Изоляция

Глава 14

Утром в районе набережной, после общения со снимавшими зеркала, я конечно же по-быстрому осмотрел лежащее на земле тело в белом (пока менты неторопливо шествовали ко мне через газон).

Красивая была девчонка… Пульс не прощупывался, дыхательной активностью тоже не пахло. Ран на ней навскидку я не обнаружил, но это ни о чём и не говорило: местные служители закона очень быстро вырубили меня, не обращая внимания на мои заявления о необходимости срочной реанимации пострадавшей (ну а вдруг?).

Судя по дальнейшим событиям (и по лишённым интеллекта лицам местного патруля, прости господи), даже если у девчонки и был шанс выкарабкаться, его бы целеустремленно спустили в унитаз.

Оказание помощи ей явно не ночевало в списке приоритетов.

А самое смешное, что именно эта девчонка сейчас стоит передо мной на пороге аптеки:

— Виктор Фоминых? Я вас ищу. Рада, что застала.

— Ты кто?! Тебя же убили утром! — если специально сдерживаться не нужно, всегда лучше быть самим собой.

В том числе, в эмоциональном плане — достоверностью дела не испортишь.

— Нет, меня не убили. — Между её бровями появляется глубокая складка. — Это была моя сестра. Мы близнецы.

— Ох. Мои соболезнования…

— Спасибо, но пока нет повода. — Её губы беззвучно шевелятся, словно добавляя про себя ещё одно слово. Ух ты. — Она сейчас в реанимации, в Зелёной клинике. Я хотела с вами поговорить.

— Что есть Зелёная клиника? Я не местный.

— Я знаю, откуда вы и кто вы. Зелёная клиника — здешний лучший госпиталь со специалистами и оборудованием из метрополии. Многие врачи в хирургию на смену нолём приезжают.

Прикольно. Если бы не предстоящее срочное дело, впору было бы срочно ловить момент и устранять свои пробелы в местных реалиях, деликатно расспрашивая дальше.

Неожиданная гостья оценивает меня взглядом ещё раз:

— Где бы мы могли поговорить наедине? Как насчёт у меня в машине? Что можете испачкать салон, не волнуйтесь. Я переживу.

При упоминании Зелёной клиники лица Ольги Борисовны и Марины становятся неожиданно задумчивыми.

Марина украдкой смотрит через плечо незнакомки на улицу: какая-то красная футуристическая тачка, ничего сверхъестественного, как по мне. Летающая штука с надписью по днищу «ТАКСИ» возле аэропорта впечатляет гораздо больше.

— Я бы с удовольствием пообщался, — мне действительно жаль, честно, особенно с поправкой на внешность вошедшей. — И даже пропустил бы мимо ушей ваши слепые пятна, хотя они, как и любой эгоцентризм, могут здорово задевать тех, кто вам искренне симпатизирует… Но у меня сейчас есть одно очень срочное мероприятие. — Снимаю окровавленную и давно засохшую рубашку через голову. — К сожалению, и так протянул намного дольше положенного. Если вы действительно хотите со мной поговорить, вам придётся подождать.

Если выглядеть, как я сейчас, имидж корректировать можно лишь стилистикой речи. Хотя и получается многословно.

— Заодно и салон в машине не пострадает, — фыркает Ольга Борисовна.

— По времени в конечном итоге ещё и выиграете! — подключается Марина сбоку. — Чистка салона — от пары часов, даже если делать в вашем районе. А операция займёт меньше.

— Пока чистят салон, я бы не ждала на месте, — качает головой азиатка. — Забрала бы машину потом. Но вы правы: даже дроном, пока туда-обратно, будет почти час… Сколько времени будете заняты?

Все взгляды скрещиваются на мне.

— С этим размером раны, если бы был опытный хирург или хотя бы стоматолог, семь-десять минут. Но учитывая тот момент, что голова и руки у нас разные, — киваю по очереди на Борисовну и Марину, — рассчитываю на полчаса.

