Кейта: Дочь Леса. Книга 1

Глава 18 Зов дальнего севера

Взволнованная и раскрасневшаяся, Кейта сделала глубокий вдох и вышла из своего балагана, щурясь от утреннего солнца. Но вместо привычного шума и суеты ее встретила удивительная, гнетущая тишина. Дети не играли на поляне. Женщины не пели песни у очагов. Мужчины не смеялись, точа свои ножи. Весь айыл, казалось, затаил дыхание, погрузившись в молчаливое, общее горе. Новость о пропаже Алтана тяжелым покрывалом накрыла их всех. Их вождь, их защитник, их отец исчез, и эта потеря ощущалась каждой живой душой в улусе.

Тишина немного отрезвила Кейту, вернув ее с небес на землю. Она одернула себя. Какие глупости! Прихорашиваться, мечтать… Сейчас не время для этого. Сейчас нужно действовать. Она хотела как можно скорее увидеться с Инсином. Не из-за трепета в сердце, убеждала она себя, а по делу. Уточнить его дальнейшие планы, он ведь не может просто так вернуться к отцу. Она не могла его отпустить обратно, в лапы тирана, одержимого самим Эрликом. Это было бы равносильно смертному приговору.

Нет. Инсин должен пока остаться здесь, в безопасности, хоть и трещащей по швам. Она сама что-нибудь придумает, чтобы объяснить это его отцу. Пошлет гонца с вестью, что Сын Степи был так потрясен подлым поступком своего брата и гостеприимством шаманов, что решил остаться на пару дней. Помочь раненым, загладить вину своего рода. Да хоть что-нибудь! Она придумает убедительную ложь, чтобы выиграть для него — для них — время. Кейта сама не заметила, как ее ноги, ведомые этой решимостью, привели ее прямиком к гостевому балагану на краю айыла. Она подошла, готовая уже постучать, но остановилась. Дверь, тяжелый полог из шкуры, была приоткрыта. И изнутри не доносилось ни звука. Сердце тревожно екнуло. Неужели он… ушел, даже не попрощавшись? Девушка заглянула внутрь. Балаган пустовал — постель была аккуратно заправлена, на столике стояла пустая посуда после трапезы. Самого Инсина не было.

— Ищешь кого-то, предводительница?

Кейта вздрогнула и обернулась. Сзади, прислонившись к стволу дерева, стоял Эрел. Один из тех охотников, что вчера распивали горячительные напитки. Его лицо сейчас выглядело несколько виноватым, и, в то же время, заинтересованным.

— Я… — она замялась, не зная, что ответить. Но Эрел, казалось, читал ее мысли.

— Он ушел с утренним дозором, — сказал охотник, отвечая на немой вопрос.

— Что? — удаганка опешила. — С дозором? Зачем?

— Сказал, что не может сидеть без дела и есть наш хлеб просто так, — Эрел пожал плечами. — Потом добавил, что хочет немного поохотиться с нашими ребятами, добыть свежего мяса для племени. В знак… благодарности.

Он посмотрел на нее внимательно.

— Я сначала хотел запретить, но… он был так настойчив. И ребята, те, что были с Каскилом вчера на границе, они его поддержали. Сказали, что такой воин лишним в дозоре не будет. Особенно если придется снова встретиться с его братцем.

Кейта слушала охотника, и в ее душе боролись два чувства. Разочарование — от того, что она его не застала. И… тепло. Невероятное, разливающееся по всему телу тепло. Он не сбежал, не сидел сложа руки. Инсин, сын хана, наследный принц, пошел с простыми охотниками в лес, чтобы добыть еды для ее, вражеского, племени. Чтобы отплатить за их гостеприимство. Поступок, достойный не просто воина, а настоящего мужчины.

— Инсин… просил что-нибудь передать? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более равнодушно.

— Не-а, — Эрел покачал головой. — Сказал только, что вернется к полуденному солнцу.

Кейта кивнула, пряча от охотника свою глупую, непрошеную улыбку. Он вернется. И у нее еще будет время поговорить с ним, а сейчас… нужно было думать, как сделать так, чтобы, когда он вернется, ему было куда возвращаться. Улыбка быстро сошла с ее лица. Прежде чем Кейта сможет снова увидеть его, ей предстояло сделать то, ради чего она так рано проснулась.

