Изоляция

Глава 7

По-хорошему, общаться с этим типом, прилетевшим по армейскому коридору из девятого сектора, его никто не заставлял. Но он всё равно хотел подождать Аню на улице — и свежий воздух, и мысли в порядок привести. Ну и до центра ехать на её машине приятнее, чем общественным транспортом (своя была в сервисе, а летающее такси-дрон — для миллионеров).

На какой-то момент он отвлёкся, а когда увидел её, она уже сама зацепила того мужика: что-то сказала ему, он ответил, слово за слово — и вот они идут и о чём-то общаются.

Не удержавшись, он пристроился сзади и несколько метров двигался в кильватаре, слушая чужую беседу.

Ничего интересного. Тип раскатал губу на её экстерьер, а Аня лишь хотела убедиться, что жалоб в адрес полиции от мужика не будет. Корпоративную солидарность никто не отменял: часть зарплаты медпункт аэропорта получал по линии министерства внутренних дел, да и интересы знакомых всегда ближе, чем чужаков.

Ровно через полминуты она зарядила ему что-то резкое в своей манере, а тип неожиданно обиделся. Церемонно откланялся, чтоб тут же врезаться, развернувшись, в идущего сзади полицейского.

— Пошли отойдём, поговорим, — он подхватил типа под руку, направляя в нужную сторону сквозь толпу.

— Ну пошли, раз ты так настаиваешь. — Мужик глядел на шапошного знакомого удивлённо, но не быковал и вёл себя в целом прилично.

С другой стороны, что ему терять? Тем более что разошлись мирно, а жалоб на полицию действительно не пришло (будь иначе, уведомления сверху уже б разрывали телефон).

— Я от себя лично извиняюсь за недоразумение, — Сергей подумал, что хуже не будет. — Ещё раз. У тебя тут никого нет же?

— Где тут?

— В городе. В секторе.

— Нет. Я не врал, когда мы разговаривали в аэропорту.

— Миграционную категорию тебе какую поставили?

— Где и кто?

— А с кем ты последним общался? — полицейский терпеливо вздохнул.

— Армейский сектор, очень толстый джентльмен с изрядной выслугой, — бывший задержанный похлопал себя по животу. — Товарищ не рвался себя называть, а беджа с именем на нём не было.

— Да ладно, неважно. Двойка скорее всего, какая у тебя ещё может быть категория… Нейро-концентратора нет? — хотя ответ был очевиден.

Всё-таки типа они тогда старательно в бессознательном состоянии обмшмонали.

— А что это такое? — с претензией на вежливость и иронию улыбнулся собеседник. — Какой-такой нейро-концентратор?

— Так я и подумал. — Опер вздохнул и полез за смартфоном, хотя не был обязан тратить время и объяснять. — Смотри. Вот тут регистрируешься после прибытия. — Он загрузил электронное правительство и указал на экране нужное приложение. — Для этого тебе, правда, аппарат купить понадобится, но можно и в любом центре обслуживания населения сделать, с казённого терминала. Очередь отстоишь, зато не нужно деньгами на смартфон тратиться, если тех денег нет, — он с сомнением во взгляде оценил платёжные способности собеседника по внешнему виду.

Серьёзными перспективами не пахло, на его работе в таких вопросах не ошибаются.

— Спасибо, — неожиданно серьёзно подобрался парняга. — Правда спасибо. Какие санкции за нарушение миграционного режима, если что? Ты ж сто процентов знаешь.

— Ну-у-у, формально если, тебе с твоей двойкой миграционного статуса — штраф пятихатка либо общественные работы на эту сумму. Пока не отработаешь.

— А в реале? — похоже, мужик был далеко не идиотом.

Хотя и двигался из девятого сектора.

— В реале, как только попадёшь на административку, оттуда уже не выйдешь, — уверенно бросил Сергей. — Пятихатки же у тебя точно нет?

— Точно.

— И найти не сможешь?

— Очень врядли.

— И тут никого не знаешь?

— Никого, ты спрашивал. Если только тебя или её, — он указал пальцем на садящуюся в машину Аню. — Но даже вас — только в лицо и обращаться к вам не планирую.

— Значит, будешь отрабатывать по казенному распределению на общественных работах, по самому низкому тарифу. Даже если штраф дадут минималку, гарантированно вычеркнешь из жизни месяц.

