Командор (СИ)

Глава 4. Чародейка

Озава была редкой молодой девицей, стремившейся выйти за рамки жестких ограничений и предрассудков, возведенных людьми ради своего мнимого благополучия и спокойствия. Жизнь в обществе, где тон задают мужчины, ею была принята лишь в той мере, которая позволяет существовать без каких-то особых условий и жестких рамок. И все из-за того, что пятый ребенок в доме гончара Феста, коей и являлась Озава, оказался отмеченным Даром. Самым удивительным в этой истории оказалась реакция папаши. Он даже глазом не повел, когда у младшей дочери проявились способности к магии. А вот матушку жестоко исходил ремнем, обвиняя ту в распутстве.

Такое событие (имелось в виду рождение ребенка с потенциалом мага) нечасто, но происходило в бедных семьях простолюдинов. Только там обязательно отмечалось появление некоего дворянина за девять месяцев до рождения одаренного. Этот факт принимался в большей мере, чем тот, в котором обычный человек невольно мог попасть под излучение магических кристаллов.

Инициация девочки прошла бесконтрольно в восемь лет, потому что папаша ни сном ни духом не знал, кто растет в его доме. «Добрые» соседи, испуганные резкими изменениями в жизни Озавы, вдруг начавшей развлекаться киданием разных предметов без помощи рук, вызвали чиновников магистратуры города Натандем, состоящих на службе в Особой Коллегии. Именно на их плечи ложилась забота о поиске одаренных детей, которых потом передавали для дальнейшего обучения в Королевскую Академию. А дальше все шло по накатанной схеме. Выпускникам присваивали определенные ранги и выпускали в жизнь под строгим надзором. Левитаторы уходили под крепкое королевское крыло и считалось, что им повезло больше всех; целители и лекари получали патент на предоставление услуг населению Дарсии, а остальные — мелкая сошка — довольствовались дипломом «бытового» мага. Что в табели о магических рангах соответствовало обидному слову «ремесленник».

Именно такой диплом и получила Озава, чему, впрочем, не особо огорчилась. За десять лет обучения в Академии она не только получила приличное для ребенка простолюдинов образование, но и смогла выяснить, откуда у нее Дар. Оказывается, матушка, еще до знакомства с отцом, работала на рудниках в окрестностях города Таур, что на юге Дарсии. Именно там впервые обнаружили близкий выход гравитонов к земной поверхности, что позволило разработчикам облегчить и удешевить добычу кристаллов, не говоря уже и про обработку. Низкая себестоимость и быстрая обработка приносили королю (а все шахты по добыче гравитонов принадлежали королевской семье) баснословную прибыль.

Скорее всего, матушка попала под воздействие лучей гравитонов, что сказалось на ее организме. Правда, не совсем понятно, почему старшие братья и сестры не получили вожделенный Дар, а Озава воспользовалась им сполна. Может, папаша и не так уж был неправ, и доченька появилась в результате близкой связи матушки с каким-нибудь проезжавшим мимо смазливым дворянчиком?

Как позже узнала девушка, чиновники об этом интересном факте тоже прознали после своего расследования. Семья Фестов какое-то время подвергалась всестороннему изучению, пока папаша не рявкнул, что ему все надоело. Если хотят копаться в мозгах и душах его семьи, пусть забирают Озаву и изучают вдоль и поперек.

Именно после этого случая она и оказалась в Королевской Академии, что находилась в Рувилии — столице Дарсии. Не самый плохой взлет для провинциальной девчонки.

Окончив обучение, девушка получила диплом «бытовика» и уехала из Рувилии в родной Натандем, потому что в столице хватало таких же «ремесленников», а у Озавы вдруг проснулась профессиональная гордость. Она не захотела быть «одной из этих», потому что чувствовала свой потенциал.

В Натандеме молодая чародейка тоже не задержалась. Ей стало невыносимо тяжело жить рядом со своей семьей, особенно с папашей, присосавшегося к ее новому статусу. Да и не по душе Озаве были суета и излишнее внимание. Так она оказалась в Невермуте, а потом и в Шелкопадах, где занималась практикой, изготавливая мелкие защитные амулеты и нанося на предметы быта магические плетения.

Но Озава была таким человеком, что не могла долго сидеть на одном месте. Ей наскучило обозревать унылые улицы с неказистыми домишками, безбрежные поля вереска, простиравшиеся от самых околиц Шелкопадов, наскучила ежедневная рутина магической работы, когда просто надоедает наносить на горшки разнообразные плетения, чтобы в отсутствии «ледников» сохранялось молоко и сметана, чтобы суп или гуляш долго оставался горячим — ну и прочие мелочи.

Жители небольшого городка были очень рады такому соседству и ласково называли Озаву «наша маленькая чародейка». Еще бы, за скромную плату в каждом доме появилась прочная небьющаяся посуда; животные не страдали болезнями, набирая вес; сады стали плодоносить не чета прошлым годам.

А Озава впадала в меланхолию все сильнее и сильнее. И не из-за того, что привязана к одному месту. Она чувствовала, что перерастает ранг «бытовика». Отчего-то у нее повысился внутренний резерв магической энергии, а еще она могла черпать ее прямо из недр земли. Но ведь это уже уровень левитатора, пусть и слабенького. Опасаясь, что местная власть в лице барона Шаттима узнает о ее природном приобретении и поставить в известность Королевскую Академию, куда девушка возвращаться не горела желанием, она стала посматривать по сторонам и задумываться, в каким городах еще не была.

Ей удавалось скрывать усилившийся Дар, пока в Шелкопады не заявился некий сеньор Котрил. Он приплыл на речном судне откуда-то с верховий Пламонта, одного из больших притоков Роканы. С ним было человек десять с бандитскими рожами, и они явно не походили на свитское сопровождение.

По первому делу Озава вообще на них внимания не обращала, в той же мере что и они на невзрачную низкорослую девицу с темно-русыми волосами, с ярко выраженными скулами и тонкими блеклыми губами. Люди сеньора вообще ее за мальчишку принимали, когда встречали на улице. В широких штанах, в нелепом длинном сюртуке, в который можно завернуть три таких Озавы, и в шляпе, под которую девушка прятала свои густые роскошные волосы — ни дать ни взять самый настоящий мальчишка, торопливо идущий по каким-то своим делам.

Сеньор Котрил несколько дней где-то пропадал. Его видели в гостях у барона Шаттима, с коим приезжий дворянин был связан некими делами. Потом он уплыл с двумя телохранителями на проходящем барке в Валунный Двор, откуда вернулся почему-то верхом на лошади. А потом начались странности.

В Шелкопадах стали жаловаться на какие-то дополнительные поборы, якобы король ввел новые налоги, и сеньор Котрил прибыл в город именно ради них. Ремесленники заворчали и попробовали отстоять свои гроши, но ровно до того момента, когда сгорела одна кузня и шорная мастерская. Все призадумались, насколько опасно прятать лишнюю монету в тайном горшке под деревом. Сеньор Котрил никого не запугивал. Просто приходили его наемники с бандитскими рожами, давали один день на размышление для особо упертых, и, если не получали своего — исполняли задуманное. Слухи поползли один другого мрачнее и зловещее.

