Иноземец с черной аурой

Глава 034

Ты мой первый друг.

Я налетел на противника, атакуя со всей яростью, и вновь, пусть и на пределе возможностей, ему удалось отбить все мои удары. Как же эта его способность раздражает! Но кое-что я все же заметил. В какой-то момент я нанес удар, но чуть выше, чем надо, из-за чего открылся. И тут же кулак противника нырнул в брешь прямо под моей рукой.

В этот момент я увидел в глазах Синая удивление.

— Так и знал, что ты можешь предвидеть будущее по движению ауры, но не всего остального, — произнес я.

Пальцы руки вцепились в его руку чуть выше локтя. Синай попытался вырваться, но было поздно, я уже вновь начал направлять ауру в руку. Все было просто: в момент удара я перестал направлять ауру в ударную руку. Она продолжала циркулировать по всему телу, но только не в руке. То, что противник может предсказывать движение ауры — и помогало ему узнавать, куда я буду бить и как.

А понял я это из-за того, что в прошлый раз смог уцепиться за рукав. Он смог предсказать движение моей руки и убрал свою так, что я не мог за нее ухватиться, но я ухватился за ткань рукава — и это предвидеть он не смог.

— Теперь никуда не денешься.

Я рванул его на себя, тут же нанеся удар. Он попытался уклониться, но получилось плохо, под глазом появились две отметины — укус.

В этот миг его другой кулак ударил мне в бок. Взрыв воздуха заставил скорчиться от боли, но я не ослабил хватку, к тому же теперь пальцы сжимают не часть ткани, а руку противника. Я вновь нанес удар. Я готов размениваться, до тех по пока его удары не наносят критического урона. Если бы не его техника, позволяющая предугадывать мои атаки, я бы конечно не пошел на такие меры, но у меня ограниченный лимит времени, а значит, нужно победить как можно быстрее за счет своей техники. Он хорошо отбивается и уклоняется так, что редко удается подловить, потому придется идти на размен.

Я вновь ударил, на этот раз в грудь, а удар противника пришелся в лицо. Перед глазами сверкнуло, из ноздрей потекли теплые ручейки.

Внезапно Синай присел, а затем, резко оттолкнувшись, рванул вверх. Меня утянуло следом, так как я продолжаю сжимать его руку.

Ветер засвистел в ушах, судья, стоящий внизу, превратился в муравья, мы поднялись выше самых высоких сидений на арене. Он явно что-то задумал, так что его нужно остановить.

Я нанес резкий удар в живот, так как из-за того, что меня просто утянуло следом, мы оказались на чуть-чуть разных высотах.

Синай всхлипнул, согнулся, на лице появилась маска боли, я тем временем напряг правую руку, которой держусь за руку противника, и подтянулся, благодаря чему мы оказались лицом к лицу. Тем временем мы начали падать, постепенно ускоряясь. Синай завел руку за спину, явно намереваясь что-то сделать. Я со всей силы ударил его коленом под дых, затем с локтя врезал в челюсть. На миг взгляд парня стал потерянным, изо рта выплеснулась кровь. Я хотел нанести еще удар, но внезапно позади Синая раздался мощный взрыв, парня рвануло в сторону, закрутило, а с ним и меня и через несколько мгновений он завис надо мной, а я оказался обращенным спиной к арене. Взгляд Синая прояснился. У меня холодок пробежался по спине, я внезапно осознал, что он собрался сделать, но самое дерьмовое то, что что-либо предпринять, дабы избежать этого, уже не получится.

Еще один взрыв позади парня, и мы пулей устремились вниз. На миг даже показалось, что воздух вокруг нас нагрелся и даже воспламенился, словно мы стали неким метеоритом, вошедшим в плотные слои атмосферы.

Камень арены с силой ударил в спину, и одновременно с этим колено Синая ударилось в мой живот, произошел мощный хлопок — ударная волна от колена врезалась в мое тело, припечатанное к арене, принеся жуткую боль — настолько сильную, что в глазах потемнело. Звуки исчезли, но ненадолго, я быстро пришел в себя, чтобы увидеть, как Синай, отчаянно сжав зубы и впившись в меня взглядом, взмахнул рукой, чтобы обрушить удар.

