КОМ-6 (Казачий Особый Механизированный, часть 6)

26. СПЛОШНЫЕ ПОЛЕТЫ

ПРОЩАЙ, НОВОСИБИРСК!

Хорошо, наш дирижабль отправлялся в одиннадцать, иначе мы бы после ночных подскакиваний летели вовсе как чумные. А так — все в приподнятом состоянии духа. За семьями летим!

Очень похоже было, что свободных мест на борту вообще-то не было, и каюту нам выделили офицерскую, спешно освободив её от личных вещей и перестелив бельё на чистое. Две койки снизу да две сверху, откидных. Впрочем, не так долго нам и лететь, мы б могли и вовсе сидячими местами обойтись.

Однако капитан «Кречета» сильно проникся явлением герцога и тем паче великого князя, и встречали нас с большой помпой. Мало того, он самолично нас всех ещё и сфотографировал, обещал на капитанском мостике карточку повесить, а вторую — прямо в пассажирском салоне, чтоб люди видели, кто бортами товарищества летает!

Не успели сесть — Иван дежурного матроса окликнул:

— Голубчик! А организуйте-ка нам три рюмочки.

— Сей момент! — умчался тот.

— Хороши мы будем, — проворчал я, — когда косые к жёнам притащимся.

— Да брось, Илья! — Сокол достал из портфеля сороковку*. — Тут нам всего-то по паре рюмок. К тому ж это — наливка. Так, для поднятия тонуса.

*Мера равная сороковой части стандартного ведра, 308 мл.

— Тогда уж давайте и обедать, — предложил Хаген.

Маманя, как положено, собрала нам с собой как на Маланьину свадьбу, целый куль. Под лозунгом «а что ещё в дороге делать — ешь да спи!» Так мы по итогу и поступили — наелись от пуза, да завалились на полки. Отрубились с чистой душой. Один Хаген поначалу ворочался — это он после того как узнал, что по приезде его ждёт должность помощника начальника училища. Иван заявил, что фон Ярроу подходит по всем пунктам, как никто другой: дотошная скрупулёзность, пунктуальность, преданность (мне, поэтому обязанности свои будет исполнять не за страх, а за совесть), ну и Венская военная школа с отличием. Все звёзды сошлись, как говорится.

Обсудили мы и Щвеца с Пушкиным. Сокол согласился, что парни что надо, и спецы отличные, исследовательский блок новой школе нужен, и он лично (как начальник) берёт их под своё крыло.

В Новосибирск прибыли почти к пяти вечера. У посадочной платформы нас уж ждало заказанное такси, помчались в университет — а там…

Ждут нас! — оповестил меня Зверь, едва мы вошли в калитку преподавательского городка. — Запахи какие вкусные, чуешь⁈ И радость! Много радости!

Ноги сами невольно понесли быстрее. А на поляне рядом с нашими домиками — стол накрыт! И Серго над шашлыками колдует! И жёнушки наши хлопочут, такие нарядные все…

— А вот и мы! — радостно заорал Сокол.

Пень горелый, что началось! Не знаю, как меня не разорвали на сотню медвежат…

Хороший вышел вечер. А уж ночь…

Наутро мне пришлось лечилку принять, иначе тушка отказывалась подниматься, а ноги идти. А идти нужно было! К ректору заглянуть, попрощаться по-человечески. Всё же и служилось и жилось нам под его началом хорошо. А к обеду мы уже спешили в воздушный порт — я и Хаген с нашими семействами. Торопиться надо было, если завтра мы хотели выдвинуться на железнорудное месторождение. А ещё жён-детей обустроить, Фридриха подобрать.

Сокол задерживался на день. Обещался проконтролировать погрузку скопившегося за год разнообразного хозяйственного скарба — вечером проходил мой грузовой «Дельфин» в сторону Иркутска, на нём мы сразу всё и отправляли. И самое главное — отправляли «Саранчу», а Иван был тем пилотом, которому я всецело доверял.

На самом деле всё было уже упаковано, и, глядя на целую гору свёртков, коробок, кулей и узлов, я сто раз успел порадоваться, что не стал заморачиваться покупкой посуды и (главное!) мебели. И без того непонятно, где вся эта масса вещей до сего дня пряталась. Это уму непостижимо, сколь плотно человек обрастает мелочами, как капуста листами, натурально…

Мы успели обсудить это с Соколом и Серго, и они тоже порадовались, что мебель у них вся казённая.

— Меня что удивляет, — разводил руками Серго, — это детская. Такой маленький человечек, да — а вещей у него в три раза больше, чем у меня! Люльки, качалки, ходилки, креслица…

— А игрушки? — вопросил Сокол. — Я игрушки вчера укладывал. Восемь коробок! И все, не поверишь, полезные!