К Озаве нежеланные гости пришли несколько дней спустя после пожара у шорников. Она жила на дальнем конце Шелкопадов в маленьком полуразвалившемся домике, который снимала за половину золотой кроны, и считала, что переплачивает. Но деваться некуда. Иное жилье стоило куда дороже, потому что было ближе к порту.

К ней пришли трое: Клещ, Свисток и Отти. Девушка уже хорошо знала прозвища людей из команды сеньора Котрила, как и в лицо каждого из них. Клещ был, по ее мнению, самым отъявленным ублюдком со своими методами выдавливания «лишних» денег у гильдейских и мелких купцов. Грубость, жесткость и даже жестокость, с которой он действовал, вызывала оторопь и страх. Свисток, наоборот, подкупал спокойствием и рассудительностью, каким-то образом влияя на Клеща и заставляя того утихомирить свой пыл, за что получал благодарные взгляды хозяев. Но Свисток служил Котрилу, и поэтому платить все равно приходилось. Только кому охотнее отдадут кровные гроши? Правильно. Тому, кто умеет убеждать без насилия.

Третий их этих парней — Отти — молчаливо стоял у дверей, поигрывая страшным на вид ножом, и вообще ничего не делал. Просто стоял — но именно его почему-то боялись больше всего.

Зайдя в дом чародейки Отти, как обычно, занял место у порога и стал лениво чистить ногти кончиком ножа. Клещ нахально расселся посреди комнаты на табурете и с усмешкой оглядел непритязательную обстановку в доме, который девушка постаралась хоть как-то облагородить. Она отскребла полы от грязи, вымыла окна, рассадила в горшках цветы и побелила стены, поэтому с трудом удержалась, чтобы не испепелить поганца, плюнувшего на пол.

— Ты и есть кудесница? — с интересом разглядывая Озаву, встретившую непрошенных гостей в домашнем платье, которое совершенно меняло ее облик, спросил Свисток. Его взгляд переметнулся с фигуры девушки на пальцы со въевшейся от каких-то порошков желтизной. — Чем занимаешься? Лечишь или артефакты изготавливаешь?

— Животных понемногу лечу, в быту людям помогаю, — спокойно ответила Озава, глядя куда-то поверх его головы. — И я не Целительница, сразу предупреждаю.

— Мне не важно. Сколько за свои услуги берешь?

— Когда как? — девушка пожала плечами. — Если с посудой работаю, то пять грошей беру, потому как энергии трачу много, но оно этого стоит. Зачарованный горшок или тарелка несколько лет прослужат хозяевам, не разобьются от падения.

— Н-да, — Свисток многозначительно обвел взглядом помещение, задержался на ситцевой занавеси, разделявший дом на две неровные половины. Видимо, там спальня, а большая часть предназначена для работы. Длинный стол, больше похожий на верстак плотника, был завален разнообразными предметами: кусками дерева, коры, искусно вырезанными амулетами из камней, глиняными плошками, наполненными странными порошками. — Для чародейки, которую хвалят, маловато зарабатываешь.

— Мне хватает, — Озава вдруг поняла, что не боится этих людей. В любой момент она может уничтожить вымогателей атакующим плетением или переломать им кости одним ударом ладоней друг о друга. Невидимые потоки энергии так и клубились вокруг нее, готовые вырваться на волю.

— А если хватает, то должно хватить и на благое дело, красавица, — мерзко улыбнулся Клещ. — Ты ведь слышала про королевский налог для чародеев, пользующихся энергией гравитонов?

— Я не левитатор, у меня есть диплом «бытовика», — ответила Озава, про себя подумав, что неспроста бандитский мытарь заговорил про кристаллы. — А про новый налог не слышала. Я уже плачу его в казну Шелкопадов, а как распоряжается им барон, мне глубоко наплевать. Если ворует — ответит перед законом. Если честен — то я весьма удивлена. Откуда взялся еще один налог?

— В такую дыру новости долго идут, — добродушно усмехнулся Свисток. — Поэтому мы доводим их до всех, кто причастен к чародейству. Ты знаешь, что наш хозяин купил патент на сбор налогов со всех поселений, стоящих вдоль Пламонта?

— Понятия не имею, — девушка пожала плечами, и чтобы скрыть свое волнение, скрестила руки на груди. — В таком случае вы должны показать патент. Иначе это грабеж, на который барон Шаттим почему-то не обращает внимания.

— Ты, паршивка! — рыкнул Клещ и наклонился вперед, едва не свалившись с табурета, жалобно скрипнувшего под его весом. — Ты ставишь под сомнение слово дворянина? Язык не боишься потерять?

— Сейчас никому доверять нельзя, — раздражение у Озавы росло. — По королевству много проходимцев и самозванцев бродит. Каждому верить на слово? Ступайте прочь, судари. У меня нет лишних денег для чужого кармана.

— Ах ты, шлюха мелкая! — Клещ сорвался с табурета и размахнулся рукой, собираясь свалить одним ударом наглую девку. — С тебя не два гроша сверху, а пять! Чтобы впредь за языком следила!

И застыл на месте с пересохшим от страха горлом. Девица выставила перед собой ладони, вокруг которых, мерцая ало-серебристыми всполохами, крутились кольца магической энергии. Они слабо гудели, но в наступившей тишине их было слышно очень отчетливо.

— Вышли из моего дома вон! — рвущимся от ярости голосом произнесла Озава, разводя руки. Одна ладонь нацелилась на оцепеневшего Свистка, а вторая недвусмысленно намекала Клещу, чтобы тот не вздумал дергаться. Девушка не сомневалась, что справится с непрошенными гостями, только что делать потом? Убегать от Котрила или сесть за решетку по обвинению в превышении своих ранговых способностей и убийства?

На какое-то мгновение в доме наступила напряженная тишина, и только осязаемые потоки энергии угрожающе пощелкивали в воздухе перед Клещом. Только Отти был спокоен. Он дочистил ногти и вышел из дома. Чтобы через пару минут появиться вместе с… Котрилом.

— Болваны! — коротко произнес сеньор, поглядывая из-под шляпы на немую сцену. — Клещ! Ты зачем девушку пугаешь своими плебейскими замашками? Вон пошли с глаз моих!

А сам с улыбкой остановился в нескольких шагах от маленькой чародейки, внимательно разглядывая ее гибкую фигурку и высокую грудь, обтянутую темно-синим платьем.

— Успокойтесь, донна Озава, — он откинул полу плаща, отцепил от ремня кожаный кошель и извлек на свет прозрачный ограненный кристалл гравитона небольшого размера — чуть меньше мужского кулака — который мгновенно стал бледно-фиолетовым, да еще заискрился, накачивая окружающее пространство энергией. Бледные нити неожиданно потянулись к застывшей девушке.

Озава поняла, что перед ней самый настоящий гравитон, а не подделка. Уж на такие кристаллы ее Дар откликался без всякой задержки. Вот и сейчас кольца вокруг ладоней распались и потянулись навстречу нитям жадными язычками.

