Капитан космического флота

Глава 17

Крейсер в Зардобе. Похоже, султан решил перестраховаться после того, как уже получил по наглой усатой морде в прошлый раз. Либо он каким-то образом узнал о нашем замысле.

Вообще, если станция поддержит нас огнём, мы легко сумеем как минимум прогнать туранцев из системы. Если станция поддержит гостей, то нам несдобровать. Вот и думай головой, как говорится.

Нет, верные Империи люди на орбитальной станции наверняка были, в службе безопасности наверняка служили не только местные, но и немало пришлых варягов, это я видел всякий раз, когда посещал станцию. Но пойдут ли они против воли командования, пока было непонятно. Что пересилит, верность присяге или верность командирам-преступникам.

— Господин старший лейтенант… Это же самоубийство, — пробормотал Магомедов.

— То есть, вы предлагаете сдать без боя систему на тридцать тысяч жителей? — хмыкнул я.

— Нет, но… — начал оправдываться лейтенант.

— Империя ждёт от нас, что мы встанем на защиту её границ. Мы давали присягу, господа, — сказал я.

— Но нам же сказали… — неуверенно протянул Козлов, присутствующий здесь как стажёр. — Отходить.

Разговор они слышали, пусть даже я был в наушниках. Они достаточно громкие, всё же, военная техника.

— Подполковник Игнатов не имеет полномочий отдавать нам приказы, — сказал я. — Только рекомендации. Прокладывайте курс к Зардобу, лейтенант.

— Есть, — буркнул Магомедов.

Я развернул эсминец в нужную сторону, придвинулся к интеркому.

— Внимание всем, — произнёс я. — Боевая тревога. Всем занять свои места согласно боевому расписанию.

Только после этого я включил тревогу на консоли управления. Завыли сирены, освещение переменило цвет. Я буквально кожей ощущал, как соскакивают со своих мест офицеры и операторы, как облачаются в скафандры, бегут по коридорам, грохоча тяжёлыми ботинками.

— Господин старший лейтенант, а мне тут быть или?.. — спросил лейтенант Козлов.

Я смерил его задумчивым взглядом. Здесь он пока бесполезен, а вот на артиллерийской палубе его навыки точно пригодятся.

— Ступайте, лейтенант, — сказал я.

Козлов сдержанно кивнул, поднялся, понимая, что у главного калибра он принесёт пользы гораздо больше, вышел. Ему на смену прибыла старший лейтенант Лаптева, одетая в скафандр без шлема.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила она сразу у нас двоих.

Мы как раз подготовили всё к переходу в гипер.

— Настала пора немного повоевать, — сказал я. — Присаживайтесь, Светлана Николаевна, без вас не начнём.

Она нахмурилась, но всё-таки села в кресло, тут же включаясь в работу. Мы с Магомедовым по очереди облачились в аварийные скафандры, которые хранились тут же, на мостике. Гибель капитана Макаренко и лейтенанта Борисова навсегда отучила меня пренебрегать скафандром.

— Прыжок полторы секунды, — сказал я.

Выйти из гиперпространства мы должны были почти у самой станции, обрушиться как снег на голову. Только так я видел шанс победить, воспользоваться эффектом неожиданности. Нас не ждут в системе так скоро.

— Каргин! Готовься вызывать станцию! Частоты сохранились? — вызвал я наших связистов.

— Так точно! Есть! — отозвался тот.

— Всё готово к переходу? — спросил я у Магомедова.

— Так точно, — ответил второй помощник.

— Орудия к бою готовы? — спросил я.

Отовсюду по очереди пришёл утвердительный ответ.

— Щиты на семьдесят процентов, — приказал я. — Начинайте переход.

На таких расстояниях всё лучше делать с помощью автоматики. Есть шанс не успеть среагировать вовремя, наш прыжок через гиперпространство в сущности был коротким нырком. Зашли-вышли, мгновенное перемещение. Всё так, как и задумывалось изначально.

Эсминец тряхнуло раз, другой. Вход, выход. Мы на месте, всегда бы так.

Я прильнул к монитору, разыскивая туранского гостя. Вот и он, движется к станции напрямик. TCG Ismail. Он уже является законной целью, туранец нарушил границу, и не просто объявился на краю системы, как это иногда бывало с нарушителями, которые сканировали происходящее и тут же уходили, а целеустремлённо летел к орбитальной станции. Ситуация напоминала мне о том, как туранский корвет летел к U-681,игнорируя все команды.

