Комбриг. Путь к славе

Глава 15

— Тимофей, не пыхти! Как паровоз, право слово…

Молодой кубанец ничего не ответил старшине, но постарался двигаться тише. Вроде, выдвинулись казаки загодя — но ползти по-пластунски относительно легко лишь первые метров пятьдесят. Когда же приходится ползти вслепую да с полкилометра, то ведь сто потов сойдет! Засопишь и не так… Но самое поганое — это то, что линия горизонта на востоке начала понемногу сереть, предвещая приближающийся рассвет.

Времени у бойцов осталось совсем немного…

Командир «Терского» Невинномысского полка сильно лукавил, когда говорил об отсутствии кубанских казаков — все было в точности наоборот. Вот настоящих, природных терцев в нем не было — вообще не было. Считанное число их еще можно найти в полках 10-й дивизии, развернутых в Моздоке, Пятигорске или Георгиевске. Ведь последние города некогда располагались в пределах владений Терского казачества — а сама 10-я Терско-Ставропольская формировалась по территориальному принципу, из местных.

При этом эскадроны горских национальностей при формировании «казачьей» дивизии были выведены в отдельный полк, передислоцированный в Нальчик…

Каков был процент именно природных терских казаков, сказать сложно. На всем Кавказе терцы сохранили хоть какую-то автономию и родовую землю лишь в станице Слепцовская Сунженского казачьего округа. Первая Мировая (особенно 17-й год, ознаменовавший собой развал армии и начало турецкого рывка на север), последующие столкновения с горцами, продолжавшиеся до начала тридцатых годов, война гражданская… И, наконец, выселение терских казаков, сопровождавшееся неоднократными восстаниями последних — все это ударило по исконному на Кавказе казачеству гораздо сильнее, чем по донцам или кубанцам.

Ну, а добила терцев коллективизация — тогда вспыхнуло восстание в Чечне, и вайнахи обратились к казакам за помощью. То, что чеченцы и ингуши выселяли терцев из станиц при потворстве советской власти в двадцатых — грабя семьи сражавшихся на фронте казаков, отнимая скот, насилуя казачек и сжигая их дома, было забыто. Ну как забыто? Скорее терцы предпочли «забыть» в расчете, что вместе с вайнахами сумеют отбиться… Или хотя бы получат от них оружие.

Хотя какой там мог быть расчет? Скорее уж банальное отчаяние…

Естественно, против регулярной армии, действовавшей при поддержке артиллерии и авиации, восставшие ничего сделать не смогли. Лихие двадцатые, когда партизанская тактика и внезапные конные удары могли дать повстанцам хоть какие-то шансы на успех, канули в небытие… Терцы поддержали горцев, но участие казаков в боевых действиях носило ограниченный характер — а вот с победы Красной Армии начался очередной виток депортаций. Казаков, итак сильно обнищавших после гражданской, по какой-то причине записали в «кулаки»… Получается, что высланные терцы (уцелевшие при депортации и не умершие от голода) хоть где-то и живут — но казаками уже не считаются, и про свои казачьи корни были вынуждены забыть.

Ну, кроме тех, кто сумел бежать за кордон…

Тем не менее, сколько-то природных терцев (или их потомков) могли осесть в городах, успев переселиться из обнищавших станиц — и найти работу на заводах. Другое дело станица Невинномысская — она ведь изначально кубанская! И в отличие от терцев, у кубанских казаков хотя бы землю не отбирали для расселения горцев… Впрочем, после поражения Белого движения, кубанское казачество также потеряло все свои права, привилегии — и само звание казаков. Естественно, что Первая Мировая и Гражданская крепко сократили мужское население; к сим бедам добавился тиф и голод.

А коллективизация, голод и депортация «кулаков» лишь увеличили потери среди старых казаков…

И если в Невинномысской да ближайших к ней станицах и уцелел кто-то из настоящих пластунов, воевавших против турок в Закавказье иль на фронтах Германской… Тех самых пластунов, умевших бесшумно подобраться к врагу (минуя проволочные заграждения), взять часовых в ножи и добыть языка… А порой и вырезать целый взвод немцев, закидав огневые точки гранатами! Так вот, уцелевшие пластуны в полк все равно не попали — его формировала казачья молодежь, лишь в 1936-м вновь получившая право называться казаками.