— Восемнадцать граней, — пояснил сеньор Котрил и спрятал кристалл обратно в кошель, когда убедился в чем-то, ради чего показывал гравитон. — Для отвального камня невероятно изумительная огранка. Подтвердите мои слова, красавица?

— Перестаньте меня так называть! — разозлилась девушка. — Тоже мне, нашли способ очаровать дурнушку, чтобы потом обвести вокруг пальца!

— Вы так о себе плохо думаете? — воскликнул гость. — У меня не было подобных мыслей оскорбить вас! Я ведь сюда шел с одной целью: познакомиться. Услышал много интересного про чародейку от горожан, от барона Шаттима, вот и загорелся желанием.

— Чтобы с угрозами заняться вымогательством? Я не настолько богата, чтобы отдавать бандитам лишнюю монету! И да, кристалл очень сильный, если вы хотели проверить мои возможности.

Озава сжала ладони — силовые кольца схлопнулись, оставив после себя легкий запах послегрозовой свежести.

— Мы не бандиты, — Котрил снова улыбнулся и поднял край шляпы. Девушка онемела. На нее смотрели два разноцветных глаза. Один из них был яркого голубого цвета, а второй — светло-карий. Дав молодой чародейке вдоволь наглядеться на невероятное зрелище, дворянин вздохнул и сел на табурет, который ранее занимал Клещ. Закинув ногу на ногу, он с легкой гримасой рассмотрел грязные разводы на сапоге.

— Можете успокоиться, я не буду брать с вас налог, — сказал он, — хотя мог по праву. Вы не знали, что триста лет назад на месте Шелкопадов были огромные пастбища, простиравшиеся по обе стороны Пламонта. Мой прямой предок держал здесь огромные стада коров и овец. Пастушеский стан разросся и стал городом, когда возвели ратушу. Но еще до этого произошли большие изменения. Прапрадед вынужден был уйти с этих земель из-за крестьянских восстаний, а потом сил не хватило вернуть огромные угодья. Они перешли под управление барона Шаттима, родственника нынешнего местоблюстителя. Наша семья в те годы вообще много чего потеряла. А я теперь как законный хозяин Шелкопадов имею право брать налог с тех, кто трудится на этой земле и имеет выгоду.

— Здесь все платят королевские налоги, — нисколько не впечатлилась рассказом Котрила Озава. — Не пытайтесь показаться самым хитрым, обходя законы. Если король отдал земли семье Шаттимам, значит, он все прекрасно знал и понимал.

— Умная и нахальная девочка, — усмехнулся Котрил. — Все почему-то пытаются оспорить факт моего права на возвращение доброго имени и земель.

— Так как вы пытаетесь их возвратить, никто не делает, — возразила чародейка, понемногу успокаиваясь. — Вы идете против короля, а это уже самая настоящая измена.

— Не будем сейчас об этом, — лениво махнул рукой сеньор. — Я пришел совсем по другому поводу, и не хочу терять время. Как вы смотрите, юная чародейка, чтобы работать на меня? Кстати, мы так и не познакомились друг с другом.

— Меня зовут Озава Фест, — первой ответила девушка. — Имею ранг «бытовика», что подтверждено дипломом Королевской Академии. Думаю, этого достаточно.

— Ну, а мое имя Рэйдж Котрил, я потомственный дворянин, — кивнул сеньор. — Не бойтесь, самый настоящий, а не проходимец-самозванец, как вы изволили выразиться. И ваш Дар, если я правильно оценил реакцию кристалла, уже вышел далеко за границы рангового ограничения. А мне как раз нужен такой чародей, имеющий официально закрепленный ранг.

— Для своих махинаций? Грабить простых ремесленников и богатых горожан?

— Неужели всерьез думаете, моя милая чародейка, что я воюю с простолюдинами? — рассмеялся Котрил. — Как бы я тогда сам к себе относился? Нет, у меня есть вполне реальная цель, достигнуть которой я хочу никак не в старости, а вполне в самом расцвете сил.

— И что за цель? — Озава осторожно присела на лавку, стоявшую возле печки, и сложила руки на коленях, уверенная в том, что дворянин не станет отвечать, или отделается какой-нибудь шуткой.

— Вернуть свой феод в Акаписе, — пожал плечами мужчина. — Это ведь вполне достижимая цель? А у вас, донна Озава, есть отличный шанс подняться вверх, служа мне. Не обещаю золотых гор, но крышу над головой, еду и безопасность я смогу обеспечить.

— С этим… Клещом? — кивнула в сторону двери Озава, где стоял Отти. В отличие от своих приятелей, он так и не сдвинулся с места. Парень поднял голову и ухмыльнулся. — Не хватало мне, чтобы такой урод охранял меня. Я сама могу постоять за себя.

— Мне кажется, ты согласна? — Котрил мгновенно отбросил вежливость, что не понравилось девушке, и посмотрел на нее своими жуткими разноцветными глазами.

Озава задумалась. А почему бы и нет? Зарабатывать на жизнь, зачаровывая горшки и вылечивая животных, конечно, можно. Учитывая, что Дар девушке достался просто случайно. Без него она могла выйти замуж за какого-нибудь цехового ремесленника, и уже нарожать кучу детей, погрязнув в домашних делах и ожидая старости и смерти в череде побоев и оскорблений.

Но у нее иная жизнь. Жизнь чародейки, умеющей работать с силовыми потоками гравитонов. И об этом странном казусе никто не знает, кроме Котрила, у которого оказался кристалл, раскрывший ее Дар. Пусть Озава не может поднимать корабли в воздух, но, если этот странный дворянин даст ей возможность работать с гравитонами — она готова пойти с ним. Достигать невозможного для ее ранга стало привычкой за последние годы, а самосовершенствование придавало сил и уверенности. Людская молва девушку особо не трогала. Вот есть некая граница, по одну сторону которой находится она, а по другую — простолюдины и дворяне со своими проблемами. Причем, эти проблемы приходится решать именно ей или ее коллегам-магам.

Она пожала плечами после долгого раздумья, боясь своим ответом сломать налаженную жизнь. Интересно, что Котрил ее не торопил, изучая немудреный быт девушки, живущей в одиночестве не в самом лучшем местечке Шелкопадов.

— Я не хочу иметь с этими…, — Озава кивнула на Отти, — ничего общего.

— И не будешь, — в разноцветных глазах сеньора мелькнули веселые искорки. — У тебя совершенно иные задачи, не пересекающиеся с делами моих помощников. Подчиняешься только своему господину…

— Господину? — ноздри девушки раздулись в гневе. — Я свободный человек, сеньор Котрил! Любой чародей с дипломом Королевской Академии может не принимать вассальную присягу, а служить по найму.

— Так я и хочу взять тебя на службу, — развеселился дворянин. — Только как ты собираешься обращаться ко мне? «Милый Рэйдж»? Или «дорогой»?

— Еще чего, — буркнула Озава.