Я вскинул руки, кулак врезался в них. Хлопок, затем мощный поток воздуха, что, пробившись в бреши, ударил в лицо, заставив чувствительно стукнуться затылком об пол. Но Синай не остановился на этом. Вновь нанес удар, и я снова защитился. Он занес руку в третий раз, но скривился, закашлял, изо рта потекла кровь, он спешно прикрылся ладонью. Я воспользовался этим. Удар кулака заставил его голову откинуться назад, но и сам я захрипел от боли в животе — даже дыхание отдается словно электрическим током по нервам, а уж напряжение мышц приводит к такой боли, будто меня протыкают раскаленным штыком.

Сжимая зубы так, что слышен скрип и сдерживая боль, я размахнулся и нанес еще один удар. Парня мотнуло назад, он со стоном повалился на землю, перекатился, встал на четвереньки, вниз с носа стала капать кровь.

Морщась и с трудом передвигаясь, я поднялся, но ноги тут же подогнулись и я упал на колено. Тем временем Синай тоже поднялся, качаясь из стороны в сторону. Нос сломан, губы разбиты, множество синяков и гематом, дышит тяжело через рот, взгляд помутнел, но зрачки все еще светятся голубым. Руку прижал к животу, стоит чуть согнувшись.

— Я не могу проиграть такому как ты! Я столько тренировался, я все поставил на кон и потому просто не могу проиграть. Я сын великого мастера Аиши, Синай!

Я, наконец, нашел в себе силы подняться, но все тело горит изнутри. Еще мгновение и я не смог удержать ауру, все каналы словно вспыхнули. Я вскрикнул, сжал кулаки так, что ногти до крови впились в ладони. Вот и прошло мое время. Теперь я не смогу пользоваться аурой.

— Твоя техника сильная, признаю, — прохрипел Синай. — Но она рисковая, и, похоже, теперь ты не можешь ее использовать. Победа за мной.

Он видит мою ауру и знает, что она вышла из-под контроля.

— Я все еще стою, — прохрипел я.

— Ненадолго!

Он прыгнул вперед. И пусть сил у Синая осталось мало и движения уже не такие стремительные, как раньше, но для меня без насыщения глаз аурой его движения оказались молниеносными. Да, благодаря тренировкам мое тело и все его параметры, такие как слух, зрение, скорость передачи нервных импульсов, регенерация и все остальное теперь значительно выше, чем у обычного человека, но этого еще недостаточно, чтобы даже приблизиться к таким монстрам как Синай.

Удар кулака. Я отчаянно попытался уклониться, дополнительно закрывшись руками. Взрыв, воздуха, боль и полет. Спина ударилась об камень арены, вновь боль стрельнула подобно удару молнии, я захрипел, перекатился, дрожа, поднялся. Синай вновь налетел на меня, нанеся стремительный удар. Единственная отрада в том, что из-за того, что я не использую ауру, его глаза не помогут предвидеть мои движения, но даже так это не имеет значения. Моя боевая мощь без ауры — чуть больше тысячи, тогда как противник продолжает использовать ауру и его боевая мощь больше шести тысяч. Конечно, из-за ран и усталости он ослаб, но даже если ослаб в два раза, то все равно три тысячи в сравнении с тысячью — это огромная разница.

Синай ударил справа ногой, я отпрыгнул назад, носок пролетел в нескольких сантиметрах от живота, раздался мощный холопок, и стена воздуха устремилась в сторону, подняв с арены всю пыль.

Просто бегать по арене — не выход. Рано или поздно он достанет меня или загонит в угол и в итоге забьет. А если все-таки мне удастся протянуть время и чуть восстановиться, чтобы вновь ненадолго использовать «абсолютное усиление», то к тому моменту я буду избит настолько, что не смогу в полной мере использовать эту силу, а способность Синая предугадывать движение ауры никто не отменял. Так что может выйти так, что, получив кучу ранений просто убегая, я, используя «абсолютное усиление», все равно ничего не смогу сделать из-за усталости и многочисленных повреждений. Так что выход только один — сражаться так. Да, у врага преимущество и он знает это, только вот если в таких условиях я буду атаковать, то это может сбить его с ритма, а если подловлю, то и нанесу какой-никакой урон. Так что только атаковать.

