Изоляция

Глава 19

— Здравствуйте, я Рухшона. Будьте моей гостьей и чувствуйте себя, как дома. Вы же к Виктору? — очень необычная во всех отношениях администратор переходит на русский язык.

Для кого-нибудь незнакомого с культурным контекстом — фраза как фраза. Даже для Жанны, поскольку она как женщина местами ни разу не восточная (внешность не в счёт).

А на самом деле именно вот из таких мелочей и выстраиваются иерархия и конфликты.

Прикольно.

— Да, я к нему. — Гостья замирает на мгновение после рукопожатия.

— Вы случайно не говорите на фарси? — мягко улыбается совладелица (по факту) ресторана. — А то я не очень хорошо говорю по-русски.

— Нет, — озадачивается азиатка.

— Ну и слава Аллаху. — С облегчением вздыхает Рухшона. — Можешь попросить её не использовать в моём заведении нейро-расширений из запрещённого в секторе списка?

— Хренасе.

— Угу. Особенно со мной за одним столом и в мой адрес? Я бы ей и сама сказала, но боюсь обидеть твоего человека, тем более женщину. В моём исполнении будет очень грубо, вплоть до рукоприкладства.

— Она не мой человек. Мы просто друзья. И она говорила, что там, откуда она родом, это разрешённые продукты. Но хорошо, сейчас. Конечно.

— СТОЙ! Вить, можешь это сделать как-нибудь технично? Так, чтоб кроме неё никто не понял? Не на весь зал? Всё-таки позорить при всех как-то нехорошо.

— Могу. Момент.

— Как?

— Сейчас увидишь. Ты бы не могла прикрутить свой концентратор? Хозяйка заведения просит не использовать расширений из списка, запрещённого в секторе, на её территории. По контексту предполагается, что ты отлично в курсе и типа как играешь на грани фола.

— Упс, спалилась. — Жанна моментально краснеет, что для неё достаточно нетипично, насколько я успел заметить. — Извините. Была неправа. Больше не повторится.

— Спасибо за понимание. — Скромная на вид админ сдержанно и аристократично кивает, хотя её глаза в этот момент мечут молнии.

Рухшона к моему величайшему удивлению как-то разительно преображается. Из худенькой, с сияющими глазами, весёлой и непосредственной девчонки она резко становится взрослой. Надеюсь, впрочем, ненадолго.

— Ты сейчас точно своё расширение не включала? — не могу удержаться от любопытства. — Чтоб опять казаться старше?

— НЕТ! — вздрагивает она. — Зачем?

— Я сейчас из принципа буду говорить так, чтобы она тоже не понимала, — отчего-то на ровном месте надувается Жаннат.

— У твоей подруги какие-то неприятности, — вежливо, но достаточно холодно замечает Рухшона. — Не моё дело, можешь спросить её на этом вашем языке. Я могу ей чем-то помочь, как хозяйка дома и женщина? Если её ответ не предназначен для твоих мужских ушей, пускай поднимается и идёт в помещение. Там я с ней могу говорить по-русски, с соблюдение приличий и не при мужиках.

— СТОП! — поднимаю руки, пытаясь призвать к молчанию обеих. — Девушки, в вашем знакомстве отсутствует одна очень серьёзная деталь. Разрешите её восполнить на правах единственного мужчины за столом?

— Валяй, — поджимает губы Жаннат.

— Конечно, — оживляется Рухшона.

— Рухшона, это Жанна. Её сестра-близнец совсем недавно попала в очередь нехорошую ситуацию. Я случайно оказался рядом и…

Дальше пересказываю историю без лишних деталей.

Жанна уже знает, что я читаю по губам, потому бесшумно, одной артикуляцией, отмечает моменты, о которых просит промолчать.

Делаю, как просят.

— … в итоге, достигнуто следующее соглашение. Мы пытаемся разобраться в ситуации, как друзья. Поддерживаем друг друга, чем можем, помогаем друг дру…

— Врёт! — Перебивает меня азиатка. — Он от моей помощи отказался, хотя я на него рассчитываю.

— Это единственный момент, где он соврал? — вспыхивает любопытством хозяйка. — Или…?

— Да. Единственный. Пока.

— А как именно вы хотели ему помочь?

— Подбросить денег. Тот момент, когда для меня незаметно, а для него…

— Он же прав, — пожимает плечами, перебивая, хозяйка. — Видимо, вы просто из другого культурного поля. Он вон, даже в офис сегодня по дороге заскакивал — денег взял. Собирался здесь у меня за еду платить.

