Иноземец с черной аурой

Глава 056

Настоящий избранник судьбы — это я.

Тарган усилил напор, несколько раз он открывался и как только Коннор наносил удар, тут же подлетал ближе и доставал, причем он подгадывал момент, когда Коннору будет практически невозможно уклониться — например, заставляя его отступать к стене или в угол. И пусть он получал больше урона, но то, что получалось достать бойца школы клинка — воодушевляло его и придавало сил.

В стороне, во второй половине зала, идет ожесточенное сражение между другими учениками, но они даже не приближаются к Коннору и Таргану, понимая, что это может быть смертельно опасным.

— Да, ты действительно сильный противник, — произнес Коннор. — Смог оставить на мне несколько царапин. Но какой ценой?

Тарган на миг замер, тяжело дыша. У него распорот бок, широкая рана на груди, еще порез на животе, на ногах и руке. Все они глубокие и опасные, продолжают кровоточить, в то время как порезы на Конноре совсем мелкие, и кровь из них уже перестала течь.

— Побеждает не тот, кто нанесет больше ран или опаснее, а тот, кто в конце останется на ногах.

— О, твоя уверенность в победе поражает. Ну что ж, покажи мне, как ты собираешься победить.

Тарган вновь бросился в атаку, нанося яростные удары, получая все новые и новые раны.

«Не может быть, чтобы эта чернь была сильнее меня! Я сын сильнейшего бойца края, наша школа самая влиятельная и я унаследую ее, поведя к вершинам».

Он получил еще несколько серьезных ранений и оставил пару порезов на боку противника, но не остановился. Мощный и быстрый удар обрушился на Коннора справа, тот хотел было отступить, но обнаружил, что находится в углу. Все-таки опыта боев у Таргана не занимать, и поэтому он смог, незаметно отвлекая постоянными атаками, загнать туда бойца школы клинка. Все что осталось Коннору — это подставить клинок для защиты. Внезапно когти из ауры вместо того, чтобы с легким звоном столкнуться с лезвием, прошли сквозь него.

В какой-то момент Тарган, будучи самым сильным, обленился и перестал активно тренироваться и когда встретился в бою с младшим братом, то для него стало неприятным сюрпризом, что Шэнь, имевший более чем вдвое меньшую боевую мощь, смог доставить ему много проблем, просто используя ауру на мастерском уровне. И еще его уязвило то, что он до сих пор не освоил ауру на мастерском уровне, а Шэнь уже владел подобным навыком. Так что сразу после того боя он вернулся к серьезным тренировкам. И тут проявилась его гениальность — не просто так он был сыном главы влиятельнейшей школы. Тарган смог научиться управлять аурой на мастерском уровне всего за пару дней.

— Я знаю, что усилители, управляя аурой на мастерском уровне, создают в оружии каналы, но что будет, если их перерубить? Сможешь ли ты теперь использовать ауру? Что будешь делать без меча? — прокричал Тарган.

Он ударил второй рукой слева, целясь в клинок, но если его убрать, то удар придется на самого Коннора. Тот слегка ухмыльнулся. Раздался тяжелый стук, Тарган с удивлением увидел, что его когти врезались в ножны.

— Забыл, что я могу использовать и ножны? — спросил он. — Но не только их.

Коннор нанес резкий удар в живот, но не простой. Поднялся мощный ветер.

«Эта техника, как взрывные удары у Синая?» — подумал Тарган, отлетая в сторону и испытывая сильную боль.

Он приземлился в семи шагах и еще пару метров проскользил, прежде чем остановиться. От боли в животе хочется согнуться. Голова кружится от кровопотери и во всем теле слабость.

— Ты прав, когда мы вливаем ауру в меч на мастерском уровне, то создаем каналы ауры, но когда мы полностью убираем ауру из клинка, то и каналы исчезают. Ты забыл, я могу предвидеть движение ауры. Так что я знал, что ты собираешься сделать и убрал ауру из клинка, правда твой второй удар был слишком быстрым, и я не успевал вновь вложить в клинок ауру, поэтому пришлось использовать ножны, в которых небольшой процент ауры я держал еще с самого начала. На самом деле, если бы я их использовал сразу, то ты бы даже ранить ни разу меня не смог. Все эти мелкие раны на мне не результат твоих упорных действий, а того, что я позволил тебе это сделать, чтобы не убить в тебе надежду на победу. Чтобы ты показал все, на что способен. Люблю побеждать людей, когда они выкладываются на полную силу. Но, похоже, ты уже ничего не сможешь мне показать.

