Изгой рода Орловых: Ликвидатор

Глава 12 Дела рода меня не касаются

— Алексей Григорьевич Орлов. — Утвердительно провозгласил главный человек-квадрат в костюме.

— Я за него. Арсений, кажется?

Как только мордовороты покинули автомобиль, я их сразу узнал. Вернее, узнал главного человека-квадрата. Этот то ли Арсений, то ли Силантий служил в родовой дружине. Я иногда пересекался с ним в общих тренировочных залах.

О принадлежности остальных свидетельствовал родовой герб Орловых, который придурки гордо выставили напоказ на лацканах своих добротных пиджаков. Этих громил я не помнил, и поэтому назвал их Правый и Левый.

ТРОЕ ИЗ ЛАРЦА

Собственно вариантов — кто именно катается здесь на последней модели УАЗ 600, было немного. Номера свидетельствовали о том, что тачку взяли напрокат. Но судя по всему, мои визави модели дешевле трех миллионов для себя в принципе не рассматривали.

Я почувствовал легкую злость. Мне заранее не нравился этот визит.

— Все так. Ваша милость едет с нами. У рода появились к вам вопросы, Алексей Григорьевич.

— Ты слишком безапелляционно выступаешь, Сеня, для человека, у которого нет надо мной власти. Спешу напомнить, что из рода я изгнан. — И я, не сдержавшись, направил прану в печать. Лоб зачесался. — Изгнание юридически уничтожило любые обязательства между мной и родом Орловых. В том числе обязательства выполнять распоряжения членов совета, главы, или любого другого Орлова. Так что, мой ответ нет. Я никуда не еду.

— Прекратите эти детские истерики, Алексей Григорьевич. Изгнание, кроме прочего, сделало вас никем. А когда бояре требуют прыгнуть, никто спрашивает только: «как высоко и сколько раз».

— Интересное заявление. От холопа дворянину. — Ответил я, сверля взглядом его переносицу. При слове «холоп» у него промелькнула на лице тень гнева. Для офицера дружины это, несомненно, оскорбление. — Вы не на своей территории. Вы простолюдины. И вы угрожаете дворянину, имея не больше прав, чем обычное быдло из подворотни. Вот ваш текущий статус, здесь и сейчас. Ничего не помешает мне размазать вас по тротуару. И я это с удовольствием сделаю, если вам покажется, что моим «нет» можно пренебречь. Мне даже штраф платить не придется. Я достаточно ясно выразился, Сеня, или как там тебя?

— Вы вынуждаете нас применить силу. Даю последний шанс проявить себя, как разумный, взрослый человек. Полезайте в машину.

Я вздохнул и слегка закатил глаза, будто сетуя на человеческую глупость. Если бы я проживал в квартале Орловых, меня бы уже упаковали. У гвардии достаточно спецсредств, чтобы усмирять строптивых физиков. Я бы, скорее всего, не вывез. Но здесь квартал Соколовых, отношения которых с Орловыми далеки от дружеских. Четвертый уровень. Безопасность на высоте. Я, например, вижу дрон, который сидит на соседней крыше, и судя по красному мигающему огоньку, фиксирует происходящее.

Этих троих я вынесу не особо напрягаясь. Сомневаюсь, что у них имеется такая экзотика, как снайпер в прикрытии, например. Сюда они приехали явно без подготовки. Второпях. Да и с ви́дением мне снайпер не особо страшен. Но очень не хочется показывать свою истинную силу. Не время, выкладывать карты на стол.

Ну и где эта дрянская Истомина, когда она нужна? Только и умеет, что достойным людям мозг кипятить.

— Я согласен говорить с кем-либо из рода Орловых только на моей или нейтральной территории. И в удобное мне время. Так и передайте тому, кто вас послал. И пусть пришлет сообщение лично, а не через лакеев. У вас три секунды, чтобы убрать свои задницы в автомобиль. Отказ буду считать нападением быдла на дворянина.

Формально статус гвардейца рода не дает никаких исключительных прав против дворянского сословия. Но, по факту, мне нужно сперва положить этих троих из ларца мордами в асфальт. И вот тогда можно поговорить о правах. Потому что, если они меня заберут в башню, никаких прав у меня уже не будет. Я просто пропаду для мира. То, что они не на своей территории, и действуют, скорее всего, без уведомления Соколовых — важнейший нюанс, который решает все. Если я не ошибаюсь, насчет разрешения, конечно. Но проще всего было договориться, чтобы меня арестовали местные дружинники, а потом выдали по запросу Орловых. Обычно так дела и делаются.

