидел смутный образ разгневанной возлюбленной.

— Ты еще и ребенка напоил!

Я собирался возразить, что шестнадцать лет — это уже не совсем ребенок, но успел протрезветь настолько, чтобы спросить:

— Что там стряслось?

— Всех пациентов Центра будут регистрировать!

— Конечно, будут, — спокойно сказал я. — Если успеют.

Я протянул ей руку.

— Помоги!

Она вывела меня на воздух, и я убрал руку с ее плеча и сделал шаг вперед, на середину улицы, стараясь не упасть. Я знал, что делать. Развел руки в стороны и повернул ладонями вверх, поднимая тепло по позвоночнику.

Руки стали ледяными, словно вымыты в жидком азоте, на лбу выступил холодный пот. «Врач, излечи себя сам». От меня поднялся пар, пропитанный алкоголем и кокаином, возле пальцев возникло зеленое свечение, стало теплее. Я почувствовал себя трезвым как стеклышко и совершенно вымотанным — впору падать в обморок. А далеко в небе уже появились точки гравипланов теосов, почувствовавших энергию четвертого уровня.

— Бери в охапку парня и немедленно возвращайся, — сказал я Юле. — Думаю, остальных они не тронут.

Мы ушли переулками и подворотнями. Когда подлетали к Хрустальной Горе, «хвоста» уже не было.

После полудня погода испортилась, пошел мелкий дождь. Потянуло прохладой и запахом хвои от туй в висячих садах. Через открытое под потолком окно в комнату втекал влажный воздух.

На миг Юлино лицо приобрело отсутствующее выражение, и стекло медленно поползло вниз, открывая еще пять сантиметров — окна управлялись через устройство связи.

Через полчаса у нас был назначен общий совет: Юля, наконец, решилась выйти на связь со своими и пригласить их сюда.

— Только смотрите, осторожнее!

То есть, смотрите, чтобы не было слежки.

Теосы зашли в «Храброго зайца» минут через десять после нашего бегства, проверили у всех регистрацию и вежливо распрощались.

Может быть, зря паникуем, и не так страшен черт? Я, признаться, решил, что сыворотка, которую вводят метоморфы, дает им возможность абсолютного контроля над сознанием. Видимо нет. Не изобрели еще такого. Для контроля над сознанием в двух шагах должен сидеть сотрудник Службы Безопасности Кратоса с нацеленным на тебя включенным биопрограммером. Или тебя самого должны привязать к столу под стационарным вышеупомянутым устройством, как это делают в пресловутых Центрах Психологической Помощи.

Тогда зачем им эта бодяга? Для того чтобы стянуть деньги со счетов тессианцев и перевести их в местные банки достаточно собрать заявления по Сети. Поток информации, конечно, чудовищный, но Сеть выдерживала и не такое. Времени займет час.

Очереди на инъекции. Огромный медицинский штат с препаратом и инъекторами. Время, наконец!

Такое впечатление, что они просто метят своих. Каких своих? Препарат вводят всем тессианцам. Отсев шпионов Кратоса? Слишком сложно и дорого!

Юля рассказала о своей регистрации, отчаянно, чуть не заламывая руки.

— Не нервничай, — сказал я. — С чего ты взяла, что это опасно?

А про себя подумал: «Жаль, что меня не было рядом».

— Видела, — сказала она. — Я же вижу будущее. Там тьма и покой, Даня. Они просто убивают нас!

— Ерунда! Брось! Зачем им это нужно? Да и твоя команда, вроде, в порядке.

— Он говорил о пяти-семи днях. Через пять дней у нас может ухудшиться самочувствие. Это значит, что сыворотка начнет действовать. У нее есть скрытый период. А через пять-семь дней она нас всех убьет.

Я поцеловал ей руки, синеватые дрожащие губы, полные слез глаза.

— Успокойся, Юлия. Это только догадки. Я ничего такого не вижу.

— Тебе не вводили эту гадость!

— Я был рядом и должен был почувствовать. Я сильнее тебя!

Она опустила голову.

Я лгал, я тоже чувствовал приближение беды. Но не так конкретно, не так осязаемо, как она. Все же она в чем-то ошибается… Или нет?

— В любом случае надо действовать и искать выход, а не слюни распускать, — сказал я. — Пока ты жива, ты можешь выжить.

— Надо освободить Алисию, — проговорила она.

Мне показалось, что она хочет добавить что-то еще, но не решается.

— Это очень важно, — сказала Юля.

— Хорошо, — кивнул я. — И надо сматываться с этой проклятой планеты.

Из прихожей раздался грохот. Я обернулся, крикнул:

— Кто там еще?