Поудивлялись мы и распростились. Нам было пора уж выдвигаться, а то просохатим курьер, придётся на обычном пассажирском чуть не двое суток черепашиться.

ЛЕТИМ

На сей раз нас с фон Ярроу расселили по двум каютам — семейственно. Но всё равно то они к нам заглядывали, то мы к ним, да ещё учитывая, что детям на одном месте сидеть скучно. Даже мелкие, на ручках у нянь сидя, всё пальчиками тычут — то туда неси их, то сюда, что уж говорить об Аркашке, которому всё было интересно и хотелось куда-то бежать. Бегал с ним в основном я. Умаялся, хлеще, чем с лисьими тренировками. Когда сын наконец-то устал, поел и уснул, у меня прям ноги отламывались.

И в этот момент меня подловила Серафима.

— Илюш, а я бы хотела с тобой съездить, — сказала она, сев рядышком и пристроив головку мне на плечо.

— Куда? — я сперва аж не понял.

— Ну… на разработки эти.

— Так хочется рудник посмотреть? — удивился я.

— М-м, — помычала она отрицательно. — С тобой расставаться ужас как не хочется.

— Да ну! Я тебе надоем ещё, вот увидишь.

Она сердито пихнула меня кулачком в бок:

— Я тебе дам «надоем»! Придумал тоже… — она надулась, и я понял, что вот сейчас моя жена обидится, а это мне зачем?

— А малы́е?

Срафима сразу оживилась, представляя мне свой план:

— С няней посидят, ничего. Кормилица же есть у нас. И я молока оставлю. И Марта, если что…

— Вы и сговорились уже, поди?

Она немного посопела:

— Ну… сговорились, да. Мы ж ненадолго? На маленьком скором быстро же?

— Это да. Если тот взять, который Афоня у военных перекупил, пятьсот километров, меньше даже — это час-полтора с небольшим в одну сторону.

— Ну вот! А вечером назад, да?

Я прикинул, что ночевать там резону нет. Походить да хозяйственный вид изобразить и полдня хватит. И согласился:

— А вечером назад.

— Вот и славно! Я сто лет нигде не была!

С другой стороны, если она вот так с детьми целыми днями как белка в колесе скачет, не удивляюсь, что ей хоть ненадолго сбежать хочется.

В Иркутск мы прилетели вечером. Хорошо, что скорым летели, я б, наверное, ночь в походных условиях с детьми не пережил. Деды — мой отец и Серафимин — встречали нас на двух автомобилях. И то, народу опять целый табор!

Первый, кого я увидел по прибытии, был Фридрих. Облачённая в рабочую форму долговязая фигура дойча слонялась по двору с метлой в руке. Коварный план отключить отопление-очистку двора сработал на все сто. Вот и сейчас — вроде, конец лета, а двор уже потихоньку заносит ярко-жёлтыми берёзовыми листьями. С непрошенными агрессорами принц доблестно сражался. Видно было, что это для него впервой, но он не сдавался. Более того, батя сказал, что сам принц однажды, будучи не вполне трезв, признался, что он и к свиньям в навоз был бы искренне готов. Лишь бы с супругой не разлучали. Вот что с людьми любовь делает!

Я бодро выскочил из машины:

— Ну что, Фридрих! Собирайся! Завтра выезжаем рано, в пять.

— Куда и надолго ли, Илья Алексеевич? Мне знать, чтоб одежду правильную взять и предупредить Эльзу.

Эльза уже с любопытством прислушивалась с крыльца.

— Так, а что? И Эльза может с нами съездить, посмотреть на твой будущий фронт работы.

— Да?

— Конечно! Слава Богу, на своём дирижабле летим, никому не отчитываемся.

— Погодите, моей работы?

— Конечно! Мы ж как условились? Ты учишь язык и переходишь в штат нашей новой железнорудной компании, в отдел… как у гражданских называется тыловое обеспечение?

— Э-э-э… логистика? — неуверенно предположил Фридрих.

— А и хрен с ним, пусть «логистика». Вот, поедем своими глазами на объект посмотреть. Оно всегда лучше, если чёткое представление имеешь, что на другом конце доставки происходит.

Немцы дружно закивали.

— А там совсем дикий лес? — с опаской уточнила Эльза.

— Как сказать… Вокруг-то — лес. Но работы уже ведутся, посёлок стоит.

— И там могут быть медведи?

Мы с подошедшим батей переглянулись:

— Да сколь хошь! — усмехнулся он. — Тайга!

И СНОВА ЛЕТИМ!