— Я твой наниматель, и значит — господин, а ты — исполнитель моих приказов. За это будешь получать жалование. Жить будешь в Акаписе, чтобы я всегда мог быстро разыскать тебя. Если согласна, то подпишем контракт. Не захочешь, неволить не стану. Но стребую с тебя положенный налог. И так будет каждый год. Я всегда беру свое.

— Мне надо подумать, — Озава уже хотела сказать «да», но в какой-то момент осеклась, оборвала поспешные мысли разумностью иных доводов.

— Завтра в полдень придешь к пристани со своими вещами, — Котрил резко встал, взмахнул полами плаща как огромная черная птица — крыльями. — Это и будет твоим ответом. Не появишься, значит, наши отношения будут совершенно иными.

— Но у меня обязательства перед бароном Шаттимом, — напомнила Озава.

— Я поговорю с ним, не переживай.

Почему-то эти слова обеспокоили девушку, но анализировать их глубинный смысл она не стала, а напрасно. С сеньором Котрилом нужно держать ушки на макушке и не давать никаких скоропалительных обещаний. Скоро она убедилась в этом и пожалела, что сама не пришла к градоначальнику. Оказывается, Рэйдж просто перекупил ее контракт с городом и стал полноправным правообладателем чародейки по имени Озава Фест на десять лет. Нет, от этого ей хуже не стало, только вот осознание того факта, что вся ее свобода — пустой звук, ввергли в состояние беспомощности и отчаяния.

Но делать нечего. С одним большим баулом, где лежали ее вещи, она пришла на пристань, села на какой-то купеческий корабль вместе с командой Котрила и отправилась — нет, не в Акапис, а пока только в Валунный Двор. В этом небольшом и скучном городишке они пробыли несколько дней и только потом отправились обратно. Не заходя в Шелкопады, они по Пламонту достигли городка Айлло, пересели на лошадей и рванули через какие-то пустоши, вдоль горной гряды, заросшей густым и труднопроходимым лесом, пока не достигли Акаписа.

Жилье для себя Озава подобрала сама. Маленький уютный домик в портовом поселке с огороженным двориком, где можно было заниматься своими делами, не боясь, что за тобой будут следить десятки любопытных глаз, она купила на деньги Котрила. Но покупку оформляла как лицо, не связанное с сеньором. И вообще, мало кто знал, что невзрачная маленькая чародейка имеет какое-то отношение к Котрилу, которого здесь очень и очень не любили. Даже посерьезнее, чем в Шелкопадах.

Рэйдж не соврал. Она почти никогда не участвовала в делах его разбойничьей команды, занималась теми же вещами, что и в Шелкопадах. К ней приходили горожане и просили зачаровать посуду, домашний скарб, одежду, полечить животных. Не сказать, что деньги рекой текли, но прибавка к тем десяти золотым кронам, которые ей ежемесячно приносил Свисток, выходила довольно неплохая. За меньшую сумму, которую ей хотел навязать Котрил во время подписания личного контракта, она просто расхохоталась ему в лицо. Пять «корон» для чародея — это сплошное издевательство. Или плати в два раза больше — или она уйдет на вольные хлеба.

Котрил на это как-то странно усмехнулся, но согласился. А Озаве пришлось несколько раз участвовать в делишках сеньора, с помощью своей магии нагоняя жути на ремесленников или неуступчивых торгашей, или тех же мелких дворян. «Работенка для ленивых», — как любил говаривать Свисток, когда приносил деньги, и масляно поблескивал глазками, изучая чародейку с ног до головы.

За три года, которые Озава прожила в Акаписе, она стала за собой ухаживать куда лучше, чем в Шелкопадах. Здесь, все-таки, город большой, есть куда сходить, посмотреть на архитектуру домов, полностью изучить общественную библиотеку, посетить театр. А чтобы люди не тыкали в нее пальцем из-за плохенькой одежды, приходилось соответствовать статусу. Девушка нашла хорошую портниху, которая обшила ее со всем прилежанием. Несколько новых платьев существенно обогатили ее гардероб.

Пусть внешностью Озава не блистала, но ее ладная фигурка теперь притягивала взор мужчин, и это были не только обыкновенные мужланы, но даже дворяне пытались заполучить ее внимание. Довольно странно, учитывая, что чародейка себя даже относительно миловидной не считала.

Пусть в Акаписе трудились еще два мага — «бытовик» и Целитель — Озава ухитрилась не испортить с ними отношения, и даже выработать некие соглашения, где никто не переходил друг другу дорогу. Клиентов хватало. Но девушка подозревала, что тайная тень Котрила, маячившего за ее спиной, была куда лучшей гарантией безопасности, усиливая покладистость многих горожан.

Но в последнее время наниматель Озавы Фест стал каким-то раздражительным. Стали пропадать и погибать его люди. Однажды Котрил сам пришел к девушке, кутаясь в плащ, чтобы никто не прознал про его связь с чародейкой. Хотя, кому какое дело, кто заглядывает в дом одинокой и неприступной девицы. Маги — они же не от мира сего, на них не действуют законы морали и человеческого общества. Они только помогают или вредят в зависимости от того, кто быстрее купит их услуги.

— У меня появились проблемы, — чуть ли не с порога заявил Котрил и сел на лавку, давая стечь дождевой воде с плаща прямо на чистый пол. — Слышала о купце с брига «Тира»?

— Я его каждый день вижу, — усмехнулась Озава, укутавшись по плечи теплой накидкой. — Интересный мужчина, такой загадочный…

— Кто бы говорил! — поиграл желваками Котрил. — С каким пор ты стала заглядываться на мужиков? Отти мне докладывает, что гоняешь их от себя как назойливых мух.

— Нечего за мной следить! — окрысилась девушка. — Я с тобой не подписывала контракт на личную жизнь! Говори, зачем я тебе понадобилась?

— Надо прижать этого купчишку. Зовут его Игнатом. Собрался покупать Пустошь. Помнишь, я тебе рассказывал про барона Домине? Так вот, он хочет приобрести не только его особняк, но и два акра земли. А это очень много для купца. Губернатор опасается, что Сирота может стать глафордом — крупным землевладельцем. А оттуда один шаг до статуса эрла.

— Что нужно сделать? Уничтожить купца?

— Я тебе разве об этом говорил? Прижать, но не сгубить. Хотя я бы согласился и на этот вариант. Он убил моих парней, но куда-то спрятал тела — до сих пор найти не могу. Нет доказательств — нет законного обвинения.

— Утопил он их, — усмехнулась Озава. — Ты же планировал сжечь бриг, а твои олухи не смогли провернуть дельце. Думаю, их плоть уже сожрали крабы.

— А ты можешь узнать с помощью своих колдовских штучек?

— Да ты и сам знаешь, что случилось с Ползуном, — пожала плечами девушка. — Просто не хочешь признать свое поражение, что кто-то бросил тебе вызов. Господин Сирота очень серьезный человек, и зря ты ввязался с ним в войну. Отступи.