— Ты… думаешь, что победил?! — взревел Тарган.

— Да. Я не люблю таких людей как ты, кто кичится своим богатством, считая себя избранником судьбы только потому, что родился у богатых родителей. И я покажу тебе, что это не так. Настоящим избранником судьбы можно стать, только пройдя через тяжелейшие испытания. Так было прежде и так будет всегда. Позволь тебе показать всю тщетность твоих попыток победить.

Коннор в одно движение убрал ножны, затем поднял меч. Тарган напрягся. Коннор резко выдохнул и нанес удар перед собой. Глаза Таргана раскрылись от удивления, а затем оно сменилось на ужас. По полу от Коннора к Таргану стремительно пробежал разрез, словно кто-то рубанул невидимым клинком, а в следующий миг тонкая полоска ветра ударила в тело, разрезая кожу, кости и впиваясь во внутренние органы.

Тарган качнулся, кашлянул кровью и отступил на шаг.

— У меня необычное тело, — сказал Коннор. — Во мне в два раза больше каналов ауры, чем в обычном человеке, но это еще не все, их два типа: усиление и трансформация. Я могу усиливать оружие как обычный усилитель, или трансформировать ауру, в данном случае в ветер, как это делал сын главы края Синай, и также использовать ее на мастерском уровне, что позволяет предвидеть движение ауры. Но это еще не все, моя аура особого — голубого цвета. И ее способность — увеличиваться в объеме в два раза. Для обычного человека это не имеет значения, ведь он может манипулировать тем объемом, который выдерживает его тело и удвоение объема ничем ему не поможет, но из-за того, что у меня в два раза больше каналов, я могу использовать весь этот объем. Половину ауры в усиление, вторую в трансформацию. Этот удар я называю «воздушный резак». Создавая прослойку воздуха на клинке, я наношу удар, и ветер тонкой полоской срывается вперед, конечно, без мастерского контроля ауры подобное было бы невозможно, так как ветер быстро потерял бы форму. Но это еще не все, недостаточно пустить тонкую и плотную полоску сжатого ветра толщиной с лезвие клинка, ведь твое тело крепкое. Так что пока ветер был на клинке, он как бы стал частью клинка, и я влил в этот ветер ауру — ауру усиления. По своим режущим свойствам этот ветер лишь немного уступает укрепленному клинку.

Все то время, что говорил Коннор, Тарган боролся с тем, чтобы не упасть, перед глазами стоит кровавая пелена, в уши словно вставили вату, мышцы стали мягкими, и сила полностью покинула их. Аура перестала слушаться, да и из-за ранения и усталости Тарган потерял возможность нормально мыслить и контролировать ее.

— Что ж, пора заканчивать. Это был интересный бой, но теперь тебе придется познать свое место в мире. Ты такой же, как и все остальные люди. Не особенный, не Бог и не избран ими. Тебе просто повезло родиться в богатой и влиятельной семье, не более того. Настоящий избранник судьбы — это я.

Коннор ухватился за рукоять двумя руками, затем встал в позу, отведя оружие назад, а затем на выдохе выбросил клинок вперед. Воздушный клинок ударил в грудь Таргану, пробил кости и вошел в сердце, а затем, потеряв форму, как и было задумано Коннором, распался на мелкие ветряные лезвия, что разорвали сердце на части.

Тарган вздрогнул и повалился на землю.

Коннор глянул в сторону, где Вонг только-только задушил противника и рванул помогать остальным.

— Похоже, победа будет за школой змеи. Впрочем, я сделал все, что хотел, и теперь нужно уходить. Не хотелось бы, чтобы кто-то узнал, что я был здесь, а то и вправду подумают, что школа клинка вмешалась в разборки школ змеи и тигра. И хрен докажешь, что это личная инициатива.

После этого Коннор бесшумно и мгновенно скользнул к выходу, подняв за собой небольшой воздушный вихрь, и покинул помещение.