Серафима утром выскочила деловитая, в мужском костюме — брючки спортивные, курточка на новомодной застёжке-молнии — красавица моя! Маман ей какие-то бутылёчки с собой сунула — ну, это, видать, по женским делам, я даже спрашивать не стал.

Марта Эльзе корзины с провизией поручила и выдала какие-то наставления по-немецки (полагать надо, чтобы бедные мы не зачахли с голода в бескрайних просторах Сибири).

Я за руль машины сам сел — оставлю её в воздушном порту, не придётся в обратную сторону никого за нами вызывать, сами сядем да поедем. Помчали, благословясь!

Только отъехали, Зверь мне сигнал даёт:

Лисы с нами.

Да ну? — удивился я. — Где?

В багажнике сидят.

А чего сразу не сказал?

Да пусть едут. Забавные они.

Я прикинул так и сяк — а действительно, пусть. Глядишь, помогут чего. Может, какая-то мысль родится их там к делу приставить. Да и безопаснее с ними — это ж три серьёзные боевые единицы!

Добрались до порта спокойно. Я машину заглушил и говорю:

— Багажник мне не ломать, он изнутри не открывается!

Видели бы вы глаза остальных пассажиров! Особенно дамы наши друг на друга посмотрели совершенно круглыми глазами.

Выпустил я лис. Тоже деловитые меховушки. Так ведь и выскочили, зверюшками. Я посмотрел в три умильные морды и сказал:

— Что ж, я догадываюсь, что двигало вами исключительно желание хранить и защищать.

Глаза кицунэ слегка округлились, но все три активно закивали:

— Да! Да! Мы…

— Всё-всё, я понял. Без вас отправиться было бы катастрофической ошибкой. — Я закруглил представление. — Дамы и господа, прошу на борт.

Побежали впереди, хвосты торчком. Серафима смотрела на них с лёгким таким прищуром. Лишь бы ревновать не вздумала! Вчера-то у неё после перелёта сил не осталось, приехали мы да упали, как дрова. Сегодня ещё времени не было. Но, чувствую, ждёт меня разговор с пристрастием. Как бы этак всё в лучшую сторону развернуть?

С этими мыслями я подхватил супругу под локоток и повёл к посадочному полю, где у четвёртой платформы нас ждал небольшой, совершенно новый в нашей компании дирижаблик.

А! Забыл рассказать! Афанасий же купил ещё пять дирижбанделей! Точнее, не так. Сперва, после того давнего ещё разговора, он приобрёл курьерский борт гражданской модели, «Кречет» — мы на нём как раз в Новосибирск летали. Встал тот «Кречет» дорого — Афоня, можно сказать, платил и плакал. На полтора транспортника хватило бы, а то и на два! Но… я дал денег и я конкретно попросил. Хотелось мне, чтобы в нашем личном парке скорый дирижабль был.

И внезапно оказалось, что ниша скоростной доставки не только не занята, а вообще пустая! Афоня как раза дал объявление в газету, так больше рекламой и не заморачивался. Не нужно было! И так все рейсы на неделю вперёд расписаны. Так что использовали «Кречета» в хвост и гриву.

Следом, когда пришла деньга за «Кайзера», он сразу приобрёл три грузовика. Большегрузных, со сдвоенными гондолами. Все они сразу были определены таскать на рудник различные строительные материалы и «по честноку» пока только в убыток работали. Но это же временно? Вот когда рудник нормально заработает — вот тут-то и пойдут прябыля.

А на оставшиеся буквально урвал ещё один. Малый, скоростной, на усиленном магическом контуре. У военных, спецмодель, не предназначенную для простых смертных. Исключительно козыряя моим герцогством выбил. И спецзадачей, поставленной государем перед герцогом Топплерским. Если «Кречет» до Новосибирска шёл пять с половиной часов, то «Пуля» управилась бы на два часа быстрее. Почему мы им сразу не воспользовались? Так на нём сёстры в Кайеркан детей отвозили на учёбу. А вчера вечером вернулись.

Сейчас вот мы помчим опробовать.

Эх, хорошо бы нажать на какие-нибудь рычаги и ещё парочку таких «пулек» прикупить. А то на рудник мотаться, предчувствую, придется много.

Так вот, скоростной воздушный борт с говорящим названием «Пуля» ждал только нас. Поднялись на борт. Экипаж, конечно, пребывал в некоторой ажитации. Ещё бы, такие гости! Принц вон германский корзину тащит! Но морды все держали кирпичом. Ещё бы, хозяин-то тоже тут, а он не хухры-мухры тебе — герцог цельный!