— Зато крыша над головой будет на первое время, нет? — проявил недюжинную смекалку иммигрант. — Если я на казённых работах застряну, значит, меня там кормят, поят, плюс какое-никакое жильё, так? Опять же, санитарные нормы должны обеспечить в виде душа, сортира, постельного белья на ночлеге, правильно?

— Откуда в таких деталях шаришь? Приходилось в подобных местах приземляться?

— Боже упаси! — открестился собеседник. — Просто бывал в местах, где вода — за деньги. Там такие варианты, как твои общественные работы, сразу на автомате просчитываешь.

— Это в девятом вода за деньги?

— А ты что, сам туда собрался, что ли?! — весело хохотнул тип. — Вроде ж тебе не в масть? Так что, кроме трудоустройства на этих общественных работах кормят? Где жить, дают?

— В теории, — кивнул полицейский. — А на практике ты оттуда сам убежать через день захочешь, только уже поздно будет. Пока штраф не закроешь — будешь с браслетом из блока до рабочего места рысью бегать и обратно.

— Почему так жёстко?

— Чтоб тебе штрафные баллы не насчитали.

В глазах недавнего задержанного мелькнуло что-то знакомое.

— Не веришь мне, что ли? — вздохнул Сергей, собираясь махнуть на строптивого дурака рукой и идти своей дорогой дальше.

— Как раз наоборот, очень даже верю! Ты, кажется, что-то добавить хотел? Но осёкся.

— Хотел… Самое главное. Месяц по административке вычитают из двух месяцев твоего здесь льготного пребывания после прибытия. Работу в твоём случае и так получить непросто, а тебе ещё и жильё по доходам искать. А ты, если так мыслить собираешься…

— … ради хреновой крыши и такой же жратвы сам себе вдвое шансы срежу?

— Точно.

— Понял. Спасибо. Что будет, если за два месяца и с работой, и с контрактом на жилье у меня по нулям? Играл, но не угадал ни одной буквы?

— Получаешь через шестьдесят суток статус бомжа в системе, со всеми вытекающими. Считай, год поражения в правах на ровном месте. И это ещё при удачном стечении обстоятельств, то есть, если за следующий год подняться обратно ухитришься.

— А обратно подняться сложно, так? Типа, по наклонной вниз катиться проще?

— Поднимаются обратно пятеро из сотни упавших, если по статистике. Катиться вниз, как ты говоришь, и проще, и быстрее, да. Но это не главное, ты ж о психологии сейчас?

— О ней.

— Психика твоя пофиг. Даже если ты тысячу раз кремень, взялся за ум, напрягаешься и выкладываешься.

— Почему?

— Система заточена тебя внизу держать: нахрена ты здесь кому успешный через год сдался?

— М-да уж. Штрафами?

— Да. И накопительным геометрическим процентом пени за их неуплату.

— Проблема рабочих рук? — удивил полицейского сообразительностью тип.

— Как и везде, — пожал плечами Сергей с лёгким намёком на уважение. — Дешёвых рабочих рук, которым можно не платить, не хватает. Которые за еду и жильё сами рады стараться — таких с запасом надо. Политика.

— Какой-то пессимистичный у вас мир, господа…

— У тебя в девятом секторе лучше было? — не сдержался и огрызнулся опер. — Ну так и сидел бы там! Какого хрена сюда припёрся? Или вон, если средства и личные связи есть, подавай сразу на полноценное гражданство! Слабо?! Раз в месяц — комиссия; заценят твои активы — и вперёд! Можешь двигать в центральный муниципалитет, где жизнь — курорт! Живи на свои банковские проценты!

— Э-э, уймись. Извини, если я что не то брякнул. Спасибо… Что мне ещё важно знать с точки зрения жизнеобеспечения?

— Долго рассказывать, — по инерции недовольно проворчал полицейский.

— Давай с другой стороны. На чём твой контингент больше всего сыпется? Какая у них, по твоему мнению, основная проблема по статистике?

— О. Хороший вопрос. — Он снова потащил из кармана убранный туда только что смартфон. Тип, вопреки всему, реально имел светлую голову, если такое соображал на ходу. — Когда в центре обслуживания будешь, обязательно встань в очередь для медицины! Вот такое приложение.

— Тоже с бесплатного терминала можно?

— Да. Там хоть полноценной страховки тебе и не дадут, но пять визитов, даст бог, получишь. — Он отстраненно посмотрел на типа. — В течение недели должны зачислить на аккаунт. Не айс, но с твоим здоровьем и это — ого-го. Судя по тому, как ты головой полы на ровном месте таранишь.

