История одного человека

Глава - 7. Путь в никуда.

Осторожно протянув руку, дабы отодвинуть в сторону загораживавшую путь ветвь какого-то местного растения, услышал настороженное шипение у своего уха. Повернув голову, встретился с взглядом янтарного глаза с круглым зрачком и ощутил в миллиметре от своего лица молниеносно высунувшийся раздвоенный язык.

'Что на этот раз?'

Мысленный вопрос, который выдавал все мое раздражение, казалось, передавался по воздуху моим взглядом. Удобно расположившаяся на моих плечах темно-красная змея 'услышав' его, тут же покачала головой и потянулась вверх, молниеносно скрывшись в зарослях. А через какие-то несколько секунд раздался приглушенный вопль и тут же пресеченный пугающим шипением.

Прикрыв на секунду глаза и переведя дыхание, я выхватил кунай и, преодолев растительность, оказался в небольшом открытом пространстве. На земле под моими ногами дергался в агонии, в последнем порыве тщетно пытаясь побороть вцепившуюся в открытое горло змею, человек, чье тело покрывали до боли знакомые доспехи, а рядом валялась обнаженная катана и снятый шлем-маска.

Что называется, охотник стал жертвой. Бедолага был уже обречен. После укуса этой змеи в такой участок было уже невозможно выжить. Однако....

Лезвие моего куная тут же нашло свою цель, устремившись в бреши доспеха сбоку, добравшись до сердца, как я надеялся. Тело дернулось в последний раз, и я, преодолев внутреннюю неприязнь всего этого действа, вытащил клинок и воткнул его в почву. В этот же момент смертоносный захват челюстей разомкнулся, и чешуйчатый хищник снова занял свое привычное место на моих плечах.

Прикрыв рукой широко распахнутые неподвижные глаза, я осмотрел вздутую шею врага. Красные следы от укуса, с выступавшей оттуда кровью на уже вздувшейся плоти. Мда.... Что называется, не повезло, и что называется беспечность. Снял шлем, готовился к легкому завершению своего задания, а вместо этого ему на голову свалилась полная неожиданность, которая умертвила его за несколько секунд. А может и не умертвила бы, все-таки эти ребята меня всегда поражали своей подготовленностью и наличием самых разнообразных средств в своем арсенале, в том числе и мощными противоядиями практически против любых ядов. Как, впрочем, и отменной реакцией.... Видимо, этот бедолага был новичком без реального опыта.

Перевожу взгляд на лицо. Да, так и есть. Молодой, можно сказать, мальчишка. Даже несмотря на то, что, по сути, любой человек, ставший на путь призрака, или, если уж пользоваться терминологией из известной мне манги - шиноби, вне зависимости от возраста, хорошо подготовлен и такие неожиданности, как правило, для них далеко не всегда неожиданны. Поэтому то, я и нанес ему 'контрольный' удар. Впрочем, видимо не все, раз уж нашелся такой беспечный. Ожидал легкую добычу? Хрена с два. Пусть я и не призрак, не имею подготовки и оружием владею крайне слабо, но все же не такая уж слабая мишень. Особенно после того, как обзавелся таким вот нестандартным союзником, располагавшимся в своем любимом месте, щекоча мое лицо своим языком. Мда, с таким напарником не пропадешь, если конечно у него не поменяются планы и он не решит вот так вот поступить уже с тобой.... Надеюсь до этого не дойдет, ну или, по крайней мере, мой организм сможет пережить очередную порцию его ужасного яда, как это уже случалось ранее.... Надеюсь....

Тут до меня снова с некоторым запозданием доходит важная мысль, и я встревожено заглядываю в глаза рептилии, задавая немой вопрос. Та остается совершенно спокойна, не выказывая никакого беспокойства, тем самым успокаивает меня. Значит, других таких вот сюрпризов в округе пока нет или же достаточно умело скрывается, чтобы змея его не заметила. Что же, учитывая, что обычно этот хищник меня еще никогда не подводил, буду надеяться, что первое больше соответствует действительности. Поэтому, могу заняться грязным делом. Каждый назовет это по-разному. Либо грабежом, мародерством, либо же сбором трофеев. С которыми было бы легче жить, чем без них....

Когда я ушел отсюда, то на земле ничего уже не оставалось. Все что я мог утащить с собой, включая элементы его защиты и оружие, было на мне, а все остальное, вроде большей части брони, которая была для меня слишком тяжела и была бы скорее балластом, чем реальной пользой, а также кабуто, некоторых вещей, было сброшено в яму, и заброшено ветвями и прочим, всем, что удалось найти поблизости. Труп в свою очередь, я бросил под корни одного из деревьев неподалеку, испытывая двойственные чувства. С одной стороны, это был человек, хоть и враг, и оставлять его вот так, и надеяться на то, что его сожрут стервятники, было мерзко. С другой.... В общем, испытывать жалость или что-то подобное было не то что глупо, а вообще опасно.

Терять время было опасно. Раз этот противник был здесь, это означало, что мое возможное местоположение им известно. А если предположить, что после потери контакта с этим бедолагой в виду отсутствия от него донесений (а он наверняка имел возможность их посылать и принимать, в этом я был уверен на все сто) они точно свяжут это со мной, то тогда в следующий раз меня будет караулить не один новичок, а реальная команда, с которыми тягаться будет нереально, даже с напарником. Стоило быстрее сменить маршрут, чтобы уйти от преследования и оказаться подальше от этих мест. Затаиться на время, переждать, чтобы потом снова вылезти и продолжить передвижение. Чтобы поскорее отправиться как можно дальше, куда врагам не дотянуться.

Я бросил выжидающий взгляд на змею. Та некоторое мгновение смотрела на меня, словно вкладывая какой-то смысл в свой взгляд, после чего легко дернула головой правее. Ясно. Значит пока туда. Что же, не будем тянуть и поторопимся....