— Потом сможете разговаривать? — прагматично уточняет владелица красной машины, с которой моя коллега-повар не сводит взгляда.

— Insha'Allah, — вырывается у меня машинально.

Я помню, что арабизмы здесь почему-то табуированы, но что поделать.

Если ты всю жизнь живёшь в Центральной Азии и южнее, плюс поневоле общаешься на разных языках, твой вокабуляр автоматически меняется в сторону универсальности.

Лингва-франка междометий в моём родном регионе — никак не английский (не Европа, поди). Вот оно и лезет само по себе.

— Рассчитываю, что разговаривать смогу, — продолжаю. — Даже если будет что-то серьёзное, речь в любом случае не пострадает.

— Я буду присутствовать при всех манипуляциях, — не спрашивает, а утверждает незнакомка. — Не будем тянуть время?

Марина ещё раз залипает взглядом на красной машине, затем задумчиво соглашается.

— Что за слепые пятна? — с видом делающего работу робота уточняет азиатка по пути в импровизированную операционную.

— В вашем случае — иллюзия собственной грандиозности. Могу рассказать, какая у вас была рефлекторная реакция на вскрытие слепого пятна только что.

— Не надо. Я знаю азбуку. Просто вы не местный и, видимо, не понимаете разницу нашего статуса.

— Эх. А я было только впечатлился, как вы сдержались. Подумал: вот это самообладание.

— Ничего общего с ним. Вы же не будете что-то доказывать коту или собаке? Даже если это — члены вашей семьи и вы к ним более чем хорошо относитесь?

Б****. Такое не сыграешь и не подделаешь.

Марина и хозяйка аптеки, что интересно, немного напряжены, но нисколько не раздражены. Как-будто всё в порядке вещей.

— Не так! Марина, раздвинь края раны. Не бойся, терпимо! Ольга Борисовна, сфотографируйте, пожалуйста, в тот момент, когда в разрезе виден доступ внутрь! — у нас уже четверть часа как мало что получается.

На практике почему-то оказалось сложнее, чем мнилось в теории.

Хозяйка аптеки делает энный подход к снаряду со своим смартфоном.

— О. Теперь что-то можно разглядеть. Пожалуйста, увеличьте изображение на экране? — мне сейчас в любом случае лучше не шевелиться.

Болевой порог этого организма я, кажется, чуть переоценил. В шоковое состояние не впадаю, но и до легкой невозмутимости как до луны.

— Могу спросить, в чём у вас сейчас проблема? — азиатка, которую посадили на стул в дальнем углу и тут же забыли, видимо, теряет терпение.

— Не мешайте.

— Я спрашиваю не просто так. Я думала, вы оценили, как я добровольно согласилась пролезть к вам в соучастники. Так в чём проблема? — девица имеет энергию и уверенность бульдозера.

Если бы ей было хотя бы лет на десять больше на вид, я бы подумал по замашкам, какая-нибудь топ-менеджер. Или здесь и в двадцать с небольшим это возможно?

— В соучастники вас никто не звал, — режет правду-матку Марина.

Борисовна, насколько могу заметить со своего места, мгновенно бледнеет и напрягается.

— Ваше внутреннее чувство такта, как и ваша деликатность, могут соперничать только с изящной скромностью вашего автомобиля, — бормочу из положения лёжа.

По мимике своей подруги-повара я уже понял, что красная машина по местным меркам весьма непроста. И типа что-то говорит о статусе владельца. Тем, кто в этом понимает.

— Наша проблема в том, что мы обработали рану снаружи, но это только первая часть.

— Что идёт потом? — девица интересуется тоном, которым миллионер спрашивает у сантехника стоимость необходимого для ремонта материала.