Благо, в этот раз я мог сразу открыть огонь.

— Подать мощность на главный калибр, — приказал я.

«Исмаил» явился сюда совсем не с мирными намерениями, хоть и не был готов к драке.

— Вызывайте станцию, — потребовал я у связистов.

Теперь всё зависело от того, на чью сторону встанет Зардоб. «Гремящий» мчался сквозь пустоту, пикируя сверху на «Исмаила». Я не рассчитывал уничтожить его, силёнок не хватит, но для того, чтобы поколотить — вполне. А ещё я почему-то был абсолютно спокоен и хладнокровен, в отличие от моих офицеров, которые застыли в своих креслах, бледные от стресса.

— Станция не отвечает! — воскликнул Каргин.

— Врубай трансляцию, они наверняка слушают, — хмуро произнёс я.

«Исмаил» давным-давно был пойман в прицел. Вероятность попадания на таком расстоянии, правда, не превышала тридцати процентов, и нам надо было подойти поближе, так что время до удара пока что было. Можно и поболтать.

— Зардоб! Говорит малый эсминец «Гремящий»! Корабль туранского космического флота «Исмаил» нарушил государственную границу! Приказываю атаковать! — объявил я на всю систему.

«Исмаил» тоже нас услышал, вильнул в сторону, но это ему не помогло, мы шли перпендикулярными курсами, и ему нужно было уходить иначе.

Шанс попадания: 67,91%

— Главным калибром… Огонь, — приказал я, посчитав цифру достаточной.

Эсминец тряхнуло, стальная болванка на огромной скорости помчалась вперёд, ещё быстрее нас… И прошла аккурат за кормой «Исмаила».

Я выругался, покосился на Лаптеву, которая чуть покраснела. Всё-таки обычно я себе не позволял таких выражений в присутствии женщин.

— Прошу прощения, Светлана Николаевна, — хмыкнул я.

Артиллеристы принялись перезаряжать орудие, я нервно барабанил пальцами по штурвалу, гадая, успеем мы сделать ещё один залп или всё-таки нет.

Зардоб тоже не спешил открывать огонь по приближающемуся крейсеру, и я морально уже готовился уходить из системы, пока по нам не вдарили с двух сторон. Сам «Исмаил» наконец переменил курс, резко вильнул вправо и вверх, разворачиваясь носом к нам. Капитан крейсера решил принять бой, и его огневой мощи было достаточно, чтобы разорвать нас в клочья, но я не собирался отступать прямо так, сразу, при первой опасности.

— Всем орудиям, огонь по готовности, — приказал я.

Туранцы, наверное, думали, что их ждёт лёгкая прогулка, раз уж их пригласил губернатор, пообещав, что система будет свободна от военных кораблей. Настало время их переубедить.

Я круто заложил штурвал, меняя курс, манёвровые двигатели надрывно гудели, красные лампы боевой тревоги мерцали на грани видимости, заставляя сосредоточиться на цели.

Застрекотали орудия противокорабельной обороны, лазеры расчертили мрак, и наши, и крейсера.

— Он нас поймал, ведёт, — сказала Лаптева. — Щиты… Половина!

Это я видел и сам. Его лазеры, помощнее наших, принялись лупить по щитам, чтобы перегрузить их и оставить нас без защиты, чтобы когда он вскроет этот панцирь, вдарить главным орудием. Ситуация не ахти, но и мы сами выбрали себе противника, мягко говоря, другой весовой категории. Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе, как говорил один мой знакомый, но здесь или мы, или вообще никто. «Минерва» слишком далеко отсюда, чтобы успеть на помощь, если мы её запросим.

Я снова вильнул, пытаясь уйти из его прицела.

— Заряжено! — доложил лейтенант Козлов с артиллерийской палубы.

— Огонь, — приказал я тотчас же, прекратив вираж и поймав «Исмаила» в прицел.

На этот раз главный калибр не подвёл, ударил точно в цель, загоняя стальную болванку ему под шкуру, щиты его перегрузились, мигнули. В тот же миг ударили наши вспомогательные орудия, а я, заложив крутой вираж, провёл эсминец мимо туранца, пересекая его курс.