Мой кулак метнулся вперед, глаза Синая раскрылись в удивлении, но он успел среагировать, отклонившись в сторону и контратаковав меня в бок. Удар, а затем взрыв, острая резкая боль заставила взвыть. Как минимум несколько ребер теперь точно сломаны. Я ударил в ответ слева, парень отклонился назад, так что кулак лишь едва задел нос.

Я никак не могу подловить его, потому что скорость моих ударов недостаточна. Понимая это, я схватился за рубашку, выправив ее из штанов. Синай прыгнул в мою сторону, а затем произошло то, чего он явно не ожидал. Я сорвал рубашку и метнул в него, накрыв голову, а сам сдвинулся в сторону и выписал двойку, затем тут же ударил по ноге. Я не использую ауру, потому он не может предвидеть мои атаки, а из-за того, что я накрыл его рубашкой, он лишился и обычного обзора.

Синай взвыл, сорвал рубашку, взгляд быстро нашел меня. Мы ударили одновременно. Я в живот, а Синай в грудь. Грохот взрыва, я отлетел на пару шагов, брякнулся на каменный пол. Синай, тоже получив удар в живот, согнулся и отошел. Я с трудом поднялся, глянул на тело. Оно все покрыто синяками и сильными кровоподтеками. Их так много, что кажется, будто все тело один сплошной синяк. Левый бок особенно темный в том месте, где сломаны ребра.

Синай закашлял кровью, упал на одно колено. Я, было, сделал шаг, но ноги подогнулись и лишь с трудом удержался, чтобы не упасть.

Собственных сил почти не осталось, но и Синай избит и измотан до предела.

Парень, наконец, распрямился. Дышит тяжело, жадно хватая ртом воздух, взгляд блуждает, того и гляди упадет в обморок.

Его пальцы медленно сжались в кулаки. Похоже, у него еще есть силы на решающую последнюю атаку. Если она пройдет по мне, то, скорее всего, я не выдержу, но у меня нет сил даже двигаться.

Я попробовал контролировать ауру и к моему удивлению она поддалась. Похоже, прошло достаточно времени, и я могу пусть и ненадолго использовать абсолютное усиление — только насытив мышцы и связки на сто процентов ауры, я смогу более-менее двигаться и нанести мощный удар.

Аура направилась в голову, я задействовал на ней «максимальное усиление», мир замедлился, чувства обострились, концентрация усилилась. Один удар сердца и я задействовал технику абсолютного усиления.

— Ни ты, ни я долго не продержимся. Это наши последние атаки. Я обязательно одолею тебя! — прохрипел Синай, его глаза вспыхнули голубым.

Мы прыгнули друг на друга, я замахнулся и он. Кулак Синая устремился в мою сторону, я ударил в ответ, но мы оба заметили, что его удар оказался чуть быстрее, и стало понятно, что я получу урон раньше. Видимо, на это он и рассчитывал. Он предвидел все и понял, что ударит быстрее. Ни я, ни он уже не успеем уклониться и победит тот, кто первым нанесет удар.

Я увидел в его глазах триумф, но он тут же сменился удивлением, а затем ужасом. Все движения замедлились, словно мы оказались под водой. Вот приближающийся ко мне кулак, вот меняющееся выражение лица, а все потому, что моя левая рука резко поднимается вверх и ударяет чуть дальше запястья руки противника, его кулак подбрасывает вверх и удар проходит над моей головой, а затем моя правая рука врезается в лицо Синая.

На самом деле тот фокус, что я провернул, получился только потому, что Синай был измотан. Будь это начало боя, у меня ничего бы не получилось. В момент его удара я перестал посылать ауру в левую руку и защитился ею. Синай, благодаря своим глазам, был уверен, что увидел все, что случится, заранее, но когда уже нанес удар, то заметил, что мой удар все же достигнет его, а его удар не заденет меня — именно с этим было связано появление сначала удивления, а затем и страха в глазах. Только вот сделать он уже ничего не мог.