Я уже приготовился выпустить пулю в грудь Арсению, а вторую в плечо Левому, незаметно, как ему казалось, доставшему парализатор. Но здесь на сцену будущей трагедии явилась-таки наша мадам имперское правоохранение.

Серый внедорожник резко затормозил, слегка ткнув бампером в кенгурятник тонированного собрата. Троица гвардейцев слегка перегруппировалась. Возле меня остался Арсений, от которого все явственней несло праной высокого порядка и Правый. Левый же решительно шагнул к распахнувшей двери Истоминой взревев:

— Дамочка! Совсем мозг пропила! Ты хоть знаешь, на кого наехала, овца!

— Следователь по особым поручениям. Имперское МВД. Мария Истомина. Она махнула перед лицом Левого жетоном, а потом показала его в сторону дрона. Сразу срисовала его, умничка.

— Здесь дела боярских родов. Тебя они не касаются, следователь по особым поручениям. — Включился в «диалог» Арсений. — Мимо проходи, госпожа Истомина. Не твоего уровня вопрос.

Зря он так. Девчонка молодая. Плохо себя контролирует. А полномочиями на этой территории обладает. В отличие от них. Истомина надулась. Тонкое лицо покраснело, на горле забилась жилка. Но взрыва пока не последовало.

— Документы. Немедленно. — Тихо прошипела она, глядя прямо в глаза Арсению. Выглядело немного смешно. Мария была ниже гвардейца и слегка задирала голову. Смотрелась как отважный котенок, выгибающий спину перед сторожевым псом. Но уж кем, кем, а котенком она не была.

— Вот наши документы! — Левый хлопнул себя по родовому гербу на лацкане. — Што за дурная баба! Тебе сказали не лезть. Один звонок и ты на улице окажешься… хррр, хрр фрр, мфф, ука!.

Истомина вытянула руку, и придурок начал задыхаться. Второй рукой она выхватила из-под мундирной куртки пистолет, держа его стволом вниз.

— На землю упали, мрази! Мордами вниз! — Поскольку никто не спешил подчиниться, а Арсений даже дернулся в ее сторону, правда, как-то неуверенно, Истомина выстрелила в мостовую и повторила — Легли, я сказала!

Ритуал с предупредительным выстрелом завершен. Под запись. Теперь она имеет право стрелять на поражение. Но вот будет ли?

Я выхватил револьвер и громко крикнул:

— Содействую офицеру в процессе задержания нарушителей. Легли, мордами в пол, живо! — И выстрелил в колесо их монструозного катафалка. На всякий случай.

Оказавшийся между двух огней Арсений, понял, что кавалерийский наскок не удался. Медленно он потянул из кармана пластиковую карточку. Я, впрочем, ждать не собрался. Нет ничего нелепей государственного служащего, чьи требования игнорируются. Такое подрывает авторитет царя-батюшки, я считаю.

Поэтому я подскочил к Арсению сзади и ударил в сгиб ноги, одновременно дергая наверх его стильный пиджак и закручивая его. Тот потерял равновесие и упал, нелепо помахивая заблокированными руками. Для убедительности я приставил ему к затылку ствол «Носорога». Вспыхнувшие было пламенем ладони мужика, немедленно погасли.

— Офицер приказала лежать! — Рявкнул я.

Правый кинулся было в мою сторону, но был нейтрализован так же, как Левый. Мария придушила его. И тут же начала затягивать на его ногах пластиковые стяжки, которые выхватила с пояса.

— Вы об этой клоунаде пожалеете, Алексей Григорьевич. — Прохрипел слегка придавленный мной гвардеец.

— Не разбрасывайся пустыми угрозами, Сеня. Я давал вам время уехать и избежать позора.

В этот полный пафоса и драматизма момент сцена пополнилась еще одним участником. Дверца тонированного чудовища распахнулась, и на дорогу выскочил четвёртый пассажир.

— Немедленно прекратите противоправные действия, госпожа Истомина! — заявил типок, похожий на помесь хорька и жабы одновременно. — Я прямо сейчас передаю жалобу в прокуратуру.