Мой носок врезался в висок. В последний миг Юншэн успел-таки отреагировать и попытался отклониться, так что удар прошел не в полную силу. Его качнуло в сторону, лицо исказилось от боли, из разорванной кожи вниз потекла кровь. Я рванул вперед, нанес несколько быстрых ударов, но Юншэн быстро пришел в себя, отбил все атаки, а затем атаковал в ответ, заставив меня отклониться назад. Когти прошли в нескольких волосках от лица, заставив выступить на лбу холодный пот.

За время боя мы успели отойти от тропинки на десяток метров и углубиться в сад, из-за чего поначалу двигаться было трудно. Но спустя несколько минут боя все деревца вокруг были сломаны или срублены. Единственным предметом, который остался, была крупная каменная статуя тигра на гранитном постаменте. Справа и слева от нее на столбиках стояли фонари, внутрь которых обычно ставят свечи.

Юншэн перешел в атаку, нанося один удар за другим. Ситуация вернулась к тому, что было раньше. Я отбиваюсь от ударов, уклоняюсь и пытаюсь найти возможность для своей атаки, но звание «мастер» у Юншэна не просто так, его опыт сражений огромен, так что купирует все мои попытки. Если бы хотя бы наша боевая мощь была одинаковой, то все было бы не так плохо, но она у него пусть и ненамного, но выше.

Очередная атака противника прошла мою защиту, пять порезов осталось на груди. Я сжал зубы, не давая крику вырваться, выбросил руку вперед, но Юншэн отбил удар.

— Такие громкие слова про смерть, а в итоге ты рано или поздно проиграешь. Сколько действует эта твоя техника? Я вижу, как она изматывает тебя, и скоро все закончится.

Я отбил удар, отпрыгнул от другого и тут же увидел приближающуюся ногу. Резко присел, когти пронеслись над головой, воздух колыхнул волосы.

В его словах есть правда. Еще минут пять или вообще четыре и мои силы иссякнут. Нужно что-то срочно предпринять, чтобы переломить ход боя.

— Ну что, уже жалеешь? — произнес он, нанеся очередной удар.

Я зашипел, на руке появились порезы, а Юншэн засмеялся.

— Глупец, я предупреждал тебя, что твоя спесь и самомнение приведут к поражению. Жалеешь, что время не отмотать назад?

— Нет. Я бы поступил точно так же.

— Дурак. Об этом твоем глупом поступке никто не узнает. Я выйду победителем в этом бою, и я напишу его историю, где буду благородным воином, а ты подлым вторженцем. История запомнит мое имя, а твое нет.

— Плевать на историю. Плевать на то, что кто-то запомнит или нет. Это не волнует меня. Ты стремишься к какой-то истории, к какому-то величию. Ты не боец, а карьерист, потому твои методы — подлы.

— О нет, я боец. А вот ты просто псих, помешанный на силе. Важна лишь победа.

Юншэн сделал ложный замах, а сам резко сместился в сторону и нанес удар в бок. Я в последний миг успел среагировать, когти лишь неприятно полоснули, разрезав кожу и скребнув по ребрам.

Поначалу, когда Юншэн только принял пилюлю, усилившую его, разница в наших силах была пропорциональна боевой мощи — он был сильнее всего на 8–9 %. И именно это и стало причиной того, что постепенно чаща весов в этом бою стала склоняться в его сторону, потому что пусть и чуть-чуть, но я все же получал больше ран чем он. Это было подобно тому, как снежный ком нарастает по мере того, как скатывается с горы. Больше ран, чем у противника — сильнее кровопотеря, а значит, тело ослабевает быстрее, разница в силе увеличивается, что приводит к тому, что если на каждые три ранения я отвечал двумя, то теперь только на каждые два отвечаю одним. А потом будет так, что он нанесет три ранения, а я смогу ответить лишь одним, пока, в конце концов, не настанет момент, когда я просто не смогу отвечать и не начнется банальное избиение.

Но это именно то, что мне и было нужно — ситуация, когда на кону моя жизнь и жизни мои друзей, когда враг сильнее и непонятно, как его побеждать.