К слову говоря, молодежь с большим энтузиазмом начала «оказачиваться», массово вступая в клубы или кружки «Ворошиловских всадников»; их крепко поддержал маршал Буденный Семен Михайлович. В кружках учили верховой езде, стрельбе из мелкашек (что вполне подходило для начальной военной подготовки), владению холодным оружием — точнее сказать, отработке некоторых ударов шашками, укола на скаку или блоков-«отбивов».

Однако это был сущий мизер от того, что умели царские казаки — воевавшие на Германском фронте или в Гражданскую; про навыки ближнего боя пластунов и говорить нечего! Но последние были слишком возрастными для вступления в полк; в теории, они могли бы пополнить его в качестве добровольцев лишь во время большой войны… Да наверняка еще пополнят — коли придет нужда.*

*В реальной истории 9-ю «пластунскую» дивизию РККА в годы Великой Отечественной пополняли в том числе и возрастные добровольцы в возрасте до 50 лет — из числа ветеранов еще Первой Мировой (прим. автора).

Майор Тихонов прекрасно осознавал боевые качества своих подчиненных — и уровень их боевой подготовки. Это была конница, способная пройти строем на параде или совершить марш-бросок в конном походном строю; его казаки могли спешиться и вроде неплохо стреляли — но и только. Для дерзкой операции, что изначально планировал комбриг, не имеющие боевого опыта кубанцы подходили крайне мало… К слову сказать, сам майор происходил вообще из малоросского казачества, и относился к Черниговским казакам — ситуация для Российской империи уникальная! Ведь после расформирования Гетманщины и упразднения Запорожского казачества Екатериной II, а также переселения запорожцев на Кубань, малоросские казаки уцелели не как войско, но как сословие. При этом, в отличие от бугских, екатеринославских или азовских казаков, малороссов после расформирования «войска» в крестьян не обратили…

Тем не менее, приказ есть приказ — а войну без потерь не выиграть. Как и было изначально обговорено, майор отобрал от каждой сотни по одному, два отделения. Очень долго выбирал казаков в передовую группу, что должна была закидать гранатами окоп боевого охранения… Но с помощью стереотрубы разведчики обнаружили второй германский окоп, выдвинутый вперед — и тогда майору пришлось спешно формировать вторую группу «пластунов».

Сын кубанской казачки и русского железнодорожника, окончившего Елецкий жд техникум и направленного в Невинномысскую по распределению, Тимофей Иванович Сотников попал как раз во вторую группу. Старшина некстати вспомнил, что на последних учениях по гранатометанию, состоявшихся в полку, Тимофей довольно далеко и точно бросал учебный макет гранаты Рдутловского… У хулиганистого в детстве парня был развитый глазомер. Пацанами часто играли в «войнушку», закидывая друг-друга конскими каштанами (у них мягкие иголки) или снежками; кроме того, отец с детства приучал сына к зарядке и физическим упражнениям, турнику. А когда Тимофей подрос, то заинтересовался местной борьбой на поясах, что у карачаевцев и балкарцев называется «тутуш» — и научился неплохо бросать через бедро или «подсадом» через себя… Все это способствовало физическому развитию молодого парня.

«Оказачиваться» пятнадцатилетний Тимофей начал как и все — три года назад; немалую роль в последнем сыграла одноклассница Ксюшка, природная кубанская казачка. Уж больно понравилась Сотникову чернявая смешливая девчонка с милыми ямочками на щеках и персикового цвета кожей… Кроме того, не хотелось ни в чем уступать знакомым пацанам. Как-то резко те стали «казаками» — и начали носить традиционные кубанки да форсистые черкески! Это не говоря уже о фехтованиях шашками, стрельбе из мелкокалиберных — но все равно ведь настоящих винтовок. На лошадях в станице и раньше никто ездить не запрещал — но когда увидел Тимофей джигитовку, у него аж сердце обмерло от восхищения… В общем, взыграла в парне казачья кровь!

Да и дед по матери, инвалид еще Германской войны, кое-что показал с коротким клинком, не выдержав настойчивых просьб внука…

И вот результат: пыхтит, густо обливаясь потом, ползет вперед, обдирая локти и колени о колючки, да невидимые в темноте камни Тимофей Сотников. Сперва волновался (да что там, боялся!) так, что бой сердца отдавался в ушах; теперь же одна надежда — доползти бы поскорее до конца… И будь что будет.