— Есть! Две башни выбили! — воскликнул Магомедов.

Теперь главное не попасть под удар его основных орудий, так что я отчаянно маневрировал, нарезая круги рядом со станцией.

— Зардоб! Приказываю открыть огонь! — прорычал я в микрофон.

Мы оба находились в пределах досягаемости станционной батареи. И закономерно возникал вопрос, на чью сторону она встанет.

— А мы разве можем им приказывать? — тихо спросила старший лейтенант Лаптева.

— Нет, — сказал я. — Можем настоятельно рекомендовать.

На станции, однако, к нашей рекомендации прислушались. Батарея открыла огонь, крупнокалиберные кинетические орудия дали залп, одно за другим с равным интервалом. Слитный залп мог бы, пожалуй, сместить станцию с её орбиты.

— По кому? — прильнул я к монитору.

Борт «Исмаила» вновь мигнул перегруженным щитом, один из выстрелов всё же попал по туранцу, тот резко, насколько это вообще возможно на крейсере, развернулся, начал по широкой дуге отходить от станции. Помчался в сторону родных систем, уже не так вальяжно и уверенно, как заходил.

— За ним! — хищно оскалился я.

На меня взглянули, как на опасного идиота, но перечить не посмели. В конце концов, эсминцем управлял я.

«Гремящий» бросился в погоню за крейсером, словно маленькая храбрая такса за перепуганным лосем. «Исмаил» немедленно начал отстреливаться из кормовых орудий, но их у туранцев традиционно ставили мало, мол, настоящий воин не станет показывать спину противнику.

Однако капитан «Исмаила» показал. И всю доступную энергию вывел на двигатели, понемногу отрываясь от нас, пока мы расстреливали его корму всеми возможными способами. Особых повреждений причинить не удалось, но по самолюбию туранского капитана это наверняка ударит. Так, только поцарапали ему броню.

А когда он отошёл к самой границе системы, я резко развернул эсминец, возвращаясь под крылышко орбитальной станции Зардоб. «Исмаил» разворачиваться и охотиться за мной не стал, ушёл в гиперпространство, докладывать о провале.

Мои помощники заулыбались, но я считал, что радоваться рано. Ещё ничего не ясно с самой станцией.

— Дима, пробуй вызывать станцию, по всем диапазонам, — попросил я нашего связиста.

Зардоб, конечно, вписался за нас, но я достоверно знал, что губернатор предатель и верить ему нельзя. Поэтому эсминец кружился на пределе досягаемости артиллерийских орудий Зардоба, вместо того, чтобы лететь прямо к ближайшему шлюзу.

— Понял, пытаюсь, — отозвался Каргин.

На этот раз они должны были ответить. Всё-таки крейсер из системы ушёл, как и большая часть здешних гостей системы, решившая убраться подальше от сражения. Но Зардоб не отвечал.

— У них, кажется, глушилки работают, — сообщил начсвязи.

— На кого? — не понял я.

— Да на всех… Пробую дозвониться, подождите, — сказал он.

— Не нравится мне это всё, — пробормотал Магомедов.

— Мне тоже, — произнёс я.

Я бы предпочёл, чтобы Зардоб нам ответил. Или хотя бы как-то дал знать о себе.

— Светлана Николаевна, составьте пока донесение в штаб, — попросил я.

— Есть, — неохотно протянула она.

Её пальцы запорхали по клавишам, старпом принялась строчить краткий пересказ произошедшего в системе. Я пока ждал, когда прояснится ситуация со станцией, и именно поэтому не отключал пока боевую тревогу.

Наконец пришёл запрос с узла связи, я нажал на кнопку ответа.

— Господин старший лейтенант, есть канал с Зардобом… Только это не диспетчер, — сказал Каргин.

— Не понял… Соединяй, — хмуро ответил я.

— Связь плохая, через глушилки кое-как пробился, — будто бы повинился лейтенант Каргин. — Соединяю.

Я дождался, когда индикатор загорится, связь и в самом деле оказалась паршивой. С потерями пакетов, задержками, обрывами и всем сопутствующим.

— «Гремящий», командир корабля старший лейтенант Мясников, слушаю! — громко произнёс я, будто это могло каким-то образом повлиять на качество связи.