....С того самого дня, как я впервые столкнулся со следами существования таких страшных существ как биджу прошло несколько месяцев. В течение всего этого времени я продолжал непрерывное продвижение вперед, стараясь оставить как можно дальше за спиной Страну Снега, которая теперь ассоциировалась как нечто такое, отчего стоило держаться подальше. Дело было не в том, что я как-то не так относился к стране, где прожил полтора года. Или что-то еще в этом роде. Проблема была в другом. Оказавшись столь далеко от нее, и тут же ступив на путь полной самостоятельности, отбросив все связи с призраками, мне было как-то неловко, находясь неподалеку от нее. Я чувствовал себя чуть ли не предателем, решив вот так вот просто пойти своей дорогой, бросив всех тех, кого я знал, и в какой-то мере слабаком, раз решил уйти вот так, вместо того, чтобы сделать это как подобает.

Страна, по которой я перемещался, стараясь постоянно менять направление своего маршрута, обладала значительно более мягким климатом, нежели Страна Снега, что чувствовалось уже на расстоянии каких-то нескольких днях пути от горного хребта. Снежный покров под ногами довольно быстро сошел на нет, сменившись редкой пожелтевшей травой на каменистой почве у подножия многочисленных невысоких гор, которые, казалось, занимали большую часть ландшафта. Температура воздуха здесь была плюсовой, хотя по ночам и опускалась до нуля, из-за чего по утрам трава покрывалась белым инеем. Двигался я, отчасти следуя совету незнакомца, отчасти, полагаясь на собственные предположения, на юг, иногда меняя направление, в зависимости от ландшафта.

Долгое время, в виду отсутствия возможности общаться с местным населением в виду его практически полного отсутствия, мне было неведомо, что это за страна, кто здесь проживает и прочее. Огромные пространства были не заселены, по малопонятным мне причинам, что было крайне опасно для меня в виду практически полного отсутствия провианта. Я неоднократно копался в земле, отыскивая более-менее сочные корешки, дабы заморить червячка. Пару раз мне попалось явно несовместимое 'нечто', из-за которого пришлось, потом долго сидеть в деликатной позе, но да ладно. И лишь спустя несколько недель долгого похода, мне впервые встретилась небольшая горная деревушка, которая впоследствии, стала отличным местом, где мне впервые за долгое время удалось отдохнуть в человеческих условиях и что самое главное, пообщаться с нормальными людьми, у которых не было так, чтобы каждая сказанная фраза имела какое-то двойное дно, как это обычно было во дворце призраков. Насколько это было странно я смог прочувствовать лишь здесь, в чрезвычайно простом разговоре с обычными людьми - жителями этой гористой страны - пастухами, охотниками, ремесленниками, работавшими лишь во благо своей деревни.

В селении насчитывалось от силы десятка три домов, компактно разместившиеся в узкой горной долине, укрытой от ветра и от любопытных взглядов всяких чужаков, которых здесь не больно то и жаловали. Однако, несмотря на такое отношение к другим, они все же оставались людьми вполне отзывчивыми и доброжелательными, и не отказали мне в помощи, когда я набрел на них, голодный и потерянный в этих просторах. Мне позволили остаться на время, дали возможность отдохнуть, отогреться, отъесться и отоспаться под крышей, рядом с горящим камином. И что самое важное, они дали мне то, чего мне не хватало - человеческого общения - простого, без всякого искажения смысла, что доставляло мне истинное удовольствие.

Между нами не возникло особого недопонимания. Язык был один, хоть и малость отличался некоторыми словами и стилем произношения определенных звуков. Поэтому мы могли совершенно не замечать серьезных различий во внешности, вернее, в цвете кожи - темный оттенок как у мулатов - их, и белый как бумага - мой. Какая разница, насколько мы не были похожи - главное понимали друг друга без особых проблем.

Мое происхождение у них также не вызвало особого беспокойства. Факт того, что я появился из соседней страны особого удивления ни у кого не вызвало, тут нередко (пару раз в год, как минимум) видели людей оттуда, а то что был один - это особо никого не заинтересовало. Гораздо важнее для местных было то, что гостю требовалась помощь, за которую он, не задумываясь, предоставил немного своего добра - таких вещей, как меховую шубу, палатку, которую было тяжело таскать, некоторые другие мелочи, что могло здесь пригодиться, а для меня представляло лишний груз. Так что, между нами быстро установились добрые отношения, которые помогли мне довольно быстро - за какие-то полторы недели, восстановить силы, запастись провиантом, новыми нужными вещами, а также получить бесценную информацию о том, где я находился и, основываясь на ней, продумать свои дальнейшие действия.

Сомнений в том, что я находился в мире, признания которого в какой-то момент временного континуума добивался (или будет добиваться) блондинистый паренек с хвостатым зверем внутри, у меня уже не оставалось. Хотя в существовании самого паренька, как и той грандиозной структуры, частью, которой он был, я не был уверен (кто знает, насколько эти реальности идентичны и вообще, в какое время я нахожусь), сам факт существования мира можно было считать вполне доказанным. И аргументов этому было достаточно. Из рассказов, тех многочисленных сведений, полученных за годы жизни здесь, можно было почерпнуть многое. И сделать соответствующие выводы.