Девушка кивнула Эрелу и решительно направилась к большому общинному балагану. И она знала — на этот раз разговор будет еще тяжелее, чем вчера. У входа, как она и ожидала, ее уже поджидал Ойгон. Он был мрачнее грозовой тучи. Старейшина, очевидно, тоже не спал всю ночь, обдумывая страшные вести, которые ему успел вчера перед сном сообщить Инсин.

— Дитя, — сказал он, когда она подошла. Его голос был глухим и усталым. — Пора. Все уже в сборе.

Они вместе вошли в балаган. Сегодня здесь было гораздо меньше людей. Только старейшины, самые опытные шаманы и главные охотники. Их лица были суровы, а в воздухе висело такое напряжение, что, казалось, можно было резать его ножом. Кейта заняла свое место во главе круга и, не теряя времени на предисловия, начала говорить. Она рассказала им все, без утайки. О своем визите в лагерь хана, его странном, пугающем спокойствии, лживом предложении найти отца в Сердце Тэнгри. И, самое главное, о той темной, чужой ауре, что она почувствовала от него.

Затем слово взял Ойгон. И он поведал старейшинам то, что узнал от Инсина. О сделке хана с Эрликом, свидетелем чего была одна из женщин его племени, о духе, разгуливающем по их степи, который способен вести за собой мертвых. Когда Старейшина закончил, в балагане надолго повисла мертвая тишина. Каждый переваривал услышанное. Это было хуже, чем просто война. Война с людьми, даже с такими жестокими, как степняки, была понятна. У нее были свои правила, своя честь. Но это было другое. На повестке дня теперь стояло не просто обсуждение военной тактики. Обсуждалось вторжение темных сил, которые захватили разум их врага и похитили их собственного вождя.

— Эрлик… — наконец произнес старый Эрдэни, и его голос дрогнул. — Он нарушил древние законы и вмешался в дела Среднего мира напрямую, такого не было никогда.

— И он выбрал себе сильного союзника, — мрачно добавил Содор. — Хулан-хан и его орда, ведомые силой Нижнего мира… Они будут непобедимы. Да они просто сметут нас всех, как блох!

— Нет, — твердо сказала Кейта, и все взгляды обратились к ней. — Они не непобедимы. У них есть слабое место.

— Какое же? — спросил Каскил.

— Их хан, — ответила она. — Он не правитель, он — марионетка. А еще… у них есть Инсин.

— Сын Степи, — кивнул Эрдэни. — Пророчество… оно начинает обретать смысл. «Один из них должен предать свой род, чтобы спасти свой народ». Речь шла о нем. Выходит, он должен пойти против своего отца, одержимого тьмой, чтобы спасти свой собственный народ от гибели в этой нечестивой войне.

— Но как мы можем на него рассчитывать? — возразил Содор. — Он — степняк. Его верность, в первую очередь, принадлежит его роду.

— Его верность принадлежит чести, — ответила Кейта с такой уверенностью, что никто не осмелился с ней спорить. — Я говорила с ним, Инсин ни за что не пойдет за своим отцом в эту безпроглядную тьму.

Предводительница выпрямилась, и в ее голосе зазвучали строгие нотки.

— Но ждать, пока он сам решит, на чьей он стороне, мы не можем. Южное племя, под гнетом темных сил, может уже планировать нападение на нас. И наш вождь в плену. Мы должны действовать, причем делать это нужно немедленно! — она обвела взглядом всех присутствующих. — У меня есть план. Рискованный. Безумный. Но это единственное, что мы можем сделать.

Взгляды всех старейшин были направлены на нее одну.

— Я проведу камлание, — объявила Кейта, и эти слова упали в воцарившуюся в балагане тишину, как камень, брошенный в глубокий колодец. Все старейшины, как один, ахнули. Даже Эрдэни, обычно невозмутимый, смотрел на нее с нескрываемым изумлением.

— Что⁈ — первым обрел дар речи Содор. — Дитя, ты в своем уме? Твое первое камлание, сейчас, когда ты одна, без поддержки твоего отца? Ты хоть понимаешь, насколько это опасно!

Он был прав. Первое путешествие в мир духов для любого шамана — самое сложное и опасное испытание. Душа, еще не привыкшая покидать тело, могла легко заблудиться. Молодого шамана могли обмануть или запугать даже самые мелкие духи. Именно поэтому первые камлания всегда проходили под строгим надзором Алтана, который страховал ученика, держал «нить», не давая ему уйти слишком далеко и помогая найти дорогу назад. Проводить такой ритуал в одиночку, да еще и в такое тревожное время, было равносильно самоубийству.