В комнату заглянул Артур. Он бледнее серого неба за окном.

— Это я, — проговорил он с неожиданной хрипотцой. — Вешалка упала, — он нашел в себе силы улыбнуться.

— Где ты был? — прошептала Юлия, бросилась к нему, схватила за грудки, — А ну, говори, где ты был?

Он нежно убрал ее руки.

— В супермаркете, мама. Купил продукты.

— Что с тобой случилось? — не унималась она.

— Ничего, все в порядке.

— Да? Ты бледный как смерть! Ты зарегистрировался?

— Нет, конечно. Просто, я случайно слышал ваш разговор.

— А-а, — она отошла к окну, коснулась лбом холодного стекла. — Даня, иди сюда.

Я подошел.

Внизу, между деревьями сада, разбитого на уровне пятидесятого этажа, вилась очередь. Слишком редкое явление для Тессы, чтобы с чем-нибудь спутать.

— Ты зарегистрировался? — глухо спросила Юля.

— Нет, — сказал Артур. — Я туда не спускался, мама. Супермаркет выше. Снял деньги с твоего счета. Извини!

Она сделала шаг от окна, все еще опираясь на него рукой, на стекле остались следы от пальцев, опустилась в кресло.

Она не поверила.

Потом, ночью, когда она спала, Артур рассказал мне все, сидя на кухне и обжигаясь чаем. Его даже не пришлось особенно уговаривать, сам хотел с кем-нибудь поделиться.

— Как это произошло? — спросил я.

— Что?

— Как ты зарегистрировался? Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы знала мать, и правильно делаешь, но я знать должен. Удар меня не хватит, но, возможно, я смогу помочь.

— Думаешь, возможно помочь?

— Не знаю. Будем искать. Ты рассказывай.

— В супермаркете вдруг закрыли все кассы кроме двух, образовались очереди. Потом объявили, чтобы все, кто платит не со своего счета, становились в одну кассу, а остальные в другую. Мне пришлось поменять очередь. Понять со своего ли счета платишь — проще простого.

Я кивнул.

— Возле кассы нас ждал мужик с инъектором. Говорил с каждым, успокаивал. Вокруг него было золотое сияние, как тогда в космопорте. И все шли, как загипнотизированные, никто не попытался бежать. Я даже не заметил, как мне коснулись запястья иглой. Услышал только: «Поздравляем с регистрацией!» — он усмехнулся. — Даниэль, это правда, что нам осталось не больше недели?

— Не знаю, — сказал я. — Во всяком случае, поборемся!

Первым на совет явился Витус. Вошел, сдержанно поклонился Юле, вопросительно посмотрел на своего капитана. Она кивнула. Витус отошел к окну и закурил трубку. Юля обрезала сигару и тоже нервно закурила, подумав, предложила мне. Я последовал примеру. Минут через десять здесь можно будет вешать топор.

— Джульетта, можно мне? — Артур сел рядом с матерью и потянулся за сигарой.

Как ни странно, она позволила, даже протянула коробку. Да, пожалуй, сегодня он стал взрослым. Невозможно относиться как к ребенку к человеку, который считает, что ему осталось жить несколько дней. Я хотел, было, его выгнать с совета, но передумал. Это дело его касается не меньше, чем всех нас и, возможно, более чем меня.

Геннадий и Бхишма пришли вместе. Интересно, что же их связывает? Я краем уха слышал о религиозном прошлом бортврача Гены, вроде как он расстрига. Тогда понятно, сходство судьбы.

Гена страдальчески посмотрел на облако сизого дыма и спросил:

— Нельзя ли побольше открыть окно?

Бхишма кашлянул. Оба не курят.

Юля с наслаждением затянулась, выпустила дым и зло потушила недокуренную сигару.

— Все! Туши дымы, ребята. Курить на веранде.

Команда расселась по кругу, только я остался стоять у окна, я не совсем в команде и на равных с капитаном.

— Мы должны покинуть планету, — сказала Юля. — Любой ценой.

Витус поморщился и пыхнул трубкой.

— Космопорт закрыт. Они никого не выпускают.

— Знаю. Иначе бы не говорила о цене.

Витус хмыкнул.

— Что ты предлагаешь? — спросил Гена.

— Прежде всего, мы должны освободить Алисию Штефански.

— Кто она тебе? — спросил Витус.

Вопрос меня удивил. Если Алисия — ее бабушка, как он может ее не знать? Не первый год вместе летают, не в первый раз на Тессе. Я — так сразу угодил к Алисе в гости.