Над головой пронеслась воздушная стена, мой кулак тем временем хорошо впечатался в лицо противника. Ноги Синая подкосились, и он повалился на спину.

Легкий стук тела об каменную арену. Арена взорвалась криками, судья подбежал к Синаю, проверил его состояние, а затем поднялся и прокричал:

— Синай проиграл. Победитель — Леша из школы змеи!

Лекарь прикоснулся к нескольким местам на теле, больно вдавил, одновременно использовав ауру. Легкое покалывание в коже и блаженная прохлада, ослабляющая пульсирующую боль, прошлась по телу.

— Вот, теперь прими это, сказал он, ставя на тумбочку передо мной небольшую кружку, от которой идет пар.

Я приподнялся, взял ее дрожащей рукой и поднес ко рту. Рот наполнила горьковатая жидкость, я сделал несколько глотков, на языке осталось неприятное чувство вязкости, хочется тут же соскрести это передними зубами и выплюнуть. Но я преодолел это желание и вновь пригубил кружку.

Осушив лекарство, я глянул налево. В двух кроватях от меня лежит Синай. Он тоже очнулся, но даже не сделал попытки встать. Неподвижный взгляд направлен в потолок. Даже дышит он столь редко, что в интервале перед очередным вдохом создается впечатление, что он мертв.

Со стороны арены доносятся крики и смех — сейчас там очередное выступление артистов, перед вторым боем дня — Коннор против Тэн Ли. Сейчас еще минут десять-пятнадцать полежу, и можно будет вернуться на арену — как раз представление закончится.

— Вот сюда, пожалуйста, — раздался голос лекаря.

Я обернулся к входу, там застыли двое. Первый — престарелый лекарь, сухонький и низенький с седой бородой и густыми бровями. А рядом с ним застыл могучий мужчина с рыжей бородой, тяжелым взглядом и аурой настолько мощной, что ее можно почувствовать на расстоянии. Она подавляющая и настолько мощная, что, кажется, ее владелец способен справиться в одиночку с обоими наставниками школ тигра и змеи вместе взятыми.

Синай обернулся, взгляд прояснился, он приподнялся.

— Отец…

— И ты смеешь называть себя моим сыном? Что за позор! — прокричал он.

Его голос был подобен грому, глаза метают молнии. Он быстро подошел к кровати Синая, тот опустил голову.

— Прости… — прошептал он.

— Я — известный мастер, глава края! Мой сын должен быть на голову выше всех претендентов. Но что я вижу? Ты проиграл в четвертьфинале! Немыслимо!

— Отец, я…

— Не смей меня так называть!

Он схватил Синая за рубашку поднял его, яростный взгляд вперился в парня, на которого жалко было смотреть.

— Я не могу быть уверенным на сто процентов, все-таки я сирота, но все же. Разве на родителях тоже не лежит ответственность за то, что их ребенок вырос не таким, как им хотелось? — громко спросил я, ни к кому не обращаясь, но Аиша сразу понял, что вопрос был обращен именно к нему.

Медленно опустив Синая, он обернулся в мою сторону. На миг я почувствовал такую жажду крови, что физически представил, как глава края прыгает в мою сторону и одним ударом сносит мне голову. Мои кулаки сжались сами по себе, я попытался всеми силами подавить появившийся где-то в районе солнечного сплетения сгусток волнения и страха.

— Ты либо глуп, либо чересчур самоуверен, раз решил дерзить мне, — грозно произнес Аиша. — Не боишься, что я тут тебя и размажу?

— Такой благородный и истинный воин, как вы, не станет нападать на заведомо более слабого и израненного противника, так ведь? Настоящий воин, поднимающийся по лестнице самосовершенствования, никогда не нападет со спины, на спящего или на раненого.

— Думаешь, я не должен обращать внимания на мелкую собачонку только потому, что она слабее меня? Если я не буду ставить на место каждого, кто смеет дерзить мне, то что останется от моего авторитета? — спросил он, но при этом остался на месте с легким интересом ожидая, что же я отвечу ему.