— Да хоть наместнику. — Истомина упаковала Правого и принялась за Левого. — Отказ представить документы к осмотру. Неподчинение приказу офицера полиции, оказание сопротивления после предупредительного выстрела. Как минимум пятнадцать суток ареста. И это, если я не найду у них при обыске наркотические вещества, или незарегистрированное оружие.

— Какие смешные фантазии. Вы же прекрасно понимаете, что никаких пятнадцати суток не будет. А будет дело о превышении служебных полномочий. — Попытался надавить этот упырь.

— С каких это пор, Даниил Арамович, вы стали знатоком уголовного права? — Спросил я. — Сколько себя помню, вы специализировались исключительно на лизании задниц старших Орловых. За что и получили свой статус поверенного в делах. А вовсе не за великие познания в сфере юриспруденции.

— Вам ли не знать, Алексей Григорьевич, что в нашем деле решают не какие-то там законы. А связи.

— Да вы хоть реально своим имплантом воспользуйтесь, господин Янкелевич. Зря, что ли, такие деньги за него отвалили? Прикажите ему найти информацию, об Истоминых, хотя бы, прежде чем лепетать о связях! Что за колхоз! Мне даже немного стыдно за некомпетентность людей Орловых. Но это фантомные боли, я думаю. Не балуй! — Последние слова я высказал Арсению, который начал подозрительно вошкаться и греть воздух, вокруг себя. Для убедительности я больно ткнул его стволом револьвера в затылок.

— Госпожа следователь. Этот огневик, — наябедничал я. — Для фиксации нужны спецсредства.

— Подержите его немного, ваше благородие. Сейчас возьму блокираторы из машины.

Вдалеке раздался вой сирены.

— А вот и спецгруппа. — Сказала душка Истомина, открывая багажник и извлекая оттуда кейс с блокираторами.

Она мне даже почти нравится уже начала. Отвага и Слабоумие. Гремучая смесь. Люблю таких. И рыженькая, опять же. Надо к ней успеть подкатить, а то она с таким отношением к обитателям башен долго не проживет.

— Весьма неразумно с вашей стороны портить отношение с родом Орловых, госпожа следователь. — Вторя моим мыслям, заблеял Янкелевич.

— Весьма неразумно не подчинятся требованиям сотрудника управления особо тяжких преступлений. Или хамить ему. Особенно если люди, которые это делают, — обычное бойцовское быдло. Даже не члены рода или семей. — отрезала Мария.

— Тем не менее, вы вмешались в дела рода. — Заявил поверенный. — Гвардейцы может быть и перегнули палку, в вашем отношении, но они правы в одном. Происходящее вас не касается!

— Я веду два дела о покушении на убийство Алексея Григорьевича. Сейчас я ехала именно к нему, в связи с производством по уголовному делу. Здесь я застаю компанию громил, которые угрожают потерпевшему. У вас все еще остались иллюзии, гражданин Янкелевич, насчет того, что произошедшее меня не касается? Алексей Григорьевич, будете заявление писать на граждан Борового, Горохина и Надеждина? — Переключилась на меня Истомина.

— Не нравится мне словечко потерпевший, между прочим! Это нападавшие на меня потерпевшие! Я-то в полном порядке. — Увидев ее яростный взгляд, продолжил серьезнее. — Нет, ваше благородие. Они начали с разговоров и угроз. Собирались перейти к похищению, но не успели. Аки ястреб с ясного неба на поле боя пали вы, Мария Юрьевна, и расточили вражьи рати. Буквально повергли их в прах. Застали злодеев на стадии приготовления к преступлению.

— То есть, я спасла вас от похищения?

— Нет, госпожа следователь. Вы спасли эту троицу от избиения, унижения, переломов или потерь конечностей. Они вам теперь коллективное благодарственное письмо с кичи должны прислать. А не вот это вот все.

К моему удивлению ехидной фразы: «А ты бы вывез»? — не последовало. Истомина окинула взглядом правонарушителей и спросила:

— Стихийника тоже? — Причем утвердительно спросила. Ноток сомнения в ее голосе не было. Ну почти. Впрочем что это я, она же предыдущую кампанию в госпиталь отправляла.

— Его в первую очередь. — Также серьезно ответил я. — Да он же не кровный. Так. Инициацию провели, а техник с гулькин нос выдали. Слабак.

— Два покушения? — отмер поверенный. — Убийство? Я ничего об этом не знал. В таком случае прошу прощения. Ваше вмешательство обосновано.