Нога Юншэна обрушилась справа, я поставил блок, от удара мотнуло в сторону. Глава школы тигра тут же ударил другой, не давая мне и секунды отдыха. Я пригнулся, а затем сделал шаг вперед и ударил сам. Юншэн уклонился и сразу контратаковал. Острая боль в плече, словно на него плеснули кислоты, заставила поморщиться. До конца действия техники осталось меньше трех минут, только такими темпами Юншэн победит меня еще до прекращения ее действия.

Единственный выход из ситуации — это освоить технику усиления именно на таком уровне, на каком это делала моя аура, когда контролировала тело, но во время обычных тренировок сделать это не получалось.

Продолжая отбиваться от атак, я попытался сосредоточиться на управлении аурой. Нужно усилить контроль, увеличить скорость и мысленно поделить все части тела на большее число секторов.

— Получай! Получай! Умри!

Юншэн вошел в раж, наносит удары то справа, то слева, чувствуя скорую победу. Я пытаюсь защищаться, но не всегда это получается удачно. На мне уже десятки резаных ран, из некоторых уже перестала сочиться кровь, но другие все еще кровоточат.

Я сосредоточился на ауре, попытался ускорить течение, но ничего не получилось. Юншэн опять провел серию ударов, последний из которых достал меня и оставил порез на груди.

Я зашипел от боли. Ничего не получается. Никак. Это плохо. Если так и продолжу отвлекаться и сосредотачиваться на ауре, то противник убьет меня еще быстрее. Как-то резко я осознал, что в сложившейся ситуации не смогу использовать такую же технику, какую использовала моя аура, точнее говоря, с той же силой.

Отбросив все попытки, я просто продолжил отбиваться, понимая, что с каждой секундой все ближе к поражению. Двигаться все тяжелее, а удары в ответ слабее и не наносят достаточно сильного урона. Благо противник пока не пытается разрезать мне каналы и пусть и на короткое время, но лишить части тела ауры. Все потому, что пока его атаки не настолько «глубоки», и все, что удается когтям — это порезать кожу и мышцы. А для перерезания каналов нужно погружать когти глубже. Я тоже об этом знаю и делаю все, чтобы, если меня и ранят, то лишь несильно.

С каждой секундой атаки противника все сильнее, он все чаще попадает по мне, а мне, наоборот, все реже удается достать его. И пусть мои удары тоже наносят ему урон, но противник грамотно двигается и не дает бить в одну точку. Я попытался отбить ему правую ногу, так Юншэн быстро это понял и изменил стойку.

— Какой ты упорный. Ты же понимаешь, что проиграешь? — прохрипел Юншэн. — Зачем продолжать, сдавайся и клянусь, убью тебя быстро.

— Пока я стою, буду продолжать драться. Мне неважно, проигрываю или выигрываю. Я сражаюсь, потому что это весело, потому что мне это нравится, и потому что только в таких условиях, истекая кровью и испытывая усталость, но поднимая руки и продолжая биться, я могу называть себя бойцом. Каждый, кто называет себя бойцом, должен стремиться к такому, должен ставить перед собой невыполнимые цели и биться до конца, чтобы исполнить их.

— Ну, тогда умри и исчезни из истории мира.

Я отбил удар сверху, и сбоку, увидел, как нога противника метнулась в живот, отпрыгнул, но слишком поздно. Когти полоснули по животу, брызнула кровь, я охнул, согнулся, прижав руку к ране, и отступил на несколько шагов, но быстро сообразил, что опасно вот так отвлекаться на боль, поднял глаза и увидел, как ко мне приближается рука, когти нацелились на горло. Понимая, что не успеваю уклониться, я решил поставить блок.

Время замедлилось. Рука противника медленно приближается, моя поднимается, чтобы заблокировать удар, но очевидно, что не успеваю. Перед глазами пробежали картинки прошлого, всей жизни, а затем возникли лица Сили, Тэн Ли, Вонга, ребят, что пришли с нами и Шэня. Все они умрут, если я проиграю. Я проиграю, но это то, чего точно не хочу, не хочу, чтобы бой вот так закончился. Нет, я хочу продолжать сражаться, я хочу победить.