Из анализа окружающей действительности при сравнении ее с реальностью, существовавшей лишь у меня в памяти, я мог предположить с пятидесятипроцентной уверенностью, что находился в Стране Молний, население которого обладало такой вот особенной внешностью. И хотя самого понятия Страны Молний по сути не существовало (то ли не успели придумать, толи вообще давно уже забыли, что таковое существовало), это факта особо не меняло. Страна Молний - территория, расположенная где-то севернее, чем та же Страна Огня - основное место действия, главных событий известного мне произведения. Где-то по соседству должны были расположиться страны Воды, Земли, чуть поодаль - Ветра. И куча мелких стран в придачу типа Дождя, Звука, Водопада и так далее. Факт их существования было делом десятым. Мне была важна сама суть местной географии, основываясь на которой можно было планировать свои дальнейшие действия. Мне не хотелось оказаться в тех местах, где меня ненароком могли прибить разошедшиеся шиноби, точнее, их нынешний эквивалент - призраки, которые являлись то ли предшественниками тех же генинов/чунинов/джонинов/каге, то ли потомками. Впрочем, как и не хотелось терять открывавшиеся возможности и перспективы. Сама по себе жизнь в реальности, в которой возможно практически все, что душе угодно, лишь бы силой умел управлять должным образом, это уже было своего рода невероятным стимулом постичь все то, что могло бы помочь тебе обрести эти возможности. Зачем - опять же дело десятое. Причин боле чем достаточно. Это и выживание, и возможность устроить свою жизнь таким образом, как только тебе угодно, и оказывать свое влияние на события окружающей реальности.... А быть может просто сделать так, чтобы все эти годы проведенные в таком странном месте показались простым кошмаром - банально 'проснуться' в родной реальности и вспомнить все как плохой сон. Чем не вариант? Чем не мечта?

Конечно, строить планы сейчас было совершенно глупо. Я был в черт знает какой части несуществующей страны, посреди таких же территорий несуществующих стран, просторы которых бороздили многочисленные группировки призраков, среди которых имелись и те, с которыми было лучше не сталкиваться даже в ночном кошмаре. У меня не было представления, кем я являлся, что из себя представлял, зачем за мной охотились, где было безопасно, где было возможно освоить новые знания и приемы, и при этом остаться в живых, не стать частью чьих-то планов. Но я не мог просто так положиться на 'авось' и действовать исключительно по ситуации. Требовалось сделать нужный выбор, подобрать маршрут, попытаться найти себе толковое место, где было бы возможно окрепнуть, научиться чему-то такому, что могло бы вывести мои посредственные неразвитые способности до уровня, при котором я смог бы действовать уже без оглядки на всех остальных, имея возможность при необходимости дать жесткий отпор любому оппоненту и уйти живым.

Я покинул селение спустя полторы недели после того, как там оказался. Ушел на юго-восток - туда, где, по словам местного старейшины располагалось Внешнее Море с множеством неизведанных стран, откуда по слухам изредка прибывали суда, нагруженные диковинными вещами.

Моей целью были те самые корабли, вернее любое судно, при помощи которого я смог бы оторваться от берегов Страны Молний и оказаться как можно дальше отсюда - где-нибудь на дальних островах, где смог бы затеряться на время. Хоть в Стране Воды, хоть в других местах. Без разницы. Главное, подальше от возможных контактов с таинственными охотниками, которые в свое время стали причиной гибели моего дяди. В том, что тем же железнобоким не составляло труда оперировать в этом регионе я опять же не сомневался. Слишком уж крутыми были ребята. По крайней мере, мне таковыми казались. Если конечно это не была паранойя.

Пересечение Страны Молний само по себе было делом не простым. Гористая местность была крайне трудна для прохождения, малая населенность этих мест, и крайне малая доступность к местным поселениям лишь все усложняло. Было крайне трудно найти правильный путь, который не упирался бы в какой-нибудь тупик, обрыв или же непреодолимую бурную реку. Да и погодка, если честно, была паршивой в это время года. Частые моросящие целыми днями холодные дожди, грязь под ногами, которая налипала на обувь, свинцовые тучи, висящие над головой.

Я двигался на юго-восток, часто петляя, путаясь в направлениях, изредка сталкиваясь с дикими животными, от которых с трудом удавалось уходить целым и невредимым, не вступая в опасный контакт. Люди встречались крайне редко. В основном это были редкие обитатели горных селений, расположенных в укрытых горных 'карманах', что обеспечивало им вполне себе спокойную жизнь. Эти люди становились моими главными информаторами, после коротких разговоров, с которыми я корректировал свой курс в зависимости от полученных сведениях о возможных препятствиях на дороге и так далее. Иногда удавалось выменять немного провианта, расплачиваясь остатками средств, сохранившимися еще со Страны Снега. С некоторыми же местными разговоры заладить не получалось. Некоторые относились к одинокому путнику настороженно и предпочитали держаться от меня подальше, и советовали делать мне тоже самое по отношению к ним в весьма грубой форме.

По мере продвижения на юг становилось понятно, в чем заключалась разница между разными районами этого большого региона - страны. Весьма логичным оказалось то, что чем южнее располагались земли, тем больше они были заселены. Селений попадалось все больше, их население было все более и более внушительным, а расстояния между ними сокращались. Вдобавок здесь уже чувствовалось наличие серьезных центров власти и силы. Мелькали достаточно неплохие колейные дороги, через реки были переброшены мосты, кое-где можно было даже заметить указатели - они направляли путников к ближайшим крупным населенным пунктам или же к определенным представителям власти, чьи замки располагались где-то поблизости. Естественно, ни о каком приближении к этим мини-крепостям с моей стороны говорить не стоило. Мне вовсе не хотелось оказаться в списке бродяг, к которым, насколько я мог судить по своему прошлому опыту в Стране Снега - в этой реальности к подобным людям всегда относились не самым терпимым образом. Хотя, если поразмыслить, то таковое отношение практически всегда присутствовало и в той реальности, которая сохранялась в моей памяти. А я не был никем иным, как бродягой, хоть и несколько иным, в отличие от тех, просящих милостыню бедолаг в городах.

.... Неприятностей все же избежать не удалось. Несмотря на все попытки не допустить столкновения с представителями местных 'органов власти' - стражниками, все это закончилось досадной неудачей, причем из-за мелкой оплошности с моей стороны. Ну, кто бы мог подумать, что меня угораздит подобрать с земли засыпанную песком золотую монету по дороге, а потом попытаться ею оплатить покупку новых сапог взамен полуразвалившихся за время путешествия по просторам этой страны. Торговец сразу же насторожился, что заставило меня постараться как можно скорее убраться от этого места, но, увы, я провалился. Стража настигла меня довольно быстро, намного быстрее, чем ожидалось, после чего моя свобода приказав долго жить, заперлась в клетку.