— Замерли. Сотников, говорю же — прекрати пыхтеть…

Старшина Алексеенко остановил группу «пластунов» — вовремя! То ли что услышал пулеметный расчет, то ли сработала чуйка у зольдат боевого охранения… Но вдруг гулко загрохотал пулемет — и желтые светлячки трассов устремились в сторону казаков. Они вспороли землю совсем рядом, шагах в десяти впереди — а немцы уже запустили в небо очередную осветительную ракету.

— Головы опустите… Задницы прижмите!

Отчаянный шепот старшины, прекрасно осознающего последствия обнаружения группы, заставил Сотникова вжаться в землю — целиком распластавшись на влажной и холодной почве…

— Господи, защити…

Сзади послышался обреченный шепот кого-то из товарищей — но молился казак не зря. Немцы огрызнулись еще парой коротких очередей и неожиданно стихли, так и не разглядев уткнувшихся в пожухлую траву казаков. Вскоре потухла и осветительная ракета — после чего старшина Алексеенко, Владимир Михайлович, обратился к Тимофею:

— Сотников, за мной. Остальным пока здесь оставаться — дай Бог вдвоем проползти незамеченными… Но пыхтеть прекращай, Тимоха. Иначе точно услышат нас немцы…

Старшина был бывалым бойцом — хоть и не являлся казаком по происхождению. Его призвали в армию еще в конце двадцатых, и Алексеенко краем зацепил войну с басмачами… А после Владимир стал участником малоизвестного похода в Афганистан — СССР пытался вернуть власть свергнутому правителю Амануллу-хану. Двухтысячный отряд Красной Армии действовал неплохо — успел захватить несколько афганских городов и разгромить крупный отряд узбекских басмачей, отступивших в Афган. Но когда струсивший Аманулла-хан бежал в британскую Индию с частью государственной казны, отряд развернули назад… По окончанию службы Алексеенко решился остаться на сверхсрочную (и кормежка не в пример лучше, и какой-никакой достаток) — и принял участие в разгроме последней крупной банды басмачей в Каракумах.

Что удивительно, готовили молодого призывника «красные» казаки, оставшиеся на службе в Средней Азии еще с Гражданской. А теперь вот самому старшине, заматеревшему и набравшемуся опыта, пришлось учить казачьему ратному искусству молодых кубанцев…

Опыт войны с басмачами сегодня крепко пригодился старшине. Когда-то ему уже доводилось ползти к дозору врага, обмирая от страха и сцепив зубы от напряжения… Сонных басмачей тогда удалось взять в ножи — а теперь достаточно подобраться к врагу метров хотя бы на тридцать, на бросок гранаты. Добавляет уверенности и трофейный немецкий автомат с дырчатым кожухом и вставленным сбоку магазином — такой автомат у старшины единственный на всю группу… Но боевое охранение немцев — это вам не басмаческий дозор; зольдаты дисциплинированно бодрствуют, готовые огрызнуться очередью на любой шорох.

Возможно, фрицев спугнули танки — хотя Т-26 крались на рубеж атаки на тихом ходу, а «бэтэшки» второй волны остановились километра за полтора от немецких траншей. Старшина слышал, что сперва предлагалось выдвинуть вперед именно БТ-7, сняв гусеницы — но отчетливый гул моторов вряд ли обманул бы фрицев. А без гусениц танки просто не смогли бы толком двигаться по пересеченной местности… Про преимущество в скорости в этом случае уж точно стоило забыть.

В итоге вперед пустили Т-26, тихо урчащие слабосильными движками на малом ходу. Пехотный танк для поддержки наступающей пехоты, все как и было задумано в начале 30-х… Кроме того, влажная после дождей почва неплохо погасила лязг гусеничных траков — и все же совсем бесшумно выйти на рубеж атаки не получилось.

Так что германское боевое охранение бдит — а когда чуть рассветет, немцы обязательно заметят полторы сотни залегших вблизи казаков… Нет, нужно двигаться вперед как можно быстрее.

Во время запуска осветительной ракеты Алексеенко разглядел небольшую низинку чуть правее и впереди, метрах в тридцати. Если доползти до нее, то от пулеметчиков удастся прикрыться земляным гребнем, что скроет маневр пластунов. Ложбинка вроде как тянется в тыл боевого охранения — и вынырнув за спинами немцев, у казаков будет куда больше шансов приблизиться к пулеметчикам на бросок гранаты!