— Родственница, — сказала Юля. — Это для меня очень важно. К тому же будет отвлекающий маневр. Пока мы орудуем в тюрьме, кто-то должен пробраться на корабль и подготовить его к старту.

Но я понял, что дело не в этом.

— Я проберусь на корабль, — сказал Артур.

— Сможешь? — спросил я.

— Вон, мать знает. Смогу.

Юлия закусила губу, но смолчала. Другой альтернативы нет. Витус — личность малоартистичная и слишком заметная.

Гена склонил голову набок и приподнял брови.

— Побег одного человека вряд ли сможет отвлечь внимание, — протянул он.

— Точно, — сказал я. — Ты прав. Поэтому мы должны освободить всех. И желательно поднять в воздух не один корабль, а несколько. Вот тогда мы, возможно, и улизнем в общей суматохе.

— Он сумасшедший, — проворчал Витус, не вынимая трубки изо рта. — У нас всего два человека, которые могут водить корабли.

— Три, — заметил Артур.

— Четыре, — сказал я.

— Ты хочешь отправить нас на разные машины? — возмутилась Юля. — Я Артура не оставлю.

Угу! Да я в общем-то и не сомневался, что занимаю далеко не главное место в ее сердце.

— Нам бы хоть один корабль захватить общими усилиями, — заметил Гена.

— Не спорю. Но есть два момента. Во-первых, чтобы поднять корабль в воздух, не обязательно там находиться. Приказы кораблю можно отдавать через Сеть. Главное, разблокировать его устройство связи. Во-вторых, похоже на то, что в Центре находится штаб метаморфов. Мы сможем захватить заложников.

— Штаб в тюрьме? Бред! — бросил Витус и выпустил кольцо дыма.

— Это самое укрепленное здание в городе, — заметил я.

— Надо торопиться, — сказала Юля. — Они собираются регистрировать заключенных. Мы должны их опередить. Сейчас семь часов. Мы успеем начать после полуночи?

— Лучше завтра, — сказал я. — На свежую голову. К тому же нам надо достать оружие. Одной Иглы Тракля на всех слишком мало, а надеяться на разоружение охранников тюрьмы — авантюризм.

Юля встала, махнула нам рукой.

— Пойдемте!

Она привела нас в гардеробную и открыла встроенный шкаф с многочисленными платьями. С чего бы это? Нашла время хвастаться нарядами!

Юля раздвинула платья, на задней стене шкафа, повинуясь сигналу с ее перстня связи, отошла маленькая панелька, открывая радужный шарик. Тонкие Юлины пальчики коснулись блестящей поверхности замка, и задняя стенка отъехала в сторону, открывая нашим глазам сияющую коллекцию бластеров, биопрограммеров и гамма-лазеров. Присутствовала даже одна Игла Тракля.

— Ничего себе! — воскликнул Артур.

Витус с Геной усмехнулись. Существование этой коллекции для них явно не было новостью.

— Биопрограммеры нас, скорее всего, не спасут, — сказал я. — Только против людей. Берем Иглу Тракля и гамма-лазеры.

В эффективности против метаморфов бластеров и гамма-лазеров я тоже сомневался. Не зря же меня пытались убить именно с помощью Иглы Тракля. И бластер, и гамма-лазер куда более экономичное и безопасное оружие. Последние я предпочел потому, что ими можно резать камень и металл, не создавая столько ненужного шума и грохота, сколько дают бластеры.

Операцию назначили на завтра. Витусу с Артуром достались корабли, и они ушли на кухню обсуждать свою часть плана.

В гостиной остались я, Юля, Гена и Бхишма. Я окинул взглядом свою «великую армию»: женщина и два бывших монаха — православный и индуист. В том, что они умеют держать в руках оружие, я уверен не был. Ну, кроме Юли.

— Я служил в армии Дарта, до того, как обрел веру, — сказал Бхишма.

Ого! Это радует.

— В каких войсках?

— В авиации.

Я не удивился. В общем-то, романтизм проявляется по-разному: можно на истребителях летать, можно в Шиву верить. Я попытался представить Бхишму до того, как он сел на лакто-вегетарианскую диету и решил, что он был когда-то статным парнем.

— Пойдет, — сказал я. — Истребителя не обещаю, а боевые лазеры добудем, а, может быть, и Иглы Тракля. Приходилось в руках держать?

— Да, приходилось.

— И как насчет того, чтобы снова взять в руки оружие?

— Когда боги боролись с демоном Махишей, они призвали богиню Дургу, и каждый вручил ей свое оружие: Шива — трезубец, Вишну — диск, Ваю — лук, Агни — копье, Инра — ваджру и Варуна — петлю. И демон был побежден.