Стражи применили довольно оригинальную стратегию поимки, к которой я оказался совершенно не готов. Меня банально заарканили. Причем сделано это было с такой легкостью, что мои недоразвитые инстинкты не успели даже пискнуть для какой-то реакции. За мгновение моя морда шмякнулась о пыльную землю, а руки и ноги оказались ловко замотаны крепкими веревками. Вещи сноровисто отобрали, а самого запихали в какую-то вонючую каморку с миниатюрной дырой в самом потолке, игравшей роль окна и кучей соломы в качестве постели.

Во время допроса 'следователь' выглядел на удивление странно, реагируя на каждое мое неловкое движение через чур нервно, вздрагивая при каждом случайном шорохе. А стоявшие за его спиной стражники не спускали с меня сосредоточенных взглядов, упорно сжимая в руках острые клинки своих мечей.

Я боялся того, что по отношению ко мне будут применены методы физического воздействия в виде острых колюще-режущих предметов, но вместо этого все с самого начала пошло иначе.

Вопросы были в принципе вполне себе логичными в данной ситуации, но по мере того, как я на них отвечал (а что мне собственно скрывать то?), ситуация становилась все более и более забавной. Например, когда мной было упомянуто мое прибытие из Страны Снега, стражники ощутимо вздрогнули, словно мои слова задели какие-то чувствительные струны внутри них. А когда следователь поинтересовался тем, все ли вещи в моем мешке принадлежат мне, а я ответил на это утвердительно, возникла долгая пауза.

Приводить весь допрос не буду, скажу лишь то, что, в конце концов, меня потихоньку выпроводили за пределы городка, в котором собственно все эти события и произошли, после чего сдернули обратно, вернув практически все вещи в целости и сохранности. Лишь спустя некоторое время, уже после того, как данный эпизод несколько позабылся, до меня наконец дошло в чем была причина такого странного поведения стражей и результат допроса....

Факт того, что за мной охотятся хоть и не сразу, но дошел до меня спустя где-то месяц. Возможно, это произошло бы гораздо раньше, если бы не испугавшись очередного 'ареста' я не слинял в глушь, предпочитая обходить людные места стороной, двигаясь исключительно по ночам, и стараясь совершать сложные и запутанные маневры, дабы если меня случайно засекал кто-то из местных, то он уже не смог бы навести на мой след возможных блюстителей порядка.

Эти меры предосторожности в какой-то мере помогли мне, как оказалось, на некоторое время исчезнуть из поля зрения неожиданно заинтересовавшихся мной таинственных охотников, но все же, надолго меня не хватило. Следопыты вышли на след, и мне довольно скоро пришлось с ними столкнуться. Причем, столкновение было организовано довольно интересным образом. Мне дали знать о том, что меня преследует кто-то быстрый, умный, опасный, но вместо того, чтобы быстро повязать (уверен, это им удалось бы без особого труда, даже несмотря на любые попытки моего сопротивления), они сохранили дистанцию. Вполне достаточную для того, чтобы я сделал 'правильный' ход и повернул в 'нужную' сторону. Когда же я попытался оторваться, совершив как можно более изощренный маневр, повысив темп и изменив время перемещения, пользуясь начавшимися дождями, меня мягко вернули к более раннему маршруту.

Это вызвало во мне серьезное беспокойство. Ощущение того, что тебя загоняют в какую-то западню, не давая возможности уклониться от сомнительного удовольствия оказаться в мешке. Дополнительное чувство беспокойства вызывало то, что было совершенно непонятно, почему именно такая западня? Почему не быстрая поимка, вроде той, которую устроили обычные стражники со специфической подготовкой, а такая муторная 'погоня'? В том, что меня преследовали далеко не простые ребята сомневаться не приходилось. Действовали они невероятно ловко, практически бесшумно, легко обманывая мои чувства и раскрывая свое местоположение лишь тогда, когда хотели заставить меня свернуть куда-то в нужную им сторону. Уверен, им было вполне по силам сделать такой дистанционный разворот своей цели даже без разоблачения своей маскировки, просто создав нужные условия в виде поваленных в нужных местах деревьев, образующих непреодолимое препятствие где-то в крайне труднопроходимых местах. Но они выбрали именно этот вариант. Почему? Зачем их заинтересовала моя персона, ведь ничего особого из себя я не представлял. Был бы полноценным призраком, другое дело. Но сейчас, без кола, без двора, с непонятными перспективами. Или же это очередное испытание, являвшейся частью стратегии моего учителя по созданию из меня чего-то наподобие тех же призраков, отличающихся от них по некоторым характеристикам?

В течение нескольких недель мной было совершено несколько попыток протестировать западню и вырваться из нее. Один раз я вместо того, чтобы двигаться туда, куда мягко намекали погонщики, свернул назад и набрав максимально доступную свою скорость, которая позволяла бы двигаться относительно незаметно, попытался оказаться за пределами зоны контроля.... Не получилось. Пути назад не было чисто физически - ее полностью перекрыли. Появились те заслоны, о которых я ранее упоминал, с кучей навороченных элементов блокировки вроде неожиданно выросшего массива колючего кустарника, тумана и многочисленных глубоких оврагов с острыми камнями на дне.

Тогда я попытался пойти другим путем. А именно нырнул в туман и залез в один из этих оврагов, где спрятался под кустарником.... Не прокатило. Через где-то десять часов такого, мягко говоря, неудобного времяпровождения, из оврага меня турнули. Причем очень оригинально. Кустарник просто ожил и своими гибкими ветвями с острыми шипами полез во все открытые участки моего тела. Кожу тут же словно объял огонь, нестерпимая боль буквально вышвырнула из моего укрытия.