— Ты кому советуешь такое? — рыкнул сеньор. — Перед тобой кто — чернь какая-нибудь? Думай, что болтаешь! В общем, нужно устроить представление для артельщиков, работающих на Пустоши. Сделай так, чтобы они наложили в штаны от страха и больше никогда не приближались к особняку. Другим тоже неповадно будет.

Озава замолчала, обдумывая приказ Рэйджа. Кажется, ее хозяин всерьез настроен на войну с человеком, по силе ничуть не уступающим ему. Если у Котрила после неудачной атаки на «Тиру» осталось около сорока человек, то у Сироты только бойцов в черных одеждах не меньше пятидесяти, да еще экипаж корабля не стоит сбрасывать со счетов. Сколько там народу требуется для управления? Точно не меньше шестидесяти. Ну и? С арифметическими подсчетами у Озавы были хорошие отношения, нетрудно понять расстановку сил. А еще левитатор, который постоянно находился то на корабле, то с Сиротой. Маг высочайшего ранга — это не комариный чих. Он сотрет Озаву в порошок, даже не заметив ее на своем пути.

Одна простая мысль натолкнула девушку на цепочку рассуждений. Если у Сироты есть левитатор, значит, на судне стоят гравитоны (ну, даже пусть один, не важно). Не каждый купец позволит себе ставить на судно энергетический кристалл, слишком специфический магический предмет. Но, если он есть, Сирота выдает себя за купца, по каким-то причинам тщательно пряча свои истинную личину.

— Убивать никого, надеюсь, не надо? — спросила она после долгого молчания.

— По-хорошему, купцу надо очень крепко прижать хвост, — поморщился Котрил, — но там всего лишь артельщики с кучкой охраны. Напугай их до икоты, а дальше посмотрим.

Идея была не совсем хорошая, вернее, очень плохая. Озава держала в уме, что у Сироты есть маг, и потому старалась обезопасить себя со всех сторон. Она заранее, за день до намеченной атаки, приехала в небольшое пастушью деревеньку, находившуюся между Чернявкой и Холмом Блудниц, каким-то чудом нашла лодку, заплатив за нее половину «короны», и переплыла на другой берег реки.

Следы своего пребывания она старалась максимально запутать, поэтому еще сотни две ярдов шла пешком, пока не увидела развалины особняка и копошащихся на стенах артельщиков. Озава спряталась в ивняке и внимательно следила за происходящим. Работы шли до позднего вечера, даже в то время, когда солнце нырнуло за далекие холмы, и прекратились с наступлением бархатистых сумерек.

Озава крепко сжимала в руках кристалл гравитона, подаренный ей Котрилом, и задумчиво разглядывала текущую под илистым обрывом воду. Это был совершенно другой камень, с девятью гранями, но тоже приличного качества и с хорошими потоками энергии. Девушка чувствовала, как в нее впитывается сила, излучаемая гравитоном, и перерабатывала ее для дальнейших действий. Она уже решила, что за сюрприз преподнесет для людей Игната Сироты. Сомнения и колебания отброшены. Ей дано конкретное задание, и не выполнить его — значит, разозлить Рэйджа. А разозлить сеньора — значит, лишиться гравитона и дальнейших перспектив рангового роста.

Действовать Озава начала в тот момент, когда время перевалило за ту черту, за которой люди уже с трудом сопротивляются сну. Это относилось к страже, которая должна была увидеть магию во всем своем ужасающем великолепии и создать панику. Чего и хотел хозяин чародейки.

Создание «холодного пламени» не заняло у девушки много времени. Энергии для вытягивания плазменных шаров из гравитона хватило с лихвой. Правда, для четкого контроля за ними нельзя было переусердствовать. Или три-четыре больших сиренево-фиолетовых сгустка, или десяток мелких. Озава выбрала количество для наилучшего восприятия.

И начала свою магию. Она вытягивала из энергетического поля, гудевшего вокруг нее словно туча комарья, сгустки плазмы и ласково оглаживала их ладонями, создавая форму шара. Достигнув нужных размеров, шар отлипал от рук и взмывал вверх, медленно крутясь по невидимой окружности.

Создав целый рой жутких в ночном небе чародейских «сюрпризов», она легким движением руки послала их через Чернявку, а сама обессиленно прислонилась к дереву, желая отдохнуть как можно дольше. Когда вспыхнула Пустошь, девушка внимательно следила за тем, в каком направлении распространяется огонь, мертвящий, всепожирающий и наводящий ужас на людей, спрятавшихся за каменными стенами особняка. И это радовало Озаву. Она не хотела гибели людей, что бы там не утверждал Котрил. Ее наниматель был еще той сволочью, прикрывающейся дворянским титулом. Но… девушку останавливало одно: возможность изучить энергию гравитонов и поднять свою магическую силу с помощью кристаллов. А то, что эти кристаллы у Котрила есть, Озава чувствовала всеми фибрами своей души, кончиками пальцев и кожей.

Магическая атака не прошла даром. Но совсем не так, как ожидала Озава.

Люди Игната Сироты всерьез взялись за поиски человека, сотворившего подобное. И Озава впервые испугалась, когда услышала, что новоявленных сыщиков интересует, есть ли в Акаписе женщина-чародейка или низкорослый мужчина, пусть даже и карлик. Получается, она где-то наследила на берегу Чернявки, что следопыт из команды купца сумел по ним понять, кого надо искать, быстро сузив круг поисков.

А потом к ней в дом заявился долговязый молодой мужчина с выдуманной историей про какое-то проклятие, отнявшее у него силу, ту самую, о которой не принято открыто рассуждать в обществе. Озава сразу узнала в нем помощника господина Сироты, частенько с ним появляющегося в городе. Имя тоже запомнила — Аттикус. Но вида не подала, что ей известны такие детали. То, что он врет про исчезновение мужской силы, Озава и так поняла. Все у того было в норме. Значит, хочет вынюхать, не она ли сожгла вересковую пустошь на землях Сироты.

Самое смешное, что нельзя открыто попросить помощь у Котрила. Люди сразу заподозрят о ее связях с Рэйджем. Разве что посадить парочку человек во дворе и постоянно следить за посетителями? Но и это не выход. Озава полюбила свой уютный небольшой домик с двориком, и пускать туда псов сеньора не хотела. Однако своего нанимателя предупредила, что ее, возможно, ищут. Пусть сам принимает меры. Котрил пообещал защитить девушку.

Вечер выдался теплым и тихим. С моря дул легкий бриз, остужая нагретый за день воздух, насыщенный запахами водорослей, соли и травы, покрывшей густым зеленым ковром близлежащие холмы. К городу еще спешили запоздалые подводы, в порту заканчивали работу грузчики, торопливо сгружая с последних барок бочки, ящики и огромные тюки на причалы. На небе быстро таяли закатные краски, золотистая дорожка растворялась в темных водах гавани. Скоро совсем стало темно, зажглись фонари на стенах лабазов, возле таверн и кабаков, откуда нарастал шум серьезной пьянки. Народ отдыхал.