— Да вы вообще плохо подготовились, Даниил Арамович. Я, например, государев человек, с недавнего времени. Имею законное право применять огнестрельное оружие в случае угрозы жизни или свободе. Ваши псы сильно рисковали, решив что могут меня нахрапом взять.

— Поступили на службу? В силовые структуры? Позвольте, ваше благородие, полюбопытствовать, куда?

— Имплант! включите уже его. Почему я должен за вас вашу работу делать?

Я этого поганца знал довольно хорошо. Он был гражданским поверенным рода. И этот субъект всегда вызывал у меня инстинктивное чувство гадливости и омерзения. Знаете, есть такие люди, ты им даже руки не подаешь, а при общении как будто тебя потные ладошки облапали. Он всегда держал себя с членами рода, как лакей, а не как специалист. Поэтому церемониться с ним я нужным не считал.

— Полагаю, вам все же следует проехать со мной, Алексей Григорьевич. А этот маленький инцидент мы предадим забвению. Возможно, род даже предложит вам компенсацию, за доставленные неудобства. Завтра выборы главы рода, и у совета могут появиться к вам вопросы.

— Если у рода возникнут ко мне вопросы, схему взаимодействия я уже описал вон тому субъекту. — Я кивнул на Арсения, которого бравые спецназовцы в масках как раз затаскивали в упавший с неба автозак. — Кто-то из членов рода связывается со мной. Я назначаю время и место встречи.

— Вы же понимаете, что не в том положении, чтобы диктовать условия. — он аж ладошками замахал от возмущения.

— Это вы, кажется, не понимаете, Даниил Арамович. — Терпеливо, как ребенку, выговорил я. — Это роду Орловых что-то надо от меня. Или его представителям. А мне, от рода Орловых не надо ни-че-го. И на проблемы, хотелки, угрозы или истерики членов этого самого рода я плевать хотел с высоты птичьего полета. Поэтому если встреча состоится, то только на моих условиях. А теперь избавьте меня от своего присутствия, будьте любезны. С мелкой сошкой, вроде вас, мне вообще говорить не о чем.

И я отошел к Истоминой, которая закончила руководством погрузкой делинквентов в автозак и сейчас кому-то названивала. Увидев меня, она приложила палец к уху — мол, говорю.

— Добрый вечер, Георгий Яковлевич. — защебетала она певчей птичкой в трубку. Ничего себе, как она, оказывается, умеет. — Я прошу прощения, что беспокою в неурочное время. — Она похлопала по борту автозака, тот отозвался глухим звуком и взлетел. — Благодарю вас, ваша честь. Да. К моему величайшему сожалению. У меня трое проходят по административному делу. Клевреты рода Орловых. Неподчинение, невыполнение законных распоряжений… Да. Шесть тринадцать Кодекса, часть два. Да. Я бы хотела узнать, когда вы сможете назначить рассмотрение, не хотелось бы затягивать… Да. Да. Завтра в девять? Благодарю, ваша честь. Да что вы, Георгий Яковлевич. Да. Через час пришлю ссылку на материалы дела. Буду на рассмотрении лично. Конечно. И вам всех благ.

— И кто у нас Георгий, так сказать, Яковлевич, например? — Спросил я, грозно насупив брови.

Истомина коротко улыбнулась уголками губ, давая понять, что оценила попытку разрядить обстановку.

— Мировой судья семьдесят четвертого участка. — Ответила она. — Старый знакомый отца. Эти башенные на административку максимум себе наковыряли. Пойдем к тебе, Орлов, поговорим?

— Прошу — я широким жестом указал в сторону арки. Но вы уж определитесь, Мария Юрьевна. Либо мы с вами на ты, либо на вы. Я не люблю хамства в своем отношении, даже служебного.

— Прошу простить. Привычка. Для перехода на ты рановато. Но можно общаться без отчества и званий с должностями и титулами. Годится?

— Да, конечно, Мария. С чем пожаловали?

— Сразу скажу. Одного из нападавших на вас убили. Плюс мы опознали стрелка с третьего уровня. В связи с этим у меня и возникли к вам вопросы.

Проходя мимо поверенного, растерянно оглядывающегося вокруг, я не удержался и сказал.

— Совсем без деда ничего не можете. Ничего, вот завтра Викентий Алексеевич станет главой рода и все наладится.

Его глаза суетливо стрельнули влево. Нити шевельнулись. А я получил ошеломляющее знание.