Мне ясно показали, что выбора у меня, по сути, нет. Идти только туда, куда укажут, и больше ничего. Вернее, не так. Выбор был. Но он мне не нравился с самого начала.

Вернувшись к послушному следованию указанным маршрутом, и уличив момент, снова попытался 'сорваться' и это влилось в ожидаемую демонстрацию флага с их стороны. Мне снова приказывали не сходить с пути, на что я, наплевав, пошел на контакт. Умирать, так с музыкой. Уж лучше испытать судьбу таким образом, нежели просто повиноваться непонятным личностям. Пусть они попытаются сделать со мной все что угодно, но сдаваться просто так я не намерен не был.

....Стремительно вылетавшие из листвы смертоносные клинки, силы и скорости движения которых вполне хватало на то чтобы прикончить знатного быка, рвались к своей цели. Неловкие, кажущиеся дикими, дерганые движения рук, закованных в металлические перчатки и держащие в одной руке совершенно идентичное оружие, причудливейшим образом всегда оказывались к месту и ко времени, достаточному для недопущения столкновения холодного металла с живой плотью. Удары, сопровождаемые сыплющимися яркими искрами, вспыхивавшими на короткое мгновение, и громким лязгом металла, вызванный жестким контактом двух смертоносных орудий убийства, блокировали большую часть опасных 'снарядов'. Некоторые кунаи проскальзывали между отчаянно мельтешащимися руками, сталкиваясь с телом отчаянно сопротивляющегося человека. Человека задевало, легко прорезая ткань, кожу и ткани. Но не смертельно или же даже опасно. Возможно потому, что не только его руки отчаянно отбивали смертоносный рой, но и все его тело двигалось в безумном танце, лишенном какой-либо четкости, красоты или же логики, представлявшей собой те же дерганые движения из стороны в сторону. Танце, который каким-то чудом позволял в самый опасный момент отвести смертельный кунай куда подальше, не задевая тела, или же от смертельных точек туда, где попадание не стало бы столь критичным или же опасным.... А возможно потому, что те, кто метал свои ножи не очень то и старался убить свою цель. Забавлялись с добычей? Пытались ее отогнать в нужную сторону? Или же преследовали другие мало понятные цели? Для жертвы это оставалось загадкой. Впрочем, ее волновали совершенно иные вопросы. Как отбиться от смертоносного града, падающего непрерывным потоком.

Один из клинков, вопреки всем отчаянным попыткам избежать опасного контакта, все же нашел свою цель. Острие смертоносного лезвия, соскользнув от металлической пластины, закрывавшей тыльную сторону ладони левой руки главной цели, вцепилось в плечо, прошив одежду и достигнув беззащитной плоти. Неловкое движение, совершенное в порыве вспыхнувшей в ту секунду боли, и ступня опустилась на торчащий корень. В короткий миг раненый человек балансировал в крайне неудобном положении, после, в самый последний миг, отбивая очередное послание смерти, рухнул на землю, тут же покатившись по маленькому пригорку у журчащего рядом ручья.

Чистейшая вода тут же смешалась с грязью и кровавыми каплями, стекающими с плеча потерявшего на время связь с реальностью бедолаги, лежащего с широко раскрытыми глазами, безумный взгляд которых никак не мог уловить того, что творилось буквально под носом. Правая рука машинально шарила в районе левого плеча, ощупывая торчащий металлический предмет и размазывая по нему кровь.

Грудь высоко вздымалась и опускалась, широко открытый рот продолжал шумно вбирать воздух. Упавший, до этого отчаянно боровшийся за свою жизнь, выкладываясь по полной, получившего множество царапин и одну опасную рану, а потом и испытавший знатный кульбит с падением, ныне буквально задыхался от недостатка кислорода. С лица градом катился пот, размазывая пыль по коже, попадая в глаза. И хотя его тело по грудь было погружено в воду, это не могло так просто унять жар, объявший его.

Чья-то рука, выросшая, словно из неоткуда откуда-то сзади, крепкая как сталь, словно клещи сжала горло, а другая с раскрытой ладонью с силой опустилась на голову и подобно холодный тяжелый венец, сдавила ее, давя на шею немыслимой силой. Почерневшая от грязи, доселе бледная как бумага лицо за мгновение посинело, а налитые кровью глаза едва не вылетали из орбит.

'У тебя есть путь. Необходимо ему следовать' - вещал бесстрастный голос у самого уха.

'Нельзя бежать, нельзя отвлекаться, нельзя тормозить. Можно лишь повиноваться'.

Удушаемая жертва резко застыла.

'Повинуйся. Иного не дано'.

Безумный невидящий взгляд едва не вырвавшихся глаз резко приобрел осмысленное выражение. В окровавленную ладонь, доселе беспомощно упавшую на плечо, удобно легла рукоять. Мгновением позже торчавшая уже из окровавленной головы облаченного во все зеленое человека, глядя на которого у любого человека пришло бы в голову лишь одно слово - 'леший'. Леший, по грудь вылезшего из самой земной тверди.

С трудом разжав так и не ослабевшую железную хватку врага, новоявленный убийца перекатился со спины на живот, после чего выкарабкался из ручья и, протирая шею, продолжая хрипло порывисто дышать, срываясь в мучительный кашель, осмотрелся. Никаких попыток его прикончить не последовало, потому он не став медлить, тут же судорожно выхватил кунай из раны противника и поспешил убраться подальше. Ноги подкашивались, руки подрагивали, из раны на плече и из царапин по всему телу продолжала сочиться кровь, но он продолжал идти, ползти на четвереньках, падать, перекатываться, соскальзывать с высоких берегов. Преследователи неожиданно словно испарились.....

Та попытка стоила мне многого. Это и раны, и физическое и моральное истощение, и чувство, что что-то идет не так, как должно было бы быть. Я не понимал ничего, в очередной раз резко потеряв путеводную нить, соединявшую меня с окружающей действительностью....