Озава вышла из «Драной кошки» с корзинкой, наполненной продуктами. Она не любила готовить, хотя в Шелкопадах приходилось самой стоять возле печи, что не прибавляло ей любви к кухне. Зато здесь девушка нашла решение проблемы. Хозяйка вышеназванной портовой таверны милостиво согласилась за несколько золотых крон в месяц снабжать чародейку не только готовым ужином, но и продуктами, из которых ленивая девица могла наскоро приготовить для себя и гостей что-то вкусное. В знак признательности Озава зачаровала почти все горшки и ценную посуду из стекла тетки Самиры, не запросив за это ни гроша. Установив, таким образом, доверительные отношения, обе женщины остались довольны друг другом.

Сойдя с крылечка, Озава неторопливо зашагала по дороге в сторону поселка, уже окутанного непроглядным бархатом ночи. Кое-где светили фонари для портовой стражи, но чем дальше девушка удалялась от оживленной гавани, тем тише и тревожнее становилось вокруг. Тревожнее от того, что откуда-то доносились пьяные голоса, а с их обладателями она совсем не хотела встречаться.

Впрочем, это не пугало чародейку. С ее-то возможностями проучить нахальных мужиков не составляло труда. Местные бандиты девушку не трогали после одного случая, когда парочка идиотов из портовой шайки Окурка решили зажать в темном уголке незнакомую и бесстрашную девицу. Озава сначала спалила обидчикам все волосы на голове с помощью «холодного пламени», а потом пожаловалась Котрилу. Если не проучить наглецов — такие вещи будут повторяться.

Незадачливые бандиты исчезли из Акаписа навсегда. Тел их не нашли, хотя все причастные были уверены в их смерти. А вот Окурок самолично пришел к дому Озавы и попросил прощения, уверяя ее в том, что ни один «ночной брат» не позволит себе более подобных выходок.

Озава ему не слишком поверила, но до сегодняшнего вечера у девушки не возникало проблем. Они могли начаться сейчас, потому что чародейка явственно слышала торопливые шаги за своей спиной. И тяжелое мужское дыхание. Причем, не из одной глотки. Кто это мог быть, Озава не хотела думать, поэтому пошла быстрее. До дома оставалось совсем немного, шагов сто. Уже показались знакомые силуэты приземистых хижин и сараев, когда преследователи почти догнали ее.

— Куда же ты так бежишь, козочка? — мужской голос со странным акцентом раздался за спиной, и плечо резко обожгло болью. Пальцы у незнакомца оказались словно из железа отлитыми. — Ну-ка, поставь корзинку на землю, побеседуем.

— Кто вы такие? — убежать не представлялось возможным, потому как вокруг Озавы кругом стали трое плечистых, крепких мужиков. От них несло ромом… и морем. Это были матросы с какого-то купеческого корабля или со шхуны «Ленивая чайка», которая вчера встала на рейде Акаписа. Странный корабль, бороздящий моря там, где остальные поостерегутся просто так болтаться на виду летучих флотов. Пираты, скрывающиеся под видом авантюристов, коих развелось в последние годы великое множество. Рыскают по торговым путям, что-то ищут, кого-то перевозят, предлагают разные услуги. В народе их называют «проводниками», хотя более верное слово — контрабандисты.

— Соскучившиеся по женской ласке моряки, — у второго незнакомца оказался сиплый голос. — Может, развлечемся? Ты только не сопротивляйся и не делай глупостей. Жива останешься, без костей переломанных. Мы еще и заплатим.

— В городе есть бордели, где можно выбрать шлюху на любой вкус, — отрезала Озава, лихорадочно пытаясь вызвать магические потоки в гранях гравитона, висевшего у нее на шее в виде кулона. — Я живу в поселке, у меня есть муж. Лучше уйдите по-доброму, пока соседей не позвала на помощь.

— Спасибо, что предупредила! — хохотнул первый с железными пальцами, и резко зажал девушке рот ладонью, пахнувшей табаком и въевшегося в кожу конопляного масла. Видать, часто ему приходилось поднимать паруса. Веревки, или как они там называются у моряков, пропитывают конопляным маслом, усиливая прочность и долговечность.

Из ее рук выдернули корзинку, отбросили в сторону. Ноги Озавы лишились опоры. Она глухо вскрикнула, поняв, что ее куда-то тащат. На пальцах заплясали искорки, формируясь в замысловатые узоры магического плетения, но почему-то дальше этого дело не пошло. Скорее всего, у кого-то из злодеев был сильный амулет, гасивший энергию кристалла. И это оказалось плохим знаком для девушки.

— Спасите! — завопила Озава в ладонь, но вышло какое-то глухое завывание. Вдобавок ко всему горло оказалось пережато рукой Железных Пальцев. Перед глазами мелькнули какие-то развалины, зашуршала трава под ногами, чертыхнулся Сиплый, запнувшийся о какое-то препятствие.

Раздался негромкий свист. Он шел со стороны улицы, где осталась корзинка с едой. Похитители остановились, тяжело дыша.

— Кожа да кости, а весу как в бочке с соленой сельдью, — пошутил третий, доселе молчавший. — Кто там у нас смелый, а?

— Эй, любезные! — окликнул застывших моряков молодой мужской голос. — Я к вам обращаюсь! Девушку отпустили, да поживей, пока я поселок на ноги не поднял!

— Ты кто такой, смельчак недоделанный? — раздраженно спросил Железные Пальцы и разжал свои тиски. Озава ойкнула, едва не упав на спину, но его крепкие руки продолжали удерживать упругое девичье тело. И уже тише добавил: — Трим, Огли, заткните этому говнюку глотку. Желательно, навсегда.

Чародейка снова попробовала собрать потоки с кристалла гравитона, но снова потерпела неудачу. А было ли это случайностью, что именно у Железных Пальцев находился амулет-подавитель? Или, маскируясь под загулявших матросов люди купца Сироты решили избавиться от девушки? Вот эта мысль была куда ближе к реальности, чем случайное нападение.

— Лучше не дергайся, кроха, — прошипел похититель со странным акцентом. — Сейчас парни втолкуют этому идиоту, что нельзя отвлекать людей от приятного времяпровождения…

Он не договорил. Двое его приятелей не смогли внятно донести свои претензии, сразу вступив в драку. Озава услышала рычание мужчин, вскрики и стоны. Потом наступила тишина. Удивительно, что это произошло так быстро. Невероятно быстро. О такой скорости боя приходилось только мечтать.

— Трим! — негромко крикнул Железные Пальцы, видя приближающуюся к ним фигуру на фоне слабого сияния взошедшей луны. — Это ты?

— Смерть твоя, выкидыш дохлой медузы, — последовал ответ. — Девушку отпустил немедленно!

— Не-а, сначала она сдохнет, а потом я тебя освежую, — Железные Пальцы сделал одну-единственную ошибку. Он освободил вторую руку Озавы, чем та мгновенно воспользовалась. Несмотря на амулет-подавитель, кристалл гравитона куда лучше отзывался на пассы двух рук. Мгновенно сформировав мощный потенциал на кончиках пальцев, она вздернула их, вбивая в лицо незадачливого насильника. Контакт с кожей всегда эффективнее, чем попытка пробить плетением через одежду, учили ее в Академии.