— Я осознаю все риски, — спокойно ответила Кейта, выдерживая их встревоженные взгляды. — Но на эту мысль меня натолкнул сам хан Хулан.

Она усмехнулась.

— Сам того не зная, он подсказал мне единственный верный путь. Он лгал о том, что мой отец в Сердце Тэнгри. Но почему бы мне действительно не отправиться туда и не спросить совета у самой Великой Матери?

Старейшины растерянно переглянулись. Идея была настолько дерзкой, что казалась безумной.

— Но… — хотел что-то возразить Ойгон, но девушка предупредила его вопрос.

— Я знаю, — кивнула Кейта. — Боги, в отличие от демонов, никогда не говорят напрямую с людьми. Они говорят знаками, образами, предчувствиями. Я и не жду, что она явится мне и расскажет, что делать. Но она может дать мне наводку, указать путь. Я хочу получить хотя бы знак, в какой стороне мне искать отца. И что нам делать с пришествием Эрлика. Она наверняка все знает!

Споры вспыхнули с новой силой. Содор и его сторонники считали это ненужным риском. « Что, если ты не вернешься, как и твой отец? — кричал он. — Тогда мы останемся совсем беззащитны!». Эрдэни же, наоборот, задумчиво качал головой, и в его глазах загорался огонь. Идея поговорить с самой Богиней, казалось, восхищала его старую шаманскую душу. Они долго спорили, взвешивая все «за» и «против». Но по итогу всем старейшинам пришлось сдаться — аргументы Кейты были неоспоримы. Какой еще у них был выбор? Сидеть и ждать, пока степная орда во главе с самим Эрликом постучится в их ворота? Перед таким врагом практически не было иных вариантов, как искать помощи у самого сильного, самого могущественного божественного союзника.

— Хорошо, — наконец произнес Эрдэни, и его слово стало решающим. — Да будет так. Мы поможем тебе подготовиться. Но ты должна пообещать нам, дитя, что будешь предельно осторожна! Не пытайся найти отца сама, не вступай в бой с духами. Твоя цель — только Сердце Тэнгри. Задай волнующий тебя вопрос и немедленно возвращайся.

Кейта спешно кивнула.

— Я обещаю.

Решение было принято. Она снова собиралась отправиться в путешествие между мирами. Но на этот раз — не случайно, не во сне, а по своей собственной воле, в рамках первого в ее жизни камлания. И она знала, что это путешествие будет самым важным и самым опасным в ее жизни. Как только решение было окончательно принято, Кейта, не теряя ни минуты, поспешила в лечебницу. Ей нужна была помощь Илин — старая целительница была лучшим знатоком трав и ритуальных составов во всем улусе.

Илин, услышав новость, лишь тяжело вздохнула и покачала головой.

— Ох, дитя… Твой отец, если бы узнал об этом, снял бы с нас со всех шкуры, — проворчала пожилая целительница. — Первое камлание, да в такое время.

Но она и не пыталась спорить, Илин видела решимость в глазах Кейты. Спорить с их маленькой, упрямой медведицей, когда та что-то решила, было все равно что пытаться остановить реку голыми руками.

— Ладно, раз уж решила, — с тяжелым вздохом, Илин оглядела свой балаган, — значит, будем готовиться как следует. Неси большой котел, будем варить отвар для защиты тела.

Они принялись за работу. Илин, со знанием дела, начала доставать из своих бесчисленных мешочков и связок нужные ингредиенты — корень валерианы, чтобы успокоить тело, листья полыни, чтобы отпугнуть злых духов, а также кору священной ивы, чтобы укрепить связь с миром живых. Кейта принесла воды, развела огонь и начала перетирать в каменной ступке сухие травы.

Работа спорилась. Но когда дело дошло до состава для окуривания — самого важного элемента, очищающего пространство и помогающего душе шамана войти в транс, — случилась заминка.

— Так-так-так, — бормотала себе под нос Илин, перебирая свои запасы. — Сушеный можжевельник, смола кедра, родиола розовая… а где же…

Она замерла, а затем всплеснула руками с таким видом, словно мир рухнул.

— Не осталось! Ни одного!

— Чего не осталось? — Кейта подняла непонимающий взгляд на целительницу, продолжая перетирать травы.

— Моржовых бивней! — в отчаянии воскликнула целительница. — Порошок из моржового бивня! Его нужно совсем чуть-чуть, самая малость, но без него состав будет неполным. Дым не будет достаточно сильным, чтобы отогнать всех мелких сущностей, что могут помешать тебе в пути.