— И к чему это? — спросил я.

— К тому, что направить оружие против демонов не грех, а долг. Метоморфы — не люди.

Я прикусил губу. Неужели для него не ясно, что природа моей Силы и Силы метаморфов одна и та же?

Бхишма улыбнулся, словно прочитал мои мысли:

— Демоны многое могут, иногда они могущественны почти как боги и могут притвориться последними, но им не победить.

Геннадий слушал, склонив голову набок, и загадочно улыбался. Наверное, забавно звучит для бывшего православного монаха?

— А у тебя, Гена, как с военным опытом? — поинтересовался я.

— Не жалуюсь. Служил священником в войсках Кратоса во время одного из восстаний на Тессе. Всякое бывало.

Я прикинул, сколько же ему лет. Он, похоже, не моложе Алисы. Ага! Еще и дед.

— Кто первым войдет в Центр? — спросил он.

— Первым войду я. Держитесь поближе, я кое-что умею, — сказал я. — Бхишма видел. Думаю, с охраной мы справимся. Дальше посмотрим по обстановке.

Я вывесил в пространство образ плана тюрьмы. Это всего лишь иллюзия, созданная нашими устройствами связи, но полное впечатление, что карта висит в воздухе над столом. Я обвел одно из строений сияющей фиолетовой линией.

— Штаб, скорее всего, здесь. На первом этапе надо держаться от него подальше. Просто, открываем камеры.

Я на мгновение вспомнил о Дон Кихоте, освободившем каторжников и о том, как плохо это кончилось, но успокоил себя тем, что постояльцы Центра наверняка будут под действием медикаментов и особого зла причинить не смогут. Зато суматоху создадут.

Когда мы обговорили детали будущей операции, и гости разошлись, я подошел к окну. Там, где стекла коснулись тонкие пальчики Юли, оно было проплавлено насквозь, пропуская узкие струйки влажного воздуха. Началось! У меня тоже так начиналось. Я знал, что так будет, еще, когда впервые увидел ее в казино Скита, и понял, что она видит будущее.

Я велел людям посвятить день тому, чтобы отдохнуть и отоспаться. Но все слишком на взводе. Вечером Юля согласилась заняться со мной сексом, но, судя по всему, из чистого альтруизма. Процесс занял где-то час и закончился успешно, но практически не доставил удовольствия. Национальный тессианский спорт «погоня за оргазмом». Это уже не в плюс, это в минус. Так, нерациональные затраты энергии. Лучше бы сразу отпустил спать.

Но спать она не легла и после этого: пошла на кухню пить чай и даже позволила себе кусок торта. Артур с вечера смиренно удалился в свою комнату, но я был уверен, что и он не спит: смотрит кино через устройство связи или слушает музыку, или играет в виртуалку.

Часа в четыре, когда мне удалось, наконец, усыпить Юлю, и она засопела, свернувшись калачиком под моей рукой, я еще слышал его шаги. Ладно! Завтра можно спать до вечера: начало операции назначено на два часа ночи, как только закроют метро. Это для нас важно. Я тщательно изучил карту подземных коммуникаций и план тюрьмы и пришел к выводу, что проникнуть в Центр лучше всего через канализационный коллектор, в который надо войти из метро вблизи энергетического преобразователя.

Около полуночи все снова собрались у Юли. Обговорили подробности, окончательно распределили роли и вышли в коридор. Лифт спустил нас на стоянку гравипланов. Я поколебался, брать ли гравиплан Алисы или обойтись общественным транспортом. Решил, что летные характеристики сейчас важнее сохранения инкогнито, и мы с Юлей, Геной и Бхишмой погрузились в сияющую красную машину. А Артур с Витусом заняли общественный гравиплан. Иглы Тракля разделили: по одной на команду. Я взял аннигилятор Германа, а Артуру с Витусом выдал коллекционный экземпляр Юли. Ну и по гамма-лазеру на брата.

Я волновался за Юлиного сына и борт-инженера. Как они проникнут на корабли? Витус только усмехнулся:

— Я знаю космопорт, как свои пять пальцев, даже эта штука не понадобится, — он кивнул на Иглу Тракля.

Прямоугольник крыши растаял, пропуская машины. Мы одновременно поднялись вверх, но второй гравиплан качнулся вправо и начал стремительно уходить на север, к космопорту.

Метро было закрыто. Мы проплыли над лестницей к стеклянным дверям. Зависли рядом. Чтобы не создавать лишнего шума, я опустил стекло кабины и аккуратно срезал замки гамма-лазером. Двери медленно открылись нам навстречу.