Железные Пальцы, получив серьезный удар, тяжелым кулем осел на землю. Озава извернулась, выворачиваясь из его ослабших рук, чтобы не упасть вместе с ним, и со злости врезала носком ботинка по голове бесчувственного ублюдка.

— Не стоит, — сказал подошедший мужчина. — Кажется, ты его серьезно приласкала.

— Не подходи! — яростно выдохнула Озава, вытянув руки. Ладони, к ее радости, вспыхнули золотисто-серебряным. — Ты кто такой?

— Спаситель твой, — чуточку нервно произнес незнакомец, поднимая руку, в которой чародейка заметила свою корзинку. — Я же за вами из «Драной кошки» шел. Как чувствовал, когда эти шустрые парни за тобой рванули, что не просто так они решили прогуляться до поселка. Дельце-то гнилое закручивается. Как видишь, не зря торопился. Правда, чуток опоздал, когда они тебя уже в сарай тащили.

Озава только сейчас увидела, куда ее хотели уволочь. Когда-то на пустыре стоял дом, но после пожара остался лишь сарай, притулившийся к старому покосившемуся тополю. Это совсем недалеко от ее дома. Рядышком живут несколько семей, промышляющих рыболовством.

— С чего такая доброта? — голос у Озавы сел, она прокашлялась.

— Ну…, — судя по голосу, парень совсем молодой, — за тебя испугался. Я же тебя несколько раз видел в порту, знаю, что ты чародейка. Сам-то я с «Тиры». Зовут Ричем.

Озава напряглась, и опустив было руки, снова вздернула их перед собой. В последнее время все, что связано с этим странным бригом, на мачте которого развевается черно-золотисто-зеленый флаг, напрягало и пугало девушку. И в который раз с облегчением думала, насколько ей повезло, что Котрил не заставил ее губить артельщиков. Иначе бы она уже давно лежала с перерезанным горлом где-нибудь под забором.

— Не пугайся, — дружелюбно произнес Рич. — Я тебя провожу до дома, только сначала приберусь здесь.

— Откуда мне знать, что вы не сговорились? — Озава, к своей досаде, снова заколебалась вместо того, чтобы врезать магией по незнакомцу.

— Придется довериться, — ответил нежданный спаситель. — Иначе это паранойя.

Он без страха подошел поближе, и не обращая внимания на искрящиеся пальцы, сунул ей корзинку в руку. Удивительное дело, ничего не пропало и не рассыпалось. Тем временем парень перетащил убитых им матросов на пустырь, где густая трава скрывала следы преступления, потом наклонился над Железными Пальцами и неожиданно для Озавы сунул ему нож под ребро.

— Не нужно, чтобы характер смерти указывал на магическое воздействие, — пояснил он, выпрямляясь и одной рукой держась за правый бок. — Дознаватель сразу сообразит, кто причастен к этому делу. А так, посмотрит на ножевую рану и махнет рукой…

— Спасибо, — поблагодарила Озава и заторопилась домой. — Но на лице могут быть следы от касания моих пальцев. Мне показалось или ты ранен?

— Задели слегка, — отмахнулся Рич. — Пошли давай, не нужно здесь задерживаться. Соседи у тебя любопытные?

— Да ну, — усмехнулась девушка. — Здесь поножовщина — обычное дело. Слушай, я все-таки обработаю твою рану. Хотя бы из благодарности.

Она сделала пару шагов и вдруг остановилась, ругая себя самыми последними словами. Амулет-гаситель! Надо его обязательно забрать и изучить свойства, чтобы уметь противодействовать ему!

Не обращая внимания на удивленное хмыканье спасителя, она присела перед телом Железных Пальцев, распахнула жесткую робу мертвеца и сразу же, как только прикоснулась к груди, нащупала искомое. Это был кругляш из камня, тщательно отшлифованный и с дыркой для веревки, чтобы можно носить на шее. Не церемонясь, Озава сорвала с шеи несостоявшегося насильника бечевку и сжала голыш, ощутив мгновенную пустоту под сердцем. Как будто магия исчезла из ее жизни.

Брезгливо бросив амулет в корзинку, она коротко произнесла:

— Пошли уже!

Рич послушно поплелся рядышком. Когда Озава вошла в дом и привычно зажгла магический фонарь, стоявший на полочке возле двери, она рассмотрела своего спасителя. Парень как парень, не красавец писаный, но и не урод. Крепко сложен, гибок и подвижен, взгляд цепкий, изучающий и предельно собранный. Сразу видно человека, прошедшего через какие-то передряги.

А с правой стороны у него матросская роба потемнела от крови. Озава поставила корзинку на стол и придав голосу жесткости, сказала:

— Раздевайся и садись на стул посреди комнаты. Я сейчас быстро вскипячу воду и обработаю рану.

Рич пожал плечами и стал раздеваться. Не обращая на него внимания, Озава налила воды в медный таз и прислонила к нему руки. Ощутив единение с кристаллом, вызвала потоки энергии и стала раскручивать их вдоль таза. Через некоторое время на дне посудины появились пузырьки. Их становилось все больше и больше, пока вода не забурлила, исходя паром.

Она приготовила чистую холстину, разорвала ее на несколько полос и подошла к терпеливо ждущему своего часа спасителю. Невольно сглотнула слюну. У парня была великолепно развита грудная клетка, мышцы перекатывались под кожей даже от легкого движения, да и сам он похож на крупного опасного зверя, умеющего быстро передвигаться, но каким-то нелепым образом получившего ранение. Чуть ниже правого соска запеклась кровь, и первым делом Озава, сдерживая непонятное волнение, смочила корку, осторожно прикасаясь к ней мокрой тряпицей. Нужно было оценить, насколько опасна рана. Но, судя по довольному виду, Рич уже давно забыл о ней.

— Как тебя умудрились подрезать? — задала мучавший ее вопрос Озава.

— Недооценил противника, — легко признал свою ошибку парень. — Один больно молодой оказался, вот и решил его напоследок оставить. А он со всей прыти на меня прыгнул с ножиком, первым же ударом распустил кожу. Пришлось включаться.

Фраза была странной, но Озава пусть и с трудом, но поняла, о чем хотел сказать Рич. Она смыла кровь, и присев, внимательно рассмотрела порез. Глубокий, да. Но не смертельный. Приложила пальцы к ране и искрящиеся звездочки стали впиваться в тело Рича, и выполнив свое предназначение, исчезали. Парень зашипел. Видать, магическое лечение приносило ему неудобство.

— Я не Целительница, — предупредила Озава, — не жди от меня чудес. Сейчас промою рану вином, зашью ее и наложу мазь. Только потом покажись лекарю или Целителю, если деньги есть.

— А что сейчас было?

— Останавливала процесс внутреннего кровотечения. Лезвие вошло глубоко, распороло не только кожу, досталось мышцам и плоти, — охотно пояснила девушка, выпрямившись и невольно прижавшись животом к руке Рича.