Кейта в бешенстве стукнула кулаком по столу.

— Как не осталось⁈ Уж чего-чего, а бивней этих у нас всегда было валом! Их же привозят с севера целыми ящиками! И кто у нас в последнее время так часто уходил в камлание, что мы потратили все запасы⁈ На один ритуал нужно всего несколько граммов растертого порошка!

— Сама не понимаю. — сокрушалась Илин, роясь в своих ларцах. — Я была уверена, что у меня оставалось еще как минимум три целых бивня! Куда они могли подеваться? Словно иччи-проказник их утащил!

Юная удаганка закатила глаза. Как будто весь мир решил вставлять палки в колеса ее планам!

— Ладно уж, — устало протянула она после недолгой паузы. — Раз нет, значит, нужно достать. Придется идти на границу с кланом Синего Нарвала. Их охотничьи караваны постоянно бродят в тех краях, выменивая меха на наши травы. Можно будет найти их и приобрести бивень, даже одного вполне хватит.

Кейта с досадой вздохнула. Это была непредвиденная задержка. Девушка хотела провести камлание как можно скорее, получить ответы о местонахождении отца, начать действовать. А теперь ей предстояло потратить как минимум день, а то и больше, на поход к северным границам и обратно.

— Мы тратим такое драгоценное время попусту, — даже не заметив что произнесла это вслух, понуро опустила плечи Кейта.

— Спешка хороша только при ловле блох на скоте, дитя, — мудро заметила Илин. — А в делах с духами — она первый враг. Может, это и к лучшему. Значит, духам так было нужно, чтобы ты не торопилась, чтобы подготовилась лучше.

Кейта нехотя кивнула. Старуха была права, ничего не происходило просто так. Ей ли, жертве божественного пророчества, об этом не знать.

— Хорошо, — вздохнула девушка, переводя взгляд в сторону. — Я отправлюсь немедленно.

— Вот, возьми, — Илин протянула Кейте несколько небольших кожаных мешочков. — Здесь согревающий сбор — будешь добавлять в питье. И вот еще мазь от обморожения. Будь осторожна, дитя. Северные ветра коварны, а духи тех мест не слишком жалуют чужаков.

Вежливо улыбнувшись целительнице, девушка приняла ее дары и покинула балаган. Путь на север, даже до границы, — определенно не увеселительная прогулка. Погода в тех краях менялась резко: часть пути можно было идти под теплым солнцем, а потом ты внезапно попадаешь в полосу ледяного ветра и мокрого снега, даже в самый разгар лета. Обмерзнуть, даже не заходя на территорию клана Синего Нарвала, можно было без труда.

Кейта направилась к общинному балагану, где хранились запасы для дальних походов: теплая одежда, дорожная утварь, припасы. Она шла, погруженная в свои мысли, и в дверях едва не столкнулась с Алани.

— Ой! — вскрикнула та. — Кейта! Ты куда так спешишь?

Девушка внимательно посмотрела на подругу, и ее глаза удивленно расширились.

— Постой-ка… А ты чего это сегодня такая… красивая? — Алани была первой, кто заметил и, главное, осмелился озвучить вслух те перемены во внешнем виде Кейты. Она склонила голову набок, с неподдельным женским любопытством разглядывая подругу. — Щеки румяные, губы… И коса так аккуратно заплетена. Решила обратить на себя внимание того молодого охотника, Эрела, который на тебя уже год вздыхает? Видела, как вы сегодня о чем-то мило беседовали.

Кейта вспыхнула до корней волос. Она совершенно забыла про свой утренний «макияж». К тому же, эта практически язвительная шутка со стороны подруги была совсем неуместна — она и так знала, что мысли девушки заняты совершенно другим человеком.

— Что? Глупости не говори! — удаганка отмахнулась в ответ на хихиканье Алани, пытаясь скрыть свое смущение за напускной сердитостью. — Просто… выспалась хорошо, вот и все.

Ага, выспалась. Кейта прикусила язык от собственной убогой лжи — румяные щеки наверняка сильно контрастировали с синяками под глазами от тотального недосыпа. Чтобы не выдать себя окончательно, девушка резко сменила тему.

— Я собираюсь на северную границу.

— Куда⁈ — теперь пришла очередь Алани удивляться. — Зачем? Одна?

— Нужно достать кое-что для ритуала, — туманно пояснила Кейта, проскальзывая мимо нее в балаган. — У нас не хватает одного важного ингредиента.