— Спасибо. Почему именно медицина у такого контингента — главная проблема? — он без комплексов похлопал себя по животу. — Не курю, не бухаю, не переедаю.

— Да при чём здесь… Жить, даже в лучшем случае, поначалу все начинают в трущобах. Тебе сейчас и муниципальное жильё — за счастье. А его в дорогих зонах не строят.

— А-а-а…

— Да. А это по-любому — мордобои, стрёмные соседи, всякая интересная микробиология.

— Прям-таки инфекции? — парняга имел вид аспиранта, по недоразумению оказавшегося среди рыночных грузчиков.

— Ты как из курортной зоны прибыл, — раздражённо бросил Сергей. — Сидел бы у себя, если у вас всё так хорошо было!

— Пардон. Я без претензий! — недавний армейский поднял вверх пустые ладони. — Клянусь Аллахом.

Полицейский напрягся.

— Шучу, расслабься, — махнул рукой тип. — Просто поговорка.

— Ты поаккуратнее с такими шутками, — заметил холодно опер. — Особенно в тех местах, где на первых порах жить будешь. Это мой тебе добрый совет, если протянуть хочешь подольше.

— Спасибо большое, — иммигрант неожиданно посерьёзнел.

— О, чуть не забыл. У тебя следующие два месяца проезд во всех видах общественного транспорта бесплатный.

— Как это доказывать, пока смартфон не куплю?

— Биометрия. Пальцем по сканеру, есть везде.

Парняга, похоже, абсолютно рефлекторно собирался протянуть ладонь для рукопожатия, но, слава богу, вовремя сдержался.

— Удачи, — Сергей коротко кивнул и направился к Ане.

Она как раз выпарковала машину и сейчас ожидала его с недовольным лицом.

После разговора с доброхотом из местной полиции мои ощущения бомжа вспыхивают с новой силой.

Смешно, конечно; но если бы дело сейчас происходило в той стране, где мы с «дядей» финишировали, даже там мне было бы намного легче.

Даже без документов, без денег, без банковских карт — окажись я там так, как здесь и сейчас.

Тот регион только в воображении чужаков дик и ужасен. На деле же есть универсальная палочка-выручалочка: мечеть.

Любая ближайшая мечеть.

Это и ночлег, и защита во многих случаях, и физиологический минимум углеводов на завтрак, ужин.

Даже твоё вероисповедание восемь раз из десяти не будет иметь значения, если умеешь общаться. Такой вот парадокс, снаружи не очевидный.

Раньше, во времена поколения моего отца (когда он был такой, как я сейчас), бородатые ребята были другими. Тогда они запросто могли вспороть живот только за то, что ты говоришь на другом языке или иначе молишься — с тех пор и тянется стереотип.

Сейчас иначе. Далеко не идеал, восторгаться нечем, но беспредела нет. Всё познаётся в сравнении.

Когда неожиданно подобревший мент уезжает на машине докторши, решаю скорректировать планы: вокруг аэропорта смысла ходить больше не вижу.

А вот если мой проезд по городу, как оказалось, бесплатный, то посмотреть сам мегаполис смысл есть. Впитать, так сказать, атмосферу и психологию.

Моему несостоявшемуся дяде и его водителю у меня ещё там, из самого аэропорта, возникало желание кое-что сказать. Раза четыре подряд.

Сдуру тогда сдержался: посчитал, они наверняка и без меня компетентны. Нестыковки списал на моё незнание конкретных нюансов текущей обстановки.

Сейчас мне кажется, они просто оторвались от реальной улицы; один — за двумя границами на севере, второй — явно в кабинетах посольства или в какой-то не последней там местной компании. Или и там, и там параллельно; мужик был из разряда «булки растут на деревьях» (такие хоть и немного, но встречаются даже в тех кругах).

Ребята явно мутили что-то параллельно с основным функционалом и мимо государевой казны. Объяснить ощущение не могу, но спиной чувствую и готов поручиться чем угодно.

В общем, здесь я такой ошибки, как с ними, второй раз подряд не сделаю. Вначале — собственноручный сбор информации.

Потом — оценка.

И только потом — принятие решений и действие.

В небольшую и аккуратную аптеку одного из спальных микрорайонов (тех, что подешевле), звякнув колокольчиком у входа, вошёл незнакомый человек:

— Вам же нужен курьер на сегодня?

Провизор, продавец и хозяйка в одном лице оценивающе поглядела на странного посетителя:

— Откуда узнали? Кто вас бил? Какие проблемы с законом?