Тогда для меня впервые открылось нечто такое, что существенно раскрыло мне взгляд на мир. После 'стычки', я не смог выжать из себя ничего, что позволило бы мне продолжать свое движение. Наоборот, ко мне подкрадывалась откровенная усталость, слабость, страх, желание забиться в какую-то нору и не вылезать из нее еще очень долго. Потому-то я 'забил' на все и притаился в ближайшем глухом уголке, стараясь скрыться от чужих глаз (прекрасно при этом, осознавая, что для таинственных наблюдателей и преследователей я так и остался, что называется 'на виду'). И потом долго оттуда не вылезал, обрабатывая раны, и попутно переводя дух.

Именно тогда, в минуту наступившей временной слабости и уязвимости в мою жизнь вошел партнер. Тот самый змей, впоследствии ставший важнейшим соратником и ценным союзником, и попутно ключом к тайной неизведанной силе, о которой ранее можно было лишь догадываться.

Сам миг нашей судьбоносной встречи было трудно назвать теплым. Даже наоборот, можно было только догадываться, насколько оказывается, была велика моя невосприимчивость к змеиному яду, раз она спасла мне жизнь после того как острые клыки впились мою беззащитную шею и порция губительного вещества мгновенно оказалась в моих жилах. Насколько оказалась крепка моя шея, раз смогла пережить то, как ее стиснули в таких объятиях поистине железные кольца. Что уж тут говорить, и так понятно, что рептилия не собиралась со мной заводить дружбу. Она собиралась покончить с лежачим ослабевшим двуногим, не давая никаких шансов на обратное, и делала это с завидным умением....

Убить тогда меня не удалось. Уж не знаю, как и когда во мне она взялась, но можно было констатировать, что та невосприимчивость к змеиному яду и спасла мне жизнь. Хотя нельзя было сказать, что обошлось без последствий, все-таки иммунитет был у меня не столь хорош, и яд успел попасть в мозг из-за места его внедрения. После того, как я очнулся, меня еще долго преследовали непередаваемые неприятные ощущения, сопровождаемые регулярной тошнотой, болью в голове и звоном в ушах.

Были и свои 'светлые' моменты. Попав в мозг, яд вызвал невероятные видения, в которых я был окружен таким спектром всевозможных ощущений, что на долгое время после этого реальность потеряла свою красочность, став казаться лишь картонными декорациями, скрывающими другой мир, чарующий во всех своих проявлениях. И там же мне пришлось вступить в противостояние с пугающим сгустком холодной ярости, обтекающей и прокрадывающейся сквозь все барьеры и пытающейся проникнуть в глубины моей сути, дабы ее поглотить. Сгусток черпал силу из окружающей среды, словно насос вкачивая ее в себя по мере убывания своих в пылу яростной борьбы. Да, борьбы, ибо, несмотря на крайнюю непредсказуемую и непреодолимую силу сего явления, мне все же удавалось противодействовать ей. Сначала с трудом, по большей части стараясь отступать, уклоняться, иногда контратаковать. А потом, по мере того, как схватка становилась все ожесточеннее, а в моих руках накапливалось все больше опыта столкновения с противником, я смог адаптировать свой стиль защиты в более жесткую систему, которая позволяла не столь сильно уступать ему.

Саму схватку можно было обозначить не иначе как 'завораживающей'. И это действительно было так. Сгусток, чьи щупальца только и делали, что окружали тебя. Обходил твою защиту, обладал неисчерпаемой силой. Сгусток, бесконечно адаптирующийся, непрерывно меняющий свой стиль атаки. Никогда не идущий, напролом, пытаясь все решить мощным таранным ударом, а обтекающие как вода, просачивающиеся в глубину своего противника. Сражаться с такой сущностью было невероятно сложно...и невероятно увлекательно. Азарт охватил мою голову, наполнил мою сущность новым содержанием. Как интересно! И так захватывающе! Словно игра, словно соревнование, где на конец не стоит твоя жизнь, а какой-то глупый приз, делающий эту игру не в пример более занятной, чем что-то другое.

Не знаю, сколько мы сражались. Да и сражались ли мы, ведь практически больше половины всего действа можно было обозвать не иначе как соревнованием, кто быстрее и больше адаптируется друг к другу, кто больше накопит внутри себя силу, разлитую вокруг и окончательно поборет оппонента, и наконец, выйдет победителем, получив главный приз? В конце концов, я его все же пересилил, в какой-то миг, вцепившись ртом к одному из щупалец и 'отпив' значительную часть его силы в один присест. А потом, не дав ему восстановиться, перехватив инициативу, перешел в наступление, всячески стараясь изловчиться и снова выпить его силу. А он предпочел отступить, чтобы не быть поглощенным, поняв, что его 'оценили по достоинству' в качестве чего-то вкусного....

Это странное видение и не менее странная борьба не была просто следствием воздействия яда на мозг. Нет, это было совершенно другое. Яд в данном случае был лишь средством прочного ментального контакта, крепко связавшего наши сущности друг с другом, что в конечном итоге и вызвало то столкновение. Да, тот сгусток ярости был именно сущностью змея, которая, не сумев уничтожить меня посредством яда, пыталась одолеть меня таким оригинальным образом. Бой прошел на ментальном уровне, а также на уровне противостояния энергетической ауры. Я, будучи раненым и временно парализованным от столь неожиданного выпада, и вследствие этого сражавшегося с несколько подавленной силой, и змей, подключенный к силе окружающей среды, которая уравновесила наши шансы. Первое время рептилии везло, он пользовался всеми своими преимуществами, но как только я несколько пришел в себя и смог адаптироваться, ситуация изменилась, а уж после поглощения части силы своего противника, и вовсе победа оказалась на моей стороне. И как следствие, внутри меня осталась частичка сущности змеи, которая стала причиной, благодаря которой я и заполучил союзника....