Алани последовала за ней, и на ее лице было написано беспокойство. Идея о том, что ее подруга, едва оправившись от болезни, снова отправляется в одиночное, да еще и опасное путешествие, ей совсем не нравилась.

— Но это же далеко! И опасно. Позволь мне пойти с тобой — вдвоем будет и быстрее, и безопаснее.

Кейта обернулась и мягко улыбнулась подруге.

— Спасибо, Алани. Но нет. Ты нужна здесь, нужно, чтобы хоть кто-то из учеников с головой на плечах остался в айыле, пока я отсутствую. Присматривать за Саяном и Тэмиром. И… — она на мгновение замолчала, а затем продолжила, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более обыденно. — И еще. Когда Сын Степи… когда Инсин вернется с охоты, передай ему, пусть не уходит. Пусть дождется моего возвращения. Скажи, что у меня есть к нему важный разговор по поводу «перемирия» наших кланов.

Она надеялась, что эта официальная формулировка скроет ее истинные мотивы. Алани внимательно посмотрела на нее, и в ее глазах промелькнуло понимание. Девушка не стала задавать лишних вопросов.

— Хорошо, — просто кивнула она. — Я передам.

Благодарно улыбнувшись, Кейта шагнула в прохладный полумрак общинного балагана. Вдоль стен здесь стояли большие лари и висели связки походного снаряжения, которым пользовались охотники, уходящие на долгий промысел. Здесь хранилось все, что могло понадобиться для выживания в суровых условиях. Кейта на мгновение замерла, прикидывая в уме, что ей может понадобиться. Путь на север, хоть и не самый долгий, требовал тщательной подготовки. Она действовала без суеты, сосредоточенно, как учил ее отец.

Первым делом — одежда. Ее красивое, но легкое платье из оленьей кожи было совершенно непригодно для северных троп. Кейта подошла к большому деревянному сундуку, где хранилась теплая одежда. Девушка перебрала несколько тяжелых шуб-сонов, но отложила их — они были слишком громоздкими для быстрого перехода. Ее выбор пал на плотный, но мягкий дээл, сшитый из волчьего меха мехом внутрь. Он был теплым, но не сковывал движений. Под него Кейта надела длинную рубаху из плотного домотканого полотна и теплые штаны из лосиной кожи.

Следующим шагом была обувь. Ее обычные торбаза, удобные для ходьбы по айылу, были слишком тонкими. Она нашла пару высоких унтов — сапог, сшитых из оленьего камуса, подошвы которых были подбиты толстым войлоком. Они были легкими, теплыми и совершенно бесшумными при ходьбе. Идеальная обувь для разведчика. Переодевшись в походную одежду, она почувствовала себя увереннее, словно облачилась в броню. Кейта туго затянула на талии широкий кожаный пояс, на него она повесила рабочий нож в потертых ножнах с одной стороны и небольшой топор-батас с другой. В специальный кармашек на поясе она положила кремень и огниво, завернутые в сухой трут. Затем девушка упаковала съестные припасы: несколько пресных лепешек, завернутых в чистую ткань, большой кусок соленого вяленого мяса и мешочек с сушеными ягодами — калорийная еда, которая не портится и занимает мало места. Мешочки с травами от Илин она положила в отдельный кармашек, чтобы они не смешались с едой.

Кейта наполнила свой кожаный бурдюк свежей водой до самого верха — питьевая вода в пути была важнее любой еды. Она проверила пробку, чтобы та плотно закрывалась, и приторочила бурдюк к мешку. Наконец, девушка взяла то, что делало ее не просто путником, а шаманкой. Мешочек с ее личными амулетами: гладкий речной камень, который, как она чувствовала, связывал ее с духом воды, орлиное перо для ясности зрения и коготь медведя — символ ее силы и ее связи с духом-покровителем клана. В последнюю очередь она положила костяные иглы. Ими удаганка пользовалась редко, но рука сама потянулась к ним. Когда Кейта была готова, она закинула мешок на плечо и в последний раз окинула взглядом балаган. Глядя на свое отражение в темном медном щите, висевшем на стене, Кейта вновь видела не смущенную, влюбленную девушку, а суровую, сосредоточенную воительницу. Дочь Леса, идущую исполнять свой долг.

Когда девушка была готова, она в последний раз обняла подругу.

— Присматривай тут за всеми, — сказала Кейта.

— А ты — за собой, — ответила Алани. — Возвращайся скорее, Дочь Леса.

Кейта кивнула и, поправив свой походный мешок, вышла из балагана, готовая к новому, незапланированному путешествию.