Одно но — саперы, снявшие несколько противотанковых блинов и бодро доложившие, что местность впереди разминирована, под нос к пулеметчикам точно не забирались. А ведь по уму фрицы должны были поставить противопехотки поближе к своим позициям… Удивительно даже, что немцы, сев в оборону, не успели опутать подступы к траншеям спиралью Бруно… Хотя, быть может, «не успели» — это как раз и есть причина ее отсутствия.

Но скорее всего фрицы, готовясь к молниеносному наступлению в Польше, толком не позаботились о запасах колючей проволоки для восточного фронта… Как и о запасе противопехотных мин — ведь не собирались же сидеть в обороне! Все, что было необходимо для обороны, шло на линию «Зигфрида», на случай удара французов… Вот и противотанковые «блины», что извлекли саперы, были вроде как польского производства. С другой стороны — а если у немцев нашлись также и трофейные польские противопехотки? Если, конечно, они вообще существуют*…

На самом деле у поляков была единственная мина собственного производства, противотанковая Mina przeciwpancerna wz.1937 — но её могли использовать и в качестве противопехотного фугаса (прим. автора).

Вот сам Алексеенко обязательно позаботился бы о том, чтобы заминировать ведущую в обход ложбинку. Как и прочие подступы к сдвоенному окопу дежурных пулеметчиков… Но нужно было решаться — промедление сейчас смерти подобно, буквально. Решаться — и молиться, чтобы опасения старшины оказались напрасны…

— Отдышался, Сотников? Все, поползли… Меня держись — уходим вправо.

— Слушаюсь, товарищ старшина…

Тридцать метров — это совсем немного, можно пробежать за считанные секунды. Да и ползком — если налегке, со свежими силами — одолеешь быстро. Но казаки ползли уже с полкилометра, сильно устали — хотя никакого лишнего груза с собой не тащили. Из оружия — у Тимофея револьвер «Наган», россыпь патронов в карманах — да трофейный штык-нож, что парень выпросил, пообещав танкистам немецкие часы на обмен. Самое главное — на ремне висят три трофейные «колотушки». Уж больно просты и удобны в обиходе германские гранаты! Кроме того, их проще бросать за счёт длинной ручки — и они похожи на учебные макеты, что единственный раз бросал казак Сотников…

У бывалого старшины-сверхсрочника опыта, конечно, побольше. И помимо двух «колотушек» на поясе, в карманах покоится пара лимонок — а в голенищах сапогов спрятаны два автоматных магазина; третий примкнут к германскому «Шмайсеру» старого, ещё 1918-го года образца… Кроме того, в форменной деревянной кобуре покоится наградной пистолет «Маузер-Боло», полученный за разгром басмачей.

Невелик вес взятого с собой оружия — а на вылазку казакам выделили тёплые и удобные ватники, что не цепляются лишний раз в отличие от шинелей. И все равно тридцать метров до ложбинки не удалось осилить прежде, чем в воздух взмыла очередная осветительная ракета… А уставший от бесконечного ползания молодой кубанец не успел вовремя замереть — наметанный взгляд дозорного разглядел движение в семидесяти метрах от окопа.

После чего свет ракеты полностью выхватил фигуры обоих казаков, вырвавшихся вперёд… Старшина угадал это за секунду до того, как грянул крик «Alarm!» — и успел приладить приклад автомата к плечу, ловя окоп боевого охранения на мушку:

— Сотников, вперёд, бегом! Пять метров — и падай, гребень прикроет!

Одновременно с тем Алексеенко нажал на спуск, прикрывая молодого казака огнём с места… Он мог бы преодолеть последние метры до ложбины сам — но решил прикрыть молодого парня, дав ему лишний шанс выжить…

Очереди трофейного автомата и германского пулемета-«косы» ударили практически одновременно — метров с семидесяти. Осветительная ракета замерла в верхней точке полёта — и противники хорошо видели друг друга.

Быть может, опытный старшина опередил немцев на считанные доли секунды — выпустив две короткие, пристрелочные очереди… Пока Сотников, сорвавшись с места, пулей пробежал пяток метров до спасительной низины.

А затем тяжёлая маузеровская пуля рванула ватник на плече старшины…