Представляю себе удивление того человека, склонившегося над, казалось бы, бездыханным телом, с намертво вцепившейся змеей на шее, когда оно резко открыло глаза, а в его голову прилетело послание смерти в виде куная. И не понимаю, как удалось мне в тот миг столь быстро среагировать на то, чего я даже не видел и не слышал всего за мгновение до этого, и вообще смог нанести удар так, что тот даже не успел дернуться. Даже если предположить, что тогда сработала частичка силы змея, то как она вообще успела проявить себя настолько быстро. Но в то время мне было далеко не до этого. Только что испытанный шок после резкого погружения в другую реальность и не менее резкое возвращения назад, странные ощущения от всего пережитого, боль от ран, разболевшиеся мышцы - все это тогда мало способствовало трезвому анализу ситуации. Зато тогда пробудился инстинкт. Двойной. Мой, собственный, который бил по мозгам, твердя, что вокруг опасность и убеждающий, что сейчас лучше отступить, сбежать, чтобы не оказаться под молотом праведного гнева врагов за убийство очередного их соратника, и инстинкт партнера, в тот миг наконец оторвавшегося от моей шеи и шипящего, куда следует бежать, чтобы окружающую опасность обойти и при этом не получить кунай в 'подарок'....

Появление партнера стало фактором, позволившим мне вырваться из 'мешка'. Если бы не это существо, присутствие которого на своих плечах я сам не зная, как выносил (сомневаюсь, что кто-то стал бы вот так вот спокойно таскать у себя на плечах змею, немногим ранее пытавшуюся его убить сразу двумя способами и не задумываться о чем-то подобном) это было бы невозможно. Нам удалось оказаться за пределами созданной ловушки, просочиться сквозь ее барьеры, словно те щупальца из моего видения. И вместе с тем ловко уклоняться от противников, которые теперь не были для меня невидимы. Нет, к сожалению для меня как были незаметны, таковыми и остались. Я лишь начал чувствовать исходящую опасность, когда она перетекала, так сказать, в материальную форму. Но зато рептилия на моих плечах их ощущала превосходно. О чем и предупреждала. Как и ловушках, о ловких кустарниках, готовых хватать любого, кто собирается пройти через них. И это спасало.

Не мытьем, так катанием, в конечном счете, я оказался за пределами ловушки, потеряв трофейный кунай, который до этого побывал в моем плече, который улетел назад, дабы попытаться задеть одного из преследователей. Уйти от них было сложно, они не собирались отпускать добычу. Хотя методы воздействия они резко изменили. Попыток просто так попугать с их стороны не предпринималось, метательное оружие не использовалось, только все увеличивающееся количество барьеров. Видимо убийство сразу двух их соратников вызвало определенные опасения по поводу моей персоны, хотя никаких попыток мести почему-то не последовало. Странно....

Уйти от преследователей удалось лишь после долгой и упорной 'гонки', которая непрерывно длилась несколько дней. Вне всяких дорог, по руслам рек, оврагам, низинам, болотистой местности, ползком, местами на четвереньках, бегом, меняя направления, затаиваясь на мгновения, а потом снова пускаясь вперед, 'наматывая километры' так сказать. Когда преследователи оказывались поближе, я начинал пользоваться 'биологическим оружием' - в моем видавшем виды заплечном мешке сидело уже далеко не одна змея, подобранная во время быстрого передвижения. Не обращая внимания на укусы (и откуда только у меня такой иммунитет к этому опасному оружию), я тогда хватал и совал туда, чтобы потом, в решающий момент использовать их как метательный снаряд. Или как ловушку - оставленная на земле ядовитая змея была своеобразной 'растяжкой', которая при удачных обстоятельствах могли стать средством нанесения ущерба любому преследователю. Не обошлось и без ран с моей стороны. Не считая огромное количество ушибов, царапин, следов от укусов, серьезно пострадала моя левая рука, которая едва не стала жертвой какого-то хищного растения, яд которого серьезно разъел кожу. К счастью, наручи и одежда предоставили достойную защиту, и повреждения не стали фатальными.

Мои ухищрения сработали. Поднявшаяся невероятной силы буря стала отличным условием, при которых большинство моих ухищрений сработало достаточно эффективно, что не унимавшееся преследование, наконец, было обмануто и пущено по ложному следу. В час, когда стихия обрушила на землю свою ярость, возможности для маневра резко сократились, чем я и постарался воспользоваться. И оторвался. Чтобы потом, пройдя, не останавливаясь, целые сутки под хлеставшим ливнем и под ударом сбивающего с ног ветра, забрался в полусырую брошенную чью-то нору у самого русла реки, под корнями раскидистого древа, откуда впоследствии, не вылезал почти две недели, старательно закрыв единственный выход наружу. Все это время я проедал те жалкие крохи чудом сохранившегося провианта (порядком уже подпорченного), грыз корни, а иногда и всяких мелких грызунов, которыми мой напарник 'дружески делился' после своей охоты. Ну и вдобавок старался раскрыть для себя таинства той силы, приоткрывшей себя в момент моего противостояния со змеем в той реальности.... Та странная энергия, которая питала змею во время нашей схватки и впоследствии поглощенная мной и открывшая мне нового союзника и...новые способности. Вроде хоть и слабого, но все же явного умения чувствовать исходящую опасность. Энергия, питавшая змею.... Напоминало что-то чертовски знакомое, хоть и несколько подзабытое. Вот если бы это вспомнить....

Из своего логова я вылез не сразу. Только после того, как мой напарник 'сходил на разведку' и, приползя обратно, как бы намекнул, что ничего опасного снаружи нет. Тогда-то мы и выдвинулись, после чего в течение почти целого месяца незамечено двигались по все более распускающимся в летней зелени лесам. Пока снова не оказались в роли дичи. И на этот раз у парней, чьи методы заметно отличались от целей тех, первых охотников. Железнобокие. Те самые, о которых мне в свое время поведал Горо. Те, из-за которых мне пришлось пуститься в бега, и которые стали причиной моего дяди.