— Жанна, это Рухшона, — наверное, на подобные женские выпады лучше не обращать внимания (хотя откуда она знает?!). — Рухшона здесь главная. Как по мне, полноценная хозяйка этого заведения, во всяком случае, одна из. Большую часть времени она очень старательно притворяется маленькой девочкой и даже периодически сама в это верит. До тех пор, пока не решит, что хватит. Вот как сейчас, например.

— И это всё? Обо мне ты ей больше рассказал.

— Пока всё либо уточняй у неё напрямую.

— Мне же интересно! — возмущается Жаннат. — Я же сдохну от любопытства!

— Виктор слишком хорошо воспитан, чтобы поставить меня в неловкое положение в моём же доме, — сдержанно улыбается хозяйка. — Пожалуйста, садитесь на моё место.

А затем Рухшона делает ещё одну абсолютно ничего не значащую на первый взгляд вещь: она пересаживается на мою сторону, уступая противоположный ковёр гостье.

Кому-то это ничего не скажет. Но на самом деле…

Даже не знаю, что сказать, потому говорю, что думаю:

— Если бы так поступил мужчина, знаешь, как бы это называлось?

— Сексуальная агрессия, — смеётся местная вроде как администратор. — Латентная сексуальная агрессия с прямыми элементами домогательства. Особенно если вот так начинают под столом ножки раздвигать. Типа, места ему мало и он не помещается. И случайно в тебя упёрся.

Её слова не расходятся с делом и моей ноги касается чужая. Правда, со стороны этого не видно.

— Эй, ты чего? Ещё скажи, что тебе не нравится!

— Опешил от удивления. — Ничуть не кривлю душой. — Разрыв шаблона.

— Расскажи! Что ты сейчас чувствуешь?!

— Этого пристойными словами не скажешь, а сквернословить не хочу.

— Ну вот, — картинно вздыхает она. — Первый раз в жизни за четверть века набралась наглости. Преодолела робость, говорю, что думаю и делаю, что хочу. Только собиралась раскрепоститься, а ты…

— Тормози. Ты ставишь меня в очень неловкое положение.

— Обычно так женщины мужчинам говорят, а не наоборот. Хе-хе.

— Из всего поняла только одно слово, — Жаннат демонстративно прикладывает ладонь ко рту и якобы громко шепчет. — Секс. Даже интересно, о чём вы там трёте.

— Увы. Разговор не сложился, — Рухшона снова надевает маску огорчённой аристократки. — Хотя и был интересным в потенциале. Видимо, это только для меня интересно, не для нас двоих.

— А я уж думала, он только со мной странный, — изображает облегчение Жанна.

— Он не странный, — возражает хозяйка. — Он просто подолгу поливал в таких местах, где как неместный вынужден был соблюдать обычаи и правила гораздо жёстче, чем свои. Вот из него странные модели поведения и лезут, как…

— Как что?

— Это неприлично.

А дальше дамы идиотски хихикают, словно имел место некий искромётный юмор.

— Про секс было круто, — как ни в чём ни бывало продолжает азиатка. — Я и не думала, что у вас так далеко зашло за половину дня. — Оказывается, Жанна тоже более чем неплохо ориентируется в пространстве и в беседе. — В исполнение девушки с вашей внешностью — так и вовсе экзотика. Неожиданно. Браво.

— Это не может быть предметом нашего с вами разговора, — Рухшона вежливо качает головой, привигаясь ко мне ещё ближе. — При всём моём уважении.

Азиатка набирает побольше воздуха, чтоб не остаться в долгу.

Лихорадочно тороплюсь вклиниться, пока они не зашли на новый виток:

— Дамы, имею предложение. Давайте между собой вы тоже перейдёте на ты? И больше никаких обсуждений меня при мне же?

— Я не против.

— Ладно, давай.

Я всегда считал, что женщины — материя самоорганизующаяся. Сейчас в этом убеждаюсь ещё раз.

Весьма критично отзывавшаяся об «Обедах от Николая» Жанна здесь, в ЗУЛАЙХО, уже через две минуты уплетает всё подряд за обе щеки (причём даже не глядя, что именно ей подают).

За какую-то четверть часа у меня складывается впечатление, что за этим столом все барьеры стремительно разрушились.