Загрузились, полетели. Лисы все три сразу на верх гондолы упорхнули — нравится им! А нас проводили в пассажирский отсек.

Каюты по причине незначительной величины дирижабля, конечно, были маленькие. Но отдраенные так, что я специально пылинки искал — не нашёл! Только вы не думайте, не для того искал, чтоб придраться, просто от удивления подобному уровню чистоты.

Места предполагались только сидячие. Нет, можно было попросить подушки и пледы, а вторым ярусом складные полки разложить — а смысл? Дольше разлаживаться да собираться, с такой-то скоростью.

Геологов, которые прибыли даже чуть раньше нас на заказном омнибусе, разместили в кают-компании. Полетели.

Через полчаса Фридрих оторвался от панорамного окна, повернулся ко мне и задумчиво сказал:

— Знаете, Илья Алексеевич, я вначале был… как в туман… Я присягнул вам под воздействием момент, и потом долго, мучительно сомневался — я правильно поступил? Всё-таки я — принц, а вы был простой дворянин. Но сейчас… День назад мы с вашими родными ездили на ваш имение, землю, смотреть там… Урожай, да? Хороший земля! В Германия такой надел не каждый барон имеет…

— Да, в Европе мало земли, — поддержала мужа Эльза, и оба задумчиво закивали головами — чисто китайские куколки!

Фридрих снова обернулся к окну, и голос его приобрёл нотки торжественности:

— Российская империя очень велика. Очень! Вам нужно организовать туризм, посещения людей. Чтобы они сначала летели несколько суток. Просто чтобы посмотреть Ангара, Байкал. Это очень красиво! И страшно!

— А страшно-то почему? — удивилась Серафима. И мне прям интересно стало. По правде говоря, с принцем мы до сих пор особо по душам не говорили.

— Когда мы доставляться в Иркутск, на нас с Эльзой, — он ласково прижал к себе локоть супруги, — оглушающее подействовал… размер, да? Размах?

— Наверное, просторы? — подсказала Эльза.

— Да. Простор. У меня на родине никто это не понимать! Они думают, Россия — просто страна. А это огромный монстр! К ней нельзя подходить с мерками Европы, категорически запрещено!

— Ишь ты, раздухарился, — усмехнулся я. — Вот приедешь на новое место работы, посмотришь на настоящих монстров.

— Э-э-э, на кого? Там будут чудовища? Хуже, чем медведь? Тогда, может, Эльза не надо был лететь?

— Не, я про другое. Вот ты — принц. Маг, правильно?

Они с женой снова синхронно кивнули. Никак я, глядя на них, от образа китайских болванчиков отделаться не могу. Хаген поначалу такой же был… Ничего! Мы вас в человеческий вид ещё приведём!

— И вот ты, принц и маг, сколько проживёшь один в диком лесу, имея с собой из снаряжения только топор? А? Только я тебе сразу скажу — ваши немецкие леса, нашим не чета. Никаких стриженных лужаек. Тайга, брат, это тебе не парковая европейская зона.

Эльза нахмурила тонкие бровки:

— Можно мне задать вопрос?

— Конечно.

— А столь скудный набор предметов обязателен?

— Да это ж я просто как пример привёл. Там такие люди живут-работают, что им кроме топора и не надо ничего. Если у него топор есть, значит, и дом он себе срубит, и покушать добудет, и даже утварь, к примеру, глинянную или деревянную себе спроворит. И это в абсолютно глухой и безлюдной местности. Вот где люди-монстры! И никакой тебе магии!

Фридрих помолчал.

— А этому можно научиться? Это было бы полезно!

— Если есть желание, отчего нет?

За такими разговорами время пролетело незаметно.

— Дамы и господа, мы прибываем! — оповестил нас дежурный офицер.

Мы все, конечно, с любопытством обернулись к окну, в котором… продолжала виднеться всё та же тайга — тайга-тайга-тайга без конца и края, словно тёмно-зелёное, чуть желтеющее пятнами листвениц море.

— Но здесь же ничего нет? — растерянно спросила Эльза.

Дирижабль постепенно сбрасывал скорость и снижался всё ниже, ниже, казалось ещё немного — и он начнёт чиркать пузом по верхушкам сосен и кедров.

— О майн Готт! — воскликнула Эльза. — Мы будем разбиваться!

— Я вижу шишки! — пробормотала Серафима и вцепилась в мою руку… И тут деревья словно отступили и открылось крошечное пятно посадочного поля. С одного его края толпилась пёстрая группа людей. Встречают, однако!

Дорогие читатели, прода будет в четверг. Зато сразу конец шестого тома и начало седьмого! И если повезёт, две главы. Или даже три)))