Первое же столкновение всего лишь с одним из них достаточно дало мне понять, с кем мне предстояло бы иметь дело, если бы мне удалось выстоять. Несмотря на ранее увиденные возможности моего учителя, зрелище закованного в латы бойца, и первые же удары с его стороны немедленно заставили меня рассматривать этих солдат в качестве сильнейших. А ведь я не мог назвать своего учителя далеко самым обычным представителем своей 'профессии'.

Удар, возникший из неоткуда, словно пустота, которая трансформировалась в руку, сжимающую вакизаши, тотчас же устремившуюся к моему горлу. Мое сердце ухнуло куда вниз, в то время как моя рука на автомате, словно ошпаренная, рванула вперед, пытаясь перегородить путь смертоносному лезвию. Раздался неприятный лязг металла, искры ударили мне в лицо, а меня самого едва не отбросило назад от силы удара. Рука в ту же секунду словно онемела, разжавшиеся пальцы неловко выпустили кунай, с которым я не расставался все это время.

Мгновением позже моя несколько восстановившаяся левая рука уже блокировала сокрушительный удар закованного в латную перчатку кулака, встречая его наручами. И в тот же миг отлетел в левую сторону от сильного удара ногой прямо по голове, который выбил из меня чуть ли не весь дух и оторвал от реальности. Змея куда-то сдуло еще при первом ударе, его судьба меня перестала волновать буквально секунду спустя, когда стальные пальцы сомкнулись на моем горле и подняли над землей мое дезориентированное в пространстве тело на десяток сантиметров, с силой припечатали о древесный ствол. Острый засохший сук неприятно саданул по голове чуть выше уха, которое тут же начало заливать чем-то теплым. В тот момент я ничего не видел, в голове стоял сплошной гул, через который с трудом пробивались шумы из окружающего мира, но сам того не понимая как, сделал удар. Левая рука, которой собственно он и наносился, столкнулась с каким-то препятствием, после чего неприятно хрустнула в районе кисти, а в голове добавилось очередное 'ля' к целой симфонии боли. В тот момент стальные пальца разжались, выпуская меня. Ноги тут же подкосились, колени согнулись, мое тело тряпичной куклой начало оседать на землю и тут снова... Правая рука, словно ведомая тяжелым наручем, рванула вперед, ноги резко выпрямились, создавая толчок вперед для всего корпуса.

Столкновение было жестким. Рука прошла по касательной, лишь слегка задев доспех, поэтому не остановленное тело по инерции продолжило свой путь и удар пришелся плечом, которое столкнулось с латами. И в это же мгновение мощный удар локтем в спину припечатал к земле.

Из груди выбило весь воздух. Все тело взорвалось болью, лицо залила то ли кровь, то ли что-то вроде того. Меня разбили. И это был конец. Если только....

'Если только' сработало, хоть и с трудом. Раздавшийся приглушенный крик человека, вкупе с шипением и знакомым ощущением где-то рядом заставил меня в тот момент найти в себе силы и вскочить. Невзирая на все: на боль, на тяжесть во всем теле, на раны. И практически на инстинктах, собрав в кулак все доступную мне силу, нанес такой удар, на который был способен. Наручи с искрами столкнулись с лицевой пластиной шлем - маски, сбивая отвлеченного железнобокого с ног. Я тут же рухнул на него, хватаясь за его руку с вакизаши, стараясь не допустить удар, который несмотря на все едва не прошел практически всухую.

Враг начал дергаться в агонии, смертоносный укус в незащищенное бедро сработал своевременно. Ослабевшая рука противника позволила мне вырвать из нее вакизаши и с силой вонзить в него через брешь в доспехах. После чего минут десять не мог даже шевельнуться, приходя в себя после такого...да, совершенно точно, побоища! И только после раздраженного шипения своего партнера у самого своего уха, вынужден был встать и 'бежать' до ближайшей лужи и тщательно отмываться. А потом снова, спотыкаясь, падая, тяжело дыша и борясь с собой, бежать, чтобы снова скрыться. Тогда я не думал ни о чем. Ни о трофеях. Ни о чем-то другом. Лишь подобрал свой кунай и поспешил подальше отсюда. Змей, снова расположившийся на плечах практически не переставая, шипел, требуя, чтобы я спешил скрыться. До того, как на мой след выйдет кто-то из соратников этого монстра в доспехах....

Единственным выходом было снова затаиться, чтобы не попасться в смертельный капкан. Чтобы враги потеряли след, перестали связывать эти места с моим существованием. Что и было сделано после недолгих мытарств. Далеко уходить, не придя толком в себя после первого в моей жизни полноценного сражения, было нереально. Потому то я снова подобрал себе укромную 'норку', в которой заперся на полторы недели, за время которых все мое действо заключалось лишь в одном - попытке окончательно вернуть себя к состоянию, допустимого для активных действий. Эх.... А берег-то интересно близко?

Змей настороженно 'нюхал' воздух своим языком. Я стоял на месте и не менее настороженно прислушивался к отдаленному рокоту. Волны.... Удары о скалы.... Легкий ветерок, разносящий неповторимый аромат, который я не мог ни с чем перепутать. Море! Шум прибоя! Неужели дошли?

'Вроде чисто'

Я кивнул. Змей ничего опасного не чувствует. И это хорошо. За последние несколько дней я только и делал, что прятался, чувствуя за собой очередную партию охотников. Паранойя, охватившая меня после убийства очередного железнобокого, которого я ободрал, в конце концов, как липку, заставлял меня бежать вперед, таясь при каждом шорохе, и готовясь начать торги за свою жизнь, дабы продать ее настолько дорого, насколько это возможно. И вот она, цель, к которой я все это время стремился. Морское побережье. Путь к свободе!