Внезапно по телу пробежал холодок, а мысли стали предельно ясными. Сердце бьется быстро-быстро, я слышу его четко, словно оно в голове, а не в груди. Состояние перед смертью. Наверное, что-то подобное испытывают некоторые люди, которые совершают невероятные вещи, а потом не могут понять, как у них это получилось. Например, убегая от стаи собак, человек может одним прыжком перемахнуть через двухметровый забор. Это состояние человека, который осознает, что ему грозит смертельная опасность, что он на грани жизни и смерти, но при этом не хочет стоять и умирать, а хочет выжить. И словно потакая этому желанию, организм отвечает тем, что дает выжать из себя максимум и даже чуть больше.

Я вновь сосредоточился на ауре и словно слился с ней, стал единым, а затем, будто солнце встало надо мной и все вокруг стало светлее. Мне удалось разделить руку на четыре сектора и каждую по очереди наполнить аурой на сто процентов. Рука резко ускорила движение, и в последний миг я успел подставить блок под удар.

— Как ты успел? — удивленно произнес Юншэн.

Я тем временем усилил вторую руку, затем ноги, потом тело и голову. Наконец у меня получилось то, что делала аура, когда захватывала мое тело, и когда я смог ранить мастера.

— Спасибо тебе, Юншэн. — произнес я. — Если бы не этот бой, если бы ты не подвел меня к предсмертной черте, то я не смог бы стать сильнее, либо на это могли уйти годы. Только в настоящих трудных боях бойцы, превосходя себя, могут по-настоящему становиться сильнее и подниматься по ступеням совершенствования.

— Что за бред ты несешь! — воскликнул он.

Юншэн нанес быстрый удар, но я вновь блокировал его, а затем стремительно выбросил руку вперед. Мастер школы тигра всхрапнул, его голова откинулась назад, а я тут же нанес второй удар кулаком в живот. Он охнул и отступил на несколько шагов, держась за место удара. Из обеих ноздрей сломанного носа также течет кровь.

— Наконец я смог освоить эту технику. Позволь продемонстрировать завершенную технику. Раньше она называлась «трехкратным усилением», а теперь будет «четырехкратным». Нет. Я назову ее по-другому, это будет «предельное усиление». Моя боевая мощь номинально равна семи тысячам четыреста, но благодаря этой технике моя сила такая, словно у меня чуть больше тридцати шести тысяч боевой мощи. Теперь я сильнее тебя.

Я рванул вперед, нанес серию ударов кулаками. Юншэн, сжав зубы так, что заиграли желваки, отбил атаки, и хотел было атаковать, но я опередил, нанеся удар ногой по бедру опорной ноги. Его нога чуть подогнулась, он взвыл, быстро поменял стойку и вскинул руки, чтобы вновь защищаться от ударов.

Я мысленно отсчитываю секунды. Если до конца действия «трехкратного усиления» оставалось три минуты, то когда я задействовал технику четырехкратного или как теперь ее называю — предельного усиления — время действия сократилось до полутора минут. За это время я должен победить, иначе мне уже ничто не поможет.

Удар справа, затем слева, потом ногой, затем опять слева в бок. Юншэн охнул, когда кулак врезался в область печени, согнулся, чуть поморщившись, и тут же выбросил руку вперед, я отшатнулся, когти скребнули по груди, оставив пять мелких порезов. В ответ моя нога ударила вперед по бедру противника. Он вскрикнул, и, прихрамывая, отступил. Я же последовал за ним, нанося удар за ударом. Ситуация полностью изменилась. Если раньше я отбивался и только иногда отвечал, то теперь это делает Юншэн. Если бы еще до этого я не получил много ран и не потерял крови, то сейчас мое преимущество было бы существеннее.

От каждого удара Юншэна мотает в сторону, ему все тяжелее поднимать руки, уверен, что сломал ему несколько ребер, а также отбил ноги, потому что он прихрамывает. Лицо противника в крови и гематомах, дышит он тяжело, с хрипом. Впрочем, я, наверное, вряд ли выгляжу лучше, по крайней мере, одежда вся изрезана и испачкана в крови, а в мышцах чувствуется усталость.

— Мастер? — раздался справа голос.

Из-за деревьев вышли двое учеников.

— Наконец-то прибыли! — взревел он. — Быстро сюда, помогите мне.