— А разве нападение на раненого и измученного человека, который, даже будучи полностью здоровым, не сравнится с вами по силе — не навредит этому самому авторитету? Разве убийство только что победившего вашего сына в четвертьфинале бойца не вызовет справедливые вопросы у общественности? Что будет, если люди подумают, что вы таким образом просто протаскиваете сына в тройку победителей?

Веко правого глаза Аиши чуть дрогнуло, хотя лицо остается каменным, но я чувствую, как внутри него словно вспыхнул огненный шторм. Но глава края удержался и, сделав сильный вдох, а затем выдох, произнес:

— Твоя правда, но потом, после турнира мне ничего не помешает разобраться с тобой.

— Я не возражаю. Но предлагаю это сделать не где-то в поле, а на публике, на турнире мастеров.

Аиши несколько мгновений всматривался в меня, затем усмехнулся.

— Он еще не скоро, да и ты не мастер.

— К тому моменту я стану мастером.

Лицо главы края стало серьезным.

— Хорошо, я принимаю твой вызов. Встретимся на турнире мастеров, пацан.

Он бросил взгляд на Синая, сидящего с отрешенным взглядом, и, фыркнув, развернулся и пошел прочь. Я, наконец, смог выдохнуть и стереть выступивший на лбу пот.

— Зачем ты вмешался? — безжизненным голосом спросил Синай.

— Просто не люблю, когда родители заставляют детей усиленно тренироваться или учиться, лишая детства, в надежде на то, что талантливые те воплотят их мечты в жизнь. Возможно, они считают, что желают детям только лучшего будущего, но в реальности просто через них пытаются реализовать свои амбиции или мечты, которые сами в силу бездарности, лени или еще чего-то, обычно прикрываемых пространными словами о «неудачах» и «обстоятельствах», достичь не смогли.

— Это не так, — произнес Синай. — Все не так.

Я сел на кровать. Судя по крикам, представление в самом разгаре.

Осторожно ощупал себя, все тело горит от боли, но благодаря лекарям она не такая острая, так что терпимо.

— Я не был гением, и когда родился, отец, увидев мой объем ауры, был разочарован. Как только я начал ходить, он пытался тренировать меня, но увидев, что к пяти годам я не достиг и пятой части той силы, которой обладал он в те же годы, отец перестал тренировать меня и отдал под попечительство мастеру Вейю. Моя мать умерла, а отец женился на ее младшей сестре. Тетя никогда не любила меня и мою мать, потому что считала, что мама украла у нее жениха. И даже после смерти мамы, когда тетя женилась на отце, она продолжала ненавидеть меня, еще и потому, что я был потенциальным наследником. Мне не было места в доме, но я… я все еще хотел быть рядом с отцом — известным и уважаемым мастером боевых искусств. Я хотел быть похожим на него, хотел, чтобы он смотрел на меня с гордостью. Я все поставил на это, тренировался без остановки, оттачивал мастерство и даже изобрел свой собственный стиль боя, освоил, даже пусть и совсем чуть-чуть, управление аурой на мастерском уровне. И все равно я проиграл.

Я удивленно покачал головой. Оказывается, все не так, как мне казалось с самого начала. А вообще, удивительно слышать такие откровения от Синая. Поначалу он казался мне холодным, отстраненным и даже немного надменным.

— Я не хотел в это верить, не хотел принимать эту горькую правду, но я бездарность. Во мне нет и капельки таланта отца.

Я глянул на Синая. Его лицо все еще спокойное, как у профессионального игрока в покер, пустой и отрешенный взгляд направлен в одну точку, только вот при этом глаза полны слез, и с уголков по щекам они стекают к подбородку, после чего падают каплями вниз.

— Я не достоин называться сыном главы края Аиши.