— Если б не сидел здесь сам, подумал бы, магия или ещё что в этом духе, — констатирую минут через десять, затем называю причины.

— Приложение, — комментирует азиатка.

— У каждой из нас работает одно приложение, — более развернуто поясняет Рухшона. — Мы с ней заглушили всё, кроме контроля достоверности. Говорим только правду. Жанна, ты же не торопишься?

— К сожалению, нет, — вздыхает та. — До утра, как назло, только сидеть и ждать.

— Тогда пожалуйста, простите меня, — хозяйка встаёт. — Сейчас нужно сделать кое-какие дела, но через четверть часа я к вам снова присоединюсь. Возможно, вы захотите обсудить что-нибудь наедине.

— А ты быстро осваиваешься, — говорит азиатка, когда мы на остаёмся наедине.

— Звучит как обвинение. Кстати, каким образом ты меня здесь отысказала?

— Я и не теряла. Мини дроны. Вообще-то, запрещены, но пока их поймают… За тобой и пустили пару. Прикольно было смотреть, как ты старательно работаешь.

— Как сестра?

— Пришла в себя. Кто нападал, не видела.

В течении следующей минуты Жанна пересказывает их разговор, который сводится к тому, что никаких новостей нет:

— Что посоветуешь?

— Из очевидного — допросить этих двух деятелей. Только понять бы ещё, как это сделать.

— Которые с поломанной рукой и трубкой в горле? С кем ты тогда сражался?

— Да. У тебя хорошие источники.

— Дело зафиксировано, — она пожимает плечами. — Официальные материалы уже есть, только в них толку мало.

— А что там?

— Нападение неустановленного лица на Дарию. Те двое — якобы пострадавшие за компанию.

— Можешь уточнить источник? Если не секрет.

— От тебя не секрет. Всё, что есть на местных серверах, для меня не табу. По крайней мере, на данном этапе и если я знаю, что именно надо искать.

— Получается, у тебя и у самой очень солидные возможности?

— Да. Теоретически, возможности и инструменты — действительно великие. Только нет ума, как ими воспользоваться. Думаю, ты уже понял.

— Вопрос не в моём уме, ты тоже далеко не дура. Просто это — конкретная сумма знаний или даже очень узкий опыт. У тебя пока дефицит, просто не сталкивалась. Да и я не ас, если откровенно.

— Из-за разницы юрисдикций я не могу вмешиваться напрямую, объяснила же. Хоть бы я и была семи пядей во лбу, это не моя территория. А действовать по обычным семейным каналам — не вариант.

— Давай с самого начала. Пожалуйста, опиши своё видение заново.

— По второму кругу?

— Да.

Суть её рассказа сводится к тому, как если бы у нас дочь очень большого человека попала в передрягу, ну, пусть в Ташкенте или в Питере. Или наоборот — кто-то от них у нас.

Несмотря на чисто техническую возможность, действовать не в своей юрисдикции — мгновенный демонтаж системы отношений (и плевать при этом на весь потенциал её ближайшего окружения).

Кроме того, внутри их семьи нет согласия, какие-то свои тёрки. Этот момент Жаннат лишь обозначает, не называя его прямо.

— Таким образом, лично я вообще ничего не могу, если только следствие гласное и о нём все знают. — С намёком завершает она.

— Отсюда какой твой вывод?

— Нужен тот, кто, формально ко мне не относясь, имеет полный карт-бланш на руках и может работать, не оглядываясь. При этом, мои возможности — в его полном распоряжении.

— Я уже даже понял, на что-то намекаешь.

— Чем тебе не нравится?

— Во-первых, есть поговорка. Жар чужими руками загребать. Но даже чёрт с ним, хотя это и не мой профиль. Во-вторых, ты очень хорошо представляешь себе возможности бомжа? Даже усиленные, теоретически, твоим ресурсом?

— А что тебя смущает?

— Мне пока не приходилось в жизни сталкиваться с тем, чтоб данная социальная категория кого-то здорово удивила в роли дознавателя.

— Пф-ф-ф-х-хы-хы-хы. Смешно. Но тут такое дело. Ты, кажется, привык к тому, что всё решают легитимные полномочия? С точки зрения результата?

— Секунда. — Ненадолго задумываюсь. — Да. Ты умная, уже говорил… Эти самые легитимные полномочия — фундамент, без которого не будет ни одного результативного дознания. Впрочем, говорят, есть какие-то частные детективы? — со значением смотрю на собеседницу. — По идее, логичнее обратиться к ним, нет?