Что за глупость он говорит? Какая помощь? Я же разорву их в мгновение ока, он просто жертвует ими!

Парни тут же подскочили ко мне, и вместо того чтобы продолжить атаковать Юншэна, я переключился на них, нанеся два резких удара. Скорость моя была настолько высокой, что противники не то что среагировать, но даже что-то понять не успели. Их груди с хрустом вогнулись, и парни, выплевывая кровь, отлетели в обратную сторону, один из них ударился об ствол дерева, а другой — об каменную статую тигра.

— Попался!

Я почувствовал резкий удар пальцев в живот. А затем техника предельного усиления перестала работать. Я поднял взгляд. Юншэн, с хрипом выдыхая, стоит напротив меня. Сам он еле держится на ногах, но разбитые губы растянулись в улыбке, обнажив покрытые кровью зубы.

— Все-таки ты до конца остался подлецом. Как после этого ты можешь называть себя бойцом? — спросил я.

— Мне плевать. Я победил — это главное. Никто не узнает, как мне досталась эта победа.

— Ты-то будешь знать. Но ты еще не победил.

— Сейчас исправлю.

Он поморщился от боли, взмахнул рукой, когти нацелились мне в горло. Юншэн, резко выдохнув, нанес стремительный удар. Я мгновенно отклонился назад, когти прошли в нескольких миллиметрах от меня. В глазах главы школы тигра возникло удивление, из-за того что он так и не встретил сопротивления. Его по инерции развернуло, ноги не выдержали, и он начал падать в мою сторону. Я же нанес резкий удар головой. Наши лбы как раз встретились на противоходе. Раздался глухой тяжелый стук.

Вся проблема Юншэна в том, что он рано порадовался победе. Перерезав каналы ауры в животе, он затруднил возможность направлять ауру в руки и ноги, потому что каналы сплетены так, что главный узел находится в животе и аура из тела и головы поступает в него, и только потом отправляется в руки или ноги. Да, я лишился возможности быстро наполнять аурой руки и ноги, что делает невозможным использование техники предельного усиления на них, но вот тело и голова связаны напрямую, и я могу использовать эту технику на голове и на теле. Так и получилось. Потому я успел среагировать и отклониться, а затем нанести мощный удар.

Перед глазами на миг потемнело, но я тут же пришел в сознание.

Юншэн упал передо мной на колени, его раскачивает по кругу, словно его так хорошенько покрутили на карусели. Мои каналы ауры выдержат еще секунд десять такой техники, так что нужно торопиться. Нельзя ему дать прийти в себя. Я чуть отошел, а затем, размахнувшись, вновь нанес удар головой, только на этот раз в темечко.

Раздался резкий треск, как будто переломил керамическую плитку руками. Подо лбом словно чуть просело. Тело Юншэна вздрогнуло, и он бухнулся набок. У меня в голове будто что-то лопнуло, из носа потекла кровь, мокрое почувствовал и в ушах, звуки слышу плохо, словно вставил беруши.

Я упал на четвереньки. Техника перестала действовать, и на тело навалилась тяжесть, словно на плечи сбросили мешок с камнями. С носа и подбородка капает кровь, перед глазами плывет, лоб горит и пульсирует, такое чувство, что в него накачали горячей воды.

В стороне главного особняка слышны крики. Похоже, бойцы школы тигра, что были в дозоре по периметру города уже пришли и окружили особняк, в котором, судя по всему, все еще наши ребята. Нужно как-то помочь им выбраться, только сил уже нет. Мне нужно как минимум минут десять-пятнадцать, чтобы каналы восстановились, и я смог использовать предельное усиление. Только вот чувствую, что даже полминуты не смогу его использовать. Да и толку будет мало, ибо я измотан и устал. Перед глазами все плывет. Боец сейчас из меня никакой, но это не повод, чтобы остаться в стороне. Нужно попытаться пробраться в особняк, а там уже все вместе решим, что делать дальше, если, конечно, они не проиграли и не схвачены. Дерьмово, когда не имеешь возможности узнать, что с твоими друзьями.

Я уже было двинулся в сторону тропинки, но внезапно взгляд упал на того ученика, которого ударом руки отшвырнул в сторону постамента с каменным тигром.

— Это еще что такое? — только и прошептал я.