Я медленно опустился обратно на кровать, продолжая в легком смятении глядеть на Синая. Сильный, надменный и холодный изначально, теперь он таким не кажется. И если подумать, то сколько ему? Пятнадцать, может шестнадцать? Он еще слишком молод. А молодые люди, пусть и с сильным характером, очень ранимы. Хоть мне и самому восемнадцать, но я прошел через многое и даже чуть не умер. А в его жизни это, похоже, первое поражение. Десять лет он потратил на тренировки, пожертвовав детством и юностью, и как бы ни был крепок человек, его решимость и воля рано или поздно под напором неудач могут быть сломлены.

Он шмыгнул носом, затем, развернувшись, лег в постель и уставился в потолок. Лицо его все такое же безразличное, и только продолжающие литься слезы указывают на истинные чувства.

Вот дерьмо! С одной стороны, это не мое дело, но и оставить его просто так не могу, хотя еще недавно мы сражались насмерть.

— Я тоже не родился гением и тем более не родился в богатой семье, где у меня был бы личный наставник. Да, я позволял себе отдыхать, но так и нужно. Зацикливаясь лишь на одном — ты быстро перегоришь и можешь потерять запал, а без запала не сможешь достигнуть цели.

Он скосил на меня взгляд, брови чуть приподнялись.

— Поражение не повод сдаваться. Все мы когда-нибудь проигрываем, и я проигрывал. Главное то, что тобою движет.

— Но я желал признания отца. И теперь, когда проиграл — этого не случится, — ответил Синай.

Ого, похоже, контакт налажен.

— Это слишком мелко. Разве нормально воину сражаться ради чьего-то признания? Признания толпы? Признания девушки? Признания родителей? Я сражаюсь ради сражений. Я просто хочу найти сильного противника, чтобы победить его. И если я проиграю, то у меня будет стимул тренироваться усерднее, чтобы все-таки победить того, кто одолел меня.

Синай повернул голову, взгляд его стал серьезней.

— Тебе стоит перестать тренироваться ради того, чтобы впечатлить отца. Начни тренироваться потому, что тебе нравятся боевые искусства, потому что тебе хочется победить кого-то сильного. В конце концов, тебе не нужно сражаться, чтобы получить признание отца. Ни турниры, ни победы в них — не важны. Твои тренировки должны быть направлены на то, чтобы превзойти его. Брось ему вызов и одолей, и поверь мне, как только ты победишь отца в поединке — тогда он тебя и признает.

Синай, поморщившись от боли, заставил себя сесть, рукавом вытер слезы, взгляд его стал серьезным.

— Вот так. Ты слышал наш с ним разговор?

Парень кивнул.

— Тогда ты знаешь, что твой отец примет участие в турнире мастеров, где мы будем сражаться. Сам турнир состоится через три года. Ты уже вошел в топ-20 бойцов, так что уже в следующем году опять сможешь принять участие в турнире края. Заняв третье место уже через год, сможешь участвовать в турнире провинции — если займешь первое место, то станешь мастером. А значит, через год, когда начнется турнир мастеров — сможешь принять в нем участие, где будет выступать и твой отец. Если одолеешь его, тогда и получишь признание.

Брови парня сошлись над переносицей, он сжал кулаки и, глядя в одну точку, о чем-то крепко задумался.

Тем временем со стороны арены раздались аплодисменты. Похоже, представление закончилось.

— В общем, увидимся на турнире мастеров через три года.

Я поднялся с постели и, морщась от боли, двинулся в сторону арены.

— Спасибо.

Я обернулся. Парень поднялся и, прихрамывая, подошел ко мне. Протянул руку. Губы растянулись в улыбке.

— Я — Синай из рода Хань.

— Леша, — представился я, пожав протянутую руку. — Просто Леша, без роду.

— Я обещаю, что в следующий раз мы встретимся на турнире мастеров и, конечно, мы будем соперниками, но еще… смогу ли я называть тебя другом?

Я усмехнулся.

— Конечно. Почему нет?

Его взгляд потеплел.

— С… спасибо. Ты мой первый друг. Пойдем, сейчас должен начаться следующий бой. Там ведь сражается твоя подруга? Интересно посмотреть, как она справится с Коннором.

Он двинулся вперед, а я со смешанными чувствами пошел следом. Вот так и у меня в этом мире появился друг мужского пола.