—.рт… Пр… Срочно! — я сумел разобрать только одно-единственное слово.

— Сильные помехи, не слышу! Повторите, — попросил я.

— Арт…ая… арея… Помощи……тили……жимся…

Я сорвал наушники и переключил вывод звука на общие динамики, весь мостик наполнился шумом некачественной связи. Возможно, так получится разобрать хоть что-нибудь ещё.

— Батарея? Артиллерия? — спросил я. — Повторите, кратко!

Одно было понятно уже сейчас, на станции происходит какая-то чертовщина. И глушат они не близлежащие корабли, а самих себя.

— Не продержимся! — два последних слова прозвучали на удивление чётко, а затем передача оборвалась.

— Кто что понял? — мрачно спросил я у присутствующих тут помощников.

— Артбатарея, просят помощи, срочно, долго не продержатся, — резюмировал лейтенант Магомедов.

— Там, похоже, своя война, — задумчиво сказала Лаптева, на миг отрываясь от рапорта.

Я тяжело вздохнул, разглядывая изображение станции на мониторе.

— И от нас ждут помощи, — вздохнул я. — Надо подумать, что мы можем сделать.

— А что мы можем сделать? Мы не десантный бот, — сказала Лаптева.

— Они-то нам помогли! — с жаром выпалил Магомедов.

— У нас даже абордажной команды нет, — покачала головой старпом. — Только взвод охраны, а толку от одного взвода на такой громадине?

Я почесал подбородок, раздумывая, что делать в такой ситуации. Правы были оба. Для наземных операций у нас нет людей. Но и оставить в беде тех, кто поднялся нам на помощь, я тоже не мог. А они явно в беде.

— Есть у нас документация по станции? Если нет, запросите, Артур, поищи, — начал распоряжаться я. — Нужен ближайший к артбатарее шлюз. Мы должны их вытащить.

— Мы не можем!.. — воскликнула Лаптева, но я её перебил.

— Светлана Николаевна, доложите в штаб. Обо всём, без утайки. Копию направьте подполковнику Игнатову, — продолжил я.

— Есть… — буркнула она.

— Абордажной команды у нас и правда нет… Обойдёмся добровольцами, — сказал я.

Боевую тревогу я выключил, нажал на клавишу общей трансляции, чтобы мой голос звучал на всём корабле.

— Господа… И дамы. Нам поступил сигнал бедствия со станции Зардоб, — произнёс я. — От артиллеристов, которые только что нас здорово выручили. Мы должны им помочь.

Лаптева проворчала что-то себе под нос. Я продолжил.

— Нужны добровольцы для спасательной операции. Спасательную команду возглавлю я, — произнёс я.

— Господин старший лейтенант! — воскликнул Магомедов.

Но я возражений не принимал, я уже всё решил твёрдо и чётко. Я не имею права посылать людей на подобные задания. Но я могу вести их за собой.

— За старшего на корабле остаётся старший лейтенант Лаптева. Если с нами что-то случится… — сказал я. — Уходите на соединение с «Минервой».

— Есть, — хмуро ответила та.

— Желающих присоединиться ко мне жду в оружейке. Предупреждаю сразу… Возможно всякое, — сказал я. — За отказ никого осуждать не стану. Десять минут на сборы.

— Господин старший лейтенант! Разрешите с вами? — первым попросился Магомедов.

Я задумался на мгновение, покачал головой.

— Нет, Артур, остаёшься тоже. Ты ещё вахту не сдал, — сказал я.

Тот помрачнел, но спорить с таким аргументом не смог.

— Подводите эсминец как можно ближе к станции, вплотную к шлюзу. Только аккуратно, — сказал я. — От вас тут не меньше зависит, чем от нас там.

— Постараемся, — кивнула Лаптева, и мне почему-то хотелось ей верить.

Я поднялся из кресла, поправил на себе тяжёлый бронированный скафандр.

— Честь имею, — произнёс я, покидая командирскую рубку.

А затем я быстрым уверенным шагом направился к оружейке. Внутри меня терзали сомнения, липкий холодный страх грыз меня изнутри, но я старательно давил их всеми силами, понимая, что только так будет правильно. Что я не могу бросить людей на произвол судьбы.