Ощутив тепло ее тела через ткань платья, он дернулся и застыл как соляной столб, опустив глаза в пол. Озава и сама смутилась, почувствовав приятный озноб, прокатившийся по всему телу. Раньше с ней такого не было. Обнаженных мужчина она видела во время обучения в Академии. Учителя частенько практиковали вскрытие тел не только для Целителей, но и для «бытовиков», справедливо считая, что им тоже нужно знать анатомию человека. Кто знает, может из-за подобных занятий у Озавы развилось «профессиональное равнодушие» к голому мужскому телу. Но сейчас перед ней сидел обычный живой парень всего лишь обнаживший торс, да еще с ножевым ранением. А в животе зародился огненный комок, который очень мешал девушке сосредоточиться. Это было так странно, необычно и приятно.

Поэтому она решила побыстрее сделать дело и выпроводить Рича восвояси. Но сначала пришлось зашить рану нитью, пропитанной вином. Потом перевязала чистой холстиной бок и равнодушно произнесла:

— Все, теперь не помрешь. Ступай. И не забудь сделать завтра перевязку. Скажи лекарю, чтобы мазь наложил. Я-то потоковой энергией воздействовала, не знаю, как рана себя поведет.

И поняла, что сболтнула лишнего. Потоковой энергией оперируют левитаторы и целители, но никак не «бытовики». Но Рич никак не отреагировал на ее слова. Он кивнул в знак того, что услышал рекомендации, и натянул на себя замаранную кровью рубаху и робу, перетянулся поясом, на котором висели ножны. Потоптался на пороге, смущенно сказал:

— Я могу несколько дней посторожить тебя. Кто знает, вдруг из-за морячков шум поднимется?

— И где ты будешь прятаться? У меня в доме? — усмехнулась Озава, вытирая руки тряпицей. — Или ходить за мной по пятам? Нет, не стоит.

— Спасибо, — Рич слегка наклонил голову, чтобы не стукнуться о дверную притолоку, и вышел на улицу.

Чародейка присела на стул и задумалась. Как-то странно, что этот Рич оказался в нужном месте так вовремя. Говорит, что заметил интерес чужих морячков к девушке и стал следить. С чего бы такая доброта? Вероятнее всего, парню дали задание приглядывать за ней, чтобы выяснить ее причастность к пожару на Пустоши.

Озава вздохнула. А парень-то ничего, крепкий и, пожалуй, симпатичный. Но в то же время очень опасный. С двумя вооруженными матросами справился настолько быстро, что Железные Пальцы не понял, как остался один.

Нет, нельзя расслабляться. Есть враг в лице купца Сироты, есть его люди вроде Аттикуса и Рича, а значит, они и глазом не моргнут, чтобы ее убить. Нельзя никому верить, даже своему нанимателю.

Снова тяжело вздохнув, она покосилась на корзинку, в которой лежал опасный для ее дара амулет. Нужно его изучить как можно быстрее. Но это завтра, а сейчас спать. Дикая усталость от пережитого внезапно навалилась на девушку, и только усилием воли она поднялась на ноги и поплелась закрывать дверь.

****

Рич выглядел каким-то странным и задумчивым, что не вязалось с обликом дерзкого вояки, все время ищущего приключений и готового пошутить над друзьями. Он заглянул ко мне в каюту, поинтересовался, не сплю ли я еще, и плотно прикрыв дверь, уселся на лавку.

— Что случилось, дружище? — я уже скинул с себя оружейный пояс и расстегивал кафтан. — Не влюбился, случаем, в маленькую чародейку?

— По-хорошему, с тебя, командор, большие премиальные положены, — усмехнулся Рич. — Я ради знакомства с этой зубастой девицей под нож подставился. Вот, гляди!

Он скинул куртку и задрал рубаху чуть ли не до груди, демонстрируя мне свежий шов. Я хмыкнул, оценивая степень жертвенности своего верного помощника.

— Оно стоило того?

— Девчонка нас боится, я это почувствовал, — не торопясь, попробовал рассуждать Рич. — Особенно когда сказал, что с «Тиры». Ее словно пакчетский комар укусил, а они даже дубленую шкуру пробивают, поверь. Так и закрутилась на месте, глазами по сторонам зыркать стала. Мне кажется, Озава и есть тот маг, который едва Пустошь не спалил. Ну некому больше, и так всех местных чародеев перебрали.

— А она связана с Котрилом?

— Не обязательно показывать свое знакомство с Рэйджем, — возразил Рич. — Он может использовать девчонку для очень деликатных дел, например, как недавно, на Пустоши. Зачем тонкий инструмент применять там, где нужен нож или топор? Надо Озаву раскручивать, пока она дел не натворила! Жалко ее. Одинокая, злая…

— Нет, ты точно влюбился, — я закряхтел, скидывая сапоги с натруженных за день ног. — Ладно бы, в какую-нибудь красотку Акаписа, или, на худой конец, в служанку Гришара…

— Как раз служанка сплошь кожа да кости, — с видом опытного ловеласа ответил Рич, — а Озава ничего так девица, есть что пощупать.

— Не пойму, ты от меня чего хочешь? — я с удовольствием прошелся босыми ногами по полу до шкафчика, где стояла ополовиненная бутылка «Идумейского». Налил себе и Ричу. — У тебя конкретное задание: выяснить причастность Озавы к нападению на Пустошь. А пока слышу только предположения, что она связана с Котрилом. Мне нужны доказательства, чтобы прижать этого ублюдка к ногтю и довести его до виселицы. Ну или самому прибить на законных основаниях.

— То есть чародейку ты не считаешь виновной?

— Косвенно, — я вернулся на кровать и отпил вина. — Не похожа она на злодейку, готовую человека погубить по первому приказу хозяина. Докажи мне ее связь с Рэйджем, и больше ничего не надо. Пусть врет, что она слабенькая чародейка, пусть всячески уходит от неудобных вопросов — не обращай на это внимание. Связь Котрила и Озавы!

— Так мне что, засаду устраивать? — помрачнел Рич. — Там негде прятаться. Местные друг друга хорошо знают, враз поймут, что дело нечистое.

— Напросись в гости, — усмехнулся я. — Ты парень молодой, она тоже в самом соку. Найдете общие интересы. Ну и поглядывай по сторонам. Вдруг в доме есть вещи, принадлежащие Котрилу. Только…

— Что? — Рич осушил свой стакан и поставил его рядом с собой.

— Нам пора выходить в Скайдру. Хотел через два дня, но слушки ползут, что шторм надвигается. Если будем пережидать его в гавани, опоздаем к празднику. Значит, надо выходить затемно, еще до восхода. Пойдем на гравитонах, чтобы патруль не засек.

— Понял, — кивнул обрадованно Рич. — Отложим дела с чародейкой на потом. Вернемся с задания, начну осаду крепости.

— Дружище, а ведь девка тебя точно чем-то охмурила, — я рассмеялся, глядя на своего помощника, возмущенно засопевшего от такого заявления. — Ладно, топай отдыхать. Через несколько часов поднимаем паруса.