— Потом внутренняя обработка. Почистить, убрать инородные тела. Если оставить даже что-нибудь очень мелкое, в результате будет нагноение с перспективой на сепсис, — с удивлением для себя поддаюсь её давлению и очень коротко излагаю часть сути. — Обработка, в принципе, мелочь. Главное — понять, как обеспечить визуальный доступ для оценки. Мы застопорились на этом этапе. Пытаемся обойтись без дополнительного разреза.

Мозг подбрасывает дурацкую мысль: интересно, а гипноз здесь в ходу? Какая-то девица слишком уж харизматичная.

— У вас что, ни у кого нет нейро-концентратора? — в её голосе звучит первая за всё время эмоция.

Лёгкое раздражение.

— Да иди ты на**й! — непринуждённо изображает одновременно Сергея Шнурова и Сауле Юсупову из того мира Марина. — Тебе массаж пяточек сейчас не сделать?!

— Я не просто так спрашиваю, — цедит азиатка в ответ. — Если уж я сижу с вами здесь, трачу время и делаю вид, что всё как надо, то это не потому, что мне просто попи*деть негде и не с кем! Хотя у вас тут и происходит полный бред! На который впору вызывать… — она осекается и не завершает фразу.

— Мадемуазель, те, кого вы собрались вызывать, именно в таком виде меня и выбросили на улицу два часа тому, — замечаю со своего места, пытаясь разрядить атмосферу. — Они полностью в курсе если и не происходящего сейчас, то уж моего анамнеза, точно.

— Какой участок? — азиатка плюёт на наши договорённости, встаёт со стула и подходит к «столу» со стороны Борисовны. — Полиция — в каком участке ты был?

— Хрен его знает. Вырубили парализатором на месте. Там, где возле машины лежало ваше тело, которое, если верить вам, было вашей сестрой.

— И вы не видели, куда вас повезли…

— Привезли наверняка по подведомственности — патруль был самый обычный. Там ещё маленькая улица с односторонним движением.

— Семнадцатый участок. Но тебя не было ни в сводке, ни в журнале регистрации! Хотя, может быть, не прогрузилось? Сейчас. — Она очень быстро шевелит пальцами в воздухе, прикрыв глаза.

Что-то подобное исполняли пограничники в аэропорту, когда откровенно общались между собой не вслух. Я ещё подумал, какие-нибудь чудеса местной техники.

Сейчас, с упоминанием загадочного нейро-концентратора не в первый раз, кажется, мозаика начинает складываться.

Марина и Ольга Борисовна, кстати, вообще никак не реагируют, как будто так и надо.

— Раз уж мы так быстро перешли на ты, сбоку от цифры семнадцать были дробь и двоечка, — добавляю. — На вывеске на капэпэ.

— А-а, второй корпус. — Она ещё секунд десять шевелит пальцами. — О тебе ни слова!

Открыв глаза, азиатка впивается в меня обвиняющим взглядом.

— Я у вас взял взаймы и не вернул? И сейчас вам навязываюсь? Девушка, я буду вам очень благодарен! — вздыхаю как можно красноречивее. — Если вы займёте своё место в углу и дадите закончить. Ей-богу, мне сейчас не до дискуссий.

— Мне срочно нужна информация.

— Бл*. Ну и как тут не заматериться…

— Дайте, я, — она решительно отодвигает Борисовну. — Можете подключиться ко мне? Я вам уже сбросила пароль и запрос.

— КАК? — теперь наконец удивляюсь не только я, а и аптекарша.

— В этой комнате два активных смартфона, — цедит хозяйка красной машины. — И две женщины, разница в возрасте которых четверть века. Отгадайте с трёх раз, у которой из них гаджету шесть лет? А который куплен в кредит три месяца назад? Эй, а ты чего смеёшься?

— Да там, откуда я родом, твоя задачка решается точно также, — смеюсь, преодолевая боль от спазмов мышц живота. — Но о кредитах мы с тобой потом поговорим, ладно? Кстати, кішкене сұрағым бар. Руың кім?[13]

— Оны қайдан білдің?![14]