— Три момента. Ты реально не местный и не ориентируешься, — она неожиданно улыбается. — Считай, что твой образ мышления устарел.

— С чего это вдруг?

— В данной конкретной ситуации для бенефициара дознания важны не полномочия, а исключительно внутренняя мотивация дознавателя.

— Как так?

— А подумай.

— Остальные параметры у вас под контролем, что ли? — получается, что так.

— Угу. В том числе, доступ к тому, что ты привык получать только на государевой службе и только от государства, — очень толсто намекает Жанна. — Базы, информация, тэдэ.

— Ух ты.

— Шаблонное мышление. Оказывается, и ты можешь мыслить стереотипами. Второе. Как думаешь, почему бы мне не пойти и не нанять хоть и начальника следствия нужного полицейского участка? Вернее, почему я этого до сих пор не сделала? Ты же к этому меня подводишь?

— Есть варианты. Первый: из-за раскола внутри вашей структуры, твоя карта может быть перебита собственным игроком. Второй: продажный мент, работающий за деньги, может в любой момент переметнуться. Особенно если против тебя здесь, на чужой территории, работает сопоставимая по потенциалу организация.

— В данном случае второе и первое — это одно и тоже. Ну и теперь скажи мне сам, чем ты отличаешься именно в этом плане хоть и от начальника городского департамента? В лучшую сторону. Кстати! Несмотря на имидж и внешний вид, думаешь и соображаешь ты быстро и здраво. Вон, даже девушку очаровал весьма непростую. За полдня.

— У меня есть свои соображения, но будет лучше, если мне об этом скажешь ты.

— Ты ж реально идеалист, — спокойно констатирует она. — Скажем, у тебя бабки не на том уровне приоритета. И это я ещё сейчас деликатно скругляю углы, как тактичная восточная женщина. Если с начальником департамента я ни в чём не уверена, то тебя за деньги не купишь. В отличие от него. Ты тупо надёжнее в перспективе.

— Ну-у, я финансы тоже не презираю.

— Ты очень здраво к ним относишься и гораздо больше ценишь совсем другие вещи. Тот, кто попытается с тобой решить вопрос по старинке, попадёт в очень неприятную ситуацию, — она насмешливо смотрит на меня. — Ну смотри. Допустим, ты вышел, на кого надо. Допустим, к тебе деликатно подъезжают тем же вечером с предложением: вот тебе телега золота, доложи ей то-то и то-то. А об этом и о том умолчи. Что ты сделаешь?

— Сразу скажу тебе, разумеется. Если возможности позволят, попытаюсь задержать переговорщика для выяснения деталей.

— Ну вот. А что сделает начальник следствия полиции? Если к нему придёт такая же, как я, и попросит нарисовать сумму на листе бумаги? В обмен на параллельный контракт против меня?

— Менты всегда доят обе стороны, — фраза вылетает у меня машинально.

Жанна молча и насмешливо продолжает смотреть на меня. Затем всё же разлепляет губы:

— Ну так и кого ты мне пытаешься сосватать в рекрутируемые?

— Принимается…

— По частным детективам будем останавливаться отдельно?

— Нет. Это неудачники полиции, которым не повезло пролезть в адвокаты. Двойной кадровый мусор, так сказать. И там, откуда родом я, и, думаю, здесь.

— Поговорим? Быстро и серьёзно?

Рухшона, уладив всё срочное, вернулась к гостям в беседку.

Точнее, к Виктору и его гостье.

Сам парень, извинившись, отлучился по вполне понятному поводу.

— О чём? — отстраненно поинтересовалась азиатка в ответ. — И не боишься, что он сейчас вернётся в самый неподходящий момент? Это если я правильно понимаю твои поползновения.

— Мужской туалет в цоколе, вход с другой стороны. Минуты две туда, столько же обратно. — Рухшона не стала говорить вслух, что через концентратор сейчас подключена к камерам на территории.

Когда Витя будет идти обратно, она увидит.

— Спрашивай.

— Во что ты хочешь его втянуть?

— Хренасе, заявы. А ничего, что я его сегодня штопала? Контрафактная хирургическая база, — Жаннат постучала ногтем по концентратору в виде перстня. — Если вам, местным, то от трёх до пяти. Строгача.

— Не знала… Относишься к нему серьёзно?

— Осади назад! — возмутилась азиатка. — Ты всегда такая прямолинейная?

— Мне двадцать три. Я очень часто общаюсь с разными людьми, потому научилась в них разбираться. Он — хороший, хотя и не буду тебе этого доказывать. А такие, как ты, всегда на других людей…

— Сбавь обороты, — хмуро перебила гостья. — Не надо меня агитировать, он мне и самому нравится и зла я ему не желаю. Даже денег не взял…

— Ты к нему серьёзно относишься?!

— Да! Но не так, как ты. Мы, кстати, едва знакомы.

— Мы тоже… Почему не так, как я?

— Тебе что, мою фамилию сказать?

— Да.

Жаннат назвала.

Рухшона забросила ногу на ногу и задумалась.

Какое-то время они сидели молча.

— Теперь я понимаю, почему только дружба, — сказала администратор через минуту, наливая чаю в две пиалы. — Ладно. Вопросы снимаются.

— Ты всегда так прямолинейна?! — с опозданием разозлилась Жанна.

— Первый раз в жизни. И почему-то уверена, что это правильно, — спокойно пожала плечами хозяйка заведения. — Кстати, ты в курсе, что за твоей машиной прямо сейчас наблюдают?

— Как так? — Жанна взволнованно выпрямилась. — Кто?

— Не знаю. Сканер по стеклам. Белый вэн, вон тот, твой?

— Да. Откуда знаешь про сканер?!

— Это моё заведение и моя парковка. Здесь я знаю всё двадцать четыре на семь.

— Искин? — догадалась азиатка. — У тебя есть искин?

— Да, — нехотя призналась Рухшона. — Виктор, кстати, уже вышел из туалета и идёт сюда.

— Ты вначале хотела сказать что-то, чего до сих пор не озвучила. Что?

— Хотела предложить тебе оставить его в покое. Сейчас, когда узнала, кто ты, успокоилась: вы с ним действительно не пара в том смысле, в котором это видит твоя семья. И я.

— Хоть кто-то понимает с полуслова… — неожиданно подавлено вздохнула гостья. — Слушай, у тебя есть выпить?!

— Нет, ты же наверняка умеешь читать.

— Не по-вашему. А что там?

— Халал. Но если очень хочешь, для таких гостей, как ты, я держу отдельный столик в МИХАЛЫЧЕ, — Рухшона ткнула большим пальцем себе за спину.

— Необычно.

— Да ну, я тебя умоляю. Многие мужчины, придя сюда, в процессе меняют намерения. Обычное дело. Переходят через аллею и заказывают уже по другому меню.

— А-а, обстановка та же, — сообразила Жанна. — Одна площадка почти что переходит в другую.

— Я здесь! — Виктор остановился перед столиком. — У вас всё в порядке?

— Да, — доброжелательно кивнула хозяйка заведения и похлопала рядом с собой. — Садись.

— Да, — подтвердила азиатка. — Некое подобие пакта о сотрудничестве.

А в следующий момент раздался короткий свист, звук удара — и микроавтобус Жаннат вспыхнул миниатюрным солнцем.

Завыли сирены соседних машин.

— Хренасе! — владелица транспорта застыла, словно парализованная.

Рухшона быстрее чем за секунду нажала кнопку вызова полиции в виртуальном интерфейсе.

— Быстро! — Виктор подхватил их под руки и потащил куда-то в сторону. — Лазерный маркер! Ещё активен!

— Что это значит? — Жаннат на ходу пыталась сообразить хоть что-нибудь.

— Что могут продолжить.

— Почему именно сюда?! — пискнула администратор, тем не менее, подчиняясь мужскому напору.

— Мы здесь в мёртвой зоне. Через сколько будет полиция?

— Не уверена, что стоит её дожидаться, — затравлено заозиралась по сторонам азиатка. — Если такое творится.

— Дай! — Рухшона в интерфейсе затребовала обмен контактами.

Жаннат машинально подтвердила.

— Теперь валите. Наберу.

— А если… — заикнулся было Виктор.

— Всё потом! На территории — конфиденциальная зона, налог уплачен. Валите!

— Чего ты мне не рассказала?

— Всё, что важно, ты знаешь, — огрызается Жанна.

— Нет. Есть нестыковки. Перечислить? Если тебе действительно актуально, чтоб кто-то поучаствовал, это одно. А если…

Вместо ответа она неожиданно дёргает меня на себя, утыкается носом в старую клетчатую рубашку и начинает реветь навзрыд.